Первый шаг Некроманта. Том 2

Глава 16 Артист

— Некромантия? — спросил я его.

— Нет, — вместо Ивана ответила Ривка, — это заметки по барьерной магии. Артём, ты можешь мне объяснить, что происходит? Что ты ищешь?

Я решил оградить её от всех этих тем, потому сказал полуправду.

— Чтобы сделать лучший рунический нож, мне нужно хотя бы чуть-чуть иметь представление о некромантии, тут есть что-нибудь по ней?

Ривка поправила завитушку со лба и нахмурилась, а затем отрицательно покачала головой.

— Мне очень жаль, но у нас только барьерная магия.

— Чёрт, — я ударил ногой по столу в центре комнате, но тот даже не шелохнулся, так как был прибит к полу, да и при всём желании я не смог бы его сдвинуть — он весил порядка ста килограмм.

От этого удара девушка вздрогнула.

— Всё хорошо?

Я устало потёр глаза. Блин, а ведь как было бы здорово получить всё в одном месте. Раскатал губу, как же. Аничков — единственный мой источник знаний по некромантии, но он так неохотно делился информацией даже за деньги, что впору на стену лезть. Как же хорошо было в родном мире: все знания доступны каждому желающему, было бы терпение и усидчивость их усваивать.

— Да, извини, просто на эмоциях немного, — я медленно выдохнул. — Дай-ка сюда, — попросил я Ивана, и тот протянул мне свиток.

«М-да», — каракули, вот что я видел и немного рисунков с символами. Теоретически методом тыка реально повторить их и что-то да вытащить, но проще уж выучить язык. Я посмотрел на Ривку. Та вопросительно поводила голубыми глазами.

— Обучишь меня ивриту? — спросил я, хотя понимал — в нынешних реалиях мы нечасто сможем устраивать посиделки.

Остальные дела тоже сами собой не решаться, но и сдаваться не в моих правилах. Пока что освою то, что есть на русском, а там глядишь, и приступлю к этим богатствам.

— Х-хорошо, да, это… — она хотела сказать «это будет тяжело», но уверенно кивнула, — не составит труда, мы справимся.

— Отлично, — ответил я и поднял сразу всю корзину с листками по барьерной магии, — захватите всё, что на этой полке и помогите перенести ко мне наверх.

— Я слышала от дедушки, что в библиотеке Ярослава Мудрого тоже находятся какие-то работы рунистов, — робко заметила Ривка, когда мы сложили всё принесённое в угол. — Дедушка говорил у них там какой-то секретный отдел, почти никого не пускают.

«А вот это интересно», — потёр я подбородок.

— Думаешь, там что-то есть по рунической некромантии?

— Где если не в Москве? — вставил Ломоносов, отряхиваясь от пыли. — Так, ладно, вы как хотите, а я спать — завтра много дел. Артём, Ривка, — он кивнул нам и вышел из комнаты, мы остались наедине.

Девушка сидела на краешке кресла, как типичная отличница, провинившаяся перед преподавателем, и потупила взгляд.

— Прости, если ты не нашёл, что искал.

Я очнулся от своих размышлений и удивлённо поднял брови.

— Нет, что ты, ты и так здорово помогла.

— Если я что-то найду, обязательно тебе скажу, может, у тебя будет какая-то просьба? Я тоже хочу помочь, а то только и делаю, что мечи ломаю.

— Чёрная полоса не проходит? — спросил я, и она покачала головой. — Думаю, ты можешь помочь, — та с надеждой подняла на меня взгляд. — У меня самый большой процентиль сейчас по огню. Рассортируй всё, что найдёшь по нему в подвале, а если что будет на русском, сразу ко мне неси.

— Хорошо, — улыбнулась она.

— Ну ладно, — подытожил я, — Иван прав, идём спать, — протянул ей руку, и та чересчур крепко за неё ухватилась и не отпускала, пока не дошли до кровати.

Мы так долго занимались любовью, что я задумался, как бы детей не наделать. К отцовству я пока явно не готов. В прошлом мире все мои связи были беспорядочными и урывочными — я просто брал что хотел, и шёл дальше. Переродившись, немного иначе на всё это посмотрел и понял, что в семейной жизни есть своя прелесть. Однако пока слаб и с горем пополам себя защищаю, я не рискну брать эту ответственность.

Когда мы растопим с Ломоносовым до конца сгусток, я смогу ещё больше контролировать процессы в своём организме, в том числе и семя, а до тех пор надо быть осторожней.

Про Софи тоже не забывал и скучал по ней. Вообще, я помнил почти всех женщин, с которыми мало-мальски была эмоциональная связь, за исключением самых проходных вариантов, когда это было на одну ночь. Я был молод и мало задумывался, что творю, ведь передо мной раскинулась единственная дорога — вперёд без оглядки, без жалости к себе и окружающим.

Года это не изгладили, целительская магия позволила пережить всех, но и дальше я не останавливался. Гонка продолжилась уже с самим собой. Я-нынешний сражался с Я-вчерашним. Чувствую так бы и тянулось это ещё лет сто, и неизвестно к чему бы привело. Конечно, я не был совсем уж эгоистом и помогал людям. Мой ученик Валлард, нынешний король Хессии стал первой ступенькой к осознанию, что выбранный мной путь — ошибочный.

Будучи архимагом, меня уговорили взять королевского отпрыска в ученики. Я тогда подумал: что такое пятнадцать лет? Так, чих бога, но именно воспитание этого мальчика, наблюдение за его взрослением изменили меня самого. Скорее всего, если бы не это, я никогда бы не пожертвовал собой ради закрытия Червоточины.

Ну а сейчас… Сейчас мне все дороги открыты, но старых ошибок я точно не повторю.

«Ломоносов», — пронеслось в голове, прежде чем я заснул в объятиях Ривки. — «С Ломоносовым надо быстрее решать…»

— О чём думаешь? — спросил меня Ваня в мастерской, когда я сидел за столом и катал перед собой гем, напитанный кровью Распутина. — Скоро у вас, кстати, следующий рейд с Бенкендорфом?

— Через два дня, — ответил я, подпирая щёку рукой, о чём конкретно я думал, говорить не стал.

Мой слишком добрый друг такого бы не оценил, ну а я порой жёсток в принятии решений и если надо идти по головам врагов, то это проблемы врагов.

— Получилось! — прервала нас Ривка, уже пятый час возившаяся с фокусировочником и клинком, вокруг неё суетился нахмурившийся Ицхак. — У меня вышло, Артём.

Она запрыгала как маленькая девочка. Брат с важным видом принялся изучать новый артефакт, а потом снисходительно выдал.

— Н-да, с узором, конечно, надо поработать, но вполне себе годная двадцадка.

Лучше бы он этого не говорил, потому что увернуться от удара полотенцем не смог и чуть не уронил клинок.

— Ай, ты чего дура, я ж похвалил! Всё-всё, ухожу, — он взял водный артефакт и понёс его на вытянутых руках, словно тот был из хрусталя, двинул дверь бедром и скрылся в закрытой на выходные лавочке.

— Поздравляю, — я быстро встал и поцеловал её в губы. — Что-то я расслабился, надо тебя догонять, а то так и застряну на пятёрках.

Девушка покраснела, ведь в помещении был Ломоносов, старательно делавший вид, что ничего не видел.

— Спасибо, — чуть слышно сказала она, я вытер полотенцем капельку пота с её виска и посоветовал сегодня больше не напрягаться. — Ты куда-то уходишь? — спросила девушка, когда всполоснула ладони у бочки с водой.

— Надо проветриться, скоро буду, — махнул я рукой.

Что ж, хорошая новость: чёрная полоса пройдена. Теперь Гольдштейны войдут в струю и не повторят старых ошибок. Я уже настроил Ривку на правильный темп работы и рассказал, как им грамотно выйти на большие числа в зачаровании. Однако сейчас мои мысли были заняты другим.

Перед рейдом я хотел ещё раз сделать одиночную вылазку, но просто так убивать монстров что-то не сильно тянуло.

«Если ничего не придумаю — пройдусь по границе, выкошу пару-тройку десятков. Как раз будет лишний процентиль».

Бастион в воскресный день был больше похож на ярмарку. С Вологды сюда наезжали толпы народа, и улицы оживлялись. Кругом лилось вино, пиво, медовуха, деньги сыпались горой, а мальчишки только и успевали бегать за покупками, соревнуясь друг с другом, кто сколько заработал. Подбиваемые спортивным интересом, они ускорялись, когда узнавали, что отстают от «конкурентов».

Я заглянул в ратушу и посмотрел на стенд-карту с флажками.

— Есть что-то новенькое? — спросил я одиноко сидящую распорядительницу, выдававшую разрешения на закрытия брешей и выписки для банков.

Вихляя бёдрами, она как будто специально медленно подошла к огромному стенду и близоруко нагнулась, чуть оттопырив задницу. Признаться, меня коробило такое поведение, и я больше раздражался, что она переигрывает.

— М-да, Артём Борисович, вот шесть новых брешей, но туда лучше одному не ходить.

— А с чего вы, Елена Викторовна, взяли, что я пойду туда один?

— Ну, вы же у нас такой шалун, везде хотите быть первым, — она потянулась рукой, чтобы коснуться моего плеча, но я в последний момент чуть шагнул вперёд, будто хотел рассмотреть карту поближе.

— А что это за штрихованная область? Я её раньше не видел.

Едва не споткнувшаяся соблазнительница быстро взяла себя в руки и поправила на бёдрах облегающее платье. Через неё явно прошёл не один десяток молоденьких ликвидаторов, а становится очередным трофеем в этой коллекции не входило в мои планы.

— А, вот вы про что, — даже не взглянув, сказала она. — Артист снова объявился, напал на деревню возле Вологды, — буднично сказала она и рассматривала себя в зеркале, гримасничая и отыскивая морщинки. — Утащил семерых и бывай, как знали, — она чмокнула губами.

— Что за Артист? — спросил я. — Бандит, какой? Почему он ещё жив?

— О-о-о, Артём Борисович, вы в наших краях новенький, Артист — легендарная личность, — обернулась она ко мне.

— Ну, то, что он ублюдок, я уже понял, поподробнее, — я сделал себе заметку избегать её смены, администраторша сильно раздражала.

Видно, что в выходной день ей здесь было скучно — все ликвидаторы разбежались по девкам, по барам — кто, куда и сейчас мы были единственные присутствующие в огромном зале.

— Он некромант, седьмой шаг.

— Отступник? — спросил я.

— Ага, — она вырвала ресничку и разглядывала её с интересом, — но у него там целая банда всякой шелупони: первые, вторые ранги, штук пятнадцать не меньше, — закончив прихорашиваться, она прошла обратно к стойке и уселась на стул, положив ноги на стол так, чтобы я их лучше видел. — О-очень опасные и неприятные люди, — вздохнула она. — Будет жалко, если они вас, — она провела пальцем по шее и состроила печальное выражение лица.

— Ну, это мы ещё посмотрим кому, — я повторил её жест.

Она покачала головой и закатила глаза.

— Сколько так молоденьких вас полегло на моём веку, — звучало как-то двусмысленно, но я спустил на тормозах, тем более дальше она, наконец, расщедрилась на действительно полезную информацию. — После этого ненормального находят сбитые из досок театральные подмостки, стулья там и прочее, — вздохнула она и скучающе перевела взгляд на открывшуюся вдруг дверь. — О-о, Иван Петрович, здравствуйте, здравствуйте, — ноги тут же исчезли со стола и дама, если её так можно назвать, радостно выпорхнула из своего гнёздышка. — Какими судьбами? Ах, это мне? Вы меня совсем балуете, Иван Петрович, я же на работе, — она махнула ресницами в мою сторону.

Сглатывавший слюну при виде прыгающих бубенцов ликвидатор посмотрел мне в глаза с тем мужским: «Выручай, брат». Я повернулся к Елене и кивнул.

— Ничего, я уже ухожу.

— Эм, а ничего брать не будете, Артём Борисович? — крикнула она мне в спину, я поднял руку и помахал. — Вот и отлично, празднуйте, наслаждайтесь жизнью. Нечего вам там делать, — досказать она не успела, потому что усатый Петрович ринулся в атаку и до меня донёсся её заставляющий стыдиться свинячий визг.

Я, конечно, не ханжа, но к чёрту такие приключения с гонореями и прочими весёлыми болезнями. Следующим, кого собирался навестить, был Бенкендорф. Тот удивился, увидев меня раньше времени.

— Что хотел? — сразу после приветствий спросил он.

Похоже, торопился куда-то. Впрочем, Христ не так прост. Причина, по которой мы ходим в рейды раз в неделю — его вторая работа в Тайной Канцелярии. Между вылазками члены команды могли делать что угодно: отдыхать, тренироваться, заниматься семьёй или как я напрашиваться в другие группы.

— Расскажи мне про Артиста, что за фрукт? — попросил я его.

Глаза Бенкендорфа не выдали какого-либо удивления, и он запросто поделился сведениями про эту банду отступников. Чем больше Христ рассказывал о неуловимых некромантах и их жестоком лидере, тем сложнее мне становилось сдерживать улыбку.

«Я сорвал джекпот».

— И когда мне ждать твоих новых приключений, завтра? — скрестив руки на груди, спросил шпик.

— Завтра? — весело повторил я. — Нет, Александр Христофорович, уже сегодня.

— Мать твою, Артём, ну что ты творишь? — не выдержал мой надсмотрщик. — Ты время видел? Пока доберёшься до леса, уже стемнеет, да и откуда ты знаешь, куда идти?

— В ратуше была информация…

— Они могут быть где угодно — возможно, уже вышли из той зоны.

— Вы не волнуйтесь, Александр Христофорович, я просто выполняю обещание, мы же договаривались, помните? Только человечку своему скажите, чтоб за нами не шёл — за его жизнь я отвечать не буду.

— Кто в составе группы?

— Я и Ломоносов.

После этих слов послышался шумный выдох.

— Просто доверьтесь мне.

Он, конечно, поломался, но затем мы обсудили ещё кое-какие детали, и я довольный вышел из кабинета, а Христ пошёл раздавать распоряжения.

— Собирайся, — сказал я Ломоносову, когда вернулся со своих прогулок, Ваня сидел поперёк в уютном массивном кожаном кресле, а рядом стояла широкая чашка с печеньками и крынка с молоком.

— Я не люблю все эти городские забавы, — отмахнулся он, — иди без меня.

— А мы не отдыхать идём, — я сбросил его ноги на пол, — работа есть.

Иван сглотнул и посмотрел в окно, за которым вечерело. Нотка подозрения прокралась в его глаза.

— А нельзя как нормальные люди…

— В том и дело Ваня, что я не нормальный, — склонившись над ним, ответил я, — и ты таким же станешь. Вперёд. Полная экипировка, мы в лес идём.

Наши сборы привлекли внимание остальных.

— Вернёмся завтра, — прервав все расспросы, сказал я, потом раздал указания, и мы покинули зачаровальню.

В кармане у меня лежал Сумеречный гем, а в жилетке на тесёмках и в кожаных футлярах висело три ножа: огненный, рунический и теневой. Помимо этого, я прихватил с прилавка двадцадку Ривки на воду. Лишняя скорость создания обычных заклинаний не помешает. Ломоносов обошёлся незачарованным клинком, и запасной прикрепил сбоку седла.

Мы незаметно покинули Бастион и по дороге припустили в лес. Карта отпечаталась у меня в голове. Я чётко знал, куда нам двигаться. Когда доехали до первых деревьев, солнце скрылось за горизонтом, и каждая тень от веток казалась притаившимся монстром.

— Не бойся, тут брешей нет, — успокоил я друга, но сам смотрел в оба, я-то знал, что неподалёку их шесть, но Ивана надо было успокоить. — Держи, — кинул ему помятый цилиндр, — бери след.

Ваня послушно сосредоточился на манапотоках, считываемых с головного убора, и открыл маназрение. Артист потерял свой реквизит в одном из налётов нашей группы быстрого реагирования, но маньяк приобрёл славу неуловимого некроманта, потому в последний момент сумел ускользнуть, бросив своих подчинённых.

— Я готов, — ответил Ломоносов, и мы поехали дальше, мимо высоких сосен, углубляясь в чащу.

Я не сумасшедший и знал — молодые порталы не пустят монстров гулять по округе слишком далеко, ведь их будет какое-то время сдерживать барьер — там в основном летающая живность. Утром сюда нагрянет прорва ликвидаторов, и всё зачистит. Монстры же с других брешей не сунуться на чужую территорию, пока порталы не раскрыты полностью. Об этом я узнал у болтливого Соловья.

А вот Ваня должен учиться безоговорочному доверию, а не обдумывать мои приказы. Преподам ему урок.

Мы шли довольно долго, лошади волновались и выдыхали пар — ночью в лесу холодно. Иногда до нас доносились приглушённые звуки хлопающих крыльев и писк. Вскоре и они стали привычными.

— Нашёл, — прошептал Иван и показал пальцем на восток, — их много, Артём.

— Ничего я знаю, просто отведи меня туда, — попросил я его.

Конь под Ломоносовым взбрыкнул и встал на дыбы, заржав на весь лес.

— Тише-тише, — я дотянулся до крупа испугавшегося жеребца и погладил его. — Всё хорошо, — так, приговаривая простые слова, я постепенно свёл уровень тревоги рысака до минимума, тотем лошади действовал безотказно.

Моя, например, была спокойна, будто в конюшне сейчас находится, а не посреди смертоносных тварей и некромантов-отступников.

— Спешимся? — спросил Иван, когда мы подъехали на расстояние, с которого ему виднелись вдалеке ауры наших врагов.

Я сжал в кармане Сумеречный гем.

— Нет, едем прямо к ним.

— Уверен?

Вместо ответа я сам выехал вперёд и бросил через плечо.

— Что бы ни случилось, не паникуй.

И сразу после этих слов мой спутник вдруг взволнованно ответил.

— Они заметили нас, Артём.

— Едем.

— Чёрт, ещё есть возможность убежать.

— Ломоносов! — раздражённо прорычал я, и он прикусил язык.

Со всех сторон трещали ветки, но на нас не спешили нападать. Из-за кустов цепко наблюдали люди с холодным взглядом и шли следом. Я их хуже видел, чем Иван, но вскоре мы вышли к большому костру, бросавшему отблески на высокую сцену, сколоченную из полусгнивших досок.

— Какая приятная неожиданность! — ударил нам в уши голос, Ваня ойкнул.

Это было так себе, потому что вскрик раздался возле нас, а мы никого не видели.

«Магия звука».

Говоривший использовал интонации циркового антрепренёра: слишком торжественные и вычурные.

— Добро пожаловать, мои поклонники, а вы поприветствуйте новеньких! — приказал он стульям с высокими спинками.

Мы не видели, кто на них сидел, но оттуда раздались вялые похлопывания невпопад.

— Не обращайте внимания на эту неблагодарную публику, — успокоил он нас, пока мы выезжали верхом к кострищу.

Я спрыгнул с лошади, и Ломоносов последовал моему примеру.

— Они просто стесняются. Итак, какой репертуар вы предпочитаете: комедию или может быт трагедию? — задумчиво спросили из ниоткуда.

Мы, наконец, смогли рассмотреть сцену поближе и сморщились от отвращения. Деревянный помост был украшен ещё свежими кишками, с которых капала кровь и выделения, красные пятна были повсюду, но на подмостках всё чисто. Вместо занавеса на металлической конструкции висел сшитый цыганской иглой кое-как кусок «ткани» из содранных человеческих кож.

А на стульях сидели освежёванные «зрители», пытавшиеся аплодировать механическими движениями, будто оживили им только руки. Остальные же части тела застыли, прибитые полукруглыми скобами к деревянным ножкам, сиденью и спинке.

— Шоу начинается! — прогремел на весь лес голос главного некроманта, явно наслаждавшегося происходящим.

Нас окружали всё плотнее, выходившие на свет люди в балахонах, а занавес торжественно разъехался в стороны, явив миру Артиста.