Полундра!

Глава десятая

Вернона в момент выхода ребят из-за барьера отвлек полицейский. После нашумевшего теракта полиция была насторожена, и мужчина, наливавшийся ненавистью там, где было много детей, полицейского несколько… удивил. А так как сходу доказать, что является опекуном сироты мистер Дурсль не смог, то выхода племянника не увидел.

Гермиона спокойно вела мужа к своим родителям, не забывая смотреть по сторонам. Этот явно рефлекторный жест обоих, идущих к ним детей, да еще и специфическая походка, мистера Грейнджера заинтересовали. Миссис Грейнджер что-то жестом показала ему, на что он кивнул, пытаясь удержать на лице улыбку. Под двумя твердыми, будто стальными, взглядами это было непросто.

— Здравствуй, папа, — улыбнулась Гермиона, профессионально оценивая реакцию. — Здравствуй, мама. Это Гарри, и он едет с нами.

— Здравствуйте сэр, — кивнул мистер Поттер, держа в поле зрения всю платформу. — Здравствуйте, миссис Грейнджер.

— С нами, так с нами, — согласился Марк, так звали отца девочки. — Это тот самый сирота, которого никто не любит?

— Я его люблю, остальные перетопчутся, — жестко заявила Гермиона, а юноша улыбнулся.

Решив ни о чем не расспрашивать на вокзале, мистер Грейнджер пригласил пару в машину. Глядя на то, как они движутся, как понимают друг друга, Марк понимал — дело непростое, потому вдвойне необходимо оказаться дома. Дочь за полгода изменилась совершенно. Изменился ее взгляд, ее выражение лица, даже речь. То, что так не бывает, он знал очень даже хорошо, но…

Оказавшись в машине, двое подростков моментально разделили сферы наблюдения, но сидели обнявшись. Миссис Грейнджер видела, что ее Миона не просто так положила голову на плечо своего Гарри — она внимательно оглядывает небо. И именно это женщину подвигло на не самые веселые размышления.

— Вернона я потом актирую, — негромко, по-русски, сообщил Гермионе Гарри. — Не до него сейчас.

— Договорились, — кивнула она.

Мистер Грейнджер переглянулся с женой, на что она опять сделала жест, долженствующий означать «все потом», а их дочь раздумывала о том, что на метлу так просто пулемет не приделаешь. Она прикидывала разные варианты, но по всему выходило, что отдача нарушит полет. Решив позже обсудить это с мужем, девушка сосредоточилась на наблюдении.

Прибыв домой и предложив подросткам выметаться, мистер Грейнджер еще раз заметил, как оба себя ведут — Гарри будто прикрывает дочь, а она высматривает врага. Именно так это и выглядело, заставив задуматься еще глубже, тем более что русский язык он определил, точно зная, что раньше дочь им не владела.

— Садитесь обедать, дети, — мягко предложила миссис Грейнджер. — А потом расскажете, как дела в школе и что случилось с вами.

— Разбомбить бы эту школу, — неожиданно для женщины отозвалась ее дочь.

— Тише, родная, тише, — привычно успокоил ее Гарри. — Может и разбомбим…

— Мне уже очень интересно, — сообщил мистер Грейнджер, наблюдая, как садятся эти двое. На мгновение ему почудилась военная форма вместо школьных костюмов на его дочери и ее молодом человеке.

Очень многое можно узнать о человеке, наблюдая за тем, как он ест. Молодая пара ела совершенно одинаково, тщательно пережевывая пищу, но быстро, а еще то парень, то их дочь время от времени поглядывали в окно. Мистер и миссис Грейнджер удивленно переглядывались, потому что подобное достигается не вмиг, да и не меняются так люди в школе за полгода.

— Что с вами случилось, дети? — поинтересовалась миссис Грейнджер.

— А с какой целью интересуешься? — рефлекторно ответила Гермиона, заставив парня хихикнуть.

— Любимая, не в Госужасе, — хмыкнул он, заставив захихикать уже девушку.

— Нас интересует, — не выдержал, наконец, Марк. — Откуда у вас повадки военных и как вы умудрились выучить русский язык.

— Значит, ты понимаешь русский язык, — медленно проговорила девушка, готовясь защищаться. Напрягся и парень.

— Я вам не враг, — поднял руки мистер Грейнджер, будто останавливая их. — Вот как только доказать…

— Поубивали нас, папа, — спокойно сообщила ему любимая дочь. — Мы прожили другую жизнь и вернулись в свои тела. Так что глупости делать не надо, во-первых, вам никто не поверит, кроме психиатра, а во-вторых…

— Другую жизнь… — миссис Грейнджер задумалась. — Значит, это не слухи и маги действительно такое могут. Плохие новости…

— Кому как, — хмыкнул Гарри, осторожно откладывая нож. — Что скажешь, милая?

— Кто вы? — жестко спросила по-русски Гермиона, глядя на родителей, и добавила: — Гарри, только по приказу, ты хоть и дважды герой, но…

— Но из НКВД у нас ты, — хмыкнул тот на том же языке.

— НКВД? — удивился мистер Грейнджер. — Так вы что, из той войны?

Гермиона чувствовала себя странно. Родители не должны были так реагировать, не должны были сразу поверить, но, тем не менее, они были спокойны, собраны, и не сомневались в нормальности детей. Это было очень необычно и вызывало дополнительные вопросы. Очень много вопросов, заставляя растеряться. Но тут мистер Грейнджер тяжело вздохнул, и заговорил.

— В последние годы, начиная с середины восьмидесятых, Британия, США и некоторые другие страны, все чаще допускают провокации против Советского Союза, — произнес он. — Кроме того, участилось количество попыток террора, причем мы считаем, что ноги растут из Британии.

— И что это значит? — не поняла Гермиона.

— Ты в каком управлении служила? — поинтересовалась миссис Грейнджер.

— Она у меня особист, — улыбнулся Гарри.

После этого начался серьезный разговор, в ходе которого Гермиона узнала, что не является родной дочерью, а была взята для легенды, но ее все равно любят. Воспринята эта новость была спокойно, девушка и не такое слышала, остановившись на тезисе «не бросят».

— В прошлый раз было что-то о Дамблдоре с Гриндевальдом… — припомнил Гарри. — Может наш главный фриц реванш взять хочет?

— Именно поэтому нас и интересует магический мир, — кивнул взявший информацию на заметку мистер Грейнджер.

— Как-то все странно… — негромко произнесла девушка. — Как-то не так все… Как будто во сне.

В этот момент старшие Грейнджеры замерли, а Гермиона нахмурилась еще сильнее. Что-то ее очень беспокоило в произошедшем только что. Что-то очень сильно тревожило и она…

***

— Просыпайся, любимая, — услышала Гермиона, сразу же открывая глаза. Поезд втягивался на платформу лондонского вокзала.

— Фух… — вздохнула девушка, потягиваясь. — Ну и сон мне приснился! Как будто мои родители наши, советские, а я приемная, но меня все равно любят. И они сходу нам поверили, потому что мы зачем-то принялись трепать языками.

— Да, смешно, — согласился ее муж. — Как бы мне Вернона по-тихому актировать?

— Ну что ты, как маленький, — хихикнула Гермиона. — Ребят попросим, они прикроют.

Мысль оказалась здравой, моряки помочь согласились сразу, поэтому выходили плотной кучкой. Таким же плотным строем двинулись и сквозь барьер, грамотно отрезая красномордого толстяка от своей авиации, а Гермиона с Гарри направились к родителям, смотревшим на них с удивлением.

Мистер Грейнджер хорошо видел, как именно идут его дочь и мальчик с конституцией узника Бухенвальда. Они шли в ногу, внимательно смотрели по сторонам, причем взгляд Мионы был настороженным, а вот парень рядом с ней будто бы искал цель. Кроме того, он заметил, как одновременно дернулись правые руки подростков, как будто они едва сдержали рефлекторный жест. Тем не менее Марк, именно так звали отца Гермионы, сердечно улыбнулся обоим, обнимая дочь, и затем приглашая обоих в машину.

— Но, Марк! — попыталась возмутиться его жена.

— Все дома, — коротко ответил он, тяжело вздохнув.

Миссис Грейнджер только кивнула. Ее очень удивляла растерявшая свою импульсивность, зато обретшая стальной взгляд Миона, однако комментировать женщина не стала, улыбнувшись обоим детям. Приглядевшись, она сразу же заметила не только, как изменилась походка дочери, но и все ее поведение, при этом Миона чего-то опасалась, а мальчик прикрывал тыл девочки.

Автомобиль резко взял с места, девочка явственно расслабилась, а вот болезненно худой парень нет, он будто был готов к бою, причем в любую секунду, а вот это было уже необычно. Да и совершенно недетские взгляды смущали родителей. Впрочем, решив оставить разговоры до дома, миссис Грейнджер поинтересовалась именем мальчика.

— Лей… уй! — согнулся от удара локтем едва не представившийся по форме юноша.

— Его зовут Гарри Поттер, мама, — проинформировала Гермиона. — Он мой любимый и живет с нами.

— А родители? — удивилась миссис Грейнджер.

— Насколько я помню, он сирота, — на этот раз ответил ее муж, аккуратно ведя машину. — Поэтому все разговоры дома, а пока можете поспать.

— Спасибо, папа, — кивнула девушка, заставив родителей переглянуться.

Их дочь вела себя, как взрослый, поживший человек. Такое изменение поведения объяснить было можно, причем миссис Грейнджер его уже себе объяснила, помня о том, что в закрытых школах вполне возможны телесные наказания. Именно такое объяснение она нашла для себя, видя, как шла ее дочь. А мальчик получался защитником. Радовать это открытие женщину не могло, но ничего сверхъестественного в таком поведении она не находила, совершенно успокоившись.

— Небо чистое, — вдруг произнесла Гермиона, на что Гарри только кивнул.

Это замечание о небе в очередной раз удивило мистера Грейнджера, задумавшегося о том, что могло произойти в школе. Из глаз обоих детей на него смотрели ветераны, но было это настолько необъяснимо, что Марк решил пока об этом не думать.

Добравшись до дома, детей в первую очередь усадили за стол. И то, как они сели, как затем ели, время от времени поглядывая в окно, очень многое говорило взрослым людям, но было настолько невероятно, что сразу же расспрашивать подростков просто не решились.

— Отдохните, дети, — произнес мистер Грейнджер, желая обменяться мнениями с женой.

— Спасибо, — кивнула Гермиона, утаскивая затем юношу с собой.

Проследив за обоими, Марк остановил готовую завалить его кучей вопросов супругу. Он внимательно огляделся, а затем предложил любимой жене рассказать об увиденном.

— Давай сначала ты, — предложила она в ответ.

— Ну хорошо, — кивнул Марк. — Смотри, Эмма, дочь чего-то опасается, но к сопровождению привыкла, при этом ходит она чуть ли не строевым шагом, да и руки у обоих дернулись вполне характерно. О чем это нам говорит?

— Неужели… — миссис Грейнджер прикрыла рукой рот. — Но тогда это не наша дочь?

— С чего это вдруг? — удивился ее муж. — Выглядит, как Миона, ведет себя, как Миона… Более взрослая, многое повидавшая, но именно наша дочь. Вот только тот факт, что это произошло именно в нашей семье, настораживает. Пойду, с детьми поговорю, подожди меня.

— Хорошо, — безропотно согласилась Эмма, встав, чтобы достать с полки книгу.

А Мистер Грейнджер двинулся на второй этаж, еще из коридора услышав голоса подростков. Но остановился он вовсе не потому, что не хотел мешать. Причина была в другом — его дочь и ее мальчик говорили по-русски. С акцентом, но тем не менее, выдавая очень серьезное знание языка. Если бы не акцент, вполне сошли бы за русских.

— Гарри, ты действуешь только по команде, — произнес голос Гермионы. — У тебя агентурной подготовки нет, ты пилот. Даже несмотря на то, что ты у меня дважды Герой, но тут я главная.

— Не возражаю, — спокойно ответил ей юноша. — Тебя в твоем НКВД хорошо учили, так что тебе и вилы в руки.

— Ох уж эти твои шуточки, — вздохнула она. — Кажется мне, родители что-то понимают?

— Сон в руку, — хмыкнул Гарри. — Все может быть, так что подождем, а потом надо с командиром связаться, выяснить насчет…

— Да, — согласилась Гермиона с ним. — Без пистолета голой себя чувствую. Вокруг фрицы пока живые бегают, а мы безоружные.

Внимательно выслушавший откровения подростков, мистер Грейнджер, о подобных случаях знавший, задумался. Если дети прошли ту войну, то они на контакт не пойдут, а судя по речи — для них тут своих нет. Тут он вспомнил о прочитанном в книгах, поняв, что идентифицироваться можно только одним способом. Главное, не думать, что вся ситуация выглядит побегом из психиатрической клиники. Поэтому взрослый мужчина медленно приблизился к двери в комнату дочери, а затем грамотно почти без акцента обложил по матушке Мир Магии и школу Хогвартс, местонахождение которой было до сих пор неизвестно.

Гарри шокировано замер, глядя на Марка, а вот широко и как-то освобождено улыбнувшаяся Гермиона ответила отцу в том духе, что маги еще пожалеют. Теперь пришла очередь мистера Грейнджера открывать рот и удивляться примерно до третьей степени. Таких познаний, сочетаний и сравнений он от дочери не ожидал.