Первый шаг Некроманта. Том 2

Глава 9 Бастион

Семейное поместье Барятинских.

— Проходи, Пётр, присаживайся, — вежливо пригласила Ольга Дмитриевна некроманта, когда увидела того на пороге своего кабинета.

Мужчина расшаркиваться не стал, зажилив для баронессы даже фальшивую улыбку. Вместо этого хмуро прошёл к стулу и сел на него, закинув ногу на ногу. Даже отсюда Барятинская чувствовала чуть заметный запах перегара. Все давно привыкли к пагубному пристрастию Аничкова, но не докучали, ведь тот исправно тянул лямку. К тому же у её рода сейчас были определённые финансовые и политические затруднения.

Она бы с радостью уволила этого алкоголика, но проблема в том, что найти некроманта его уровня та ещё задачка. К тому же их род находился в постоянной опасности нападения, а кому охота наниматься на сторону слабых? Спасал только перенос всех казарм на территорию поместья.

— Я хотела поговорить об Артёме, — не стала она юлить и делать длинные вступления.

Аничков пожал плечами.

— Спрашивайте, чем смогу помогу.

— Что ты думаешь о его изменениях? — она вздохнула и сделала круговое движение кистью. — В последнее время я видела, как он заходил к тебе.

— Было дело, — пожал плечами Пётр. — Ну, разум к нему точно вернулся.

— А у тебя есть предположения, как это получилось? — в глазах баронессы показался недобрый блеск.

— Феликс, зелья, — снова неопределëнно ответил некромант.

— Да брось, Чепухарь обычный шарлатан…

— Я бы так не сказал, — перебил её Аничков. — С ним не всё так просто.

— Я отослала настойку Дмитрию на передний край. Он пишет, что та убила четверых магов. Опробовали на дезертирах.

— Тогда вашему сыну чрезвычайно повезло, — кивнул некромант.

— Но что интересно, крестьянин от желтухи вылечился, — задумчиво произнесла баронесса, не став упоминать, что мужик потом умер не своей смертью.

— Ну вот видите, — хмыкнул Пётр, — не такой уж и шарлатан.

— Оставим Феликса, меня интересует мой сын, — Ольга отпила из чашечки чаю и поставила её на фарфоровое блюдце.

— Юноша не без талантов, — уклончиво начал некромант, — целеустремлён, умён, жаден до знаний, в некотором роде вызывает уважение, — несмотря на похвалы, всё это было сказано сухо, как перечисление списка продуктов.

— Откуда у него это всё?

Аничков понял, что просто так его сегодня не отпустят, потому решился на нехарактерный для себя шаг, он польстил.

— Наследственное? Яблоко от яблони. Такими сыновьями гордиться нужно, Ольга Дмитриевна.

Аничков ожидал, что та специально напрашивалась на комплименты, но, к его удивлению, сказанное никак не отразилось на баронессе. Скорее, наоборот — с каждой похвалой её лицо становилось всё более напряжённым, и даже чувствовалась некоторая жёсткость.

«Вот те на», — пронеслось в голове у некроманта.

— Могу я узнать, о чём вы с ним вели беседы? — та, наконец, раскрыла все карты и истинную причину, по которой его сюда вызвала.

«Доложили, значит».

— Артём интересовался техниками огня. Как вы помните, ваш сын выбрал эту стихию основной. Ну, я и подумал — почему бы не помочь молодому господину?

Баронесса скептически хмыкнула.

— Не бесплатно, конечно, — развёл руками Пётр, — но кто в наше время занимается благотворительностью?

— Это больше похоже на правду, — согласилась Ольга, — а он не просил вас о чём-то ещё?

Они встретились взглядами, и Пётр всё тем же безразличным тоном предупредил женщину.

— Я бы советовал с этого момента тщательней выбирать выражения, госпожа Барятинская.

Баронесса была упрямой, и даже боязнь потерять верного некроманта не поколебала её желания докопаться до истины.

— Он просил вас обучить его некромантии?

Пётр встал. Ольга Дмитриевна тоже.

— Сопричастность накладывает на нас клятву. Мне тридцать семь лет, и я хочу прожить ещё минимум столько же. А теперь позвольте, — он сделал лёгкий поклон и с гордостью покинул покои.

Ольга выдержала паузу и облегчённо рухнула в кресло. Общество Петра всегда её нервировало. То, что он не устроил сцену — хороший знак, но ещë чуть-чуть и еë опрометчивость ослабила бы род. Женщина приложила ладони к лицу и помассировала виски какое-то время.

— Вы всё слышали, — сказала она, и потайная защёлка за массивным трюмо плавно сдвинулась, закрыв слуховое отверстие.

Из стены бесплотным духом выплыл высокий бородатый как монах мужчина под два метра ростом. Собственно, и одет он был в чёрную робу потому оттуда такое сходство. Никаких знаков отличия он не носил, но для знающих людей имел огромный вес.

— Да, Ольга, ты молодец, — мужчина снова стал материальным и подошёл к баронессе сзади, огрубевшие ладони легли на оголённые плечи, заставив вздрогнуть. — Ты боишься меня?

— Нет, у вас просто руки холодные, — соврала Барятинская, на самом деле у неё всё внутри кричало от страха, находиться в одной комнате с этим человеком было невозможно, казалось, он видит тебя насквозь. — Григорий Ефимович, ну так что скажите — Пётр врёт?

— Скорее умалчивает, — глаза незнакомца обладали такой властью и холодом, что Ольга была рада не смотреть в них сейчас. — Одно ясно, Артём смог растворить сгусток самостоятельно.

— Но ведь вы в прошлый раз говорили — это невозможно? — пролепетала Барятинская.

В своё время чего только она не испробовала для лечения младшенького, даже привлекла со стороны некроманта восьмого шага, и тот рассказал ей про наличие сгустка маны в голове её сына.

— Да, я помню, именно поэтому я здесь, Ольга Дмитриевна. Я очень редко ошибаюсь.

— Борис против школы, говорю сразу. Тем более, сейчас, когда он души в нём не чает, но я не могу больше видеть в доме чужака…

— Успокойся, — пятерня грубо легла на макушку баронессы, и из неë излился поток тепла в кровь.

Всхлипнувшая было мать семейства почувствовала лëгкость и чуть заметно улыбнулась. Она не знала, что с ней происходит, но теперь страх резко поменялся на симпатию и дружелюбие.

— Я не знаю, что с ним, но он другой. Это не мой сын. У него глаза… — она справилась с воспоминанием, — у него глаза взрослого. Я помню каждого своего мальчика: как они мужали, теряли друзей, женились, возвращались после войны… Нельзя перепрыгнуть эти этапы!

— Материнское чувство, кхм, — шумно вздохнул носом некромант и вышел, наконец, перед ней, словно давая на себя посмотреть.

Ольга знала, что если Распутин захочет, то она не сможет на нëм сфокусировать взгляд.

— Ты вернëшь мне моего мальчика, Григорий?

— Никого возвращать не надо, глупая ты женщина. Тебя гложет вина…

— Неправда! — выкрикнула она и тут же испугалась своего голоса, для неë позиция подчиняющейся была непривычна, потому настоящее нутро пробивалось наружу. — Да я виновата, что бросила его, я плохая мать, но это не Артëм!

— Не заставляй меня жалеть, что я пришëл сюда, — Григорий приблизился к окну и смотрел, как вдалеке бегают по плацу дружинники.

— Умоляю, — Ольга встала на колени, — он сейчас служит в Вологде, в отряде Бенкендорфа, пожалуйста, найди его, пытай его, что хочешь делай, но вытрави эту гадость из моего мальчика.

— Бенкендорф? — не слушая причитаний, Распутин вычленил важнейшее из бессвязного потока слов.

Он приехал сюда прямиком из Москвы, получив весьма интересное письмо. Эта дурочка думала, что он явился из чувства долга, но на самом деле его терзало любопытство. Некромант всё откладывал поездку и в итоге смог вырваться в эту глухомань.

— Ты сказала — Бенкендорф? — Григорий переспросил уже на тон выше.

— Д-да, — сморкаясь в платок, ответила Барятинская.

Так получилось, что Распутин знал, кто это такой.

«Интересно, что нужно охранке от бывшего идиота?»

Вологодская губерния, Бастион.

Мы сняли целый этаж в приличном трактире, где самую большую комнату занял я. По соседству через стену поселили Ломоносова, а Семён расположился напротив в оставшейся комнатушке. Я любил удобство и простор и не мог вот так отказаться от этих привычек. Чем дольше живёшь, тем больше начинаешь ценить всё в моменте.

Деньги за псов упали на счёт, и я мог их обналичить в местном банке, чем и собирался сегодня заняться. А также прикупить немного барахла.

Лицо Шпульца надо было видеть. Когда я зашёл к нему в целости и сохранности, он чуть чаем не подавился, но быстро взял себя в руки и принял доклад Бенкендорфа. Меня, естественно, попросили погулять во время всех обсуждений. Отряд Христа взял передышку на недельку, и мужики ушли тратить честно заработанное.

Мы знатно погудели вечером в одном кабаке, отметив первый поход и знакомство. И вот сейчас, пока мои боевые друзья приходили в себя, опохмелялись или искали некроманта для облегчения последствий, я собирался бодрый как огурчик. Ещё бы — потоки маны промыли весь организм, удаляя любые остатки спирта.

У меня на тот вечер были другие планы, но отказаться я не мог — тут так не принято. Обязательно нужно и такое «крещение». Я пока не понимал, с чем это связано, но Ломоносов хорошо успел объяснить местную культуру. Справедливости ради эффект потом действительно проявился — ко мне стали относиться лояльней, несмотря на дворянское происхождение. Как к своему.

Мы быстро перекусили втроём в трактире и пока шли в банк, Ломоносов рассказывал, что они успели разнюхать.

— Короче, как ты и просил — узнал по поводу постоянных групп. Ты оказался прав — людей тут катастрофически не хватает, так что навряд ли клирики тебе откажут, если напросишься в сопровождение.

— Отлично, — кивнул я.

Шпульц, конечно, пугал уставом и всё такое, но руководитель специально не договаривал о проблемах в Бастионе. Это чтобы Бенкендорфу было удобней за мной присматривать, но у меня на этот счёт имелись другие планы.

— Что по связям с клириками? Ты уже наладил с кем-нибудь контакт?

— Да, есть немного, но мне нужно пару раз сходить с ними на закрытия Брешей. Думаю, местный игумен даст добро, сегодня проработаю этот вопрос.

— Отлично, — похвалил я Ивана, — пойдём вместе.

Первая часть плана уже заработала. Тайная канцелярия может сколько угодно плести свои козни, но что мне мешает заниматься тем же?

В банке выдали три тысячи за вылазку на собак. Негусто, но следует помнить, что лаборатория Лазаревича и результаты его опытов стоили бешеных денег, и на их фоне моя двадцадка это пшик. Выдача вознаграждения основывалась на отчётах командиров подразделений, где прописывался вклад каждого члена группы.

«Да ты просто зажрался, Аластор», — сказал я сам себе.

Ещё недавно сто рублей казались чем-то недостижимым, а сейчас нос воротишь от трёшки. Что ж, прогресс налицо, но я знал себе цену и три тысячи не те деньги, что я хотел получать. У меня были амбиции на большее.

— Семён, что там по зачаровальням?

— Мастерская Ожеговых согласилась дать вам в аренду инструмент и стол, но только в вечернее время после смены основных работников.

— Пойдёт, что по оплате?

— Триста за одно посещение. Болванки ножей в количестве пятидесяти штук по вашему приказанию куплены. За них уплочено тыщу рублёв, — загибая пальцы, на ходу докладывал Семён.

Вот же ж… Цены кусались, но тут тебе не тепличные условия Громовца, где под боком отчий дом, кузня и собственная мастерская.

— Для начала пойдёт, хорошая работа. Сегодня договоришься с остальными. У Ожеговых только огонь и ветер, а мне нужен инструментарий на всё.

— Вашбродие, с этим сложности. Вам пока не верят… Боятся подпускать к дорогому инстрУменту…

— Всё равно пробуй, скоро мы это место основательно разворошим. Поверят.

— Будет сделано!

В Бастионе не всегда получится ходить в рейды, поэтому я эффективно распределил всё своё время с уклоном на заработок денег, чтобы не было простоев. Ничто не мешало мне и дальше зачаровывать оружие. Сбывать его здесь я не собирался — конкуренция слишком высока, но вот на экспорт в Громовец — самое то. Накоплю приличное количество ножей и отправлю с одним из купеческих караванов на родину. Феликс был предупреждён и разберётся на месте, что с ними делать.

— Нам два комплекта штанов, плащей, курток и вот этих сапог, — показал я продавцу пальцем на приличную с виду экипировку.

— Артём, — Ломоносов дёрнул меня за рукав и головой указал на висящую в палатке одежду, от волнения у него даже очки запотели. — Это же дорого! Пять тысяч, ну куда…

— Помолчи, иди свой размер лучше подбери, — отмахнулся я от него.

Нечто подобное я видел на парнях Христа, только вот у них ещё и зачарованные шмотки. Я же взял обычный набор, но он был достаточно крепок, чтобы защитить ноги — жёсткую ткань, как показал торговец, даже ножом сложно пробить. Куртка удобна в плане кармашков под всякую мелочёвку (насчёт неё у меня были свои соображения). Сапоги с добротной подошвой — выдержат даже прокол гвоздём. Точнее, согнут его. То, что нужно против монстров.

В Бастионе чудовищнее цены на экипировку и магические комплектующие. Всё из-за высоких заработков местных. Они могли себе позволить сорить деньгами, чем и пользовалась администрация с купцами. Налоги щедрым потоком шли в казну и распределялись на нужды крепости, а большая их часть утекала в столицу.

Без преувеличения здесь можно было купить всё. А если чего-то нет, сделай заказ — привезут. Всё на благо безопасности империи и чистого барыша. Циркачи, театральные труппы, шлюхи и другие «творческие» коллективы гастролировали из Вологды в Бастион под охраной магов. Не скажу, что это плохо, но по-другому никак. Люди здесь тоже хотели наслаждаться жизнью и готовы были щедро платить.

В общем, мы прикупили себе два базовых набора ликвидатора и попросили доставить их в трактир. Экипировку для Ломоносова я рассматривал как нечто, что не обсуждается. Мои люди будут ходить в самом лучшем. Я не допущу, чтобы Иван нелепо пострадал в рейде. Его роль заключалась в другом, но он должен был подружиться с церковниками.

Если всё пройдёт гладко — это позволит мне обогатиться.

— Идём посмотрим теперь ножи, — довольно потирая руки, сказал я спутникам, и мы протиснулись через плотный поток людей, чтобы перейти к оружейным.

Тут и там ходили воины и маги, присматриваясь к новинкам артефакторики или же просто желая закупиться провиантом в дорогу. Питательные лепёшки на любой вкус, вяленое мясо, удобно расфасованное по кусочкам, фляги, расшитые вязью подсумки, рынок скакунов, дорогой алкоголь и табак — всё, что душе угодно. Подходи, покупай.

Также тут было много слуг с корзинами на головах, в основном мальчишки — местная служба доставки. Они носились от прилавка к прилавку, выполняя заказ нанимателей. Пацанва деловито торговалась за каждую копейку, купцы поглаживали бороды и возмущались наглостью этих пройдох. К слову, никто из них босоногим не был — все прилично одеты, держатся с дерзким достоинством, мол, мы элита, а не эти, что по городам прячутся и ноют о своей участи.

Каждый из них мечтал накопить на тренера, экипировку, аренду мест силы и учителя магии, чтобы в будущем самому стать ликвидатором. Ведь в Российской империи выше них котировались разве что некроманты. За такого любая красавица пойдёт, служить было престижно. Только вот к простолюдинам и требования больше, чем к дворянам.

Не так-то просто встроиться в систему отрядов ликвидаторов и получать процент с добычи. А именно за него и идёт речь. Обычная охрана работала за фиксированный оклад и могла лишь облизываться на внушительные награды, но и риск помереть у них значительно меньше.

— У вас есть рунические ножи? — спросил я краснолицего мужичка с мелкими глазками, что стоял за прилавком оружейной.

В ответ мне лишь отрицательно покачали головой. Этот торгаш уже быстро оценил финансовые возможности незнакомца и потерял ко мне интерес, поэтому я махнул рукой и пошёл спрашивать каждого, кто торговал оружием, есть ли у них интересующие меня образцы.

Мы обошли точек десять и уже не надеялись на успех, но моя настойчивость была вознаграждена, когда я встретил первую женщину-мастера в этой округе. Та удивлённо подняла бровь и спросила.

— Да у нас есть рунический нож, желаете посмотреть?