Позаботься о дочери

5

5

— Наконец она заснула, — спустившись в гостиную из своей комнаты, нахожу Оскара.

— Хорошо. Демид приехал.

— Слухи быстро распространяются. Обычно он без надобности не приезжает сюда.

— Да, Митя. Это большое событие. Как раз пусть присмотрит за ней, пока мы с тобой беседуем.

Я так голоден и устал, что даже нет сил пугаться холодного тона Оскара.

— Костя еще в магазине?

— Да. Они с Артом взяли микрик.

Что мы только в нем не перевозили! Но вот вещи для младенцев никогда.

— Куда он все повезет? В сервис?

— Нет. Это не место для маленького ребенка.

— Мы будем жить здесь? На ферме?

— Нет. Парням нужно высыпаться. И сам знаешь, какие они бывают шумные.

— Тогда где? Я не понимаю.

— Пойдем, — он выходит во двор. Огибает здание и идет к небольшой постройке из сруба.

— Баня? — неверяще моргаю. — Ты хочешь, что мы жили с ней в бане? Она же еще не готова.

Мы начали ее строить в конце зимы.

— Мы почти все закончили на прошлой неделе. Осталось докупить кое-какую мебель. Ты проходи, — открыв дверь, ждет. — Здесь все новое, чистое. Натуральные материалы. Дерево — это всегда хорошо. Лучший вариант для вас. Вы все еще на ферме, в безопасности, за высоким забором. Но в то же время отдельно от остальных.

— Как же я буду работать? — обхожу первый этаж.

— Пока в ближайшие дни в сервисе будет только Данила. Ты пойми, Митя. Твоя жизнь навсегда изменилась.

Рассеянно оглядываюсь. На первом этаже здесь баня, душевая. И помещение для отдыха.

— Смотри, в углу мини-кухня. Небольшая, но здесь есть все необходимое. Диван только вчера привезли, — он присаживается на подлокотник. — Он раскладывается. Можешь спать здесь.

— И на этом все, — обвожу рукой пустое пространство. Здесь больше ничего нет из мебели.

— Там у окна я планировал поставить длинный стол на большую компанию. Хотел заказать у одного мастера по дереву. Такой большой трудно найти. Но теперь здесь можно сделать детский уголок. Много света и воздуха... Поставим сюда кроватку, пеленальный столик… что там еще надо? Костя звонил и сказал, что продавец в магазине помогает ему набрать все, что нужно.

Подхожу к широкому окну в пол. Тяну за ручку. Оно плавно скользит в сторону. Можно выйти в сад прямо из комнаты.

— Эти ящики уберем, — он указывает на груду во дворе. — Можно будет сделать здесь перед окном деревянный настил и выставлять коляску или манеж прямо из комнаты.

Он уже все продумал!

— Да. Круто… получается как квартира-студия с собственным садом. Но не маловато места?

— Думаю, первое время ты должен будешь всегда быть рядом с дочерью. Кухня под рукой. Только стол и стулья докупить… Спать тоже рядышком надо.

— А как же баня? Как вы, ребята, будете…

— Значит, не будем, — просто отвечает он.

Черт! Я с ним вовек не расплачусь за помощь.

— Эй, мы же семья, — его голос смягчается.

Опять читает мои мысли. От его проницательности иногда мороз по коже.

— Погоди! А где же будет спать Рита?

— Наверху небольшая мансарда. Крыша там покатая, но кровать и шкаф влезут, — он кивает на лестницу. — Уж за пару дней кровать мы организуем.

— Спасибо, — шепчу, потирая грудь. — Поесть бы, пока она спит, — открываю мини-холодильник под столешницей.

— Здесь пусто. Нужно закупиться. Заодно съезди в сервис и собери сумку с вещами.

— Ладно. Я тогда поеду, — как-то воодушевляюсь тем, что смогу немного перевести дух.

— Но учти, — предупреждает он. — Недолго. Мы присмотрим за ней, но это твоя ответственность. Кормить, переодевать, купать и так далее.

Купать? Как же я буду купать такую кроху?

А если я сделаю что-то не так?

Нееет! Я лучше Риту подожду!

Я бегу по коридору, икая от удушающих слез, тяну за собой рюкзачок. Но с каждым моим шагом он становится все тяжелее, замедляет меня.

Мне нельзя задерживаться. Я не успею. И тогда меня забудут. Оставят здесь.

Не ощущая своих ног, устремляюсь к входной двери.

— Мама! Подожди! Я пойду с тобой! — рюкзак становится неподъемным.

Пытаюсь бросить его, чтобы побежать быстрее, но не получается. Рука прилипла к нему. Дергаю, но она будто приклеена.

— Не уходи без меня, пожалуйста! Мамочка!

Рыдания становятся сильнее.

— Мама!

Сложившись пополам, резко сажусь на постели. На лбу выступили капли пота, зрение расфокусировалось.

Мне требуется время, чтобы понять где я.

Делаю несколько глубоких вдохов, провожу рукой по лицу, возвращаясь в настоящее.

Я на ферме. В домике, который предназначался для банных посиделок. Теперь это мой дом. Мой и моей дочери.

Вся эта ситуация растревожила память, разбередила старые раны.

За две ночи так и не привык спать на новом месте. И этот диван… на нем было так удобно валяться днем, но ночью совсем нет.

Поворачиваю голову в сторону кроватки. Из нее раздается тихий плач.

Смотрю на экран телефона. Три часа ночи.

Костя не соврал. Дети действительно едят каждые два-три часа. И даже по ночам.

Застонав, ставлю ноги на деревянный пол. Босиком шлепаю к мини-кухне. На автомате готовлю смесь. Проверяю, чтобы она не была слишком горячей.

И иду к кроватке. Малышка плачет уже громче. И в ее голосе звучит теперь истинное негодование.

— Иду, иду, — бормочу устало. Ставлю бутылочку на пеленальный столик.

И его, и стульчик для кормления, еще какой-то длинный шарф, вроде слинг называется, всучила Косте девушка-консультант из магазина. А потом всучила ему свой номер телефона. Так ее умилил заботливый дядя, покупающий для своей племянницы подарки.

Ну, Костян! Жук! Теперь будет использовать байки про мою дочь для съема! Хотя как я могу его винить, если у меня самого были такие же мысли?

Вынимаю малышку из кроватки и, прихватив бутылочку, возвращаюсь на диван. Ноги не держат.

Усаживаюсь и устраиваю ее удобнее, удерживая головку на сгибе локтя. Чтобы вспомнить все советы медсестры, мне пришлось просмотреть множество видеороликов в интернете о том, как правильно держать грудничка. И как кормить.

Прижимаю соску к ее малюсеньким губкам. Слава богу, она научилась правильно захватывать ее.

Надо не забыть наклонить бутылочку, чтобы она не заглатывала воздух.

С облегчением вздыхаю, когда в комнате воцаряется тишина. Слышно только, как малышка ест.

Так хочется закрыть глаза и откинуться на спинку дивана.

Но нельзя! Тогда меня сразу же вырубит.

Я больше так не могу. Меня должен кто-то сменить.

Завтра Рита приезжает. Если понадобиться, я буду на коленях умолять ее помочь мне.

Если только не упаду лицом вперед при этом и не засну.

Осталось немного. Протянуть до утра.

А утром после очередного переодевания и кормления, я тянусь к своему телефону. Уже который раз за эти дни.

Все проверял почту. Никаких входящих из лаборатории не было.

Конечно, нет. Ведь сказано же было, примерно три дня.

И вот сегодня на третье утро я даже не сразу соображаю, что у меня новое письмо.

Это все истощение.

Протерев глаза, еще раз вчитываюсь в тему письма.

Установление отцовства. Мой палец зависает над экраном телефона.

Закрываю глаза, делаю вдох и нажимаю.

Пролистываю вниз, пропуская шапку, длинные столбцы с цифрами…

Вот оно! То, что для меня важно.

Самая важная часть.

Вероятность отцовства: 99,9998 %

Медленно моргаю и перечитываю.

Это не сто процентов, но я заранее узнал. Это означает как раз эти сто процентов.

Оскар был прав. Моя жизнь изменилась навсегда. Теперь я отец.

Не представляю, как мне это вывозить?

Оказывается это так сложно. За пару дней я превратился в раба этой малышки.

Я больше не принадлежу себе. Вплоть до того, что не могу пойти в душ, когда захочу, или поесть.

Теоретически я все еще могу отдать ее.

Возможно, ее удочерят хорошие люди?

Подхожу к кроватке, прислушиваясь к ее дыханию во сне.

Она такая крошечная. Уязвимая. Невинная.

Даже не подозревает, какого шороху навела своим появлением.

Я не могу отказаться от нее.

Не могу отдать чужим людям.

Она же часть меня.

Мне даже кажется, что я начал улавливать схожие с моими черты.

Тяжесть моего дальнейшего будущего, ее будущего сдавливает грудь.

— Знаю, ты не просила об этом. О том, чтобы тебя рожали. Чтобы я был твоим папой. Но вот он я. Твой папочка. Я обещаю, что буду стараться, — клянусь шепотом. — Я сделаю все, чтобы не подвести тебя. И никогда… никогда тебя не брошу.