Принцесса ветра и мести

Глава 27. Пещера Прорицаний

Магический поток Лимбо перенес нас на зеленую опушку, заканчивающуюся крутым обрывом. Я все еще прижималась к Эллину, который, как и я, растерянно озирался по сторонам, стараясь понять, куда нас занесло.

В воздухе витал солоноватый запах моря, яркое солнце припекало макушку, а на раскидистых ветвях деревьев пели птицы. Над нами проплывали облака, отбрасывая причудливые тени на высокий лес.

– Благой Двор? – удивленно протянула я и, выпустив руку короля, приблизилась к крайнему дереву. Привстав на цыпочки, сорвала белый цветок и закрепила его у себя в волосах.

– А Фабион был ближе, чем мы думали, – раздосадованно согласился Эллин и двинулся в сторону леса. Я поплелась следом.

Заходить вглубь нам не пришлось. Как только миновали первый ряд деревьев, пред нами выросла высеченная в скале пещера.

Взмахом руки я убрала с нашего пути пару поваленных деревьев, и мы ступили на выложенную галькой и ракушками дорожку.

– О, да наш фавн рукодельник, – зло усмехнулся Эллин, а когда мы подошли к сколоченному деревянному забору с прибитой на нем табличкой «Осторожно, редкие травы», король презрительно постучал по ней пальцем: – И коллекционер.

Пение птиц прекратилось.

– Если вы наступите хоть на одну грядку, клянусь, я сварю ваши задницы в котле! – послышался ворчливый мужской голос.

Я вздрогнула. Эллин, подцепив задвижку, осторожно отворил невысокую калитку, которая едва доставала ему до бедра. И тут из пещеры показался Фабион.

Фавн оказался невысокого роста, а пожелтевшая с годами рубашка, едва скрывающая интимные места, оставалась единственным элементом его одежды. Вместо ног у провидца были копыта. На мохнатой голове красовались изогнутые рожки и торчащие вверх уши. Уставившись на нас большими выпученными глазами, он вздернул лохматую бровь и провел рукой по козлиной бородке.

– Явились не запылились. Я давно вас жду. – Фабион приглашающе махнул нам рукой. – Но мое предупреждение остается в силе! Заденете хоть одну тыкву, зажарю и глазом не моргну.

Я так и застыла, наблюдая, как фавн скрывается в пещере. Эллин подтолкнул меня в поясницу, пропуская через скрипящую калитку. Я осторожно зашагала по узкой кирпичной тропе, стараясь не наступить на драгоценные грядки.

Отодвинув вьюнки, я вошла в пахнущую травами пещеру. Эллин ввалился следом, ему пришлось низко пригнуться, чтобы не поранить себе лоб.

Небольшое помещение было заставлено полками с разноцветными пузырьками и книгами, а с потолка свисали многочисленные амулеты.

Выпрямившись, Эллин звонко стукнулся о стеклянный глаз.

– Осторожнее, сынок, – предупредил Фабион с дальнего конца пещеры, где что-то помешивал в огромном медном котле. – Этот амулет может превратить тебя в инфантильного болвана.

Фавн стоял на табуретке и чуть ли не всем телом налегал на массивную поварешку.

«Сынок», – мысленно усмехнулась я и поймала убийственный взгляд Эллина, который прожигал спину прорицателя.

В пещере Фабиона вся мебель была миниатюрной, под стать низкому хозяину, поэтому Неблагой Король, даже сгорбившись, смотрелся здесь великаном.

Мы остановились недалеко от входа. Фавн соскочил с табуретки и, цокая копытами по полу, направился к столу.

– Присаживайтесь. – Он указал на потрепанный диванчик рядом с вырезанным в пещере окном и, вытерев о рубашку испачканные в серой жиже руки, гостеприимно добавил: – Чувствуйте себя как дома.

Фавн подскочил, схватил с полки длинный пузырек и снова поспешил к котлу.

Эллин галантным жестом предложил мне сесть первой. Я опустилась на тесную софу, а он встал у подлокотника и с важным видом скрестил руки на груди. Скорее всего, просто побоялся раздавить ветхий диванчик и навлечь на себя гнев фавна.

Из дырявой обивки вылез зеленый жук и пополз к моей ноге. Сдавленно пискнув, я стряхнула его на пол.

– Ты выросла настоящей красавицей, Агнес, – подал голос фавн, внимательно вглядываясь в котел и даже не повернувшись к нам.

Прочистив горло, я смущенно ответила:

– Спасибо, но мы пришли к вам не за комплиментами. Александр заполучил Посох Волхвов и…

Фавн закряхтел, перебивая меня, и все же удостоил нас вниманием.

– Мне известны причины вашего визита, я ведь провидец. – Он постучал себя по виску.

Я кивнула. Судя по выражению лица, Эллин подавлял желание схватить фавна за трепещущий козлиный хвост и сунуть головой в котел, чтобы побыстрее выбить из него ответы.

– Тогда как нам деактивировать посох? – спросила я.

Фабион звучно плюнул в котел. От удивления я даже рот приоткрыла, а у Неблагого Короля дернулся глаз.

– Кровь друида.

– Что? – непонимающе переспросил Эллин. – Как кровь смертных старцев может разрушить магию артефакта фейри?

Фабион из-за плеча стрельнул в него ответным уничтожающим взглядом.

– А так, что во времена первых войн над посохом уже проводили эксперименты. Сначала он не мог лишать силы барьер, который охранял дворы, но всегда существовали правители, желающие всевластия. Король Низшего Двора обратился за помощью к друидам, и общими усилиями им удалось изменить магию Посоха Волхвов. Отцу Лилиан хватило ума не использовать артефакт в войне. Взвесив все за и против, Валериан понял, что магия посоха отнимет больше жизней, чем спасет, и спрятал его. А вот Александр далек от здравомыслия.

– То есть нам нужно просто смазать посох кровью друида, и он потеряет силу? – попробовала уточнить я, нервно поигрывая кончиком косы.

– Да, но друид должен добровольно принести себя в жертву.

Я опешила.

– Вы ведь говорили про кровь?

Фавн сочувственно уставился на меня, словно мой мозг был размером с орех. Выудив из кармана рубашки засушенную веточку, он бросил ее в котел.

– Добровольно отданная кровь подразумевает принесенную во благо жертву, принцесса. Найдете старца, готового во имя спасения мира фейри отдать жизнь, и посох не сможет больше влиять на защитные чары барьера.

Мы с Эллином удрученно переглянулись, мысленно соглашаясь с выводом, что это будет непросто.

Фавн вновь соскочил со стула и побрел к кухонному столу. Покопался в посуде на полках, выудил небольшой чайник и, обнажив желтые зубы в подобии улыбки, мило предложил:

– Чаю? Вы уж простите, у меня редко бывают гости, а члены королевских семей так подавно.

Фабион загремел кухонной утварью, выставляя на стол маленькие пыльные чашки.

– Может, дело в том, что ты тщательно скрываешься и грозишься зажарить всех в котле? – съязвил Эллин, раздраженно пнув валяющийся на полу листик. – Уменьшил бы количество загадок да манерам поучился, глядишь, и народ к тебе потянется.

Фавн отмахнулся от наглых придирок короля.

– Ага, и топтали бы мои драгоценные тыквы все, кто хочет по ручке узнать свое будущее. Я люблю особенных гостей, сынок. Тех, кто смел, умен и честен. Только избранные способны отыскать мои монеты.

В прозрачном чайнике плавали ягоды и листья мяты, Фабион довольно мне подмигнул, когда я, не удержавшись, облизала губу.

– Присаживайтесь. Смею предположить, Посох Волхвов не все, что вас беспокоит.

Я поднялась с дивана, и мы переместились за крошечный столик. Мои колени неудобно уперлись в залитую чем-то липким столешницу, а Эллину пришлось вытянуть длинные ноги так, что они торчали с другого края.

– Тебе идет шрам. – Садясь напротив нас, фавн беспардонно уставился Неблагому Королю в лицо. – А то своей смазливой физиономией ты в юношестве напоминал самовлюбленную девку.

Эллин медленно выдохнул, чтобы успокоиться. Фавн разлил чай по кружкам, и пещеру наполнил тонкий аромат ежевики. Я благодарно улыбнулась и, взяв чашку, сделала глоток горячего напитка. На языке раскрылся сладкий ягодный вкус и вязкий кориандр.

– Очень вкусно, – похвалила я и украдкой взглянула на короля.

Эллин тревожно отбивал пальцами такт по столу, словно опасаясь чего-то. Я хотела вновь заговорить, но король меня опередил:

– Пророчество. Фабион, как нам его изменить?

У меня екнуло сердце. Фавн не торопился отвечать. Он подул на дымящийся чай и с причмокиванием неторопливо отпил. Ушки на его голове довольно дрогнули.

От руки Эллина по столу пополз хрустальный иней. Я стукнула его ногой под столом, король моргнул, и иней исчез.

Фавн поставил чашку и задумчиво погладил редкую бородку.

– А разве можно изменить судьбу? Я всего лишь провидец, вижу и говорю то, что даровано при рождении.

Мое горло больно сдавило, ароматный напиток потерял вкус, и я трясущимися руками поставила чашку на место.

Эллин громко выругался и вскочил со стула. А потом устремился к единственному в пещере окну и, схватившись за голову, невидяще уставился в него.

– Но ведь можно переиграть пророчество? Судьба ведь не предопределена, мы сами решаем, по какой дороге идти, – на эмоциях выпалила я.

– А разве Эллин не пытался? – Фавн протянул через стол руку и успокаивающе накрыл мою ладонь своей. – Неблагой Король отнял жизнь у невинной женщины, чтобы перехитрить судьбу. – Тут фавн загадочно улыбнулся. – И вот ты, ребенок из пророчества, сидишь здесь. И он скорее умрет, чем позволит хоть одному волоску упасть с твоей головы.

От брошенного в лицо темного поступка короля у меня заныла старая душевная рана. Однако мы пришли сюда не для того, чтобы ворошить прошлое, а для того, чтобы бороться за будущее. Даже если оно никогда не будет принадлежать нам целиком. Кроме жизни Эллина на алтарь пророчество положило и подданных волшебной страны.

– Прошу, – взмолилась я, глядя в черные, словно вселенная, глаза Фабиона, – помогите нам не допустить расплаты.

Фавн с сожалением похлопал меня по ладони и покачал головой.

– Я не властен над предначертанным, Агнес. – На секунды его взгляд устремился в пустоту, а в глубине глаз зажглась россыпь звезд. Тонкие губы изогнулись в кривой улыбке. – Смерть всегда ведет к новой…

– Хватит, – резко оборвал Эллин. На его лице снова застыла непроницаемая маска. Он вернулся к столу и, встав у меня за спиной, схватился за спинку стула. – Мы не нуждаемся в новых предсказаниях, Фабион.

Я не видела Эллина, но догадывалась, с какой злостью он взирает на фавна.

– И в раскрытии прошлого ты тоже не нуждаешься? – Деревянная спинка заскрипела под нажимом Эллина. – О да, сынок, мне известно твое желание открыть воспоминания возлюбленной. – Фавн указал на нетронутую королем чашку. – Будь добр, усади свой напыщенный зад на стул и угостись чайком.

Я стыдливо хрюкнула, подавляя смешок, но тут же опомнилась, ощутив холод опоясывающего страха. Мне предстояло столкнуться с самыми мрачными событиями в жизни Эллина.

Он не двинулся с места, даже перед древним прорицателем отказываясь кому-либо подчиняться. Фавн встал и, поравнявшись со сгорбленным королем, похлопал его ладонью по щеке.

– Упрямец, каких свет не видывал.

С этими словами Фабион поплелся к котлу, а я, развернувшись на стуле, встретилась с хмурым взглядом Эллина. От сдерживаемого раздражения черты его лица заострились, а на правой скуле заиграли желваки.

Фавн залез на табуретку и заглянул в котел, едва в него не опрокинувшись.

– Мне нужна твоя жидкость, сынок.

– Жидкость? – от удивления голос Элина слегка охрип.

– Да. Я как-то не так выразился? – Фавн подбоченился и, вытащив поварешку из котла, взгромоздил ее рядом с табуреткой. – Вариантов у тебя не так уж много: первый – плюнуть в котел. – Фавн дернул ухом и принялся загибать короткие пальцы. – Хотя вряд ли твоя дама сердца оценит столь неподобающее королю поведение. Второй – пустить скупую мужскую слезу, но ты кремень, у меня скорее тыквы научатся плакать, чем Неблагой Король выдавит из себя слезинку. – Я прикрыла рот ладонью, скрыв ехидную улыбку. – Третий – семя, но тут понадобится время, хотя, если ты умеешь по-быстрому…

Фабион не договорил, поскольку Эллин, окутанный снежным вихрем, стремительно приблизился к котлу. На секунду я испугалась, что он не выдержит откровенных издевок фавна и все-таки бросит его в кипящую жижу. Но, достигнув цели, король призвал ледяной кинжал и вспорол им ладонь над котлом.

Алые капли, стекающие струйками по сжатой в кулак руке, звонко упали в медный чан.

– Кровь ведь подойдет? – Эллин развеял оружие и убрал окровавленную руку.

– Пижон, – вновь поддел его фавн, и клянусь, я расслышала скрип зубов со стороны короля.

Рана Эллина быстро затянулась, так что, возвращаясь ко мне, он даже не запачкал пол пещеры. Остановившись напротив меня, он внезапно присел на корточки и обхватил мое лицо руками. От обжигающего холода заныла кожа, но я не отстранилась.

– Я бы мог тебе все рассказать, но правду можно извратить, а мои воспоминания раскроют тебе истину в мельчайших подробностях. Ты увидишь прошлое моими глазами. И, Агнес, – его голос надломился, – прошу, постарайся меня понять.

Эллин выпустил меня и, встав, устало попятился к выходу, словно столкновение с прошлым разбило вдребезги его сдержанность и сняло маски.

– Я не смогу пережить это вновь, – сокрушенно прошептал он и, неожиданно благодарно поклонившись Фабиону, покинул пещеру.

Тяжело вздохнув, Фавн пробормотал ему вслед:

– Даже под толщей льда невозможно скрыть живое сердце.

Оставшись наедине с фавном, я занервничала и быстро встала со стула. Он поманил меня пальцем к котлу.

«Готова ли я столкнуться с душой Эллина? С его сокровенными тайнами, изменившими все между нами», – стучало в голове, пока я неспешно переставляла ноги, направляясь в дальний угол пещеры.

– Наклонись, – велел фавн.

Я была на голову выше прорицателя, и, чтобы заглянуть в зелье, мне не требовалось вставать на табурет. Я послушно склонилась над котлом.

На меня смотрело черное варево, отражая в своей глянцевой поверхности мои испуганно расширенные глаза. Белый лепесток слетел с цветка у меня в волосах и легонько коснулся загадочного снадобья. Черная гладь пошла кругами, а лепесток, словно корабль в море, закачался на легких волнах.

Внезапно рука Фабиона надавила мне за затылок, и, чтобы не упасть, я схватилась за край котла. Хвала прародителям, он не опалил мне ладони.

– Ниже, – потребовал фавн и усилил давление. Мой лоб коснулся кисельной жидкости с запахом корицы и морозной свежести. Запахом Эллина. – Что ты видишь? – спросил фавн.

Я едва сдерживалась, чтобы не вскинуть голову и не прекратить эту странную игру в утопленника.

– Ничего.

Я не соврала, жидкость оставалась непроглядно-темной, все так же демонстрируя только мое отражение.

– Хм… – загадочно протянул Фабион. – А что ты хочешь увидеть?

Задумавшись, я нависала над чаном, стараясь не захлебнуться.

– Правду, – коротко ответила я и, отвлекшись, не заметила, как Фабион всем весом налег на меня.

Моя голова ушла под поверхность. Я собралась закричать, но вовремя спохватилась, что тогда зелье проникнет в легкие. Странная вязкая жидкость обволакивала меня, как тягучий мед. Я задергала плечами в стремлении сбросить с себя Фабиона, но мои усилия не увенчались успехом. Потянувшись к благой магии, я внезапно обнаружила стену, которая отделила меня от магической силы.

– Не сопротивляйся, Агнес, и истина не заставит себя ждать. – Приглушенный зельем голос Фабиона казался по-детски писклявым.

Послушав его совета, я с трудом, но совладала с заполонившей разум паникой и расслабилась. Неожиданно я начала слышать странные звуки и голоса, которые никак не могли звучать в пещере.

Звонкий женский смех вместо кислорода наполнил мою грудную клетку радостью. В мою голову начали врываться бессвязные образы: вот Бриэль танцует с Габриэлем на балу и генерал кружит ее в объятиях; вот Саманта лежит на кровати, разметав по подушке длинные волосы, а в ее голубых глазах горит страсть; вот Эллин стоит в тронном зале, рядом с ним смеется утонченная фейка, удивительно похожая на него, только овал лица не такой угловатый.

Сознание наводняли хаотичные картинки, пока не вспыхнула самая яркая. Если остальные были словно покрыты тонкой пленкой, то это воспоминание оказалось красочным и насыщенным. Я ментально потянулась к нему, и мой разум поглотил искрящийся водоворот, утягивая меня в события прошлого.