Первый шаг Некроманта. Том 1

Глава 11 Инцидент со змеей

Покрытая шипами морда опрокинула экипаж, а зелёное туловище в белую крапинку постепенно обвивало кольцами запертых внутри стального каркаса людей. Ещё чуть-чуть, и им конец. Я быстро запустил в уме семь рунических кругов, прорабатывая параллельно каждый символ, каждую чёрточку — вся сеть узоров безошибочно чертилась, но на это требовалось время.

После случая с дуэлью мне выделили добротный меч с пятью процентилями огня. Семейная оружейная хранила и лучшие образцы, но пока мне доверили только такой клинок. С ним я мог колдовать пламенную стихию быстрей, чем и воспользовался при создании рунических заклинаний.

Оголив оружие, я дисциплинировано передвигался, не превышая доступную мне скорость — ноги за сегодня и так получили нагрузку от пробежки, а тут ещё и предстояло сражение. Как итог, я оказался в поражающей зоне свежачком. Как раз к этому моменту круги зациклились, и я сцепил все семь огненных колец в иллюзорный тубус.

Они плавно легли внутрь меча. Завершающий штрих, и я стряхнул полоску огня прямо в центр змеиной туши, и, надо сказать, вовремя: карету должно было смять в бесформенный комок, а вместо этого хватка ослабилась, и оттуда сумел вырваться…

— Скаржинский? — я настолько удивился, что произнёс это вслух.

Аристократ помог выбраться из кареты незнакомой девушке и, размахнувшись, вовремя отбросил женское тело метров на двадцать. Как оказалась, это было слаженное действие двух ветряных заклинаний: его и непосредственно летящей дамы. Ей была баронесса Рюмина, дочь влиятельного дворянина, под контролем которого находилось порядка тридцати мест силы.

Девушка сломала ногу, но осталась жива. Сам же Владимир Скаржинский спрыгнул с колымаги и так быстро раскрутил свой меч зигзагами, что я сначала не поверил, что так можно. Тварь не атаковала его только из-за торчащего в пасти кучера. Мужик сначала орал благим матом, потом умолял и, в конце концов, его проглотили.

С точки зрения эстетики это был мерзкий момент, но я за свою долгую жизнь всякого насмотрелся, так что создавать новые заклинания увиденное не помешало. Тем более что Скаржинский довольно быстро закончил призыв двух воздушных гарпий. Те расправили прозрачные крылья и ринулись прямо в морду гигантского питона.

Когда змея пыталась молниеносно укусить летающих фамильяров, то всякий раз терпела фиаско. Воздушные элементали растворялись и появлялись в другом направлении. Владимир поддерживал контроль над ними и помимо этого успевал ещё бомбардировать струями воздуха массивное тело монстра.

Я тоже не остался в стороне и выпустил следующую порцию огня. Наконец, змей сообразил, что борьба с гарпиями ни к чему не приведёт, и переключился на слабое звено, то есть на меня.

— Упс.

Если вы спросите, что самое важное для любого начинающего мага, я вам отвечу: длинные ноги. Ноги Артёма были средними, но сегодня я понял, что нет ничего невозможного. Плохая дыхалка? Ха! Не слышал о таком. Выплеск адреналина — и вот худощавое тело юноши улепётывает по пыльной дороге. Сзади волнообразно скользила боком змея, собираясь полакомиться Барятинской ветчиной.

— Держись, барин! — с края по полю мчался Мишка Шатун в дрыгающейся на кочках двуколке, кобыла так широко раскрыла от испуга глаза, что казалась, те вот-вот упадут в траву.

Лапища охранника схватила меня за шиворот и бросила внутрь, и тут второе дыхание отрубили. Пришёл откат. Воздуха в лёгких много, а кислорода всё равно не хватало. Я пытался протолкнуть в себя ещё хоть чуть-чуть, но не мог. Из-за этого построение новых семи кругов замедлилось, но я заставил себя встать, вцепившись в поручни.

— Давай, родимая, давай! — громыхал Мишка, стегая гнедую, но та и без него чуяла опасность, поднимая копытами столб пыли.

Гарпии вцепились в челюсть змеи. Одна за нижнюю, другая — за верхнюю и, трепыхаясь крыльями, каждая оттягивала их в свою сторону, стремясь порвать пасть. Пока я нанизывал цепочки рун, успел заметить, что монстр не кровоточил. От слова совсем.

Гадать времени не оставалось. Потому что, как только воздушные элементали справились с задачей, я выпустил огненный плевок прямо в горло рептилии и пробил её мозг насквозь. Последний её рывок зацепил рессоры двуколки, и мы кубарем слетели на обочину. При падении моё плечо хрустнуло, а Мишка воткнулся головой в землю. Прям натурально.

Трава шуршала, а смрадное дыхание приближалось. Меч куда-то улетел при падении — я не смог его удержать. Приподнявшись на локте, увидел, как шипастая голова скользит навстречу. Глаза пустые, мутные, дёсны в пасти почерневшие. Когда до столкновения остался метр, вся жизнь прошла перед глазами.

Удар и меня потащило по траве. А дальше ничего. Просто тащило, пока мои ноги упирались в нижнюю челюсть рептилии. Секунд через двадцать всё прекратилось. Оказывается, она уже сдохла, и это были последние судороги, толкавшие чешуйчатый корпус вперёд.

Я встал, держась за плечо, и поморщился. Воняло тухлым мясом.

— Миш, ты цел? — я, пошатываясь, побрёл в сторону охранника.

Тот безжизненно торчал из земли.

— Эй, — я коснулся мускулистой спины, и тело дёрнулось. Отлично.

Кое-как Шатун всё же высунул голову из земли и сплюнул набившийся в рот чернозём.

— Барин? Что случилось? Ох, ты ж ё-моё, — простодушно присвистнул он, увидев труп змеюки.

Что-то в этом монстре мне не нравилось. Не был тот похож на типичные порождения зла, и при ближайшем рассмотрении я понял, в чём дело. Эта тварь с самого начала была мертва! Тут и там гнилостные отложения, а то, что казалось белыми пятнами в расцветке, были опарыши, облюбовавшие змеиную кожу.

Я прошёлся вдоль всего тела, выискивая полезные для себя сведения. Если здесь появился один монстр, значит, округа вскоре заполонится ими. Возможно, получится увидеть слаженную работу государственных магов. Мне сейчас любые сведения подойдут. Например, не совсем понятен принцип «человек-источник». На чём он базируется?

— Артём! Артём, ты тут? — послышался голос Скаржинского, я пробежался до самого хвоста, пока Мишка отстёгивал от разломанной двуколки лошадь.

Владимир нёс черноволосую девушку с синяками и ссадиной на щеке. Она обвила руками его шею и с удивительным хладнокровием смотрела на окружающую обстановку, будто она не спаслась только, что от опасного монстра, а так — вылетела носик попудрить.

— Слава богу, ты жив.

Я кивнул аристократу. Несмотря на ситуацию, он умудрялся выглядеть достойно, даже вымазавшись в пыли. Его лицо казалось утончённым: аккуратный пробор ухоженных усов, чуть растрепавшаяся небольшая козлиная бородка, русые волосы убраны назад, а один локон навис над прямой как стрела бровью.

Скаржинского легко можно было опознать в толпе русских аристократов, так как он одевался по какой-то странной зарубежной моде. Её отголоски я замечал в основном среди молодёжи, а вот старое поколение предпочитало носить строгие костюмы тройки, вкупе с длинными сапогами и кафтанами коричневой или чёрной расцветки.

Владимир предпочитал более свободный стиль. Например, сейчас на нём красовалась белая мешковатая рубашка, жёлтая с вензелями жилетка и такие же штаны, а шею подпоясывал аккуратный узелок ткани, то ли галстук, то ли шарф. Ну а на ногах — лодочки без каблука.

Я быстренько отыскал среди обломков сиденье от кожаного кресла, и парень аккуратно положил свой ценный груз, стараясь не задевать поломанную ногу дамы. На вид Скаржинскому было двадцать два — двадцать четыре года, а уровень владения ветряной магией подсказывал, что он прошёл строгую подготовку и обучался не только у нас, а ещё и за границей. В Российской империи с вызовом фамильяров такого ранга были проблемы — не хватало знаний, а вот что-то убойное, чем можно шандарахнуть по вражине, так это, пожалуйста.

— Я так поняла, вас зовут Артём? — подняв бровь, спросила Рюмина.

— Ох, извините, за всем этим… — я обвёл рукой окружающий нас хаос, — забыл представиться. Да, моё имя Артём Борисович, но думаю можно просто Артём. Я из Барятинских, — приложив правую руку к сердцу, я сделал лёгкий полупоклон. — А вас простите как?

— Тогда я просто Елена, — серьёзно кивнула пострадавшая, потирая ногу. — Рюмина, — добавила она, всё ещё видя вопрос в моих глазах. — Я прошу прощения, что вам пришлось в это ввязаться. Это всё из-за меня.

— Кто-то желает вам зла? — я присел рядом на траву, пока Мишка суетился и организовывал нам стол из немногочисленных, прихваченных с собой запасов еды в корзине, точнее, из того, что удалось собрать. — Я было подумал: открылась Брешь…

На лице Рюминой отразилось удивление.

— Нет, это дело рук некроманта. Бреши извергают только живых созданий. Удивительно, что вы такого не знаете, — она не отличалась тактичностью и говорила прямолинейно. — А вы разве не… — она посмотрела на своего спутника. — Я слышала, что у Барятинских растёт дурачок.

— Лена, — возмущённо одёрнул её Скаржинский, — ну что за манеры?

Темноволосую даму это не смутило, и она с интересом энтомолога рассматривала меня, как какую-то зверушку. В отличие от Владимира, она не излучала напускное радушие, в лице угадывался скепсис, а также некое разочарование в жизни и в окружающих её людях. Казалось, что её спокойное лицо выражало нотку презрения, но, как я позже понял — это было лишь первое впечатление. И довольно-таки ложное.

— Я говорю как есть, — пожала она худыми плечами.

— Я понимаю, — в свою очередь улыбнулся я, — у богатства есть та неуловимая роскошь, когда правда начинает цениться больше, чем деньги, а потеря времени в сортировке чужой лжи противна.

— Ну вот я вас и поймала на первой лжи, — вздохнула девушка, — притворились, что не знаете, кто я.

— До сего момента не знал — это просто моё предположение, не больше, — я качнул головой.

Подошедший Мишка шепнул мне на ухо, что гнедая готова, и я тотчас приказал ему вернуться в родовое поместье и пригнать сюда тарантас с Аничковым.

— Для юродивого вы слишком проницательны. Ты мне другое о нём рассказывал, Владимир. Выходит, поддался слухам? Нехорошо. Мы ведь общаемся совсем на иных началах. Ты же знаешь, я не терплю подобного, — Рюмина возмущённо посмотрела на благородного спутника, поставив того в тупик.

Скаржинский поправил волосы и мельком глянул на меня, прося помощи, и я её оказал.

— Всё в точности так. Я сейчас на лечении, и мне намного лучше. Деталей раскрыть не могу, но потихоньку возвращаюсь к жизни. А что этому некроманту от вас нужно было? — я выправил разговор чуть в сторону от своей личности.

— Да ничего особенного, — она пожала плечами, — кто-то из врагов семьи. Я привыкла к покушениям, если честно. Хотя для Владимира, это, наверное, в новинку.

— Елена Алексеевна, самое большое покушение в моей жизни совершили вы, украв это неокрепшее сердце, — он страдальчески коснулся рукой жилетки.

— Вам бы всё паясничать, Владимир Юрьевич, — возмутилась Рюмина, но было видно, что ей, наоборот, доставляют удовольствие эти юморески.

— Простите, если вам неприятно это обсуждение, можем его опустить, но я думал, что некроманты подотчётны престолу и как-то странно…

Елена переглянулась со Скаржинским.

— Не обижайтесь, Артём, но вы как будто с луны свалились в наш грешный мир, но я притворюсь, что это нормально, и подыграю вам. Да, вы правы, ведётся учёт всех некромантов, прошедших государственную школу, но вы забываете, что есть и нелегальные культы, и, скажем так, они занимаются accomplish…ммм… как это слово, напомни Владимир? — она щёлкнула пальцами, посмотрев на спутника, протягивавшего ей разрезанное яблоко.

— Обстряпыванием, — услужливо нашёлся он.

— Да, они обстряпывают тëмные делишки знатных клиентов, — она надкусила сочную мякоть красного яблока, как обычная деревенская девушка, и, прожевав, продолжила. — Через меня пытаются достать отца, я ведь единственный ребёнок в семье, так что, — она пожала плечами и выбросила полусъеденный огрызок в траву.

— Вам не позавидуешь, — подытожил я и далее мы болтали на разные темы.

Я задавал вопросы, а Рюмина любезно на них отвечала, для неё это было своеобразной игрой. Более того, я был уверен, что окружающие для неё — как набор интересных кукол, с которыми она любила проводить время.

Так уж получилось, что сегодня эту девицу развлекал я. Спектакль прервался срочным приездом Аничкова и парочкой дворовых. Прикатили аж две кареты. В одной собирались вести меня, в другой — Рюмину, но аристократка настояла, чтобы я сопровождал её вместе со Скаржинским. Поэтому Аничкову пришлось ехать в другом экипаже.

Это его не сильно расстроило. Я вообще не знал, что, кроме отсутствия звонкой монеты и хорошей выпивки, может хоть как-то растормошить его нервную систему. У него абсолютно отсутствовали светские амбиции, вытесненные поджарым эгоизмом и одиночеством.

По пути мы успели обсудить и руническую магию. Я подумал, что баронессе будет интересно узнать что-то необычное, и оказался прав. Она не была приверженцем этой системы, но и не порицала её как некоторые, называя магией для бедняков.

— Вы знаете, сравнение с конструктором заставило меня задуматься, — она поправила свои прямые волосы и добавила. — Кажется, у нас в семейной библиотеке как раз есть интересующий вас трактат по теням.

— Неужели? — я даже подтянулся весь заинтригованный таким совпадением.

— Ну, Рюмины не только деньги коллекционируют, — впервые я услышал её заливистый смешок и увидел в ней женщину, охочую до обычных радостей. — Приглашаю вас, Артём, в гости. Думаю это меньшее, чем я могу вас отблагодарить. Вы бескорыстный, светлый ум, и мне не в тягость помочь вам в исследованиях.

— Не хочу подпитывать завышенные ожидания, но я не альтруист. Деньги всё же важны для меня, но не как самоцель.

— Это мне решать, какие там ожидания, — она пропустила мои прибеднения мимо ушей, — в людях я умею разбираться, так что не нужно самоуничижений Артём, даже для простой вежливости. Со мной вы можете быть честны — я люблю правду. Владимир тому свидетель, — она перевела на задумавшегося дворянина взгляд.

— А, что? — встрепенулся он, покусывая припухшую нижнюю губу.

— Витаешь в облаках, Володя, знать бы, что на самом деле в этой сокровищнице, — она ткнула в высокий лоб Владимира, а тот перехватил её руку и шутливо поцеловал изящную подушечку пальца, а потом другую, третью и обхватил женскую ладонь своими двумя.

— Исключительно бриллианты нашей любви, — улыбнулся он.

— Мои бриллианты пока на стадии руды. Вы не поймите неправильно, Артём, он всегда себя так ведёт. Я даже сомневаюсь, кто из вас больше юродивый. Нас ничего не связывает, мы просто хорошие друзья.

— Это было жестоко, — Скражинский отпустил её руку и отвернулся, положив ногу на ногу и подперев ладонью щёку.

Что-что, а разговаривать языком тела он умел мастерски, и обида в его исполнении была выше всяких похвал. Рюмина улыбнулась и погладила его по плечу, на что аристократ ещё больше запахнулся, стряхивая изящную ручку как пыль.

— Отстань, я замёрз в твоём холоде, несносная женщина, — он затрясся, как бы в слезах отринутого любовника, но в какой-то момент встретился с ней взглядом, и оба расхохотались.

Я почувствовал себя здесь лишним, что не преминули заметить.

— Простите нас, Артём, этот треклятый этикет иногда так надоедает, что ищешь любой отдушины. С вами мы как-то уже пережили страшное событие…

— Всё в порядке, я люблю импровизации.

— Слушайте, а ведь в вашем прошлом положении столько плюсов было. Я могу только представить — всем вокруг плевать, разговаривают, не стесняясь, о вас в вашем же присутствии. Так можно сразу всю подноготную узнать, и никто не заподозрит.

— Или делать абсурдные вещи, за которые потом не придётся краснеть, — добавил я.

— Да, в сумасшествии больше свободы.

— Ну, всё, давайте теперь все станем идиотами, — развёл руками Владимир. — Я оденусь в балетную пачку и с небритыми ногами побегу смешить Петербург, а вы, дорогая Хелен, разукрасите белилами лицо и притворитесь гусыней. Хотите, помогу вам раскрасить нос?

— Почему гусыней? — заинтересовано обернулась она к нему, мы сидели по бокам от баронессы.

— Значит, балетная пачка на мне — это норма?

Она призадумалась.

— Не говорите, я всё понял, — остановил её Скаржинский.

В таких вот глупостях и прошёл наш разговор по пути в поместье Барятинских. Там матушка уже взяла шефство над гостями и пригласила отобедать после лечения баронессы.

Само застолье прошло в более официальном тоне, и ни я ни Владимир уже не позволяли себе вольностей. Пресно. Скучно. Вычурно.

В связи с этим всё закончилось часа через два, когда светские новости обсудили вдоволь, а нахваливать мою отвагу и находчивость стало уже не к месту. Я и так получил самые лестные оценки. Ольга Дмитриевна при этом смотрела на меня холодновато, но марку рода держала, заметив, что я делаю значительные успехи в лечении.

Когда провожали гостей, Владимир и второй раз пригласил меня заглянуть в клуб.

— Нужно кое-что обсудить. Думаю, тебе будет интересно.

Мы пожали друг другу руки, и Аничков лично сопроводил благородную даму со спутником до самого города. По поручению матушки рядом поехал гвардейский отряд магов численностью в десять человек. Впрочем, Рюмина не стала отказываться, понимая, что это невежливо.

Когда все разъехались, а хозяйка ушла к себе, я с ужасом взглянул на часы и понял, что магазин Софи скоро закроется. Дорога до города неблизкая. Все экипажи были заняты. По этой причине пришлось взять двух лошадок, и мы с Мишкой Шатуном поехали верхом до Громовца.