Пропавшее Рождество

2

Ровно в десять все не покинувшие отель гости собрались за столом. Таковых набралось немного. Мадам Юппер с похоронным выражением лица зажгла свечи и, вымучив улыбку, произнесла:

— Рада, что вы нашли в себе силы прийти на праздничный ужин. От имени отеля и всего обслуживающего персонала хочу поблагодарить вас за это. — Затем, словно боясь, что силы ее вот-вот покинут, быстро произнесла: — Передаю слово нашей русской гостье, которая взяла на себя ответственность за проведение наступающего праздника. Спасибо ей большое.

Даша нервно улыбнулась.

— Мадам Юппер...

— Ах, какая незадача, — вдруг воскликнула синьора Клоди. Она единственная вела себя так, словно ничего не произошло. — Нас за столом тринадцать.

Присутствующие заозирались, явно пересчитывая друг друга.

— В самом деле тринадцать.

— Ну и что? — Даше было так плохо, что ее не страшили уже никакие дурные приметы.

— Значит, до конца ужина кто-то умрет, — задумчиво произнес Салино. — Признаться, я до последнего не верил в проклятие Горной Девы, но теперь, пожалуй, уже ничему не удивлюсь.

— Да замолчите вы! — взвизгнула Кроуль.

— А почему я, собственно, должен молчать? — Итальянец выразил раздраженное непонимание. — Все знают, что когда завалит пещеру Горной Девы, то никого на этой вершине в живых не останется.

— В этих окрестностях все просто свихнулись на мистике, — заворчал Дебузье. — Обыкновенные несчастные случаи воспринимаются как убийства, любая зарубка на стене — как знак судьбы... Знаете, что я вам скажу? Покойный инспектор, прости меня, Создатель, за такие слова, помешался на этой Горной Деве. И поскольку ему никак не удавалось раскрыть несуществующие преступления, просто покончил и с собой, и с ней. Ему надо было более основательно подходить к выбору психотерапевта.

— Кстати, — в разговор вмешался Гастон, — я никак не пойму, с чего вы решили, что именно инспектор взорвал пещеру?

— Потому что он сказал: «Она разрушена, никто туда больше не войдет», — пояснил Полетаев.

— Ерунда. Я стоял совсем рядом, и он сказал: «Оно разрушено, никто в него больше не войдет». Это строчка из песни о разбитом сердце и ушедшей возлюбленной. Причем здесь пещера?

— Но сразу после этого раздался взрыв, — попытался возразить полковник, хотя и на его лице появилось озадаченное выражение.

— Насколько мне известно, инспектор все это время провел в главном комиссариате, его не было в гостинице, и на гору он подняться не мог, — добавил Жан-Жак. — Как бы он тогда взорвал пещеру?

— Но она же взорвалась? — Даша обвела глазами присутствующих.

Все молчали.

— В таком случае, это перст судьбы, — прошептала синьора Клоди. Ее лицо при этом озарил шкодливый огонек. — Чаша зла переполнилась и...

— Все, я немедленно иду к себе. — Кроуль попыталась подняться.

Даша поспешила удержать англичанку.

— Наша прекрасная синьора просто пытается нас немного поддразнить. Вы же понимаете, что никакого перста судьбы не существует и все, что произошло на этой горе, дело вполне конкретных людей.

— Как знать, как знать, — послышался скрипучий голос Фионы Пикше. Она снова превратилась в заурядную старую сплетницу. — Я бы не была столь категорична.

Даша украдкой посмотрела на полковника. Скучающим взглядом он изучал не слишком привлекательную фигур фрау Пикше, и во взгляде его читалось сомнение. Даша догадалась, о чем он думает.

— У вас есть своя версия случившегося? — спросила она немку.

— Разумеется.

— И какая же?

— Горная Дева покарала тех, кто воспользовался ее именем для осуществления своих грязных делишек. Рано или поздно это должно было случиться.

— Ты это серьезно? — не выпуская бокала из рук, процедила Мюльке. Казалось, ей стыдно за свою подругу. — Не пойму, как можно быть такой дурой...

Некрасивое морщинистое лицо вдруг озарилось яростным отблеском:

— Кто бы мне это говорил, — голос звучал твердо и звонко. — Человек, который умолял Горную Деву о чуде, и когда это чудо свершилось, вдруг решил от всего откреститься. Разве твой муж не умер, как ты просила?

Присутствующие замерли, вопросительно глядя на парочку.

Катарина Мюльке побледнела, рот ее некрасиво дергался, она пыталась что-то ответить.

— Все, хватит! — вспылила Кроуль. — В более неприятном обществе мне еще не доводилось бывать. Я ухожу.

— Думаю, вам лучше остаться, — быстро произнесла Даша, не в силах оторвать взгляда от фанатичного лица старой немки. — Все правильно... Все абсолютно верно... Инспектор действительно не мог взорвать пещеру, а Луиза не могла убить...

— Мадемуазель Быстрова, прекратите бормотать и расскажите все по порядку, — потребовал Салино. — Объясните, кто, кого и за что убил.

— В таком случае, делайте это без меня, — мисс Кроуль все еще не оставляла попыток покинуть собрание, но Полетаев глянул на нее и довольно грубо отрезал:

— Как бы то ни было, но будет лучше, если все это время мы будем на виду друг у друга.

— Что вы этим хотите сказать?

Даша ответила за него.

— Господин Полетаев хочет сказать, что никаких сверхъестественных сил не существует. Пещеру взорвал вполне конкретный человек.

За столом висела гробовая тишина.

— Вы хотите сказать, что среди нас маньяк?

Полетаев поднял глаза. В них явно читалось ожидание, что Даша опровергнет последнее предположение. Но она произнесла устало и просто:

— Я хочу сказать, что среди нас убийца.

— Среди нас? — тихо переспросил полковник.

Даша промолчала. А Клоди лишь пожала тоненьким плечиком:

— Не вижу разницы. Маньяк, убийца... Какая разница?

— Разница есть и большая. Маньяк убивает, исходя из собственного болезненного воображения. Человек же, который убивал в этом отеле, имел совершенно четкий план.

Полетаев напряженно подался вперед. Теперь в темно-синих глаз читался почти испуг.

— Как интересно! — звонкий голосок синьоры Клоди по-прежнему никак не вязался с происходящим. — Расскажите нам. Обожаю слушать про всякие ужасы.

— Я попробую. — Положив подбородок на кулак, Даша задумчиво смотрела на кончик пламени свечи. — Давным-давно жила в этих горах одна женщина. Была она ангелом небесным, а ее муж...

— Про Горную Деву мы уже наслышаны. Разве ж это ужас? — надула губки прекрасная итальянка. — Расскажите что-нибудь действительно страшное.

— Страшное? — Даша оторвала взгляд от свечи. — Пожалуйста. Через много-много лет появилась в этих горах еще одна женщина. Она не была ангелом, да и муж у нее умер, зато было огромное желание извлечь из романтичной и чуть жутковатой легенды, вполне реальную пользу.

— О какой пользе вы говорите? — спросила Клоди, скользнув взглядом по грузной фигуре хозяйки гостиницы.

— Да самой очевидной. — Даша вздохнула. — Кто из нас не мечтал устроить свою судьбу? А если для этого требуется всего пара украшений и пламенная просьба, то почему бы и не попробовать? А организатору требовался малый пустяк — молодые люди, не слишком разборчивые.

Все повернулись к мадам Юппер. Хозяйка сидела пунцовая.

— Ну жульничество, — прочавкал Дебузье. Все это время он не переставал жевать. — Думаете, об этом никто не подозревал? Не идиоты же мы все. Разумеется, ясно, кто все этим заправлял. Только я не понимаю, зачем мадам Юппер понадобилось убивать своих постояльцев, да еще взрывать источник своих доходов.

— Так она никого и не убивала.

— Как мило! — итальянка похлопала в ладоши. Затем нахмурилась и без всякой логики добавила: — Хотя и жаль. Представляете, я могла бы всем рассказывать, что провела Новый год, находясь во власти безумной владелицы отеля. Простите, мадам...

Мадам Юппер начала закатывать глаза.

— Коньяк! Быстрее подайте коньяк.

Слабеющей женщине осторожно влили коньяк в рот.

Даша задумчиво осматривала гостей.

— Признаться, я хотела оставить в тайне то, что произошло вчера ночью, но теперь понимаю, что это бессмысленно, если не сказать… опасно.

Теперь коньяк понадобился, полковнику. Он налил пузатую коньячную рюмку почти до половины и выпил в два глотка, как простую воду. Даже не поморщился.

— Твоя тяга к театрализации просто чудовищна, — сказал он по-русски. — Если не ошибаюсь, сегодня ночью ты сама просила об этом никому не говорить. Ты поразительно забывчива.

— Я поразительно самонадеянна. — Даша грустно покачала головой. — Меня окрылил успех, и я совершенно не обратила внимания, что в выстроенную мною схему не укладывается один факт.

— Факт, — мрачно повторил полковник. — Что еще за факт?

— Я расскажу о нем. Но в свое время. Так вот, друзья мои, речь шла совсем не о мадам Юппер.

— Но вы же говорили о женщине!

— Совершенно верно. Этой женщиной была Луиза Дени.

— Полицейская художница! — ахнул кто-то.

— Да, это была она. Ей не терпелось заполучить эту гостиницу любой ценой, и потому она решила подставить мадам Юппер, в надежде, что та либо разорится в результате скандала, либо окажется в тюрьме. Для этой цели она сколотила неплохую банду. В нее входила Шерил Бредли — авантюристка и мошенница, именно она ездила по всей Европе и рассказывала небылицы о таинственной силе здешних мест. Далее Пьер, глупый, жадный и абсолютно беспринципный любитель яхт и развлечений. Массируя, он узнавал все самые сокровенные желания, а заодно менял пленку в магнитофоне, установленном в пещере. Третьим был Гонсалес, думаю, с ним Луизу познакомила именно Бредли, ведь оба они были русскими. Это он убивал мужей с тем, чтобы потом шантажировать счастливых вдовушек.

— Боже, какой ужас! — воскликнула побледневшая Клоди.

Мюльке сидела с каменным выражением лица.

— Неизвестно, как долго бы еще продолжался их бизнес, но только их постигла та же судьба.

— Что ж, все они получили по заслугам, — холодно констатировала Пикше. — Скорпионы в одной банке долго не живут.

Даша медленно качала головой.

— Проблема в том, что они не могли убить друг Друга.

— Это почему?

— Я сейчас объясню. Помните, я говорила о факте, который никуда не влезал? Этим фактом был пастор. Вернее, не пастор, а частный детектив, нанятый кем-то следить за миссис Бредли.

— Ты же сказала, что он следил за Гонсалесом! — воскликнул Полетаев.

— За Гонсалесом он стал следить позже. А приехал сюда ради Бредли.

— С чего такая уверенность?

— Потому что, как только стало известно, что она разбилась, Хахенникен, или как его там на самом деле, на следующий же день собрался уезжать. И вероятно, он так бы и поступил, если б я не сообщила ему, что миссис Бредли не могли убить именно в тот момент и в том месте. Он тут же решил остаться. Ведь так, Жан-Жак?

Бармен, все еще обмахивающий салфеткой хозяйку, рассеяно кивнул:

— Да, что-то такое припоминаю.

— Как же вы могли сказать, что ее не убивали, если вы сами видели... — Пикше недоуменно щурила птичий глаз.

— Я видела, как мужчина толкнул женщину, и не более того. Именно об этом я и сообщила лже-пастору. Он быстро смекнул, что несчастный случай, скорее всего, был инсценирован. И инсценирован специально для него. Наши окна располагались рядом, и тот, кто хотел заставить его выглянуть на улицу, в мое окно снежком попал по ошибке.

— К чему вы все это рассказываете?

— К тому, что пастора кто-то нанял. Вопрос — кто? И почему в дальнейшем он стал следить за Гонсалесом?

— У вас есть идеи?

— Да. И думаю неплохая. Бредли была мошенницей, роковой красоткой, охмуряющей богатых мужчин. Тогда почему именно в этом отеле, полном богатых мужчин, она вырядилась как чучело? Значит, сюда ее привело нечто другое. Я скажу вам что.

Бредли обнаружила слежку и попыталась немедленно обрубить все концы. И в этом ей должны были помочь подельники. Думаю, не слишком ошибусь, когда предположу, что они решили разыграть сцену падения специально для пастора, чтобы заставить его уехать. Уверяю, Бредли никто не хотел убивать, иначе бы они сделали это сразу, без дурацких накладок с холмами. Уж кто-то, а местные прекрасно знали, за каким холмом начинается пропасть. Ее убил совсем другой человек.

— Кто же?

— Тот, кто нанял Хахенникена. Тот, кому не нужны были доказательства. И вот тогда сообщники перепугались по-настоящему. Во-первых, они не понимали, кто это сделал, а во-вторых, не были до конца уверены, что погибла именно Бредли, ведь ее лицо было обезображено падением на камни. Именно поэтому Луиза в течение нескольких дней пыталась получить от меня описание женщины, которую я видела в окне.

— Неувязочка выходит. Вы же сами сказали, что с холма ее столкнул сообщник.

— Да, скорее всего Пьер, но Луизы там не было, и она уже никому не верила.

— Тогда почему же убили самого пастора?

Даша понурила голову.

— Возможно, прав был инспектор, обвиняя в его смерти меня. Я пришла к нему и потребовала объяснений, пригрозив, что в случае отказа обращусь в компетентные органы. Но сделала я это в неудачный момент. У него как раз находился Пьер. Тот был послан выяснить имя заказчика. Не знаю, предлагал ли он деньги или грозился обвинять в убийстве Бредли, но Хахенникен всерьез забеспокоился. Ему не улыбалось рисковать своей карьерой и свободой. Возможно, он сообщил своему клиенту, что отказывается продолжать расследование.

— Весьма необдуманный ход с его стороны, — Дебузье ковырял зубочисткой во рту.

— Еще бы! — хмыкнула Даша. — Ведь именно после этого его клиент решил убрать меня, полагая, что именно я виновница сомнений пастора. К счастью, ему это не удалось, но вот Хахенникен уже испугался по-настоящему, он понял, что человек, нанявший его, — одержим и не остановится не перед чем, и решил идти в полицию. Пришлось его убрать.

— Но почему вы так уверены, что он не успел сообщить имена сообщников Бредли?

— Потому что пастор оказался мертв, а Пьер, несмотря на то что раскрыл все карты, — жив. Потому что полиция обнаружила в его документах досье на Гонсалеса, но Гонсалес тоже продолжал оставаться живым и невредимым.

— Но затем Гонсалес все-таки погиб.

— И опять же по моей вине. Это я пришла к нему вечером и сообщила, что знаю о его связи с русской, проживающей в этой гостинице, считай с Бредли. Мы повздорили, и я, решив проследить за ним, вывалилась из окна соседнего номера. Убийца же решил, что из окна меня выбросил именно Гонсалес, следовательно, он из этой же шайки. В ту же ночь Гонсалес был убит.

— А Пьер?

— Пьера выдал запах.

— Запах?

— Именно. Я обнаружила связь между этим запахом и пещерой. Я постоянно говорила об этом и ходила по всей гостинице, пытаясь обнаружить его источник. В конце концов нашла. Через час после этого Пьера увезла скорая.

Все молчали.

— Мадемуазель Быстрова, — вдруг произнес Дебузье. — Кажется, я догадался, кто был убийцей.

— Кто? — вместо Даши переспросил Полетаев.

— Вы и были. — Швейцарец смотрел в упор на расстроенного детектива.

Даша даже бровью не повела.

— Вы почти угадали.

— Что значит — почти? — опять воскликнул Полетаев.

— То, что это была женщина. Так отчаянно расправляться с противником может только тот, кому нечего терять. Только женщина, которая мстит.

— Мстит? — послышались голоса с разных сторон.

— Да. Это была месть женщины, у которой отобрали самое дорогое.

— И что же? Бриллиантовое колье?

— Нет. — Даша с грустью смотрела на оплывавшие свечи. — Любовь.

За столом повисла гробовая тишина.

— Только ради поруганной любви можно было пойти на столь жестокие безумства...

Договорить ей не удалось, резкий сухой смех взорвал траурную тишину. Фиона Пикше стояла в своей бесформенной вязанной кофточке и держала в высоко поднятой руке бокал. Некрасивые черты озарял какой-то внутренний свет.

— Так выпьем за любовь! — Она поднесла бокал к сухим губам и выпила одним глотком. .

— Нет!!! — закричала Даша, бросаясь через стол, но было поздно. Грузно, некрасиво рухнув на пол, немка застыла бесформенной кучей тряпья.

Никто не мог произнести ни звука. Только очнувшийся первым полковник кинулся к Пикше и попытался привести ее в чувство.

Даша беспомощно опустилась на стул.

— Бесполезно. Она мертва. Единственное, что еще держало ее на свете, это жажда мщения. Кстати, не рекомендую никому ничего пить и есть за этим столом.

Все с ужасом побросали приборы.

— Но почему она это сделала? Ведь Фиона даже не была замужем!

— Для того, чтобы кого-то любить, совершенно необязательно быть замужем. Можно любить и чужого мужа.

Даша повернулась к Мюльке.

— Если бы вы, Катарина, просто признались, что посещали пещеру и просили о смерти вашего неблаговерного, то ничего особенного не произошло бы. Ваша подруга, скорее всего, убила бы только вас...

— Это вы называете «ничего особенного»? — вскричала немка.

— С точки зрения остальных, безусловно. — Даша развела руками. — Но вы рассказали ей о том, что вас шантажируют. И тогда она поняла, в чем дело. Ей оставалось только нанять детектива, чтобы обнаружить всех прячущихся в этой пещере. Вот такая история.

Часы пробили полночь.

— С Новым годом, вас дамы и господа! С новым счастьем...