По следам обречённых душ (СИ)

Глава 29. Шустрые ноги

Штаб сопротивления

В чреде проходящих дней и маловажных событий, Эпкальм бродил по выученной наизусть дороге из раза в раз. Если он не сидел у реки, то ходил на реабилитации к Сэлду, если не был с отрядом на тренировках, то тайком выбирался из штаба и выжидал парнишку с барбарисовыми переливами на волосах. Последнее — единственное, что заставляло его каждый день продолжать подниматься с кровати.

Выглянув наружу, сопротивленец несколько минут гипнотизировал солнечные лучи и перистые облака, заполонившие небосвод. От уличной жары в комнате царила духота, не помогали и распахнутые настежь окна. Тяжело вздохнув, Эпкальм прогнал в голове всё, что ему нужно сделать. Потёр лицо, а после поднялся с кровати. Быстро разобрался со всеми утренними процедурами, оделся и покинул свою обитель. Направился в кабинет медитрии, чтобы проследить за успехами товарища, коих практически не наблюдалось. Создавалось впечатление, словно всё становится только хуже.

Бывший лидер и там ничего не мог поделать, это удручало сильнее всего. Скафия как-то сказала обоим сопротивленцам, что раны, полученные Рафспитом, были нанесены не только с целью убить, но и для того, чтобы оборвать физические точки сплетений, через которые и протекают потоки способности.

«Эта тенадасерка знала, что делает и куда бьёт. Значит слова, что она с ним разобралась, это повреждение его способности?» — вспомнился случайно услышанный разговор. Эпкальм впервые взглянул на ситуацию под подобным углом, но увидеть эту сторону явно готов не был.

— Вздор! Хактес в роли капитана приносит гораздо больше бед, чем Эпкальм. Я изначально говорил о том, что лучшей заменой мог стать только Сэлд, — возмущался Эдманфер, то и дело вскидывая руки.

— Сэлд не в состоянии заменить лидера, по крайней мере пока. Парнишка ещё не окреп, и мы не знаем, когда окрепнет, — с досадой ответил Бонстек, привычно скрещивая руки на груди.

Завидев небольшую группу, Аноильтенс прокрался за угол и стал наблюдать за тем, как четверо капитанов и глава сопротивления заходят в кабинет Глораса. Вэдпрум раздражённо и устало провёл рукой по лицу и досащдливо скривился. Эпкальм предположил, что все эти разговоры его доводят до белого каления.

— Может уже хватит мне мозг выносить? — не менее раздражённым тоном вопросил глава и рывком открыл дверь. — Вам не хватило обсуждений? Мы уже всё обговорили, если вам нечем заняться, идите и для разнообразия поработайте!

— Мы не всё обсудили, Глорас! — взбодрился Нарций, недовольно скривив губы. — Ты отказался поднимать тему о церемонии!

— Потому что этого не будет, — с рыком ответил Вэдпрум.

Остальные капитаны тоже скрылись за дверью кабинета. Небольшой отрывок разговора разжёг в Аноильтенсе бурю любопытства, которая желала, чтобы её удовлетворили сведениями. Не сдержав порыва, он прокрался к двери, огляделся по сторонам и встал рядом, делая вид, что ждёт, пока помещение освободится.

— Мальчишка хорош во всём, от лидерства и до физической подготовки, чего ему не хватает, так это поводка, — неприятно прогнусавил Эдманфер Консэдий.

— Я сказал прекратить! — взбешенный голос Глораса напоминал медвежий рёв. Раздался удар, Эпкальм предположил, что отец стукнул кулаком по столу в прорыве ярости. — Кто надоумил вас — догадаться не сложно. Удивляет только то, что вы все пошли у неё на поводу!

— Нет, Глорас, ты не видишь того, что это может принести, — начал Нарций. — Если эти двое умножат свою силу, а в последствии и заведут ребёнка, то помимо сильного бойца, у нас появится и поводок, чтобы мальчишка больше не мог своевольничать! Понимаешь? Он будет подчиняться приказам!

— Он и так всегда им подчиняется, — сквозь зубы прошипел глава. — И чтобы вы там все не решили, Эпкальм не будет давать согласие на церемонию, с девушкой, которую не любит. У него есть право жить свою жизнь так, как он того хочет! И портить жизнь дочери я тоже не собираюсь. От неразделённой любви она пострадает не меньше!

— Ты просто не видишь того, что перед глазами, — возмутился Консэдий. — С тобой-то это сработало, а? Что, скажешь, что тебя не устраивает твоё нынешнее положение?

— Следи за своим языком, старпёр, — ощетинился Бонстек, до того не вступавший в беседу. — Ты говоришь не с мальчишкой, а главой сопротивления!

На мгновение повисла тишина, прежде чем её прервал Нарций Реласпарбас:

— Все эти споры, конечно, очень занимательные, но мы все понимаем, что в итоге Липедесса и Эпкальм должны будут принять бразды правления на себя. Так или иначе, но по итогу всё придёт к церемонии, хочешь ты того, Глорас, или нет.

Замерев безмолвном шоке, Эпкальм уставился непонимающим взглядом в пол, пытаясь осмыслить услышанное. Одно дело, когда на него давила только Гловиль, но теперь, когда по той же дорожке пошли и капитаны, в жилах начала стыть кровь. Аноильтенс понимал, что равно или поздно они сломают Глораса, а после и его самого. Злость распаляла кожу, пока ужас сковывало холодом. Испарина, выступившая на лбу, скатилась по коже, обогнула лицо и сорвалась на пол.

«Это цена управления сопротивлением? Тогда уж лучше податься в путешественники по свету, чем заполучить такую судьбу», — затравленно подумал сопротивленец, не желая верить в происходящее.

Судьба Глораса — не самая завидная дорожка, ведь он потерял так много всего, прежде чем достичь всего того, что имеет. Однако даже с этим учётом, он никогда не жаловался на свою жизнь, хоть и старался огородить Эпкальма от аналогичных ошибок. Только вот сколько ещё продержится его несгибаемая воля, прежде чем треснет от сильного натиска со стороны?

Дверь в кабинет резко открылась. Оглядывая вышедшего затравленными и широко распахнутыми глазами, Аноильтенс никак не мог понять, что же происходит, где он и что должен делать? Глорас не подал вида, когда увидел на пороге подопечного. Сам сопротивленец даже заметить не успел, как от стены переместился к двери. Мужчина закрыл парня собой, а после протолкнул подальше от кабинета, положив руку ему на плечо.

— Так для них всех я лишь твоя замена? Им ведь плевать, чего я хочу или не хочу. Эти ублюдки готовы пойти на что угодно, лишь бы достичь того, что им нужно!

— Тише, успокойся, — с досадой проговорил Вэдпрум, притягивая сына к себе за голову. — Я не позволю им ничего из того, чего бы ты сам не захотел. А теперь иди, не хватало ещё, чтобы они тебя заметили. С этой проблемой дай разобраться мне и ни о чём не беспокойся. Сосредоточься на себе, своих друзьях и… на своей миссии, — Глорас подмигнул, а после понизил голос. — Не знаю, куда ты уходишь, но жду от тебя результатов. Иди!

Эпкальм ошарашенно посмотрел на главу, еле заметно качнул головой, а после на ватных ногах побрёл вниз по лестнице, окончательно запутавшись во всём.

До самого вечера он бродил с пустым взглядом, как неприкаянный. Даже не заметил, когда на улице начало темнеть. Парень засел у ручья на весь остаток дня, не желая ни с кем видеться. Он хотел собрать мысли в кучу и расставить всё по полочкам, но выходило настолько скверно, что полки в его голове раз за разом падали, создавая новый бардак. А разве может быть по-другому?

Аноильтенс укрепился только в одном утверждении — вся верхушка, кроме Глораса, настроены на то, чтобы прогнуть его под себя.

В попытке отогнать от себя дурные мысли, он не раз вспоминал свой отряд, к которому в этот день не приближался ни на метр. Ему всё никак не получалось выкинуть из головы слова отца о том, что он знает, что Эпкальм уходит каждый вечер и что тот уладит всё остальное. Это было прямым одобрением его действий, хотя сам сопротивленец ожидал совсем иной реакции. Примерно такой же, как когда глава поймал с поличным его и Сэлда.

Тряхнув головой и потерев глаза, он бойко подскочил в травы, решая, что самобичевания с него более чем достаточно. Подавив переживания, чтобы хоть немного передохнуть, Аноильтенс решительно пошёл к кусту, в листве которого скрывались запрятанные вещи для вылазки. Он спешно переоделся. Выдохнул, удостоверяясь, что голова ясна от всех обуревавших до того мыслей, что сформировались благодаря защитному механизму.

Парень понимал, что его защитные рефлексы могут быть опасны, что в конечном итоге навредят ему, но не мог прекратить душить временами эмоции, даже если после уже они душили его.

«Будь там сегодня! Просто приди!» — подумал Эпкальм, преисполнившись решимостью. Проверил как закреплены перчатки и прочее обмундирование и только тогда со спокойной душой перепорхнул через реку.

Мчался, не видя ничего вокруг. Думал только о том, как ему нужно встретить академца и расспросить о свитке, заполучить его. Он должен доказать самому себе, что чего-то да стоит, иначе как сражаться с капитанами и отстаивать свою жизнь, не имея никакой опоры под ногами в виде уверенности? Перелетая на очередной ветке, сопротивленец вдруг заметил боковым зрением движение. Кто-то явно следовал за ним.

Приготовив нож, он резко натянул леску и полетел вверх, не сводя взгляда с преследователя. Засел на ветке, выжидающе посматривая вниз. Человек в плаще остановился практически под ним и завертел головой, явно выискивая свою цель.

Взбодрившись от волнующего ощущения, Эпкальм почувствовал приятный выброс адреналина. Не выжидая больше ни секунды, он резко соскочил в сука и уже в следующее мгновение свалил преследователя с ног, оказываясь поверх него. Вытянул руку и приложил остриё к горлу человека. Слетевший с головы капюшон открыл тёмный хвостик и пылающие негодованием серые глаза.

— Тёмный! Какого тебрарума ты здесь забыла? — рыкнул Аноильтенс, но так и не убрал лезвие от горла. Он выжидающе смотрел на девушку, заменившую его в роли лидера.

— У меня к тебе тот же вопрос. Не припомню, чтобы кто-то разрешал тебе покидать штаб, да ещё и в форме сопротивления. Куда это ты собрался?

Территория академии кувелов, лес у реки Светлой Девы

От выпитого дольта во рту сохранилось пряное послевкусие. Голову кружило, градус веселья рос так же стремительно, как уходила выпивка. Флатэс и заметить не успел, как уже танцевал с Ингелео. Они обнимали друг друга за плечи и весело, но несуразно, дрыгались под музыку. Пусть, как понимал Игнэйр, оба они не понимали, как это случилось, веселья это тем не менее не убавляло. Звонкий смех заглушал все остальные звуки вокруг, а земля точно шла кругом. Когда ноги начали изнывать от пылких и весьма неуклюжих движений, оба академца вернулись к компании.

Разгорячённые Анисия, Лаура и Калеса, стояли в небольшом кругу и о чём-то оживлённо разговаривали, опустошая свои стаканчики. Вокруг царила настолько весёлая атмосфера, что задорный парень успел насчитать как минимум шесть танцев, на которые его успели вытащить за последние пол часа. В трёх из них он танцевал со своими приятелями, хоть на тот момент они и были довольно скованными, а другие Флатэс отплясывал как в дуэте, так и в компании с Элисаром. Смутьян в этот вечер пил наравне со старым другом, если не больше. От этого у Игнэйра в груди бухала ностальгия, от которой хотелось скулить, но он как обычно предпочитал улыбаться.

— Ты из-за Люксальты так напился? — задорно спросил Игнэйр, разглядывая свой, почти опустевший, стакан.

Смутьян слегка покривился, а после его выражение лица стало более отречённым.

— Тебе-то какое дело?

— Разве она тебе не нравилась? Я думал, что на выпускном ты ей признаешься, но ты так и не осмелился.

— Ты этой красотке тоже ни слова не сказал, разве нет? — отстранённо хмыкнул старый приятель и указал на Анисию. — Слушай, нормально же веселились, чё ты малину портишь? Вот ведь.

Флатэс примирительно вскинул руки и широко улыбнулся. Под взглядом вздорного парня смутьян сдался и расхохотался в ответ, а Флатэс не переставал гадать, каким же обернётся для них завтра. Будет ли Ингелео так же улыбаться или снова возьмётся кидаться на него? Ответ знать вовсе не хотелось, по крайней мере не в этот момент, когда было до невероятного приятно находиться в его компании.

— Остановимся на том, что мы оба неудачники, — понизив голос, выдал Игнэйр и снова залился смехом.

— О, вернулись, ваши танцы с бубном уже закончились? — добросердечно захихикала Анисия, первая приметив возвращение парней.

— А, что ты хочешь присоединиться? — заиграл бровями Игнэйр, от чего подруга отмахнулась.

Повернув голову, он заметил заинтересованный взгляд Лауры, направленный на его руки, сокрытые под длинными митенками. Недоумение на её нахмурившемся лице дало понять, что она собирается что-то спросить, потому академец поторопился отвернуться. Однако снова поймал уже прямой взгляд девушки.

— Наверное, это будет бестактно спрашивать, — Тэнкальт мотнула головой в сторону рук Игнэйра, от чего он сразу же поморщился.

В голове, против его воли, снова начали всплывать воспоминания.

«— Флатэс, не выпендривайся, я уже понял, что ты крутой и всё такое. Это добром не кончится, — юный Элисар скрестил руки на груди.

— Да не дрейфь!» — вспоминая свою излишнюю самоуверенность и неодобрительный взгляд Ингелео, Игнэйру захотелось снова пойти к реке, снова вытащить свою зажигалку и снова ей воспользоваться. Не будь он тогда таким глупым и самоуверенным, то не потерял бы контроль, не было бы тех жертв, не было бы сожалений, мучающих по сей день. Ничего бы не было. Грусть, точно отрава, начала расползаться в грудной клетке.

— Наверное, — скептически улыбнувшись и склонив к ней голову, парень постарался улыбнуться, хоть и делал это через силу. — По секрету скажу тебе, — поманил Лауру пальцем, на что та сразу же подалась чуть вперёд. — Они дают мне способность шутить и отводят бестактные вопросы.

— Да ну тебя! Где твоя серьёзность? Просто я… — накуксившись, Лаура так и не закончила предложение. Подруга притворно обиделась, отвернулась и завела разговор с Анисией.

— Скорее возможность прятаться от себя самого же, — тихо, но отчётливо прошептал на ухо Ингелео, от чего по спине пробежали жалящие холодом мурашки.

— А где вообще Присфидум потерялся? — прервала неприятную беседу Калеса, оглядываясь по сторонам.

— Кстати, я и Ланию уже давно не видела, может они перепили и решили вернуться? — Лаура посмотрела на время на айкофэте, а после кинула вопросительный взгляд на Флатэса.

— Да, что ж вы какие непонятливые то, — взмахнул руками Ингелео и закатил глаза. — Ребятишки вдвоём хотят побыть, что вы пристали к ним.

— Фу, даже вспомнил того милита с эти его «ребятишки», — скривился и захохотал Игнэйр, но таки взгляд на время перевёлл.

Он подумал, что Элисар может быть вполне прав, особенно если брать в учёт то, как Малер в последнее время пожирал Ланию глазами и виновато сжимал кулаки, при её появлении. Флатэс не раз задавал себе вопрос, почему они так и не сошлись, даже пытался их подталкивать, пока не появилась Амкапир. Тяжело выдохнув, он перевёл взгляд на Анисию и смягчился.

«Да, кто я, чтобы рассуждать об их отношениях? Сам ничего не делаю, так и говорить мне нечего в этом случае!» — подумал академец и допил остатки дольта. Перевернув стаканчик в поисках содержимого и направился к столу.

Крепко задумавшись о своих чувствах к Анисии, он всё пытался понять, когда же это началось — в день, когда она шуточно ударила его ребром ладони по голове или, когда бросилась обнимать его, поздравляя с успешно-сданными экзаменами, или, когда она смотрела только на него, не обращая внимания на остальных людей вокруг?

Из раздумий его вывело пришедшее сообщение на айкофэт. Из-за затуманенного взгляда читать было тяжело. Буквы плыли и пускались в свой собственный пляс. Усиленно фокусируясь, он таки смог разобрать имя «Малер» и открыть его сообщение. Однако, ему потребовалась четыре попытки.

— Эй, рыжий, ты не видел Ланию? — знакомый голос отвлёк на мгновение, после чего Флатэс встретился с безразличным, но серьёзным взглядом Валтиса.

— Что тебе от неё надо? Ещё не наиздевался над ней?

— Поговорить, но это не твоё дело. Так ты видел её или нет?

— Ты бы стал последним человеком, которому я сказал о ней что-то, — чуть покачнувшись, Флатэс твёрдо встал, а после открыл сообщение. Валтис не отходил, его взгляд приковало выскочившее окошко.

С каждым формирующимся словом, тревога внутри Игнэйра росла, как снежный ком.

«Мне срочно нужна твоя помощь! С Ланией что-то случилось! Она без сознания!» — гласило послание, которое пришлось прочитать по меньшей мере несколько раз, чтобы удостовериться в написанном. Когда же осознание дошло до него, то в его запястье вцепился Валтис. Он резко направил экранчик к себе и бегло просмотрел каждую строчку. Поражённый такой наглостью, Игнэйр попытался вырвать руку и возмутиться, но Крадман его опередил:

— Что этот отбитый с ней сделал? Где она? — прорычал Валтис, в чьих глазах Флатэс впервые увидел яростное беспокойство. От того казалось, что младший брат Лании бесился только больше.

— Что у вас тут? — подскочила Лаура вместе с остальной компанией. — А он тут что делает?

— Не время! — решительно перебил обычно задорный юноша, прежде чем сделаться серьёзным. Он пролистал сообщение чуть ниже и увидел отправленную локацию. Нажал и проложил маршрут. — С Ланией что-то случилось, нужно быстрее найти её.

— Он что, тоже собрался идти? — удивлённо воскликнула Тэнкальт, кинув недобрый взгляд на Крадмана. Тот даже внимания на неё не обратил.

Невысокий парнишка, вновь яростно схватил запястье Флатэса и поволок за собой время от времени сверяясь с маршрутом. Остальным ничего не оставалось кроме как последовать за ними.

Ребята передвигались быстро, даже если ноги у некоторых заплетались. Игнэйр от опьянения не раз запинался, но к удивлению, его удерживал Валтис, который после дёргал и подталкивал двигаться дальше. В таком напряжённом настроении они пробирались через кусты, пока во тьме не стал заметен блёклый свет фонарика. Крадман в ту же секунду сорвался с места и понёсся туда, где виднелись кудри Присфидума. Тот сидел рядом с неподвижной Ланией и пытался привести её в чувства.

От увиденного у Флатэса на миг прояснился разум. Он даже не заметил, как уже стоял рядом и наблюдал за перепуганным взглядом Малера, который бросался то в одну сторону, то в другую. Заметив приближающихся ребят, он хотел что-то сказать, но увидел Валтиса и опешил. Тот подлетел и начал тревожно осматривать Нобилиа, и секундой позже вцепился в футболку растерянного Присфидума. С силой встряхнул его.

— Что ты с ней сделал? — исступлённо прорычал Валтис, походя на взбесившуюся болонку, полезшую на здорового ротвейлера.

— Ничего не делал! — выплюнул в ответ Малер, сверкнул глазами в ответ на нападку и попытался вырваться. Крадман вцепился настолько сильно, что его пальцы стали походить на тиски.

— Если это из-за тебя, то я гарантирую, что всё твоё гнильё превратиться в месиво. Я сотру тебя в порошок, и плевать насколько большую рану ты пытаешься спрятать!

Разгневанный парень, отшвырнул от себя Присфидума, замер на мгновение, а после резко прописал ему в нос кулаком. Затем парнишка вновь бросился к сестре, которую всё то время терроризировал. От такого нахального поведения Флатэс начал выходить из себя. Получивший в нос Малер, старался прийти в себя и мотал головой, небольшая капля крови плавно скользнула к губе.

— Слишком много тявкаешь для того, кто принёс ей гораздо больше неприятностей! — прошипел Игнэйр, порываясь кинуться к наглому мальчишке, но перед ним неожиданно появились Лаура и Анисия, преградившие дорогу.

— Нам сейчас не до разборок не находите? Ланию нужно отнести в комнату!

Только она успела закончить говорить, как Валтис решительно подхватил сестру на руки и понёсся через лес, попутно делая что-то с айкофэтом. На какой-то миг растерялись абсолютно все, пока первой не опомнилась Тэнкальт, которая и бросилась в погоню. Следом от шока отошли и остальные.

Хоть Крадман и выглядел как коротышка, но бежал он слишком быстро, п ведь приходились нести ещё и Нобилиа. Длинноногий Флатэс еле поспевал за ним, а остальные и подавно отставали. Временами ребята даже теряли его из виду. Ориентиром служил светящийся айкофэт, на котором парень включил фонарик.

Догнать мучителя смогли только у самого входа в академию. Он уверенно начал вбегать по ступеням.

— Что он… — не успела Калеса закончить, как Вальтс яростно ударил ногой по двери, наделав тем самым много шума. — Он что сдурел? Его же охранник услышит!

— Думаю он этого и добивается, — коротко ответил Ингелео, отпыхиваясь от ночной пробежки. Он держался ща бок и тяжело дышал. — Не дай Светлой Деве, если у меня органы в кашу сползутся, и я ему дам просраться! — во вздохах смутьяна слышалось сипение.

— Тебе бы бегать начать, — заговорил отпихивающийся Флатэс.

— А тебе бы рот закрыть. Я быстрее сдохну, чем бегать начну.

— Скорее от того, что не умеешь бегать и сдохнешь, — парировал Игнэйр, на что получил убийственный взгляд.

В дверях тем временем появился изумлённый охранник, которого Валтис протаранил плечом и влетел внутрь. Опешивший от наглости студента, мужчина врезался в открытую дверь и чуть ли не сполз вниз.

— Да, что он творит! — вскрикнула Лаура, бросившись за ним.

В здании догонять Крадмана оказался нисколько не легче, потому как добраться до него смогли только у кабинета медитрии. Он что-то гневно пробормотал, прежде чем ударить ногой по двери. После неудачной попытки, он сполз по стене на пол и принялся глубоко дышать. Его вид был не менее разгорячённым, да и сам парень буквально задыхался. Однако Ланию из рук так и не выпустил, продолжая упорно прижимать её к себе.

— Эй! О чём ты думал? Медитрии в это время нет! — сразу же набросилась Лаура. Она успела подбежать к нему самой первой.

— Она будет! — гаркнул он в ответ. — Не так уж и далеко ошивается.

— Ты, что ей позвонил? — удивился Флатэс опираясь о стену.

— Надо было ждать, пока вы там наговоритесь или что? Скажи, ты же вроде не дебил, так какого хрена до тебя так туго доходит?

— Эй, потише! Сбавьте обороты! — встряла Лаура, приблизившись к Лании.

Взгляд Крадмана был более чем предостерегающим к любым действиям со стороны, однако девушка не чуть не испугалась. Она осторожно коснулась её ладони и повернула к себе. Чуть нахмурилась, а после сжала запястье, стараясь прощупать пульс.

— Смотрю мы привал устроили, — просипел Элисар и скатился вниз по стенке, распластавшись на полу. Он походил на растёкшееся по тарелке желе, которое перестало быть эластичным.

Все молча ожидали, что будет дальше. На тело начала постепенно накатывать усталость, лёгкие горели. Все, помимо Ингелео, не сводили глаз с Нобилиа, что по-прежнему лежала на руках Валтиса. Сколько так прошло времени сказать сложно, да и никого это не волновало. Нервное напряжение же росло с неимоверной скоростью в каждом из студентов.

— Откуда у тебя номер медитрии? — спросил Игнэйр, устроившийся на полу.

Молчание длилось по меньшей мере минуту. Когда уже показалось, что ответа не последует, Валтис таки заговорил:

— Взял в начале того года. Я же не тупица, чтобы не иметь её номера на крайний случай.

— Какой герой, только посмотрите! — злобно прорычал Малер. — Вчера ты над ней издевался, как мог, а сегодня весь из себя праведник? Не думай, что это вообще хоть что-то изменит.

Валтис окинул безразличным взглядом Присфидума и отвернулся, заглянул в лицо Лании.

— Тебе тоже надеяться не на что.

Распалиться ссора не успела только из-за торопливого цоканья, разнёсшегося по этажу.

— Знаешь, Валтис, это уже слишком! Я может и говорила звонить в любое время дня и ночи, но не в прямом же смысле! — она осмотрела коридор, в котором грудились тела студентов, всё ещё отходящих от беготни. — Сколько тут растёкшихся тел. Только не говорите мне, что помощь нужна всем вам? Ох, ну сколько же раз я говорила Нэслру, что ничем хорошим эти студенческие попойки не закончатся!

— Нет, только ей, — Лаура указала на Ланию.

Женщина взволнованно выдохнула и пронеслась к своему кабинету. Открыла дверь, распахнула пошире и исчезла внутри.

— Заноси её!