Портальеро. Круг первый

Глава 14

Глава четырнадцатая.

«Всемудачи!» Сами придумайте, где поставить пробел!

По-другому жить нас не заставишь,

И уже ничем не испугаешь.

Да и как судьбу свою исправишь?

Жизнь — дерьмо! Потом ты умираешь.

27 августа 1982 года.

Москва. Солдатская улица. Кинотеатр «Спутник».

Помнится как-то давно, попалась мне на глаза одна фраза. Всего лишь две рифмованные строчки. Но мне понравился лаконично изложенный смысл: «Движенья нет, сказал мудрец брадатый. Другой смолчал и стал пред ним ходить.»

Вроде бы, всё правильно. Один утверждает что-то. Другой опровергает, даже без слов. Но потом я узнал, что это слова Пушкина. И они были грубо вырваны из контекста. Потому что полный текст короткого стиха имел совсем другой смысл.

Движенья нет, сказал мудрец брадатый.

Другой смолчал и стал пред ним ходить.

Сильнее бы не мог он возразить.

Хвалили все ответ замысловатый.

Но, господа, забавный случай сей

Другой пример на память мне приводит:

Ведь каждый день пред нами солнце ходит.

Однако ж прав упрямый Галилей.

Ага… Значит, не всё то, что мы видим, и даже не всё то, в чём мы уверены на сто, а то и на все двести процентов — есть истина в последней инстанции. И больше прав был Альберт, мать его, Эйнштенйн, утверждая, что всё в мире относительно.

К чему это я? Да хрен его знает. Вот всегда, когда поем сытно, тянет поразмышлять, пофилософствовать…

А я всё отгоняю от себя одну навязчивую мысль. Поскольку этого не может быть, потому что не может быть никогда. Ага. Это я тоже где-то слышал: Никогда не говори «никогда»!

А вопрос банальный и простой: «Куда я отправил Машу?»

Я разглядываю перстень на своей руке. Независимо от того. в какую сторону я поворачиваюсь, он продолжает подмаргивать мне наподобие азбуки Морзе. Я никогда не изучал этот телеграфный код. Помню только знак «SOS». Три точки, три тире, три точки. Но мой перстенёк своим камушком подмаргивает абсолютно хаотично.

Ведьма говорила, что этот перстень всегда будет со мной. Она пыталась мне рассказать ещё и инструкцию по применению. Как там у неё было? Красный — значит где-то вблизи портал. Портал, проход, хоть как его называй. Голубой или синий — где-то рядом есть ведьма, колдун или ещё что-то магическое. А вот про жёлтый она не договорила. Но «методом научного тыка», я выяснил, жёлтое значит, что где-то рядом есть драгоценности. Пока ещё не проверил. Перстень реагирует только на камни или вообще на всякие драгоценные цацки.

А вот про другие возможности перстня она не упоминала или не успела упомянуть. И вот я сейчас хочу понять: Могло ли так случиться, что призрак мёртвой девочки я «спрятал» внутри камня на своём перстне?

Вот ведь вопрос так вопрос… Ведь перед этим она смогла меня толкнуть. Сильно толкнуть. А потом ещё и по заднице пнула. Причём это было очень обидно.

Как извлечь Марию из камня, я примерно представлял. Фантазия у меня богатая. Да и сказок я тоже много слышал. Вон когда джинн прятался в старой лампе. То чтобы его вызволить оттуда, надо было ту лампу потереть. А чтобы призвать демона, надо нарисовать на полу пентаграмму, напитать своей кровью все её линии, а потом долго и нудно читать заклинание на мёртвых языках типа латыни. Чушь какая…

Думаю, что мне будет достаточно просто представить, как из камня снова появляется вредная девчонка. Ну или просто дать команду, типа «Выходи!»

Но я пока не тороплюсь этого делать. И мне, и самое главное ей, надо успокоиться. Это если время и тут и там в камне протекает одинаково. Но если там стабильно, как в магическом пространственном хранилище, то времени там не существует, или оно замирает на всё время нахождения там предмета или организма. Правда, я где-то читал, что живых существ нельзя прятать туда, так как они сразу же умирают. Но, во-первых, Маша и так уже не живая. А во-вторых… Сама виновата.

Неужели мой перстень магическими усилиями ведьмы стал не только компасом-индикатором, но и пространственным хранилищем. А если так… То, что можно в нём хранить? И сколько туда влезет? И вообще… Может, я ошибаюсь? И никакой Маши в камне нет. Вот как бы мне проверить эту версию? Попробовать вызволить её оттуда? Только не здесь. А то она опять начнёт буянить. И как я тогда буду смотреться со стороны? Мальчик, который тренируется, и ведёт бой с тенью в людном месте? Или как долбанутый псих, размахивающий руками? Опять вопросы, вопросы, вопросы… Пойду, возьму себе ещё пирожных.

Перебор. Сладкое в меня больше не лезет. Осталось два эклера. Вряд ли мне удастся унести их с собой вместе с тарелкой. Не поймут. Подумают, что я решил тарелку украсть… И обратно буфетчице их не сдашь. Оставить здесь? Обойдутся. Тогда буфетчица их снова в продажу запустит. Да и жаба душит бросать такие вкусные эклеры… Может всё-таки запихнуть их в себя? А если…

Накрываю тарелку рукой и мысленно про себя произношу слово, которое я использовал в прошлый раз: «Исчезни!»

Упс… Эклеры-то пропали. Причём вместе с тарелкой. Да-а… Неудобно получилось. Всё равно скажут, что я тарелку спёр. Ха-ха три раза. Пусть сначала найдут!

Выходит, что перстенёк-то работает. Ладно… Интересно какое слово надо произнести, чтобы вернуть эклеры обратно. «Появись!»

Вдруг откуда не возьмись, пироженка появись!

Сука! Это что такое?

Тарелка снова нарисовалась на буфетном столике. Но не совсем в том виде, в котором она исчезла минуту назад. Было: Одна тарелка и два эклера. А стало? Тарелка есть. А вот от двух эклеров остался только один, да и то, грубо надкусанный почти до половины. Ну, ни фига ж себе загогулина получается.

Машка точно там прячется внутри камня и жрёт мои эклеры. Но как? Девочка мёртвая, а эклеры… Свежие, конечно, но тоже ведь не живые. И что? Мне теперь ещё и её кормить придётся? Взял половинку пирожного в руку и приказал ему снова исчезнуть.

Я вышел из кинотеатра, так и не дождавшись начала сеанса. Ну, его на фиг такое кино. Фильм я этот уже смотрел по телеку, и не один раз… А с новыми свойствами перстня ещё предстоит разбираться и разбираться…

Бли-ин… Как же сложно передвигаться по Москве без машины. Я прикинул: Для того, чтобы мне добраться до дома мне надо сперва воспользоваться трамваем, потом на метро с двумя пересадками, потом на автобусе. Ле-ень…

Хотя я вроде бы решил, что стану заниматься спортом, чтобы усилить это тело. А то предыдущий его владелец не слишком-то заморачивался занятиями спортом. Ладно. Спортом займусь чуть позже, а сейчас пойду ловить такси. Или на трамвае всё-таки поехать? Вон как раз показался в конце улицы…

Мои размышления прервал треск мотоциклетного мотора. Но оказалось, что это не совсем мотоцикл, а мопед. Отсюда не видно, но похоже, что какая-то «Верховина».

Всё разворачивается, как в каком-то дешёвом кино.

Парень подъехал на мопеде и остановился у подъезда пятиэтажки…

Я иду в сторону трамвайной остановки…

Водитель мопеда повесил шлем на руль и поставил мопед на подножку…

Я уже в двух метрах от припаркованного транспортного средства…

Парень в скором темпе заскакивает в подъезд…

Проходя мимо мопеда, я протягиваю руку, открытой ладонью вперёд, подаю мысленную команду… и мопед исчезает не оставив следа… Я продолжаю идти к остановке…

Подъезжает трамвай, гостеприимно распахивая двери… Захожу, и сразу покупаю билет…

Трамвай отъезжает. Через заднее окно трамвая я вижу, как крутит головой парень в поисках своего мопеда…

Но мы уже отъехали достаточно далеко.

27 августа 1982 года.

Москва. Круглый дом на Нежинской улице.

На трамвае я прокатился даже больше, чем планировал изначально. Так что вышел не у ближайшей станции метро, а гораздо дальше. Ну а там уже было проще. Нашёл дворик, в котором никого не было, извлёк мопед, повозившись, завёл его, да и поехал в сторону дома, стараясь избегать внимания гаишников. Но по счастью, я их и не встретил даже.

Мопед я бросил в квартале от своего дома. Просто оставил его возле магазина. Надеюсь, что ему быстро приделают ноги, и он попадёт в хорошие руки…

Я конечно помню, что где-то там, в камне моего перстня, томится в темнице вредная девица. Но сейчас я хочу жрать… А голод, как говорится, не тётка. Даже думать не хочу, почему так говорят и причём тут какая-то тётка.

Усталый и голодный я быстренько сварганил себе обед. А потом жрал, жрал, жрал… Нет, я большой мальчик, и умею есть культурно, держа вилку в левой руке, а нож в правой… Но это всё не сегодня. Сегодня я еду рвал, как зверь. Сам не понимаю, и как в меня столько влезает. А самое главное, что всё не в прок. В зеркале я вижу слегка похудевшего Максима Шварца. Куда девался тот румяный пухлячок, который был тут изначально? Эдак я скоро превращусь в скелет, обтянутый кожей, на манер Кощея Бессмертного из старого кинофильма.

Вот мне интересно стало, я что, теперь бессмертный? Или пока ещё нет? Наверное, убить-то меня всё-таки можно. Но вот, сколько я буду жить, если меня не зарежут ножом, не зарубят топором и не расстреляют из крупнокалиберного пулёмёта?

А вот с организмом надо как-то договариваться. Если так пойдёт и дальше, то скоро окружающие начнут замечать мою нездоровую худобу при вполне здоровом аппетите.

Лениво сидя после сытного обеда, я ковырял спичкой в зубах, глядя в окно. А попутно прислушивался к себе. Я всё пытался понять, куда девалась пища, употреблённая мною? В сортир пока не тянет, а живот не напоминает надутый барабан, и даже никакой тяжести в желудке не ощущаю. Наоборот, некая эйфория чувствуется. Это как долго бежать по жаре, а потом, почти умирая от жажды, напиться свежей холодной воды. Кажется, вот пьёшь, пьёшь, и никак не можешь насытиться влагой.

Но, нет… Вроде бы организм успокоился и больше я голода не испытываю. Надо будет полистать учебник по анатомии, что без дела валяется у меня в комнате на подоконнике. Освежить память на предмет человеческих внутренностей. Я, конечно, помню примерно, где там сердце бьётся, где лёгкие и где печень. А вот всякие там селезёнки и желчные пузыри… Надо будет почитать.

Ладно. Хватит сидеть! Пора бы заняться чем-нибудь. Только вот не знаю с чего начать. То ли посуду помыть, то ли Машку из перстня вытащить?

Если она всё-таки там, то мне даже интересно, как она там? Я стал мысленно представлять её, вспоминая, как она выглядела тогда, когда я имел честь наблюдать её в последний раз. А выглядела она тогда, кстати, не ахти… Разгневанная фурия с горящим взглядом, разгоняющаяся для нанесения по мне очередного удара. Подросшие рыжие волосы на голове не длиннее пяти-семи сантиметров растрепались. Со стороны кажется, что у девочки есть небольшие рожки. Ну, чертёнок, вылитый маленький чертёнок…

Я не успел толком ничего сообразить, как в полуметре от меня появилось чудо чудное и диво дивное. Тот самый рыжий чертёнок. Только она никуда не бежала и ни на кого не нападала. Она спала на боку, подложив себе под голову сложенные ладошки… Сладко-сладко спала, как могул спать только дети. Но, при этом, она висела в воздухе на высоте не больше метра. Ну, прямо ангел во плоти.

Даже не верится, что это именно она, сгоряча забила насмерть гопника Коляна, вселившись в тело тупого качка. А потом бросилась под колёса грузовика, убив при этом и самого Пимена. И это не этот ангелочек нападал на меня, толкая и пиная…

Кстати, я так и не понял, с чего вдруг в ней проявилась такая агрессия по отношению ко мне? Подумаешь, поспорили и поругались. Но ведь до этого я исполнил её желание и смог помочь выбраться оттуда, откуда редко кто может выбраться. Вот какие есть истории про это? Я стал перебирать в памяти всякие сказки и предания. Но на ум так ничего и не пришло толкового. Ну и ладно. Сейчас надо не об этом думать. Думать надо о том, как мы с ней будем жить дальше…

Да, да… Именно с ней, и именно жить. Потому что я где-то в глубине души понимаю, что отделаться от неё мне не удастся. По крайней мере, в ближайшее время. Да и не особо охота терять кого-то в этом мире, с кем я могу поговорить практически обо всём, откровенно и не шифруясь. Больше-то и не с кем вроде бы. Вот если я, например, расскажу обо всём со мной происходящем своему новому отцу… Следующий разговор у меня явно будет с психиатром в закрытом медицинском учреждении.

Ладно. Пора её будить. Только надо бы подстраховаться. Вдруг она снова на меня нападёт. Полтергейст штука коварная. Как начнёт крушить всё подряд. Снова придётся её куда-нибудь пристраивать. Но вроде бы технология с перстнем отработана. Как начнёт, снова её в эту «каменную» кутузку запихну.

Я осторожно протянул левую руку и прикоснулся к её щеке. Ноль эмоций. Хотя я ощутил и прикосновение, и холод, исходящий от её щеки.

Решил тогда рискнуть, и продолжить то, что мне не дали доделать на кладбище. Положил ладони ей на голову и стал колдовать волосы. Для усиления эффекта настроился и закрыл глаза. Постепенно подпитываю маной свои действия. Чувствую, как через мои ладони протекает тёплая энергия. Наверное, она даже должна светиться. Приоткрываю глаза, и натыкаюсь на взгляд маленькой вредины. Она уже проснулась и смотрит на меня в упор…

— Проснулась? — спрашиваю я, и понимаю, что глупее вопроса не придумать.

— Угу! — отвечает мне это создание с видом невинного ангела. — А ты что делаешь?

— Пытаюсь вернуть тебе волосы, и сделать их подлиннее.

— Хорошо. А ты уже успокоился?

— Я? — моё возмущение не знает предела. — А мне почему-то показалось, что неспокойно сегодня вёл себя кто-то другой, а не я.

— Не оправдывайся! — бросает в меня новую шпильку этот милый кролик.

— А вот сейчас обидно было. Мне кажется, что ты снова нарываешься на то, чтобы тебя наказали.

— Всё, всё, всё… Я уже молчу. Обратно не хочу… Кстати, а где это я была всё это время?

— В каменной тюрьме. — почти не соврал я.

— Не было там никаких камней.

— А что там было? — заинтересовался я.

— Ничего не было.

— Что? Вообще ни чего не было?

— Ну… — наморщила лобик маленькая стерва. — Сперва вообще ничего не было. Потом откуда-то появилась тарелка я с пирожными. Я съела одно. Было вкусно. Начала есть второе, а его половина куда-то пропала вместе с тарелкой. А потом снова вернулась, но уже без тарелки. Ну, а потом мне стало скучно и я, наверное, заснула. Проснулась уже здесь.

— Ясно. Ну, ладно. На сегодня хватит.

Волосы у неё уже стали почти до плеч. Зато я себя почувствовал так, словно разгрузил мимоходом вагон с чугунием. Снова захотелось есть. Похоже, что я довольно много истратил энергии на эту маленькую операцию по наращиванию волос для этой неблагодарной девочки. Но она мне нужна. В качестве кролика. Я где-то читал, что кролики бывают опытные, неопытные и подопытные. Вот мне как раз нужен подопытный кролик. Звучит, цинично. Но что поделать, если учебников по магии в магазин не завезли. Придётся обучаться методом научного тыка. Надеюсь, что Маша согласится добровольно помогать мне в этом. Заставлять её что-то делать против её воли я не буду. Конечно. Просто, если она откажется мне помогать, нам придётся расстаться. А тогда я поищу кого-нибудь другого себе в помощь, более сговорчивого.

— Что будем дальше делать? — с наивным видом спросила меня призрачная девочка.

— Мне надо отдохнуть. Я сегодня потратил слишком много сил. И, между прочим, почти все силы ушли на тебя. А ты ведёшь себя, как капризная стерва.

— Да я… — возмутилась Маша.

Похоже, что мои слова сильно её задели.

— Что ты?

— Я тебя защищала.

— Спасибо! Не спорю. А я тебя вытащил из плена, в котором ты находилась, там, на кладбище.

— Но я же сама вышла.

— Если бы я тебе не подсказывал, то ты…

— Спасибо, Максим! — сказала она с таким видом, что ругаться с ней мне больше не захотелось.

— Помнишь, Машенька, ты хотела со мной о чём-то серьёзно поговорить? Так вот. Настало время для серьёзных разговоров.

Девочка сразу напряглась. Я спинным мозгом почувствовал, что ещё немного, и она снова начнёт трепать мне нервы.

— Только хочу тебя сразу предупредить, правило тут только одно. Одно, но из двух пунктов. Пункт первый: «Командир всегда прав!» А пункт второй такой: «В случае, если ты считаешь, что командир не прав, то читай пункт первый!»

— А командир, конечно же, ты? — съязвила маленькая вредина.

— Что поделать, если так исторически сложилось. Но скажу тебе сразу, если у тебя появится желание со мною поспорить, сперва подумай о последствиях.

— Я думала, что ты мой герой… — с обидой проговорила расстроенная подруга.

— Увы и ах. Я не герой. А тем более не твой герой. Если ты будешь искать во мне положительные стороны — очень разочаруешься.

— Тогда зачем ты мне помогал?

— Считай, что это случайное стечение обстоятельств.

— И ты меня прогонишь?

— В любой момент. Особенно в том случае, если ты будешь вредничать и спорить со мной.

Она задумалась…

— И если тебе что-то не нравится, то ты можешь в любой момент уйти.

— Максим… А что я должна делать, чтобы ты на меня не злился?

— Ничего особенного. Во-первых: Не спорить по пустякам.

— А если не по пустякам?

— Машенька! Я человек вполне разумный. И со мной можно поговорить обо всём. Но учитывая, что я старше тебя, и опыта у меня побольше, то к моим словам тебе лучше прислушиваться…

— Не намного ты меня и старше…

— Ошибаешься, дружок. Намного старше. Этому телу лет четырнадцать. Это верно. Но до того, как я в него переселился, в другом мире я прожил больше пятидесяти лет.

— Так ты уже такой ста-арый?

— Как видишь, я снова молодой. Кстати, есть такая поговорка: «Если бы юность умела. Если бы старость могла.»

— И что это значит?

— А это значит, что у меня есть опыт прошлых ошибок, и жгучее желание больше их не совершать. Ну а теперь у меня есть ещё и молодое здоровое тело, а в придачу к нему и магические способности. Так что я смогу много чего добиться, особенно если никто мне не будет мешать.

— Это ты сейчас про меня так сказал?

— Не только про тебя. Любого, кто будет мне мешать, или хотя бы попытается это сделать, я порву, как Тузик грелку. И при этом у меня не возникнет к нему ни чувства жалости, ни какого либо другого человеческого чувства. Считай, что я эгоист.

— А если я не буду тебе мешать, а наоборот… Постараюсь помочь…

— Ну, чем ты можешь мне помочь?

Каюсь. Это я специально так сказал. Видно, что ей некуда деться. А я для неё практически единственный шанс, чтобы продлить своё существование на этой земле…

Цинично? Да. А что делать? Время доброты и гуманизма осталось где-то в прошлом. Где-то очень далеко в прошлом. В прошлой жизни я испытал измены и предательство. И чаще всего это делали милые симпатичные люди, которым я безмерно доверял. А теперь, когда у меня стало больше возможностей, то доверять кому бы то ни было — это глупость несусветная.

Вот Машке, в принципе, я могу довериться. И не только потому, что она никому ничего не расскажет. Она мне тоже нужна. С её помощью я смогу легко проникнуть туда, куда мне самому пришлось бы ломиться, преодолевая крепкие стены, замки и запоры.

Осталось только, чтобы и она поняла то, что я нужен ей больше, чем она мне.

Хотя… Я ещё не разобрался, сумеет ли она вообще задержаться здесь, на грешной земле. Вдруг и за пределами кладбища она не сможет пробыть тут долго. Осталось меньше недели до срока, отмеченного во всех древних книгах. Но пусть хотя бы это время у нас с ней не прошло даром.

Молчали долго. Но в конце концов, после довольно-таки продолжительной паузы, девочка спросила, с надеждой заглядывая мне прямо в глаза:

— И что я должна делать?