Подземный Нижний

Глава 26 Начинается разбирательство

Если сначала бешеный энтузиазм Демьяна в приготовлении всяких зелий больше веселил, чем настораживал, то к концу ночи Валерку эта одержимость начала пугать. Не сама по себе, а тем фактом, что все эти составы, декокты, зелья и эликсиры предполагалось залить в Валерку. А было их много.

— Слушай, а ты уверен, что они внутри меня реагировать не начнут? — с опаской спросил Валерка, разглядывая батарею из пузырьков разных размеров и форм, расставленную на лабораторном столе. — Я серьёзно опасаюсь, что меня либо разорвёт, либо накроет так, что я охренею и обратно уже не выхренею!

— Валера, ты меня сейчас обидел! — Демьян поджал губы. — Я этот комплекс разрабатывал всю войну! Тестировал на пленных всех возможных рас и видов, потом на себе, и только потом давал друзьям! Поверь мне, это совершенно безвредно! Более того, если сюда добавить стандартный армейский комплекс усиления — тоже ничего не будет, всё станет действовать штатно, и даже некоторые побочные последствия государственного спаснабора будут нивелированы! Пей, и не беспокойся!

Иногда для того, чтобы не обидеть друга, приходится идти на по-настоящему серьёзные жертвы. Вот и теперь Валерка, выдохнув, опрокинул в себя пузырьки один за другим. Зажмурился, ожидая чего-то ужасного, но так и не дождался. Вкус некоторых зелий был неприятен, но эффекта не последовало ровным счётом никакого — как будто воды выпил, или чая.

— И долго они будут действовать? — спросил Птицын.

— Какие-то — сутки, другие — чуть дольше, не важно. Главное — на сегодня хватит, а завтра ты, князь, в верхний мир перейдёшь, а я на эльфа отправлюсь охотиться. И да. Если нападение всё-таки случится — сразу уходи в верхний мир. Ты, Валера, очень неправильно поступил сегодня утром. Больше так делать не нужно.

— Это почему неправильно? — опешил Птицын.

— Потому что как только заметил блик от оптики, ты должен был перейти в верхний мир. Сразу же, мгновенно. Это было бы самое разумное решение.

— И вас бросить?!

— Убийца охотился не на нас, — пожал плечами Демьян. — Я понимаю, Валера, ты — человек чести, и не привык бросать в опасности друзей. Но честь — она для разных людей разная. Ты — князь, для тебя нет большей чести, чем победить врагов и сохранить клан. Даже если придётся кем-то из соклановцев пожертвовать, чтобы спасти остальных…

— Вот ты сейчас, Демьян, либо заткнёшься, либо я с тобой больше разговаривать не буду, — грубо ответил Валерка. — Я уже говорил, что у меня такого клана не будет. У меня — семья, а в семье другие законы. Кому не нравится — из семьи может валить, за это у нас не наказывают, мы не клан.

Помолчали немного, потом Демьян, глубоко вздохнул, опустил плечи.

— Прости, Валера, признаю, лишнего хватил. Стараюсь этого не показывать, но вчерашний случай… я очень испугался. Убийца был очень близок к тому, чтобы преуспеть, если бы не твои резко проявившиеся силы, скорее всего, тебя бы уже убили. Я чувствую себя здесь, среди вас, дома, и мне очень не хочется это потерять. Но ты прав, потерять можно не только с твоей смертью. Беру свои слова обратно.

— Вот и хорошо. Ты на меня тоже не обижайся, ладно? — попросил Валерка. — Я нервничаю, вот и вспылил.

— Вот и хорошо! — упырь встряхнулся, будто сбрасывая неприятную ситуацию. — Но всё равно, не забывай, пожалуйста, о такой возможности.

Валерка и не забывал. Правда, во время недавнего покушения он действительно не вспомнил о том, что можно сбежать, но потом, вспоминая случившееся, понял, что и не мог бы — слишком они тогда растянулись, перейти в верхний мир мог бы только он сам, без друзей. «И вообще, мы по Похвалинскому съезду спускались. Там на той стороне поток такой, что наверняка к кому-нибудь под колёса бы попали. То-то было бы весело!»

Предстоящее разбирательство беспокоило не только Демьяна. Весь клан был как на иголках. Алиса от Валерки вовсе не отлипала — так и ходила хвостиком. При этом молчала и ничего не говорила. Общая нервозность даже Лёху в конце концов вывела из себя:

— Да с чего вы вообще взяли, что на него там обязательно нападут?! На месте киллера я бы вообще несколько дней не отсвечивал, чтобы жертва успокоилась и расслабилась. Тут бы из-за суда этого переживать, а вы придумали, что нападут. Надо же, я не знаю, линию защиты какую-то продумать. Речь в конце концов. И это, у нас какой-нибудь адвокат будет?

— Лёша, это не суд, — поправила Алиса. — Это только разбирательство. Суд будет, если во время разбирательства откроются обстоятельства, подпадающие под уголовное уложение, а войны кланов под него не подходят. Скорее всего, даже если все обвинения подтвердятся, Валере просто назначат виру. Если все согласятся, что было так, как сказано в обвинениях — то очень большую виру, нам будет очень трудно. Можно сказать, Валера в кабалу попадёт на неопределённое время. Но будет жив!

— И ты плохо знаешь первородных, — добавил Демьян. — Он просто не сможет действовать разумно. Потерять оружие! Для них это как красная тряпка для быка. Я удивлён, что он до сих пор не напал. Должно быть, понимает, что это полностью бесполезно.

Собраться и поехать — что может быть проще? Валерка чувствовал себя то ли невестой перед свадьбой, то ли заключённым перед этапом. В карету выводили всем кланом, даже Андрей Иванович вышел. Упырь повязал себе на лицо платок, чтобы не пугать окружающих, и теперь был похож на бандита из фильмов про ковбоев. Только шляпы не хватало.

Сопровождать князя на разбирательство можно, но только на отдельном транспорте. То ли традиции, то ли в самом деле такие меры безопасности — Птицын не знал. Но смотрелось это довольно глупо — шикарная карета, по бокам, впереди и за которой едут квадроциклы.

— Не совсем понимаю, отчего такие меры безопасности, — недоумённо спросил Болеслав, когда увидел, — Или просто продемонстрировать эти удивительные аппараты? — он кивнул на квадроцикл.

— Да нет, просто за мной же кто-то охотится, — пояснил Валерка. — Вчера перед тем, как мы с вами встретились, было покушение. Одному из моих людей лицо отстрелили, я сам пулю получил в плечо. Наёмного убийцу наняли. Мы уже выяснили, что это эльф, может, слышали — мистер Элвен Арчер!

— Ого! — Кажется, Болеслав Вадимович таких подробностей не знал. — Я даже имел с ним беседу, как с представителем купца. Удивлён! Какое бесчестие! Я понимаю, князь, что у вас много недоброжелателей, но нанимать убийцу — это отвратительно. Если удастся выяснить заказчика — вы будете иметь право вызвать его на смертельную дуэль.

— И непременно им воспользуюсь, — кивнул Валерка. — Не желаю оставлять врагов за спиной.

— Разделяю ваше желание, — кивнул Болеслав. — Впрочем, можете не опасаться — на самом разбирательстве на вас не нападут. Во-первых, там довольно много охраны, во-вторых — большинство гостей тоже не лыком шиты. Если даже убийца рискнёт напасть, у него не будет никаких шансов. Но кто бы мог подумать! Я ему руку подавал! Нет, определённо, в последние годы у нас наблюдается жуткое падение нравов!

Карета не торопясь покатилась к мосту, Болеслав с интересом смотрел, как перестраиваются квадрики.

— Скажите, князь, есть ли возможность купить такой же для себя? Очень любопытно было бы на таком прокатиться!

— Думаю, всё обсуждаемо, — ответил Птицын. — Только учтите, что они требуют заправки бензином, а здесь я пока видел его только в аптеке. Мы, конечно же, можем привезти, но это не очень удобно.

— А много ли нужно этого самого бензина? — заинтересовался волколак.

— Десять литров на сто километров.

— Это в вёрстах получается… да всего чуть меньше ста и получается. А ведь неплохо! Пожалуй, я бы не отказался купить парочку таких игрушек. Если по цене договоримся.

— Как только разберусь с текущими проблемами — милости просим, — кивнул Птицын. — Однако мои ребята планировали начать строительство подобных машин здесь, правда, не слишком скоро. Полагаю, они будут дешевле и не столь прихотливы к топливу.

— Одно другому не мешает, — философски резюмировал Болеслав. — И такие нужны, и местные. Эх, заканчивали бы вы, князь, со всеми ссориться. А то, признаться, в салонах о вас такого говорят, что, кажется, просто ужасный человек. Все традиции попираете, и вообще чуть ли не дьявол в человечьем обличье. Большинство понимает, что это всё наговоры, но и общаться с вами вроде как нельзя — моветон.

— Традиции я если какие и попираю, то лишь по незнанию, — пожал плечами Валерка. — Да и навязываться не хочу. Мне, откровенно говоря, и так хорошо, и эдак. Лишь бы не нападали. Но и помыкать собой никому не позволю. А то тут некоторые очень обиделись, что я не стал под них ложиться. Уж извините за сравнение, как будто ждали, что я девка продажная.

— Есть у нас такой грех, — кивнул Болеслав, — Ну да ничего. Будем надеяться, что всё образуется.

«Да уж, будем», — подумал Птицын.

В этот раз через мост всех пропустили почти без сложностей. Только закрытый прицеп одного из квадроциклов заинтересовал стражниц — русалок на мосту, но Лёха-вурдалак, что был за рулём, совершенно невозмутимо ответил, что не обязан отчитываться за содержимое. Кажется, русалка хотела поспорить, но, покосившись на карету, не стала — поняла, что посланник от совета кланов в этот раз будет не на её стороне.

Всю дорогу Птицын провёл как на иголках — всё ждал, что сейчас опять нападут. Очень сомнительно, что опять будет обстрел из снайперской винтовки — вряд ли у этого Арчера их несколько. Однако ничто не помешало бы эльфу обзавестись местным стволом, может, не столь навороченным, но тоже вполне эффективным. Обошлось — никто так и не напал, и даже когда Валерка вышел из кареты никаких эксцессов не случилось. Перед зрителями было немного неловко идти в «коробочке» из вурдалаков — ребята обступили его так тесно, что шагать толком не получалось. Ещё и металлическую плиту над головой держали, хотя откуда в Птицына могли здесь стрелять сверху, Валерка решительно не понимал. И вообще, все эти предосторожности казались какой-то глупостью — не станет убийца повторяться. Уже ясно, что он — изобретательная сволочь. Наверняка придумает что-нибудь свеженькое, не опробованное. В павильон пришлось идти одному — членов клана обвиняемого туда не пустили, видно, из соображений безопасности.

Разбирательство началось торжественно до тошноты. Председательствовал на нём аж сам Игорь Деянович, чего Валерка как-то не ожидал. В зале были расставлены стулья — шикарные, даже позолоченные. Видимо, чтобы не умалить достоинства сидящих. Да и вообще всё было очень красиво — тяжёлые бархатные шторы на больших, сводчатых окнах, стены отделаны мрамором, на потолке — лепнина и большущая люстра. Электрическая! Валерке было очень интересно, откуда берётся энергия для её питания. Неужто генератор какой-нибудь есть, или и вовсе маленькая электростанция? До сих пор нигде, кроме собственной резиденции Птицын электрических приборов не встречал. Сам Игорь Деянович стоял за кафедрой, суровым взглядом осматривая собравшихся. Валерке среди зрителей места не было — для него по правую руку от Игоря Деяновича был установлен отдельный стул — лицом к зрителям.

— Ну что, доигрался? — сурово нахмурился берендей. На медвежьей морде суровое выражение лица выглядело очень угрожающе. «У них же вроде нет мимических мышц, у медведей!» — как всегда не вовремя подумал Валерка. Он как раз недавно где-то увидел этот интересный факт — дескать, никогда не поймёшь по лицу, будет ли тебя мишка сейчас есть или просто понюхает.

— Предупреждал ведь — не балуйся! — Продолжал князь Берендеев. — Эх, молодёжь! Ну, пеняй на себя теперь.

Отвечать Птицын не стал, только потупился демонстративно. Хотя была мысль начать сразу бычить. Не на Игоря Деяновича, конечно, а на собравшихся. Начать кричать, что балуется тут вовсе не он… не стал, конечно. Пусть им всем сюрприз будет. Вместо этого просто прошёл к своему стулу, когда все уселись — тоже сел. Оглядел собравшихся, нашёл взглядом Глеба. Тот подмигнул заговорщицки — дескать, держись, дружище, всё хорошо будет! «Интересно, он рассказал отцу, с чего мы вообще решили на недотыкомок напасть?» — задумался Птицын. После «набега» они с Глебом ещё не виделись, о результатах берендей пока не знал.

— Так, ладно, без долгих приветствий, некогда мне тут лясы точить. Все в курсе, что князь Валерий Птицын, проводник, обвиняется в нападении на клан недотыкомок и убийстве членов клана, наделённых в нём верховной властью на время отсутствия князя по прозвищу Повелитель Людей после его пропажи. Так же князя Валерия обвиняют в тяжёлом ранении русалки Василины, находившейся в тот момент в резиденции клана недотыкомок, — Игорь Деянович опустил глаза в бумагу, — так, да, ну и сопутствующие прегрешения, как то: ограбление казны клана, нарушение общественного порядка, пренебрежение традициями, и прочее недостойное упоминания. Так, Тихомира, ты сторона обвинения — давай за кафедру. Только чётко, ясно, коротко, без красочных подробностей.

Тихомира поднялась со своего места, подошла к кафедре. Дождалась, когда Игорь Денянович усядется. Обольстительно улыбнулась. Валерка эту дамочку терпеть не мог, а всё равно, проняло.

— Ещё раз хочу поприветствовать собравшихся. Игорь Деянович, я постараюсь коротко, как вы сказали, но теми самыми красочными подробностями нас обеспечил князь Валерий, поэтому я, надеюсь, вы простите меня, если я увлекусь описанием подробностей.

Русалка ещё раз обвела всех взглядом, убедилась, что все слушают, и продолжила:

— Как все вы, друзья мои знаете, позавчера ночью случилось ужасное злодеяние. Группа бандитов под руководством князя Валерия напала на клан недотыкомок. Все мы знаем, что недотыкомки — существа вредные, неприятные. Они не любят соблюдать наших правил, жадны до денег и не знают о чести. Однако их клан существовал много, много лет. Вы спросите, почему он не был уничтожен до сих пор? Я отвечу — потому что в нашем городе, в нашей стране правит закон. И как бы ни были неприятны нам эти соседи, они оставались нашими соседями. Они не устраивали неправедных нападений. Порой они нарушали закон и получали соответствующее наказание. И они никогда не шли против общества, против его законов. И вот, в городе появился проводник. Поначалу мы все обрадовались — связь с верхним миром — это очень важно. Это даёт нам всем огромные перспективы. Однако время показало, что проводник не желает соблюдать наши законы, относится пренебрежительно к нашим правилам, к нам самим. Мы пытались его образумить, пытались указать, что наши законы, наши традиции, одинаковы для всех — будь ты хоть сам государь, или последний крестьянин. Однако князь Валерий не внял. Он отвернулся от нас, показал нам своё пренебрежение. Заперся в своей резиденции, творил там свои беззаконные, бесчестные дела. Мы не трогали его, оставили его наедине с его чёрной сущностью. Да, это было очень разочаровывающе — вот он, проводник. И воспользоваться его услугами нельзя, потому что он закрылся от нас, выказывает нам пренебрежение.

Тихомира глубоко вздохнула, печально покачала головой. Валерка всё ждал, что сейчас из её глаза скатится одинокая слезинка. Не дождался, Игорь Деянович демонстративно прокашлялся.

— Ещё раз прошу прощения, Игорь Деянович, и вы, господа, тоже. Просто я искренне опечалена и даже разочарована таким положением дел. Однако моя печаль ничего не значит. Всё оставалось бы так, как есть. Однако проводник, поняв, что его поведение остаётся безнаказанным, решил пойти дальше. Он решил, что совсем неподсуден, что его никто не тронет. И тогда он напал на самых слабых из нас — на недотыкомок. Напал под покровом ночи, как тать. Учинил ужасный беспорядок, убил множество невинных жителей. Он и его подручные нанесли раны множеству разумных существ просто так. Просто из соображений личной неприязни и желания обогатиться. Может быть, даже больше из желания обогатиться — ему ведь нужно кормить свой, с позволения сказать, клан, который его же стараниями оказался в изоляции и перебивается мелкими заработками на бесклановом рынке. Господа, я хочу, чтобы вы выслушали мою подчинённую. Как у обвинителя у меня есть право вызвать свидетеля.

По рядам слушателей пронёсся одобрительный гомон. Игорь Деянович махнул рукой, дескать, вперёд. На него, как показалось Валерке, эта прочувствованная речь особого впечатления не произвела. Секретарь по знаку Тихомиры вышел из-за своего стола, сбегал за свидетельницей. В зал вошла русалка — красивая, бледная и очень несчастная, с повязками на груди и на плече. Сквозь повязки проступали пятна крови. По залу пронёсся вздох сочувствия.

— Василина, расскажи, пожалуйста, что произошло ночью.

— Здравствуйте, господа, — русалка с трудом поклонилась. — Здравствуй, княгиня Тихомира. Я мало что могу рассказать, потому что мало видела. В ту ночь я была в гостях в клане недотыкомок. Мы обсуждали возможность подсмотреть за верхним миром по твоему же, княгиня, слову.

— Да, так и было, — кивнула Тихомира.

— И вдруг мы услышали звуки боя. Кто-то из моих собеседников ненадолго ушёл, а потом вернулся очень испуганный. Было видно, что он в ужасной панике. Он рассказал, что на клан напали какие-то люди и уничтожают всех, кого видят. Мои собеседники распорядились занять оборону, но это не помогло. Испуганные, мы сидели в подвале, в ожидании, когда всё закончится. Мы надеялись, что нападающие не смогут прорваться в резиденцию, ведь она достаточно неплохо защищена, но у них было много оружия из верхнего мира. Бандиты подошли к дверям подвала застрелили многих защитников. Но они на этом не успокоились. Уже когда сопротивление было подавлено, и мы готовы были сдаться на милость победителя, бандиты выстрелили из какого-то оружия. Я почувствовала ужасную боль и поняла, что стреляли серебром. Успела увидеть, что все мои собеседники уничтожены — их тела просто перемолоты в фарш. Моя госпожа потом объяснила, что стреляли из пушки! Но сама я этого не видела, как не видела и нападавших. Я потеряла сознание от боли и отравления.

— О том, кто именно напал, мы узнали из свидетельств выживших недотыкомок. — Тихомира продолжила за своей подчинённой. — Мы не стали приводить их сюда, но не подлежит сомнению, что это нападение совершил именно князь Валерий, в этом может убедиться любой желающий. Мы, как ближайшие соседи, явились на шум первыми, я могу клятвой подтвердить слова моей подчинённой. Всё выглядело именно так, как она и описывала.

Опять по залу пронёсся недовольный говорок. Если поначалу на Валерку смотрели в основном сочувственно и немного насмешливо, то теперь взгляды были хмурые, неприязненные. Управлять общественным мнением Тихомира умеет отлично, этого у неё не отнять. Однако подействовало не на всех. Игорь Деянович хоть и хмурился, но в его взгляде Птицын осуждения не увидел. Скорее, лёгкую насмешку. Берендей встал со своего места и вернулся за кафедру.

— Что ж, если всё так, как рассказала нам Тихомира, князь, несомненно, повинен общественному порицанию и иному наказанию, которое определит высокое собрание. Однако хотелось бы услышать и противную сторону. Князь Валерий, у тебя есть, что сказать?

— Есть, князь Игорь.

— Тогда твоя очередь. И снова попрошу — давай без цветистых описаний!

Валерка такую красивую речь, как Тихомира, не подготовил, но надеялся, что его выступление произведёт не меньший эффект.