— Ты хоть понимаешь, насколько всё это абсурдно звучит? Ты, уже здесь, в Клинике, встречался с героями сценария, внедрённого тебе в память!
Герман только что рассказал Эльзе о недавнем визите Спенсера и Тамилы и теперь ощущал себя как проштрафившийся пятиклассник перед директором школы:
— Возможно, со стороны это и кажется неразумным. Но для блогера, живущего во мне, всё выглядело вполне естественным.
— Ты сказал, что Спенсер оставил тебе какие-то документы для подписания? Ты их видел? Держал в руках?
— Я уже во всём сомневаюсь. Последнее время я слегка не в себе…
— Не надо сомневаться, просто пойди и поищи их в своей комнате.
Герман бодро встал и целеустремлённой походкой направился в свою палату. Он решительно вознамерился провести полноценный обыск. Однако, хватило и поверхностного осмотра. Конверт с документами, не скрываясь, торчал между книгами на импровизированной книжной полке. Вероятно, уборщица, когда вытирала пыль со стола, сунула его туда.
Герман разложил содержимое на столе. Вот и договор о его будущей книге.
Эльза настроилась на относительно долгое ожидание: «Не скоро он найдёт, то, чего нет и никогда не было». Поэтому очень удивилась быстрому возвращению Германа с документами в руках. От его былой энергичности не осталось даже намёка. К ней приближался растерянный, не уверенный в себе человек.
— Вот договор, о котором я рассказывал, — он протянул Эльзе бумаги и сел рядом ссутулившись и безвольно свесив руки: — Это материальное доказательство того, что я — Блогер, и всегда был Блогером. И авария на «Сфере» произошла на самом деле.
Герман пребывал в глубокой прострации. Начавшая было выстраиваться картина его жизни, вдруг снова рассыпалась на фрагменты.
Его подруга, после недолгого замешательства, наоборот, генерировала и отбрасывала один вариант объяснений за другим. Наконец она выбрала, показавшийся более или менее подходящим:
— Ты ведь не помнишь, как эти документы появились в твоей комнате? Не видел кто и когда их составил, кто подписал? Ты даже не знаешь, как выглядит подпись твоего мистера Спенсера.
— И, что из того?
— А то, что эти документы сфабрикованы!
— Кому это надо? И зачем?
— Да тем самым экспериментаторам с твоим мозгом. Они подкинули материальную зацепку для твоего сознания. Гениальный ход, надо признать… Вот только одно меня смущает.
— Говори.
— Ты лично встречался со своими посетителями в Клинике.
— И что с того?
— Это значит, что они продолжают развивать свой сценарий в твоей голове. Тебе не делали в последнее время каких-нибудь странных длительных процедур?
— Мне каждый день делают МРТ, это само по себе подозрительно. И да, это длится часами.
Герман долго обдумывал ситуацию и наконец, спросил:
— Значит, никто мне не заплатит за книгу? Какой жестокий обман! Как же они посмотрят мне в глаза, когда книга будет готова.
— Ну, знаешь! К тому времени либо шах помрёт, либо ишак сдохнет. Может, ты и книгу-то не сможешь написать.
— Как раз теперь-то я её точно напишу!
***
Вечером того же дня в кабинете профессора состоялся и другой разговор.
— Как там наш эксперимент?
— Прекрасно! Никаких отклонений от Плана. Сегодня Герман попросил бумагу и ручку. Заявил намерении написать роман о погружении к обломкам «Титаника». Уверяет, что у него есть и договор на книгу, и что задаток по гонорару уже получил.
— Чудесно, поздравляю Вас!
— Я хотела бы попросить, давайте разрешим ему для работы пользоваться ноутбуком. Пусть сразу печатает. И ему будет привычнее. И мне не придётся разбирать каракули.
— Вообще-то, наблюдение за почерком и стилем письма тоже могло бы Вам дать материал для исследований, — наставительно сказал Профессор, но заметив разочарование на лице доктора Риты, махнул рукой в знак согласия: — Ох уж эта молодёжь, вообще скоро писать от руки разучатся.