Полундра!

Глава двадцать третья

Москва всполошилась. Пожалуй, эти два слова наиболее четко отображало, как именно было воспринято предложение Ротфронтов. Получивший расшифрованное сообщение генерал некоторое время просто ошарашенно смотрел в текст, когда до него начало, наконец, доходить, что именно предлагают юные солдаты. Тот факт, что границы магического мира в Британии установил король, а не народ на своем собрании, не сход князей, как в Европе, поражал воображение. Но вот предложенный выход…

— Собрать группу по Британии немедленно, — приказал он, не глядя ткнув пальцем кнопку селектора.

— Слушаюсь, — ответил ничему не удивляющийся адъютант.

Идея сама по себе виделась очень перспективной и способной решить все проблемы скопом. И проблему оружия массового поражения, и снятия принуждения, и коллаборационистов… Ну и, при некоторой удаче, вернуть ветеранов домой. Товарищ генерал отлично понимал, что юные герои в первую очередь подростки, а подростки с боевым оружием могут устроить посмеяться всему миру, учитывая, что в Британии у них своих нет.

Дверь открылась, в кабинет начали заходить товарищи офицеры и приглашенные специалисты. Товарищ генерал вздохнул, пуская расшифрованную депешу по столу. Вошедшие с интересом вчитывались, сразу же удивляясь, некоторые даже вслух, и только волхв кивал с улыбкой. Отчего кивает приглашенный специалист, товарищ генерал понимал — волхв говорил уже о том, что русские души будут искать дорогу домой. А то, что у фронтовиков души именно русские, сомнению не подлежало.

— Что скажете, товарищи? — поинтересовался хозяин кабинета.

— Хорошая мысль, — кивнул его заместитель, — маги нам детали объяснят?

— Маги объяснят, — хмыкнул начальник магического отдела. — Значит так, в случае смещения барьера предложенным образом, для людей Британия исчезнет. Мало того, о ней не вспомнит никто вообще, поэтому у нас есть два сложных момента. Первый — исчезновение островов. Магия скомпенсирует географию, все вовне страны забудут о ней, посольства моментально изменят страну в сторону Ирландии, которая и займет освободившуюся нишу. То есть, никаких катастроф, что хорошо, и никакой тотальной переделки мира — изменится лишь название фактически. Ну и ирландцы — не совсем англичане, поэтому возможны варианты.

— Второй нюанс, насколько я понимаю, это люди изнутри? — поинтересовался генерал. — Их выдавит наружу?

— С чего это вдруг? — удивился маг, чему-то усмехаюсь. — Тут все зависит от Ротфронтов. Если при отодвигании они постулируют изменение внутреннего устройства — никто не удивится, а вот если нет, то будет бардак, потому что электричество, автомобили… Понимаете?

— Значит, нужно проинструктировать наших юных друзей, — кивнул генерал, но тут поднял реку волхв.

— Они не «наши друзья», — покачал он головой. — Они наши дети. Дети нашей земли, сражавшиеся и погибшие за нее. И очень многим из них нужны мама и папа. Очень нужны, потому что в первую очередь, они дети, а затем уже воины. Заметьте, не вышедшие из боя дети войны. Вы понимаете, что это значит?

Вот тут-то до взрослых людей начало доходить — Ротфронты дети. Сейчас, пока они живут за счет своей ненависти — дело одно, а когда бой закончится, что тогда? В детдом их не отправишь, они любой детдом на уши поставят, да и нет было уже в магической стране детских домов, что делать в таком случае?

И вот теперь товарищ генерал отправлялся в Кремль, специалисты — в Британию, а волхв направился в деревню. Во вполне обычную деревню, каких тысячи, вот только жили в ней необычные люди. Магами они в большинстве своем не были, просто все люди, осевшие в этой деревне, видели, «как оно бывает». Ветераны той войны, дети оной, кто, как не они, смогут лучше всего понять воинов? И вот пока начальство разбиралось, дипломаты рассказывали, как составить обращение к Магии, волхв пришел говорить с людьми.

— Алексий? — удивилась дородная женщина, которую он помнил девочкой-подростком, не желавшей жить. Потерявшая всех под бомбами, она чуть ли не зубами рвала фашистов в партизанском отряде, а когда война закончилась — не понимала, зачем ей жить.

— Здравствуй, Нюра, — улыбнулся он ей. — Собери людей, нам поговорить нужно.

— Поговорить… — женщина чему-то кивнула, вмиг исчезая.

Люди оставляли работу, собираясь на небольшую площадь, а Алексий припоминал представших ему в далекой Британии детей. Потерявшие родных и нашедшие их вновь, они совершенно точно не смогут жить на чужбине, сколько он таких видел… И вот теперь он готовился рассказать об этих детях, точно зная, что его поймут.

— Вот, собрала, — немного насторожено улыбнулась женщина.

— Люди, случилось так, что души воинов вернулись детьми, — произнес Алексий, глядя на собравшихся.

Он принялся рассказывать о каждом из вернувшихся, ибо запомнил их всех, но не о том, какими они стали, а какими были. И ожили в его рассказе давние времена. И юноша, потерянно смотревший на пепел сгоревшей семьи, и яростно бросавшийся в бой пилот, и девчонка на У-2… Он рассказывал о потерявших всех девчонке, обретшей маму, и о том, что помнит своих мам спустя года. Он говорил, и люди слушали его, а затем вперед молча вышла баба Зина, которую знали все. Она жестом остановила волхва, грустно улыбнувшись.

— Мы поняли тебя, Алексий, — мягким голосом произнесла та, что видела таких детей своими глазами. — Не думай разное, обретут вернувшиеся воины и маму, и папу, ибо нет для нас ничего важнее их, как когда-то…

— Мама… — прошептала Нюра, почти неосознанно подаваясь к ней.

— Все будет, Алексий, — вздохнула баба Зина. — И покой будет юным героям, ибо заслужили они его, как никто другой. Иди и приводи защитников нашей земли. Мы им в ножки поклонимся за все, сотворенное ими и будем любит, как своих.

— Благодарю тебя, Зина, — склонился Алексий.

Деревня в тот день долго не умолкала, собравшиеся люди все вспоминали прошлое, вполне осознавая, с кем дело иметь придется, сколько сирот оставила война, а ведь они еще на войне. Именно об этом говорила баба Зина — дети еще на войне, для них ничего не закончилось и Победы они не видели. Но с Победой могли помочь волхвы, а вот с душевным теплом…

И звенели песни далеких времен над укрытой туманом речкой…

***

Ответ был получен довольно быстро. Сначала, конечно, прибыли юристы с дипломатами, чтобы объяснить все те нюансы, которые нужно учесть при изменении локализации барьера, ну а затем пришел и ответ. Он был вполне ожидаемым, ибо от такого подарка вряд ли кто отказался бы, ну а детали на то и детали, чтобы все учесть. Мистер Грейнджер, как и мистер Криви находились в несколько ошарашенном состоянии и если второй что-то подобное ожидал, то первого скорость, с которой юные воины решили проблему Дамблдора, поразила. Одно дело смотреть фильмы «про войну», совсем другое жить ею…

— Товарищи краснофлотцы! — привычно гаркнул Рон. — Прошу внимания!

— Нас не зовут? — поинтересовался Гарри с улыбкой.

— Не мельтеши, — посоветовал ему командир. — Сейчас все будет.

Ну а пока перед командиром выстраивались моряки, пилоты, санбат… Рон смотрел на них с улыбкой, ведь если все получится, можно будет вернуться домой. Пусть дом изменился за столько лет, но так хотелось капитан-лейтенанту пройтись по Фельдмана, завернуть в булочную, а там и… Но пока это были только мечты, которым только предстояло стать реальностью. И судя по ответу из Москвы, довольно скоро;

— Товарищи, нами получена депеша из Москвы, в которой дается положительная оценка предложению командования, — начал свою речь Рон, видя разгорающуюся надежду в глазах подчиненных, ставших друзьями. — Нет, это не убить всех и свалить, — и не давая разгореться стону разочарования, добавил: — Но где-то близко.

И тут Рон принялся доводить до личного состава суть предложения, ну и что это значит для товарищей краснофлотцев, медиков и пилотов. Как по волшебству появились улыбки, ребята встряхнулись, осознавая, что это ого-го какой выход! Оставалось только решить некоторые вопросы «до», то есть правильно оформить текст указа, ну и потом помочь советским товарищам. Кроме того, вопрос Гриндевальда был все еще открыт, но его «после» можно было просто объявить вне закона и назначить награду, остальное сделают британцы, готовые за деньги на что угодно, как показала уже история.

— Второе отделение, слушай задачу! — перешел к конкретике командир. — Достать спирта сколько утащим, и антипохмельного, сколько есть у аптекарей. Бочек пять будет достаточно. Первое отделение организует скелетов и переносит винный погреб в ритуальный зал.

— А не сопьются Великие Силы? — с интересом поинтересовался Невилл, объем попойки даже не представлявший.

— Думаю, нет, — покачал головой Рон. — Нам от них нужно мироустройство фактически переписать, понимаешь?

— Да вопросов нет, — пожал плечами юноша, чему-то улыбаясь.

Матросы разбежались выполнять приказ, а Рон собрал командиров, усевшись с советскими товарищами, от такого напора малость ошалевшими, у стола. Гермиона выложила пергамент, уже исписанный предложениями, сводившимися к замещению английского языка русским на всей территории Магической Британии, изменению законов в сторону советских, ну и объявлением АССР в составе понятно чего.

— Править совсем не хотите, — понятливо кивнул глава группы дипломатов. — Ну хорошо, давайте попробуем, вдруг получится. Но вы же понимаете, что на переходный период…

— Это мы понимаем, просто очень домой хочется, товарищ, — вздохнул Гарри. — Хоть в этой жизни нет у меня никого, кроме Гермионы, но…

— Да это понятно, — согласился с ним дипломат. — Хорошо, работаем.

Глядя на то, как ложатся аккуратные строчки на пергамент, Гермиона понимала, что в одну свою моську такое точно бы не осилила. Четкие, чеканные фразы ложились на желтоватый пергамент, облекая мысли и предложения во фразы. Причем именно подстать королевскому указу, то есть — «будет так, как я сказал». При этом не-маги Британии должны были забыть о том, что электричество у них вообще было, а вот что будет с интеллектуальными профессиями, воинов не волновало, они просто не знали о большой куче современных специальностей, зато об этом были осведомлены советские товарищи. Именно поэтому они очень внимательно регламентировали, кто из немагов останется в Британии, а кто внезапно проснется в Ирландии. Спустя пять часов документ был закончен, но несмотря на очень поздний вечер, откладывать ритуал Рон не пожелал.

— Товарищи, прошу следовать за мной, — устало приказал он, держа в руках готовый пергамент.

Ритуальный зал представлял собой, скорее, склад спиртного, свободного места почти не было, но это никого не смутило. Буквально сходу начал Рон воззвание к Великим Силам, причем ко всем сразу, что тех, несомненно удивило. И вот в таком удивленном состоянии явились они пред очи воинов.

— Добрый вечер, — поздоровался он с держащимися за голову дамами, а потом обвел зал рукой, добавив: — Это вам.

— Ого… — ошарашенно заметила Смерть. — Это что же такое вам нужно? Планету стерилизовать?

— Нет, — покачал командир головой, протянув пергамент. — Вот.

— Ага! — воскликнула уже поправившая здоровье Магия, отнимая у Смерти пергамент. — Нашли наследники возможность уйти, не убив всех. Так что я выиграла!

— Была такая мысль, — признался Гарри. — Но командир лучше придумал.

— Так, нам нужен Артур, — заметила вчитавшаяся в пергамент Великая Сила. — Арти! Арти! — позвала она. — Править хочешь?

— Упаси сестра! — донеслось в ответ.

— Воины придумали, как этого избежать, — хихикнула Магия.

Давешний мужик в семейных трусах и с мечом будто возник из воздуха. Сначала он глянул в пергамент, затем расплылся в широкой улыбке, глотнул спирта прямо из канистры и щелкнул пальцами, громко, освобождено рассмеявшись.

— Так, за это надо выпить! — убежденно заявила Смерть и дальнейшего память юных воинов не сохранила.

Очнулись они утром, лежа вповалку на полу в столовой, но самым главным был давешний пергамент с размашистой резолюцией: «Исполнено немедленно». Некоторое время краснофлотцы и их командиры пытались понять, где они находятся, что происходит и как это все понимать, но затем глаза Рона сфокусировались на пергаменте, заставив его что-то начать понимать. Так как память неожиданно забастовала, было необходимо получить сведения со стороны.

Взрослые адекватные, хоть и сильно удивленные видом складируемых скелетами детей, люди были готовы ответить на все вопросы. Произошедшее и на них оказало очень сильное впечатление, ибо артефакты показывали, что у воинов все получилось.