Пропавшее Рождество

ГЛАВА 4 1

Все столики в ресторане, конечно, уже были заняты. Правда, кое-где свободные места оставались, но сейчас Даше меньше всего хотелось общения и новых расспросов. Решив переждать, она присела за стойку бара. Деликатный Жан-Жак, заметив, в каком она настроении, не стал расспрашивать, чем закончилась встреча с инспектором.

— У вас сегодня опять нет аппетита, мадемуазель?

— Напротив, я чертовски голодна. — Она недовольно поерзала на месте. — Просто в ресторане полно народу, придется немного потерпеть.

— Тогда позвольте предложить апельсиновый сок.

— С удовольствием.

Но спокойно пересидеть ей все равно не удалось. Стоило взять в руки стакан с соком, как к стойке подошли две дамы.

— Доброе утро! Можно присесть рядом с вами?

Было бы невежливым отказать, и Даша обречено кивнула.

— Конечно, присаживайтесь.

Жан-Жак тут же потянулся за какими-то бутылками.

— Доброе утро, дамы. Вам как всегда?

— Да. — Женщины расселись на стульях, с нескрываемым любопытством, в упор рассматривая Дашу.

— Как вы себя чувствуете? — спросила одна из них — высокая, крепкая, коротко стриженная блондинка. — Меня зовут Катарина Мюльке. А это моя подруга фрау Фиона Пикше. Мы уже все знаем.

Фрау Пикше выглядела чуть старше, и голова ее была в мелких фиолетовых кудрях, словно она сама ее связала из какого-нибудь бабушкиного букле.

— Очень приятно. — Даша протянула руку и по очереди представилась. Оказывается, известие о ее болезни попало на передовицы всех местных сплетниц. — Чувствую себя уже намного лучше, спасибо.

— Вчера ночью я слышала, как вас осаждали полицейские. Что они от вас хотели? Вы не похожи на преступницу. — Фраза прозвучала вопросительно.

Не желая подбрасывать дополнительные дрова в костер местных пересудов, Даша постаралась ответить по-дружески, хотя и обтекаемо.

— Лучше бы я и в самом деле оказалась преступницей — по крайней мере знала бы о чем рассказать.

— Так, значит, вы не преступница?

— Увы.

— Почему увы?

— Потому, что, судя по всему, лишаю вас темы к утреннему кофе.

Закинув голову, Мюльке громко рассмеялась.

— Для больной вы слишком язвительны, фрау Быстрова. — Она погрозила пальцем. — Хотя в остальном абсолютно правы — лишняя тема для сплетен нам бы не помешала. И все-таки, почему вас осаждает полиция? Вы ведь и носа не высовывали с тех пор как приехали.

У новой знакомой хватка была почище чем у инспектора. Заняться им здесь больше нечем, что ли?

— Дело в том, что я имела неосторожность увидеть некую неприятную сцену из окна моего номера. И теперь подозреваю, что полиция не оставит меня в покое до конца отпуска.

— Что ж, вам повезло, — заметила Мюльке, одним махом опрокидывая стопку маслянистой, желтоватой жидкости. На секунду зажмурившись, она встряхнула головой: — Обожаю зти местные бальзамы!

— А мне кажется, вы должны потребовать, чтобы они оставили вас в покое, — в противовес ей возразила фрау Пикше. — Вы ведь заплатили немалые деньги за свой отдых. Они не имеют права вам его портить.

— Сомневаюсь, что мои мольбы возымеют действие. — Даша обречено вздохнула.

— Тогда пусть оплачивают его из своего кармана.

Вездесущий Жан-Жак не смог удержаться от реплики:

— Дамы, карманы наших полицейских недоступны, как пик вон той горы. Их зарплата — их крепость. Только ради нее они так и стараются.

Немки дружно закивали.

— Наши полицейские абсолютно такие же. — И без того узкие губы фрау Пикше превратились в сердитую полоску. — Они обожают пускать пыль в глаза. Десять человек будут расследовать какое-нибудь дурацкое дорожное происшествие, а когда вас грабят в темном уголке — никого.

— Это точно, — фрау Мюльке постучала указательным пальцем по пустой рюмке.

Бармен тут же заменил ее на полную.

А Пикше тем временем продолжала брюзжать.

— Все бы им выслужиться, думаете, они будут искать преступника? Вот увидите, потреплют нам нервы и напишут рапорт о несчастном случае. А от-дых-то уже испорчен... Бедная фрау Бредли — она и так не выглядела особенно счастливой. Что ее потянуло в горы? Она ведь даже кататься не умела.

Даша смотрела на буклированную голову фрау Пикше.

— Вы говорите, не умела кататься? — вкрадчиво спросила она. — Странно, у той, которую я видела, в руках были лыжи.

— В руках — это не на ногах, — хрустя печеньем, ответила Мюльке. — Нет, нет, совершенно точно — Бредли не умела кататься. Поль навязывался ей в инструкторы, но она категорически отказалась.

— Кто это — Поль?

— О! — немки многозначительно переглянулись. — Это наш местный мачо. Вообще-то он массажист, но иногда дает кое-какие уроки. В том числе и катания на лыжах. Ему никто не в силах отказать, но эта Бредли ощетинилась, словно мокрая кошка. И как Поль ни настаивал — она все равно сказала «кет».

— Откуда ты знаешь? — тут же поинтересовалась Пикше.

— Я застукала их в темном уголке, — и понизив голос, добавила: — они стояли очень близко друг к другу. Поль что-то ворковал ей в самое ухо, а она взбрыкивала и повторяла: «Мне это не надо! Мне это не надо! Я не собираюсь рисковать собственной жизнью, да еще за свои деньги!»

«Так, так».

Против желания мысли заработали в криминальном направлении. Неплохо бы узнать, есть ли у красавчика Поля лыжный костюм серо-синего цвета.

— Скажите, а вы ее хорошо знали?

Развернувшись, Мюльке заинтересованно рассматривала подтянутого господина, появившегося в холле.

— Кого? Фрау Бредли? Совсем не знала. Так, поболтали в первый день как она приехала. Ей было явно не по себе. Типичный синий чулок. Посмотри-те-ка на Гастона, может, пригласим его к нам?

Даша едва глянула на мужчину.

— Значит, она никем и ничем здесь не заинтересовалась?

— Абсолютно. Только жаловалась, что здесь все слишком дорого и совершенно некуда пойти. Спортсменкой она не была.

— Тогда зачем же приехала сюда?

— Как будто выиграла путевку. Вот уж повезло, так повезло.

— Значит, фрау Бредли здесь никого не знала?

— Нет.

Даша разгоняла соломинкой лед в стакане. Или она права и с мужчиной ругалась другая, или погибшая была не так проста, как казалась на первый взгляд. И единственный путь это выяснить — разыскать джентльмена в серо-синем комбинезоне. Уж он-то точно должен знать, с кем катался на лыжах.

— Кто же тогда был тем мужчиной, с которым я ее видела? — задумчиво спросила она.

— Что? — Фрау Мюльке перестала наконец глазеть по сторонам. — Какой мужчина?

Оставив в покое трубочку, Даша пояснила:

— Это та причина, из-за которой меня осаждает полиция. Я видела, как Бредли выясняла отношения с каким-то мужчиной — в буквальном смысле вешалась ему на шею. Он ее толкнул, она упала и скатилась, как мне показалось, в пропасть. Но потом оказалось, что видела я их во-он на том холме. — Она указала в окно. — А там разбиться невозможно. Но все-таки она разбилась. Хотя и в другом месте.

— Как интересно! — восхитилась фрау Пикше. — Вы видели убийство!

— Что за ерунду ты говоришь, — обрезала ее подруга. — Ты же слышала — там она разбиться не могла.

— Нет, подожди, Катарина... — Пикше нахмурила и без того морщинистый лобик. — Я что-то такое вспоминаю.

— Что еще ты вспомнила? — судя по интонации, Мюльке была невысокого мнения о своей подруге.

— Кажется, покойная действительно что-то такое говорила.

— Говорила? О чем?

— А разве ты не помнишь? В самый первый день, за завтраком, фрау Бредли рассказывала нам о мужчине, который ее преследует.

Сердце рыжеволосого детектива едва не выпрыгнуло из груди.

— Ее преследовал мужчина? Она вам так и сказала?

— Да слушайте вы больше! — Мюльке осуждающе фыркнула. — Фиона, и охота тебе выдумывать? Надеешься, что полиция сделает тебя человеком дня?

— Я это точно помню!

— Ничего ты не помнишь, просто ищешь приключений.

— Катарина, я клянусь, она говорила про какого-то мужчину, — продолжала настаивать Пикше. — Сейчас уже не помню точно, что именно, но... То ли он ее преследует, то ли ее семью...

— А! — отмахнулась Мюльке. — Бред неудовлетворенной особы. Послушайте, Даша, давайте лучше я вам расскажу. У меня была соседка, так по ночам к ней кто-то приходил. Якобы только начинает она засыпать, как из угла доносится тихий шорох, а потом некто наваливался на нее и начинал везде щупать. Пять лет мы всей улицей слушали, как и что этот некто с ней по ночам вытворял. К счастью, она наконец-то вышла замуж.

— И что? — довольно грубовато спросила Даша, гораздо важнее было узнать, что рассказывала Бредли о преследовавшем ее человеке.

— И все как рукой сняло. Скажите, это нормально?

— Зависит от того, сменила она дом после замужества или нет.

— Что? И вы туда же? — немка презрительно скривила губы.

— Я не в том смысле, — попыталась оправдаться молодая женщина. — Говорят, что так наваливается домовой. И именно во время сна. Как прижмет он тебя, надо сразу спросить: к худу или к добру. И он ответит.

— Что вы говорите! — Пикше смотрела на нее, раскрыв рот. — Прямо так и отвечает? И что потом?

Мюльке шумно выдохнула.

— А потом у тебя положительный тест на беременность. Вы обе ненормальные. Вместо того чтобы просто с кем-нибудь переспать, предаетесь извращенным фантазиям.

— Ноя действительно видела мужчину, который ее толкнул, — упрямо возразила Даша.

Достав сигарету, немка дождалась, пока Жан-Жак даст ей прикурить, и, выпустив густую струю дыма, ответила.

— Не забивайте себе голову всякой ерундой: вы были больны, мало ли что вам примерещилось. А Фиона всегда что-то выдумывает.

— Но фрау Бредли тем не менее мертва.

— Просто горы — это не тренажерный зал. Здесь каждый год что-то случается. Взять хотя бы того летающего дедулю.

— Кого?

— Летающего деда. Помнишь, Фиона? Пожилой господин решил поучиться летать на дельтаплане и, конечно же, разбился. Так жандармы нас потом неделю мучили вопросами: что он ел на ужин? какое у него было настроение?

— На ужин? Интересно, зачем им это было нужно?

Стряхнув пепел, Мюльке снова уселась вполоборота к холлу, краем глаза высматривая всех входящих и выходящих из гостиницы.

— Наверное, они посчитали, что это было убийство. В то время как несчастный старик решил попросту свести счеты с жизнью.

— С помощью дельтаплана?! — воскликнула Даша.

— А почему нет? Отличная возможность в последние минуты жизни оказаться как можно ближе к Богу. — И рассмеялась.

Подслушивающий Жан-Жак покачал головой.

— Это злая шутка.

— Может быть и злая, но скажите на милость: зачем семидесятилетнему дедуле парить в воздухе?

— В самом деле, — Даша задумалась, — несколько поздновато для полетов. Особенно в первый-то раз...

Фрау Пикше понизила голос:

— Он только что женился и, говорят, был без ума от своей молоденькой невесты: скорее всего, хотел доказать ей, что еще способен на многое.

— Ну вот, — вздохнула фрау Мюльке. — А еще говорят, что любовь дарит нам крылья!

И обе немки, переглянувшись, рассмеялись.

— Ах, дамы, дамы... — Жан-Жак погрозил им пальцем. — Вам следует быть более снисходительными.

— Бросьте. Даже ребенку ясно, что девушке наверняка нужны были его деньги, так зачем изображать из себя спортсмена? Он бы лучше для постели силы экономил. Вот где надо было акробатические этюды показывать!

Неожиданно для себя Даша покраснела и поспешила вернуть разговор в нейтральное русло.

— Но ведь этот господин зачем-то приехал именно в спорт-отель, значит, он собирался...

— А кто вам сказал, что это спорт-отель? — Фрау Мюльке даже бокал опустила.

Жан-Жак как-то моментально заинтересовался товаром. Извинившись перед дамами, он повернулся к полкам и принялся переставлять бутылки. Даша растерянно пожала плечами.

— В турагентстве сказали. А что?

Немки переглянулись. После небольшой паузы фрау Мюльке встала и кивнула в сторону камина.

— Присядем-ка за тот столик. Я вам кое-что расскажу...

Бармен снова оживился:

— Дамы, вам подать что-нибудь?