Позаботься о дочери

12

12

Митя

Боже! За что мне эти мучения? Разве я недостаточно наказан?

С первой минуты я почувствовал влечение к Рите. И меня только раззадоривали ее неприступность, ее сарказм и подколы. Но сейчас?

Как изменилось ее дыхание, выражение лица, когда я наклонился к ней. Всего лишь пытался выразить ей свою благодарность, потерявшись воспоминаниями в нашем не самом радужном детстве.

Неимоверным усилием воли я сдержался, чтобы не наброситься на Риту с настоящим поцелуем. Намотать ее снова небрежно уложенные пряди на кулак и удерживать голову так, как мне удобнее, чтобы грабить ее рот, покусывать и тянуть ее нижнюю губу, ласкать языком…

Аа! Не надо сейчас об этом! Я еле ушел от нее и еще не слишком далеко отъехал от фермы. С такими мыслями я могу ведь и вернуться.

Я бы засадил ей по самые яйца. Она бы кричала так громко, что наверняка ее старший брат услышал бы. Окна его спальни как раз выходят на нашу сторону.

И тогда бы он пришел убивать меня. Нет сомнений, это была бы медленная и мучительная смерть.

Только когда я курсировал в одних боксерах на кухню пополнить припасы, до меня дошло, что больше нельзя так свободно расхаживать, как хочется и в чем хочется. Теперь чисто мужскую компанию разбавляет Рита.

В общем-то при девушках я и не так хожу, порой и полностью обнаженным. Но это определенные девушки.

А Рита — это Рита. Надо привыкать. Но не исключаю, что с недосыпа могу накосячить.

Пока нагружал побыстрому тазик, мысленно сказал спасибо! Спасибо за то, что Костян — любитель поспать подольше, и шансы столкнуться с ним в такую рань крайней малы. Если только он не спустится за рассольчиком после вчерашнего. Я знаю, что парни после ужина решили продегустировать пару бутылок элитного алкоголя, который мы купили на продажу.

Я не остался с ними. Мне показалось невежливым, если бы в первый вечер я скинул дочку Рите ради того, чтобы прибухнуть с друзьями.

Также было бы неуважением наверняка — смахнуть со стола тарелки, посадить Риту на него, сорвать с нее трусики и вколачиваться в нее, пока мы оба не потеряемся в оргазмах.

Но, во-первых, я не хочу умирать. Она под запретом. Костя ясно дал мне это знать.

Во-вторых, я не хочу испортить все и лишиться помощи Риты с Анютой.

В-третьих, после этого будет как-то неловко. Ведь мы живем на одной территории. Довольно маленькой, надо заметить.

А я не привык сталкиваться на утро с девушкой, которую трахнул. И не просто сталкиваться. А жить вместе. Я понимаю, Рита другая. Она отличается от моих обычных похождений, но все же.

А вообще, пункта номер один вполне достаточно, чтобы приказать своему младшенькому успокоиться и впасть в спячку.

Лучше я буду думать о том, что Рита бросила мне напоследок, когда я как ошпаренный выбегал из дома.

Она спросила, во сколько я вернусь.

Как оказалось, не потому что она уже соскучилась, до того как я ушел. Нет. А потому что она хочет пойти куда-нибудь вечером.

Развеяться. Так она сказала.

Она хочет пойти в бар и снять там какого-то левого парня?

Что еще люди подразумевают под словом «развеяться», когда идут куда-то вечером? Ночной сеанс в кино? Поздний ужин в ресторане?

Встреча с друзьями? Нет. У Риты не осталось здесь друзей.

Остается только ночной клуб или бар.

Черта с два она это сделает!

Я не имею права расспрашивать о ее делах, тем более об интимной жизни, или запрещать что-то, но я знаю того, кто сделает это за меня! Победно ухмыляюсь, выруливая на дорогу, ведущую к автосервису.

Черт! Кажется, эти мысли тоже в итоге вернулись к сексу!

Заезжаю в сервис, и в нос мне сразу же ударяет знакомый букет из технических запахов. А мыслями я возвращаюсь к запаху ее волос.

Никогда раньше мне так сильно не хотелось прижаться носом к волосам и вдохнуть чистый женский запах. Я кайфовал, впитывая его в себя, когда поцеловал Риту в висок.

Вдохнул и как будто она теперь внутри меня. Какая-то ее часть. Это очень странно.

И отвлечься работой мало помогает мне не думать о ней. То и дело на ум приходят воспоминания. Самое яркое, как Рита вчера подняла проснувшуюся малышку на руки и прижала к себе. Сквозь тонкий хлопок домашней потертой футболки были хорошо видны очертания ее груди. Анюта начала прижиматься личиком к ним, ища сосок. Его мне тоже было хорошо видно.

Черт! Я чуть не застонал вслух тогда. Сейчас можно не сдерживаться. Так что я вздыхаю со стоном. Я бы тоже хотел их пососать.

Не представляю, как теперь ходить по маленькой бане с вечным стояком? Он так тверд, что я рискую сломать его обо что-нибудь.

Мои мысли резко перескакивают к тому, что моя дочь лишена вскармливания грудью. Я читал, это очень полезно. Для иммунитета, для психики и для всей последующей жизни. Что будет с моей малышкой?

Мне повезло, что Анюта быстро научилась сосать соску и хорошо усваивает питание из бутылочки. Оно тоже чертовски дорогое. Как и многие детские вещи. И улетает очень быстро. За последние несколько дней я так часто готовил доче смесь, что могу сделать это уже во сне. Кажется, пару раз так оно и было. Я делал это на автомате ночью.

Когда я работал в последний раз над тачкой в сервисе, я еще не знал, что скоро буду спецом по детскому питанию почти таким же хорошим, как в восстановлении и ремонте двигателей.

К вечеру возвращаюсь, нагруженный покупками, и застаю сцену, от которой сердце сжимается. Рита сидит на диване, держа Анюту на коленях и, склонившись над ней, нежно разговаривает с ней, проводит пальцами по мягкому пушку на ее макушке.

Бросив пакеты на пол, быстро мою руки и подхожу к ним. Я не ожидал, что так сильно соскучусь по дочери. Стремился вырваться отсюда, а в итоге только о ней и думал. Ну и о Рите, чего уж там!

— Привет, принцесса! — смотрю на дочь.

Рита поднимает на меня свои серо-голубые глаза, румянец ползет по ее бледной шее, когда я тянусь к ней. Ее очерченные губы с глубокими бороздками слегка приоткрыты. Мне хочется провести по ним пальцем, но я делаю то, что изначально собирался. Глажу по редким волосикам Анюту. Наклонившись еще ниже, целую ее в лоб.

Дыхание Риты сбоку взъерошивает мои волосы.

— Папа пришел… — шепчу в сантиметре от лица дочки. Анюта поворачивает голову, снова бессознательно ища сиську. Так реагирует каждый раз, если прикоснуться к ее щечке.

Не только она теперь смотрит на меня, но и Рита. Она сидит совершенно неподвижно на диване и наблюдает за мной. Краем глаза вижу. Скорее даже чувствую.

Выпрямляясь, скольжу мельком по ней взглядом, и замечаю, что ее соски под тонким хлопком футболки затвердели. А по рукам бегут мурашки.

— Привет, Рита, — медленно произношу, не в силах заставить себя отступить.

— Привет, — дыхание вырывается из ее груди, превращаясь почти в полу стон. Румянец бежит теперь и по ее щекам. Зрачки расширены больше чем обычно.

Ее реакция на меня совсем не поможет мне держаться от нее подальше.

— Смотри… — прочищаю горло. — Смотри, что папа принес тебе! — нахожу повод отойти от них. Достаю из одного из пакетов розовое боди, на котором золотыми нитями вышито «Принцесса Уличных Королей».

— Мило, — Рита усмехается, потом ее взгляд становится напряженным. Да, знаю, ей не нравится кто мы и что мы, но мы те, кто мы есть. Мы хорошие ребята.

— Это Яна завезла в сервис. Тут еще подарочек! Но это, наверное, на будущее, — вопросительно смотрю на Риту, доставая из пакета плюшевую обезьянку.

— На ней нет никаких мелких деталей, которые могут оторваться и которые Анюта могла бы проглотить. Думаю, все в порядке, — ободряюще улыбается.

— Кхм, я купил еды. Все, что ты просила.

— Хорошо, — перекладывает Аню в автолюльку, слегка покачивая ее. — Но я планирую поужинать где-нибудь в городе, — более твердым голосом добавляет.

— Пойдешь одна? — черт! Я же обещал себе, что не буду спрашивать.

— Нет, — коротко отвечает, направляясь к лестнице на мансарду, оставляя меня стоять разинув рот, посреди комнаты.

Через несколько минут спускается, одетая в синие джинсы и черную майку с названием рок-группы на груди. И с джинсовой курточкой под мышкой.

В вырезе майки виднеются лямки ярко-розового лифчика. Рита выглядит небрежно и чертовски сексуально.

И куда она собралась в таком виде? С кем?

— День прошел хорошо. Мы погуляли по территории. Анюта недавно поела и поспала. И готова исследовать мир! — неловким взглядом обводит комнату, избегая смотреть мне в глаза. — Ладно… пойду. Не ждите меня.

— А, — мой возмущенный возглас догоняет ее в дверях. — А Костя разрешил тебе?

— Что? — обернувшись через плечо, смотрит на меня с удивлением. — Я не спрашивала его разрешения.

С этими словами скрывается за дверью, оставляя меня в смешанных чувствах.

Она не принадлежит мне. Я не имею права ничего ей говорить. И расспрашивать. Лишь принимать столько ее благосклонности и так долго, сколько она сама позволит.