Последний глоток сказки: жизнь. Часть I и Последний глоток сказки: смерть. Часть II

Глава 6 "Кровавый тест"

Валентина смотрела на рыжеволосую девушку и чувствовала к ней ненависть — жуткую, всепоглощающую. Ту, что принято называть ревностью. Временами ненавистное лицо расплывалось, и Валентина видела графа — вернее его посеребренные сединой волосы: вампир склонялся к запястью и жадно пил кровь. Чужую… Это было хуже всякой измены.

— Он дождался, когда я окончательно потеряю голову и стану бесповоротно подчиняться его желаниям, — услышала Валентина незнакомый голос и не сразу поняла, что это ее собственный.

Поверять сердечные тайны непонятно кому непонятно где и непонятно зачем — признак стойкого помешательства.

— Я согласилась, чтобы он меня укусил…

Нет, она не соглашалась, но теперь это не имеет абсолютно никакого значения. Как не имеет значение и то, что она скажет этой рыжеволосой дуре. Чем больше выдумки, тем больше ей поверят. Самой же Валентине исповедь не нужна — важнее дотянуть до заката, по-летнему запоздалого, и не сойти с ума от страха неизвестности. Граф не убьет ее — пока она не родит ребенка — а что будет потом, неизвестно, кажется, даже ему самому. Открытым остается вопрос — скольких людей он убьет, сохраняя жизнь ей.

Нужно срочно увезти его из мира людей в зачарованный замок, о котором никому ничего неизвестно. Она спрашивала Эмиля про секрет конспирации, но он молчал, изгибая темные губы в саркастической ухмылке. Думает, что она хочет их предать? Это невозможно… Даже расскажи она всю правду этой блоггерше, все останется сказкой — готической, темной и смешной.

— Я лгала про иголки, — голос уже не дрожал. Дрожь передалась в руки, и Валентина пыталась и все никак не могла отломить кусочек медовика. — У него специальные клыки, и они острее любых иголок. Но в первый раз всегда страшно, поэтому он укусил меня во время танца, нашего свадебного танца, когда я никак этого не ожидала. Выпил совсем немного, но мне все равно стало плохо. Настолько, что я не могла подняться на ноги без посторонней помощи, — говорила Валентина монотонно.

И на секунду даже почувствовала, что заснула. Удержала ее на весу, как не смешно, ложка, воткнутая в торт.

— Но ему показалось мало, и он выпил еще… После этого я прожила несколько недель в состоянии полусмерти, зато когда возродилась, поняла, что теперь мы с ним единое и неделимое целое, и сколько бы крови он у меня не потребовал, я дам ему все без размышлений и сожалений. Это, Галя, называется любовь. Все запомнила?

Поверила правде? Ведь нет…

— Ты вообще нормальная? — спросила блоггерша, крутя в руках телефон.

— Нет, — Валентина вновь засмеялась. — А что, незаметно? Скажи, разве нормальный человек станет пить у другого кровь или давать свою? Вот поэтому и постят объявления о знакомствах на закрытых форумах, чтобы идиот нашел идиота, и оба были счастливы вместе.

— Как понимаю, ты не хочешь со мной говорить?

Валентина тихо засмеялась и поняла, что имитирует смех Эмиля. Рыжая вздрогнула — еще бы, профессор умеет пугать!

— А чего ты ждешь? Что я расскажу тебе, как всю сознательную жизнь задавала по форумам вопросы: а вы верите, что вампиры существуют? Что вам нравится в вампирах? А не знаете ли, как стать вампиром? Моя мечта — стать девушкой вампира, с чего вы посоветуете мне начать? Я похожа на идиотку, Галя? Скажи мне честно.

— Как бы… — Галя в этот момент точно улыбалась, как идиотка. — На вид ты нормальный человек. Но когда у такого внешне нормального человека я вижу проколы… И не на руке, а на шее, то в голову закрадываются сомнения… Впрочем, я не хочу судить загодя, я хочу понять — и когда сама пойму, хочу рассказать людям. Быть может, твоя история поможет кому-то разобраться в своих чувствах.

— Галя! — Валентина снова смеялась в голос. — Я сама не могу разобраться в своих чувствах, о каких других людях ты говоришь?! Вот сейчас, когда он спит, и я нахожусь от него на безопасном расстоянии, нормальный человек во мне говорит — беги, куда угодно, хоть через океан, только подальше от него, пока он не выпил всю твою кровь и не подчинил полностью своей воле. Но другой голос тут же перебивает и перебивает очень настойчиво — куда ты убежишь от самой себя, это тебя тянет к нему, а не его к тебе. Он найдет другой источник крови, а вот ты другой объект для любви — вряд ли.

Галя достала из сумочки блокнот с ручкой и включила телефон.

— Давай-ка пройдем с тобой Кровавый тест, согласна? Первая часть — жертва ты или охотник. Итак, если тебе доведется повстречать хищное животное, что ты сделаешь скорее всего — освободишь его или же убьешь? Ответ от 1 до 5. Если не можешь решить, то отвечай 3.

— Да я знаю — ответ 1, я освобожу его. Я была в такой ситуации в жизни и отбросила нож в сторону.

— О чем ты больше всего думаешь — о том, как приобрести что-то новое или как не потерять имеющееся?

— Я очень боюсь потерять…

— Пишем 1. Дальше: готова ли ты причинить себе боль, чтобы помочь немного другому или же готова причинять боль другим, чтобы помочь себе… немного?

— Посмотри на мою шею и узнаешь ответ.

— Представь, что ты потерпела кораблекрушение, и кто-то из команды вытащил тебя из воды, и вы вдвоем на острове. У вас остался один кусок хлеба — что ты сделаешь — поделишься им или предпочтешь сожрать своего спасителя?

— Тебе же не нужен ответ на этот вопрос. Я явно не набрала баллов на хищника.

— Валентина, мы продолжаем. Что тебе больше нравится — завидовать или бояться?

— А что общего между этими чувствами?

— Тут я задаю вопросы, а не ты. Так что?

— Я и боюсь, и завидую.

— Пишем 3. Ты хочешь, чтобы люди поняли, что ты чувствуешь на самом деле или же ты хочешь скрыть это от них?

— А если я хочу, чтобы они поняли, но боюсь, чтобы они поняли и поэтому скрываю?

— Опять ты начинаешь задавать вопросы вместо того, чтобы давать ответы. Подумай, хочешь ты, чтобы они поняли, что ты чувствуешь? Чтобы он наконец-то понял, что ты чувствуешь или же нет?

— Хочу, но не могу найти в себе смелости сказать. И я совсем не уверена, что он хочет это знать.

— Отлично, пишем опять 1. Чтобы тебе больше хотелось — уметь становиться невидимой или уметь гипнотизировать?

— Мне хотелось бы исчезнуть из его жизни, — Валентина знала, что эта мечта несбыточная, а других у нее никогда и не было.

— Неужели? Ты скорее будешь любить себя за то, что ненавидишь других или ненавидеть себя за то, что любишь других?

— Галя, откуда ты это выкапываешь? — Валентина попыталась засмеяться, как человек. Звонко и радостно. Кажется, получилось. — Что за идиотские вопросы?

— А где ты видела тесты не с идиотскими вопросами? — скривила рот блоггерша, пытаясь держать более-менее серьезную мину. — А жизнь порой еще более идиотские вопросы перед нами ставит. Ладно, не можешь решить, ставим троечку.

— Можешь убирать свой тест. Я и так все поняла.

— Пассивная, чувствительная и очень располагающая к себе. Часто слишком идеалистична. Застенчива. Предпочитает одиночество шумной компании. Ну ты прямо находка для вампира — высосешь всю жизнь, а она даже не пикнет, да и никто не заметит, что ее больше нет. Валентина, как ты в актеры-то пошла с таким характером?

— Я не актриса, я — кукольница.

— Тем более! Как ты можешь управлять кем-то, если с собой не справляешься?

— Я не кукловод, я — художник по куклам.

Галя положила в рот кусочек подтаявшего мороженого и начала медленно глотать его.

— Ты — жертва вампира и не более того. И пока ты это не осознаешь, вернуться к нормальной жизни не сможешь.

— Да что ты знаешь про нормальную жизнь?! — Валентина взвизгнула, и на нее обернулись.

Тогда она схватила креманницу и за минуту расправилась с мороженым. Зачем она сделала это — теперь жутко холодно, а чай давно выпит.

— Ты хочешь, чтобы я тебе помогла? — спросила Галя так серьезно, точно это мать говорила с непутевым подростком.

— Мне кажется, это ты хочешь, чтобы я помогала тебе с вампирским материалом,

— почти заскрежетала зубами Валентина.

— Отлично’ — Галя нервно дернулась, коснувшись стола запястьем. — Будем помогать друг другу. Ты можешь какое-то время пожить у меня. Я живу одна, родители на даче до сентября. Мне кажется, тебе хватит времени, чтобы восстановиться. И, если это такая зависимость, то, возможно, вдали от мужа ты сумеешь решиться на развод.

Валентина смотрела на Галю и не знала, что делать: смеяться или плакать.

— Какой развод? Мы не женаты…

Она дико засмеялась и даже услышала в свою сторону замечание от соседей и потом извинения Гали.

— Ты же сказала, что он твой муж, — блоггерша шептала, перегнувшись через узенький столик. — Гражданский? Так еще легче уйти. Детей-то у вас нет…

— Нет, — Нервно дергающиеся губы Валентины расплылись в улыбке. — Но будут…

— С тобой все в порядке?

Валентина чувствовала обнаженными плечами холод напольной плитки, а ногой железную ножку стола. Галя и официантка пытались поднять ее и усадить обратно на стул. Обморок? Только этого не хватало!

— Ты часто в обморок падаешь? — спросила Галя, отправив официантку за стаканом воды.

Валентина отрицательно мотнула головой.

— Я не знаю, как часто ты даешь ему свою кровь, но выглядишь ты не очень здоровой. Тебе надо к врачу. Может, за деньги и анонимно, если ты его боишься…

Официантка принесла воду, но Валентина попросила вместо нее баночку колы.

— Может, тебе все-таки лучше выпить воды? — не унималась Галя.

— Я хочу колы. У меня такой беременный заскок, понимаешь?

— Ты серьезно? — плюхнулась на свой стул блоггерша. — В таком состоянии?

— Я в таком состоянии именно из-за ребенка, — А ведь она не лгала, не лгала. — Ты довольна беседой? Я все же пойду домой, прилягу.

— Тебе лучше пойти к врачу…

— Я сама знаю, что мне лучше! — Валентина вскочила со стула и еле успела ухватиться за стол. Перед глазами снова все плыло. — Я сейчас выпью колы и снова почувствую себя человеком, — говорила она будто сама себе. — Скажи, что тебе говорили девушки, сохнущие по вампирам — зачем им это надо?

— Тебя нормальные доноры интересуют или ненормальные, мечтающие о реальных вампирах? — Галя задала вопрос совершенно серьезным тоном.

— Ненормальные. Зачем им становиться вампирами?

— Ну… Все банально. Кто-то мечтает о вечной молодости. Кто-то хочет доминировать над людьми, типа, лечит свои комплексы. Кто-то хочет просто быть не таким, как все. Кто-то хочет неземных удовольствий. Кто-то просто сам не знает, чего хочет.

— И никто не хочет любви? — Валентина тоже спрашивала совершенно серьезно.

— А ты знаешь, что такое любовь? — Галя прищурила глаза, готовясь подловить ее на глупом ответе.

— Наверное, это когда кто-то не может жить без тебя.

— Мы, кажется, мы все друг без друга прекрасно обходимся.

— А зачем тогда ты ищешь истории реальных людей?

Галя сунула телефон в сумочку и поднялась, одергивая на животе чужой свитер.

— Легкой тебе беременности… — она замялась. — Так ведь говорят, да?

Валентина молчала.

— Только, кажется, она не может быть у тебя легкой. Но если тебе понадобится помощь, — Галя совсем понизила голос, — то ты можешь мне доверять. Я никому ничего не скажу… Честно.

— Спасибо. Мне помощь не нужна.

Дождавшись когда за блоггершей захлопнется стеклянная дверь кафе, Валентина достала телефон и написала матери короткое сообщение, что уезжает на неопределенный срок подлечиться. Там у нее не будет доступа к телефону. Никакого интернета. Только сон и покой. И Валентине казалось, что она не врет. В одном она только сомневалась. В том, что покой не станет для нее смертью.