Право на счастье

Глава 4 Мэгги

Мэгги посмотрела на спящего Кирка, и на душе у нее потеплело. Закрыв глаза, она погладила его по спине, желая в эту минуту лишь одного: чтобы это длилось вечно. «Делить с любимым постель — вот что самое приятное в замужестве», — думала она, погружаясь в мягкую полудрему. Еще два месяца, и они отпразднуют двадцатилетний юбилей совместной жизни. «Двадцать лет… двадцать раз по триста шестьдесят пять… это будет семь тысяч триста ночей», — подсчитывала Мэгги в полусне. Невозможная цифра! Выходит, она провела в одной постели с этим человеком не меньше шестидесяти тысяч часов… спала с ним, занималась с ним любовью, утешала его и была утешаема им. Сколько из них проникнуты злостью или раздражением? Совсем немного, и если порой они засыпали в ссоре, то утром тучи рассеивались и наступал мир, потому что оба умели примирить противоречия своих характеров и находить компромиссы.

Но эта ночь была особенной.

Мэгги отвернулась, прижавшись к нему спиной, и Кирк заворочался. Старые часы в холле пробили шесть. Очень рано. Почему именно сегодня она так рано проснулась? Обычно Кирк вставал намного раньше Мэгги и часто раздражался на ее способность спать допоздна.

Сегодня, однако, все было по-другому. До рассвета далеко, и самое время еще поспать. Но увы! Не так просто отключить сознание.

Мэгги зарылась лицом в подушку. Господи, почему она так боялась ему рассказать? И это после двадцати лет, прожитых вместе! Ведь они привыкли делить друг с другом все, так почему же всего лишь одна замечательная новость поставила перед ней такую неразрешимую дилемму? Потому что Мэгги знала, что это выбьет мужа из колеи и лишит ее возможности самой контролировать ситуацию.

Она снова перевернулась в постели и обхватила его руками за талию, уткнувшись ему в затылок: «За двадцать лет мы так привыкли к интимным прикосновениям, и тем не менее я до сих помню, как это было у нас в первый раз».

Мэгги росла лишенная физической ласки. Отец был холодным жестким человеком. Он редко целовал ее и ласкал, даже когда она была ребенком. Мама, хотя и была женщиной ласковой, постоянно металась между готовкой, уборкой и стиркой. И она никогда не подходила погладить дочь по головке, пока та сама не прижималась к маминым коленям.

Кирк помог ей открыть волшебный мир чувственности. А как приятно было ласкать и тормошить малышку-дочь. Поцелуи и ласки Мэгги мгновенно излечивали боль и обиды ребенка.

…Кирк взглянул на электронные часы.

— Всего пять минут седьмого. Как ты смогла проснуться в такую рань?

— Мне не стоило пить кофе на ночь, — солгала Мэгги.

Он стал нежно ласкать ее, пальцу его легко скользили вверх и вниз, затем все ниже и ниже, пока не достигли теплой ложбинки между бедрами. Приподняв волосы на затылке, он поцеловал ее шею, плечи, медленно провел губами по ее векам, губам…

Прошли минуты, и в тот момент, когда он почувствовал, что ее наслаждение вот-вот достигнет апогея, наступил пик и у него. Он обнял Мэгги, прижавшись лицом к ее груди:

— Да… Ты была прекрасна. Хочу, чтобы ты все время просыпалась пораньше.

— Ты же знаешь, что я поздняя пташка и не могу заснуть, как ты, под телевизор.

Привычка засиживаться допоздна была у нее с давних пор, она любила шить, и Мэгги не нравилось, когда кто-нибудь мешал ей, вот и приходилось выкраивать для себя время ночью.

— Что у тебя сегодня за планы? — спросил он.

— Я собираюсь много думать, мне предстоит принять серьезное решение.

— В чем дело, проясни?

Скорее всего он слушал ее вполуха, но Мэгги решила сказать все до конца. На этот раз она заставит Кирка отнестись к ее работе вполне серьезно и с уважением.

— Вдова Дрейка Малони попросила отделать ее новые апартаменты.

Теперь Мэгги была уверена, что муж — весь внимание.

— Ты что, меня разыгрываешь? А может, кто-нибудь решил над тобой подшутить?

— Нет, все совершенно серьезно. Она сама мне вчера позвонила.

— Где ты с ней познакомилась? Наверное, в супермаркете?

— Вовсе нет. — У Мэгги по спине пробежал холодок. Ей было неприятно то пренебрежение, с каким муж принял это известие. Она помедлила, подыскивая подходящие слова, понимая, как трудно будет противостоять его предубеждению. Предстоящая работа и без того немного пугала ее. — Меня порекомендовала Лаура. Джим был врачом Дрейка в последние месяцы его жизни.

— Он умер всего неделю назад. Похоже, вдова не тратит времени даром, проматывая деньги Дрейка.

— Это не совсем так, — запротестовала Мэгги, поняв, что муж уже готов защищать ее от всевозможных неприятностей, — она собирается уехать к дочери в Италию, видимо, на пару месяцев. Миссис Дрейк купила довольно большие апартаменты в одном из высотных зданий на Вилшире и хочет, чтобы через шестьдесят дней квартира была полностью отделана.

— Знает ли она, что у тебя нет специального образования? Знает ли, что до сих пор тебе никто ни цента не платил за помощь твоим так называемым друзьям в оформлении их домов?

— Ты знаешь, что я не стану лгать. Ей понравился дом Лауры, и она спросила, кто это сделал. Лаура сказала, что для меня это просто хобби… Я не нуждаюсь в деньгах…

— Это вне всяких сомнений. Я не желаю, чтобы ты зарабатывала деньги. Мне и так приходится ломать голову над тем, куда девать то, что я заработал в прошлом году.

— Но если я возьмусь за оформление, то заработаю определенную сумму, я бы сказала, довольно значительную сумму.

— Забудь об этом. Тем более что сейчас не время связывать себя какими-то обязательствами. Возможно, сработает японский проект и мне придется тут же выезжать, и ты, конечно, должна будешь поехать со мной.

— Что за поездка? Ты впервые упоминаешь о ней.

— Да нет, это давнее дело. Я говорил тебе.

— Тогда непонятно, когда сработает этот твой проект. Может, еще годы пройдут.

Кирк чувствовал досаду. Он понимал, что жена права, но не собирался сдавать позиции.

— Забудь об этом звонке, моя хорошая. У тебя и так полно хлопот дома. Я не хочу, чтобы ты работала на какую-то богатую ведьму, которая будет считать тебя своей собственностью.

Мэгги подавила желание ответить, что она не является и его собственностью тоже. Вместо этого довольно мягко сказала:

— Кирк, может, Малони и богата, но ведьмой ее никак не назовешь. Я говорила с ней по телефону, и она показалась мне довольно приятной женщиной. Передо мной открывается блестящая перспектива. Разве тебе не знакомо радостное возбуждение перед получением действительно интересного заказа? Ведь мне предлагают работу, которую я просто обожаю.

— Но я не могу принять твоих объяснений. Эта женщина достаточно богата, чтобы нанять любого высокооплачиваемого дизайнера. Почему она выбрала тебя?

— Благодарю, милый, за откровенность. Я понимаю, что тебе трудно в это поверить, но она хочет, чтобы ее дом не был похож ни на один другой… И не желает, чтобы в оформлении ее новых апартаментов принимал участите тот, кто уже делал подобную работу в домах ее друзей. Поверь, дорогой, вдова очень замкнутый человек, и ей не хочется, чтобы кто-то был в курсе того, что она делает.

Кирк понял, что его партия проиграна, и решил ретироваться — по возможности красиво.

— Ну ладно, ладно, раз уж ты забила этим голову… — Он встал и отправился в ванную.

Но у Мэгги осталось чувство неудовлетворенности от разговора с мужем. Она хотела вытащить из Кирка согласие на изменение их привычного распорядка. Однако, зная его много лет, понимала, что ни за завтраком, ни тем более за чтением «Таймс» его отвлекать нельзя, если, конечно, не хочешь нарваться на грубость. Ну что же, придется считать разговор оконченным. Пока.