Предназначено судьбой

5

Джиллиан отшатнулась. Вот уж не ожидала она, что Дункан слышит их разговор!

— Д-доброе утро, сэр, — пролепетала она. — А мы вот тут завтракаем с вашей бабушкой.

— И перемываете мне косточки в мое отсутствие. Типичное женское поведение, — саркастически заметил он, кивнул Беатрисе и подошел к графине. — Доброе утро.

— Доброе, доброе, — хмыкнула Дафна.

— Дорогая, — ядовитым голосом обратился Дункан к Джиллиан, — не хотели бы вы прогуляться со мной по саду? Я желаю поговорить с вами наедине.

Джиллиан тянула время. Пока Дункана не было рядом, она чувствовала себя героиней, но в его присутствии ей становилось не по себе. Во всяком случае, ей совсем не хотелось гулять с ним по саду наедине. Лучше уж остаться здесь, с женщинами.

— Но я забыла шляпку, сэр, а солнце такое яркое. Если позволите, я схожу за ней…

Дункан безо всяких церемоний взял ее за локоть и повел за собой:

— Ничего, прогулка будет недолгой. Обещаю, солнце не повредит вашу нежную кожу.

— Всего хорошего, бабушка. До свидания, Беатриса.

Беатриса кивнула и неуверенно улыбнулась.

Дункан и Джиллиан довольно долго шли молча по каменной тропинке, мимо маленького водопада, мимо кустарников и зарослей. Дункан все время держал Джиллиан за локоть, и девушка очень остро ощущала это прикосновение.

Наконец, удалившись на изрядную дистанцию, Дункан сказал:

— Извольте не обсуждать мое поведение за моей спиной. Нам предстоит стать мужем и женой. Мы должны быть всегда заодно. С одной стороны мы, с другой — весь остальной мир. Я не потерплю, чтобы жена обо мне сплетничала. Думал, что вам можно не объяснять такие элементарные вещи. Где ваше воспитание? Где ваш ум, наконец?

— Но мы говорили вовсе не о вас.

— Я слышал, как вы произнесли мое имя.

Джиллиан резко остановилась, выдернула руку. Ей было трудно разговаривать с этим человеком, когда он держал ее за локоть. Восстановив безопасную дистанцию, она повторила:

— Мы говорили вовсе не о вас, а о доме. А вам должно быть стыдно, что вы заставляете леди Родерик жить в таких условиях.

— Что вы такое несете? — вскипел Дункан.

— Не смейте на меня кричать!

Он понизил голос:

— У моей бабки есть все, что ей нужно: ее лакеи, чудесный сад. Я такого нигде больше не видел.

— Сад красивый, но я говорю о доме.

— О доме? — Он пожал плечами. — Наверно, не мешает его слегка оштукатурить и подкрасить.

— Слегка оштукатурить? Да он того и гляди развалится!

— Вы же знаете, раньше все поместья, титул, деньги принадлежали кузену Алджернону. Это при нем дом пришел в упадок, — невольно начал оправдываться Дункан.

— Хорошенькие дела.

Она уперлась руками в бока, возмущенная тем, что такой прекрасный дом доведен до подобного состояния. Должно быть, и со старой леди Родерик милейший кузен обращался не самым лучшим образом.

— Но теперь-то состояние перешло к вам. И ваш долг привести дом в порядок.

— Ладно.

— Что подумают люди? Где ваше чувство чести? Неужели вам не хочется скрасить последние годы жизни вашей бабушки? Ей опасно ходить по такому дому. Лестница разваливается прямо на глазах, с потолка сыплется штукатурка…

— Я же сказал «ладно».

Дункан улыбался во весь рот (точнее, в половину рта, потому что второй половины Джиллиан не видела).

Джиллиан внезапно замолчала, поняв, что ее опять занесло.

— Что-что?

Все так же улыбаясь, он коснулся пальцами завитка волос у ее виска.

— Я согласился, Джилли. Дом и в самом деле нуждается в ремонте. Нужно было заняться мне этим раньше. Просто времени не хватило. Дел по горло.

Джиллиан, затаив дыхание, замерла, чувствуя, как его пальцы легко касаются ее щеки.

— Так займитесь этим вы, — продолжил Дункан. — Наймите рабочих, сделайте все необходимые распоряжения. Атар будет помогать вам, а я постараюсь отпускать его почаще. Счета переправляйте моему казначею.

Джиллиан неотрывно смотрела на Дункана. Он убрал руку, но щека все еще ощущала тепло его пальцев. Жест был достаточно невинным, но произвел на девушку неизгладимое впечатление… Возможно, все дело в том, что они так мало знают друг друга.

— Вы хотите… — она откашлялась, — чтобы я руководила ремонтными работами?

— А что такого? Вам же предстоит в будущем вести все мое хозяйство. Надеюсь, мать научила вас, как это делается. — Он лениво махнул рукой. — В общем, позаботьтесь об этом.

Джиллиан все не могла поверить:

— И вы доверите мне распоряжаться вашими деньгами? По собственному усмотрению?

— Да, разрешаю.

— Но ведь там полно работы! Вы себе просто не представляете. Потребуется очень много денег.

— Теперь, когда я вновь владею поместьями отца, у меня денег более чем достаточно. Не забывайте, что в колониях я еще выращиваю табак на плантациях. Неужели я пожалею несколько сотен фунтов ради комфорта моей бабки и жены?

От злости Джиллиан не осталось и следа.

— Вы ведь на самом деле не такой, каким кажетесь? — тихо спросила она.

Выражение его лица изменилось, и Джиллиан пожалела, что вуаль мешает разглядеть как следует эту метаморфозу. Сегодня вуаль была не пурпурная, а голубая.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду, — смутившись, буркнул Дункан.

Джиллиан едва удержалась, чтобы не потянуться рукой к вуали. Позволит ли он, чтобы она увидела его лицо полностью?

— Вы много шумите, ругаетесь, давите на людей, а ведь сердце у вас доброе.

— Глупости, — фыркнул граф, но, когда Джиллиан шагнула к нему, не отодвинулся. Кажется, он был заинтригован не меньше, чем она.

— Можно посмотреть? — спросила Джиллиан, подняв руку. — Можно мне заглянуть под вуаль?

Тут он отодвинулся.

— Нельзя. Да и с какой стати?

— Не думаю, что ваше лицо так уж ужасно.

— Откуда вам знать, Джилли, что такое ужас? Вы слишком юны, слишком невинны.

— По-вашему, я ребенок?

— Во многих отношениях — безусловно.

— Но ведь вы хотите жениться на мне и улечься в мою постель?

Он снова улыбнулся:

— Не стану спорить.

Она вновь протянула руку к его лицу, но Дункан опять попятился.

— Вы ведете себя просто глупо, — пожаловалась Джиллиан. — Хотите, чтобы я вышла за вас замуж, а сами даже лица своего не показываете.

— Пусть глупо.

— А в постели? — поддела она. Конечно, она не собиралась выходить замуж за этого человека и тем более укладываться с ним в постель, но любопытство взяло верх: — Вы и спите в этой дурацкой вуальке?

— Возможно.

Она покачала головой:

— Вы хотите, чтобы я вас боялась? Не дождетесь. Попробуйте как-нибудь иначе. — Она развернулась и зашагала в обратном направлении. — Немедленно займусь домом. Мне понадобится карета, чтобы съездить в город. Надеюсь, вы умеете ездить верхом?

— Стойте, я еще не закончил! — крикнул он ей вслед. — Сегодня на ужин я пригласил приятеля. Будьте в девять в гостиной.

Джиллиан помахала рукой и свернула в кусты, очень довольная собой. Здорово же она обломала Американского дьявола. Она слышала, как Дункан пробормотал:

— Вот плутовка…

Джиллиан удовлетворенно улыбнулась.

Весь день она провела в хлопотах — подыскивала мастеров, которым можно было бы доверить ремонт. О Дункане Джиллиан совсем не думала — просто не было времени. Домой она вернулась лишь вечером, села перед зеркалом и, пока Беатриса расчесывала ей волосы, размышляла об утреннем разговоре.

— Как тебе кажется, — задумчиво произнесла она, — он красивый?

Беатриса наморщила лоб:

— Красивый? С этой вуалью на лице?

— Ты забудь о вуали. — Джиллиан зажмурилась. — Представь, как бы он выглядел без нее.

— Одна из служанок сказала мне сегодня, что в детстве у графа обгорело лицо. Вот он и прячет следы ожога.

Джиллиан открыла глаза и насупилась.

— А помнишь Люси Мэдден? Кузину матушки? Ту, что из Йоркшира? — продолжила Беатриса. — Она тоже ходит в вуали, потому что у нее все лицо в оспинах.

— Не бывает, чтобы оспины были только на одной половине лица, — заметила Джиллиан. — Тут что-то другое.

Беатриса стала укладывать пышные волосы сестры в сложную, высокую прическу. Во рту девушка держала серебряные заколки, и потому речь ее звучала неразборчиво:

— А отец говорил, что при дворе сплетничают, будто графа в детстве захватили в плен американские индейцы. У них он и прожил все эти годы. Может быть, они его пытали.

— А может быть, про индейцев все это выдумки. Мы знаем лишь, что вся семья, кроме Дункана, погибла. Может быть, это была чума или кораблекрушение, или еще что-нибудь.

Беатриса воткнула в прическу последнюю заколку и осталась удовлетворена результатом своего труда.

— А ты спроси его сама. Женщина имеет право знать правду о своем будущем муже.

Джиллиан вскочила, расправила юбку.

— Я же сказала, что не собираюсь выходить за него замуж.

Беатриса любовалась сестрой, которая действительно была чудо как хороша в зеленом платье, с изумрудными серьгами.

— Однако ведешь ты себя так, словно готовишься стать его женой. Командуешь, расходуешь деньги, хлопочешь по хозяйству.

— Мне просто жалко вдовствующую графиню. Я не могу допустить, чтобы она жила под этой дырявой крышей. Кроме меня, позаботиться об этом некому. — Джиллиан задумчиво потрогала цветы, стоявшие в вазе. — Во всяком случае, становиться графиней Кливз я не собираюсь. А ремонт — это так… Просто убиваю время, пока Джейкоб за мной не приехал.

Она взяла у сестры веер и направилась к двери.

— Джейкоб, — фыркнула Беатриса. — Отец же запретил тебе с ним общаться. Ты — невеста графа. Ни одна порядочная женщина не станет заводить интрижку после того, как подписан брачный контракт.

— Но Джейкоб не знает, где я. Я должна написать ему письмо. Он, наверно, с ума сходит от беспокойства.

Беатриса взяла корзинку с вышиванием. Хотя ее тоже пригласили на ужин, она отказалась, сославшись на мигрень — предпочла провести вечер в одиночестве.

— Только учти, Джил, я в этом участвовать не намерена. Не рассчитывай, что я стану твоим почтальоном.

Джиллиан задержалась у двери и обиженно сказала:

— Вот как ты мне помогаешь?

— Я считаю, что ты должна выйти за графа, — заявила Беатриса с такой непоколебимой уверенностью, что Джиллиан была ошарашена.

— С какой стати? Ты за него замуж выходить не пожелала, почему же я должна?

— Я бы вышла за него замуж, если бы так приказал отец. — Беатриса опустила глаза. — И если бы господин граф сам хотел на мне жениться…

— Беатриса, мне очень жаль, что все так получилось, — виновато произнесла Джиллиан. — Но ничего, я найду тебе мужа, честное слово. Мы с Джейкобом убежим отсюда и поженимся, а ты приедешь к нам.

— Не говори глупостей. Ты выйдешь замуж за графа. — Беатриса подтолкнула сестру к двери. — И уверена, что ты будешь с ним счастлива, несмотря на все его шрамы и ожоги. Вы с ним — два сапога пара. Вот и графиня так говорит.

— Глупости какие! — Джиллиан распахнула дверь. — Не жди меня, ложись спать. Я, наверно, засижусь допоздна.

— Счастливо повеселиться, — простодушно сказала Беатриса. — Ты сегодня просто красавица. Уверена, что он будет без ума.

Джиллиан скорчила гримаску и, шелестя шелками, выпорхнула в коридор. Отвечать сестре она сочла ниже своего достоинства.

— Вы, должно быть, и есть невеста Дункана?

В дверях салона[3] стоял приземистый мужчина лет тридцати пяти в богатом красном камзоле. Он тихонько присвистнул.

— Ну и красавица.

Джиллиан сделала реверанс.

— Боюсь, сэр, что я в невыгодном положении. Вы знаете, кто я, а я вас не знаю.

Дворянин поклонился:

— Дункан — просто мерзавец. Должно быть, он испугался, что я украду вас из-под венца. Я — Уильям Гэллоуэй, ваш покорный слуга, мадам. — Он торжественно поцеловал ей руку.

— Джиллиан Холлингсворт. К вашим услугам, сэр.

— Куда запропастился Дункан? Велел мне явиться ровно к девяти, а самого что-то не видно. — Уилл грациозно предложил ей руку. — Ну и черт с ним. Я предпочту беседу с прелестной дамой. Вы ведь гораздо привлекательней его, да и нрав у вас наверняка помягче.

— Не очень-то на это рассчитывай, — раздался сзади голос Дункана.

— Дункан! А я-то надеялся, что успею умыкнуть у тебя даму, пока ты переодеваешься к ужину. К сожалению, ты расстроил мои планы.

Джиллиан против воли рассмеялась. Легкомысленная болтовня Гэллоуэя пришлась ей по вкусу. Этот человек, во всяком случае, графа совсем не боялся.

Дункан сбросил руку приятеля с локтя Джиллиан и обратился к ней:

— Не желаете ли выпить перед ужином, мисс?

— С удовольствием. — Она сокрушенно пожала плечами, глядя на гостя. — Белого рейнского вина, если можно, сэр.

Они вошли в салон все вместе.

— Дункан, неужели ты до такой степени заворожен своим новым титулом? Я вижу, ты заставляешь собственную невесту величать тебя «сэр».

Граф взглянул на Атара, который безмолвно стоял возле стены, как обычно одетый в щегольскую красную ливрею и дырявые башмаки.

— Вели подать закуски, Атар. Леди выпьет белого рейнского, а для нас с Гэллоуэем что-нибудь покрепче.

Странные отношения у Дункана и его дворецкого, подумала Джиллиан. Атар с утра до вечера ни на шаг не отходит от своего господина. И в то же время, как это ни странно, меж ними не заметно особой привязанности. Атар столь же холоден и непроницаем, как его господин. Может быть, именно поэтому они так хорошо уживаются друг с другом.

Дункан взял с подноса бокал с вином и протянул невесте. Сегодня граф был в темно-зеленом камзоле, парчовых панталонах и с золоченой шпагой у пояса.

— Разве я тебя приглашал? — поддразнил он Уильяма. — Что-то не припоминаю.

— Приглашал-приглашал. Вчера вечером.

— Что это на меня нашло?

— Что нашло? — Гэллоуэй тоже взял бокал. — Ты хотел, чтобы я взглянул на твою невесту.

Граф покачал головой, плеснул себе изрядную порцию бренди.

— Видно, я совсем спятил.

— Или был пьян. — Уильям подмигнул Джиллиан.

— Ты ведь совершенно не умеешь себя вести в приличном обществе. Зачем я только с тобой общаюсь? — Дункан страдальчески пожал плечами. — Ладно, черт с тобой. Может, тебе пора? Тебя не ждут где-нибудь в другом месте?

Джиллиан с любопытством слушала эту праздную болтовню. Дункан интриговал ее все больше и больше. Судя по всему, эти двое относились друг к другу с симпатией и уважением. Они были не просто приятелями, а добрыми друзьями. Если у графа есть добрые друзья, значит, он не так уж безнадежен.

— Нет, я сегодня никуда не тороплюсь, — невозмутимо ответил Уильям, отпивая из бокала. — Рассчитываю скоротать вечерок с тобой, твоей бабушкой и миледи. — Он огляделся по сторонам. — Кстати, где драгоценная графиня? Я-то думал, что она ждет меня не дождется.

— Когда я сказал ей, что ты приедешь, она немедленно улеглась спать. Так что ужинаем втроем.

— Должно быть, она улеглась с одним из своих лакеев. — Уильям с интересом посмотрел на накрытый стол. — Так мы будем есть? Я просто умираю от голода.

— Прошу извинить, мисс, что вынужден искушать ваше терпение обществом этого грубияна, — продолжал подтрунивать Дункан. — Конечно, зря я его пригласил. Он не привык иметь дело с порядочными женщинами.

Джиллиан улыбнулась:

— Я всегда буду рада Уильяму.

— Вот как? — изумился Дункан. — Что ж, тогда будьте хозяйкой.

Они перешли к столу.

— Не похоже, что всего через два месяца вы станете мужем и женой, — заметил Гэллоуэй. — Больно уж вы церемонные…

— Добрый вечер, мисс. Добрый вечер, господа. — В дверях появился Алджернон, разодетый в пух и прах: канареечного цвета камзол, зеленые бриджи, пышные ленты.

— Надеюсь, я вам не помешал?

Дункан слегка нахмурился.

— Мы как раз собирались поужинать. Не хотите ли к нам присоединиться, кузен? — не слишком любезно предложил он.

Джиллиан почувствовала, что в комнате воцарилось напряжение. Уильям, например, отошел к открытому окну, даже не взглянув на Алджернона.

— К сожалению, не могу. — Кузен покосился на спину лорда Гэллоуэя и вымученно улыбнулся. — У меня другие планы. Я должен нанести визит одной даме. Если опоздаю, она будет мной недовольна. Я всего лишь хотел спросить у нашей милой Джиллиан, понравились ли ей апартаменты. Может быть, вам или вашей сестре чего-то не хватает?

— Нет, все хорошо.

— Алджернон, — резко сказал Дункан. — Если моей невесте что-нибудь понадобится, я позабочусь об этом сам.

— Ну-ну. — Кузен дотронулся пальцами до холеных усиков. — Я же знаю, как вы заняты, братец. — Он поклонился. — К вашим услугам, мисс. Всего хорошего, милорды.

После его ухода все какое-то время молчали.

Потом Уилл вернулся к столу с пустым бокалом.

— Слушай, Дункан, почему ты не вышвырнешь этого слизняка за дверь? Вечно он ходит вокруг да около, вынюхивает, высматривает.

Граф вздохнул:

— Мы ведь уже обсуждали эту тему. Ты же знаешь, что сначала все деньги и титул принадлежали ему. Потом парень всего лишился. Мне его жалко.

— Если тебе его жалко, отдай ему свое графство.

— Ну уж нет. Оно досталось мне по закону. Мой отец был старшим сыном. Однако предложить кузену кров и небольшую ренту — мой долг.

— От этого типа жди неприятностей. Попомни мое слово. Достаточно заглянуть в его маленькие змеиные глазки. А как он одевается? Это же просто какой-то кошмар!

Дункан насупился, предложил невесте стул.

— Хватит об этом. Давайте лучше ужинать.

Вечер прошел очень мило. Друзья весело болтали о всякой ерунде, а Джиллиан с удовольствием слушала, время от времени включаясь в разговор. Говорили о политике, о голландцах, о ценах на колониальные товары.

Вечер оказался на удивление приятным. Впервые в жизни Джиллиан участвовала в беседе мужчин на равных, и это ей очень понравилось. Обычно отец и гости-мужчины не проявляли ни малейшего интереса к ее мнению. Мужчин вечно интересовала лишь ее внешность. Собственно говоря, даже Джейкоб никогда не заводил с ней беседу на какую-нибудь серьезную тему.

Джиллиан спохватилась, что уже очень поздно, лишь когда Уильям стал прощаться. Дункан проводил невесту по лестнице до двери. У входа в ее апартаменты они задержались. Джиллиан чувствовала, что ей хочется с ним поговорить, но не знала о чем.

— Я… я замечательно провела вечер. Ваш друг мне понравился. Он очень милый.

Дункан стоял очень близко, и она ощущала тепло его тела.

— Я рад, что он пришелся вам по вкусу. Нас с ним многое связывает. Он настоящий друг.

Джиллиан посмотрела на графа и поняла, что ему тоже неловко. Пламя свечи играло светом и тенью на его лице.

— Я сказал бабушке, что вы намерены привести дом в порядок. По-моему, она осталась довольна. Вы ей вообще понравились.

— Она мне тоже.

Дункан хмыкнул:

— Только нужно привыкнуть к ее манерам.

Джиллиан тоже улыбнулась:

— Это верно. Но ее сад такой красивый. Она очень внимательная и чуткая дама.

— Чуткая?

— Ну конечно. Это наверняка она распорядилась, чтобы мне в комнату ставили свежие цветы. От этого в спальне сразу делается уютно. Надо будет поблагодарить.

Дункан улыбнулся, и Джиллиан вновь попыталась представить, как выглядит его лицо без вуали. Но сегодня почему-то ей это уже не казалось таким важным. Она взялась рукой за ручку двери, ожидая, что Дункан ее сейчас поцелует. Уж Джейкоб бы ни за что не упустил такую возможность.

— Спокойной ночи, Дункан.

— Спокойной ночи, Джиллиан.

К ее удивлению, граф даже не сделал попытки прикоснуться к ней. Он повернулся и исчез в темном коридоре.

Еще удивительнее было то, что Джиллиан почувствовала себя разочарованной.

Алджернон откинулся на спину, обхватив оба обнаженных тела руками.

— Вы высосали из меня все силы, — прошептал он. — Дорогая, принеси-ка вина промочить глотку.

— Конечно. Для тебя все что угодно.

Мэри выскользнула из его объятия и раздвинула тяжелые портьеры. В спальню хлынул свежий воздух, и дышать стало легче.

Алджернон успел погладить свою любовницу по упругим бледным ягодицам. Полог кровати опустился, и молодой человек снова оказался в темноте.

— Очень хорошо, что я смог вырваться к вам сегодня, — сказал он. — Ну и денек выдался. Кредиторы совсем меня затравили, а этот паршивый скряга, мой драгоценный кузен, отказывается выплатить ренту следующего года авансом. — Он почесал волосатый живот и зевнул. — Чувствую, сидеть мне к Рождеству в долговой яме.

— Я буду навещать тебя…

Алджернон улыбнулся:

— Ах ты, моя прелесть! За это я тебя и люблю.

Тонкая рука опустилась ему на бедро.

— А я тебя люблю совсем не за это…

— Кстати, я рассказывал тебе о невесте моего братца? — ухмыльнулся Алджернон.

— Нет, — ответил тихий, томный голос.

— Хорошенькая сучка. Невинная такая, как первый снежок. Он ее запер в доме, боится, как бы кто с нее раньше времени пыльцу не сдул. Должен признаться, искушение есть.

Он смотрел на зеркало, прикрепленное к потолку над кроватью. В полумраке смутно виднелись силуэты двух обнаженных тел.

— Ничего, я сумею вернуть себе и состояние, и титул, можешь не сомневаться.

— Я знаю. Я рассчитываю на это.

Алджернон провел ладонью по коротко остриженным каштановым волосам.

— И девку я тоже заберу себе. Графу нельзя без графини. А она из хорошей семьи. Мне понадобится достойный наследник. — Он повернулся на бок. — Ты ведь знаешь, что титул принадлежит мне по праву. Все поместья, все состояние. Ведь раньше я всем этим владел!

— Я знаю. Ты мне говорил.

Полог распахнулся, и в альков нырнула Мэри, держа в тонких пальцах кубок с вином.

— Вот, принесла.

Алджернон отпил немного, посторонился, чтобы Роберт тоже мог утолить жажду.

— Дай-ка я слизну с твоего подбородка каплю. — Любовник наклонился к Алджернону и слизнул языком капельку вина, катившуюся по подбородку.

— Хорошо, что мы сегодня наконец-то встретились, — сладко потянулся Алджернон. Мэри и Роберт стали ласкать его, и кузен Дункана совсем расслабился.

— Может быть, милашка Джиллиан тоже когда-нибудь к нам присоединится, — мечтательно прошептал он. — Ждать осталось недолго…