Принцесса ветра и мести

Глава 17. Сад воспоминаний

Кровать была настолько огромной, что, сидя на краю, я ощущала себя ребенком, посягнувшим на родительскую постель.

Эллин стянул с себя камзол и бросил его на спинку изогнутой софы. Немеркнущее солнце выхватывало золото, которого в нашей комнате имелось с лихвой. По бежевым стенам плыли радуги и прыгали солнечные зайчики, и я зачарованно любовалась их танцем.

В покоях находился общий гардероб, в котором с одной стороны красовались легкие желто-оранжевые и персиковые платья, а с другой висели строгие мужские рубашки. Еще одна дверь вела в выполненную из меди и все того же золота купальню. Я ненадолго заглянула туда, чтобы привести в порядок волосы и освежить лицо.

Долгое молчание между нами словно наэлектризовывало пространство. Я перевела любопытный взгляд со стен на похрустывающего пальцами Эллина. Он сидел на софе и делал вид, будто увлечен тем же самым буйством красок, что и я.

– Мне известно о Ванессе.

Мой смущенный голос разорвал тишину и пронесся по комнате, словно смертельная стрела. Не знаю, что именно заставило меня заговорить о погибшей дочери торговца. Возможно, я надеялась, что Эллин раскроет мне недостающую часть истории злополучной ночи, которая отняла так много жизней.

Он вздрогнул и крепко зажмурился, словно я бросила в него змею. Впрочем, проявление боли длилось лишь пару мгновений, Эллин моргнул, и в ледяных глазах вновь застыла пустота.

Неблагой Король упорно молчал, и моя надежда на получение ответов быстро испарилась.

– Извини, мне не стоило затевать этот разговор.

Встав с кровати, я прошлепала босыми ногами к комоду. Дернула медную ручку ящика и выудила из него бриллиантовые сережки, которые подходили к моему новому наряду из золотого шелка.

– Несс была замечательной. Особенной, – с нежностью признался Эллин. Слегка подавшись вперед, он сел так, чтобы сцепленные в замок руки оказались между колен.

– Ты любил ее? – И вновь я не смогла удержать язык за зубами, выдав ревностные опасения, что кроме Саманты он увлекался и другими девушками.

– Помимо любви есть и другие, не менее значимые чувства, ваше высочество. Мы разделяли крепкую дружбу. Жаль, что я не мог никому о ней рассказать. Ванесса стала для меня чистым светом, островком надежды в море вечного хаоса жизни. – Лед в его глазах тронулся, обнажив приглушенный блеск тоски.

– Но ведь твоя мать была дочерью торговца, и это не помешало ей войти в королевский круг, – с недоумением заметила я, застегивая бриллиантовую серьгу.

– Да, но Несс была другой. Ее никогда не интересовали власть и сопряженные с ней проблемы. Она была выше политических интриг, а я не хотел насильно втягивать ее в дворцовую грязь.

– Поэтому ты сблизился с Самантой. – Если мои умозаключения удивили Эллина, то вида он не подал, только его широкая бровь взметнулась вверх. – После ухода Ванессы ты нуждался в поддержке. Какие бы события ни определили твой выбор так жестоко расправиться с собственным народом, предполагаю, что клеймо убийцы – это тяжелая ноша.

Хоть пыталась казаться невозмутимой, но пальцы, подносящие вторую серьгу к уху, предательски дрожали, и я отложила украшение обратно на комод.

Эллин выпрямился и резко встал с софы. С невероятной скоростью, присущей высшему фейцу, он приблизился и протянул руку к моему лицу.

Мой пульс взволнованно участился, дыхание сбилось. Король наклонился, чтобы коснуться моей щеки костяшками пальцев, а я в поисках поддержки дрожащего тела оперлась рукой на комод. Острый угол сережки проткнул мою ладонь насквозь. Тело прошила боль настолько жгучая, что мне пришлось стиснуть зубы. Однако дело было не в злосчастном украшении, пустившем мою кровь. Боль исходила от сердца, которое рвалось на части, словно его тянули в разные стороны. Пророчество вселяло в меня страх, но самая большая рана саднила из-за трагического конца матери от той самой руки, которая так отчаянно тянулась ко мне.

Я отвернулась, сделав вид, что рассматриваю рану. Стоило заметить на моей коже кровь, и Эллин прерывисто втянул ртом воздух, в безуспешной попытке сопротивления собственному порыву.

– Позволь, – мягко, без нажима, но со стальными нотками в голосе попросил он и осторожно приподнял мою сжатую в кулак руку.

Из его жестов исчезла нежность, Эллин просто желал убедиться, что со мной все в порядке. Я усмехнулась и с вызовом заглянула в его ледяные глаза. Нет гораздо глубже, я смотрела туда, где жила его обреченная душа. Туда, где раньше теплилась наша любовь.

Мои глаза вспыхнули магическим светом. Я разжала ладонь, и свет отразился в неглубоком порезе, залечив его. Король устало опустил голову и неохотно выпустил мою руку, словно демонстрация благой силы разрушила для него иллюзорные образы.

– Мы оба любим тени тех, кем мы не являемся. Вы желаете смертную девушку, которой никогда не существовало. – Я прижала исцелившуюся ладонь к груди. – А я скучаю по мужчине, который учил меня кататься на коньках.

– Агнес, – не разрывая зрительного контакта, мучительно простонал Эллин. Мой взор скользнул по его шраму, как по напоминанию горестной правды.

– Но реальность такова, что мы оба катализаторы древних планов прародителей. – Я больше не могла выносить отблески боли в глазах короля. Не выдержав напряжения между нами, его маска непринужденности начала трещать по швам, и я опустила взгляд на свою окровавленную ладонь. – Мы как равновесие. Ты уничтожил мою жизнь, а меня призвали забрать твою.

Эллин указательным пальцем осторожно, словно опасался реакции, приподнял мой подбородок. Холод его рук знакомо остудил лицо. Я поддалась разлившемуся в груди трепету и вскинула голову. Наши губы оказались так маняще близко, что отчаянная тоска по возлюбленному, которого я вопреки всему по-прежнему любила и желала, обуяла меня с новой силой.

– Как же вы наивно слепы, ваше высочество. – Все внутри меня затянулось в тугой узел, а земля ушла из-под ног. – С нашей первой встречи вам принадлежал я настоящий.

Теперь зажмурилась я. Меня столько раз обманывали и предавали, что даже в слова мужчины, которому не подвластна ложь, было сложно поверить.

Обжигающая кожу слезинка стекла по щеке, быстро смешавшись с холодным касанием губ Эллина. Это был робкий поцелуй, полный надежды и молчаливых обещаний.

– Научитесь видеть правду сквозь плотный занавес иллюзий, и все изменится.

Он резко отстранился и встал возле кровати, широко расставив ноги. Я все еще потерянно прижималась к комоду, когда к нам, негромко постучав, вошел лакей Лилиан. Похоже, Эллин расслышал его приглушенные дверью шаги чуть раньше. Пусть моя сила и не уступала Неблагому Королю, но, не привыкнув жить с обостренными чувствами восприятия мира, я часто их подсознательно блокировала.

– Королева Лилиан ждет вас в саду.

Лакей в желтом камзоле проводил нас во двор Цитадели Цветов. Лилиан, сложив руки на коленях бронзового платья, сидела в той самой беседке с вьюнками, а вокруг цвели яблони. Я потянулась к крошечному белому цветку и, оторвав бутон, с наслаждением вдохнула исходящий от него аромат.

Лилиан выпорхнула из беседки, и один из гвардейцев с длинными зелеными волосами помог ей сойти по ступенькам, галантно придержав за руку.

Эллин любезно поклонился Лилиан и припал губами к ее запястью, на что та мило захихикала.

– Агнес, Артур, – дружелюбно обратилась к нам королева, и я заметила легкий румянец на ее щеках, – умоляю, не поймите меня превратно, но я бы хотела в первую очередь обсудить с Неблагим Королем и его сестрой дела моего двора.

Эллин отступил от нее и, одарив строгим взглядом, сообщил:

– В этом нет необходимости, у нас нет секретов от семьи Эркенст.

Лилиан вскинула вверх указательный палец.

– Я уверена, Агнес и Артур с удовольствием прогуляются по саду воспоминаний. – В моих жилах застыла кровь. Одно название загадочного места заставило меня нервно закусить губу. – Не скучайте!

Задорно подмигнув мне, королева вернулась назад в беседку.

Эллин с виноватым видом повернулся ко мне, ободряюще подмигнул и последовал за Лили. Бриэль что-то шепнула Артуру на ушко и нехотя поплелась за братом. Перед тем как войти в беседку, она отодвинула стену из вьюнков и проскользнула внутрь.

Лакей довел нас с Артуром до узенькой тропы, которая углублялась в лабиринт зеленых растений, и, поклонившись, с нашего дозволения удалился.

– Давай пройдемся, – застенчиво предложил брат.

Помешкав немного, я согласилась, и мы двинулись вовнутрь прекрасного цветника. Высокие, ровно подстриженные кустарники напоминали стены, создавая иллюзию своеобразного коридора, ведущего на площадь с небольшим прудиком. Вдоль водоема с непривычной для человеческого глаза перламутровой водой тянулись скамейки, но мы устроились на его кирпичном бортике и принялись с любопытством рассматривать дивный прудик.

Я попробовала погрузить пальцы в воду, но словно коснулась холодного зеркала. Испуганно отдернув руку, уставилась на свои сухие пальцы. Видимо, Артура ничуть не удивила необычная структура воды, он слишком усердно сжимал и разжимал нижний край собственной рубашки.

– Решение скрыть от тебя правду о моем друидском происхождении принадлежало маме. Она считала, что, если ты узнаешь правду, сразу кинешься на поиски Маркуса, и это вновь приведет нашу семью на опасную дорожку. – Мысли о заколдованной воде перестали тревожить, и я медленно повернулась к Артуру, нервозно качающему ногой. – После ее гибели я придерживался того же мнения. Держать тебя подальше от всего магического виделось мне единственным шансом на спасение.

Ветер растрепал кудри брата, окутывая меня родным запахом сирени. Он перестал мять подол рубашки и словно за спасательный круг схватился за кулон Сальма. Магический подарок, который, как я раньше верила, поддерживал молодость Артура, был ему без надобности. Скорее, брат носил его в память о маме.

– Что произошло в ночь, когда ее не стало? – Мой голос дрожал, а в животе словно залегли и перекатывались шарики льда. Настало время вновь надавить на болезненные точки прошлого.

– Я спал наверху, в своей спальне, когда услышал ее крики из гостиной. – Артура передернуло. – В дом кто-то ворвался. Я схватил отцовский меч и рванул вниз. Меня вырубили еще на лестнице. Я сам был уверен, что с мамой поквитались друиды. Я не знал о причастности хм… неблагих фейри к ее смерти.

Очевидно, Артур специально не стал произносить вслух имя Неблагого Короля, чтобы лишний раз не сыпать соль на рану.

– Как ты смирился с этим, как смог простить ему смерть нашей матери?

Артур поднял небольшой камешек и с силой зашвырнул его в кусты. Я проводила летящий предмет отстраненным взглядом.

– Имели место обстоятельства, повлекшие за собой череду глупых и необоснованных смертей, но не мне о них говорить.

– Ты знал о… – Я не смогла произнести вопрос вслух. Слова не шли с языка, отказываясь подчиняться моей воле.

– Что именно неблагие фейри охотились за нами столько лет? Нет, – тяжело ответил Артур. – Я мало что помнил об отце, поэтому и не доверял друидам, а мать позаботилась о том, чтобы мы оба держались подальше от всего, что связано с миром фейри. – Брат повернулся ко мне, а я закинула ногу на ногу и задумчиво подперла подбородок ладонью. – Я узнал правду о роковой судьбе нашей матери, когда ты потеряла сознание после первого вторжения в Араклеон. Эллин догадался о нашей родственной связи с Элеонор и во всем мне признался.

Артур шумно сглотнул, а я с негодованием уставилась на него. Сердце болезненно сжалось, я быстро заморгала, борясь с выступившими на глазах слезами.

– Я хотел убить его, Агнес, – признался брат. – На миг мне показалось, что Эллин не станет сопротивляться. Он очень боялся, что ты возненавидишь его, если узнаешь о матери, и что испугаешься пророчества. Однако он больше не думал о себе, ты завладела всеми его мыслями, всеми желаниями и уголками разбитой души.

Почувствовав, как все внутри обрывается, я устало склонила голову. Одинокий розовый лепесток упал к моим ногам, слетев с ближайшего дерева. Душевная мука нарастала, я впилась ногтями в ладони, чтобы хоть как-то ее приглушить, но Артур безжалостно продолжил:

– Все совершают ошибки, и наша мать не исключение. Она стала ахиллесовой пятой Неблагого Короля, и пока не поползли слухи о его уязвимости, Эллин пресек их на корню. – Я вздрогнула от звенящего металла в голосе брата. – Я возненавидел Эллина, но то, что увидел в его глазах, когда мы нашли тебя без сознания, заставило меня пересмотреть свое мнение.

Я хотела что-то сказать, но губы не шевелились, а магия уже поднималась к поверхности, откликаясь на бурю эмоций.

– И тогда я понял, что он с радостью отдаст жизнь, лишь бы ты была счастлива. Никакое пророчество этого не изменит. Прошлое перестало иметь для него значение. А после встречи с Бриэль, после обретения тихого счастья я поставил себя на его место и осознал, что поступил бы так же: забрал одну жизнь взамен благополучия всех, кто мне дорог.

Розовые кувшинки распустились на водной глади прудика. Благая магия превращала мои страдания в прекрасные цветы.

– Поэтому я и остался при Неблагом Дворе и пытался все объяснить тебе в письмах. Жаль, что ты их так и не прочла.

Проследив, как одна из кувшинок подплыла к бортику, Артур потянулся к цветку, и я посмотрела на его отражение в воде. Из горла вырвался безмолвный крик, я подскочила и едва не свалилась в кусты. Перламутровая вода исказила лицо брата. В отражении из его рта текла струйка крови, а по серой рубашке, в месте, где бьется сердце, растекалось алое пятно. Из широкой груди торчало острие деревянного посоха, словно брата кто-то проткнул со спины. Потом появилась другая картина: безжизненные черные скалы обуяло пламенем, и кровь, слишком много крови… Ужас сковал ледяными цепями позвоночник, я попятилась, но Артур, будто ничего не замечая, коснулся кувшинки и оторвал лепесток.

– Арти, – начала я, и брат все же обернулся, с тревогой взглянув на меня.

Должно быть, мой голос выдал больше страха, чем я ожидала, а бледность лица заставила его встать и подойти ко мне. Я внимательно осмотрела брата. Его одежда была чистой, а сам он лучился силой и здоровьем.

– Что ты увидела? – настойчиво потребовал Артур, догадавшись о причине моего ошеломленного состояния.

Я не сдержала судорожного всхлипа.

– Твою смерть!

– Что показывает пруд? – спросила я королеву.

После увиденного в саду я сломя голову помчалась к Лилиан за ответами. Меня абсолютно не волновало, что наше чересчур быстрое появление могли расценить как дурной тон. Если моему брату грозила опасность, следовало действовать незамедлительно.

Запыхавшись, я ворвалась в беседку. За моей спиной с извиняющимся видом застыл Артур. Всю дорогу от сада он старался меня успокоить. Твердил, что зря я себя накручиваю, что в стране фейри много магической дряни, искажающей действительность. Но я отказывалась верить его слабым доводам, желая знать наверняка.

Бриэль поднесла маленький кекс к губам и слизнула с него сливки.

– Вы быстро, – плохо скрыв разочарование, пробормотала Лилиан, но тут же мило улыбнулась и добавила: – Присаживайтесь, я велю подать фруктов.

– Вода в саду, какая в ней заключена магия? – проигнорировав ее любезность, потребовала я.

Королева загадочно прищурилась. Настороженный взгляд ледяных глаз скользнул по моему бледному лицу и сжатым в кулаки рукам.

– Ты что-то увидела? – осторожно поинтересовался Эллин и отложил гроздь винограда, ягодки с которой до этого ловко закидывал себе в рот.

– У вас игра такая, испытывать мое терпение? – не выдержав, процедила я сквозь зубы.

Лилиан, недовольная моим выпадом, поморщила носик. Но, сообразив, что не стоит и дальше тянуть с ответом, утерла губы салфеткой и пояснила:

– Воду для пруда позаимствовали из озера Влюбленных. Это подарок отца Эллина Низшему Двору.

– Ты говорила, что воды показывают скрытые желания, но явившиеся мне образы скорее относятся к моим страхам.

Эллин резко выпрямился на бархатных подушках, которые укрывали сиденья беседки.

– Ты уверена? – с тревогой уточнила Бриэль и вернула надкусанный кекс на тарелку.

Я кивнула.

– Воды отражают естество души, будь то желания или страхи, а иногда демонстрируют прошлые жизни…

Я не дослушала сладкие речи королевы.

– Меня интересует будущее. Они способны показывать грядущие события? – не унималась я, желая поскорее докопаться до истины.

Эллин встал и направился ко мне. Моя грудь быстро вздымалась и опадала, меня начало мутить от засевшего в ней страха.

– Редко. Мало кто вообще что-то видит в воде, не говоря уже о будущем, – спокойно проговорил Неблагой Король.

– Но такая возможность все же существует?

– Агнес!

Эллин обвил талию рукой и настойчиво усадил меня на мягкую скамью. Через мгновение у меня в руках оказался медный кубок с чистой водой. Я осушила его одним большим глотком, стремясь прогнать сдавившую горло панику.

Мой печальный взгляд вернулся к брату, который так и топтался на пороге беседки. Эллин присел на корточки и осторожно завел прядь волос мне за ухо. Костяшки ледяных пальцев успокаивающе погладили меня по щеке, и я прикрыла глаза, ища в родных касаниях успокоение.

– Что показали тебе воды? – Тембр Эллина гипнотизировал своей низкой хрипотцой.

Однако я не могла поведать ему правду, не здесь. Лилиан сидела навострив уши, а ее лакей и гвардейцы прислушивались к каждому шороху в беседке. Воспользовавшись доставшейся мне от смертных привилегией, я собралась с силами и солгала:

– Я видела себя королевой Благого Двора, а Артур отплясывал с Арчибальдом арапеллу.

Бриэль звонко рассмеялась, Лилиан подхватила задор подруги, только Эллин никак не выразил своих эмоций и даже не улыбнулся шутке. Он немигающе уставился на мое лицо, словно пытался проникнуть в мысли.

Я моргнула два раза подряд, медленнее, чем обычно, и он понял мой молчаливый посыл: не здесь.

Ужин закончился быстро. После нашего появления в беседке никто не поднимал ни тему Фабиона, ни войны с Александром, что меня очень удивило. Но как только мы четверо переступили порог нашей гостиной, из всех полился нескончаемый словесный поток. Эллин в общих чертах передал их беседу с Лилиан, из чего я поняла, что она на нашей стороне, но помочь с поисками монеты не может.

– В смысле кровавая сделка? – непонимающе нахмурился Артур, облокотившись на камин.

Мы с Бриэль сидели на вычурном диванчике и пили принесенное горничными вино, а Эллин мерил шагами комнату.

– Лилиан на крови поклялась умершему отцу, что сохранит местоположение ущелья Арахни в тайне. В этом скверном месте кроется слишком много секретов, которые лучше оставить в покое. Она поклялась защищать их ценой собственной жизни.

– Ты поведал ей о новой угрозе со стороны Дикой Охоты и о том, что Александр нашел и активировал Посох Волхвов? Как, спрашивается, он сделал это, если информацию об ущелье так тщательно скрывают? – Недовольно всплеснув руками, я глотнула вина. Алая жидкость неприятно опалила горло.

Эллин остановился возле окна и, отодвинув занавеску, задумчиво смотрел на безоблачное небо и незаходящее солнце.

– Кроме Лилиан только монстрам Левии известно, где находится их пристанище. Королева до сегодняшнего дня не знала о пропаже посоха, – сухо ответил он на мои вопросы.

Бриэль недовольно захныкала и устало опрокинулась на спинку дивана.

– Но почему все наши миссии всегда заканчиваются тупиком? Хоть бы раз все обернулось банальным: пришел, спросил, и дело в шляпе.

– Бри, хватит нагнетать! – прервал ее эмоциональный всплеск Эллин, наконец отвернувшись от окна. – Мы найдем способ отыскать ущелье. Но сейчас нам всем необходимо выспаться. – Он многозначительно покосился на потирающую кулачками глаза сестру.

Артур подтверждающе зевнул.

– Спать? Но белый день на дворе! – возмутилась Бриэль и удобнее устроилась на подушках.

– Если ты забыла, сестрица, здесь солнце всегда в зените.

Эллин кивнул Артуру, мой брат отошел от камина и протянул руку принцессе. Бри нежно улыбнулась ему и с радостью поднялась с дивана.

– Спокойной ночи или, лучше сказать, хм… дня.

Оценив яркость света, заливающего комнату, Артур нахмурился и повел Бриэль в их роскошные покои. Принцесса махнула нам на прощание.

Стоило остаться наедине с Эллином, и я зарделась, предвкушая наш совместный ночлег в одной комнате.

Удостоверившись в том, что ни Бриэль, ни Артур не собираются возвращаться, он неспешно двинулся к нашей двери. Я же залпом допила оставшееся в бокале вино, надеясь, что алая жидкость придаст мне храбрости.

– Выпивка вам не поможет, – насмешливо протянул Эллин и, распахнув массивную дверь, замер на пороге. – Если я решу конфисковать у вас кровать, упаси прародители, – он театрально закатил глаза, – алкоголь – последнее, что вас убережет.

Не желая того, я широко улыбнулась. Перспектива совместной ночевки в большой, но одновременно душной комнате рождала неловкость. И Эллину удалось немного разрядить обстановку.

– Тогда, боюсь, война с Александром покажется вам детской забавой, – поддержала я идею сгладить между нами углы.

Я встала и, покачивая бедрами, приблизилась к нему. Эллин отступил, придержав для меня дверь. Я одарила его благодарным взглядом из-под ресниц. Король шумно сглотнул, и я заметила, как тьма проступила в его ледяных глазах.