Подземный Нижний

Глава 11 Компания разгадывает загадки

Планы отправляться на поиски Алатырь камня сразу же пришлось отложить по крайне банальной причине. Стоило Валерке сесть за руль, и он начал клевать носом.

— Глеб, как ты смотришь на то, чтобы погостить у нас дома в верхнем мире немного? У нас выдались сложные деньки, и не помешало бы передохнуть.

— А ещё нам завтра нужно съездить за Ириной Степановной, — напомнил Демьян. — Некрасиво получится, если она очнётся, а меня не будет рядом. Новорожденный вурдалак — существо крайне уязвимое. Если в этот момент она увидит человека, может случиться неприятность. Нам ведь не нужен обезумевший от жажды крови вурдалак в верхнем городе?

Валерка затормозил и с силой потёр лицо ладонью. Ещё и Ирина Степановна! А ведь он о ней забыл совершенно!

— Я с удовольствием проведу в верхнем мире некоторое время! — ответил Глеб. — Очень интересно увидеть его, и посмотреть, как живут люди! Наши видящие говорят, там нет разделения на кланы и сословия. Очень прогрессивный подход, у нас некоторое время назад тоже ходили такие идеи. Правда, из этого ничего не вышло — наверное, из-за того, что представители разных подвидов слишком сильно отличаются друг от друга. Люди, берендеи и прочие не могут жить в одном месте, это давно доказано. А ещё очень хотелось бы увидеть диковинки верхнего мира. Даже ваш безлошадный экипаж удивителен, представляю, сколько всего интересного можно увидеть там!

— Ну да, у нас довольно весело, — слегка натянуто улыбнулся Птицын. Энтузиазма собеседника он никак не разделял — всё, что хотелось, это выспаться, наконец. Хотя бы пять часов! Вся бодрость, которой тело наполнилось после лечения и волшебной бани не только исчезла, но и ушла в минус. И те пара часов, которые довелось перехватить, ничуть ситуацию не спасали. А тут ещё Ирина Степановна. Валерка слабо представлял себе, какими проблемами грозит общение с едва родившимся вурдалаком, но подозревал, что просто не будет. В общем, как всегда, когда слишком устал, всё представляется в мрачном свете. Ещё и эти рассуждения Глеба легли на благодатную почву. Валерка не стал поднимать эту тему при госте, дождался, когда они уже доберутся до дома. Алиса ушла показывать комнату берендею, и Птицын, наконец, решился:

— Демьян, а вот то, что Глеб рассказывал, это правда? Ну, про доказательства, что нелюди не смогут ужиться друг с другом? Я просто и сам грешным делом подумал — может, этот наш клан, штука невозможная? И на самом деле всё развалится?

— Ох, княже, — упырь, обычно сохраняющий царственную невозмутимость, сейчас удивлённо вытаращился на Валерку, — вот уж не ожидал от тебя таких размышлений! Уж ты-то, житель верхнего мира, должен лучше меня знать, что человека делает человеком способность правильно выбрать все светофоры на картинке! Так что люди мы, все. И Алиса, и я, и все остальные, включая даже тебя. Я проверял! А всяких ретроградов слушать — это ты бросай. Даже на нашей стороне были и есть устойчивые разнорасовые сообщества, пусть и в краях далёких. Да и у нас, порой, всякое случается.

Валерка хрюкнул — не ожидал услышать из уст Демьяна интернет — мем. Немного успокоенный, отправился спать. Единственное, что раздражало — это что так долго объясняет Алиса Глебу в гостевой комнате?

Утром жизнь уже не казалась такой мрачной. Валерке. А вот Глеб из своей комнаты вышел с красными глазами и очумевшим взглядом. Птицын даже интересоваться не стал, что случилось. Сам догадался — либо медведь телевизор смотрел, либо в телефоне залипал. Алиса за завтраком догадку подтвердила:

— Я же тебя предупреждала, чтобы не увлекался! И верни мне телефон.

— Оно как-то само получилось, — покраснел Глеб. — Я думал, времени прошло совсем немного, а потом очнулся и понял, что уже светает.

— Ну, теперь будешь весь день сонный, и не увидишь ничего интересного.

— Ничего, мы сейчас поедем за Ириной Степановной, а Глеб пока поспит. Договорились, Глеб Игоревич? У нас всё равно места в машине не хватит для ещё одного пассажира.

Вообще-то места бы хватило, но пришлось бы здорово потесниться. Молодой берендей, как, похоже, все медведи, отличался очень крупными размерами.

Валерка немного опасался как того, что им предстоит, так и оставлять диковатого гостя одного в доме, но всё обошлось.

«Смерти» Ирины Степановны пока никто не заметил. Птицын думал, придётся снова ждать возле подъезда, но Демьян сказал, что больше никаких таинств не ожидается, так что лучше подняться в квартиру.

— Просто побудете с Алисой на кухне, пока я её не разбужу. И Валера, не мог бы ты угостить её кровью? Смешно сказать, но твоя — намного качественнее, чем у прочих. Мы тут с ребятами обсуждали: и жажду на большее время утоляет, и сил после неё прибавляется. Особенно, если свежая, не консервированная.

— Да пожалуйста, мне не жалко, — пожал плечами Валерка, подставляя руку. Упырь с забором справился быстро и профессионально.

В квартире всё оставалось так же, как и в прошлый визит. Только Ирина Степановна лежала в кровати бледная, со сложенными на груди руками. Черты лица женщины сильно обострились, под глазами залегли тени. «Очень колоритно», — поёжился Птицын. Он вдруг почувствовал себя, как в плохом ужастике. Вот сейчас мёртвая старушка оживёт. Откроет белёсые бельма, ощерится удлинившимися зубами, да как нападёт! И ведь действительно оживёт!

Валерка с Алисой быстро прошмыгнули на кухню, устроились за столом, накрытым клеёнкой. Парень всё никак не мог побороть ощущение, что делают что-то кощунственное. «Скорее бы уж он её разбудил!»

Демьян тянуть не стал. Тихий голос упыря было прекрасно слышно:

— Ирина, просыпайся. Хватит отлёживаться. Ну, давай-давай, сколько можно спать?

Послышалось какое-то шуршание, потом долгий, судорожный вздох.

— Подожди, не вставай, — снова голос Демьяна. — Привыкни к ощущениям.

— Пить хочется, — голос Ирины Степановны изменился разительно. Как будто помолодел лет на сорок. Исчезло старческое дрожание и лёгкая осиплость.

— На вот, глотни.

— Вкусно! Хочу ещё.

— Не хочешь, — голос упыря стал строгим. Прислушайся к себе. Жажды больше нет, ведь так.

— И правда. Показалось, наверное.

— Об этом я и предупреждал. Впредь помни, что не нужно увлекаться. Нужно внимательно слушать себя и не давать жажде тобой управлять. Уступишь себе раз — назад дороги не будет. Пока я рядом, буду тебе помогать, но старайся и сама научиться.

— Хорошо, я отнесусь к вашим словам серьёзно, Демьян. Мне уже можно встать?

— Вставайте. На кухне Валера и Алиса. Постарайтесь не броситься на них сразу.

Последние слова заставили напрячься. А кто бы не испугался? Нет, Валерка не опасался, что Ирина Степановна их с Алисой убьёт, но и просто драться со старушкой не хотелось. Ирина Степановна вошла не сразу. Птицын сначала не понял, что они там возятся, потом услышал, что «новорожденная» попросила Демьяна отвернуться, и сообразил — переодевается. В кровати женщина лежала в ночной рубашке, и не захотела выходить так к гостям. Ещё через пару минут она, наконец, появилась в кухонном проёме, остановилась, стала внимательно рассматривать гостей.

— Как интересно. Я вижу ток крови в ваших телах, и мне кажется, я даже вижу, как сокращаются ваши мышцы, как бьются сердца. Я что, стала людоедом? Почему мне хочется отведать их плоти? — повернулась женщина к Демьяну.

— Смерть даром никому не проходит, — объяснил мужчина. — Ты сейчас — вурдалак. Душу Марена вернула, но тело ещё помнит, что было мертво. Обуздаешь его — станешь жить почти как прежде. Не обуздаешь — станешь неразумной тварью. И да, советую ограничиваться кровью. Даже когда жажда утихнет и тебе покажется, что ты победила себя, не стоит без крайней необходимости пробовать человечье мясо. Можешь потерять себя.

— Ну вот ещё, — гордо вскинула подбородок старушка. — Пробовать человечину — совершенно неприлично, я до такого не опущусь. Лучше буду благородным вампиром.

Демьян за её спиной недовольно закатил глаза и принялся объяснять, что упыри не имеют ничего общего с вампирами, не желают ими становиться. Упыря искренне оскорбляло сравнение с вампирами, и он начал было подробнейшим образом объяснять эти самые отличия, но потом прервал сам себя:

— Впрочем, это тема отдельного разговора. Сейчас у нас нет на это времени, расскажу потом. А пока просто запомни: вампиры — нежить. Мертвецы в теле человека, и даже размножаться могут только делая из людей себе подобных. Упыри и вурдалаки — живые, хоть и на короткой ноге со смертью. Не стоит оскорблять себя сравнением с мёртвой тварью, лишённой части души.

— А как по мне — разница малозаметна, — упрямо поджала губы Ирина Степановна. Впрочем, вам лучше знать. Скажите, Демьян, мне обязательно уходить с вами? Я бы предпочла пока продолжать ту жизнь, которую вела до этого. Хотя бы несколько дней — хотелось бы освоиться со своей новой формой существования.

— Обязательно, — отрицательно покачал головой упырь. — У меня есть дела с моим князем, а оставить тебя я не могу. К тому же тебе очень скоро станет тягостно на этой стороне. Пока ты не освоилась с жаждой, лучше не добавлять лишних поводов для беспокойства.

— Что ж, объяснения звучат убедительно. Тогда я предупрежу соседку, что уезжаю в санаторий, чтобы не беспокоилась.

Демьян хотел пойти вместе с Ириной Степановной, но она отказалась. Сказала, что незнакомец рядом с одинокой старухой будет выглядеть подозрительно.

— Я вполне могу справиться с жаждой, вы же видите. Не нападаю на молодёжь. А уж на Анну не нападу тем более — мы с ней столько знакомы! Ничего плохого я не сделаю!

Упырю оставалось только отступить. Дождавшись, когда женщина выйдет в подъезд, мужчина покачал головой:

— Ох, есть у меня подозрение, что я ещё наплачусь с ней. Очень своенравная дама!

Валерка с Алисой одновременно хмыкнули: Демьян слишком очевидно волновался за новообращённую, отчего немного напоминал наседку, чьи цыплята упрямо разбегаются в поисках приключений. Впрочем, Ирина Степановна, судя по всему, тот ещё цыплёнок. Старушка много лет живёт одна и привыкла к самостоятельности. Справляться с проблемами она явно умеет, а вот к обществу не слишком стремиться. «Действительно, тяжко с ней придётся Демьяну!» — подумал Валерка. Однако пока никаких проблем с новообращённой не намечалось. От соседки она вернулась через пятнадцать минут — Демьян уже успел начать переживать. Потом довольно стремительно для своего возраста Ирина Степановна начала собираться — сложила в старомодный саквояж несколько смен белья, взялась было за аптечку, но уточнив, что высокое давление ей больше не грозит, ограничилась только валидолом. Видимо, слишком привыкла иметь эту страховку на случай проблем с сердцем. Помимо сменной одежды и лекарства взяла паспорт и пенсионное удостоверение, потом перекрыла газ и воду.

— Что ж, я готова, молодые люди. Даже и не думала, что так быстро справлюсь. Пожалуй, так хорошо себя чувствовала лет пятьдесят назад!

— Это только начало, — сдержанно ответил Демьян. — Скоро ещё молодеть начнёшь. И с этим, наверное, будут какие-то проблемы в верхнем мире. Документы твои потеряют актуальность.

— Ну, замечательно, — проворчала Ирина Степановна, недовольно поджав губы. — О таких вещах, молодые люди, следует предупреждать заранее!

Валерка вдруг понял, что сама процедура перерождения Ирины Степановны была вовсе не страшной. А вот то, что предстоит дальше — это да, страшно. Потому что дама оказалась действительно с характером. По крайней мере, он сам совершенно по-другому отреагировал бы на новость о том, что скоро помолодеет!

Пока же Ирина Степановна свой дурной характер смирила, и друзья благополучно добрались до дома, найдя там Глеба. Парень, конечно, так и не выспался. Телефон свой Алиса у него забрала, но был ещё телевизор и настольный компьютер. А ещё — услужливый домовой, который подсказал, как этими устройствами пользоваться.

— Так дело не пойдёт, — покачал головой Птицын, глядя на совершенно чумного берендея. — Давайте, наверное, всё-таки съездим, посмотрим город. Заодно, может, уже расскажешь, как мы будем искать этот камень?

— Конечно, расскажу! Поедемте скорее в город, я сориентируюсь на местности, и отправимся на поиски.

— Секундочку, — Валерка начал о чём-то догадываться. — А вообще как звучало задание твоего батюшки, дорогой Глеб? Ну, когда он тебя позвал, что просил сделать?

— Он просил отправиться с тобой, князь, чтобы добыть Алатырь камень по приметам, которые он мне сказал.

Сказано было очень уверенно, а вот глаза вильнули в сторону. Тут не нужно было быть упырём, чтобы догадаться — врёт.

— А на самом деле? — тут уже заинтересовались все присутствующие.

Глеб Игоревич слегка затравлено отодвинулся от стола, попытался приосаниться, даже сверкнул глазами, но… неубедительно. И сам это понял.

— Ну да, я солгал, — вздохнул парень. — Отец просто сказал передать эти записи, — он достал из внутреннего кармана пиджака свёрток с бумагами. — Здесь указания, как найти место хранения алатырь — камня и пояснения видящих и учёных, как следует воспринимать эти указания.

Вид у парня был настолько печальный и разочарованный, что Валерке его стало жалко. Лишили дитятку прогулки в Диснейленд! Впрочем, на самом деле прогулке ничего не угрожало. Во-первых, Птицын был совсем не против показать парню верхний мир, раз уж ему так хочется. Во-вторых, после того, как компания ознакомилась с документами, стало понятно — тут впору ещё несколько помощников набирать, а не избавляться от единственного наличествующего. Слишком туманные указания, и пояснения.

— «Жена кузнеца опоясала город, а в поясе том жемчужина — Алатырь камень. Ты поясок обойди, да встань там, где жёнушка перси свои омывала. А уж оттуда тридцать шагов да посолонь на пол оборота повернись. До земли поклонишься, увидишь от пояска ниточку. Ниточку перережь да подожди, пока чаша наполнится. А как чаша наполнится — так и откроется тебе Алатырь — камень!» — на ходу переводя устаревшие слова, прочитал Демьян. — Ничего не понятно, но очень интересно. И как мы должны расшифровать эту инструкцию?

Прочитали пояснения историков и видящих, стало ещё непонятнее. Наверное, потому, что ни те ни другие тоже понятия не имеют, о чём пишут.

— «Стоит скала, а над той скалой — великан в плаще. Велик, но печален этот великан и оттого горек взгляд его. А под ногами у него наконечник того пояса. Ступить на тот пояс можно только там, где ругающий пишущих встречает пишущего, а у пишущего тоже горечь от такой встречи. И там кузнец разрубил землю. Писано видящим Иваном Никифоровым лета тысяча девятьсот девяностого года от р. х.» — прочитал Валерка. — Эти ваши видящие специально что ли ещё непонятнее пишут?

— Нет, конечно, — смущённо улыбнулся Глеб. — Они ведь не видят всё, как есть. Только какие-то неясные символы, которые пытаются интерпретировать. Чаще всего разобрать то, что они видят очень трудно. Хорошо, если тот, кто эти заметки знает предмет, который описывает видящий, тогда можно догадаться. А кто-то незнакомый вообще ничего не поймёт. Мы думали, поскольку вы знаете верхний мир, вам будет проще.

— Логично, что уж там, — согласился Птицын. Хотя я вот понятия не имею, что это за горький великан на скале. Нет у нас никаких великанов!

— Ну, молодой человек, вы меня разочаровываете, — вдруг вмешалась Ирина Степановна. Даму за обсуждениями немного забыли, да она и не стремилась до поры к общению, просто слушала обсуждения. — Я понимаю, все ваши спутники жители других мест, но вы-то, коренной нижегородец, про горького великана догадаться могли? Кто у нас на площади Горького стоит на гранитном постаменте.

— Ой, — Валерке стало стыдно. — Действительно. Да, тогда понятно. Валерка открыл на телефоне карту, нашёл площадь Горького.

— И где тут какой-то пояс?

— А что вы на меня так смотрите? — удивилась Ирина Степановна. — Что знала — подсказала, а про пояс у меня тоже никаких ассоциаций не появляется.

Валерка печально вздохнул — надежда, что поиски окажутся проще, чем представлялись сначала, не оправдались. Путём долгих раздумий и обсуждений догадались, что тот, кто ругает писателей — это Белинский, литературный критик. И, соответственно, место, где можно ступить на пояс жены кузнеца — пересечения улиц Белинского и того же Горького. Вот только где там кузнец рубил землю Валерка так и не догадался. В результате на поиски в этот день так и не отправились — всё равно непонятно, куда ехать. Ко сну Валерка отходил раздражённый и злой. Как-то так сложилось, что всякие загадки и ребусы парень ненавидел искренне, до глубины души. Ну, то есть, когда просто для развлечения — пожалуйста, а вот так, когда от разгадки что-то зависит — ненавидел. И ведь нельзя сказать, что он их плохо решал. Как раз когда это нужно было для развлечения, получалось неплохо. Но как только начинал нервничать из-за результата — всё, всю сообразительность блокировало напрочь.

Единственный, кто остался доволен, что ничего не получается, это молодой берендей. Птицын как-то даже переживать за парня начал. Понятно, что медведи — существа выносливые, но Глеб опять явно не собирался спать и, уходя в свою комнату, с нежностью сжимал в руках одолженный ноутбук. До этого он, рассеянно тыкая по иконкам случайно попал в какую-то онлайн — игру, и с тех пор в попытках разобраться, где искать камень, не участвовал. «Определённо, надо будет отобрать. А то как бы не помер с непривычки, как какой-нибудь корейский школьник, — подумал Валерка. — Пристыдить, что ли? Взрослый человек, а туда же!»

Проснулся ещё затемно, и не сам. В комнату ворвалась Алиса, с разбега прыгнула ему на живот ну, это он потом сообразил, а сначала жутко испугался, когда его вдруг придавило что-то тяжёлое и вопящее.

— Я нашла! Я догадалась, а потом проверила, и всё нашла! — кричала Алиса. — И ничего, оказывается, сложного!

В общем, добиться подробностей удалось только когда с Валерки в результате её прыжков сползло одеяло, и лисичка забыв, о чём только что говорила, принялась густо краснеть. Птицын выбрался из-под замершей Алисы, поспешно натянул штаны и футболку, чтобы не смущать.

— Так о чём ты догадалась? Рассказывай, скорее!

— Пояс жены кузнеца — это Ковалихинская речка! — гордо объяснила девушка. — Она берёт своё начало как раз в районе площади Горького и протекает под землёй, опоясывая верхнюю часть города. А на поверхность выходит в Ковалихинском овраге, который начинается как раз там, где улица Белинского упирается в улицу Горького!

— А причём здесь Ковалихинский овраг и Ковалихинская речка? — не понял Валерка. О речке он и не слышал ни разу.

— Ну как же?! — возмутилась девушка. — Коваль — это кузнец. Жена кузнеца — это ковалиха! Вот они и назвали так. Берендеи вообще очень поэтичные, яломиште сказали бы не пояс, а «струя», не постеснялись бы! А овраг — это место, где землю кузнец разрубил. То есть Ковалихинский овраг.

— Слушай, а ведь очень похоже! А место, где жена кузнеца перси мыла? — с надеждой спросил Птицын.

— Ну, это совсем просто! — гордо задрала нос Алиса. — Это под Ковалихинскими банями. Там как раз речка проходит. Вот только есть плохая новость — я выяснила, что эту речку залили бетоном от кинозала Юпитер и как раз до бань. Так что может быть, доступа уже нет…

— Слушай, ты просто гений! — констатировал Птицын. Парень только теперь сообразил, что Алиса всю ночь не спала — продолжала разгадывать загадку. — Ничего, надо просто посмотреть эту речку, а там видно будет, можно пробраться или нет. Проблемы будем решать по мере возникновения!

Время для поездки выбрали не очень удачное. Валерке не терпелось убедиться в догадках лисицы. До начала утренних пробок не успели — завтракали, потом долго будили уснувшего под самое утро Глеба. Медведь так и спал, сидя за столом и уронив голову на клавиатуру ноутбука. Проснулся только когда Валерка в сердцах предложил ехать без него. Вот тогда не желавшие раскрываться глазки широко распахнулись, и берендей начал собираться. Быстро, но явно на автомате. Окончательно проснулся гость только уже в пути — к этому времени четвёрка кладоискателей уже стояла в вечной пробке на Медицинской. Навстречу проносились машины. Довольно плотным потоком, время от времени бибикая. Стоящие в пробке такой ерундой не занимались — терпели молча. Время от времени машина дёргалась, проезжая метров десять, потом снова останавливалась. Муторно, медленно, мучительно даже для привычного Валерки.

Глеб сначала спрашивал, что происходит, и почему вокруг так много безлошадных экипажей, и почему они стоят. Потом, когда ему объяснили, замолчал. Ещё через некоторое время Валерка услышал с заднего сиденья жалобное:

— Алиса, скажи, как ты это терпишь? Всё лязгает, гудит, дёргается. Пахнет гарью и какой-то гадостью. Вроде интересно, но невыносимо! У меня уши болят, внутренний зверь хочет убежать и спрятаться!

— Да, поначалу было тяжеловато, — согласилась Алиса, — но ничего страшного, привыкнешь со временем. Да и пробки не всегда бывают, это мы просто неудачно попали.

Глеб только вздохнул и снова замолчал. Птицын, чтобы отвлечь от внешних звуков, включил радио — стало только хуже, берендей попросил выключить, а то не выдержит.

С грехом пополам доехали до Лядова, повернули на Белинку, но и там народу было полно. Валерка уже и сам дурел и сдерживал рык, о берендее и говорить нечего. Только перед самой площадью Свободы пробка начала рассасываться. Птицын обрадовался, двинулся вперёд… но не только он. Вездесущий маршруточный пазик решил быстренько перестроиться, но почему-то совсем не обратил внимания, что по полосе, куда он собирается ехать, едет Валерка. Птицын даже не сразу понял, что произошло, просто вдруг проскрежетало, машину тряхнуло, боковое зеркало отлетело…

Водитель маршрутки выскочил практически мгновенно и начал орать.

— Ти зачем сюда ехаль! Ти не видишь, я тут еду! У миня приимущество!

— Ты совсем дурак?! — обвинение Птицына искренне возмутило. — Я по своей полосе двигался! Это ты какого-то чёрта решил в меня перестроиться!

— Тут все так едут!

В общем, спор грозил затянуться надолго. Валерка пытался дозвониться в гаи, ходил вокруг машины, пытаясь рассмотреть, велики ли повреждения, отмахивался от водителя маршрутки, который продолжал упирать на то, что «все так едут».

«Ещё немного, и я ему двину. Не сдержусь», — понял Птицын. И тут закричала Алиса:

— Валера! Глеб пропал!

Раздражающий маршрутчик был мгновенно забыт. Валерка оглянулся на подругу и увидел страшное. Девушка держала в руках шикарный костюм тройку Глеба. Берендея в нём не было. Птицын представил себе, что может натворить обезумевший от ужаса медведь в центре города, и что могут сотворить с медведем, и ему стало плохо.