Порождая бурю

8. Почти удалось

Розалия всегда понимала, когда нравилась мужчине. Она наизусть знала основные признаки того, что была симпатична собеседнику. Наблюдая во время ужина за Бенджамином, она не смогла подметить ни единого конкретного свидетельства. Именно с ним ни прямой взгляд в глаза, ни расслабленная и открытая поза не казались убедительными. А других слабостей он себе не позволял. Но она все равно знала, что нравилась ему.

Бенджамин, в отличие от большинства, не ухаживал за ней, а заботился. Это ставило Розалию в тупик: зачем взрослому, сексуально-активному мужчине нужно заботиться о ней, если затащить в постель ему однажды почти удалось, да и потом существуют много других более быстрых способов, чтобы сделать это. Бенджамин оставался наблюдательным и временами едким, но его предупредительность подкупала. Когда он предложил ей толстовку, то несколько обескуражил. Не то, чтобы она удивилась самому факту, но тому, в какой момент это произошло. Ей не пришлось даже упоминать, что ей холодно.

За ужином, во время которого бесконечная череда миниатюрных рыбных блюд сменяла одно другое, Бенджамин ждал, пока она первая выберет себе то, что захочет. Но у Розалии не было аппетита, и большую часть приходилось съедать ее спутнику. Никто из них не пил вино.

— Почему ты хромаешь? — спросила Розалия.

— Меня сбила машина на велосипеде.

— Твоя Маринелла, выезжая с парковки? — хохотнула Розалия.

— Все верно! — подтвердил Бенджамин.

— Я всегда знала, что моя теория работает! — воодушевилась девушка.

— Какая именно?

— Что если я думаю о ком-то плохо, это бросает на меня тень, как на человека, но, как правило, именно это и есть верные мысли.

— Интересно… Про меня тоже плохо думаешь?

— Я ни для кого не делаю исключений, — подернула плечами Розалия.

— И часто угадываешь?

— Достаточно часто. Но с тобой сегодня не ожидала. Надеюсь, ты не навсегда останешься хромым? — ее вопрос был участливым, а не ехидным.

— Я — физиотерапевт и скоро разрешу эту проблему.

Розалия невзначай дотронулась до своего плеча, которое вывихнула в аварии с Луиджи, и так и не дошла до физиотерапевта, пустив все на самотек.

— Ты скорее всего не помнишь, но мы встречались с тобой в промежутке между кемпингом и школой карате, — девушка наклонила голову в бок, не улавливая, о чем говорил ей Бенджамин.

— Где?

— Помнишь темный парк в Казаль Палокко и двух придурков?..

— И третьего на костылях? — хохотнула Розалия.

— Иногда мне кажется, что у тебя размыта грань между остроумием и грубостью, — серьезно заметил Бенджамин.

— Прости, — извинения получились небрежными, хотя на самом деле Розалии стало неловко.

— Розалия, люди, которые тебя давно знают, возможно, привыкли к такому обращению. Но когда ты работаешь с родителями учеников, ты не можешь позволить себе быть невежливой и неделикатной. Ты понимаешь, о чем я?

Бенджамин смотрел на нее и ждал ответа. Он не улыбался и не заискивал. В тот момент он говорил с ней не на равных, но как начальник, которого она должна уважать и к которому должна прислушаться. Такое обращение заставляло Розалию не просто чувствовать неловкость, но ощущать надоедливое давление внутри. Ей никогда не нравилось, когда ее отчитывали, словно школьницу. Луиджи удавалось избежать этого, Бенджамин не обладал его качествами.

— Догадываюсь…

Ей больше не хотелось с ним разговаривать. Розалия повернула голову в сторону канала и стала разглядывать рыбацкий корабль. Она решила, что не скажет ему ни слова, пока он не заговорит первым. Впрочем, ей и так ничего не приходило в голову.

— Розалия, — негромко позвал ее Бенджамин. — Не стоит обижаться на меня. Я делаю это для тебя.

— Обычно этими словами родители прикрываются тогда, когда делают что-то нелицеприятное.

— Мы оба знаем, что сейчас не тот случай.

— А ощущение то же самое…

Розалия хотела уйти. Почти нормальный вечер принял нежелательный оборот. По ее вине, ведь она сказала лишнего.

— Ты посмотришь на меня? — попросил Бенджамин, и Розалия подняла глаза.

— Зачем ты пригласил меня на ужин? Только честно!

— Твоя компания меня привлекала больше, чем другая, — Бенджамин приподнял брови и слегка улыбнулся.

— Звучит правдоподобно, — она ему не верила. — Это хорошо, что ты не решил, что меня надо спасать.

Розалия распахнула глаза и кротко улыбнулась. Бенджамин сразу попался на ее удочку, когда она попросила его рассказать, как и когда он пришел в каратэ. Это была безопасная тема. А ей сейчас требовалась передышка. Пока Бенджамин рассказывал, она делала вид что ей было интересно. И в те короткие мгновения, когда она улавливала ход его мыслей, его рассказ даже казался интересным. Но мысли, целый их рой, не давали долго сохранять внимание.

— Я наскучил тебе, — заметил Бенджамин.

— Это не так, — безучастно, даже не стараясь переубедить его, ответила Розалия.

— Десерт?

— Нет, спасибо.

Обратно к машине они шли по пирсу. Ветер усилился, и теперь на коже лица и других открытых частях тела оставлял влажные соленые и липкие следы. Бенджамин шел на полшага позади. Наверное, он смотрел, как его толстовка полностью поглатила платье, обнажив тем самым еще минимум сантиметров пятнадцать загорелых ног.

Не смотря на то, что остаток ужина они провели за нейтральным разговором, Розалия чувствовала тяжесть от присутствия Бенджамина. Он изучал ее, наблюдал за ней и, казалось, был близок к разгадке. Его выражение лица давало ей понять, что если он ей и верил, то все равно ставил происходящее под сомнение.

— Ты когда-нибудь выходила в море на рыбацком корабле? — спросил Бенджамин.

Розалия остановилась и обернулась назад — он стоял сантиметрах в тридцать от края бетонного пирса, на котором не было ограждений.

— Нет. У меня нет знакомых рыбаков. И к тому же я не люблю открытые пространства.

— А я в детстве часто выходил с дедом в море. Он всю жизнь был рыбаком в небольшом городе на побережье.

— В Англии?

— Нет, в Греции, — ответил Бенджамин, а потом пояснил: — родители моей матери — греки.

Розалия с интересом взглянула на Бенджамина. На грека в ее представлении он точно не походил. И уж тем более его нос с трудом можно было назвать греческим.

— Ни за что бы не подумала… Ты такой…

— Английский? — опередил ее Бенджамин.

— О, да! — согласилась Розалия, хотя на языке вертелось совсем другое.

Он улыбнулся, скорее всего, потому что понял это. Она, хотя и сжала губы, но улыбка просочилась и на них тоже.

— У меня есть лодка в порту, я иногда езжу рыбачить.

— Даже не уговаривай, я не поеду. Я уже говорила, что боюсь открытых пространств.

Бенджамин только улыбнулся.

— Что может быть притягательного в черноте моря и ночи посреди моря?

Розалия подошла к краю пирса и посмотрела в темную воду. На поверхности в тусклом свете редких фонарей переливалась радужная пленка от топлива и плавал мусор, сталкиваясь с рыбацким судном. Оно было грязное, а на белой краске борта зияли ранами ржавые пятна. С открытого моря подул ветер и резко взметнул распущенные волосы девушки. Она заторопилась поправить их и дернула, откидывая тяжелые пряди назад. Один локон зацепился за подаренный Луиджи кулон. Цепочка порвалась и полетела вниз. Словно в замедленной съемке Розалия видела, как украшение падало на самый край пирса. Потом раздался тихий звон металла. Девушка дернулась и в самый последний момент прижала край цепочки обувью. Ступня при этом оказалась над водой больше, чем на половину, и девушка покачнулась, теряя равновесие. Еще бы секунда, и она полетела вниз в грязную воду канала. Розалия помнила, что успела испугаться, хотя и не помнила, почему именно: что упадет сама или цепочка. Она покачнулась, но устояла — Бенджамин крепко схватил ее за руку. Он сразу оттащил ее на безопасное расстояние.

— Нет! — закричала Розалия, вырываясь из крепких рук.

— Стой же! — сердился спаситель.

— Она упала в воду! Нет… нет-нет… Нет!!! — словно помешавшись в отчаянии повторяла девушка. — Что мне теперь осталось?

Розалия, наконец, выпуталась из удерживающих ее рук и, подойдя к краю, вглядывалась вниз в черную воду, как будто там вообще что-то можно было разглядеть.

— Зачем ты схватил меня? — взвилась она, метая молнии в Бенджамина. — Кто тебя просил?!

— Ты могла упасть, — в полном недоумении ответил он, не понимая, как этот очевидный факт ускользнул от нее и почему она в такой ярости. — Если бы я не удержал тебя, ты бы потеряла равновесие!

— Что за хрень! Теперь он упал! Я зажала его подошвой, а ты отдернул меня! — кричала Розалия ему в лицо. — Что ты наделал?

Ее гнев внезапно сменился слезами. Она закрыла лицо ладонями, и сначала тихо, а потом в полный голос заплакала.

Со дня аварии Розалия ни разу не плакала о случившемся. О том, что Луиджи больше не было. Она думала, что избегая слез, она защищает сама себя от боли и разочарования. Что не оплакав его, она сохранит внутри себя иллюзию его присутствия. Но Розалия ошибалась. Не разрешив себе прожить горе, она лишь оттянула момент неизбежности. И теперь, стоя на краю пирса, в том самом месте, где только что цепочка с кулоном — подарок Луиджи — упал в воду, она рыдала и не могла остановиться.

Бенджамин взял ее за плечи и медленно отвел подальше во второй раз. Он развернул ее к себе и попытался убрать руки от лица. Розалия не сопротивлялась. Она почти задыхалась от слез.

— Розалия, — он позвал ее, но она не смотрела на него и, казалось, не слышала. — Рози…

Нежный голос смог привлечь к себе внимание. Розалия свирепо, но все еще в слезах, уставилась на Бенджамина.

— Рози, она упала, — карие глаза заглядывали ей в лицо, стараясь понять, воспринимает ли она его слова. — Ее не вернуть.

— Его тоже…

От этой мысли, такой ясной и неизбежной, Розалия снова залилась тихими слезами. Ей было жалко себя.

Бенджамин подошел ближе и убрал с ее лица растрепавшиеся волосы. Его прикосновения были осторожными, голос тихим.

— Нам всем его не хватает. И я знаю, ты скучаешь по нему. Такую потерю не просто пережить.

Розалия смотрела на Бенджамина с тем выражением не то брезгливости, не то недоумения, которое бывает, когда человек не понимает, как сказанное могло кому-то прийти в голову. И пока она молчала, он продолжал:

— Не знаю, насколько ваши отношения были серьезными…

— Он дал мне то, что еще не удалось дать ни одному мужчине, — огрызнулась Розалия.

— Я понимаю…

— Уверена, что не понимаешь… — устало проговорила Розалия.

Она вытерла лицо руками и отошла от Бенджамина. Единственным желанием было поскорее вернуться домой. Вечер, который начался совсем не плохо, закончился безобразно. А сначала казалось, что быть нормальной не так уж и сложно. Что ж, можно считать, что сегодня почти удалось …