По следам обречённых душ (СИ)

Глава 19. Кровавая самоотверженность

Комментарий к Глава 19. Кровавая самоотверженность

Дорогие мироходцы, приятного погружения в увлекательный мир Зазавесья!\(^ヮ^)/

Территория академии, общежития студентов

Кутаясь в тёплую кофту, Лаура спрятала руки в карманы и неторопливо шла по мощёной дорожке, освещённой блёклым пурпурно-белым светом люкспилей. Порой академка считала, что помешанность руководства академии на оттенках доходила до нелепо-смешного. Начиная с некоторых аудиторий и заканчивая уличной атрибутикой. Не так давно они решили, что выбрать освещение в цветах учебного заведения будет более чем великолепной идеей, из-за чего антураж кампус стал походить на локацию ужастика.

Оглядывая опустевшие дорожки, Лаура сначала удивилась, ведь не привыкла, в подобной безлюдности, пока не вспомнила сколько времени, а оно близилось к ночи. Глубоко выдохнув, она с грустью посмотрела вдаль. Тэнкальт и подумать не могла, что отсутствие в её жизни подруги скажется таким печальным осадком на сердце. Конечно, она была очень зла на Калесу, а ещё больше раздражало то, что Калеса мириться вовсе и не собиралась. Лаура впервые с ужасом осознала, что оказалась не так уж и нужна ей, а если и нужна, то не она сама, а вбитые отцом знания.

В комнате без неё стало как-то пусто, ведь приходила соседка только чтобы переодеться и переночевать. Всё остальное время она проводила в компании друзей. Даже в этот поздний час она умудрилась убежать в только ей известном направлении. Собиралась Амкапир в спешке. Тэнкальт так и подмывало спросить, что произошло, но она не осмелилась, потому и решила, что может проследить за ней. Но только Лаура успела собраться и выйти следом, как Калесы уже и след простыл. На самом деле Тэнкальт даже не понимала зачем ей это надо, ведь одна её слежка уже обернулась против неё.

В голове металось бесчисленное количество мыслей, среди которых было и недавнее происшествие с сокурсницей. Та академка так же была среди круга общения Калесы — Лания. Её странное поведение, панический взгляд, и то, как она сидела на полу, вцепившись в волосы, не ускользнуло от глаз Лауры, в которой что-то попыталось прорваться в тот момент. Она отчётливо почувствовала, будто старые запертые воспоминания пожелали высвободиться.

Решив, что ей нужно проветриться, Лаура спокойно зашагала дальше, изредка вглядываясь в места сгущения мрака, куда свет не мог пробраться. Вскидывая голову, она застыла. Тэнкальт увидела, как далеко впереди, мелькнули длинные белокурые локоны. Прищурилась. И правда Калеса. Через пару мгновений, соседка завернула за кусты, на которых уже успели вылезти небольшие листочки и скрылась. Что-то внутри засвербело и настаивало пойти следом. Тэнкальт и сама не заметила, как перешла на бег, мчась со всех ног к месту, где всего несколькими секундами ранее исчезла Амкапир.

Странный трепет заполнил её существо, подобно лихорадке, заразившей каждое нервное окончание. Прокравшись дальше, Лаура начала различать знакомые голоса, взволнованные и испуганные. Спрятавшись за кустами и деревьями, она началась всматриваться сквозь ветви. Замерла.

— Пожалуйста, Малер, посмотри на меня! Ну же, не закрывай глаза! — Дрожащий голос Калесы отдавался тихим эхом.

— Как это случилось, Флатэс? — спросила Люксальта, широко распахнув глаза.

Тэнкальт видела возню и как вся компания скучковалась вокруг кого-то, как истерично все кричали, то друг на друга, то на Малера, чьего голоса слышно не было.

— Э-это… это был тебрарум. — Флатэс запинался и тараторил одновременно.

— Какой к тёмному тебрарум? Ты вообще в адеквате? — ошарашенно, но зло прошипел Ингелео, сузив глаза.

— Тебе бы лучше заткнуться, — рыкнул в ответ академец с мерцающими во тьме волосами. — Это было не на территории академии, кретин!

Калеса подскочила, тогда же Лауре открылось до ужаса неприятное зрелище. Она приложила руку ко рту. Вдыхаемый воздух застрял на пол пути к лёгким.

На холодной земле, в свете тусклой луны и блекло мерцающих звёзд, лежало тело Малера. Его вид ужасал до того, что колени у Тэнкальт зашлись дрожью: академец оказался перепачкан кровью, продолжающей сочиться, подобно древесному соку; она лилась из длинных, по виду глубоких ран, тянущихся от плеча и до бедра; помимо порезов, в плече Малера отчётливо различалась ещё одна бурая полоса. Брызги крови разлетелись по лицу, осели на руках, впитались в одежду и разукрасили его в мертвенно-бледную кожу яркими всполохами. Академецизредка шевелился, издавая при том мучительные стоны, от которых существо Лауры изнутри пронизывала нестерпимая дрожь. Сердце забилось так гулко, что его стуки отдавались в ушах. Впервые за долгое время, Тэнкальт испытывала парализующий ужас, из-за которого не могла пошевелить и пальцем.

— Его надо… надо перенести к медитрии! — взволнованно закричала Калеса. — Какого тебрарума мы тут вообще торчим! — В её голос пробилась истерика.

— Ты можешь заткнуться и не вопить, как резаная свинья? — грубо осадил Амкапир Ингелео, зыркнув на неё испепеляющим взглядом.

Та закусила губу, но таки продолжала с невообразимым ужасом смотреть на Малера. Отщепенец начал что-то неразборчиво кряхтеть, от чего остальные затихли на короткое мгновение и попытаться двигать здоровой рукой. Подлетевшая к нему Калеса, оттолкнула Ланию и схватила его ладонь.

— Подожди немного, сейчас мы отнесём тебя и…

— Л-Лания… Л-Лания, — просипел дрожащим голосом Присфидум, разглядывая затуманившимся взглядом подругу.

Нобилиа подползла ближе, ошарашенно разглядывая его. Даже невооруженным взглядом можно было рассмотреть то, как пальцы Лании отплясываю чечётку, такт которой задавала паника. Академец поднял трясущуюся, окроплённую кровавыми брызгами, руку и потянулся к академке. Та, не мешкая ни секунды, перехватила его ладонь и приблизилась. Мучительно долгие мгновения они смотрели друг на друга, в груди у Лауры завязался узел, дрожь усилилась, выпуская на сцену всё новых артистов: задеревеневшие конечности, головную боль и нарастающую тошноту.

Она боялась, что если сделает шаг, то упадёт на землю и уж тогда-то её точно заметят, и кто знает, что может произойти в таком случае.

— Я поняла тебя, — слёзно выдавила Лания. — Помогите снять с него куртку.

— Зачем? — Недовольно прищурилась Калеса.

— Нет времени, мы не успеем его и с места сдвинуть, он умрёт от потери крови, ты вообще это понимаешь? — прокричала в ответ академка, которая в жизни так не повышала голос.

Ребята помогли осторожно стащить рукава кожанки с Малера, хоть тот всё равно болезненно крючился на земле, заходясь рычанием. Нобилиа поднесла обе руки к его грудной клетке и подалась вперёд. Проблеск отчаяния и страха в глазах заставил Лауру ошарашенно отшатнуться и прикрыть рот.

— Малер! Не отключайся, Малер! — вскрикнула Нобилиа.

Лаура увидела, как по лицу академки расползалась душащая боль, та, что наступала перед осознанием того, что кто-то близкий мог лишиться жизни на глазах.

Судорожно зашевелив губами, Лания сосредоточилась, когда её ладонь перехватил Ингелео, остервенело и недоверчиво.

— Ты не помнишь, что с цветком сделала? Добить его решила? — прошипел Элисар, брезгливо отдёрнул руку и обтёр об штаны в тот же миг.

— Заткнись, понял, засунь язык в глотку и не доставай обратно! Будешь мне мешать, и я тебя превращу в тот цветок! — пригрозила Лания, оттолкнув от себя смутьяна. Лицо её исполосовали влажные дорожки. — Я не позволю ему умереть!

Перед глазами Лауры встала картина, как робкая рыжеволосая академка стояла с отсутствующим видом над почерневшим цветком, как дрожали её руки; вспомнила, как Нобилиа разбила другой горшок и села на корточки, цепляясь за волосы в обуявшем страхе. Тэнкальт совсем не понимала, как такая забитая девочка могла помочь хоть кому-то, ведь она не в состоянии помочь даже себе самой.

Лания выставила дрожащие руки, от которых. Казалось завибрировал поток ветра. От ладоней начал исходить желтовато-зелёный с малиновыми переливами свет, который устремился к ранам Малера; некоторые пряди на волосах блекло подсветились, но тут же погасли, вместе со светом.

— Нет, нет, нет! — В ужасе зашептала та, глядя на предавшие её руки.

— Что не так? — спросила Калеса, бросая растерянные взгляды то на потерявшего сознание отщепенца, то на его нерадивую спасительницу.

— Сил… их не х-хватает… после занятия и после тренировки… я не могу… не могу ему помочь. — Слёзы пуще прежнего покатились из глаз, она опустила голову.

— Нужно сделать хоть что-то! — разразилась Калеса.

Ближе подошёл Флатэс.

— Эльтен, Ингелео, хватайте его под руки и под ноги, может успеем отнести его…

— Куда ты нести его собрался? Вы может забыли сколько времени и во сколько медитрия уходит? — гневно спросила Люксальта. — Сейчас важнее остановить кровь!

Наблюдающая за всем Лаура, неотрывно смотрела на Ланию, которая с ненавистью оглядывала свои руки. Она вдруг вытерла лицо от скопившейся солёной влаги, всхлипнула и сделала ещё попытку. Лицо её стало непривычно серьёзным и напряжённым.

— Я тебя не брошу, — яро прошептала она. — Наш договор, распространяется и на меня!

Все замерли. Калеса хотела было, что-то сделать или сказать, но так и осталась с открытым ртом. Дара речи, как показалось, лишились все. Никто не мог ожидать от робкой трусишки не только потрясающего упорства, но и силы, которой, как все думали, у неё просто нет.

В груди у Лауры что-то ёкнуло, она затряслась всем существом, ведь когда тот же мягкий свет, вновь вырвался из рук Лании, из её носа потекли тонкие багровые струйки, устремившиеся к губам; глаза начали заливаться кровью, словно все капилляры разом полопались. Потоки энергии проскользнули в грудь Присфидума. Рыжие волосы Лании начали разлетаться вверх, пряди на локонах засияли серебристо-медными с земляничными оттенками также ярко, как и потоки её силы. Она натужно дышала и порыкивала. Кровь тем временем полилась и из глаз, а та, что шла из носа, пересекла губы и падала каплями с подбородка; на её плече вдруг начали вырисовываться алеющие пятна, пропитывающие ткань нежно-розовой кофточки, а вот раны Присфидума начали стягиваться на глазах. Нобилиа затрясло так сильно, что казалось, будто у неё припадок.

— Лания, остановись! Тебе нельзя тратить столько силы! Лания! — закричала, подскочившая Люксальта.

Только Контрайн успела коснуться подруги, как из рук той, перестал исходить переливающийся свет, волосы больше не светились, а сама она повалилась прямо на сидящего рядом Ингелео, который противно скрючил лицо, но таки подхватил, глядя на неё нечитаемым взглядом.

Неподвижный до того времени Малер, открыл глаза, к нему кинулась Калеса, заключая в неуклюжие объятья. Только она его коснулась, как он болезненно зашипел и постарался отстраниться.

— Заберите её кто-нибудь, она меня сейчас всего кровью измажет, — взмолился Ингелео, крепко держащий Ланию, потерявшую сознание прямо на его плече. В его глазах снова что-то промелькнуло, что-то непонятное, когда он посмотрел на академке, но Лауре уже было не до него.

Схватившись за сердце, она пошатнулась. Грудь и голову раздирало с неимоверной силой, жалящее жжение заполнило её изнутри, рассудок точно помутился, перед глазами начало плыть.

Мгновение и она шумно упала на землю, стараясь то закрыть рот, то сжимая голову, что так и норовила расколоться надвое. Её окатил невероятный страх и волной захлестнули старые воспоминания, те, которые долгие годы держались под замком созданной ею клетки. Память точно разрывали снова и снова, вклеивая недостающие куски, глаза неистово пекло. Она даже понять не успела, как закричала, давясь слезами. Крепче прижимая ладони к раскалывающейся от боли голове, Лаура зарылась пальцами в чёрные волосы, отливающие бронзой и широко распахнутыми глазами посмотрела себе в ноги. Все мысли, все слова, вся боль и обиды — вырвались наружу, поражая всё на своём пути прутья клетки, подобно разгорающемуся пламени.

Тэнкальт отчётливо чувствовала, как теряет связь с реальностью и ничего не могла с этим поделать. Из-за проносящихся в памяти воспоминаний, она даже не заметила, как к ней кто-то подошёл, да и когда заметила, делать ничего не стала. Ей ни до чего и ни до кого, ведь болезненные картины прошлого, проносились в голове одна за другой, сводя её с ума.

— Пожалуйста… пожалуйста, прекратите это! — взмолилась Лаура, когда по щекам потекли холодные слёзы. Она не до конца соображала, что говорит и к кому обращается. — Я больше не выдержу. Голова… м-моя голова сейчас взорвётся!

Для чего и зачем она просит? Разве кто-то поможет? Разве кому-то это надо? Столько лет она справлялась со всем, как могла, столько лет ограждала себя и психику от ужасов воспоминаний и вот… не справилась. И почему?

«Из-за девчонки с поломанной психикой, сломалась и я? Неужели я так слаба… но тогда она сильнее меня, разве не так?» — единственная мысль успела пронестись в голове, пока Лаура видела себя саму в детстве, видела, как бесцельно бродила то по дому, то по лужайке, видела разъярённого отца, когда он нашёл её с каким-то мужчиной, снова пережила пощёчину и громкий скандал.

Сказать, что видеть погребённые воспоминания оказалось невыносимо, не сказать ничего.

На её плечи опустились руки, чуть сдавившие предплечья и некто затряс академку. Лаура отдалённо слышала голос, словно оказалась под водой, но не могла понять чей, кто так встревоженно её зовёт?

— Эй? Алё, приём! Приди в себя, ну давай же!

Вздрагивая, Тэнкальт вдруг поняла, что должна загнать воспоминания обратно. Она постаралась это сделать, но ничего не вышло. Лаура затрясла головой в отчаянии и начала стрелять глазами в разные стороны. Через просвет в кустах, она заметила рыжую копну волос, видела, что Лания постепенно приходила в себя, её пропитавшуюся багровым кофточку и руки, покрытые кровью отщепенца, которого так отчаянно пыталась спасти.

— Назад, — прошептала Лаура, не сводя взгляда с Лании.

Голова начала проясняться, мысли стали приходить в порядок, а непрошенные воспоминания залезать обратно в тёмный ящик сознания, куда академка старательно их прятала. Сверкнув золотисто-жёлтыми глазами в сторону Флатэса, который тряс её за плечи, она окончательно пришла в себя, завидев два больших голубых глаза перед собой. На мгновение даже почудилось, будто перед ней мужская версия Лании, но локоны академца были пламенными, а глаза ясными. Лаура знала его, как притворщика и на то свои причины.

Только она успела оклематься, как Флатэс поднял её на ноги.

— А она, что опять тут забыла? — недоумённо произнёс Ингелео, передав, ещё не до конца пришедшую в себя Ланию Люксальте, которая прижала подругу к себе и недобро зыркнула в сторону смутьяна.

— Что, приползла? — едко спросила Калеса, ухмыльнувшись на короткое мгновение, прежде, чем снова посмотреть на пострадавшего Присфидума.

В этот момент Тэнкальт заметила, что стервозная академка сжимала руку Малера, пока тот с таким же чумным видом, пытался осмыслить происходящее. Лаура потрясла головой, а после рывком высвободилась от хватки Флатэса и отскочила на несколько шагов, бросив яростный взгляд на бывшую подругу.

— Не трогай! — затравленно сказала она, а после перевела взгляд на Калесу. — Я и к тебе? Может сейчас ты и окружена всеми этими людьми, но однажды ты все разрушишь своими руками и останешься одна, как это всегда и было, — прошипела Тэнкальт, снова нашла глазами Ланию и поймала недолгий зрительный контакт. Лаура, привычно ощетинившись, сделала равнодушное лицо и зашагала прочь, подальше от компании друзей, заинтересовавшей её самоотверженной академки и от ужаса, вырвавшегося из потаённых глубин. Пытаясь выкинуть воспоминания из головы, она с ужасом осознала, что ничего не вышло, а перед глазами так и стояла истекающая кровью Лания Нобилиа.

Территория академии кувелов

Оставшиеся позади академцы недолго смотрели вслед удаляющейся Тэнкальт, после чего перевели внимание на Малера, зашевелившегося на месте. Он приподнялся и постарался принять сидячее положение, упершись на здоровую руку. Ветер летал между студентами и заглядывал каждому в глаза; старался залезть под одежду, чтобы немного ребят в чувства. Ночная тишь прерывалась шелестом молодых листьев и травы. Где-то недалеко стрекотали насекомые, резвился ветерок, потерявший интерес к кучке подростков и ненавязчиво напевали птицы.

— Малер, ты как? — спросила Калеса, прерывая молчание.

Лания измученно посмотрела в сторону друга, чувствуя, что истощена до предела. Она не могла поверить в то, что в нужный момент не сумела помочь ему как следует, а всё из-за собственной немощности. После произошедшего дома она чувствовала двойную жгучую горечь во рту и думала, не пора ли начать делать реальные шаги к тому, чтобы стать сильнее, чтобы перестать быть балластом, чтобы стать той, кто в решающий момент не повалится без сил.

Препятствовала одна проблема: она не знала, как это сделать, с чего начать и как перебороть, прививаемый братом многолетний страх. Посмотрев на ладони, перемазанные кровью, она ненавистно сжала руки и вытерла кровь с лица наощупь.

— Жить буду. — Слабо улыбнувшись, Малер посмотрел на Калесу.

Сердце Лании от чего-то заскулило от тоски и навязчивого ревностного шёпота. Она ведь здесь, прямо перед ним, а он видит только Амкапир. Глаза ощутимо начало жечь, от чего Нобилиа постаралась проморгаться.

— Лания, как ты себя чувствуешь? — полушепотом спросила Люксальта.

— Ну, ты боец! — подхватил Эльтен и потрепал её по плечу. — А вообще нормально, что у неё кровь пошла из глаз и носа?

— А ты думаешь это может быть нормально? — фыркнула Люксальта.

Ингелео поднялся и с неким укором посмотрел на Ланию.

— Не будь она такой немощной, может и не довела бы себя до такого состояния, — с ледяным отвращением процедил он, засунув руки в карманы ветровки.

— Какая же ты сволочь, — раздражённо кинул Флатэс. — Ты у нас больно мощный.

Лания попробовала пошевелиться. Из-за чахлости в мышцах давалось это с трудом, но она твёрдо решила, что встать и пойти должна сама, может благодаря этим небольшим шажкам у неё таки выйдет справиться со своими психологическими проблемами, в чём, конечно, она сильно сомневалась.

— Всё нормально, завтра буду в порядке, — тихо ответила Нобилиа, отругав себя за тошнотную робость.

«Ингелео прав. Не будь я слабой, то смогла бы гораздо больше. Я слишком долго пряталась от проблем, но как теперь должна перестать это делать?» — подумала академка и предприняла попытку подняться самостоятельно.

— Спасибо, Лания. — Малер поймал её взгляд, на что она махнула.

— Хватайте своего отшельника и тащите в общежитие, а завтра отведёте к медитрии, — заговорил Элисар, уже поворачиваясь спиной к полуночной братии.

— Ты невыносим, — злобно прошептала Люксальта. — Мог бы проявить хоть немного сочувствия, не развалишься же.

Смутьян обернулся и встретился взглядом в Контрайн и её братом, закатил глаза. Неприятно скорчился, но выдохнув всё же потопал к Малеру. Лания, глядя на эту картину, поняла, что рычаг давления можно найти на каждого человека, оставалось найти свой.

— А ты чересчур сентиментальная, — фыркнул Ингелео. — Я не понимаю только одного, откуда в окрестностях взяться тебрарумам. Просто так забредать сюда они бы не стали, нет смысла. — Он пожал плечами. — Сайды под защитой, академия тоже. Остаётся только два варианта: либо они рыскали в поисках свитка, либо за кем-то гнались, а это значит, что ты чего-то не договариваешь. — Смутьян с вызовом вскинул бровь и воззрился на Флатэса.

— Давайте об этом завтра поговорим, нужно убираться отсюда. — Эльтен поднялся, прерывая гляделки Элисара и Игнэйра. — Малеру и так досталось, не хватало ещё ему слушать вашу ругань, — пробурчал солнечный мальчик.

Академия кувелов, кабинет медитрии

В кабинете медитрии было до того светло и свежо, что Малер странно ощущал себя. Бледные серо-голубые стены едва заметно мерцали в лучах утреннего солнца; залетающий в открытое окно ветер выгонял прочь застоявшийся воздух и заполнял помещение свежестью, от которой пациент, сидящий без футболки, то и дело ёжился, хоть и старался не показывать озноба. Он устроился на кушетке, свесив ноги, прямо напротив него висело овальное зеркало, в которое Присфидум старался не смотреть по ряду неприятных причин: его пугало заметно побледневшее лицо, потерявшее здоровый нежно-розоватый оттенок, синие глаза на белёсом лице стали смотреться больше, хоть и выдавали вялость с головой, под ними пролегли тёмные круги, которые из-за нездоровой бледноты стали чётче; лишь одно оставалось прежним — его непослушные кудрявые волосы, торчащие во все стороны и спадающие на глаза. Убирать их сил не было, а потому Малер просто смотрел сквозь них.

У него едва ли хватило сил, чтобы подняться с постели, что уж говорить о каких-то волосах. Стискивая ослабшими руками кушетку, он старался поймать равновесие и не повалиться на пол, удавалось это с трудом.

На радость, рядом стояла Калеса, которая то и дело поддерживала его и убирала с лица кудрявые пряди с озабоченным видом. Вместе с тем Присфидум знал, что не оказался бы в кабинете медитрии спозаранку, если бы академка буквально не ворвалась в их комнату. Она так ожесточённо барабанила в дверь, что казалось та вот-вот сорвётся с петель. Сам он не любил медиков и предпочитал ходить к ним, только в случае если будет на смертном одре. Пришлось сонному Флатэсу подниматься и открывать гостье. Влетевшая Амкапир, ураганом обрушилась на голову Малера. Она заставила Флатэса одеть его и помочь отвести в медпункт.

Стоящий неподалёку сосед едва раздирал глаза и всё время клевал носом, хоть и старался чаще моргать, что не заснуть стоя. Время от времени бросал ободряющие улыбки другу и мрачные взгляды на Калесу, которая без конца говорила с момента их прихода.

— Мальчик мой! — воскликнула ужаснувшаяся медитрия, прижимая руку к груди. Стройная, слегка худоватая женщина, скользнула к подопечному и принялась осматривать его раны. — Это просто уму непостижимо! Тебрарум в окрестностях академии! Что за вздор! — бесконечно причитала она, осматривая повреждения.

Малер же вспомнил, как упавшая на руки Ингелео Лания, тяжело дышала, как из носа у неё текли две тонкие багряные струйки и ещё две из, окрасившихся в красный, глаз; как на её плече проступали кровавые пятна, точь-в-точь как у него самого. Он прекрасно знал, что она приняла часть его ран на себя, от этого на душе было неспокойно.

— А что с Ланией? Ей не нужна помощь? — бесцветным голосом пробормотал Присфидум на ухо Игнэйру.

— Люкс её увела в общежитие, я слышал что-то на счёт заживляющей настойки, когда они уходили, — зашептал Флатэс. Чуть завидев тревожный взгляд Малера, Игнэйр поспешно добавил: — Она шла сама, силы у неё ещё были, и она сказала, что с ней всё будет в порядке. О себе побеспокойся.

Медитрия недовольно покосилась на студентов и усадила Малера в прямое положение, чтобы тот не дёргался.

— Дорогой, над твоими ранами кто-то уже поработал? — женщина изогнула бровь и пристально посмотрела на академца, поправляя затянутые в пучок русые с проседью волосы.

Малер вопросительно посмотрел на неё, прежде чем понять суть сказанного.

— Да, мне кое-кто немного помог.

— Немного? — воскликнула она в ответ. — Знаешь, если бы не этот твой «кое-кто», ты бы и до рассвета не дотянул. Давно я не видела ничего подобного. Раны стянуты так хорошо, жаль только, что непрочно, они могут открыться. Твоему другу надо в целители идти. Эх, в наше время так мало хороших осталось. — Покачала медитрия головой. — Подожди немного, я принесу живящую мазь, с ней ты быстрее поправишься и придётся тебе съесть несколько крово-таблеток¹, а то бледный, как моль.

Женщина отошла от кушетки, прошла мимо прямоугольного стола с несколькими тетрадями и разнообразными приспособлениями для лечения и свернула к размашистому шкафу. Внутри него грудилось множество тюбиков с мазями, пузырьками с таблетками, — обклеенными разноцветными наклейками и подписями, — пестрыми растворами собственного производства и настоями. Полки в шкафу, как и прочая мелкая атрибутика кабинета, пестрили пурпурным, но этого цвета в кабинете оказалось меньше, чем в остальном кампусе.

Малер скривился, осознавая, что ему придётся есть до ужаса неприятные лекарства, для восполнения крови в организме.

— Ты точно уверен, что с ней всё в порядке? — Вновь наклонился к Флатэсу Малер. — Если медитрия говорит, что всё залечено так хорошо, то значит она потратила много силы и, наверняка, ранена.

Друг распахнул глаза и пожал плечами.

— Лания сказала, что всё с ней будет в порядке.

К ним приблизилась Калеса, недовольно скрестившая на груди.

— Ещё немного и вы получите от медитрии нагоняй! Потом поболтаете!

Только она успела закончить фразу, как в кабинете раздался неодобрительный возглас:

— Мистер Присфидум, что за безобразие! Хватит ерзать, у вас же могут раны открыться! Что у вас, паразиты в заднем проходе покоя не дают? Давайте-ка проведём небольшой осмотр, нужно проверить не осталось ли у вас более серьёзных внутренних ранений.

С этими словами, женщина подхватила из шкафа с дюжину баночек и пузырьков. С комода взяла необходимые инструменты для осмотра и направилась к юноше.

— О чёрт! — простонал Малер.

— Тут бы подошло ругательство покруче. — Торжествовал Флатэс, посадив друга прямо, а сам скрестил руки.

Крово-таблетки¹ — препараты, восполняющие некритичные потери крови.