Позывной "Князь" 4

Глава 1

— В мир придет истинная тьма. И только самые могущественные смогут ей противостоять. Земля станет небом. Небо упадет в море. Солнце не взойдет, — задумчиво процитировал я, глядя на Лерчика.

— Прямо так и сказал? — он наклонил голову к плечу и подлил в бокалы вина. — И что это значит? Какое-то пророчество?

Мы сидели в моей комнате почти через сутки после спасения детей. В окно стучал проливной дождь, грозовые тучи заволокли все небо, а ветер остервенело трепал молоденькие рябины. Осень в один момент вспомнила, что скоро придет ее время, и показывала свой крутой нрав.

Я в очередной раз порадовался, что рабочие успели закончить с ремонтом, и в замке стало теплее без сквозняков.

Но со всей беготней у меня не было даже возможности поспать в своей кровати. Я покосился на убранную кровать и мысленно вздохнул. Хорошо, что в управлении есть диваны!

После убийства мага был собран внеочередной прием у императора, где мне вручили благодарность. Вон она висит на стене рядом с пейзажем. Но эти золоченые буквы не могли прогнать из сердца дурное предчувствие. Вся суета вокруг похищения детей казалась мне ерундой на фоне грядущего неизвестного.

— Может быть, и пророчество, — пожал я плечами. — Люди так тщательно меняли все, что связано с магами, что правду не найти светлым днем с фонариком.

— А если спросить в исследовательском центре? Они-то должны знать.

— Не уверен. По-моему, они только пропагандой занимаются и составлением библиотечного каталога.

— Мой папенька с тобой бы не согласился, — качнул головой Лерчик. — У кого же тогда спрашивать?

— Нужен человек, который знает магов не понаслышке. Или тот, у кого случайно завалялся не отредактированный людьми архив.

— Это ты загнул, князь, — засмеялся Лерчик. — Где же я тебе такого возьму?

— Вот и я об этом все время думаю. В мир придет истинная тьма, — повторил я. — Меня вот что интересует, мы уже встретили двоих: Святляну и нашего неизвестного, и оба они хотели через кровавые ритуалы изменить суть силы. Старуха хотела вернуть в мир магию, а второй… — я обернулся на Лерчика, — мы узнали, как его зовут хоть?

Но он раздраженно дернул плечом. Его не нравилось, когда он не находил нужную информацию.

— Квартиру снимал под вымышленным именем, документов не нашли. Пусть будет черный маг.

— Хорошо, — согласился я, — а черный маг хотел заполучить силу лично себе, чтобы пережить грядущую истинную тьму.

Не успел договорить последнюю фразу, как за дверью раздался тихий стук и зашуршала ткань. Я тут же вскочил, в одно мгновение пересек комнату, рванул ручку на себя и остолбенел, глядя на отскочившую от меня Рокотову.

— Вероника Андреевна⁈ Что вы здесь делаете в столь позднее время?

Она захлопала ресницами и открыла рот, чтобы ответить что-то резкое, но передумала и извиняюще улыбнулась.

— Я мимо шла к Анне и случайно услышала вашу фразу про истинную тьму. Вот и остановилась.

«Врет!»

— Вам матушка в детстве не говорила, что подслушивать нехорошо? — за моей спиной появился нахмуренный Лерчик.

— Говорила, Валерий Игнатьевич, — на лбу Рокотовой появились легкие морщинки. — Но увы, сейчас я действительно шла мимо. А где вы слышали эту фразу, Владимир Иванович?

Ее глаза сверкнули любопытством.

— Один случайный знакомый сказал, — отмахнулся я. — В связи с чем такой интерес?

— Вы знаете, ерунда, просто слова показались знакомыми, — она снова улыбнулась и присела с поклоном. — Прошу меня простить, меня Анна Ивановна ждет.

— Вам лучше задержаться и всенепременно вспомнить, где вы видели фразу про истинную тьму, — мрачно сказал я, открывая дверь шире.

Она заглянула в комнату, но в следующий момент отшагнула.

— Мне, наверное, показалось, — неуверенно ответила она. — Знаете, в моей голове столько информации! Я же все по музеям хожу, могла что-то перепутать.

Я сделал скучающий вид и пожал плечами, а затем развернулся и сел на диван, подхватил бокал. Лерчик непонимающе посмотрел мне вслед.

— Ну нет, так нет, — обронил он.

Рокотова растерялась. По ее лицу я прекрасно видел, что она не знает, что делать. То ли с хитрой улыбкой сказать: «я все знаю», либо оскорбиться отсутствием моего интереса.

Она выбрала третий вариант:

— Возможно, я встретила эту фразу в одной из книг музея города Калима, — с обиженным личиком сказала Рокотова. — Просто видела ее мельком, и сейчас уже не уверена.

— И откуда в музее такая книга? — с некоторой ленцой спросил я, разглядывая отблески света в вине.

— Какой-то старый экземпляр, — Рокотова вопросительно посмотрела на Лерчика, и тот отошел от двери, пропуская ее вперед. — На вид ему лет сто. Переплет из свиной кожи, а листы сделаны из ткани. Даже уже книжные черви завелись, хотя сотрудники музея должны были от них избавиться.

Она прошла через всю комнату, выбрала кресло, которое стояло у самого окна, и царственно на него села.

— Книжные черви? — удивленно переспросил Лерчик. — Что это за зверь такой?

— Все дело в сырости и неправильном хранении ценных экземпляров, — тоном знатока ответила Рокотова. — Никакого уважения к книгам!

— И как это чудесная информация связана с фразой? — я прервал ее пламенную речь.

— Напрямую, — ответила она с вызовом. — Я внимательно рассмотрела книгу.

— И там прямо было написано, что грядет истинная тьма? — я, наконец, повернул к ней голову.

— Не только это. Еще было упоминание про чудовищную катастрофу.

— Про ту, с которой началась вражда между людьми и магами, видимо, — я кивнул.

— Я про нее читала, но, кажется, это не она. В хрониках достаточно четко описывают, что началось землетрясение, от которого возникла большая приливная волна. Все это переросло в ужасное наводнение. А вот в той книге… — она замолчала, что-то обдумывая. — В той книге было не так.

— Может, во времена написания тех строчек не было слова «землетрясение»? — Лерчик выглядел настолько серьезным, что хоть сейчас медаль давай.

— Что за ерунду вы говорите? Это слово известно уже века четыре, а книга значительно меньше лет, — она грозно сдвинула брови, отчего стала даже привлекательнее.

— Вы изучали книжное дело или историю? — вдруг спросил Лерчик.

— Я работала в одной антикварном магазинчике, — смутилась она. — Многое узнала.

— Вернемся к книге, — сказал я. — Тогда что там могло быть записано? Легенда? Предание? Пророчество?

Рокотова опустила глаза на свои руки, лежащие на коленях, и начала разглаживать юбку.

— Вероника Андреевна, — вдруг воскликнул Лерчик, — я совсем забыл о приличиях! Налить вам вина?

— Я совсем не пью…

— Глоточек! — не унимался Лерчик. — Это же вино самих Эгерманов! Лучшее в регионе.

— Только чуть-чуть, на пробу.

Я начинал злиться. Мало того что из нее нужно вытягивать все клещами, так еще и Лерчик все время уводил разговор в сторону. Но вместо язвительного комментария я молча ждал, пока они закончат эти реверансы.

— Итак, Вероника Андреевна, как вы думаете, что это была за книга? — Субботин словно чувствовал мое настроение и сам задал нужный вопрос.

— Высказывания Карла Семнадцатого по прозвищу Леший, — с гордостью сказала она.

— Как любопытно. Но, признаться, я слышу это имя впервые, — Лерчик выглядел раздосадованным.

— Он известен в очень узких кругах, — дернула плечиком Рокотова. — Никто толком не знал, зачем он все это написал.

— А зачем же книгу в музей поставили? — спросил я.

Она неодобрительно на меня посмотрела и поджала губы. Лерчик глянул на меня и весьма выразительно попросил не мешать ему добывать информацию. Я усмехнулся одними глазами и пригубил вино.

— Если поставили, значит, ценный экземпляр, — ответил вместо Рокотовой он. — Наверное, это не просто книга, а нечто большее?

— Что вы, Валерий Игнатьевич! — она коснулась кончиками пальцев тугого корсета и вздохнула. — Книга, просто книга. Да, она имеет огромное историческое значение, как единственная сохранившаяся этого автора. Карл писал очень мало, его труды очень ценятся… — она осеклась, будто сказала лишнего.

— Вы меня всего заинтриговали! — Лерчик опустился перед ней на одно колено и заглянул ей в глаза. — У вас невероятные знания! А о чем он писал чаще всего?

— Я рада, что вам интересно, — укоризненный взгляд в мою сторону остался без ответа. — Про Карла много разного говорили, что он сумасшедший и что говорит с богами, или сам был полубогом.

От такого заявления у меня брови подскочили. Полубогом? У Лерчика было схожее выражение лица, и Рокотовой пришлось терпеливо пояснить:

— Он жил отшельником на краю леса возле большого озера. Люди к нему редко заглядывали. Книги он полностью делал руками, это сильно увеличило их стоимость.

— Вы хотите сказать, что он описывал в книгах свою жизнь? — задумчиво спросил Лерчик.

— Не только! Еще лекарственные отвары, полезные грибы и ягоды. Никто до него так подробно не изучал тот край.

— А как же истинная тьма?

— Вы поймите, Валерий Игнатьевич, это достаточно сложно объяснить, потому что точно не известно, откуда он это сам взял.

— Хотя бы попробуйте. Если вы этого не сделаете, я умру от любопытства! Прямо тут, у ваших ног! — Лерчик картинно упал на ковер и прижался к ногам Рокотовой.

Я еле сдержался, чтобы не фыркнуть.

— Полно вам шутить, Валерий Игнатьевич! — рассмеялась она, потрепав его по волосам.

— Для вас, Вероника Андреевна, просто Валерий! — понизив голос, сказал он.

— Хорошо, Валерий, — произнесла Рокотова с легкой заминкой.

Ее взгляд на долю мгновения прошелся по мне, и она тут же переключилась на Лерчика.

— Говорят, с Карлом произошел странный случай. Уже будучи стариком, он продолжал ходить в лес, собирать ягоды. И однажды он наткнулся на очень большой куст папоротника.

— А что в этом странного?

Субботин даже привстал с ковра. Сначала я думал, что он целиком вошел в роль удивленного зрителя, а потом заметил, что его рука потянулась к бокалу.

— Там почти не растут папоротники! Говорят, что особо пышные кусты вырастают только на могилах, — таинственным голосом произнесла она. — Карл не смог сдержать любопытства и начал раскапывать небольшой холм. И нашел! Кости!

— Не может этого быть!

— Да-да, кости. Скелет взрослого мужчины. Но это не главное. Рядом с ним была сумка, внутри ее — вощеная бумага. А в ней почти истлевшие страницы.

— И он переписал с них текст⁈ — восхищенно проговорил Лерчик.

— Именно! Кем был тот похороненный, так и не удалось установить, потому что могилу второй раз найти не смогли.

— А полный текст где-то можно посмотреть?

— Я его наизусть помню! — она вздохнула и на одном дыхании процитировала: — В мир придет истинная тьма. Земля и небо меняются местами. Солнце станет луной. И появится могущественный маг, который должен будет выбрать. Правда, что именно выбрать, из текста непонятно.

Лерчик ошеломленно посмотрел на меня. Я полностью разделял его чувства.

— Князь! Это же почти один в один с тем, что говорил…

— Спасибо, Вероника Андреевна, — я грубо оборвал друга, — вы нам очень помогли.

Но она меня не слушала, она во все глаза смотрела на Лерчика.

— Что значит один в один? — прищурилась она.

Субботин поднялся с ковра, отряхнулся и плюхнулся в кресло, не спуская с меня извиняющегося взгляда.

— Вероника Андреевна, я действительно очень ценю вашу помощь. Но если хотите узнать больше, вам нужно пообещать, что этот разговор останется исключительно в этих стенах.

Рокотова испуганно прижала руку к губам и прошептала:

— Это государственная тайна? — я кивнул. — Я буду хранить молчание даже под пытками!

У Лерчика взлетели брови, а я снова кивнул.

— На днях мы встретили человека, который перед смертью произнес похожую фразу. Только в его варианте только было, что самый могущественный сможет пережить это.

Она нахмурилась, задумалась и тихо произнесла:

— Многие пытаются толковать Карла и оборачивать в свою пользу.

— Вы же понимаете, что речь идет не про властного чиновника, а про мага?

— Конечно, а про кого же еще? — удивилась она.

Выражение ее лица поменялась, она посмотрела на меня, будто видела впервые.

— Владимир Иванович, а почему вас это так заинтересовало? — спросила она.

— Исключительно из-за работы. Упомянутый мной человек похитил детей и хотел с их помощью получить это самое могущество. Вот мы с Валерием ломаем голову.

— Тогда это плохо… — произнесла она, глядя мимо меня.

— Почему плохо? — спросил Лерчик.

— Простите? Ох, это мысли вслух, — она вдруг засуетилась, поставила бокал и поднялась. — Уже поздно, господа, мне, правда, пора бежать. Рада была помочь, хорошей ночи.

И практически выбежала из комнаты.

Мы с Лерчиком переглянулись.

— Она знает, — сказал я.

— Но скрывает, — кивнул он. — Предлагаю напоить и допросить снова.

— Нет, это уже неприлично, спаивать незамужнюю даму.

— Так, мы для дела! — возмутился Лерчик.

— Давай лучше соберем то, что у нас есть. У меня стойкое ощущение, что это все кусочки одной головоломки. Просто мы пока не знаем, где какая деталь должна лежать.

— Хорошо. Святляна хотела вернуть магию в мир. Это раз. Черный маг боялся тьмы и хотел могущества. Это два.

— Кто-то сталкивает магов и людей. Три.

— Истинная тьма. Четыре.

— А если это вообще не связано друг с другом? Просто старые байки?

— С жертвоприношениями? — недоверчиво спросил я. — Я больше всего боюсь, что это станет поводом для войны между магами и людьми.

— Этого нам совершенно не нужно.

— Но как найти правду за всей этой шелухой? Святляна, черный маг, этот Карл — они все где-то что-то случайно узнали. Совпадение?

— Не думаю.

— Я очень надеюсь узнать еще что-нибудь у самих магов.

— Уже назначили дату, когда вы отправите к ним Соколова?

— В том-то и дело, что да. Слишком быстро все. Мне со всех сторон говорят, что маги медленные, если нужно решить вопрос. А тут два дня: все готово, ждем.

— На теплый прием не рассчитывай, — усмехнулся Лерчик. — Они, может, просто хотят вырвать Соколова из рук опаснейшего начальника особого отдела. Ты разве забыл, какие о тебе слухи ходят?

— Пустил бы уже другие! — отмахнулся я. — Я, между прочим, кошку спас!

— Великий спаситель животных по ночам мучает магов, — заржал Лерчик. — Ладно, ты тут думай, а мне завтра вставать рано.

— Тебе? Рано? Серьезно?

— Работа, что поделать, — развел он руками. — Тем более мне стало любопытно, куда все-таки пропал твой Гласс. Не мог же человек взять и исчезнуть!

— А ты уверен, что не из-за него тебе в брюхе ножик оставили?

— А что, хороший ножик! — он вытащил его из поясного чехла и продемонстрировал. — Верну владельцу, как случай представится.

Я с улыбкой выпроводил его из комнаты, сходил в душ и рухнул на кровать. От постельного белья шел такой приятный аромат, что, кажется, я отключился, не успев моргнуть.

Но самое странное случилось потом. Среди ночи я открыл глаза, и мне до безумия захотелось увидеть Рокотову. Дальше я помню смутными кусками.

Халат. Коридор. Дверь.

В следующий раз я очнулся, лежа у нее в кровати, обнимая ее обнаженные плечи. В первые мгновения я любовался ее гладкой кожей. Мне даже захотелось ее поцеловать, но она пошевелилась, и я отпрянул.

Как я тут оказался⁈

Этот вопрос встряхнул меня, и я постарался выбраться из-под одеяла, не потревожив спящую. Как назло, моя нога запуталась в тонкой простыне, и она слишком резко сползла с Рокотовой.

Увидев ее в тонкой ночной рубашке, я вынужден был остановиться. Какая же Вероника красивая! Изгибы, округлости — взгляда не оторвать!

Я было потянулся, чтобы прикоснуться к ее лицу, как вдруг она открыла глаза.

— Владимир Иванович! — прошипела она кошкой. — Да как вы смеете⁈

Не желая выставлять даму в невыгодном свете, я предпринял единственно верное в этот момент действие, и поэтому немедленно сжал сферу силы, собираясь вернуть время вспять.

И сразу же понял — магия не сработала.