Полнолуние

Глава 2

Заглянув в комнату, где часть гостей оглушительно слушала рок-группу «ДДТ» на муромской радиоле «Кантата», Денис отшатнулся и потом зашёл во вторую комнату, где другая часть гостей смотрела по телевизору в записи ритмическую гимнастику. Денис устроился на диване рядом с полуголой ритмической гимнастикой Машей, которая в такт музыке покачивала головой и покачивала худыми плечами. От её копны длинных вьющихся волос пахло хозяйственным мылом, но это было лучше, чем запах табака, пива и запах плесени от старого дома. Советский магнитофон выдавал довольно чёткую картинку, хотя и с иногда пробегающими сверху вниз белыми крапинками.

Открытие эротического шоу под маской ритмической гимнастики на центральном телевидении началось вдруг в 1984 году в бытность министром культуры — коммуниста-перевёртыша Демичева, одного из инициаторов выноса тела Сталина из Мавзолея, положившего начало идеологического разрушения советской страны. При нём ночью у выкопанной могилы Хрущёв потребовал снять с трупа золотые погоны генералиссимуса Великой Победы, командир кремлёвского полка, не понимая истинной причины перезахоронения Сталина, отказался это сделать, зная, что хоронит этим свою генеральную картеру. Офицеры плакали, когда генералиссимуса в простом сосновом гробу с опилками закладывали бетонными блоками, а Демичева ликовал, празднуя личное отмщение. В отличие от находившегося в самом пекле войны в качестве члена военного советов фронтов Хрущёва, телевизионный управленец Демичев, бесславно прозябавший в армии в годы войны, имевший высшее техническое образование и писавший в заочной высшей партийной школе ещё при Сталине диссертацию на странную для ВПШ тему — о европейской философии XIX века, прекрасно понимал, что репрессии против мёртвого Сталина — это не борьба с бессильным трупом человека, это возможность борьбы с побеждающей сталинской экономической моделью сочетания мощного госсектора и быстро адаптирующиеся к спросу кооперации, делающей социализм успешным конкурентом капитализму. Для Демичева борьба с мёртвым Сталиным была способом лишения социализма репрессивного меча, без которого никакая революция ничего не стоит, и неминуемо будет поглощена идеологией окружающего капиталистического мира, разрушена изнутри быстрее, чем снаружи. Борьба с мёртвым Сталиным была и частью репрессий против сталинцев, против семьи вождя, против истинно советской культуры целомудрия, честности, скромности и самопожертвования. Последующие вредительские деяния Демичева в виде организации прорыва западной идеологии через фестиваль Молодёжи и студентов и агрессивного внедрения и прославления западной культуры, взращивания ярых и хитрых антисоветчиков и русофобов, согревание на народной груди клубка ядовитых змей из Муратовой, Лиозновой, Рязанова, Захарова, Михалковых, Высоцкого, Войновича, Дружининой, Жванецкого, обласканных медальками врагов простого народа, который они все вместе объедали и порочили, создания целого легиона умелых и талантливых предателей и вредителей в кино, литературе, на телевидении, стиляг, штампование вместе с КГБ диссидентов, и «Машина времени», Пугачева и целый легион ненавистников простого народа, вал советских фильмов о сладкой и роскошной буржуазной жизни под видом экранизации классиков и просто так, кино про благородных белогвардейцев и обаятельных гитлеровских палачей, вал кощунственно-комедийных или чернушных фильмов про Великую Отечественную войну и Гражданскую войну, но ни одного масштабного и правдивого фильма о войне. Некоторые правдивые фильмы, наоборот, были отправлены на полку и, наконец, венец культурной деятельности Демичева — пошлая до нельзя аэробика на центральном советском телевидении.

Для врага народа Демичева, спокойно наблюдающего, как в Вязьме над могилами тысяч добровольцев-москвичей, втрамбованных туда зимой 1941 года гитлеровцами с помощью тракторов, запущен мясокомбинат, а надо рвами с расстрелянными евреями в Таганроге и Ростове-на-Дону палачи-казаки построили свои дома, эта аэробика, как и весь мутный вал антикоммунистических фильмов и программ, вываленных орденоносными и заслуженными деятелями советским кино и телевидением на советских же людей в этом 1988 году, была очередной победой кощунства и предательства этого, затаившегося в шкуре праведного коммуниста товарища — а нас самом деле врага советской власти, обиженного на неё вообще и на Сталина лично за справедливые репрессии против его отца-эсера, обиженного за свои унижения и неустроенность в армии во время войны. Это было очередное явление нового советского Иуды. Советская власть вообще и Сталин в частности, сделала для Демичева всё — создала первую в мире уникальную систему правления простого народа, вознёсшую его за тридцать лет из мира поселковой калужской дореволюционной нищеты, когда при царе или капиталистах ему светило место в лучшем случае мастера, до вершителя судеб мощнейшей прогрессивной сверхдержавы — исторического чуда — центра мирового социалистического мировоззрения. Упустив шанс военной силой уничтожить Союз ССР в период с середине 50-х до середины 60-х, имея десятикратное превосходство в бомбардировщиках и ядерных бомбах над государством рабочих и крестьян — на 100 советских дальних бомбардировщиков и 300 ядерных бомб приходилось тогда 1300 американских дальних бомбардировщиков и 3000 ядерных бомб — американские капиталисты, поддавшись на демонстрацию Хрущевым «оттепели», поверив в искренность его борьбы с культом личности и усилили использование идеологического оружия. Хрущёвский гамбит — «оттепель» — жертва фигурой мёртвого Сталина для получения времени для созданию ракетного щита и меча — сняв непосредственную военную угрозу, резко усилил эффективность идеологического оружия. Ось применения этого масштабного идеологического оружия, каналы его доставки прошли и через голову голову, через служебное кресло Демичева, начиная с 1974 по 1986 год в бытность его всесильным министром культуры Союза, а теперь ставшего первым заместителем Председателя Президиума Верховного Совета при своём благодетеле — белорусе Громыко, готовым вот-вот уступить своё место общему лидеру разрушителей страны — Горбачёву. Деструктивное воздействие на сознание советских людей вместе с разрушением социалистического характера экономики, было главным оружием неформальной разветвлённой корпорации — многоголовых организаций заговорщиков со времён Хрущёва, и главным оперативным центром их до своей смерти от пули патриотки был Андропов, а после его смерти Крючков. Главным цензор телевидения — грозный для патриотов и ласковых к врагам — Лапин, действуя полностью в русле представлений министра культуры Демичева, показал чужеродной аэробикой на сотнях миллионов советских телеэкранов, что советская цензура под эгидой КГБ и ЦК уже работает не на социализм, а против него, запрещая просоветские произведения и передачи, делая их выхолощенными и блёклыми, и поощряя антисоветские, пробуржуазные передачи, фильмы, сделанные ярко и изобретательно, поощряя антисоветски настроенные персоналии. И в этом же ключе, вместо подтянутых спортсменов показывающих под счёт и указания физкультурные движений в спортивной форме под функциональные звуки рояля, на советском телевидении вдруг возникли разухабистые женщины-танцовщицы, крутящие задом и раздвигающие ноги, не только бывшие спортсменки, но и балерины или артисты Москонцерта и кино, с танцевальными и непристойными движениями под заводную под-музыку в шоу-костюмах, в макияже, с причёсками, в серьгах, в с украшениям, с элементами ярких сценических и повседневных костюмов, в открытых купальниках, с повязками на головах и шерстяных гольфах-гетрах, сильно похожих на спущенные чулки, показывая в танцах, стилизованных под физкультуру, как нарочно промежности в положении лёжа и сидя, делая этот не только в функциональной студии, но и в декорациях интерьеров, на природе, на берегу в курортном Дагомысе, месте отдыха советской мафии, под музыку рок-групп советского диск-жокея Минаева, сильно на смысловое визуальное значение развлекательного эротического шоу больше, чем на физкультуру. Разгром нравственности советских людей с помощью дискотечника Минаева была примечательна тем, что он два года назад вместе с отдела культуры столичного горкома партии Попова провёл в спорткомплексе «Лужники» дискотеку на 10 000 человек. Это безумное мракобесие даже для западной культуры получило подвалы советской прессы, естественно одобрение КГБ, статочного горкомом партии, и стало тиражироваться в крупных советской страны. В случае с аэробикой наличие православных, христиан, мусульман, несовершеннолетних, ветеранов, шокированных такой телемерзостью, конечно же делало аэробику средствами погрома советской культуры, тестом ЦК и КГБ на успех взлома советской идеологии и готовность к её сокрушению полностью. Что должны было ощутить 50 миллионов советских мусульман Средней Азии и Казахстане, ряда автономных республик и автономных областей Северного Кавказа и в Азербайджана, мусульмане Поволжья и Татарская и Башкирии, когда общесоветское телевидение перестало учитывают их отношение к танцами в полунеглиже, их что, совсем теперь презирали? А советские православные, баптисты, простые люди чувствовали, что это взлом их культурного кода, что это явное вредительство и мерзость. Прообраз аэробики — ритмической гимнастики существовал в Союзе ССР и раньше, но не в виде эротического шоу, а под флагами споровых обществ, не в помаде и серьгах, а под марш или рояль, не под фокстрот и шансон в гольфах-гетрах, а спортивные упражнения в спортивной одежде — физкультурные упражнения под музыкальное сопровождение показывалась даже во время демонстраций на Красной площади в Москве. Можно было только представить себе реакцию довоенных и послевоенных вождей страны на мавзолее Ленина, если бы перед ними предстали под фокстрот и танго размалёванные девицы в спущенных гетрах и колготках, в поясках и цветастых повязках стали бы крутить задом, разлеглись бы и принялись целится в вождей и могилы революционеров раздвинутыми ногами. Думается, последовали бы репрессии…

В стройбатовской части в Нахабино, где служил в первый год Алёшин, семья прапорщика 2-й роты Мотина распалась из-за трансляций ритмическая гимнастики. Жена приревновала прапорщика к артисткам по ту сторону экрана, изводила себя и его скандалами по этому поводу, что закончилось разводом. Однажды, когда Алёшин с другими духами-новобранцами мыл полы в казарме на подмосковной базе складского комплекса для снабжения Байконура, а в экран цветного телевизора в коридоре роты вглядывались десятки лиц молодых парней в военной форме — старослужащих украинцев, белорусов, русских, азербайджанцев, латышей, литовцев, эстонцев, чеченцев, якутов, грузин, узбеков больше полутора лет лишённых женского общества, было видно, как у этих, усевшихся на синих крашеные табуретки из красного уголка и спального помещения солдат горят неугасимым огнём, а в горле от увиденных непристойностей до хрипа пересохло. Судя по восклицаниями виду, всем им хотелось встать и пойти в самоволку, закосить от армии хоть как, хоть через психушку, хоть на десять минут, хоть на пять, но обязательно попасть в общество оголённых, на вид очень доступных созданий с развратными движениями под ритмическую музыку. История кладовщицы Евгении со склада подшипников, где Алёшин некоторое время работал грузчиком до перевода на блатной тёплый склад обоев, тканей и малярных инструментов была ужасна. Все советские девушки и молодые женщины, наблюдая за реакцией своих парней на махи голыми ногами уяснили, что для того, чтобы привлекать к себе парней, нужно было становится такими же сексуально-озабоченными, как артистки на экране телевизоров. И понеслось — если не было возможности записаться в кооперативную секцию ритмической гимнастики, то можно было дома, самой, или с подругами под телевизор повыгибать своими формами, а потом по улице типа по делам с подругами пройтись в кроссовках, спущенные гетрах с короткой юбочкой на трико и с красивой повязкой на лбу. Все должны были видеть, какие они сексуальные и крутые! Конечно же, у парней от таких картин на улице челюсти сводило, и они начинали высекать искры из под копыт. А девушки с гордым видом проходили мимо, весело что-то там щебеча между собой, и будто бы не обращали на своих зрителей внимания. На базе стройбата такие явления вообще были фееричны. Однажды чеченец — крановщик мостового крана засмотрелся на Евгению и положил пачку досок на солдата-стропальщик, переломав ему ноги, в другой раз погрузчик с поддоном кислородных баллонов въехал в колесо вагона, баллоны рассыпались, пронеслись по снегу под горку как синие торпеды-убийцы, но никого не убили. А вот Клаву убили. Весной изнасиловали и убили. Труп в колготках с гетрами, с лентой на голове, без куртки и юбки, в разорванном трико, со следами пыток и издевательств бросили за штабелями досок в тупике железнодорожной ветки воинской части. Если бы молодой стропальщик не отступился и не упал туда, ведя пачку досок на крюке крана, её бы на нашли очень долго. Командование соседнего инженерного полка ради сохранения здорового микроклимата своих многонациональных и многоконфессиональных подразделений, которым предстояло отправится в Чернобыль бороться с радиацией, чтобы уберечь их от душевных и моральных травм, категорически запретило личному составу срочной службы смотреть эти эротические шоу советского минспорта и минкультуры — ритмическую гимнастику вплоть до наказания пятью сутками гауптвахты, что, впрочем работало неважно. Командир стройбата, ожидающий команды отправится в Чернобыль, поступил так же. Другой случай на памяти Алёшина случился, когда в дверях вдруг появился дежурный по части замполит и парторг батальона капитан Удочкин с соответствующей красной повязкой на рукаве с надписью белой краской по трафарету: Дежурный по части. Стоящий на шухере «дух» из Москвы — дух не в смысле афганский душман-моджахед, а дух в смысле коротко остриженный и худой, уснул у тёплой батареи на верхней площадке и вовремя не подал сигнал о приближении дежурного. Дневальный, стоящий на маленьком тумбочке напротив входной двери, заметил офицера с заполнением, и не подал знака переключить программу, а только крикнул на всю казарму положенное по уставу:

— Дежурный по роте на выход!

Все застыли в духе немой сцены из гоголевского «Ревизора». От телевизора с топотом по доскам прибежал сержант Пупшис — дежурный по роте.

Перейдя на строевой шаг перед отданием чести и со стуком каблука с набойкой пристав правую ногу к левой, этот старослужащий литовец отрапортовал:

— Товарищ дежурный по части, вторая рота занимается по распорядку спортивными упражнениями! Происшедший нет, дежурный по роте сержант Пупшис!

Все зрители ритмической гимнастики резко вскочили с табуреток, и стали ложится на крашеный коричневой краской дощатый пол и повторять движения сток — лёжа на боку с опорой на локоть, подъём ноги под девяносто градусов.

Чеченцы и азербайджанцы решили делать махи руками. Кто был босяком и с голым торсом, кто-то сапогах и кителях. Оркестрант вообще был в парадной форме с аксельбантом. Капитан Удочкин некоторое время удивлёно наблюдал эту сцену, особенно странную в исполнении старослужащий и дембелей, которых и делать то ничего не заставишь, даже под угрозой дисциплинарного батальона.

— Это что тут у вас за проституция такая мужская и женская, Пупшис? — спросил наконец замполит, — мы же договорились что вы будете под Боярского заниматься, — поморщившись сказал капитан, — как это там:

Телевизор на время потом отобрали…

А вот на втором году службы уже в Татищеве-5 в Саратовской области, Алёшину пришлось принять участие в массовой драке из-за ритмической гимнастики. В сводном стройбатовском батальоне там было большинство узбеков, конфликт с которым назревал через цепь мелких происшествий в казарме и на строящихся домах для ракетчиков Таманской ракетной ордена Октябрьской революции Краснознаменной дивизии, которые то и дело пускали свои УР-100НУ в учебных целях. Даже перед телевизором в дощатом бараке-казарме, забываемой в выходные дни и праздники офицерами прапорщиками, около строящегося дома узбеки сидели плотной массой через проход от других национальностей. Прибалтов и молдаван там уже не было. Когда лидер узбеков Мухаммад однажды встал и переключил программу с начавшейся ритмической гимнастики на канал с народной украинской музыкой, прокаркав:

— Nima axlat!

Один из «дедов» многонационального меньшинства переключил снова на аэробику. После нескольких таких молчаливых переключений все вскочили с табуреток и с могоязыкими криками ярости бросились друг на друга. Больше полусотни узбеков против других национальностей: русских, украинцев, грузин, чеченцев, армян и прочих дрались руками, ногами, ремнями с пряжками, табуреткам, снятыми спинками металлических кроватей. Кровь брызгала и лилась не от ножей и пуль, но из разбитых носов, из разбитых дёсен, из рваных ран. Денис, как дембель, дрался без особой охоты, стараясь не лезть в первые ряды, понимая, что по воле слепого случая может оказаться не дома в Москве через три месяца, а в дисбате — бывшем штрафбате ещё на два-три года. Дисциплинарный батальон в котором отбывали наказание осуждённые за уголовные преступления в период прохождения военной службы военнослужащие и курсанты, Побоище продолжалось и на улице, и закончилось вничью. Что характерно, все вместе, кроме ушедших в санчасть в расположение батальона на другом конце посёлка, улеглись напрочь спать в жатой де своё разгромленной казарме. Только когда всё успокоилось, появился комендантский патруль и взвод автоматчиков внутренних войск, стали подниматься коек, выводить и вывозить. Войска ВВ ситное не любили кавказцы, бывшие ЗК, и другие тоже, и никто ни в чём, естественно не признался, и потому репрессии ограничились тем, что часть военных строителей отбыли свои сутки на гауптвахте, а часть отправились строить ракетные шахты в жаркой саратовской степи. Разбитый телевизор на новый потом так не поменяли. Алёшин в казарме остался до следующей массовой драки, после чего с несколькими другими дембелями из Москвы стал жить прямо в недостроенном доме.

Поэтому смотреть сейчас на махи ногами и выпячивание грудей, да ещё в не очень чёткой записи с телевизора на кассетный советский видеомагнитофон Электроника ВМ-12 формата VHS с кассетой ВК-180, он не мог без чувства ненависти и сожаления…

Катя пристально посмотрела на Машу, качающую в мерцающем свете телеэкрана в такт музыке худыми плечами, потом на Дениса, глядящего то во взятую со стеллажа «макулатурную» книгу Дюма «Графиня де Монсоро» в матерчатом переплете с изображением на обложке кисейной барышни кормящей оленей — зачем-то изданная в советской стране история о том, как французская аристократия с жиру бесилась в XVII веке, то он глядел поверх телевизора на зелёные шторы на деревянных кольцах, а скорее всего куда-то далеко за них. У него был такой вид, словно он думал о проблеме счастья, что-нибудь типа того, что главная проблема счастья для любого человека не в том, что путь к нему долог и труден, и иногда занимает всю жизнь, а в том, что человек идёт туда, где никогда сам лично не был, а знает всё только с чужих слов, и нет никогда никакой гарантии, что то представление о счастье, которому он посвящает жизнь, действительно то, что ему действительно было нужно. Или он мог думать, например, о том, что хорошее должно быть красиво. Изменение понятий о красоте напрямую зависит от изменения понятий о хорошем. Не может быть хорошим некрасивый кривой забор, а только прямой будет хорошим, не может быть хорошим человеком с надменным взглядом, будто он обыскивает тебя, наглой маской на лице и пренебрежительной интонацией вызывающей, а может быть хорошим только человек с приветливым лицом, мелодичным голосом, и со светлым взглядом. Если, конечно, это не притворщик, старающийся войти в доверие, или не наркотическое опьянение до начала ломки. Так вот всём — в архитектуре, дизайне, литературе, на параде, на лице, в человеческом общении, государственном устройстве… Всё хорошее в природе, как правило, красиво, всё плохое безобразно и отталкивающие: небо, море, горы, леса, поля, реки, озёра, звери, птицы, рыбы, погода, добрые люди… Всё в природе нехорошее, как правило, безобразно: трупы, мухи, испражнения, злодеи… Хорошее не имеет право быть некрасивым, но если такое происходит, слава ему вдвойне. Но такая наполненность сознания этого нового знакомого Кати, могла ей только чудится, как и всё происходящие вокруг неё и в ней самой быстрые перемены.

— Кофе хочешь? — спросила она Дениса, слегка притрагиваясь пальцами до его плеча, решив, таким образом, как-то оправдать своё появление и весьма неприличное разглядывание гостя в упор, — Кирилл притащил две банки индийского кофе, он ароматный и даёт пенку…

— Растворимый кофе привезли на базу — растворимый кофе растворился сразу! — машинально сказала Маша и, вдруг оторвавшись о ритмической гимназистки, добавила, — наш обычный не пенящийся кофе можно посыпать сахаром, увлажнить двумя каплями воды, растереть до крема, и залить кипятком — тоже будет пенка ого-го!

Трудно сказать, какой напиток как влияет на цвет лица, об этом задумывались ещё древние, но Катя сама кофе не пила, почему-то считая, что от чёрного чая и кофе цвет лица становится, в конце концов, чёрным, от зелёного чая — зелёным, от красного вина — красным, от белого — белым, и только от розового сиропа или шиповника цвет отца становится розовым. Не зная этого, Кирилл на прошлой неделе презентовал ей две жестяные банки низкие жестяные банки каштанового цвета, с красной надписью «indian instant coffee» и надписью по-русски: «100 % натуральный индийский растворимый кофе»…

Широкая кофеизация советского населения началась с подачи западных производителей кофе в 1972 году с выпуска растворимого кофе на территории советской Украины в Днепропетровске и Львове. Вместе с молотым кофе в красной упаковке «Кофе натуральный. Первый сорт» оно создало основу советских людей, слабо использующих этот напиток в своей жизни, но постепенно приходя к кофезависимости. Кофе — наркотик. Наркотик в овечьей шкуре — кофеин плюс целый букет канцерогенов. На вкус кофе такой же поганый, как любой наркотик — табак или спиртосодержащее. Привыкание достаточно простое, как у табака или спиртосодержащего — человек не может поверить, что может стать жертвой привыкания к такой горькой дряни, и быстро попадается, становясь кофеголиком. Кофе как наркотик не придаёт бодрости — кофе не бодрит — а яркая и сочная реклама лжёт — кофе возбуждает. Производители даже завираются до того, что говорят, будто эта чёрная гадость принадлежит к числу жизненно важных продуктов питания! 20 миллионов человек в мире выращивают и торгуют этой отравой. Оборот этого наркотика в мировой торговли занимает второе место после такого товара как нефть — 100 миллиардов долларов США в год. Постепенно, через некоторое время, для кофейного наркомана — кофеголика, доза кофе для получения привычного уже возбуждения, увеличивается, потом ещё и ещё, как у любого наркотика. Потом даже самое крепкое и частое употребление не берёт вообще, но нервное состояние и тремор остаются, сосуды теперь забиты смолой и теряют эластичность, как при табаке, капилляры кровоснабжения мозга забиты, память падает, давление в забитых сосудах растёт, провоцируя тем самым инсульты и инфаркты, зрение и слух просаживаются, вкусовые рецепторы и рецепторы обоняния перестают адекватно воспринимать вкусы и запахи — всё как при табачной или спиртосодержащей наркомании. Простудные заболевания из-за наркотика-кофе протекают с осложнениями, желудочно-кишечные заболевания тем более, аллергия цветёт, кости и хрящи разрушаются, как и при спиртосодержащем наркотике, осложняются роды, типичная наркоманическая раздражительность перетекает в неожиданные вспышки агрессии, как при табаке или спиртосодержащих, постепенно достигается всё более краткое возбуждение, переходящее в во всё более длинную нарастающую депрессию, начинается аллергия всех видов, отёки, появляются пятна на теле, крапивница, сосудистые бляшки и так далее вплоть до рака. Больной кофезависимостью начинает под диктовку производителей — вездесущей мировой кофейной мафии, комбинировать кофе с другими наркотиками — табаком, алкоголем. При отказе от кофе в любом виде — наступает наркотическая ломка, не такая сильная, как при бросании табачного или алкогольного наркотика, но потерпеть дискомфорт придётся. Зато потом — свобода, через многодесятилетнее употребление кофе-наркотика во всех видах и после окончания выплаты опосредовательной унизительной рабской дани лондонской кофейной мафии из International Coffee Organization под эгидой лживого ООН и под крылом всё той же британской королевской семьи — всей в крови. Плюсом после бросания кофе ожидается хорошее самочувствие, хорошее настроение, память, бодрость, работоспособность, улучшение потенции мужчин или оргазмопредрасположенности женщин, хороший цвет лица и понимание того, что ты сильнее кофейной пропаганды огромной денежной кофейной машины, и ты теперь больше не кофеман, не кофеголик. А ведь кто бы мог подумать, что такой приличный, распространённый, дорогой напиток, на самом деле…

Жестяная банка растворимого украинского кофе с чёрной надписью: «Кофе натуральный растворимый» стоила 6 рублей — как два великолепных «Киевских» торта. Многие граждане быстро стали кофеманами.

Кофейные зёрна покупали коррумпированные советские чиновники заграничных торговых представительств объединения «Союзплодоимпорт» и Миншвнешторга министра казнокрада и коррупционера, члена ЦК партии Аристова за валюту у мировой кофейной мафии, хотя для валюты у государства было и более достойное применение, или расплачивалась по бартеру Индия в счёт уплаты государственного долга. За чеки, особенно если вы член семьи сотрудника какого-нибудь советского загранучреждения, а часть зарплаты ему платят чеками, можно было в «Берёзке» купить швейцарский растворимый кофе Nestle в банках разного веса — это простому работяге торгаши рассказывали, что при социализме жить нормально нельзя, чтобы разрушить социализм, не дающий им широко воровать и тратить, и применить своё советское образование, навыки, положение, знакомства и каналы для создания собственных внешнеторговых сетей. Завзятые кофеманка считали растворимый кофе уже баловством — на них уже не действовало, и не жалели времени, денег и сил на покупку зелёных кофейных зёрен, которые до начала переломочного горбачевского хаоса продавались чуть ли не в любом гастрономе по стоил 3,70 рубля за килограмм. Обжаренные зерна стоили 3,90 рублей, но кофезависимые люди не могли доверить столь ответственный процесс неизвестно кому, ведь именно в процессе обжаривания в зёрнах образуются вещества, сообщающие кофе аромат, а зелёные зёрна колдовски обжаривали дома на сливочном масле с добавлением чеснока в духовке. Мололи кофе перед употреблением отечественными электрокофемолкой «Элмаз», или механической кофемолкой «Мрія-2М» производства Южмаша, который не только ракеты там делал. К молотому кофе добавляли немного сахара и чуточку соли, заливали холодной водой прямо из крана, варили в джезве на малом огне. Чтобы пенка уплотнялась и росла, джезву пять-шесть раз убирали с огня, потом возвращали, а перед последним разом вливали немного холодной воды. Считалось, что кофе по такому рецепту — напиток свободомыслящих интеллектуалов.

Как и в случае с ограничение наркоманов в доступе к спиртосодержащим напитком и табаку, использованными в полной мере вредителями из ЦК для создания сильного недовольства советским строем, кофе тоже был использован после приучения населения к нему, для этой цели. К моменту атаки спецназом КГБ дворца президента Афганистана, «Союзплодоимпорт» по указанию сверху сократил объем закупок кофе, а его розничную цену подняли вдвое, а сам кофе исчез из открытой продажи, а кондитерские фабрики получили указание начать выпускать эрзац-конфеты из сои, а глумление над людьми горбачёвцы продолжили закупкой латиноамериканских суррогатов типа эрзац-кофе из гороха по цене натурального кофе. На упаковках специально отсутствовали надписи по-русски, а были только надписи на испанском или португальском языках, и советские люди, традиционно слепо доверяющие своему правительству, и не владеющие языками, привыкшие за годы искусственного дефицита и наращивания импорта преклонятся перед иностранным, раскупали суррогаты, полагая, что это и есть импортный кофе…

Денис кивнул. Оставив его пока мечтать, а Машу рассказывать, как можно сварить кофе на утюге, коси в гостинице нет электротехники плитки, Катя побежала на кухню, быстро достала и вскрыла банку, сделала растворимый кофе в гранёном стакане: поскольку все чашки уже были грязными или заняты, и понесла в комнату, прихватив заодно тарелку с пирожными-безе. Кирилл схватил было её за юбку, обнаружив, что кофе приготовлено не ему, но девушка остановилась, дернула бедрами и строго сказала:

— Успокойся, Кира, у тебя никто ничего не отнимает! Это просто вежливость в ответ на подарки, не более того…

Длинноволосый парень, морщась от проглоченного зёленого коктейля, резонно заметил на это:

— Это при условии, если этот как бы кореец не поддастся на чары хозяйки. Олег ведь не опасен, он тут вроде как слесарь-сантехник из фильма «Афоня», притащивший финскую раковину в подарок в надежде на любовь, а вот пришедший с Олегом незваный кореец совсем даже не прост. Правда, Кирюха?

Тот обернулись, злобно закусили губу и, в упор глядя на Катю, прошипел:

— Я его моментально урою тогда…

Девушка в ответ презрительно усмехнулась:

— Кира, вот за что я тебя недолюбливаю, так это за ревность и вечные беспочвенные заявления…

— Посмотрим…