Покрытый Льдом

ГЛАВА 29

ЗАК

У меня есть тридцать минут, чтобы совершить двадцатиминутную поездку, привести себя в порядок и выйти на лед для тренировки. Я опаздываю, и тренер Берроуз надерет мне задницу за это. Но в реальности не было такой возможности, чтобы не отвез Луну в аэропорт.

Мне нужно наслаждаться каждой минутой, проведенной с ней.

Я заезжаю на парковку и глушу двигатель. Я крепко сжимаю руль и смотрю на девушку, по которой уже скучаю, хотя она сидит в двух футах от меня.

— Когда я увижу тебя снова?

Она не поднимает головы, ковыряя свой фиолетовый лак на ногтях.

Я беру её за руку, чтобы она перестала нервничать.

— Луна?

На долгом выдохе она отвечает.

— Я не знаю, и это часть проблемы, не так ли? Мы просто не знаем. Если мы вернемся к тому, какими были до этого лета, как и обещали, то примерно через три года?

Моё сердце проваливается сквозь землю.

— Мы оба знаем, что между нами всё изменилось, Луна, — говорю я шепотом, её взгляд становятся нежным, когда она смотрит на меня.

— Я знаю.

Откидываю голову на спинку сиденья, разочарование из — за нашей ситуации переполняет меня.

— Я потеряю тебя?

Она крепче сжимает мою руку.

— Что ты имеешь в виду?

Я зажмуриваюсь и набираюсь смелости ответить честно.

— Я знаю, что у нас сейчас нет четкого понятия, кто мы друг для друга, но пока мы работаем над всем и над тем, что будем делать дальше, я не буду ни с кем другим. От этой мысли меня тошнит. Я не буду с другой. Так что, полагаю, я спрашиваю, придерживаешься ли ты той же позиции?

— Я не буду с другим. Я не хочу.

Облегчение разливается по моим венам.

— Ладно, это хорошо.

— Тебе нужно на тренировку.

— Да, но я хочу, чтобы это было у тебя, — залезая в карман джинсов, я достаю маленькую связку ключей и раскрываю её ладонь, чтобы вложить их внутрь.

Она смотрит на них с изумлением, а затем снова поднимает на меня глаза, в которых виден блеск.

— Это от пляжного домика?

Обхватываю их её пальцами, я медленно киваю.

— Возьми их. Используй это место так, как будто оно твоё. Так будет намного проще ходить купаться по утрам. Ты можешь проверять задания на веранде. Ты тоже много вложила в него, — я делаю паузу и выдыхаю, пытаясь найти хоть каплю юмора в этой чертовски депрессивной ситуации. — Только не крась стены в желтый, ладно?

— Зак, я не могу…

— Ты можешь, и ты сделаешь это, Луна. Пожалуйста. Это чертовски сложно. Бери домик на пляже, переезжай, если хочешь. Оттуда звезды и запуски видны гораздо четче.

Одинокая слеза медленно скатывается по её щеке, я быстро поднимаю руку и смахиваю её, точно так же, как я сделал, когда впервые уложил её в постель. Я всё ещё помню ту чувство, как она сжала меня, когда я скользнул в неё в первый раз. Хотя моё сердце всё ещё бьется, оно обливается кровью при виде того, как она расстроена.

— Детка, не плачь.

Рыдание вырывается из неё, когда она качает головой.

— Даже если мы дадим определение тому, кто мы друг для друга. Это. Это ничего не изменило бы, не так ли? Мы всё равно были бы за тысячи миль друг от друга.

Искушение сесть с ней в самолет прямо сейчас заставляет меня потянуться, чтобы отстегнуть ремень безопасности.

— У меня ещё три года по контракту. Я мог бы запросить обмен, и я сделаю это, если это то, чего ты хочешь. Я, чёрт возьми, попрошу об этом прямо сейчас.

— Мне просто нужно время. Ты не можешь оставить всё, что у тебя есть, здесь. У тебя есть семья в лице товарищей по команде и друзей.

Я не хочу давить на неё, но мне нужно знать.

— Сколько тебе нужно времени?

— Честно говоря, я не знаю. Мне уже не шестнадцать, Зак. Я никогда не ожидала ничего подобного. У меня голова идет кругом, и, если честно, мне нужно убедиться, что я смогу жить в твоём мире. Это означало бы разогнаться с нуля до ста миль в час. Мне нужно было бы найти жилье. Мне нужно было бы найти работу. Мне нужно было бы оставить маму. Мне нужно было бы оставить всё, что я когда — либо знала, и оказаться в центре внимания. Прошлая ночь была просто примером того, на что это может быть похоже.

Она наклоняется и нежно целует меня в губы. Мои руки обхватывают её щеки, когда я прижимаюсь лбом к её лбу.

Ещё одну минутку, Луна.

Прерывая наш поцелуй, она тянется к ручке двери и медленно открывает её, а я вылетаю со своей стороны и направляюсь к багажнику, чтобы достать её чемодан и помочь ей сесть в самолет.

— Ты пропустишь тренировку, если не начнешь двигаться.

Я не отвечаю, но вместо этого притягиваю её к себе, прижимая её маленькое тельце к своему. Когда я смогу сделать это снова? От одной мысли о том, что этого никогда не произойдет, меня тошнит.

— Пока, Зак.

Я смотрю, как она поворачивается, чтобы уйти, и паника ползет по моему позвоночнику.

— Луна! — восклицаю я.

Она останавливается и оборачивается.

— Да?

— Что бы ни случилось. Даже если мы не будем на одной волне, я просто хочу, чтобы ты знала, что ты всегда будешь моей. То, что между нами, даже за три тысячи миль друг от друга, это намного больше, чем я когда — либо чувствовал к кому — либо другому.

ЛУНА

Уже поздно, когда я подъезжаю к своему дому и глушу двигатель.

Мой дом всегда был моим убежищем, местом, где я пряталась, когда становилось трудно. Но прямо сейчас, глядя на затемненные окна, это место не могло показаться менее привлекательным. Здесь одиноко и уныло.

Ну же, Луна, не плачь больше. Ты знала, что это случится. Ты знала, что тебе придется вернуться домой. Тебе нужно быть дома, чтобы со всем разобраться.

Яростно потирая синяки под глазами, я беру телефон, чтобы написать Заку и сказать, что благополучно добралась обратно. И тут я понимаю, что оставила его в режиме полета. Чёрт. Мои мысли были где попало, и так уже несколько часов.

Как только я выключаю режим полета, начинает приходить сообщение за сообщением, но в основном от Зака, Кейт и Фелисити — все они просят меня позвонить им как можно скорее.

Нажимая на последнее сообщение от Зака, я открываю его.

Зак

Ладно, сейчас я схожу с ума. Пожалуйста, позвони мне, Луна.

Я начинаю набирать ответ, когда раздается звонок от Фелисити.

— Привет. Прости, я забыла отключить режима полета.

— Детка, я просто хотела проверить и убедиться, что у тебя всё в порядке.

Ладно, теперь я в замешательстве. В её голосе слышится злость.

— Да, я в порядке. Ну, вроде того, я думаю. Всё действительно отстой.

— Правда? Я так и думала, что ты будешь в шоке.

— Я знала, что это случится. Я должна была вернуться домой. Завтра снова начинаются занятия в школе.

Она вздыхает на другом конце провода.

— Ты их не видела, не так ли?

Я физически чувствую, как кровь отливает от моего лица.

— Что видела?

— Детка, фотографии с прошлой ночи во всех социальных сетях.

— С гала — приёма?

— Ага.

— Я предполагала, что это произойдет.

Внутри был введен запрет на фото, но на красной дорожке СМИ могли свободно публиковать всё, что им заблагорассудится.

— Да, эм, дело не столько в фотографиях, сколько в том, что они пишут. Я хотела проверить и убедиться, что у тебя всё в порядке. СМИ иногда бывают такими придуркам.

Мои руки дрожат, когда я включаю её на громкую связь и включаю интернет. Не требуется много времени, чтобы найти первую фотографию Зака и меня. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня в шею, когда мы выходим из лимузина. Но меня тошнит не от фотографии, а от подписи к ней.

“Новая девушка Зака Эванса: симпатичная, но не в его обычном вкусе”.

Я пролистываю до следующей статьи, заголовок гласит: “Кому выглядит лучше?” Под фотографией мы с Эми запечатлены бок о бок в разные моменты вечера, но фото объединено. В комментариях под фотографией обсуждается, кто сексуальнее, кто красивее. Некоторые говорят, что Эми — “шлюха”, и у меня снова сводит живот, когда я читаю некоторые комментарии, в которых говорится о том, что я полная противоположность той, что понравилась бы Заку. Некоторые также утверждают, что я “отскок”.

Слёзы снова наворачиваются на глаза и текут по щекам.

Я знала, что это произойдет. Я знала, что меня будут сравнивать с ней. Я знала, что окажусь в центре внимания и буду разорвана на части.

— Детка? Ты всё ещё там? — голос Фелисити прерывает мои мысли.

— Ммм? Да, да, я…я всё ещё здесь.

— Ты смотришь их прямо сейчас, не так ли?

— Нет, — лгу я.

— Смотришь, я знаю, потому что я бы сделала то же самое. Но дело в том, что это то, чего они хотят. Это то, что они делают. Они говорят обидные или спорные вещи, чтобы попасть в заголовки, заставить людей говорить и комментировать. Всё это просто наживка, и в этом нет ни капли правды.

— Хотя, в некотором роде, это правда.

— Что?

— В этом есть доля правды. Я не в его вкусе, — я поворачиваю экран своего телефона, чтобы получше рассмотреть одну из фотографий. — В Эми есть всё, что нужно Заку: высокая, блондинка, стройная, даже после рождения ребенка, с длинными волосами, голубыми глазами.

— Ты забыла упомянуть, что она сумасшедшая стерва.

Я издаю жалкий смешок.

— Впрочем, для СМИ это не имеет значения. Это всего лишь удаление кожи…

Я прикрываю рот рукой, когда меня осеняет осознание. Я распахиваю дверцу своей машины, желчь подступает к горлу, я задаюсь вопросом, не стошнит ли меня.

— Луна, ты ещё там? — Фелисити кричит в трубку.

— Школа.

Одно слово — это всё, что я могу выдавить.

— Детка, ты меня беспокоишь. Что насчет школы?

— Я никогда об этом не задумывалась. Фотографии, они по всему интернету. Мои дети живут в интернете; каждый день они в социальных сетях. Они, должно быть, видели всё это, — унижение разрывает меня на части.

— Луна, ты не сделала ничего плохого.

Мой телефон начинает пищать от входящего звонка от Зака. Я не в состоянии ответить, но я знаю, что он просто будет продолжать паниковать и звонить, пока я не отвечу.

— Зак снова звонит мне.

— Возьми трубку, но сразу же перезвони мне. Мне нужно знать, что с тобой всё в порядке.

Я заканчиваю звонок с Фелисити и отвечаю на звонок Зака

— Алло.

— О, чёрт возьми, спасибо. Я сходил с ума. Почему ты мне не перезвонила.

— Потому что я засунула голову в задницу, а мой телефон часами находился в режиме полета, — огрызаюсь я, тут же сожалея о своем тоне. Он этого не заслуживает.

— Ты видела статьи?

— Да, — мой голос срывается.

— О, детка, я хотел поговорить с тобой до того, как ты их увидишь.

Я не знаю, как это возможно, но на глаза наворачиваются новые слёзы. Я думала, что они уже все высохли.

— Они сравнивают меня с твоей бывшей. Они говорят, что я не в твоём вкусе. Некоторые комментарии такие злые, и я знала, что это так будет.

— Луна, всё будет хорошо. Их скоро смоет волной.

— А что будет в следующий раз? И после? Мне не место перед камерой, Зак. Я не могу выносить, когда меня вот так изучают и сравнивают.

На нас опускается долгое молчание.

Он нарушает его первым.

— Я обещаю, что всё будет хорошо. Всё будет нормально. Прямо сейчас ты для них новичок. Они будут относиться к тебе предвзято. Я знаю, это звучит плохо, но это так. Так уж они устроены, и, честно говоря, всё стало в десять раз хуже, потому что Эми в последнее время больше появляется в СМИ со своим бизнесом, чем я.

— Вот именно, — выдыхаю я. — Она никогда этого не оставит. Она никогда не даст покоя ни мне, ни тебе, ни нам. Она ценит внимание, положительное или отрицательное.

— Я знаю.

Я опускаю голову и чуть не ударяюсь ею о приоткрытую дверь, моё тело всё ещё повернуто в сторону, одна нога в машине, а другая на подъездной дорожке. Я смотрю на свой дом, и ощущение убежища и безопасности стремительно возвращаются ко мне. Мне нужно запереться здесь на столько времени, сколько потребуется, чтобы распространились эти фотографии и посты.

— Мне нужно немного побыть одной, — я ненавижу эти слова. — Мне нужно побыть одной, подальше от всего и всех.