Порождая бурю

13. Звезда второго плана

В тусклом свете фонариков, развешенных от одного столба к другому, лицо Лауры казалось особенно темным. Ее кожа не была черной, как у приезжих с африканского континента. Скорее она была цвета молочного шоколада. Но Бенджамин затруднялся определить, был ли один из ее родителей белым или нет.

— В последнее время я почти не появлялась на тренировках и не имела удовольствия познакомиться с тобой.

Лаура крутила бокал с безалкогольным фруктовым коктейлем за тонкую ножку. Ее изящные длинные пальцы имели красивую форму. Она вся была тонкая и изящная, как и Розалия, но абсолютно не привлекала Бенджамина. В любой другой раз он бы не особенно долго думал, но сегодня его настроение оставляло желать лучшего.

Он все еще не мог поверить, что Розалия сравнила его с подростками, которые в туалете занимаются “измерением пиписек”. Это было унизительно и очень грубо. Кто она вообще такая, чтобы так по-хамски вести себя с ним?! А он дурак хотел задержаться там с ней, чтобы не оставлять ее наедине с этим прохвостом, который буквально пожирал ее глазами. И уж, конечно, не трудно догадаться, чем может закончиться их вечер вдвоем. Если уж ее было так легко соблазнить там в кемпинге, когда она даже не представляла, что он из себя представляет, то что говорить об олимпийском чемпионе!

Подобно Розалии, Бенджамин думал о ней плохо. Ему бы очень хотелось поверить, что она сделала это нарочно, чтобы задеть его. Но она игнорировала его весь вечер и даже не смотрела в его сторону. А значит, ей все равно. И с Джиджи она пошла просто потому, что она такая.

— Я всего несколько раз был в филиале в Инфернетто, — ответил Бенджамин и продолжил разглядывать чуть раскосые глаза собеседницы. — Давно занимаешься каратэ?

— В этом году будет двадцать лет.

— Впечатляет. Участвуешь в соревнованиях?

— Только в групповой ката с подругами Сарой и Оззи. Мы уже начали готовиться к ноябрьским в Червии. Нам будет интересно твое мнение.

— С удовольствием посмотрю, — согласился Бенджамин и представил кислую мину Розалии, когда она об этом узнает. — Кто ведет в вашем трио?

— В настоящий момент Розалия… — верхняя полная губа Лауры недовольно дернулась, и Бенджамин заметил это. — Луиджи хотел, чтобы она попробовала.

— И ты считаешь, она стоит на своем месте? — вероломно спросил он.

— Розалия очень талантлива, она изящна, и она — моя подруга. Но на мой взгляд в ката она не должна стоять первой. У меня всегда присутствует ощущение, что она не с нами, а против нас. Ее дух соперничества тормозит…

— Теперь мне еще интереснее увидеть ваше трио. Когда у вас следующая тренировка?

— В среду, я приеду на урок к вам.

— Отлично, я как раз буду на месте.

Бенджамину хотелось узнать что-нибудь еще о Розалии, но Лаура стала задавать ему вопросы, поэтому теперь говорил в основном он. Интерес собеседницы был неподдельный, правда, Бенджамин не особенно понимал, профессиональный он или личный. Впрочем, он все равно собирался уже ехать домой.

Когда он вернулся, Маринелла, как и каждый вечер, еще не спала. Ее присутствие давно тяготило его. Словно въевшаяся в кожу пальцев краска, она не торопилась сходить даже под действием мыла. Нередко по утрам ее глаза были красные и опухшие, и Бенджамину было даже жаль ее, но так продолжаться больше не могло. Присутствие бывшей в его доме затягивалось, лишая его той свободы, о которой он мечтал последний год. Так что про Маринеллу нельзя было сказать, что она задержалась в этом доме всего на пару недель. Она задержалась тут на целых тринадцать, в течение которых Бенджамин каждый день думал, что ее не должно здесь быть.

— Бен, в холодильнике еще есть ужин.

Маринелла стояла перед ним в коротеньких обтягивающих шортах и спортивном топе. В такой одежде разница между тонкой талией и округлыми бедрами была особенно видна. На лице ее, не смотря на поздний час, оставалась косметика, волосы уложены в крупные рыжие локоны.

— Спасибо, Мари, но я не голоден. Пойду спать.

Бен уже поставил ногу на вторую ступеньку, как Маринелла остановила его.

— Бен, я скучаю по тебе, — тихо сказала она и сделала несколько шагов к нему.

— Мари, я понимаю, но так будет лучше и для тебя, и для меня.

— Неужели я больше тебе не нравлюсь?

Она приблизилась к нему вплотную и положила руки на плечи. Бенджамин не сдвинулся с места.

— Я так хочу тебя… Пожалуйста, поцелуй меня, Бен…

Ее руки плотно обвили ему шею, тело тесно прижалось к его, а губы оказались так близко от его собственных, что Бенджамин подумал: «А к черту все!», и впился губами в предложенный ему полуоткрытый рот. Он терзал его не больше десяти секунд, а потом оторвался и серьезно проговорил:

— Для меня это ничего не меняет, ты понимаешь это?

— Мне все равно, — Маринелла стала вытаскивать рубашку из джинсов, а потом запустила руки под нее.

Она торопилась, словно боялась, что он передумает, а Бенджамин не возражал. Любая прелюдия в их случае была неуместна: она хотела его, а ему просто хотелось. Никаких ласк, нежных слов или долгих поцелуев. Просто сорванная одежда, перегнутое через спинку дивана обнаженное женское тело и мужское, ритмично вколачивающееся в него. Маринелла громко стонала и часто оборачивалась назад, чтобы поймать взгляд Бенджамина, но он смотрел только на ее зад, подрагивающий от каждого мощного удара. Он не хотел ни о чем думать, только о конечном результате. И вот уже крики возвестили о том, что Маринелла достигла наивысшей точки, а Бенджамин продолжал впечатываться в нее. Она снова стонала и даже поскуливала, но не останавливала его. А когда и он получил желаемое, усадила его на диван и продолжила колдовать над ним, пока он совсем не насытился.

На утро Бенджамин ни сколько не жалел о том, что сделал. Правила были озвучены заранее: и он, и Маринелла получили то, чего хотели. Но на этом хватит. Больше это не должно повториться, а то она, еще чего, вобьет себе в голову, что он снова привязался к ней!

Маринелла порхала на кухне и готовила кофе. Бенджамин буркнул, что уходит и вышел за дверь. Сегодня же в обеденный перерыв он сам займется поиском квартиры для нее.

А в среду вечером в спортзале после последнего вечернего занятия группы Розалии, на татами остались она и две ее подруги. Лаура перед началом успела перекинуться с Бенджамином парой слов, а когда вернулся из раздевалки Адриано, девушки приступили к тренировке.

Хотя Бенджамин и старался непредвзято смотреть на Розалию, все же мнение Лауры на ее счет заставляло его внимательнее приглядываться и выискивать неточности в ее движениях. Когда девушки закончили, первым высказался Адриано. Он отметил точность работы, указал на мелкие недочеты, но ничего не сказал о каждой из них. Во время показа он стоял на противоположной от Бенджамина стороне зала, так что тот мог видеть его лицо. Под густой бородой и усами его губы часто недовольно сжимались, и, Бенджамин мог поспорить, это случалось из-за Розалии. Но по какой причине Адриано молчал и не говорил всего того, что действительно думал, оставалось загадкой.

— А что если нам попробовать поставить поочередно вперед сначала Сару, а потом Лауру? — предложил Бенджамин

Лаура благодарно улыбнулась. Розалия метнула в его сторону первые за сегодняшний день сердитые молнии.

— Поддерживаю, — согласился Адриано.

Еще два тура ката, и девушки снова остановились перед наставниками.

— Девчонки, вы молодцы, — начал ничего хорошего не предвещающим для Розалии тоном Бенджамин, — но я предлагаю и даже настаиваю поставить первой Лауру.

Сара тут же искренне поздравила подругу, Розалия кивнула с натянутой улыбкой, но возражать не стала. Адриано поддержал это предложение и облегченно выдохнул. Девушки быстро перестроились и снова приступили к тренировке.

Бенджамин внимательно следил за каждой из них, но лишь Розалия казалась ему безупречной в своих движениях. То, как она выгибала кисть и плавно отводила руку в сторону, как резко выбрасывала ногу вверх или разворачивалась на носках ступней — все было для него источником фантазий. А когда она после прыжка упала на татами, а затем снова перевернулась в прыжке на другую сторону, Бенджамин в своих мыслях остался там с ней лежать, придавив ее своим телом. И лишь крик в конце привел его в чувства. Он вытер испарину, выступиашую у него на лбу и тряхнул головой, прогоняя видения.

— Пожалуй, на сегодня хватит, — прохрипел он, и все с подозрением посмотрели на него.

— Сара, — подозвал девушку к себе Адриано, — пойдем в кабинет Марии Луизы, она оставила для тебя новую форму, что ты заказывала.

Сара последовала за тренером, Лаура замешкалась на татами, а Розалия пулей умчалась в раздевалку. И Бенджамин знал, почему. Его не прельщала перспектива объяснять ей еще раз, почему она больше не является лидером. Но подруги ушли все вместе, и, кажется, такая необходимость отпала. Проверяя, везде ли выключен свет, Бенджамин зашел в тренажерный зал, а когда вышел оттуда, перед ним у края татами стояла Розалия и сердито смотрела в его сторону.

“Господи, помоги!” — мысленно вырвалось у него.

— Почему ты сделал это? — ее звонкий голос раздался эхом в пустом зале.

— Потому что считаю это правильным! — ответил Бенджамин и подошел к девушке.

— И какова же твоя мотивация?

— Во-первых, я не должен давать тебе объяснения, потому что я твой учитель, а ты — ученица. Во-вторых, не я один так думаю, но и Адриано тоже, а это уже, как бы тебе ни было неприятно, мнение двух опытных учителей.

— А в-третьих? — нетерпеливо подталкивала Розалия.

— А в-третьих, я не считаю тебя ведущей звездой вашей команды! — отрезал он с садистским удовольствием. — Мое мнение, тебе надо поменяться местами с Лаурой. Она — настоящий лидер!

Бенджамин сурово смотрел на Розалию, недоумевая, как он допустил подобную ситуацию. Слыханое ли дело, чтобы ученик требовал ответа от учителя?!

— Что?! Я не согласна! Луиджи поставил меня… — запротестовала девушка.

— Я знаю, но только для того, чтобы посмотреть на результат, которого, он, кстати, не дождался. А результат не такой уж и высокий. Гораздо ниже, чем тот, когда ведет Лаура.

Сохранять спокойствие становилось все сложнее.

— Почему? — настаивала Розалия и пока ждада ответа, кусала губы.

— Потому что ты — одиночка. Если бы ты показывала индивидуальную кату, то получила бы гораздо более высокие баллы. Если же ты ведешь, то создается ощущение, что на татами ты как будто одна. А сзади тебя двое. Понимаешь, о чем я?!

— Не понимаю! — рассердилась Розалия.

— Когда ты стоишь сзади и следуешь за Лаурой, вы показываете более высокий результат, — голос Бенджамина стал тише и медленнее.

— Дай мне еще один шанс! — требовала девушка, упираясь кулаками в бока.

— Нет! — теперь уже рассердился Бенджамин. — И я больше не намерен это обсуждать! Ты меня утомила, Конте! Будет так, как сказал я! Понятно?!

Кажется, у него вскипит мозг от этой девчонки. Не добрый был час, когда он решил выполнить просьбу Луиджи и возглавить школу. И уж тем более, когда он взял ее на работу.

Розалия гневно прожигала дыру у него на переносице. Она стояла с минуту в полном молчании, и лишь ноздри яростно раздувались. А потом резко развернулась и вышла из зала.

Бенджамин устало выдохнул и еще минуты две пялился в зеркало напротив, но ничего в нем не видел.