Первый БПЛА Второй Мировой

Глава 7 По-другому нельзя

Вчера до самой ночи возился с новой базой. Вначале тщательно подыскал место в семи километрах от объекта и трёх от лёжки, где располагался Сергей. Выбор не был случайным: укромный овраг, заросший молодыми елями, в пятистах метрах от небольшого ручья выглядел вполне приемлемо. Вода в лесу — это жизнь, и я уже успел убедиться, что она должна быть под рукой. Конечно, я мог бы возить питьевую воду дроном — но это было не только расточительно, но и опасно: беспилотник хоть и малошумный, но не невидимый. Забредёт случайный крестьянин или, не дай бог, немецкий патруль — и заметит в небе железную птичку. И возникнет ненужная проблема: начнутся вопросы, слухи и поиски. Этого мне, разумеется, было совершенно не нужно, так что решил действовать по старинке и нашёл источник влаги. Овраг вообще казался идеальным местом: глубокий, со склонами укрывающими от ветра, и имеющий удобный спуск к ручью.

Оружием мой подопечный был в общем-то обеспечен — у него имелся ППШ, а вот всё остальное — продукты, посуду, медикаменты, тёплые вещи — нужно было доставить мне. Я составил список и принялся за упаковку. Продукты рассортировал по группам — консервы отдельно, крупы отдельно, аптечку в герметичный контейнер. Почти каждую вещь приходилось подгонять под ограничения по весу. Дрон мог нести пять килограмм, но я решил не рисковать, и ограничился четырьмя — пусть моторы живут дольше. Приходилось тщательно взвешивать каждый пакет. Отрывал фабричные ярлычки и зачищал все надписи, которые могли бы указать год и место изготовления.

Иногда словно бы смотрел на себя со стороны и удивлённо качал головой, чувствуя себя не студентом-инженером, а контрабандистом, переправляющим будущие технологии в прошлое. Но шутки шутками, а всё же делиться знаниями из будущего я был пока не готов.

В который уже раз возвращаясь на базу, краем глаза заметил что-то странное. На южной опушке, где склон поднимался к холму, стоял старый массивный дуб с корявыми ветвями. Приблизившись детально, осмотрел исполина, и вскоре заметил то, что изначально привлекло моё внимание — в стволе на высоте около шести метров от земли виднелась самая настоящая вентиляционная решётка, металлическая, с проржавевшими краями.

Подлетел ближе, и всмотрелся — не показалось.

«Получается, дерево перенеслось вместе с вентиляцией?» — мелькнула мысль.

Чтобы убедиться в её правоте, облетел дерево с разных сторон и, к своему удивлению, заметил ещё кое-что: на самом верху к одной из веток была прикреплена маленькая видеокамера с солнечной батареей.

— Ого! Очень интересно, — хмыкнул я, сделав ещё один круг.

Больше ничего подозрительного обнаружить не удалось и я вернул дрон на базу.

Подключил аккумулятор к зарядке, а сам направился на компьютерную ставшую центральным постом. В меню безопасности отыскал карту расположения видеокамер — и глазам не поверил: из двадцати штук не работали всего две. Остальные функционировали!

На экране мелькнули живые кадры — куски неба, поляны, просеки, старые дороги. Некоторые камеры смотрели в сторону одной из деревень.

Я едва не подпрыгнул от радости. Получалось, что не только сам объект, но и его коммуникации переместились во времени! И пусть половина камер была расположена не там, где хотелось бы, всё равно — это была очень полезная система наблюдения, которую всё же можно было, кроме всего прочего, сделать ещё и системой раннего оповещения.

Продолжил изучать интерфейс и наткнулся на пункт: «Датчики движения». Это было как раз то, что нужно! Сердце забилось чаще. Активировал опцию для каждой камеры — и на мониторе вспыхнули маленькие красные маркеры. Теперь система могла фиксировать любое движение в радиусе нескольких десятков метров.

Это меняло всё. Отныне я мог знать о приближении любых гостей заранее. И совершенно неважно, кто это будет — разведка немцев, местные или даже звери — я буду о их приближении знать заранее, а значит сумею приготовится.

Воодушевлённый тем, что буквально за пару минут, мои шансы на выживание, значительно увеличились, отложил более точную настройку на потом и, вернувшись в столовую, продолжил заниматься упаковкой припасов. Расфасовывал продукты в бумажные кульки, аккуратно складывал в картонные коробки, обматывал скотчем, чтобы внутрь не попала влага и относил к выходу.

Когда аккумулятор зарядился, дрон снова поднялся в воздух. Один за другим грузы уходили к новой базе. И уже скоро, в овраге их скопилось столько, что впору можно было открыть небольшой склад.

К вечеру завершил последнюю доставку, после чего используя захваты, кое-как смог, накинуть на горку припасов брезент и замаскировать ветками и прошлогодней листвой. С высоты это выглядело как обычный грязный холм на котором валяются старые упавшие сучья. Следовательно пилот случайно пролетевшего немецкого самолёта ничего подозрительного не заметит. А именно это мне было и нужно!

— Всё! На сегодня хватит. Да и вообще пока хватит, — сказал я вслух и даже улыбнулся. День выдался продуктивным.

Выключил очки, отключил запасной монитор, поел, ополоснулся в душе и с чувством выполненного долга лёг спать, радуясь, что за день успел приготовить всё для развёртывания нового лагеря.

Но утром меня встретило нечто неожиданное.

Я прилетел к Сергею, как и договаривались, в шесть утра. И ничего не предвещало беды. Всё начиналось вполне мирно: короткое приветствие, обмен парой фраз. И пока мы двигались в сторону стоянки, разговор шёл вполне себе спокойно. Однако, когда мы добрались до места стоянки, всё кардинально изменилось.

Сергея будто подменили. Лицо его стало мрачным, губы сжались, глаза прищурились.

— Ты должен был прийти сам! — Постоянно твердил он, не желая слушать никакие аргументы.

Я попытался объяснить, что это небезопасно, что моё появление может нас обоих погубить, но все мои слова летели в пустоту. Разведчик-диверсант аргументы не принимал, был раздражённый, усталый и на грани срыва.

Он оттолкнул коробку с припасами и послал меня куда подальше, сказав, что ему моя помощь больше не нужна!

От его поведения я остолбенел. В груди поднялась тяжесть — смесь обиды и тревоги. Всё, что я делал, было ради него. И вот теперь…

Теперь я понял главное: я не ошибся, когда решил не пускать его на объект. Расшатанная, истощённая войной психика делала его непредсказуемым. С таким человеком под одной крышей жить было попросту опасно.

Он ушёл своей дорогой, а я, решив, что сделал всё возможное, вернул беспилотник на объект.

Коробки и ценные вещи, перевезённые в овраг, оставил на месте. В глубине души я всё ещё надеялся, что Сергей остынет и вернётся. А если нет, то припасы собирался перевезти назад ближе к ночи.

Вечером, когда я вновь подлетел к оврагу, чтобы проверить, не вернулся ли раздражённый визави, никого там не обнаружил.

— Ну, значит, он сам выбрал свою судьбу, — сказал я себе и попытался выкинуть из головы все, что с ним было связанно.

Перевозка припасов обратно на базу заняла не более трёх часов, и вскоре, занеся в коридор последний узелок, в котором лежала туристическая надувная подушка, я закрыл за собой дверь и занялся текущими делами. По разработанному мной плану нужно было начать расчищать одно из помещений — цех готовой продукции.

Работа оказалась утомительной: лопатой выгребал землю, возил тачку за тачкой к выходу возле столовой и высыпал в длинный коридор. Вывозить землю наружу пока не решался — боялся демаскировать убежище.

Через какое-то время каждое движение начало отдаваться в спине тупой болью. Руки гудели. Работа была не просто скучной — она выматывала и даже злила. Но останавливаться было нельзя.

«Вдруг в завалах попадётся целый дрон, готовый к использованию. Тогда у меня будет запасной экземпляр. Сейчас в моём распоряжении имеется только „Семицветик“, потеряй я его — останусь слепым и беззащитным. А вот если будет ещё один, то шансы на выживание значительно увеличатся, ведь потеря одного беспилотника не будет означать конец воздушной разведки».

Однако на сердце всё это время было неспокойно. И чем больше я возил землю, тем чаще в голову лезли мысли об ушедшем разведчике.

«Как он там? Жив ли? Сможет ли выжить один, без припасов, без медикаментов? Да, кое-что, я заметил, из коробок он взял, но это же сущие крохи».

Каждая мысль словно ножом резала внутри. Я видел перед глазами его упрямое лицо, усталые глаза. И чем дольше размышлял о нелёгкой судьбе попавшего в беду человека, тем сильнее накручивал себя.

И, в конце концов, не выдержав, бросил тачку, стряхнул с рук грязь и подбежал к аккумулятору, который перед вылетом следовало установить на место.

— Ну и что, что он обиделся, — бормотал я, надевая очки управления дроном. — Ему можно обижаться. Он ранен и на грани. Я тоже на грани… но у меня хоть укрытие есть. А он там, один, среди немцев…

Я должен был его найти.

Едва дрон поднялся в воздух, включил тепловизор. Лес тянулся передо мной холодным, застывшим ковром, и только редкие точки тепла излучаемые зверями и птицами обозначали жизнь.

Я летел от места, где собирался организовать базу, петляя между кронами и стараясь не повредить лопасти винтов.

Вскоре на экране вспыхнуло яркое пятно.

«Он?»

Приблизился, но это оказался не человек. Одинокий волк стоя посредине поляны и настороженно смотрел вверх. Потом тепловизор показал ещё — целую стаю, бредущую словно тени среди деревьев. Не заостряя на них внимание, я летел дальше, рыская объективом камеры.

В корнях поваленного дерева мелькнула лиса, следом несколько зайцев, но человека нигде видно не было.

— Ну и куда же ты пропал, Сергей?.. — пробормотал я сквозь зубы.

Решил расширить зону поиска и направил дрон к ближайшим деревням. Логика подсказывала, что если он не погиб, то, возможно, пошёл искать еду или помощь там.

Начал с населённых пунктов, что располагались на востоке. Именно в той стороне среди перелесков и полей находилась деревня Никитино. Та самая, возле которой разбился самолёт, где я впервые встретил разведчика.

Приблизившись к населённому пункту, плавно снизился беспилотник к самым верхушкам деревьев, включил камеру с оптическим увеличением и стал наблюдать.

Деревня жила своей неторопливой жизнью. У сарая женщина в старом платке вешала на верёвку мокрое бельё, рядом кто-то копался в огороде. По двору бродили куры и бегала пара собак. В окне одной из изб мелькнула тень, дверь скрипнула, и наружу вышел бородатый мужчина в старом поношенном тулупе перетянутом бечёвкой и в потёртом картузе. На ногах — валенки, залатанные мешковиной.

Но не одежда привлекла моё внимание, а белая повязка на рукаве.

— Полицай… — выдохнул я.

К горлу подкатил ком.

Вскоре за ним из избы вышел ещё один — помоложе, с выбритым подбородком. Крикнул что-то в распахнутую дверь, и оба направились к сараю. Один вдруг вернулся, взял стоящее у стены ведро с водой и догнал напарника.

Первый в это время уже открыл ворота сарая. На лице мелькнуло раздражение. Он что-то выкрикнул в темноту, замахнулся ногой и пнул то, что лежало на полу, завёрнутое в солому.

— Пьяный, что ли? — не понял я, приглядываясь.

Но, когда второй вошёл внутрь и вылил ведро прямо на этот «мешок», я понял, что это вовсе не мешок.

Это был Сергей.

Он лежал со связанными за спиной руками и ногами, стянутыми ремнём. Губы разбиты, глаза полузакрыты, на щеке ссохлась грязь смешанная с кровью.

От увиденного у меня кулаки сжались так, что ногти впились в ладони.

— Ах вы, твари поганые… — прошипел я, глядя на экран.

Нужно было что-то срочно предпринимать.

В голове мелькнула мысль: «А ведь в этом я виноват… Именно я. Если бы не та глупая ссора, не моё упрямство, он бы сейчас не оказался в лапах у этих подонков».

Глубоко вдохнул, стараясь вернуть самообладание. Сейчас нельзя было впадать в отчаяние. Самобичевание и самообвинения в данный момент делу никак не могли помочь. Нужно было думать.

— Как я могу его спасти? — тихо произнёс я вслух, стараясь мыслить логически, как на экзамене по системному анализу — холодный расчёт против паники. — Так как мне действовать?

«Перестрелять полицаев? Нереально. Даже если у меня в арсенале имеется оружие из 2025 года — толку от этого не много. У них конечно менее продвинутые образцы — скорее всего обычные винтовки, у кого-то может быть даже и MP-40, но не в этом дело. А в том, что их банально больше. Следовательно, и плотность огня с разных сторон по мне будет выше. А пуля — она и в сорок втором, и в двадцать пятом одинаково смертельна. Как только меня заметят, прижмут огнём к земле, и тогда всё. Даже без теории вероятности ясно, что при таком соотношении сил, шансов на выживание у меня — ноль».

Прошёлся по коридору. Сердце, в который уже раз за последние дни, бешено колотилось.

«Вот была бы у меня снайперская винтовка, тогда бы… — задумался на пару секунд, а потом покачал головой. — Впрочем даже она могла бы не помочь, ведь не будучи профессиональным снайпером в одиночку против того же взвода долго не продержишься. Всё равно вычислят направление огня, окружат и закидают гранатами».

Сжал кулаки в бессильной злобе.

— Эх, мне бы тоже гранаты не помешали… не камни же на пособников фрицев кидать.

И тут я хлопнул себя по лбу, да так что очки чуть не слетели.

— Балда! У меня же есть арсенал! Первый — был завален землёй, а вот второй должен быть цел.

Я бросился по коридору. У массивной двери арсенала №2 остановился и, дёрнув ручку, застыл. Как и в прошлый раз дверь даже не шелохнулась.

Провёл рукой по металлу, который, вполне возможно, мог быть даже бронёй. Замки массивные, промышленные. Без ключей такие точно не вскрыть.

Пнул ногой — бесполезно.

Где-то глубоко в дебрях разума мелькнула отчаянная мысль: «А, что если взорвать?»

Но тут же отмёл её, как полную глупость. Даже если бы у меня была взрывчатка, подрывать боевой арсенал, да ещё и в подземном бункере, который к тому же находится в аварийном состоянии — чистое безумие.

«Да и не сапёр-подрывник я, а обычный студент-технарь. Хрен знает, как вообще подобные штуки подрывать надо. Разумеется, кое о чём я догадываюсь, но практики-то у меня не было».

Постучал костяшками пальцев по стене рядом с дверью. Звук глухой, что, скорее всего, означало одно — сплошной монолит. А если это так, то с вероятностью, близкой к абсолютной, тут залит хороший крепкий бетон, вдобавок ещё и армированный. Значит даже огромному строительному отбойному молотку с таким справиться будет ой как непросто.

«Но доступ-то к арсеналу у кого-то же должен был быть, — рассуждал я, пытаясь мыслить логически. — В случае тревоги это помещение должно было быть незамедлительно открыто. Значит, ключ где-то есть. Но где? У кого вообще должен был быть тот гипотетический ключ?»

Ответ пришёл мгновенно: у охраны.

Я вспомнил первые минуты после катастрофы, когда впервые очнулся в этом времени и наткнулся на лежащую на полу кучки одежды. Форма, оружие, личные вещи — и связка ключей, которую я тогда просто отложил их в сторону.

Не теряя времени, побежал туда. Они оказались там же где я их и оставил — на перекошенном стихией металлическом столе.

Вернувшись к арсеналу, понял что не всё так просто — в двери оказалось два замка. Стал перебирать ключи — один, второй, третий… ничего. Один поворачивался, но не до конца, другой после поворота на середине застревал. Пот струился по спине, а тело била нервная дрожь.

— Да, чтоб тебя! — ругался я, дёргая в очередной раз за неподдающуюся ручку.

После нескольких минут мытарств, так и не добившись результата, бросил всё и побежал в компьютерную. Надел очки. Подключил тепловизор, и увеличил изображение.

Сергей всё ещё был в сарае. Почти без движения. Один из полицаев стоял рядом, лениво покуривая. На земле была видна лужа крови.

— Пока жив… — прошептал я.

И это «пока» обожгло хуже выстрела.

Я снова сорвался с места.

— Да как же она открывается⁈ — закричал я, хватаясь за голову.

В панике стал трясти дверь, пинать и ругаться на всё и всех.

А, потом вдруг застыл от пришедшей в голову мысли:

«Два замка. Тогда, возможно, необходимо одновременное открытие?»

Сосредоточился.

— Если повернуть оба ключа синхронно…

Вдох. Выдох.

Одной рукой вставил первый, другой — второй. И повернул…

«Чи-чик!» — донёсся до ушей вожделенный механический звук.

Дверь дрогнула и открылась на пару сантиметров. Я толкнул её сильнее, и тяжёлая стальная створка послушно пошла внутрь.

Нашарил рукой выключатель. Зажёгся свет.

И когда я увидел то, что хранилось внутри помещения, мне оставалось только удивлённо присвистнуть…