Принцесса ветра и мести

Глава 13. Сломать принципы

Я лежала в своей постели, боясь закрыть глаза, чтобы вновь не столкнуться с загадочной старухой или Дорианом, к откровенному разговору с которым была еще не готова. Он открыл мне свое сердце, а я, ничего не ответив, отправилась на подмогу Неблагому Двору.

Я любила Дориана спокойной, тихой, но неправильной любовью. Все внутри меня противилось ей, желая чувств иного рода, даже если они шли в ногу с безумием.

Перевернувшись на бок, я уставилась в ночное небо за окном. Я могла бы продолжать обманывать себя, но истина рано или поздно восторжествует, не получится вечно бежать от собственных желаний.

Дориан владел магией огня, но только в объятиях Эллина мое тело по-настоящему полыхало. Только его поцелуи выворачивали душу наизнанку, а его запах делал меня податливой, лишая воли.

Я выдернула подушку из-под головы и накрыла ею лицо. Из горла вырвался приглушенный крик несправедливости и разочарования в самой себе. Я могла заново влюбиться, но никто и никогда не заменит чарующего чувства единения наших с Эллином вселенных.

Подушка полетела в стену, а я резко села на кровати. Судьба действительно свела нас не случайно, и дело не только в обреченной любви. Если она так решила наказать Эллина, связав магическими узами с дочерью убитой им же женщины, то мне она даровала шанс на отмщение или прощение. А что из этого выйдет, покажет время.

После того как Габриэль сопроводил меня в покои, я долго размышляла и пришла к выводу, что чем бы ни обернулся конец нашей с Эллином истории: счастливым финалом или разрушительной катастрофой, – нам обоим следует сначала спасти миры от кровопролитной войны.

Я встала с кровати и стремительно двинулась к двери, прихватив с собой все тот же халатик. Следовало сообщить королю о шпионе и начать уже распутывать клубок замыслов Александра.

Быстрее начнем, быстрее закончим.

Ириса забрал Артур, Ирма отправилась на ночь в Араклеон к своему мужу – неблагому лорду, и я беспрепятственно вышла в длинный коридор.

Перед сном я успела наспех принять ванну, так что волосы все еще были влажные, и мне пришлось заплести их в длинную косу.

Я схватилась за лестничные перила из гладкого льда и помчалась вверх, перепрыгивая сразу через две ступени. Королевский этаж встретил меня сумраком и ночной тишиной. Караульные на постах так и не появились, поэтому длинный холл выглядел совсем безжизненным, а смотрящие со стен портреты умерших правителей вызывали мурашки. Я тихо ступала по мрамору, чтобы никого не разбудить, и лишь приблизившись к массивной двери с символикой Неблагого Двора, позволила себя свистяще выдохнуть.

На мои пушистые тапочки упал мерцающий блик. Я нагнулась и увидела, что из-под двери пробивается неяркий свет. Похоже, Эллин тоже не мог уснуть. Еще один тяжелый выдох, и я, взявшись за серебряное кольцо, постучала.

Эхо быстро подхватило монотонный звук и разнеслось по длинному коридору. Я с опаской оглянулась, испугавшись, что могла разбудить Бриэль или Артура, но никто не вышел из соседних покоев. Секунды длились невыносимо долго, но Неблагой Король так и не ответил. Я постучала более усердно, и снова тишина.

Наверное, Эллин не хотел меня видеть. Габ мог ошибаться в его лояльности ко мне. Холодность сегодняшней встречи в библиотеке это доказывала. Да и кто бы захотел видеть посреди ночи девушку, которая сначала изуродовала твое лицо шрамом, а потом еще и влепила пощечину?

– Ваше величество, – едва слышно позвала я дрожащим голосом, – нам срочно нужно поговорить. У меня есть сведения о… доказывающие ваши подозрения в библиотеке.

Я подождала еще пару мгновений, но дверь так и не открылась.

– Если вы ждете моих извинений за пощечину, то вы сами меня спровоцировали, – продолжила я свой монолог. – Так что переставайте дуться и впустите меня, дело срочное! – Я подбоченилась, гордо вскинув подбородок.

Тишина.

Раздражение от молчания Эллина нарастало, но я не собиралась сдаваться.

– Если вы не откроете, я войду сама. И пусть вы сочтете мой поступок бестактным, но спешу вам напомнить, что я выросла в мире людей, так что учтивость – это последнее, что меня беспокоит. – Я вновь посмотрела вглубь коридора. Удостоверившись, что никто не стоит и не хихикает над моими жалкими потугами попасть в комнату к королю, предприняла новую попытку: – И мне очень жаль вашу спутницу, из-за которой, я предполагаю, вы держите меня на пороге, но я самым грубым способом выкину ее из вашей постели к чертям! В конце концов, на кону безопасность наших дворов!

Мне стало не по себе, хотя из покоев не доносилось ни единого наводящего на мысль об уединении с дамой звука.

Меня игнорировали, и я чувствовала себя дурой.

Я боролась с желанием уйти и больше не позориться, но лазутчик мог усложнить нашу миссию и подставить под угрозу Неблагой Двор, пока мы разыскиваем Фабиона.

Выругавшись себе под нос, я призвала магию. Глубоко вздохнула и нырнула в Лимбо, надеясь, что Эллин не запер дверь на магический замок.

Я с легкостью проникла в королевские покои. Видимо, король был уверен, что никому из жителей цитадели не хватит смелости застать его врасплох, но…

В комнате оказалось пусто. Я осмотрелась, привыкая к свету после темного коридора. В роскошных покоях практически ничего не изменилось, только подушек на диванах стало больше, а на ледяном камине появились похожие на подарок Миры фигурки. От мыслей о маленькой храброй девочке у меня заныл еще один порез на сердце. На мраморном подиуме все так же возвышалась кровать с балдахином, к которой Эллин страстно прижимал меня своим крепким телом.

Я зарделась, остро ощущая саднящее чувство внизу живота, и поспешно перевела взгляд на заваленный письмами стол с серебряными ручками.

Чтобы не предаваться пылким воспоминаниям, я побрела к нему. Смущение из-за вторжения в личную жизнь Эллина быстро переросло в любопытство. Слишком открыто валялись важные письма, в которых могли содержаться полезные для меня сведения.

Приблизившись к столу, я принялась разбирать груду бумаг. Просмотрев первый десяток писем, я раздосадованно цыкнула. В посланиях не нашлось ничего, что могло подогреть мой интерес или разоблачить Неблагого Короля. Я отложила на край еще парочку, и мне на глаза попалось письмо с розовой восковой печатью. С тревогой в груди я перевернула конверт. Страх, что оно принадлежало любовнице Эллина, улетучился. На удивление, розовая печать стояла на посланиях дворцового повара.

Я усмехнулась, и моим вниманием завладели выдвижные ящики стола. Опасливо поглядывая на дверь и вслушиваясь в ночную тишину, я вернула письмо на место и дернула первый ящик. Мои вспотевшие от напряжения пальцы соскользнули с ручки в форме полумесяца, и я, выругавшись вполголоса, еще раз потянула ее на себя.

Первый ящик оказался набит все теми же письмами и разноцветными печатями с королевским гербом. Просмотрев пару бумаг, я тихо задвинула его обратно и выдвинула следующий.

И снова ничего меня не заинтриговало, кроме причудливого пера. Я достала странный раздвоенный предмет с сизо-зеленым опахалом и поднесла его поближе к лицу, чтобы рассмотреть. Перо поймало яркий свет от хрустальной люстры и красиво вспыхнуло радугой. Повертев его в руке еще немного, я вернула необычное средство письма на место.

В третьем ящике лежали безделушки и пара пожелтевших книг.

Я выдвинула последний. Переливаясь серебряными всполохами, мне подмигивало обручальное кольцо, которое я безжалостно выбросила в снег после того, как узнала горькую правду об Эллине.

Я так и осталась стоять, низко склонившись над ящиком. Рана на спине дала о себе знать ноющей болью, но меня словно парализовало. Моя коса свесилась на плечо и раскрутилась, пока я таращилась на символ любви Неблагого Короля.

Рука сама потянулась к остроконечной звезде из бриллиантов, легонько пройдясь по шершавой грани. Я больше не видела сияющего кольца, мной завладело прошлое.

Я стояла на вершине горы, которая тогда казалась мне вершиной мира. Нашего с Эллином мира, где мы смогли обрести покой и счастье в объятиях друг друга. Я видела кружащиеся в воздухе ледяные кристаллы, ощущала приливший к лицу жар, когда он опустился на одно колено. Я помнила, как обожгли щеки слезы тихого счастья и как Эллин осторожно взял меня за трясущуюся руку и надел кольцо…

– Вы что-то потеряли, ваше высочество? – раздался надо мной красивый баритон.

Испуганно взвизгнув, я резко выпрямилась и ногой задвинула ящик. А когда подняла глаза, встретилась с ледяным взглядом перегнувшегося через стол Эллина. Мои щеки заалели, совсем как у школьницы, пойманной за сомнительными делишками.

– Да, гордость. Только что, – процедила я, судорожно отряхивая рукава халата, словно это помогло бы избавиться от неловкости.

Неблагой Король задиристо хмыкнул и встал, боком подперев стол.

– Признаюсь, не ожидал увидеть вас в своих покоях в весьма компрометирующей позе. Вы не впервые доказываете свое умение безгранично удивлять, – аристократично протянул Эллин.

Наша манера общения свелась к светскому тону, лишившись былого задора и простоты. Где-то внутри этот факт задевал одну из болезненных струн души.

– Есть весьма важная информация, которой мне необходимо с вами поделиться.

– В такой поздний час? – плохо сдерживая широкую улыбку, поинтересовался король. Длинная, свисающая на лицо белая прядь прикрыла часть шрама, поэтому, взглянув на него, я лишь едва заметно поежилась. – Похоже, дело действительно срочное, раз вы, вломившись ко мне в комнату, перелопатили мои личные письма, – еще сильнее поддел меня Эллин, – и беспардонно обшарили стол.

– Я стучала, – пресекла я его упреки, от которых все сильнее горело лицо. – И у меня есть зацепка по шпиону.

– Вы имели в виду предателя, который вступил в сговор с вашим отцом?

Резкость в тоне Эллина стряхнула с меня остаточное смущение. Вспышка озорства быстро угасла, и со мной опять заговорил властный король.

– Вы знали? – недоумевающе поинтересовалась я.

Эллин обошел стол и отодвинул белое кресло, галантно предлагая мне сесть.

Благодарно кивнув, я пропустила через пальцы растрепавшиеся локоны и заняла место. Эллин проводил мою руку жадным взглядом и опустился в кресло напротив.

– Единственным, кто мог предупредить Александра о передвижении неблагой армии, был Маркус. – Эллин по-мужски закинул ногу на ногу, положив локоть на колено, а кулаком подпер подбородок. – В ночь перед вашей коронацией Бриэль ослабила защитные чары барьера, отвечающие за перемещение в Благой Двор. Предатель, воспользовавшись ситуацией, смог предупредить Благого Короля, поскольку попасть ко Двору Дикой Охоты без нашего ведома ему бы не удалось. Так что единственный логичный вывод, что информатор работал на Маркуса, преследуя цели Александра.

Задумчиво почесав затылок, я призналась:

– Я видела его. В смысле предателя.

Король сощурил глаза.

– Вы смогли разглядеть что-нибудь, что поможет вычислить его: цвет волос или…

– Нет, – перебила я и, сложив руки в замок, облокотилась на столешницу. – Его скрывала длинная черная мантия с капюшоном, а голос был изменен магией гламура.

Эллин выругался от досады. Я искренне улыбнулась, наконец увидев в нем того самого наглого и сумасбродного фейца, которого когда-то полюбила.

– Но я уловила аромат хвои и присущую высшим неблагим фейри магическую вибрацию.

Король нахмурился. По его красивому лицу вместе с тенями промелькнуло выражение, которое я не смогла распознать.

– Вы ведь понимаете, что так называемые улики запросто могли подделать с помощью чар?

– Да, но я уверена, что к аромату они не имели никакого отношения, так же, как и к волнам силы. Мне понятно ваше стремление оправдать свою свиту или нежелание усомниться в ком-то из них, но можете мне поверить: крот среди ваших приближенных.

Эллин сдавленно выдохнул. Я знала, что подтвердила его самые жуткие опасения. В его ближнем круге установились теплые отношения, каждый из свиты являлся частью созданной им семьи.

– Я приму ваши показания к сведению, спасибо.

Эллин щелкнул пальцами, и в центре комнаты, окутанная снежным вихрем, появилась горничная с длинными седыми волосами.

– Эмилия, пригласите ко мне Саманту и мою сестру. Сейчас же! – повелительно рявкнул Эллин, и я вскочила со стула, одарив его непонимающим взглядом.

– Я только что дала вам наводку на шпиона, Бриэль и ваш сенешаль могут оказаться причастны…

Эллин резко поднялся, и я умолкла.

– Моя сестра никогда меня не предаст, – заявил он так уверенно, что все мои сомнения отпали. – А Саманта… она была со мной в ту ночь.

Отголоски старой ревности участили сердцебиение.

– Ну конечно, я могла бы и сама догадаться. – Мой голос прозвучал на несколько октав выше, чем мне хотелось. Я показательно вздернула нос и зашуршала подолом к двери.

– Ваше высочество, вы не так меня поняли…

Эллин не договорил, я порывисто развернулась и выпалила, забыв про тактичность:

– Зачем ты забрал кольцо? Надеялся, что я тебя прощу? Что смогу примириться с твоей жестокостью?

Эллин растерянно потер лицо ладонями.

– Нет, – не емко, но честно отозвался король. – Кольцо принадлежало моей матери, оно дорого мне как память о ней.

И снова я не смогла совладать с эмоциями, превратившимися в новый терзающий сердце вопрос:

– Тогда зачем отдал мне такую ценную вещь? Девушке, чью жизнь ты разрушил.

Эллин сделал шаг назад, а потом внезапно ринулся ко мне, остановившись в дюйме от моего лица. Я быстро дышала. Нет, мы быстро дышали, словно обмениваясь воздухом.

– Я не монстр, Агнес. Да, я совершил много ужасных и непростительных поступков, но я никогда не проливал кровь без причин. И ты это знаешь!

– Тогда, может, расскажете мне, ваше величество, по какой такой причине вы убили своих родителей? – Я специально расставляла акцент на каждое слово, чтобы уязвить его. Горечь и боль от мрачных поступков возлюбленного все еще побеждали все остальные эмоции и туманили разум. – Я даже боюсь представить, каково это, когда родной сын предпочитает трон своей семье.

Глаза Эллина вспыхнули белым светом.

– Ели вы надеялись причинить мне боль, поздравляю, вам это удалось. Но спешу вас огорчить: да, это я вонзил клинок в сердце своего отца, но вовсе не это погубило его. – Король наклонился ближе, и обжигающий холод его дыхания заколол кожу на шее. – Жаль, что вы так легко усомнились во мне и предпочли правду Дориана, даже не позволив все объяснить.

– Так расскажите сейчас! – Я раздраженно всплеснула руками. При упоминании Благого Принца у меня неприятно закололо под ребрами. – Прошу, поведайте мне, каково это – заживо замораживать детей и спокойно спать после этого?

Эллин мрачно рассмеялся и отодвинулся.

– В этом-то и проблема. Нет проку что-то вам объяснять. Вы заведомо сочтете мои слова еще одним умелым ходом в игре за власть. Пока вы видите во мне бездушного убийцу, я не смогу открыть вам свою историю. Не хочу, чтобы к событиям, искалечившим меня, вы отнеслись предвзято.

Я разомкнула губы в резком вдохе. Все вокруг утаивали от меня правду. Артур попросил дать время собраться с мыслями, а Эллин говорил загадками, не желая что-либо рассказывать.

Гнетущие эмоции сдавливали меня, словно удав добычу. Я старалась побороть змею, сопротивляться удушению, которое порождала ложь, но с каждым новым витком слабела, с каждым новым ударом позволяла змее сильнее сжимать свое горло.

Всему имелся предел, моей выдержке тоже. Во мне буквально зазвенела сила, ветер подхватил пряди моих волос, и я поддалась сокрушающей муке.

– Ты разбил мне сердце, – пискнула я и тут же прикрыла рот ладонью, осознав, что не стоило так открыто проявлять свою слабость.

Лицо Эллина изменилось. Резкие черты смягчились, а в ледяных глазах мелькнуло давнее отчаяние.

– Агнес…

Нас прервал скрип открывающейся двери. Даже не постучав, в королевские покои прошествовала Саманта. Заметив меня, истуканом застывшую в центре комнаты, и уловив напряжение благой силы, которая ветром подхватывала портьеры, она вопросительно изогнула изящную бровь.

– Ты желал меня видеть? – обратилась она к королю, подчеркнув их близкие отношения.

К Эллину вновь вернулась маска холодной непринужденности, за которой он так умело скрывался.

– Да. Благая Принцесса поделилась со мной весьма ценными сведениями. Теперь у нас есть наводка на предателя. – Голос короля отдавал хрипотцой.

Развернувшись, он отошел к столу. Саманта двинулась вслед за ним и заняла кресло, на котором совсем недавно сидела я.

Портьеры и навесной балдахин взметнулись выше. Я теряла контроль над магией, а к агонии опоясывающей меня боли прибавились ревность и смятение от собственной несдержанности. Не желая больше мозолить глаза королю, я позволила разбушевавшейся магии поглотить меня и окунуть в Лимбо.