Пинок азарта

Глава 9 Низкие потолки, высокие стандарты

— А вот это, признаться, неожиданно, — озадаченно выдал я, стоя на крыльце собственного дома. Одетый в выглаженный костюм, пусть и обычный, с небольшим мягким портфелем натуральной кожи, я был похож на выспавшегося следователя по особо важным делам. Оставалось лишь доехать до корпоративного небоскреба и начать действовать, только вот на автобус попасть мне было не суждено.

Перед домом стоял очень неплохой черный автомобиль с выжидающе рассматривающим меня полуэльфом за рулем, от которого за версту несло спецподразделениями Управления, а также присутствовала еще одна персона, наблюдающаяся прямо передо мной. Отлично знакомая.

— Что, она тебе ничего про меня не сказала? — недоумевающе склонила голову Ульяна, затянутая в очень тесный и очень офисный костюмчик, — Вот сучка! Ну куда тебе, Арвистер, без помощницы и секретаря, а? Скажи, куда⁈

— На автобус хотел, — честно признался я, получая фирменный гоблино-бюрократический взгляд типа «ну ты лошара бескультурная!».

— Садись, хотящий, — махнула лапкой моя надежная и безотказная подруга из Управления, — На автобусе туда не заедешь. Я тебе сейчас все нормально расскажу, а не как эта вредина.

Вредина, она же сучка, она же «ничего не понимающая дурында» была никем иным, как той самой Петрой, являющейся закадычной подругой нашей Ульяны. Не задавая чересчур интимный вопрос о том, в каком именно виде тогда Петра не любит зеленокожих, я попытался сосредоточиться на главном — материале, который излагала мне бывшая секретарша Эммы Старри. И был он у неё на порядок более доходчивым, чем у Кестер.

Ну, просто потому что гномка знала, что такое «инспектор», а вот товарищ Ульяна говорила о том, «что надо делать». Мы устроились на заднем сидении, после чего полуэльф тут же тронул тачку.

— Конрад! — устроившая мою руку чуть ли не у себя запазухой гоблинша была серьезна, контраст комичен, а я — шутливо внимателен, — Тебя на это тугое дело поддёрнули по одной причине. Сверху спустили, что у тебя есть скрытое достоинство! Ну, в смысле, помимо основного, ладно, давай серьезно! Ты умеешь напустить на себя важный вид, да? В смысле такой, что не просто «вы все грязь под моими ногами», а прямо «даже вашим правнукам нужно всю жизнь работать, чтобы удостоиться звания грязи под моими ногами!». Это я, кстати, дословно. Не поверила даже. Но умеешь, да? Поздно говорить, что нет!

Настроение у меня тут же испортилось.

— Умею, — нехотя процедил я, — Какая сволочь слила?

— Шеф или Старри, — хмыкнула гоблинша, — Какая разница? Все, завяли помидоры. Не отвлекайся! Вот это будет твоим основным занятием, понял? Там корпораты, Конрад, они все такие! Я в этом ни бум-бум, я твоя зеленая сторожевая крыса, собака, подстилка, там сам смотри, я не против, буду и лаять, и кофе в зубах носить, Майк, кстати, тоже может. Майк — это вот сидит, рулем заведует. Майк отличный парень, Конрад тоже отличный парень, что бы там про него не рассказывали, но… блин, опять сбилась.

— В общем, мне нужно излучать надменность высшего уровня, — подытожил я.

— Да! Будь говнюком буквально невыносимым! Как эльф в гостях у рэтчедов! Сделай так, чтобы они тебя боялись! Дашь слабину — и всё, весь «Ультрон» мухой узнает! Это же как курятник с пираньями, считай как наша Управа, только еще все расисты! Твоя задача — добиться максимального страха, такого, чтобы тебе даже на глаза боялись попасться, слышишь? Когда тебя всерьез будут бояться — они начнут сдавать тебе своих. Нам нужно будет просто дождаться, пока сдадут нужные делишки…

Это мы не любим, но умеем и практикуем. Опыт не пропьешь, даже если будешь стараться несколько сотен лет. Но… всё же?

— Мы говорим про гномов, Ульяна. Гномов из кланов.

— А ты, дурачок, представляешь самого Горго! Того самого Горго, которого даже директора уже год с лишним не видели!

Да, такого мне Петра не говорила, но, по убеждению моей зеленокожей спутницы — отнюдь не со зла. Некоторые вещи для внучки великого гнома Горго были естественны как дыхание, а кроме того, ей нужно было меня посвятить в менее артистичные моменты задания, плюс, еще, вырвать время, чтобы усладить чресла, так сказать. Так что неудивительно, что дополнительный брифинг оказался полезнее основного. Хоть и не настолько же приятным, но присутствие Ульяны близ моей персоны обычно вызывает интим вообще в любом подходящем месте. Или не очень.

Ну что же, террор… значит террор. Это потребует много импровизации, но, действительно, такая манера поведения даст куда большие и лучшие результаты, чем попытка бороться с корпоративной сплоченностью в каждом частном случае. Будем бить по массам.

Главное здание «Ультрона» в Омниполисе было не просто большим, а самым большим. Титаническая постройка, выполненная не в виде классического небоскреба, а в виде закрытых врат со скосами по бокам, возвышалась более чем на сто пятьдесят метров посреди площади, усеянной газонами и клумбами. Всё это днем было залито солнечным светом, создавая веселенькое впечатление, а ночью освещалось… прожекторами, установленными на самом здании. Причем лучи еще и ползали по местности, что делало ночные прогулки в этом месте чертовски неуютными.

— Нам в подземный гараж, — уронил первые слова за всё время пути водитель, — Там запаркуемся, там нас встречают.

Не, не пойдет. Ну что же, Конрад, пора тряхнуть стариной.

— К главному входу, — лениво приказал я, надевая шляпу, — Ульяна, папку.

— Нас ждут…

— К входу, я сказал. Еще раз повторю… и ты до конца дней своих будешь кормить семью только подаяниями. Делай, что сказано, — процедил я, говоря нехотя, отрывисто и резко. Так как и полагается разговаривать с низшими формами жизни, слишком тупыми и ограниченными, чтобы догадаться о том, что делать нужно сейчас и немедленно.

— Ничего себе в образ вошёл… — пробормотала гоблинша, торопливо суя мне в руки папку.

— Терпите, — коротко бросил я, раскрывая дверь авто, — Теперь будем именно так.

Всё, больше из образа выходить нельзя. Наоборот, нужно нырять глубже, значительно глубже.

Выйти из автомобиля, бросить быстрый косой взгляд на здание, раскрыть папку, делая вид, что мельком просматриваешь документы. Выбрать один листок, изъять, остальное, небрежно захлопнув, сунуть в лицо подобострастно смотрящей снизу вверх гоблинше, отпустив чуть раньше, чем она успевает схватить папку. Неважно, уронит Ульяна её или поймает, картина уже будет отрисована.

Еще раз коротко оглянуться по сторонам. Где встречающие? Нет? Учтем, запомним. Вперед.

— За мной.

В главный вход мы с Ульяной вломились именно так, как полагается входить чрезвычайно высокопоставленной персоне с сопровождением. Злой, собранной и разочарованной. Роскошный холл с колоннами, способный заставить всех престарелых волчеров нашего мегаполиса начать рассуждать о нерациональном распределении средств, я прошёл как ледокол, несмотря на то что в самом холле было пусто, колонно и сверкающе от всех этих до блеска натёртых поверхностей. Прошагав к одной из шикарных каменных стоек, за которыми восседали молодые строго одетые гномки, я навис над одной из них, одновременно убирая очки в карман, чтобы вонзиться в её дежурную приветливость своим угрюмо-раздраженным взглядом.

— Конрад Арвистер, меня должны были встретить, — резко оборвал я дежурное приветственное лепетание, которое должна была выдать девушка, — Ульяна, разберись.

Сам же, тут же отойдя от стойки, извлек из кармана плаща мобильный телефон, слегка отклячил нижнюю губу и принялся задумчиво тыкать большим пальцем по клавишам, благо знания, как именно это надо делать естественным образом, были. Эх, Миша Пересветов, снова твои совершенно бесполезные знания. Сколько их осело в моей голове?

Но вот, пригодилось.

Пока гоблинша, сварливо и панически шипя, оглядывалась на меня каждые полторы секунды, девочка за стойкой довольно быстро поняла, что дела плохи, от чего и вцепилась в трубку телефона, тоже начав что-то шипеть. На шипение из коридора быстренько выглянула гнома на каблуках рангом чуть повыше, которая тут же была атакованной талантливо поднимающей уровень своей и чужой паники гоблиншей, тоже проявляющей шикарные актерские навыки. Впрочем, бывшая секретарь Старри не могла быть простой смертной…

Ладно, пришла пора сюрприза, который я прятал под плащом. Выглядел он как квадратный кожаный чехол с твердой вставкой и отделением для пишущих принадлежностей, а содержал в себе всего лишь один чистый блокнот. Большой, в твердом черном переплете, сильно похожий на гримуар смерти, валяющийся у меня дома. Ага, такой же, только чистый. Но это ненадолго.

Спрятав мобилу, я достал блокнот с авторучкой, а затем, подойдя к что-то продолжающей внушать Ульяне, небрежно сунул его ей в лапки.

— Запиши имена и фамилии, — бросил я, — И должности. Мелко.

— К-кого? — талантливо испугалась гоблинша, поникнув ушами.

— Тех, с кем общалась. Поторопись, я скоро захочу кофе.

В этот отлично подобранный момент, когда я, отвернувшись, вновь достал мобилу, и появились те, кто ждал нас в «гаражах». Взмыленные, всклокоченные, раздраженные гномы… определенно невысокого статуса, но, судя по всему, считающие совсем иначе.

Я тут же набрал номер Тарасовой.

— Конрад? — у меня в ухе раздался настороженный и удивленный голос Алисы.

— Да, это я, — сухо заявил в трубку я, старательно игнорирующий подбегающих гномов в костюмах, — Докладывай.

— Ч-что? Ты чего? Чего докладывать-то? — впала в ступор Тарасова.

— Плохо. Соображай быстрее. У меня нет всего дня на ожидание.

— Да что ты имеешь в виду? Какое докладывать? Чего докладывать?

Девушка продолжала недоумевать, а я продолжал кидать деловитые, строгие и бессмысленные фразы, имитируя общение с подчиненной, при этом слегка отворачиваясь каждый раз, когда сопящие недоростки в деловых костюмах лезли мне на глаза. Умница Ульяна тут же напала на них с тихим шипением и, видимо, размахивающая черной книгой гоблинша оказалась чересчур для гномов, оказавшихся в таком нелепом положении.

— Арвистер! — наконец, не выдержал один из них, — Что вы устроили⁈ Что вы себе позволяете?!!

Есть!

Старательно сдерживая волчью ухмылку, я резко оповестил продолжающую недоумевать Тарасову о том, что поговорим позже, затем выключил мобилу, сунул в карман, и ме-едленно перевел тщательно выбешенный взгляд на гнома.

(спустя пять часов тридцать три минуты и восемнадцать протяжных стонов лежащей на заднем сидении автомобиля гоблинши, которая слегка очухалась лишь после того, как мы оказались в баре)

Бульк-бульк-бульк. Холодное свежее пиво бодренько переливалось из большой прозрачной кружки в небольшую бледную Ульяну, вцепившуюся в сосуд как в спасательный круг. Девушка глотала один из лучших напитков «Отвернувшегося слона» как материнское молоко или… ну, просто пиво… но после похода по пустыне, где ей пришлось тащить через барханы как и шейха, так и его верблюда. Водитель Майк был более сдержан, но у него в кружке был какой-то местный компот, да и он просидел все время в машине, так что практически не пострадал. В отличие от зеленой болтушки.

— Конрад, — всадив литр пива и назвав моё имя, гоблинша выпучила глаза, а затем выдала громкую и звонкую отрыжку, на которую посетители среагировали понимающе, а сидящий за стойкой Валера осуждающе, — Конрад, ты невозможен!

— Ты весишь килограмм тридцать пять с утра и не покакав, а только что всадила литр пива, — указал я на истинную невозможность.

— И еще всажу! — пригрозила зеленая малявка, но тут же дала волю чувствам, — Ты не-воз-мо-жен! Что ты там устроил⁈ Как⁈ Зачем?!! Тебе звонили раз тридцать! Думаешь, я не знаю, у кого есть твой номер такого понтового телефона⁈ А ты не отвечал! И такое устроил!

Да, концерт по заявкам был отпадный, что и говорить. Но гоблинше, очень сильно поддержавшей мою игру, выложившейся на все двести процентов, нужно было дать развернутый ответ. Для этого, я вытащил толстый черный блокнот из своего ременного чехла, внушающе потряс им в воздухе, значительно посмотрел на Ульяну, а затем, положив на стол, начал пить пиво.

Кажется, подруга дней моих суровых захотела меня четвертовать, но, сжав зубы до скрипа, дождалась, пока допью. Правда, если бы взглядом можно было бы запихивать кактусы в задницы — у меня бы там уже торчало штуки четыре.

— Милая, а ничего что ты ко мне заявляешься утром, усаживаешь в машину, а потом говоришь, что планы изменились, поэтому Конрад, будь добр, придерживайся совсем другой политики, вместо той, о которой тебя инструктировали? — поднял одну бровь я, — Вместо скромного инспектора, как желал «Ультрон», Управление захотело всё переиграть в тирана. Я даже допускаю, что две эти стороны в планах друг друга не ставили, поэтому вышло как вышло, я все верно рассуждаю?

— Ну… верно, да, — настороженно кивнула гоблинша, — Мы проинструктировали Петру…

— А она вас опрокинула, — кивнул я, — Подозревая, что она вас опрокинет, вы подстраховались в самый последний момент умной и красивой Ульяной, решив сыграть на том, на чем было играть не положено. Но я пошёл вам навстречу, попутно сжигая все мосты с Кестерами.

— За тобой не то, что мосты, сама земля горела! — вспыхнула гоблинша, — Зачем до такого…

Я прервал её, хлопнув ладонью по блокноту.

— Затем, что не вам одним меня подставлять, — нахмурился я, — Хотите результатов? Завтра все, кого ты записала в блокнот, все эти клановые гномы и гномки, должны быть уволены. Начисто. Ты. Меня. Поняла?

— Ты же понимаешь, что это невозможно… — простонала Ульяна, роняя голову на столешницу.

— Еще как возможно. Если чуть-чуть подумаешь, то поймешь, что только так и возможно. А теперь давай еще по одной, я расскажу тебе, что и зачем устроил, а потом ты поедешь в Управление делать невозможное возможным. Заодно и нашу Кестер подуспокоишь, думается мне, она сейчас слегка нервная.

Начать мне пришлось слегка издалека. Зачем вообще гномам понадобилась корпоративная культура в её прямом, неискаженном виде? У них ведь весь этот багаж древнего и уважаемого делового народа — роды, кланы, традиции, кровная вражда и вообще вся «настоящая жизнь» под землей. Так зачем?

Всё просто, дорогая Ульяна. Чтобы держать руку на пульсе нашего текущего и быстро меняющегося мира, гном должен быть… молодым. Способным гибко приспособиться к изменившейся обстановке, к новым ценностям, стратегиям, опциям. Понятиям. То есть, по факту, огромные и могучие «Ультрон», «Омнитехника» и «Гранит», являющиеся как бы не столпами нашей экономики (вру, именно ими), по сути представляют из себя гигантские детские сады народа гномов, только не те, куда ты суешь ребенка за деньги, чтобы он не мешал тебе работать, а те, куда ты суешь ребенка, а за это получаешь деньги, силу и власть, которая не снилась его отцу. И деду. И прадеду.

Нормальные и кошерные традиции народа гномов совершенно не годились для жизни в Омниполисе. Слишком старые, слишком сложные, слишком завязанные на историю. Любой гоблин из Граильни обскочит трехсотлетнего старика снизу, просто потому что тот помнит времена, когда Наполеон гулял по своему Ватерлоо, а вот последние лет двести, проведенные за станком камнереза, не так уж и хорошо сказались на социальных навыках гнома и его адекватности. Поэтому была передрана целиком и полностью структура простой человеческой корпорации.

Детский сад, штаны на лямках. Никакого непотизма, никаких традиций, кроме совсем уж коренных, никакой родовой культуры и неспешной речи.

— Видишь ли, — продолжал объяснять я вещи, очевидные для меня, но не для гоблинши, — у корпораций множество ролей и функций, одна из них меритократическая. Там все рвутся наверх. Карьеризм процветает со страшной силой, потому что у гнома всего тридцать-тридцать пять лет для того, чтобы добиться хоть каких-то успехов на поверхности. Устроив скандал и пригрозив увольнениями, я заявил себя как новый фактор, способный радикально повлиять на всё их болото. Теперь, когда Кестеры делом подтвердят заявленное мной — «Ультрон» превратится в сборище истеричных сучек, потерявших устойчивую поверхность под ногами. Всё, как вы и заказывали.

— Мы просто думали, что ты поднимешь свой авторитет, действуя… авторитетно, — допив второй литр пива (чем меня и изумив), выдала бывшая секретарь Старри, — А ты отнял кабинет у охраны шестого этажа.

— Потому что мне нужен кабинет, расположенный возле лифта, — пожал я плечами, — А этажная охрана «Ультрона» — это синекура для пустышек, которых вообще некуда пристроить. Тем более, что я их хоть и выгнал, но пообещал, что сам буду принимать тревожные звонки с этажа…

— Они скорее из окон попрыгают, чем тебе жаловаться начнут! — хихикнула моя собеседница, пьяно кося глазками.

— Да плевать, — благодушно разрешил я гномам прыгать из окон, — Они гномы, а я вампир. Вместе нам не быть никогда.

— Но всё-таки, зачем ты оскорбил секретаря директора по капстроительству, сравнив её с говорящим попугаем?

— Потому что эта дама сходу попыталась захватить инициативу, а меня в последнее время уже достали гномы, пытающиеся взять инициативу. Ты понимаешь, о чем я.

— Ох, Конрад, думаю, что с тобой Петра больше никаких инициатив не возьмет… После сегодняшнего-то.

— Жалко, — честно признался я, — Но она как раз в той позиции, чтобы железно зазубрить — нельзя играть с Управлением. Можно только подыгрывать ему, заискивающе глядя в глаза и хлопая ресничками. Ей нужно это накрепко усвоить до того, как вернется Старри. Если Петра думает, что всемогущий дедушка является достаточной причиной для полудемона, чтобы не разодрать её на две половинки — то ей нужно как можно скорее избавиться от таких вредных мыслей. Она не первый секретарь у Эммы, а они далеко не всегда выживают.

На этом наш разговор быстренько увял. Ульяна поскучнела, вспомнив, кто теперь глава всего и вся, а я резко засобирался домой, заказав на прощание у Василисы большую вазу свежего сливочного мороженого, килограмма на три. Пообещав, конечно, тару вернуть.

— Это куда тебе столько? — завистливо спросила пьяненькая Ульяна, неловко сползая со стула.

— Не мне, девчонкам, — хмыкнул я, — Кажется, когда Алиса со мной сегодня разговаривала, то телефон она голой рукой держала… так что это утешительный приз. До завтра, Ульяна.

— Пока, Арвистер.

Гоблинша с видимой неохотой понесла два выпитых литра пива в машину, а я, вооруженный красиво выглядящим хрустальным ведром откупных, почапал домой. Конечно, день можно было бы закончить и иначе, но даже несмотря на то, что это Ульяна, уютная, знакомая и почти родная, что снаружи, что внутри… превращать дом в проходной двор не хочется.

У меня и так там баб полно.

Когда я зашёл, то вскоре увидел лежащий на тумбочке мобильный телефон Алисы, на котором была закреплена бумажка с написанным на ней «Средство для ПОХУДЕНИЯ!». Сама страдалица, определенно похудевшая, сидела в своем подвале, мрачно избивая с помощью джойстика какую-то гориллу на экране одного из мониторов. Одарив её мороженным (и заработав негодующий взгляд), я вызвал приход главной пломбирофилки города, мисс Лаудберг. Когда рыжая и хвостатая вдвоем устроились в кресле и включили себе какую-то комедию, я понял, что могу, наконец, посидеть и поразмыслить в одиночестве.

Итак, рэтчеды… в костюмах. И неизвестные старине Горго и его слегка властной внучке, которую сейчас будет щелкать по носу гоблинша. О чем это нам говорит? О том, что корни проблемы уходят вниз, в подземелья под Омниполисом, где живет основная часть кланов гномов. Где-то там, глубоко внизу, нашлась причина, по которой рэтчеды сильно сдружились с некими коротышками, имея с этого часть ресурсов, производимых корпорацией. Причем, имея на постоянной основе.

Как Петра высказалась, костюм — это не просто одежда. Это дизайнеры, это фабрика, это индустрия. Поэтому первыми моими «жертвами» станут логисты и снабженцы. Хотелось бы в безопасников вцепиться, но к ним меня гномы точно не подпустят, костьми лягут. Так что будем кушать слона по кусочку.

Либо Кестеры сейчас дадут задний ход, я спрыгну с темы, и весь сегодняшний дебют (великолепно, кстати, получившийся), станет большим грязным пятном на репутации Управления.

Ладно, что дальше? Алиса? Да с ней всё в порядке, вроде они с Мышью завтра идут во «Все святые». Хм, значит все? Можно рюмочку и спать?

Как раз на этом моменте зазвонил телефон. Не мобильный, стационарный.

— Конрад? Конрад! — горячечно зашептало из трубки, — Это я, Финнеас! Финнеас Гладстоун!

— Тебя уже выпустили? — удивился я.

— Нет! Сбежал! — зачастил собеседник, загнанно дыша, — Звоню тебе! Сказать! Что! Сваливаю из города! Эти… проникли в полицию! Я их не видел, только слышал!

— Ты про кого? Про волчеров? Тех, кто в тебя стрелял?

— Не знаю, не видел, говорю же, Конрад! — Финнеас явно был на взводе, — Я сваливаю из города с байкерами, не знаю, насколько! Запиши адрес! Это Виктор Гоун, он за меня будет решать по твоей теме! Быстрее!

— Записываю-записываю, — пробурчал я, мысленно и с облегчением вычеркивая не слишком-то теперь нужное мне дело по поиску того, не знаю чего, — Ты там это, держись. С байкерами не пей, плохому научат.

— Да пошёл ты! — буркнул полуэльф, — Если что — не поминай лихом! Всё, меня нет!

И трубку бросил.

Ох, Гладстоун, мне бы твои проблемы. Всего лишь несколько хитрых волчеров? Дайте в два раза больше, только не заставляйте идти завтра в корпорацию. Пожалуйста.