Привет рогатому!

34

В то время, как Темный Повелитель и его приспешники строили планы по выявлению предателей, его Величество Король Гарминт Еол Шарильм XIV,пребывая в неведении об участи жертвенницы Гали, метался по тайной комнате как раненный лев. Менее трех дней назад его дочь обещала наложить на себя руки, если брак и в этом году будет не заключен. Об этом его предупреждал звездочет, об этом не раз говорили перебежчики и предатели дьявола, но он и в мыслях представить не мог, что дочь решится на такое.

Услышав вести от эльфов, он был уверен, что Темный повелитель явится на следующий день с повинной, что, заключив выгодный договор для себя и кабальный для дьявола, он сбудет взбунтовавшуюся дочку с рук. Но вестей от дьявола ни в тот же день, ни на следующий так и не поступило.

Из личных апартаментов наследной принцессы были удалены все колющие и режущие предметы, шнуровки и ремешки, магические светильники и крупные движимые предметы. Стекла в окнах заменили закрытые наглухо ставни, двери сняли с петель и вместо них поставили стражу. Опасных предметов оказалось столько, что Король уже не раз думал о том, как усыпить дочь в пустой камере, чтобы обезопасить ее и успокоиться самому.

Однако подобное действие могло вызвать негативную реакцию со стороны Темного Повелителя, а посему не применялось. Принцесса, не в силах закрыться нигде, выла как раненный зверь, точнее маленький возмущенный зверек — чуть тише и менее протяжно, чем родитель. Периодически их завывания от отчаяния совпадали и тогда слуги носились взад и вперед как угорелые, чтобы умаслить и успокоить господ.

Но время шло, а точных данных о жизни Гали так и не поступило. Собрав приспешников и перебежчиков в тайной комнате, Его Величество Король Гарминт Еол Шарильм XIV требовал ответа:

— Так с ней покончено или нет?

— Да, Ваше Величество. — Склонился эльф. — Вовремя найти ее в клетке Галлоранского стекуляра Животвореца не смог никто.

— Это я уже слышал. Что еще?

— Кулон жертвенницы мы подделали и пытались уничтожить, и он по нужной наводке попал к Темному Повелителю.

— И? — возмутился Король.

— А значит: при попытке ее перебросить с помощью кулона и спасти, он сам мог ее уничтожить. — Так же терпеливо объяснил эльф.

— Я не уверена. — Ответило водное отражение темной фигуры.

— Жертвенницы нет нигде четвертый день! Ее съели, и от того Темный Повелитель был в гневе. — Отстаивает свою позицию эльф.

— Жертвенница все еще не объявилась, — уточнила она. — Съеден был плед, во всяком случае, его останки я видела. Что до Повелителя… в последнее время он часто в гневе.

— Так да или нет?! — вопросил Король.

— Скорее нет! — ответила темная личность, пресекая согласие эльфа. — Поминок никто не устраивал, помолиться за нее не предлагал, и службы в храмах не было.

— Либо она домой вернулась в прогнивший четвертый мир. — Предположил эльф.

— Такие не возвращаются, они остаются здесь до окончания срока живыми или мертвыми.

— Но что делать?

— Подождите, — встрепенулась фигура. — Ко мне идут…

После этого ее видение в воде вздрогнуло и растворилось.

— И мне тоже пора, — поклонившись, эльф исчез.

Меня разбудили ночью… Изверги! Неужели так трудно было дождаться утра, чтобы развести кипучую деятельность? Да такую развели, что каждый удар дверью, каждое слово в моей голове отдается эхом, приправленным болью. Чего только стоило выслушать слова Нардо, повторяемые как будто бы каждую секунду:

— Галя, вставать пора и к лешему собираться…

В попытке отгородиться от звуков и опять уснуть накрылась подушкой. Но не тут то было. Подушку отняли, одеяло откинули, а затем холодные руки прошлись от поясницы к шее.

— Ааааа! — завопила я от мурашек на коже, а затем уже тише от головной боли, вызванной воплем.

— Что аааа?! Сколько можно спать? — спросил он, создав тройственное эхо в моей голове.

— Столько, сколько нужно!

— Ты уже сутки спишь. Вставай. Иначе мы из-за тебя опоздаем.

— Закрой двери с той стороны и опаздывайте без меня, сколько хотите! — свернулась в клубок под одеялом.

— Галя, — начал он стаскивать с меня одеяло и изменившимся голосом добавил, — если я выйду из себя, то ты об этом пожалеешь.

— Для начала выйди из комнаты!

Послышался щелчок его пальцев. Я схватилась за гудящую голову и совсем тихо добавила, — а потом из себя… и… и… — что «и» я так и не придумала, зависнув в прострации. Где-то далеко и в то же время близко слышались причитания жертвенниц, вопли Ульримы и совсем не мерный стук Нардова сердца.

— Болит? — прошептал он у самого уха.

— Чельд тебя подери. Нет, блин… Раскалывается. Это ты долотом и молотком на моей голове поработал? — поинтересовалась я, ощущая спасительно холодные пальцы Нардо на лице.

— Ты что ж, не помнишь ничего?

— Еще не вспомнила. — Призналась честно. Головная боль вначале ослабла, а затем под массирующими действиями Нардо отступила вовсе.

— Оно и к лучшему, вставай. Ванные справа, столовая внизу, чтоб попасть в нее, ножкой топни.

— В прошлый раз комнаты иначе располагались. — Вспомнила я.

— В прошлый раз ты не отсыпалась у меня. — С этими словам черногривый синеглазый отстранился, с интересом разглядывая мои одежды. Я тоже решила взглянуть на предмет его интереса. И даже ахнула.

На мне платье черное с передником белым и парой нижних юбок для уборщицы в доме. Точнее для гувернантки, укороченное по самые кости тазовые, если не выше. Чулки сеточкой, туфли на каблуке, в одной руке перо для пыли, в другой ершик для унитаза.

— Чельд, да ты ж извращенец начинающий! Так я об этом должна пожалеть, если ты из себя выйдешь? — инструментарием новоприобретенным в него бросила. Увернулся синеглазый черногривый.

— Почему я?

— Я в наряде гувернантки не ложилась. — Руки в боки и с укором на него.

— Ты точно уверена? Чепчик тебе очень к лицу, да и бархатка черная тоже. — Скосил он на меня глаза и серьезным голосом поинтересовался. — Сама одела и не помнишь?

— Ах? Еще и чепчик с бархаткой! А чулки и туфли на каблуке по какому случаю? — скривилась я. — Маскарад устраиваем?

— Откуда мне знать? — неискренне удивился он, — решила прогуляться перед сном и не дошла.

— Куда не дошла? В чулан за средствами чистки?

— Все может быть.

— Так… пошел вон отсюда!

Нардо расстроился и растворился в воздухе. Наряд на Гале очень даже хорош и сама она в нем хороша. Как и обещали в рекламном проспекте — зажигательна. И сел костюм как литой, не зря черт формы Галины запомнил.

И отчего она у дедушки в чулане танцевала, а у меня в спальне при схожих обстоятельствах не хочет? — в сердцах возмутился он. — Нужно было не повторяться с историей чулана, а выбрать наряд царицы востока. Чтобы и комната новой была, и одежда.

Тяжело вздохнув, он оказался в своем кабинете напротив огромного круглого окна с самым прекрасным видом на восточный склон Олимпа. Вид был бы еще более прекрасен, не будь в нем пяти взвинченных жертвенниц из разных миров. Бледная Эва со странной шляпой на голове или вместо головы все время пылит. Дельта-феникс не избавилась от идеи разжечь огонь и попасть домой. Благодаря ее усилиям в саду уже имеется три выжженные поляны. И было бы не так обидно, если бы валькирия в поисках места для хрустального гроба не прорубала входы во все вьющиеся беседки. Что до двух других назвать их отрешенный вид нормальным язык не поворачивался: одна все время гладит хрусталь на ожерелье, другая безостановочно причесывает лупоглазых зеленух.

Завесив окно дымкой, черт приблизился к фонтану у стены.

— Степаненко, — позвал он своего древнего и преданного слугу. Вода вздрогнула и перед Нардо в отражении предстал встревоженный бес.

— Слушаю, хозяин.

— Можно ли наложить чары Словоохотливого Бургомита на остальных жертвенниц, и прекратить потоки их молитв и воплей?

— Не делайте этого! — предостерег он. — Лучше перед походом напоить их мятным чаем. Для Ульримы он должен быть самым слабым, для Ольгирии самым крепким.

— Учту. — Скривился Нардо, услышав новый всплеск воплей в своем саду. — Что у вас?

— Во все, во все комнаты ворвались непрошенные гости. — Сообщил бес. — Вы тоже предатель.

— Что? Когда я успел?

— Вот и мне интересно, когда ты успел. — Прогремел голос Темного Повелителя.

— Ваше Величество, я никогда… — дружный вопль пяти жертвенниц внутри дома прервал их разговор.

— Проверь! — рявкнул Люциус, — если это Галя, то я тебя…! — и изображение исчезло.

Встревоженный черт мгновенно оказался вблизи источника звука — возле своей столовой на первом этаже, где завтракала живая и невредимая Галя и куда только что вошли остальные пять жертвенниц.

— В чем дело?! — грозный Нардо влетел в столовую и остановился как вкопанный перед грудой женских тел. — Что с ними?!

— Они меня увидели — завопили, — пояснила Галя. — Тебя услышали и тут же в обморок шмякнулись. Я бы и сама на пол села от такого рева, но у тебя такое лицо странное и интересное, что передумала. Ты откуда такой растерянный?

— С переговоров. — Он обошел тела и опустился на стул, тут же получил чашу. — Повелитель решил твой план опробовать?

— Это что же, с магом подставным? — Галя аккуратно налила чай и поинтересовалась, сколько сахару положить в чай мятный.

— Без сахара. Мы его уже опробовали.

— И каков результат?

— Все. — Булькнул Нардо, глотая чай.

— Что все?

— Все предатели. — С грохотом опустил пустую чашу на стол, от чего жертвенницы стали приходить в себя. — Даже я, который слышал о девятой комнате.

— Так ты об идее с самого начала знал. — Упрекнула Галя. — И что с того? Подумаешь…

— Знал. — Кивнул он. — А королевские охотники, вурдалаки и вампиры ворвались во все пятьдесят комнат.

— Погоди. — Она села ближе и тихо поинтересовалась. — У Люциуса пятьдесят предателей?

— Двадцать девять по первым подсчетам и комнат мы выбрали двадцать девять. А ломились они во все.

— Двадцать девять отступников тоже прилично. Только зря ты такой напуганный. Они вас обошли.

— Как?

— Чтобы не сдать перебежчиков, наобум проверили все комнаты. Передай Люциусу, казнить никого не нужно, вас развели, как маленьких. — Она оглядела пришедших в себя жертвенниц, продолжающих сидеть на полу:

— Девчонки! Привет!

— Жива?! — выдали жертвенницы хором.

— Относительно. — Галя поморщилась, потирая виски. — Голова от ваших воплей периодически хочет спрыгнуть с плеч. А так, все в норме. Чай хотите?

— Спасибо. — Сказал Нардо, исчезая.

Пришедшие в себя жертвенницы чай пили литрами и попутно рассказывали, каких страхов нахватались, когда узнали о постигшей меня участи. С их слов я не только съедена, переварена, но и использована как удобрение под цветы.

Мой аппетит пропал бесследно. Еще бы! Я узнала в деталях, как бедный Темный Повелитель теряя последнюю надежду, связался с всесильным магом. Нет, не для того, чтобы передать ему для сада субстанцию под названием «Галя», а дабы спасти меня.

На этом сообщении и чай пить расхотелось. Правомерным был вопрос: Что же там спасать, если ничего не осталось? Но меня не услышали. Дальше пошел рассказ о мучительно долгом возрождении из разложившегося состояния.

Да, я бы тоже на полу растянулась, увидев главную героиню таких историй.

Но обидно! Все это они рассказывали, уминая пюре из овощей, тушенное мясо, салат с водорослями и прочее. И от собственного рассказа аппетит не теряли, чего не скажешь обо мне. В отместку рассказала, что такое наш мед и откуда берется икра красная и черная. Конкурс под названием: «Отбей аппетит!» выиграло мое откровение. Не успела я насладиться их кислыми мордашками, как Нардо сообщил о скорых сборах.

И понеслось…