Полёт феникса

Глава 14

Через два часа разрешили старт. Корабль держал путь на планету Локка. Всё оставшееся время до отбоя, Эллис провела в своей каюте. Ни Дейн, ни кто-то другой к счастью не тревожили её. Она установила часы на подъем в полночь. Перед тем как уснуть, Эллис долго смотрела на святой образ Спасителя, ища для себя оправдания в его чистых и наполненных любовью глазах. Она не считала, что, спасая Карла, она совершает какой-то непростительный грех. Её тяготила ложь, которую придётся говорить людям, с которыми она жила и работала бок о бок на корабле.

Ровно в полночь запищал будильник. Эллис оделась и тихонько прокралась по коридору к каюте Тореса. Она остановила свой выбор на нём. Кирби лояльно отнесся к повстанцам во время дискуссии в столовой, поэтому она решила, что он согласиться ей помогать, но он должен будет принять для себя нелёгкое решение.

В каюте царил полумрак. Эллис склонилась над спящим бортмехаником и потрясла его за плечо:

— Кирби, проснись, пожалуйста! Кирби вставай!

Он приподнялся на локте, и в его взгляде сквозило непонимание происходящего. Он то закрывал, то снова открывал сонные глаза:

— Эллис? Что-то случилось? Я ничего не могу понять!

— Вставай! Одевайся, нам надо срочно поговорить! — решительно сказала Эллис.

— Обязательно нужно одеваться? Который час? О, чёрт! Я конечно рад, что ты пришла, но почему так поздно?

Торес натянул комбинезон и включил освещение. Он повалился в кресло, удивленно хлопая ресницами, ожидая разговора. Эллис набрала в легкие побольше воздуха и начала:

— Кирби, сейчас я скажу тебе одну вещь, и в твоих руках окажется моя судьба и судьба ещё одного человека, да и твоя тоже. Я заранее прошу у тебя прощения, за то, что втягиваю тебя в это дело, но кроме тебя никто помочь не сможет, — она ещё раз вздохнула и выпалила. — Сегодня днём, пока никого не было на корабле, я впустила, вернее, втащила человека, чтобы помочь ему. Он называет себя Тайфун и это действительно он. Я спрятала его в грузовом отсеке!

Кирби подался вперед, его сон как рукой сняло, сначала он не находил слов, а затем воскликнул:

— Ты спятила!!! Как ты могла до такого додуматься? Я в шоке! Что ты хочешь от меня? Ужас, скажи, что я сплю!

— Выслушай меня и постарайся успокоиться. Об этом человеке я слышала ещё от своего погибшего парня (Эллис не стала вдаваться в подробности с дневниками) и он отзывался о нём хорошо, а я верю Марку. Этот парень, Тайфун, неплохой человек, его идеи не такие уж и утопические, в них есть большая доля истины. Он просто пошел не тем путём, ему не хватает опыта и знаний. Ведь он не восстает против всего населения содружества, он против некоторых неправомерных методов нашего правительства. Почему он должен погибнуть? Он не виноват, что его единомышленники прибегли к насилию, он против этого.

Кирби метался по каюте и мотал головой. Эллис продолжала:

— Ты ещё не всё знаешь, его настоящее имя Карл Нэм. Это родной сын нашего капитана.

Торес остановился напротив неё и пробормотал:

— Не может быть! Такого не бывает, я хочу проснуться!

— Я закрыла его в пустом контейнере, он ранен. Я пообещала ему, что буду ночью приносить ему пищу и выпускать ненадолго. Я подумала, что отвезти его на Локку будет самым лучшим решением для него и для всех остальных. Там он изменится, ему там будет спокойно. Карл не знает, что капитан этого корабля его отец, и я пока не собираюсь ему об этом говорить, по всему видно они не ладят друг с другом. Вот такой круговой обман получается, от всех всё приходиться скрывать ради правды. — Эллис опустила плечи и с надеждой ждала ответа Тореса.

Он тихо проговорил, с серьёзным выражением лица, внимательно глядя ей в глаза:

— Эллис, это такое опасное дело. Если кто-нибудь узнает, в космос мы будем смотреть через решетки и это в лучшем случае. Теперь мне некуда деваться, я не могу бросить тебя в этой ситуации, как и ты когда-то не смогла бросить меня на Гастоне, в песке. Я помогу тебе. И даже если бы не было Гастона, и ты не спасла мне жизнь, я все равно помог бы тебе, ведь мы же друзья.

— Ты всегда был добр ко мне, Кирби. — с радостным облегчением ответила Эллис.

Он улыбнулся своими синими глазами и опустил руки ей на плечи:

— Ты хочешь, как я понимаю, чтобы я отключал систему наблюдения и чтобы компьютер не зафиксировал твоего пребывания в грузовом отсеке? У меня нет выбора, и я поддамся на это сумасбродство, но мы будем максимально осторожны!

— Тогда вперёд! Нам надо продержаться всего четверо суток, — уверенно произнесла Эллис.

Кирби Торес отправился в рубку, а Эллис зайдя на кухню и захватив немного продуктов, спустилась вниз. По времени Кирби уже должен был отключить систему. Она действовала быстро и точно. Эллис вошла в грузовой бокс и открыла контейнер:

— Карл? Всё в порядке, выходи, у тебя есть десять минут!

Карл послушно выбрался из тесного, темного и металлического ящика:

— Всё нормально, я выдержу! — проговорил он.

— Мне пришлось сказать о тебе ещё одному человеку, он друг и поможет мне с системой. Как твоя нога?

Он был бледный и измученный, несчастный человек, потерянный в этом мире, идущий на свет с завязанными глазами. Через десять минут он снова влез в контейнер. Эллис отдала ему пищу и закрыла его:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- До следующей ночи, Карл! — она вышла из бокса, с точностью до секунды.

Они встретились с Кирби уже возле кают.

— Всё прошло нормально? — спросил он её еле слышно.

— Так, он держится. А ты настоящий человек, Кирби. Хочу напомнить тебе, не думай об этом, когда рядом будет находиться Дейн, на всякий случай, — прошептала она.

— Ладно, сам знаю, — кивнул Торес

Следующий день прошёл, так же как и предыдущий. Она почти не выходила из каюты, чтобы не дай бог не сталкиваться с кем-нибудь лишний раз. После обеда Данас всё-таки задержал её в коридоре:

— Эллис, что с тобой, ты вся такая напряженная? — он внимательно заглядывал ей в глаза как в душу. — Я не понимаю, что-то происходит с тобой!

— Нет, Данас что ты, я просто переживаю из-за своего нарушения и пытаюсь не сделать другого, поэтому, и сижу у себя подальше от капитана. Всё нормально, — устало проговорила девушка.

— Не надо всё так близко принимать к сердцу, ты сорвёшь себе нервы. Если так летать, то лучше уже оставаться на Земле. Пойдём, я провожу тебя.

Данас зашел следом за ней в её каюту. Как только за ними закрылась дверь, он обнял Эллис крепко-крепко. Она прижалась к его груди, и ей захотелось расплакаться, так тяжело ей было скрывать от него правду, она бы хотела всё-всё ему рассказать, облегчить перед этим человеком, уже ставшим для неё чем-то большим, чем друг, своё сердце, но что-то мешало ей. Данас почувствовал, что ей плохо и обнял её так же как когда-то в парке после её возвращения из Сорренто.

И опять она поднялась ночью и вышла из своей каюты, только ей уже не надо было будить Кирби. Он ждал её в коридоре. Всё повторилось. Он поднялся в рубку, она на кухню и вниз.

Карлу было тяжело целый день находиться в этом ящике и ждать, но он ни одним словом не выразил свои жалобы и страдания. Его рана понемногу затягивалась.

— Я рад тебя видеть, Эллис. Мне приходиться всё время спать, чтобы вынести одиночество, — сказал он улыбаясь.

— Ничего, ещё немного и у тебя будет компания и свобода. И у меня тоже! Очень тяжело скрывать ото всех нашу тайну. Я всё время сижу в своей каюте.

Снова она закрыла его через десять минут и вышла. Кирби действовал безупречно. Они остановились в коридоре возле её каюты.

— Кирби, тебя не мучает совесть? — тихо спросила у него Эллис.

— Мучает. Но ведь мы не преступники, ты сама мне это говорила. Когда мы прилетим, я с радостью помашу ему обеими руками на прощание. А сейчас конечно это сильно бьёт по нервам, — ответил он.

— Я рада, что ты меня не разочаровал.

— А зачем тогда друзья, верно?

Расставаясь, Эллис по-дружески легонько обняла его. Вдруг, Кирби отшатнулся от неё и побледнел, глядя ей за спину. Она обернулась и обмерла! Прислонившись, к стене стоял Данас. Эллис задрожала от холода под этим взглядом. Он приблизился к ним и заговорил глухим чужим голосом, выбросив вперед руку с указательным пальцем и обращаясь только к ней:

— Не могу поверить, что так ошибся в тебе! Вот почему ты вся на нервах! Боишься, что заметят твою интрижку с Торесом? Хочешь проверить, действительно ли ты освободилась от Марка с каждым встречным? Мерзавка! — яростно шипел Данас, и Эллис вздрагивала при каждом его слове как от удара кнутом, но молчала. А Дейн продолжал сыпать свои обвинения в её адрес:

— Никогда не прощу тебе этого! Забудь все, что я тебе когда-либо говорил! Теперь ты для меня не существуешь, подлая лицемерка! Жалко этого дурака, который идёт у тебя на поводу!

Эллис смотрела на него расширившимися от ужаса глазами, сдерживая себя в мыслях, она не издала ни звука. Кирби растерялся до такой степени, что вообще перестал соображать, что происходит, поэтому он тоже молчал. Данас с ненавистью посмотрел в последний раз в эти огромные зеленые глазища и пошел прочь.

Эллис не веря в случившееся, как слепая на ощупь вошла в свою каюту и упала лицом вниз на койку. Со стонами она принялась молотить кулаками по подушке:

— Господи, я не хотела этого! Ну почему он не спал?! Я не хочу, чтобы так было! Как же мне плохо! Нет, Данас, нет, только не это!

Она совершенно забыла про Кирби. Эллис подняла голову и увидела, что он стоит возле неё с серьёзным нечего не понимающим видом.

— Ну что ты на меня так смотришь!? — всхлипнула Эллис. — Он подумал … совсем о другом. Данас решил, что я предала его с тобой! И что мне теперь делать! Что?

— Эллис, у вас с Данасом что-то было? Никогда его не видел таким!

— Да, мы с ним стали встречаться на Земле после нашего возвращения. Он говорил, что любит, а теперь ненавидит! Как глупо всё получилось! О!!! Мне хочется умереть, мне надоело терять…

— Эллис! Что ты такое говоришь?!! Успокойся, всё уладится … потом, — как мог, успокаивал её Кирби.

— Ничего не уладится! Я не смогу сказать ему правду! Он не поверит мне или выдаст со злости, я не знаю. … Пусть всё остаётся, так как есть, пусть он думает, что мы тайно встречаемся по ночам, пусть лучше эта ложь, чем он узнает правду. Тогда пропаду и я, и ты, и Карл. Не пытайся убедить его в обратном. А теперь иди, я хочу побыть одна!

Кирби ушел, с растерянным и озабоченным видом, а Эллис сидела и кусала губы. Горькие слёзы катились по щекам: «Всё кончено! Он никогда меня не простит. Господи, это наказание за мою ложь. Я хороню народившуюся любовь, она созревала во мне, а я погубила её своими руками. Спасая Карла, я погубила душу Данасу!».

Не одна она не спала этой ночью. Данас Дейн простоял до утра, глядя в неменяющуюся темноту и сияние звёзд в иллюминаторе. В нём кипела горькая обида, злость и боль застилали глаза красной пеленой. Ему хотелось, вытрясли из Эллис всю душу, как он мог так доверчиво попасться на эти прекрасные глаза. Он злился на себя, что так мучается из-за женщины. В глубине своего сердца, он всё ещё её любил, но он знал, что со временем вырвет из себя эту глупость: «Пусть живет, как хочет! Как они оба побледнели, думали, что всё пройдет незамеченным. Этот болван добился таки своего! Эллис, как ты могла?!! Я знал тебя другой, что же произошло? Я не могу поверить, у меня в голове не умещается твой поступок, я горько разочарован!». До самого подъёма он не мог успокоить бушевавшие внутри него чувства, ему абсолютно не хотелось узнать, о чём они оба думают, боясь услышать в её мыслях такое, что лишит его последней капли равновесия.

Эллис ненадолго задремала. После гудка подъёма, она еле оторвала тяжелую голову от подушки. В глазах пекло, а на сердце лежал огромный холодный камень, в висках дико пульсировала боль. У неё никак не получалось принять всё как есть, она запуталась в своих мыслях и чувствах. Эллис заставила себя с большим трудом одеться и умыться, про настрой на рабочий день говорить не приходилось.

За завтраком всё было как всегда, за исключением тревожных взглядов Кирби и полного безразличного отчуждения Данаса.

— Эллис, ешь, ты привлекаешь к себе внимание, — шепнул Торес.

Она с трудом запихнула в себя весь завтрак, совершенно не ощущая его вкуса. Эллис на самом деле боялась заглянуть в глаза яшвара, боялась увидеть там крах своей надежды и прочесть в них испепеляющую ненависть.

Если она и встречалась с Данасом, то он проходил мимо, не замечая её, обдавая жгучим холодом. Ни разу он не заговорил с ней даже по работе, и она тоже продолжала молчать, отводя взгляд, взвалив на себя тяжелый крест разрушения ради спасения.

Ужинать Эллис уже не пошла, как всегда просидев большую часть времени у себя в каюте, размышляя о своей странной жизни. Ночью, они снова, с ещё большей осторожностью исполнили свой план, как двое матёрых заговорщиков.

Карл взглянул на мрачное лицо девушки и вежливо поинтересовался:

— Что-то случилось? У тебя такой осунувшийся вид.

— Ты на себя посмотри, ничем не лучше. Просто один человек потерял веру в меня, и теперь ненавидит всем сердцем. Он случайно застал нас с Кирби в коридоре, когда я возвращалась от тебя. Этот человек играет важную роль в моей жизни и мне тяжело смириться с тем, что наши отношения развалились, — обреченно проговорила Эллис.

— Мне очень жаль, что это случилось из-за меня, — совершенно искренне сказал Карл. — Правда, я не хотел…

— Это не из-за тебя, а из-за меня, ведь это я тебя здесь прячу, — она попыталась улыбнуться, — Всё, мне пора. До завтра.

В этот раз в коридоре их уже никто не встретил.

На четвертый день полёта Эллис с самого утра находилась за своим рабочим столом в информационном отсеке. Она считывала данные из центра МИ, когда вошел Сид:

— Представляешь, Эллис, Дейн сбесился! Никогда не видел его таким злым! Сделал мне выговор из-за такой мелочи, отчитал как мальчишку. Зверь! Держись от него подальше на всякий случай, неизвестно ещё чего он так стал бросаться на людей.

Эллис не нашла что ему ответить, она и так держалась подальше от Данаса, не в силах вынести жестокого безразличия в его глазах. Днём они почти не общались с Кирби, хотя он тоже терпел со стороны Дейна еле сдерживаемую злость. Так прошел ещё один день и следующая ночь.

Нервы были на граничном пределе, потому что до прибытия на Локку оставалось ещё двадцать четыре часа. Торес уже не шутил, так как раньше. На его красивом лице теперь отражалась напряженность и страшная усталость. Эллис почти ничего не ела, она уже не могла насильно заталкивать в себя пищу, под глазами у неё легли темные тени. Такого Дана Берг пропустить уже не могла.

— Эллис! Зайди ко мне! Ты плохо выглядишь, нужно проверить твоё состояние, — потребовала она.

Эллис не стала сопротивляться и отправилась на обследование в медотсек. Дана со всей серьёзностью отнеслась к этому процессу.

— Приборы зафиксировали снижение веса, напряжение нервной системы от недостатка сна, перепады с кровяным давлением. Что происходит с тобой, Эллис? Мне сделать более глубокое обследование? — спросила доктор.

— Это ни к чему, Дана! Поверь, скоро всё наладится. Я переживаю, капитан сказал мне, что это мой последний рейс, ты меня понимаешь? — выкручивалась Эллис, пытаясь говорить спокойно.

— Я дам тебе витаминные капсулы. Это восстановит твой аппетит и снизит напряжение. У тебя слишком чувствительная нервная система. Все в этом рейсе немного не в себе.

— А что, ты кому-то ещё назначала успокоительное?

— Дейну. Он стал слишком раздражительным. Я предложила ему пройти обследование, но он так посмотрел на меня, что я не стала даже настаивать, — проговорила Дана.

— Завтра вечером мы уже будем на Локке. Работа на планете развеет нас, поверь, — сказала ей Эллис.

Наступила ночь и снова Кирби и Эллис встретились в полночь в узком коридоре. После того как она спустилась к Карлу, на обратном пути они зашли в её каюту.

— Кирби, завтра конец многим нашим мучениям! Ночью я возьму снаряжение, ещё нужно будет тихо вывести буфер и Карла. Мы с ним полетим на другой берег реки. Надо попытаться, вайшнавы должны узнать, что мы прилетели снова. Возможно, рано с утра проход откроется, я передам им Карла, объясню ситуацию и успею вернуться до подъёма. А ты останешься здесь и проследишь за системами, — уверенно проговорила Эллис.

— Боже, скорей бы это всё закончилось! А если проход не откроется, что тогда делать? — озабоченно прошептал Торес.

— Спрячется в лесу, и будет ждать … я не знаю. Там будет видно. Главное завтра бесшумно выйти и незаметно вернуться! — твердо ответила она.

Ночью, её тревожил тяжелый сон, это был дурной знак. Она уже заметила, что несут ей её сны, но изменить ничего уже было нельзя.

Наступил последний день полёта, приближающий их к заветной цели и ещё один день напряженности и ужасающе холодного, молчаливого осуждения со стороны Дейна. Наконец, вечером корабль приземлился на Локку.

Эллис даже молилась перед сном, чтобы всё удалось, но чувство тревоги не оставляло её. Она не могла знать, что в этот день, Данас заметил, причём совершенно случайно, в системе внутреннего наблюдения кратковременные отключения в ночное время. Он никому не сказал об этом, решив всё проверить лично.

Глубокой ночью, Эллис вышла из каюты, Кирби отключил теперь уже обе системы внутреннего и внешнего наблюдения, быстро спустился на первый сектор и почти бесшумно вывел наружу буфер. В это время, Эллис захватив оружие и некоторое снаряжение, выпустила Карла.

— Пойдём быстрее! Нам нужно срочно переправиться через реку к проходу в защитном поле этой планеты. Не надо пока никаких расспросов, потом всё поймешь, поторопись! — обеспокоено произнесла она.

Во входном боксе их встретил Кирби, он только лишь коротко кивнул Карлу. Эллис посмотрела на Тореса и проговорила срывающимся шепотом:

— Всё, мы пошли. Включай системы и жди меня к утру.

— Вы никуда не пойдёте! — раздалось позади них. От этого тона у Эллис сердце провалилось в пятки, и задрожали руки. За их спинами стоял Дейн, наведя на них свой бластер.

— Я не советую кому-нибудь из вас шевелиться! Можете мне поверить, я не промахнусь! Что всё это значит? Я хочу разговаривать с тобой, Торес! — угрожающе проговорил он.

— Я лучше него смогу объяснить, — упавшим голосом проговорила Эллис.

Не обращая внимания на её слова, Данас повысил голос:

— Я вас спрашиваю, офицер галактической службы содружества, Кирби Торес!

Кирби продолжал молчать, гордо подняв голову и с вызовом глядя ему в глаза. Эллис заговорила снова:

— Это тот, кто поднимал бунт. Это Тайфун. И это я спрятала его здесь в день, когда мы торчали на Баотане.

Глаза Данаса побелели, и вертикальные зрачки расширились до предельной возможности.

— Я всегда знал, что у тебя не всё в порядке с головой. Ты подписала себе приговор, себе и Торесу, а этого мерзавца уже давно ждёт трибунал! — жёстко произнес он.

— Настоящее имя этого мерзавца, как ты его называешь, Карл Нэм. Знакомая тебе фамилия? И не такой он уже и мерзавец. Если ты глубоко поразмыслишь над этим, Данас, то поймешь что политика содружества не всегда честная, а ты ведь любишь играть честно, задумайся сержант. Это не я подписала нам приговор — это ты его подпишешь сейчас, — проговорила Эллис удивительно спокойным тоном и двинулась в его сторону.

В его глазах мелькнул испуг, и он напряженно предупредил её:

— Я в последний раз повторяю, ни с места!

Эллис не остановилась, она приближалась к нему, прямо на встречу направленному, на неё оружию. Кирби провел ладонью по лицу, он не видел выхода из этой безумной ситуации. Один только Карл оставался безучастным и невозмутимым, он давно уже ходил по лезвию бритвы и близкая смерть не пугала его. Эллис подошла к Данасу, и бластер уперся ей в грудь:

— Ну, стреляй солдат, не бойся! Я закрою глаза и ты не увидишь отразившуюся в них муку. Восстанови справедливость, получишь вознаграждение, тебя повысят в звании. А лучше всего, дотянись до аварийной клавиши и включи сигнал тревоги, пусть у тебя будут ещё и свидетели твоего геройства. Ведь, чтобы не случилось, твои чувства уже не будут прежними, — говорила Эллис, и столько разных эмоций отражалось в её глазах, пока в них не заблестели слёзы. — Перед тем как я умру, я хотела тебе сказать, что они вероятно и не были настоящими, жалкий эгоист. Как можно любить и при любых сомнениях одновременно презирать и недоверять? Не обманывай себя, нажми на пуск, у тебя ведь не дрогнет рука, универсальный боец. Я не боюсь, и не буду умолять тебя оставить нас в живых. Ну что же ты молчишь?

Её глаза гневно вцепились в его пристальный взгляд, пальцы до посинения сжались в кулаки. Но Дейн не мог хладнокровно выстрелить, как ему казалось раньше. Он был очень зол на них это да, он думал, что ненавидит Эллис, но теперь этого было не достаточно, чтобы причинить ей боль. Данас медленно, не спуская с неё глаз, проговорил:

— Перед тем, как вас тут не станет, я хотел бы уточнить кое-что. Поклянись мне тем деревом, в парке, что Торес не твой любовник, чтобы я не узнал это самостоятельно.

Тут уже Кирби не выдержал и выкрикнул:

— Я могу поклясться тебе всеми этими чертовыми деревьями в этой вселенной, ничего и никогда не было … к сожалению. А теперь заканчивай этот спектакль, Дейн, ты уже достаточно наутешался! Но если ты выстрелишь в неё, мне будет уже всё равно, оружие Эллис лежит на полу прямо около моей ноги, я дотянусь до него быстрее, чем ты думаешь. Отпусти нас спокойно, всех троих в мир святош и мы больше не вернёмся. Ты сможешь потом рассказать всем правду, но вряд ли вы нас оттуда достанете. Ты же не хочешь перестрелки, это видно. Мы уйдем тихо, сделай последнее одолжение, будь человеком!

— Нет!! Всё будет, так как вы решили изначально. Ты Торес, останешься здесь как заложник. Эллис отвезёт этого типа к завесе и вернётся, поняли меня? Вернётся! Если всё будет, так как я сказал, никто ничего не узнает, я буду молчать, чтобы ни было, но если ты останешься там, Эллис, Кирби пойдет под трибунал, — резко проговорил Дейн.

— А что будет потом? Зачем тебе нас покрывать? — растеряно посмотрела Эллис в непроницаемые глаза яшвара.

— Что будет потом, потом и узнаешь. Поняла? — отрезал он.

Эллис обернулась и посмотрела на Кирби, тот утвердительно кивнул ей в ответ. Она вернулась, подняла снаряжение и вышла вместе с Карлом, который с упреком и осуждением взглянул в сторону Данаса, но так ничего ему и не сказал.

Буфер быстро доставил их к завесе. Эллис попыталась пройти, но прохода не было.

— Нужно подождать, Карл. Ещё не рассвело, возможно, проводник скоро будет здесь, и тебе ничего не будет угрожать. Там абсолютно другой мир, другие принципы и другая мораль. Но я не буду тебе рассказывать, сам всё узнаешь.

— А ты вернешься к этому яшвару? Только не говори мне, что это тот человек, с которым тебе трудно расстаться!? — проговорил сочувственно Карл.

— Он просто в бешенстве, а вообще Данас был раньше милым и весёлым. Я вернусь обязательно, нельзя ведь подставить Кирби. Если бы Дейн хотел, он сдал бы нас власти сразу, нет, он будет молчать, только у него появиться лишний повод поиздеваться надо мной. Не переживай, я себя в обиду не дам. Он очень обидел меня, своим недоверием и подозрением, оскорбил и унизил перед Торесом, я ему этого так легко не оставлю.

— Пока ещё есть время, я хочу поблагодарить тебя славная, за твой поступок. Ты смелая, я никогда этого не забуду. Я хотел бы иметь таких друзей как ты и Кирби. — в глазах Карла действительно читалась искренняя благодарность.

Эллис улыбнулась ему доброжелательно и ответила:

— Не такое это уже и геройство, но друзьями мы останемся точно.

Близился рассвет, уже вырисовывались четкие контуры деревьев, полоска неба на востоке покраснела, пробудились первые певчие птицы в лесу, перекликаясь разноголосьем. Вдалеке послышался рык тигра и крик вожака слонов идущих на водопой. Карл заворожено наблюдал, как просыпается день. Из-за горных хребтов показался огненный полукруг, заливая всё вокруг золотистым сиянием.

Эллис прохаживалась возле завесы, у неё оставалось ещё немного времени, и она мысленно звала Ангеру и надеялась услышать знакомый шорох. Наконец, в завесе всё-таки образовался проход и появился давно знакомый ей вайшнав Ангеру, как всегда спокойный и приветливый. Эллис повесила Карлу на пояс миниатюрный киберг-переводчик и обратилась к проводнику:

— Возникла абсолютно нелепая ситуация, я думаю, вы уже знаете, перед нами был только один выход. Ангеру, пожалуйста, спрячь этого человека. Он выступил против галактического содружества, его ищут и ему грозит расстрел. Мы тайно провезли его сюда, ведь это единственно спокойное место в нашей галактике на данный момент, в других местах содружество его быстро отыщет. Так получилось, что ваша планета опять наше задание, но это позже. Познакомься, его зовут Карл, он потом подробно вам все объяснит. Мне пора возвращаться, ещё увидимся. Нам обязательно нужно будет встретится, может быть даже сегодня, в крайнем случае, завтра. Прости, Арнгеру за это беспокойство.

— Такова воля господа. Значит, этот человек нужен здесь своим присутствием. Великий советник Гаутама давно знал, что ты привезешь к нам чужака, и мы должны принять его, так надо, — ответил, поклонившись Ангеру, пропуская вперёд себя Карла. Эллис махнула им рукой и впрыгнула в буфер.

После их ухода, Данас спрятал оружие и посмотрел на хмурого Тореса, стоящего в ожидании.

— Вы свободны, Торес! Включите системы и отправляйтесь к себе. Я сам подожду её, — сказал он приказным тоном.

Кирби понимал, что в его теперешнем положении лучше всего молчаливо исполнить приказ, поэтому он нехотя, но поступил, так как требовал Дейн.

Данас вышел на воздух, было ещё темно, но ему казалось, что здесь ждать будет легче. Он многое успел вспомнить, пока взошло солнце, все события, которые были связаны с Эллис, всплыли в его памяти: её пререкания и нарушения на службе, хотя это были и не совсем нарушения, просто Эллис имела редкостный характер, индивидуальность и непокорность, это её отличие и заметил он в первые дни работы. Его стала интересовать это привлекательная девушка с огромными глазами, сначала просто как интересная личность, потом уже ещё и как женщина. Она была одновременно и скромная и гордая, вздорная и добрая, так много качеств сплелось в одном человеке. Он часто наблюдал за ней, когда она работала, ловил отрывки её мыслей. Это способное милое создание закралось ему в душу. Затем была целая неделя их встреч на Земле, её детский смех, иногда он замечал по отношению к себе нежность в её глазах, когда они беззаботно болтали вдвоём. Теперь всё так резко оборвалось, но он не мог отпустить её. Ему хотелось разобраться в себе и в ней, и возможно вернуть, то, что ускользало сквозь пальцы.