Пожиратели миров 9

Глава 219

Противник продолжил осаду, отказавшись от штурма. Миномёты теперь пусть и стреляли, но уже не так активно, как раньше. Одарённых же будто меньше и не стало. Сейчас у нас были шансы прорваться, однако я не видел смысла рисковать, когда авиация на подлёте.

Может заметить тяжёлый разведывательно-десантный корабль высоко в небе и сложно, однако не услышать его, когда тот летает на малых высотах, невозможно.

И его заметили.

Едва корабль спустился ниже, как по нему тут же со всех сторон открыли огонь. Пули, ракеты, пси-атаки, даже техника в виде какой-то огромной захлопнувшейся на нём пасти — всё пошло в ход, но щиты сдержали удар. А в ответ на них обрушился огонь миниганов.

Лучи трассеров начали бегать по земле, вырезая всё, что только успевал захватить компьютер, и он не промахивался. Вся округа погрузилась в бесконечный рёв, который не затихал ни на мгновение. И с каждой секундой сопротивление становилось всё слабее и слабее, пока полностью не сошло на нет.

— Они отступают, — сообщил Фарен, закончив зачистку.

— Пусть уходят. Как корабль?

— Щитов нет, у меня повреждение корпуса, второго и четвёртого двигателей, сообщения о повреждении внутренних систем, но в целом мы на ходу.

— Отлично, спускайся.

Я посмотрел на тех, кто остался.

— Собирайте трупы, мы уходим. Грог, Зигфрид, за мной.

Да, трупы. Не все пережили эту атаку. Это у нас есть активная броня, которой большинство обычного стрелкового оружия нипочём, а у остальных лишь броня да каски. Так из одиннадцати в живых осталось всего трое, и ещё четверо были под вопросом. К сожалению, не увидит Райл своих детей…

Я направился прямиком к зданию работорговцев, от которого остались одни руины. Благо они не горели.

— Что ты собираешься сделать? — спросил Зигфрид.

— Надо быстро разобрать завалы. Они могли выжить, если подвал достаточно прочный, — я подошёл к огромной горе обломков. — Так, Грог, помоги мне, в темпе, давайте!

Вокруг нас горела трава, были объяты пламенем здания. На дорогу резво опускался корабль, уже на ходу открывая кормовой люк. На его крыше хищно вертели стволами в разные стороны турели, выискивая цели. Одна ошибка, одна-единственная подстава, и всё обернулось бойней. Да, можно сказать, что мы вышли победителями, но это не победа. Мы потеряли людей почём зря, а базу демонов так и не раскрыли. Это никак не укладывается в понятие победы.

— Давай, этот кусок стены, — подхватил я обломок, после чего с Зигфридом подняли его и оттолкнули в сторону. Рядом Грог вытащил огромный кусок камня. — Вход в подвал должен быть где-то здесь… ЭЙ⁈ МЕНЯ КТО-НИБУДЬ СЛЫШИТ⁈

Я переключился на внешние динамики, пытаясь дозваться хоть до кого-то на максимальной громкости.

— Грант, надо поторапливаться, — напомнил Зигфрид.

— Сначала надо убедиться, что они умерли. Пусть Фарен поднимется и следит за обстановкой вокруг, пока мы разбираем завалы. Грог, иди сюда.

Мы работали настолько быстро, насколько в принципе позволяла активная броня. В конце концов, мы всё же не бульдозеры, чтобы вот так быстро и просто разгрести всё это. И с каждым убранным куском я продолжал звать их, пока наконец внешние микрофоны на фоне всего остального шума не услышали что-то похожее на голос.

— Зигфрид, Грог, они здесь! Давайте! Навалились! — ещё усерднее я начал разбрасывать обломки.

— Зигфрид говорит, что гости не ушли далеко. Значит, они ещё не закончили, — предупредил Зигфрид.

— Мы успеваем. Давай, раз, два, взяли!

Чем больше мы расчищали завал, тем отчётливее становились голоса тех, кому посчастливилось выжить. Очень скоро после того, как Зигфрид убрал какую-то деревянную балку, я увидел дыру вниз, из которой на нас смотрел один из наших солдат.

— Так, посторонись!

Втроём мы навалились на обломки, что есть сил сдвигая их в сторону, что было тоже совсем не просто. Металлические подошвы скользили, приводы начали слегка повизгивать, однако сантиметр за сантиметром, и наконец образовалась достаточная дыра, через которую мы могли вытащить их.

— Давай! Быстрее! Они скоро придут, чтобы закончить начатое, — протянул я руку.

— Сейчас… — солдат скрылся, и через секунду на его месте оказалась какая-то девушка. — Давай ему руку! Быстрее!

Она таращилась на меня так, будто была готова убежать обратно вглубь подвала, предпочтя помереть здесь под завалами, чем дать мне руку.

— Дала руку! Живо! — рыкнул я, и микрофон лишь сделал мой голос ещё хуже.

И то ли от испуга, то ли решив, что лучше так, чем оставаться здесь, она её протянула.

Я одним рывком выудил её из дыры и вновь посмотрел вниз.

— Следующий! Быстрее!

И так по одному я выуживал их оттуда.

Как выяснилось, выжили все четверо. Кто бы ни строил этот подвал, сделал он это на совесть и тем самым спас множество жизней. Когда все были вытащены наружу, мы отконвоировали их к дороге, где уже садился наш корабль. Загнав всех в отсек, я ещё раз бросил взгляд на объятую пламенем и разрушенную пригородную деревню, после чего сам шагнул на борт.

Корабль начал быстро набирать высоту, сразу взяв направление прочь отсюда. Хотелось выдохнуть, но было ещё рано. Наши дела не были закончены.

— Что сейчас? — спросил Грог.

— Сначала в поместье, чтобы перевести дух, и после сразу к Вахте. Надо задать ему несколько вопросов.

Я знаю, что мир — грязное место. И тем не менее, даже при всём этом я не терпел предательства. Можно простить всё, кроме него, так как оно — основа основ любого зла, которое только было в этом мире.

Для Ранеля это был ещё один обычный день. Ресторан закрылся пятнадцать минут назад. И пока обслуживающий персонал готовился к закрытию, его босс, Вахта, заканчивал свои дела перед тем, как вернуться домой.

И всё бы шло так же, как и всегда…

Если бы металлическая дверь чёрного входа неожиданно с грохотом не влетела в коридор.

— Какого…

Он сразу схватился за пистолет. Не успел ни о чём подумать, это просто была первая реакция на опасность — схватиться за оружие. Но он успел лишь наполовину вытащить пистолет из кобуры, когда мир перед его глазами померк. Ранель так и не узнает, что его голова взорвалась, как спелый арбуз.

Вахта, который в это время сидел у себя, спокойно покуривая дорогие сигареты и пытаясь дозвониться до своей жены.

— Да что ты не берёшь трубку… — раздражённо пробормотал он, когда услышал грохот в коридоре. — Какого…

Он не успел закончить, как послышалась стрельба, которая утихала и вновь начиналась, чтобы затем вновь стихнуть, приближаясь с каждой секундой всё ближе и ближе к его кабинету. Перед его дверью разразилось даже небольшое сражение, которое не продлилось даже пяти секунд. И наступила тишина.

Тяжёлая, давящая тишина.

Он внимательно смотрел на дверь, за которой к нему приближались незваные гости. А потом она распахнулась.

Я сам открыл дверь. Она вылетела в коридор, как пробка, после чего туда вошли Грог и Зигфрид, служа живым щитом, которому были не страшны пули и слабые пси-атаки, которые только и могла противопоставить против нас охрана Вахты. Мы прошли, так и не встретив особого сопротивления, после чего я вышел вперёд.

Перед нами была дверь в кабинет Вахты, и насколько я знаю, сейчас он был там. Я выбил её слабым зарядом пси-энергии. Она просто рухнула в кабинет, а я вошёл внутрь.

Вахта стоял позади своего стола, глядя на меня неверующим взглядом.

— Бугимен? Ты чего…

Прежде, чем он закончил, я взмахом отправил его человека, что стоял справа, в стену так, что послышался хруст костей. Второй взмах, и его стол, тяжёлый, сделанный из дорогого дерева, улетел в сторону, как лист бумаги на ветру, врезавшись в стену.

Он отшатнулся.

— Стой, погоди! Давай…

Щелчок, и из стены позади Вахты вылетели тонкие красно-чёрные нити, которые в то же мгновение обвили его и тут же притянули к стене, буквально распяв его передо мной. Ещё немного, и они врезались в его кожу, готовые разрезать ту, как бумагу.

— Стой! Стой, друг, погоди! Чего случилось⁈ Что случилось-то⁈ Давай обсудим и всё ре… акх-хгх-х…

Нити сдавили его горло ещё сильнее, заставив его заткнуться на полуслове.

Я медленно прошёл к нему через полуразрушенный кабинет. За мной вошли Грог и Зигфрид, встав с двух сторон от двери. Следов зашли мои солдаты в экипировке. Мы направились сюда с новыми силами, едва посетили поместье.

— Я̯̟̘ͮͤͭ ̲̲̱̄̃ͨп̙͎̄̇̆ͅр̗͕̬ͤ̾̊е͙͖̼̉͆̏д̲͔̠̊ͧ͆у͚̖̤ͣ̏̏п̘̦̘ͬ̓̚р̗͇̩̅̓̂е̻̤̰͗ͩ̋ж̺͙̟͛̅͊д̬̭̲ͯ̊̒а͉͚̗̿̔͛л̜̝͉͂ͬ̈ ̬̪͙̊͐͛т͍̫͔͌͑͗ё̜͉͈̐͌б̤͔̫͒ͮͣя̮̺̬̐ͨ͂,͓̗͖̌ͤ̎ ̺̪͕͊ͧ̋В̗̝͙̂ͭ̎а̠̗̭̎̋̽х̱͈͔ͧ̽̎т͖̘̈ͪ̓ͅа̠͍͔͐̄̋,͉̜̗ͬ͐̽ ̭̙̟ͧ̈́͑ч̻̞̼ͮͣ̍т͓̦̼ͤ̓̓о̻͈̦̓͌̀ ͖̳͇ͬ̓̈с̜͎̘͒͗́ ̳̱̫̃̀͗т̼͕̳̓̋̑о͉̬̻̂̓͆б̝̘̺̀ͯͬо̺͓̰͋̄̍й͍̰͖͊̈͆ ̠̲̖͆̓͋б̞̫͎̐̄̚у̲̞ͧ̓ͮͅд̼͙̯ͬͣͪе̮͚̖ͯͧ̃т̤̻̭͛̃͂,̬̫͙ͬ̒ͮ ̣̼̫͛ͥ̎е͙̣͇̒͆ͧс̫͙̥ͤͨͤл̳͙͍ͧͥ̎и͉̻͚̾ͣ͆ ̦̝̝̒̓ͬт̟͈̘ͤ̒̓ы̭̠͇ͥ͊͗ ̼̼̹̀ͬ͒к͈̥̻͆̉͆и̦̪͚͂ͨ̓н̼̯̱̾̃͛е̬̼̦̅̆͂ш̹̯̦̓ͬͧь͖͚̠ͥ̂̿ ̠̖̱́͂̀м̱͉̥͊̃̀е̟̣̩ͬ̏ͬн̱̰̜ͪ̌͐я̻̳̪̑́ͭ, — меня распирало от тихой ярости. В моём голосе вновь сквозили демонические нотки, и я не собирался с этим что-либо делать. — Т̱̩̰̒͋̿ы͖̻̱̐̆ͧ ͉͙̙͑̐ͤд̮͈̣͊͊̎у̦͍̣́́̇м͓̫̣̉̏̇а͎̺͂ͨ̚ͅл͚̳̪̀̐̿,̯̹̭ͤ̔ͦ ̦̝̻ͬ̈̒ч̭̼̩ͪ͊ͧт̖̟̻̎̉ͯӧ̭̠̖̐ͤ ͕̤̫̈́̓̽я̗͕ͩͬͦͅ ͈̦̘̾̔ͯн̬̜̠̉̂͑е͔̟͖ͬ̃ͪ ̟͕͍̏̄̏п̜̲̦̌͌̂р̥̻͇̑̂ͤи̱̙̝̽ͤ̌д̦̭͕͊ͥ̿у̥̝̳ͨͮ͆ ͙͔͕ͥ͂ͪз̝̥͎̊̈̓ӓ̝͉̞́͂̃ ͇̩͚ͮ̅̾т̼̤̠̃̂͐о͓̥̯̋̈͂б͈̝̮̓ͨ̓о͍̼̞̽͑̒й͖̹̫ͥ̑̈?͖̦̠̃ͧͪ

— Чё? — просипел он. — Мать твою, Грант, о чём ты?

— О̬̰͕̌͑̚б̭̠̮ͬͯ͋ ͔̤̭̀̌̓ѝ͙̪̘̓̓н͚͍͙ͭ́ͧф͇̬̥ͥ̓ͯе̩͎̖̏̍̊,̠͇̫̆̾͊ ̫̳̠̿̓́к͈̺̼̏̀ͦо̦̥̻͂̉̉т̪͚̃ͩ͐ͅо͎͙͇ͯ̍̏р̫͔ͧ̔̔ͅу̗͉̱́̊͛ю̜̻͇ͮ̌ͯ ̥̹̰̎̿͑т̲̞̲̓̓͊ы̠̙̩͐̾̉ ̼̩̙͂̓̑м̲̥̜ͨͩ̆н̬̥̳̃͆̐е͚͇̹͌̉̑ ͕͇͚̌̄ͩс͉̱̹̃͊ͮл̞̗̠̇̽͌й̪̮͍̑̍л̬͙͉ͣ̈́̽.̭̖̥̀̽͛ ͓͖̙̋̽̌П͕͈̤̐̊̋р̞̪̙̇͑͑ӧ͍̲̥̈́̈́ ̘̘̯ͬ̀͊э̟̥͋ͪ̾ͅт͈̗͔ͩ̉̔и͓̯̃̒̀ͅх̖͈͔̋ͮ͊ ̻̞̝̉̉̎п̬̝͙̓̓̏р̱̳̝̉ͯ̓и̺̮̺̉̅ͫд͍̪̞ͦ͛̎у͖̺̩̀̈́͌р̮̰͚̊͒͒ќ̩̘̇ͨͅо̘̹͙̐̂̋в͓͚̓ͦ̈ͅ,̦̤̼̇͛́ ͖̬̺̿̃͛п̙̭͇͋̂̇о͚̬̣̿͋ͭх̳̪͉ͨͪ̓и̠̼̲̓̿͂щ̞̞̼̍ͥͦа̺̺̤̏̈́̆ю̘̮̒̔͐ͅщ̞͚̞́ͬ̄и̙̟͓ͯ͗ͧх͓̖̬ͩ̆ͤ ̜̟͉̓́̄л̹̜̳̋̆͋ю̝̤̜̅ͫͪд̱̦̿̆͊ͅе̜̱̖̌̍̚й̣̞̙͒ͦ̀.̱͙̜ͩ̇̄ ̣͙̅̈͑ͅЗ̯̫̗͗ͮͣн̭̖̯̌̒̉а̟̤̹̿͊͂е̪̺̘̑̍͑ш̭͍̳͒͌̔ь̳̥͉̍͗͌,̩̜͙̆ͥ́ ͓̮̪̊͊̅ч̙̟̞͐̔̅т̬̥̙̾̔ͦо͕̟̣̊̎́ ̦͇̼ͫ̋ͧя̟͓͈́ͩ̍ ̳͚̜́ͯ̿т̬̞̜ͤ̃͊а̤̰̫́͒̚м̯̟̘ͩ̋͛ ͇͚̞͆ͬ̐н͚̲̤ͩͬͣа̙̺̯͛̓ͩш͙̙̻̐ͭ͗ё̝̪̞ͬ̓̈л͎̘̠͒̎̇,͙̪̼ͣͨ̽ ̗̞̭ͦͭ̚к̬̭̬ͮͦ͑о̫̩̟ͧͭ̚г͈̯̱̆̆ͪд̪͚͎ͭ͋ͦа͚̗͖ͭ̇̅ ̬̤̝̇ͣ̆п̦͈͑ͦ̔ͅр̙̲͚ͫ̎̎и̺̳̙ͬ̋̊ш̭̪̺ͥ̎̚ё͕͕̹͑ͫͥл̠̙̪̋̉̉?̘̮͕̋̉̆

— Не… я вообще об этом никому не говорил, отвечаю!

— З̗̻͖̌ͫ́а̱̠̼ͦ͛̑с̞͇̲̎̔ͮа̼̳̥̔͗͌д͔̯̗͊͊͆у͎̦̦ͭͭͫ.̞͍̼ͮͥ̓ ̪̳̯̈ͬ͌Я̪̠̹ͤ̀̉ ̰̹̗̏ͨ͂п̼̟̞͊̃ͩо͇͕͙ͪ̃̇т̦̪̘̂͒͂е̝͎͔́ͩ̚р̰͉̌ͪ̽ͅя̠̼̮̈ͦ͊л͖͔͕̅͊̅ ̮̭̙̿̄̄т̭̱̓ͮͯͅа̠͓̺̒̅ͬм̪̭̬̏̓̇ ̙͍̻͌̃̑н̗͇ͯ̇̊ͅе̠͓͉̓͐̊с̼̯̗ͦ͂ͦк̼͉̦ͧ̌̽о̝̠͔ͤ̑ͩл̘̣͕ͮ͒ͬь̘͙̣ͧͧ͒к̮̜̙̂ͣ̇о͕̯͙͛͑̇ ̣̫̞ͩ̉̆х͇̟͚̑̍͐ӧ͖̗̪́̇͐р̖̻̜̔͑̍о͎͎̰̽ͪͬш̥̹̦͑͑̾и̱̤͉ͤ̿̋х͍̻̯͌͊̓ ̙̘͕ͤͦ̌л̪̟̺ͦ̄ͦю͙̖̞ͤ̃͌д̖̻̮̑ͬ̾е̫̼̮̾̿̃й̥̳̩ͪ͐̈́.̥̯̱̓̿̿ ̻̰̠̈́̇̑Т̮̎̆̅ͅͅы̰̗̣̀̽̇ ͓̼͇̀̌̋д͕͎̪̇̋̓у̫̞͎̂̂̉м̥̫̫̌ͦ̄а̠̬̺̅̿͆л͔̥̰ͦͣ̃,͉̺̃̓̊ͅ ̠̥̹ͭ̈̎я̫̝͚̐͂ͨ ͎̺̲ͧ̿͂н͔̘̯̄̔͑ё̤͍̫̑͐ ̘̙̜̂͂̒п͎͉̰̓́̎р͕̟ͩ̽̅ͅи̠̺̰̑̔̚д͈̲̝͊̑̋у̜͓͔̾͆ͣ ̦̮̞̈͌ͬз̮͍̙́̄̉а̮͓̰͛͐͒ ̬͓͚̓͒̈т̟͓͕́ͤ̎о̻̭̮̄͑̇б̝͖̫ͩ̌ͨо͙̥͎͊ͤ̔й̣̬̙̒̅͛?̲̘̮͋͒͊

— Я никому тебя не сдавал!

— О̗̥̞̋̐ͣб̗͍̖̆ͫ̚ ̻̦ͪ͋ͫͅэ̗̲̭ͫ̑̽т̭̜͇̓ͧ̽о̗̬̩͆̽̈м̯͔̳́̓ͫ ̩̩̩͌̐͒з̺̝̳́͆̌н̘̘̗ͦ̏ͥа̙̼̰̊̾̉л̠̥͉̇̄ͨи̞͈̫̂͒ͬ ͕̤̖̍̈͒т͚͚̩ͪ̆̋о̬͙̯̆ͤ̃л̱̣̻̎ͨ̀ь̰͚̦ͯ̏̓к͉͈͉ͮͨͮо̯͔͔͌̑ͪ ̬̺̠̃ͧ̆т̩̖̠ͣ̇̀ы̹̩̼̿̽͌ ̼͓͙͗̇̈и͖̝͔ͬͤ̽ ̦̜̝ͬͧͫя͍̺̳̆̇ͦ.͇̭̤̽̈́̉ ̟̭͓̋͂̔Х̦͕̱̋ͧͥо̣̬̗͒͊̈ч̻̰̝̄ͧ̓е̞̝̬̋̈́̈ш͎̦̥ͩ̍ͭь͕̹͍ͥ̍̇ ̼̺͎ͬ̄̈́с̻̙̞͂͌͛к͕͖̥ͯ̅ͪӑ̳̲̤ͥͭз̜̳͓͑̌ͨа̜͔̜̐̽ͦт̪̜̻ͨ̑̅ь̯̟̰̏́̾,̻̱̝̊͑̿ ͍͈̬̈́ͧ͊о̲̞̤ͧͫ̉н̜̟͎̂̾̇и̣̱͇̓̿͛ ̱̻͙̎ͨ̚с̲̞̹̈́̍̒а̼̬͍̇ͪͥм̞̗̫̏̊̂и̖̗̗ͯ͑͊ ̫͔͚ͧ̇̑у̺̦̦̃͌͆з̠̺͖ͦ͌̒н̖̙̮̿ͣ͂а̭̳̺̿ͥ̈л͚͔̱̒́̂и̻̻̺̅̔̍?̭̰̖̓ͬͫ — негромко спросил я, сделав шаг к нему.

— Да никому я не рассказывал! Знали только ты да я! Всё!

— Т͇̩̙̐̈̒о̯̲͎̌ͨ̏г͖̭̲͒̓ͨд̣̘͔̊̈́̚а̫͇͍̾ͯ̇ ̞̗̜͆̆͑к͎͚͔͋̇̈́т̯̩̰̍̾̾о͙̮̪̆̆̍?̖͕̃͊̚ͅ ̫̼̬͋ͭ͊М͍̰̞͐͐͗?̘͙̗͛̄̋

— Я… я не знаю… — здесь Вахта замялся.

Я почему-то так и думал. Нити начали натягиваться, прижимая его плотнее к стене, готовые разрезать плоть. В некоторых местах у него побежала кровь.

— Нахер мне это нужно так подставляться⁈ Ты мне и так город подарил! Зачем идти против того, с кем у тебя складываются отличные деловые отношения⁈

Ясно… говорить он мне не собирается.

Я поднял один из стульев и сел на него, после чего повернулся к своим людям и кивнул. Через несколько секунд в комнату втащили женщину и ребёнка, мальчишку лет двенадцати. Да, мы подготовились и пришли не с пустыми руками. И я был готов выбивать информацию из этого ублюдка, даже если для этого придётся замарать руки. Мне не впервой.

Их поставили на колени прямо перед Вахтой. Он должен видеть, что будет за предательство.

— Грог.

Мне не надо было говорить, что нужно делать. Тот подошёл к ребёнку и поднял его прямо за голову, заставив зайтись в крике. Женщина взвизгнула, попыталась вскочить, чтобы защитить своё чадо, но получила по лицу прикладом. На пол брызнула свежая кровь.

— Бугимен, стой!

— С̰͎͖ͦ̋ͫ ͚̪̭ͧ̿̉к̟̲̞͆͊̚е̩̥͎̓͛ͤм͎̹͙ͣ̌̈ ͎̗͕͊ͥͯт͕̝͇̓ͧ͒ы̫̮̘͐͋̓ ̭̻̈́̽ͪͅе̪̭̏̈́ͦͅщ̠̹̙̈́ͨ́ё͎̺̜̋͒ͨ ͔̺̩͌̊̈р͇̺̰̀̿ͭа͈̥͇́ͤ͐б͍͙̪̑̉͛о̫̻͎͒͐̆т̭̥̘͋ͯͧа͚̖̞ͣ͗͐е̦̣̥̏̔ͩш͚͕̱̀̿ͤь̻͓͉ͭ̀͋?͉̰̣ͥ̈́̈ — просипел я. — К͔̺̜̈́ͦ͗т̻̭̪ͧ̏ͦо̰͍̠ͧͦ̊ ̠̮̯ͭ̊̃п͔͓̜̂ͧ̿р͇̦͉̔͂̍й̘̻̟̿ͬк̠̻̠̏͑͂а͍̣̯̍ͬ̚з̼͔ͪ̇͆ͅа̼̲̻̃̐̒л̲̞̮̇̎ͫ ̹̻͚ͥ͌ͭт̦̪̟ͧ̀ͮе͎̣̟̓͐ͩб͉͇̗̌ͣͨе͎̠̭͒ͫ͋ ̮̜͉ͤ̃̄м̫̞̫̃ͣ̌е͓͉ͧ̅̅ͅн̝̞͖ͫ̅̏я̭̬̻̈ͭ̑ ̥̥̺ͨͭ͐п͕̞͓̃̍̃о̮̘͓̍̒͆д̰͙̤ͧ͒ͧс͉̦̭͑ͤ̎т̣̫̼̒̊̔а͕̭̞̒̊ͥв̖̥̣̐̇̾и̼̠̙ͣ̽ͦт̱͚̩ͨ̔ͯь͇̯͇̆͑͐?͇͔̟ͭͮ̎

— Никто, мамой клянусь!

Я кивнул, и Грог начал растягивать мальчишку за руки. Я не приверженец подобного, но сама война — неблагодарное и неблагородное дело. Ты выбираешься, если идёшь по трупам, или проигрываешь. Иначе не стоит её даже начинать.

— Стой! Это, наверное, кто-то из моих врагов! — гаркнул он с трудом.

— К̥̤͖ͬͮ̄т̙̮̭ͬ̚̚о̪͍͎́̈ͭ?͚̯̾ͨ̾ͅ — повторил я вопрос.

— Я не знаю! Их у меня дохера!

— Грог.

Тот начал тянуть за руки сильнее. Крик заполнил комнату. Ещё немного, и он вырвет их парню из суставов, а может и оторвёт полностью. Женщина ревела, что-то кричала, пыталась вскочить, но никто не дал ей этого сделать.

— Стой! Погоди одну секунду… — он зажмурился, напрягшись так, что покраснел, — погоди… я сейчас скажу, это… это…

— Я̺̹̱̎ͣ͒ ̰̙̱̀͂̍м͍̜͖ͥ̏̚о̞̣̱ͪ͐̓г̝͙̣̌̓ͮу̜͕͇̓ͭ͐ ͎͔̫̋̉͊ж̝̞̣̐̑̽д͉̠̖͂̏̅а̣̜̖̌̈̔т̞͍͇ͤͨ̋ь̮̺ͨ͊̽ͅ ̻̟̟̋̋͑с̞̳͎̔̄̂к̭̗͉ͮ͑ͯо̹͓͊͑ͨͅл̩̤ͮ̓ͯͅь̮̗̖̈́̈̚к̗͓̙̈ͩ͐о̥͎̜̋ͥ̚ ̜̪̯͂̂̓у̬̠͎̀̏ͦг͇͙̠̄̉̂о̯̹̦͐ͥͦд̰͈̫̎͗ͨн̤̗̤͗͐̅о̞̲͊͗̌ͅ,̱̯̞ͪ̃̈́ ̣̞̈́́̚ͅн̠͈̥̀ͧ̇ӧ̙̣̖́̾ͮ ̙̱̲ͤ͑͒н̬̞͇͗ͯ͆е̘͚̤̽̔͊ ̮͍͕ͧ̎ͭт͙̰͎̅͗̇в̜̱̩̔͊ͤо̠̰̮ͤ̈͑й̖̮̙͗̈͗,̩̰̮̏̅̿ ̞̣̱̎̈̃к̼͎͎ͭ͆̑а̥̩͙̒ͥ̈́к̳̻̫̏͌̓ ͓̝͇̃ͮͪп̻̻̹̎́̈о͖̳̘͑̍ͮн̙̯̪̌ͣ̄и͇͓̭́͊̓м̲̞͙͛̽̐а̰͓̳ͩ͗ͯю͚̪̟͗͑͆,̦̱̬̐̎̚ ̲̪͎́ͩ̓с̼̣͎ͬͮͬы͉̺͚̽̔ͩн̖̹̗̌ͥͮ.̰̠̤̔͆͑

— Секунду… одну секунду… я сейчас…

— Грог.

— Нет! Стой! Я знаю! — выкрикнул он, выпучив глаза.

Я поднял руку, останавливая товарища.

— Г͉̩̙̌̆ͬо̮̥̳̍ͥ̈в͉̦̲̀̍ͯо̦̻̟̓ͭͧр͙̠͈̇ͧ͑и̼͕͍̋ͫ̄.̤̰̘͒ͬ̈

— Мой помощник! Об этом мог знать мой помощник, — натужно выкрикнул он. — Такое очкастое чмо! Я занялся делом лично, но он мог прознать про это! Через него многие дела клана проходят. Ко мне недавно приходила какая-то баба… нет, девка, совсем молодая. Она интересовалась насчёт тебя, типа, какие дела мы ведём с тобой, предлагала мне работать с ней. Я отказал, послал её нахер.

— С̬͙͚ͤͭ̆ ̹̥̣ͤ͒̇ч͈͇͈ͩ͑̇е̜̖͉ͮ̓ͩг̘͈͉̇ͭͪо͎̩̣͋͒̌ ̝͓͒ͬ͗ͅв͔̪͎̒̿̿д̮͇̖̓̐ͦр̹͔͌ͭͪͅу͚̟̘̓ͨͯг̱̦̯ͦ͂͂?͔̣̟͑͆̇ — поддался я вперёд.

— Можно работать с двумя партнёрами, но нельзя сливать одного другому, так как он так же может прийти к тебе потом с вопросами! И когда я понял, чего она хочет, послал её. А этот чмошник был в кабинете. Он и слил тебя ей! Он давно метил на моё место!

— К̣͓̗͆̇́а̠̩͍̓̂̎к̻͇̘̎̇̍ ͔̲̲̾ͭ̓з̳̪̻ͨ̓̿в͚̙̱̐̽ͮа̯͖͈̊̈́͑л̫̘͕ͫ̈̔и̱̥̭͊͂ͧ ͖͙̮͐̈́ͦд̖̪̣̊ͧͩе̳̬͓̽ͦͨв̤̼̮ͧ̍̈ч̖̹̼̐̍̓о͕̬̞̒ͧͩн̫͎͔̑̔̂к͙͕̥̄̊̍у͍̯̞̍̒̈?͎̦̟̃ͪ́

— Это… как её… Точно! Минали! Такая шалава зализанная! Она приходила, обещала мне дружбу с её влиятельными друзьями, но я послал её! Этот ублюдок был с нами в этот момент.! Он же помогал искать тех парней! Эта тварь живёт на Главной Аллее тринадцать, там многоэтажка, сто четвёртая квартира!

Я посмотрел на Зигфрида и кивнул. Тот вышел из комнаты.

— Бугимен, отпусти его! Он тут вообще ни при чём!

— Он п̫͍͚̏̓͗о͇̠͙ͩͩ̏в͎̙̦̇̽̽и̼̗̜͐̚̚с̰̲̻ͮͫ͐и̹̰̹̂̿̋т̩̠͉͑̒̑, пока мы не подтвердим твои с̭̟̭ͩ̿ͮл̪͙͙͂̊̓о͇̼͔̾ͯ̾в̺͔̟ͨͩ͋а̪͈̜͒ͤ́, — ответил я, подавив внутри себя кипящую ярость. Да, такой голос заставлял дрожать людей передо мной, но попугали и хватит. — Но е̤̳͖̿ͫ́с͕̜̟̂̅ͪл̫͎̭ͧ͒̎и͙͎̱̉ͬ͂ ͇͎͎͆ͣ̃э̖̦̭͒ͧ̏т̟̲͚͋͐̉о͇̹ͬͪ̂ͅ ̤̳̱̈́̈̔неправда…

— Клянусь, всё как я сказал, — просипел он.

— С̯͖̙ͪͬͯе͈̱̻͋̄̈́й̬̼̳ͯ̆͒ч̬̝͇͒ͦͤа̙̤̲̾͊̀с͇̟͓ͬ̎͒ ̯̺̹͆͌̋мы это и проверим.

Зигфрид вместе со своими людьми связался со мной через полчаса, и новости были не самые утешительные.

— Он мёртв.

— Мёртв? — посмотрел я на Вахту, который побледнел.

— Да. Замок буквально выплавлен из двери. Тут он и, кажется, его семья. У каждого по дыре с обугленными краями в груди и голове.

Я вздохнул.

Они подчистили концы. Как теперь определить, кто предатель? Подставил ли меня Вахта или действительно кто-то из его людей решил сместить босса, чтобы занять его место? С одной стороны, Вахта мог послать людей, чтобы подчистить концы и свалить всё на своего помощника, едва узнал, что мы выбрались. С другой, всё могло быть ровно так, как он сказал, и подчистили концы уже ублюдки из секты.

Здесь оставалось или убивать его, или поверить, смириться и идти дальше. Предателей надо уничтожать, но я не инквизиция, которая казнит любого, кого даже просто заподозрила.

Вздохнув, я встал со стула и подошёл к прижатому к стене Вахте вплотную.

— Е̹͎̯͊͛ͨс͍̗̩̓̋ͩл̥̪̝̃̽͊и̮̞͚̓́͂ ͖͓̘̆ͫͫв̻̳̺ͥͯͦы̤̙̳͐ͯ͒я͓̹͎ͮ̃ͫс̣̣͍̇̂ͮн̭̤̦͛̃̚и̝͚̥ͤ̉̂т͍̭̲ͧͨ̔с͈̪̻͒̈́ͩя͎̫̳̑̃̀,̼̮̰͛̌ͨ ͕͓̙̈̉ͯч͈͍͉̃̐̇т̩̜̯͛ͦ̅о͎͕̪̿̿̅ ͓̟̜ͧͫͮэ̘̣̹ͮͯ̒т̞̺͈͑̿ͪо̼̣̏̏̍ͅ ̙͖̖͆̐ͣт͔̤͚̋͆́ы̤͚̺ͧͯͥ ̤͖ͭ͆̈́ͅм͓̗̤ͬ̂͋е͖͔̓ͬͧͅн͎͙̖̾̿̅я͚͓̬̈́ͮ̒ ̩͎͚͛̋͑ќ̖̫̦̎̔и̻͓̹ͥ͋̑н̹̞̰̐̾̈́у̘̖̟͐ͨ̒л̖͎̳̾ͤ̌,͉̯̠̎͋͑ ͕̤̖̾̅̇я̖̲̳̇ͩ́ ̳̦̣͊ͫ̔в͙͖͚ͣͧͯе̝̻͚̃ͭ̈р͈̖̩͂̎͆н͕̺̰ͥ̽̑у͓͉͓̿ͧ̌с̬͎̲̿ͧ̀ь͎̩̼ͥͥͯ.̳̗͍̒ͨ̃ ̭͍̞̒̌̄Ӥ̼̫̣̂͌ ̱̬̩͌ͤ̋т̹̫̞̂̎̎о̤̩̯͛͗̀г͖̠̖ͯ̂̇д͖͎̞̽̏̅а͉͈͇̓̏ͥ ̯̙͊̆̎ͅт̜̮̣͐ͩ͋е̭͙̙̔ͨ͊б͈͉͈͊̿͛е̠̲͎ͩ̂͗ ̖̭̘͌̿ͣл̱̯͎̑̽̿у͕̭͕̓͒̇ч͉̣̮ͤ̑̚ш̜̟̬͐̈ͥе̮̬̅ͥͣͅ ͖̠̺̋͒̏б̗̞̥͗͒̈́у̤͎̬̒͆͊д̙̼͉̍ͥ͐е̜̦̮̎̈̚т̫̟̺ͦ͑ͫ ̹̩̗ͫ͌̇с̣̟̌̿̇ͅа̰̫̖̌ͦ͌м̜̺̭̌ͥͥо̹̮͇̓ͧͭм̰̥̻͒͑ͬу̝̥̖̇ͮ̈ ̪̭̪ͧ̇̽ӳ̝̫̮̓̈́б̠̘̟̽̏̀и̗̯̪ͬ͆͗т̙͎͂ͩͨͅь̲͉̣̿̽̍ ̱̳̞̂̃̿с̤̮̫͊̐̆в̲̟̙̓͌ͩо̮̦͈̾ͬ̇ю͉͙̱͗͂ͮ ͈̞̘̓͂̃с̯͕͉ͤ̾̍е̟̰̖ͣͣ̐м͙̺̲ͪͫͨь̪͓̝ͤͬ̉ю͍̹̤ͮ̓͋ ̠̫͍ͧͦ͐и̥̲̩͑ͦ̓ ̠̠̯͊̃͂с͇̬͓̋̃̃е̮͉̘̄ͣ̓б̮̮̗̿͆͋я̣̜͐͆͆ͅ,̝̪̺ͭ͊̊ — произнёс я, чувствуя, как рычит мой голос.

С этими словами я развернулся и направился к выходу. Где-то за моей спиной на пол упал Вахта, едва нити исчезли.

Я не боюсь, что после этого он попытается отомстить. Такие люди, как Вахта, понимают только страх и боль. Любое благородство — это слабость, которой надо воспользоваться. Но едва они видят, что их готовы разорвать на части за любую оплошность, вместо того, чтобы взбунтоваться, они начинают бояться. Не показывают даже носа, чтобы случайно не получить по голове. И то, что я сделал, родит в нём отнюдь не ярость, а страх, что в следующий раз я не остановлюсь на половине пути.

Поэтому я не ожидал какой-то подлянки от него, так как Вахта был не глуп и понимал, что в следующий раз я вернусь, и живым он уже не уйдёт. А такие больше всего беспокоились за свою бесценную шкуру, чтобы рисковать ради чести и благородства.

— Зигфрид, м͇͎̩̄̽̽ы̜̻ͭ͛ͭͅ ̯̮̘ͬ̋̈́уходим, — я вышел на улицу, где нас ждало несколько машин.

— Я сейчас осматриваю квартиру.

— Е̟̩̝͑̿̆с̥͔͚ͧ͒̽т̪̫̣̉͐̋ь͕̤̬ͪͮ̆ ̰͔̭̂̇̚ что-то? — поинтересовался я.

— Пока нет. Кстати, твой голос…

— Пришлось н̠̰͓ͭ̽͋е͓̼̤͌̓͗м͇͈̰̑̋͗н̗͙̗͐͊ͫо̳̻̣̃̍̈г͔̬̝ͪͮ̿о̱̤̫ͤ̑̃ поднять его, чтобы быть убедительным. С̞̝̻ͥ̿̂к͖̭̤͗̀ͬо̱̳̫͆̏͛р͔̠͙͂͛́о̗͔̦͐̉̊ ̗͍̗̑͛̚пройдёт.

— Ладно. Мы уже заканчиваем. Не знаю, он нас сдал или нет, но их всех перебили. Убили до того, как мы приехали к Вахте.

— Но после т̘̩̮ͭ̔̅ӧ̲̱̳ͨ̚г̣̜̙̔̉̚о̣̞͓ͥ̃̚, как мы спаслись?

— Не знаю, я не криминалист, чтобы в таком разбираться, — ответил он. — Короче, мы ничего не нашли. Совсем ничего.

— Я понял и… у н̜̗͙̇ͦ̇е̯̟̞͛̿ͬг̼̣̩̍̇ͦо͍͖͈̊͛͑ ̺̲͍̌ͪ̈были очки? — решил уточнить я.

— Очки? — удивился Зигфрид.

— Да, очки. Для г̲̯̮ͫͨ̿л̮̖͇̏͋ͦа̻̟̠̂͒͒з͉̰̜̾̊̽.

— Я знаю, что такое очки. Сейчас посмотрю… — и через минуту вновь раздался его голос. — Да, есть очки.

— Хорошо, т̬̰̺̌͗̓о͚̼̞̄̓̊г͕̩̣̏ͦ̉д͇̪͍̈̌̇а̭̝͖́ͯͫ ͉̰͚͛ͤ̌встретимся в поместье.

Тем временем демоническая сущность во мне потихоньку засыпала. В каком-то плане я даже научился ею управлять. В некоторых ситуациях она была полезна, позволяла разговаривать с людьми так, что у них пропадало какое-либо желание спорить. Но с другой, я будто тут же чувствовал прилив ярости и желания крови. Без разницы какой, верных или неверных, своих или чужих. Эта жажда была как назойливая мысль, с каждой минутой использования этой особенности вгрызаясь глубже в мозг.

Она будто отключала критическое мышление, заставляя меня становиться не умнее, чем животное, поэтому приходилось особенно внимательно следить за собой.

Мы возвращались стандартным путём, сначала на машинах, потом по воздуху. Всё это время меня не покидала мысль о Минали. Как она смогла узнать о том, что мы ищем их базу, что пошла договариваться к Вахте? Ведь это не просто так совпало, верно?

Если вспомнить разговор с Вахтой, она спрашивала у него, зачем мы пришли. Значит, точно она о наших планах не знала. А в поместье никто и не был в курсе того, к кому именно я направился, когда пошёл в ресторан. Это значит, что за нами установили слежку. Надо будет прочесать всю деревню, чтобы выявить наблюдателя.

Что касается секты, то сегодня или завтра нас ждал ещё один серьёзный разговор с тем, кого мы притащили с собой в поместье. И я думаю, что у нас есть способ развязать демону язык.