Право на счастье

Глава 41 Никто не хочет оставаться в дураках

Мэгги проснулась от предрассветного холода и не сразу поняла, где находится. Сквозь жалюзи проникал молочный свет утра, стоял запах остывающего камина. Вдруг показалось, что Кирк домой не вернулся. Она встрепенулась, охваченная страхом. Соскочив с кушетки, бросилась наверх.

В спальне было темно, но под одеялом угадывался силуэт Кирка, и слышно было, как он дышит. Облегченно вздохнув, она сбросила пеньюар на пол. Отдернув одеяло со своей стороны кровати, Мэгги юркнула под холодную простыню. И хотя она не дотрагивалась до Кирка, его близость и согревала, и успокаивала ее.

Кирк проснулся в семь, когда Мэгги задремала. Он шевельнулся, и жена проснулась.

— Милый, ты уже встаешь?

— Да, мне пора, но ты лежи. Я позавтракаю в кафе.

— Правда? — В кровати было тепло и уютно, но дела не ждали, и Мэгги тоже надо было спешить. — Я все равно встаю, так что мы можем провести вместе еще несколько минут за кофе.

— У меня нет времени. Кстати, я хочу, чтобы ты навестила Лауру, если сможешь.

— А что случилось?

Он сел на кровать рядом с ней и угрюмо заговорил, опустив голову:

— Вчера вечером я сморозил ужасную глупость. Не знаю, что на меня нашло.

Мэгги встревожилась. Признаваться в своих слабостях не было ему свойственно. Что же такого греховного он совершил? Неужели соблазнил бедную" женщину? Мэгги даже побледнела от своего предположения.

— Ну, она приготовила роскошный ужин, пиццу, мы довольна много выпили… и она выглядела просто классно… и казалась такой беззащитной…

— И что?

— И я рассказал ей правду о Джиме и Джилли.

Слова его были полны горечи и боли. Он действительно чувствовал себя виноватым.

— Я не понимаю.

— Ах да, ты ведь не знаешь! Ты не так часто бываешь дома, чтобы мы могли о чем-то поговорить. Я на прошлой неделе завтракал с Джимом. Он попросил дать ему совет относительно дома, который хочет купить, и сказал, что они с Джилли собираются пожениться сразу после развода с Лаурой.

— И ты ей об этом рассказал?

— Да. — Голос его перешел в хриплый шепот. — И еще я сказал, что Джилли беременна.

— О Боже, Кирк, как ты мог!

Внезапно Кирк двинулся в наступление:

— Потому что это правда, черт возьми! Она должна взглянуть фактам в лицо! Джим никогда, слышишь, никогда не вернется к ней. Лаура красивая, замечательная женщина и заслуживает большего, чем этот ублюдок!

— Она нормально себя чувствовала, когда ты уезжал?

— Честно говоря, нет. Я позвонил психиатру, которая ей помогает, и, когда она приехала, ушел. Вот поэтому я думаю, что тебе надо ее проведать.

Кирк поднялся с постели и пошел в ванную, закрыв за собой дверь.

Куда делось то теплое чувство, которое она, казалось, только что испытывала к Кирку? Бедная Лаура! Только начала вытягивать себя из ямы, как он снова ее туда бросил. Мэгги пошла в ванную. Кирк брился электрической бритвой, и ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать жужжание:

— Кирк, сию же минуту выключи эту проклятую штуку!

Кирк повиновался скорее от удивления, чем по ее настоянию.

— Зачем ты это сделал? Что с тобой происходит в последнее время? Я могу понять, почему ты издеваешься надо мной, но при чем здесь Лаура?

Не спуская с нее горящего взгляда, Кирк снова включил бритву и продолжил бриться.

— Ей надо было через это пройти. Нам всем пора посмотреть правде в глаза. Перемены в жизни предстоят каждому. Некоторые вещи довольно трудно проглотить, особенно предательство любимого человека.

— Ты намекаешь, что я тебя предаю? — спросила Мэгги.

— Ди сказала мне, что интервьюировала твоих ассистенток. Я думал, у нас уговор, что работа для Корнуол будет последней.

Снова он делает то же, что и всегда! Снова он переворачивает все так, что оправдываться приходится ей. Но на этот раз у него ничего не выйдет.

— Мы сейчас говорили о Лауре. Давай закончим с этим, а потом я с удовольствием подискутирую с тобой на любую из предложенных тем. Если у тебя останется на это время. Когда ты нанялся быть разносчиком дурных новостей? За что ты ее наказываешь?

— Да ты с ума сошла, Мэгги? Я ее не наказывал. Больше того, она мне нравится. Я даже хотел, чтобы ты больше была на нее похожа. Джим дурак, что ее бросил.

— Так зачем ты отвечаешь жестокостью на доброту? Вначале я, затем Лаура? За что я заслужила… побои?

Мэгги попала в цель. Его лицо исказилось болью. Опустив бритву, Кирк вернулся в спальню и бессильно опустился на постель, сжав голову руками. Она не чувствовала сладости победы.

— Мэгги, чего ты от меня хочешь? Я уже сказал, что виноват. Я не хотел обидеть тебя и не собирался обижать Лауру.

Мэгги решила, что настало время обсудить более насущную проблему.

— Кирк, прошу тебя, позволь мне работать. Мне нравится моя работа. Я преуспеваю и зарабатываю неплохие деньги. Я уже потеряла лет двадцать, так пусть те годы, что у меня остались, будут посвящены чему-то полезному. — Мэгги села к нему поближе, продолжая: — Я хочу нанять ассистентку и открыть маленький офис. Ди переберется туда, и тогда мы сможем приходить по вечерам в дом, который будет нашим, и только нашим, оставляя за порогом все дневные проблемы. У нас все получится, если ты откажешься от мысли бороться со мной. Дело принесет много денег, и мы будем тратить их вместе.

Кирк помолчал, покачал головой и сказал:

— Так, как прежде, мы жить не сможем. Я постараюсь принять это, Мэгги, но обещать ничего не могу. До сих пор я был хорошим мужем. Я дал тебе красивый дом и заполнил его дорогими вещами. Я много и тяжело работаю и не хочу возвращаться в пустой дом или к усталой жене.

Мэгги предприняла еще одну попытку объяснить свою позицию:

— Кирк, хороший брак подразумевает усилия с обеих сторон. Это союз двух любящих, заботящихся друг о друге людей. Всякие бывают периоды: и хорошие, и плохие, и супруги переживают их вместе. Брак — это не только домашний хлеб и до блеска вылизанная кухня. Никто не любит оставаться в дураках.

— Хотел бы я, чтобы была жива твоя мать. Она объяснила бы тебе, что такое хороший брак и хорошая жена.

— Кирк, двадцать лет мы играли за твою команду. Давай попробуем немного пожить так, чтобы счастлива была я.

Он встал и пошел в ванну. Мэгги поняла, что этот разговор ни в чем его не убедил, что у нее оставался в запасе последний выстрел.

— Кстати, я согласилась на еще одну работу, даже на две. Пич покупает яхту и попросила оформить ее интерьер, как и интерьер домика для гостей в Напе.

Ни слова не говоря, Кирк включил электробритву.

Перед тем как отправиться в Малибу, Мэгги заехала к Лауре. Дверь открылась тотчас после звонка. Лаура была еще в халате, и глаза немного припухли, но видно было, что она только что приняла душ и волосы были тщательно расчесаны и блестели здоровым блеском. «Печальная, но прелестная», — отметила про себя Мэгги.

— Лаура, у тебя все в порядке? Кирк рассказал мне…

Лаура перебила, решительно тряхнув влажными волосами:

— Не говори об этом, пожалуйста. Со мной все хорошо, Мэгги. Только что от меня уехала Кристина. Она оставалась у меня ночевать. Я проплакала всю ночь, так что чувствую себя совершенно опустошенной.

— Разве она не дала тебе успокоительное?

— Я больше не принимаю лекарства. Заходи. Если я вдруг усну, прикрой меня чем-нибудь и уходи на цыпочках.

Женщины прошли в гостиную, беседуя.

— Кирк позвонил и сказал, что ты сегодня должна подъехать. Он так облегченно вздохнул, узнав что со мной все в порядке, и тут же предложил вместе поужинать в каком-нибудь ресторанчике.

— Ты считаешь, что сможешь?

— Надеюсь. Когда высплюсь, я буду представлять себя сидящей за красивым столиком, как меня обслуживают, как готовят для меня еду. Я это называю игрой в образы. Такой же прием уже раз помог мне, когда я ходила за покупками. Ты будешь с нами?

Мэгги была поражена происшедшей с ней переменой. Перед Мэгги стояла красивая, уверенная в себе женщина, совсем непохожая на то растерянное существо, каким была несколько недель тому назад.

— Боюсь, что не смогу. Но, честное слово, я буду очень рада, если у тебя получится.

Лаура вздохнула:

— Я уже трижды выходила в город сама. Думаю, что с Кирком это будет еще легче.

— Мне так жаль, что он испортил тебе вчерашний вечер… Это было так жестоко… — начала Мэгги, но Лаура ее прервала:

— Нет! На самом деле он сделал мне великое одолжение. Я цеплялась за этот дом в слепой надежде, что Джим вернется. Теперь я знаю, что этого не произойдет.

Убедившись в том, что Лаура трезво оценила ситуацию, Мэгги успокоилась, и ей стало стыдно за то, что обвинила Кирка в жестокости.

— Я очень рада, что вы поговорили и все выяснили, — искренне сказала Мэгги.

— Я тоже рада, что смогла с собой справиться. Но мне здорово помогла доктор Сабатини. Она заставила меня разобраться в себе самой и понять, что на самом деле я ненавижу этот дом. Так зачем же мне запирать себя в этих стенах? Чтобы наказать себя за то, что я была скверной девчонкой и потеряла своего мужа? Может быть, но скорее всего от подсознательной надежды на его возвращение.

— Но сейчас-то ты знаешь, что этого не будет? — спросила Мэгги.

Лаура кивнула и ответила:

— Кирк сумел меня в этом разубедить. Ты счастливая женщина — у тебя такой добрый и понимающий муж. Он собирается подыскать мне домик в Лонг-Бич. Если Джим захочет жить здесь, пусть, этот дом не принес мне ничего, кроме горя и унижения.

По дороге в Малибу Мэгги, сама не зная почему, чувствовала себя одинокой и несчастной. Часа в четыре закончив дела, она собралась ехать домой. Но зачем? Кто ее там ждет? Приглашать кого-нибудь из подруг поужинать в городе было поздно. Впервые Мэгги почувствовала ревность при мысли о том, что ее муж проводит время с другой женщиной. И тут же устыдилась своих подозрений. Какая чушь! Если бы Кирк действительно захотел, то не стал бы заводить роман с ее ближайшей подругой. Он просто добрый и сердечный человек, вот и все. И тем не менее не мешало бы к ним присоединиться. Просто глупо оставаться одной, когда они втроем могли бы чудесно провести вечер. Надо найти телефон и позвонить Лауре, чтобы узнать, в какой ресторан ехать.

Автомобильный поток тянулся еле-еле. Рождественская торговля шла вовсю, все стоянки были забиты машинами, припарковаться было совершенно негде. Медленно продвигаясь по улице, Мэгги раздумывала о том, насколько относительны те блага, что дает цивилизация. Люди думали, что с наступлением эры автомобилей они станут свободнее, а на самом деле попались в ловушку.

Ей удалось припарковать машину и позвонить только в шесть тридцать, но Лауры уже не было. Праздно пошатавшись по магазинам, Мэгги вернулась домой, одинокая, словно отрезанная от всего мира. Двадцать лет средоточием всей ее жизни были Кирк и дочь. Как мать и жена она была главной связующей нитью этого союза, и теперь эта связь рвалась. Рвалась не по воле судьбы, а по ее собственному выбору.

Только сейчас Мэгги до конца осознала, какой лед одиночества может принести ее решение.