Пророчество без букв (СИ)

Он нежно провел рукой по лицу Каи и опустил её вниз, гладя животик.

— Глупый вопрос. Это я ведь тебе кровь пустила. Да и мне… даже понравилось, — ещё никогда ей не было стыдно что-либо признавать, как вот это. — Это… ненормально, да?

Но Кая не успела услышать ответ, не успела накрыть ладонью его. Пара, увлеченная друг другом, не услышала шаги за дверью, и в эту же секунду она распахнулась, громко ударяясь ручкой о стену. В дверном проёме стоял Гинтар. Он был зол. Нет, это слишком слабое слово. В бешенстве? Уже похоже. Это не отражалось на его лице — был холоден и непроницаем, но энергия, витающая вокруг него была именно гневом.

— Я надеюсь, ваша совесть не позволит вам продолжить это делать в моей комнате?

Туманный шёл сюда с одной целью — пока что просто извиниться перед Закнеылом за то, что не смог себя контролировать. Но когда услышал стоны… Если бы Сектар не поработал с ним — убил пару на месте. Обоих. И лишь из-за того же уважения и всё ещё сохранившегося в нём такта не позволил прервать процесс. И как дурак, сидел, слушал их, злился и ждал.

— Закнеыл, я могу с тобой поговорить, или ты осмелишься продолжить?

Звёздный подорвался в тот же момент. Как ужаленный подскочил и, оказавшись на ногах, выпрямился по струнке. Как нашкодивший ребенок. Сообразив, что тем самым грубо отпихнул Каю, с извинениями помог ей подняться. Но все же строгий взгляд туманного выдержал.

— Мечи мне понадобятся? — просто спросил он. И чтобы Кая снова не встала между ними, силой завел ее себе за спину.

Гинтар видел, как морщилась оборотень. Он видел кровь на плечах Закнеыла. И, кончено, для нормального эльфа это всё выглядело двусмысленно. К счастью, в его голове не успела родиться мысль об изнасиловании (после происшествия с Валанди в Мутных горах о звёздных он уже не мог думать иначе) — сразу за ним материализовался Сектар и, отпихнув брата, вошел в комнату:

— Не переживай, это по обоюдному согласию.

— Гинтар, никаких драк, — попыталась таки выйти из-за спины звёздного Кая, но на её плечо легла рука Сека, и она тут же почувствовала некое облегчение внизу.

— Если ты не дашь им разобраться, это будет преследовать вас до конца пути, — спокойно сказал младший и, отодвинув лунную от Закнеыла подальше к кровати, кинул головой, мол всё хорошо. Но кому? Заку, чтобы не беспокоился о Кае, или Гину, что доверяет ему этот разговор.

— Нет, не понадобятся, — ответил на вопрос Гинтар и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты. Он знал, что тот за ним пойдёт. И Зак пошёл. Последнее, что они слышали, это слова Сектара оборотню:

— Девочка, головой-то надо думать. Заниматься сексом второй раз так грубо и с партнёром, который настолько больше тебя — это может иметь нехорошие последствия. Если ты чувствуешь что-то не то — скажи ему. Нечего терпеть и переходить за грань.

То ли на случай плохой защиты Сектара, то ли просто хотел, чтобы слышали все финал этой истории, Гинтар просто вышел из комнаты и закрыл дверь. Лунная с её слухом всё слышала. Да и не подумал Гинтар закрыть дверь в комнату, где отдыхала Валанди. Повернувшись к Закнеылу, Гинтар сложил руки на груди и посмотрел на него, как туманные смотрели на всю тройку — никак.

— Я против этого. И хочу, чтобы ты отошёл.

— Гинтар, я уважаю твое мнение, — Закнеыл встал напротив него. Он не принимал защитную стойку, но был настороже, потому что-то, что он собирался сказать, наверняка не понравится Гинтару, — но в этом вопросе оно не имеет значения. Прости, что не сказали раньше. Мы знали, что ты не одобришь это. Но это случилось, так что прими или смирись.

Не хотел грубить, но иначе не знал, как сказать.

— Да, я звёздный, — выплюнул он эти слова, — и со мной всегда опасно, независимо откуда придет угроза. Себя я научился сдерживать, а от других буду защищать Каю до последнего вздоха.

Понимал, что слова его звучат неубедительно. Но отступаться Зак не намерен, он докажет Гину, что достоин сопровождать Каю на всем жизненном пути.

— Ты меня неделю назад спрашивал, что чувствуешь, когда влюблен, — в тон ему ответил туманный. — Что даёт мне право предполагать, что ты даже её не любишь. Об этом не спрашивают, если любовь есть. Ты её уже чувствуешь и сам понимаешь, что это оно. С чего вдруг это вспыхнуло? После того, о чем мне сказал Сектар? Тогда это не любовь, Закнеыл. Это страсть и не более того. Она сгорит, и пеплом станешь не ты, а Кая. Хватит с неё разочарований в мужчинах.

И всё же младший брат действительно на него повлиял — говорил Гинтар хоть и резко, но всё же спокойно, и поза его не была показателем желания напасть, не сгущался воздух и не электризовался от магии. И Гин не хотел отступать. Он был уверен в своих словах, он думал о них, когда Валанди вернулась из комнаты Каи (Гин не стал спрашивать, что она там делала).

— Да, спрашивал… Для того, чтобы удостовериться, что я чувствую к ней именно это. Как я мог понять, что это любовь, если я никогда не знал ее? У звездных даже слова такого нет, — выдохнув, Зак продолжил. — Я много думал об этом и могу заверить тебя, что это не мимолётное увлечение. А разочаровываешь здесь её пока только ты. Когда ты перестал замечать, что с ней не все в порядке?

«О чем он?» — хотел спросить, но это он тут играет роль старшего братика! И ему задавать вопросы!

— Мы сейчас говорим о тебе. Зачем тебе она? Я буду требовать, чтобы она была счастлива, но что ты ей можешь дать? Только не говори мне, что счастье может быть и в лесу под кустиками. Я хочу, чтобы у неё была крыша над головой, чтобы она ни в чем не нуждалась. Ты можешь ей это дать? — конечно, Гину ничего не стоило просто давить на то, что Закнеыл её не любит, но смысл, если звёздный будет петь одну и ту же песню? — Кая ненамного старше Валанди, зачем тебе этот ребёнок?

— Пищу она добывает лучше нас всех вместе взятых, а крыша над головой — не всегда счастье, иначе почему ты ушел из дома? Я не богат, но серебряники в кармане найдутся. Покинув дом, чтобы изменить свою жизнь, я потерял все. И Кая — первое сокровище, которое я нашел здесь, — он искренне пытался донести до Гина, что у него серьезные намерения.

Да, он не мог предложить ей ничего, кроме самого себя. Он устал, устал быть один все время. Зак хотел иметь близкого, с которым может поделиться переживаниями, и который сможет его понять. Он помотал головой из стороны в сторону, осознавая, что Гинтар просто не хочет отпускать от себя подругу, ему ничего не объяснишь.

— Кая давно не ребенок. Изгнанник просто не выживет, если будет смотреть на мир как ребенок.

Нет, он правда готов был отдать Каю, но лишь тому, кому сам будет доверять на все сто процентов. И кто, по его мнению, действительно сделает её жизнь счастливее. Пока что, если уж не под первое, то под второе Закнеыл не подходил.

— Ты ведь о ней ничего не знаешь, — грустно усмехнулся туманный. — Жизнь ставлю на кон, но она тебе даже ничего не рассказала о себе.

И Гинтар не мог отделаться от мысли, что Закнеыл всё-таки в ней увидел лишь симпотичную мордашку. А как он отреагирует, если оборотень в порыве злости оцарапает его? С Гином был неудачный опыт, но он принял это. А звёздный готов будет терпеть такое обращение? Нет, Зак ей ничего не сделает — Гинтар верил в это, но… Сам не знал, но он искал причины!

— Когда-нибудь ты услышишь, что она убила нескольких оборотней из своей стаи, которые к ней зла не питали. Просто так. Хотела пробить путь к власти. И ты примешь это? Для тебя это будет номальным?

— Посмотри на меня, — невесело усмехнулся Зак. — Кого ты видишь? Ты знаешь мою историю. Думаешь, после того, что я творил, могу упрекать кого-то другого? Но это все в прошлом, и пусть там и остаётся.

— Я смотрю на тебя, Закнеыл. И ищу хотя бы одну причину, которая убедит меня в том, что ты достоин её, — грустно ответил Гин.

***

В это время в особняк вошли истинные хозяева. Майнсет был зол и недоволен. Он всю дорогу держал раздражение в себе, и стоило слуге закрыть за ним дверь, как он взмахнул руками, выкрикивая:

— Проклятье!

— Успокойся, милый, — ласково привлекла его внимание жена. — Старейшину тоже можно понять.

— Нам выпал шанс сделать сказку былью, — не унимался супруг. — Мы можем заполучить могущество! А не иметь эти жалкие подачки магии.

— Майнсет, ты несправедлив. Мы — единственные, кто имеет магию. Даже морские эльфы не способны управлять водами, хоть там и живут. Нам повезло намного больше, чем другим.

— Но мне этого мало. Мы больше не могущественная раса, а подобие людей! — мужчина тяжело вздохнул, будто эти слова отняли его последние силы. Заринти подошла к супругу и, обхватив его лицо ладонями, заставила посмотреть на себя:

— Я не понимаю, почему ты переживаешь? Наши сыновья смогут. Гинтар сильный мальчик — он пройдёт испытание, а верность старейшине Сектара не будет поставлена под удар — он не даст поблажки брату на испытаниях. Неужели ты не доверяешь им?

— Я не доверяю этим пришедшим… — поморщился Майнсет, но выражение его лица заметно смягчилось, стоило заглянуть в прекрасные глаза жены. Он медленно опустился перед ней на колени и, перехватывая руки, поцеловал их. Да, он был высокомерным туманный эльфом; он был не последним эльфом у старейшины. Он был суров и воспитывал сыновей так же. Но в первую очередь он был влюбленным мужчиной, чья любовь не угасала со временем к этой прекрасной женщине. Готов был стоять только у её ног на коленях, только от неё он был готов терпеть любое унижение. Заринти… Прекрасная Заринти на зависть всем принадлежала именно ему, и была настоящей гордостью в доме Майнсета. — Это они не пройдут испытания.

— Ты слишком строг к ним, дорогой. Гинтар описывал оборотня как сильную и волевую женщину. Солнечная тоже дала понять, что, пусть и не по крови, является достойной принцессой Сильверсана. Звёздные в принципе не умеют проигрывать. Они пройдут испытания. А если нет, то один из них должен, а старейшине и этого достаточно.

— Может, ты и права, — совсем успокоился Майнсет. Бросив проходящему мимо слуге «Подай завтрак», Майнсет с неохотой отпустил руки жены, поднялся и предложил свой локоть, дабы сопроводить к сыновьям. — Ты сегодня была бесподобна.

— Да? Я боялась, ты будешь ругаться, что я позволила себе немного вольностей, начав спор со старейшиной.

— Ты же знаешь, тебе можно всё, любовь моя. Да и, надо признать, видеть лицо старейшины в этот момент мне было очень приятно. Однако… — эльф остановился, и лукавая искорка промелькнула в его серых глазах, — мне придётся тебя за это наказать.

— Отлично, — ярче улыбнулась жена и одарила мужа не менее ярким огоньком. — Значит, ты мне купишь такие же туфли и платье?

— Я уложу тебя на кровать и буду… Что? Заринти, подарки — это не наказание, — возмутился эльф. Супруга весело засмеялась и, надув губки, красивым голосом пробубнила:

— Но у этой солнечной такое красивое платье было. А туфли! И где она их только нашла? Майнсет, я хочу такие же!

— Ах, Заринти, — влюбленно проговорил супруг. Будет. Всё ей будет. И туфли отыщет, и платье сам сошьёт, и мир захватит. Всё для неё!

— Ты обещал! — подмигнула ему жена и, надев маску безразличия, пошла с мужем наверх.

Они сразу наткнулись на странную картину, где между комнат братьев стояла парочка эльфов и нехорошо друг на друга смотрела. Можно было услышать, как Майнсет хмыкнул, явно мысленно делая ставку на своего сына.

— Гинтар, оставь ты его уже. Это их личное дело… Вот черт! — Валанди выскочила из комнаты, потому что ей насточертел уже этот разговор, который ни к чему не вел, но увидев родителей Гина, она быстренько запрыгнула обратно и захлопнула дверь за собой.

Закнеыл, бедный, остался один противостоять семейству туманных.

Нехорошо отец посмотрел на эту пару. Он только хотел позвать младшего сына, как тот тут же вышел из комнаты старшего, где… Майнсет увидел Каю. Не в самом подобающем виде. Эльф поперхнулся от наглости этих «гостей», но чем раньше он даст им информацию, тем быстрее они выполнят то, что следует. И тем быстрее уберутся. С Гином было жалко расставаться — отец ещё тешил себя надеждами, что сын согласится на женитьбу и примет дело отца. Но… на его плечи сейчас возложена куда большая миссия.

— Старейшина согласился отдать пергамент с символами. Но только тому, кто пройдёт испытания на чистоту души.

— Что это? — нахмурился Гинтар и вопросительно посмотрел на брата. А тот с видом «я тут не при делах», присвистнул и отвернулся. — Ты знал?!

— Я узнал только к утру, но ваши величественные задницы либо спали, либо… — он бросил сухой взгляд на Закнеыла, но промолчал.

— Только не говорите, что это то испытание, которое для эльфов… — взволнованно спросил Гин отца, и на его испуг тот кивнул.

— Да, как наркотик.

— У старейшины есть свита из двенадцати сильнейших магов-эльфов, — как какой-то учитель заговорил Майнсет. Он стал ходить по холлу, смотря куда угодно, только не на двоих чужих эльфов. И кому, называется, рассказывал? — Но семь из них сильны именно в воздействии на разум. Они и проводят это испытание, которое так и называют: «Семь смертных грехов». Вас выведут из этой реальности. Вы забудете, кто вы и что вы, зачем живёте и что хотите. И эльфы будут вас соблазнять на грех. Как правило, один из десяти не покупается на это, но половина из испытуемых испытывают такое наслаждение, находясь в той реальности, что сходят с ума и молятся лишь о дне, когда вновь попадут в этот мир, — ненадолго замолчав, отец бросил суровый, но с примесью какой-то безумной гордости, взгляд на младшего сына. — В большинстве случаев именно Сектар сводит с ума.

Золотая макушка опять показалась из дверного проема, и оттуда же послышалось недовольное ворчание. Зак же с неприязнью взглянул на Сектара, понимая, что он ещё с ним встретится в этой неравной схватке.

— Старейшина будет готов вас принять в любое время, — продолжал глава семейства. — Гинтар, предупреди нас. Мы с твоей матерью хотели бы присутствовать.

И впервые в этих глазах промелькнула не то забота, не то сильное переживание. А Заринти… Она как-то странно смотрела на Закнеыла — глаза распахнуты, белки выпучены, и какая-то была не такая. Замерла, словно стояла в ужасе, но чего же ей бояться Закнеыла теперь?

— Отлично, чем скорее мы с этим покончим, тем лучше, — буркнул Зак. Хотел было уйти, но заметил этот странный взгляд. Он вопросительно посмотрел на нее, затем перевёл глаза на Гинтара, надеясь, что тот сможет объяснить, потому что интересоваться напрямую у его родителей не смел. Но и с Гином говорить сейчас не было возможности из-за их натянутых отношений.

Но Гинтар смотрел только на своего отца. Кажется, между ними даже происходил какой-то диалог — туманные не замечали странного поведения Заринти, но вот Сектар…

«Матушка?»

Она не ответила, но мгновенье — и её глаза уже смотрели на дверь в комнату старшего сына.

«Матушка, видение? О Гинтаре?»

«О звёздном, — прошептала она мысленно. В эту же секунду глаза женщины потеплели, и она оторвала их от двери, часто моргая, словно попала песчинка. Это произошло слишком быстро, вряд ли кто-то заметил, кроме тех, кто наблюдал за этим странным действием. — Грядёт беда. Ты передашь ему мои слова?»

А между тем Майнсет плотнее прижал к себе жену и с искренней брезгливостью посмотрел на Валанди.

— Как ты там сказала? Достойная принцесса Сильверсана? — фыркнул он, поворачивая жену спиной ко всем. — Очень достойная… Я вижу…

Гин намёк отца сразу понял, хоть и не догадывался, о чём тот говорил. Ясно дав понять, что думает о его словах, Гин встал между дверью в комнату Сектара и своим отцом. Не впечатлил. Совсем. Майнсет, не теряя достоинства перед сыновьями, пошёл прочь из этого крыла.

— Вот коз… какой хороший, предупредил нас, — чуть не оскорбила отца Гина Валанди, но вовремя остановилась, ведь нехорошо говорить так, он всё-таки отец ее возлюбленного. Но и вторую часть предложения произнесла точно неискренне.

Только когда глава семейства со своей женой скрылся из видимости, солнечная целиком вышла в коридор. Разборки ещё не закончились, напряжение продолжало витать в воздухе. Завидев внешний вид Каи, она догадались, что произошло, и из-за чего Гин так зол. Однако Валанди только улыбнулась. Она проскользнула мимо мужчин и обняла лунную одной рукой.

— Это ты ему плечи расцарапала? — с хитрой улыбкой спросила она. — Надо было спину, им такое нравится, — говорила Кае, а смотрела на Гинтара. — А ещё делай так… — она зашептала на ушко Кае, как сделать приятно Заку, но до тонкого слуха звёздного долетали обрывки фраз и заставляли краснеть, хотя по нему этого не видно было. В конце она закончила: — Уверяю тебя, после этого Зак будет носить тебя на руках.

Каю Валанди напугала. Во-первых, чего бы той помогать? Никогда же подругами не были. Уже второй раз лунная ожидала чего угодно, но никак не её советов или, напротив, просьб об этих советах. Каждый раз, когда солнечная приближалась, Кая мысленно готовила целую речь, а в итоге… стояла, как дура, не зная, что на это сказать. Да и вообще как-то было странно говорить на такие темы с кем-либо. Это же… личное, нет? Хотя, с другой стороны… Конечно, хотелось Закнеылу сделать приятное, а то только она получает, а он остаётся с кровавыми ранами. И хоть благодарность в глазах Каи была, но больше было смущения. И за то, что её следы после секса так открыто говорили о их похождениях. Наоборот, ей было стыдно и неловко. На лице, в отличие от звёздного, краснота выдала её с головой, и это не мог не заметить Гинтар.

— Валанди, не смей одобрять это! — он подошёл к ней и осторожно взяв под локоть, отодвинул от лунной, не забывая и ей выделить внимание: — А с тобой у меня тоже состоится серьёзный разговор!

— И ты думаешь, я тебя буду слушать? После всего, что ты сделал? — неловкость быстро сошла на нет, стоило услышать этот наглый голос. Оборотень видела, как пошатнулся Гинтар, будто бы от удара.

— Я шел, чтобы просить прощения… — хотел он было оправдаться за свой поступок вчерашним вечером, но Кая и рта ему не дала раскрыть:

— Ничто и никогда не загладит твою вину, Гин. Ты мне никто, чтобы выбирать спутника, ясно?

Вновь дёрнулся, но вместо виноватого вида он надел маску туманного, взглянув на Каю с таким безразличием, с такой холодностью. Могло показаться, что всё это время он играл какую-то роль. Но Кая знала — Гин был либо зол, либо её слова ударили по нему куда сильнее, чем того хотелось. Пусть так. Всё равно пути назад нет. Они уже никогда не станут прежними, и вряд ли их отношения смогут восстановиться после такой серьёзной раны.

— Кая! — тем временем Валанди прикрикнула на лунную. — Гинтар искренне о тебе переживает, не будь так строга к нему. Да, он немного переборщил с заботой, но он правда желает тебе лучшего.

— А я с солнечной согласен, — как бы между делом дал о себе знать Сек. Поймав взгляд Валанди, он сделал толчок бедрами в её сторону, не стесняясь показывать, что ее мысли сильно завели его. Черт, да он завидовал брату с такой женщиной! И наверное только сейчас до него дошло, что именно искал Гинтар в эльфйиках других рас. Это тебе не покорные туманные, которые будут молчать, терпеть, искать защиту на стороне, но сами никогда не способны за себя постоять. Взять ту же коллегу в кругу старейшин Махитраен — могущественная магичка, молодое дарование, второй после Сектара гений, как её величают другие, но если на неё совершится нападение толпой туманных мужчин — она ничего не сможет сделать. Не имеет права. И хоть вряд ли бы эльфы этой расы на такое решились, но факт остается фактом. Туманные эльфийки — безжизненные куклы по сравнению с девушкой Гинтара. Теперь Сектар готов был с гордостью говорить в будущем, что это — член его семьи. Не стыдно за такую женщину.

— Сектар! — рявкнул на него брат. — Держи свои шутки при себе!

— Ладно-ладно. Лучше скажите, когда вы будете готовы к испытаниям?

В этот момент солнечная себя чувствовала единственным скрепляющим компанию звеном. Она даже смогла примириться со звездным по просьбе Гинтара — ну, и Сектар в этом очень помог — а они решили устроить беспредел, поссорившись. Какая разница, кто с кем спит? Кае тоже не нравилось поначалу, что между Валанди и Гином завязались отношения, но теперь она успокоилась. Так чего же Гин возмущался сейчас? Да, звездный — не лучший выбор, но это же Зак!

— Да ладно тебе, твой братишка просто завидует, — пихнула Валанди под ребра Гинтара, когда он повысил голос на брата.

Она сразу сообразила, что младший туманный развеял свою пошлую магию, и тогда солнечная почувствовала, что между ними образовалась некая связь, можно сказать, в какой-то степени даже родственные отношения. По крайней мере Валанди воспринимала его уже почти как члена семьи. И даже подумывала подыскать ему хорошую подружку — была у нее на примете одна безбашенная девушка, хоть и человек. Но они совсем отвлеклись от темы…

— До нас еще кто-то проходил эти испытания? — серьезно спросил Зак.

— Множество раз, — ответил Сектар, пока Гин и Кая недобро сверлили глазами: Кая — Валанди, Гин — Каю. — Но как и сказал отец, пройти их трудно. Я не имею права рассказывать вам, что и кто будет показывать, и в какую реальность вы можете попасть. Ваша задача — не купиться на то, что мы вам показываем.

— Звучит просто… — сказала лунная.

— Да, просто, если знать, что ты в нереальности, — усмехнулся Сектар. — Но в том мире мы стираем вашу память. Есть только вы и грех, к которому вас попытаются склонить. Каждый из семи магов будет олицетворять грех. Это происходит в большом зале прямо перед старейшиной, но видеть другой мир будете только вы, — туманный эльф задумчиво обвёл каждого взглядом, будто сканировал. По крайней мере, Кае показалось, что он её стал раздевать. Не на физическом уровне. — Гинтар, как туманный, ты можешь попасться на гордыне. Лунная, тебя почти сто процентов победит гнев. Солнечная, ты алчная, а звёздный завистлив. Это ваши слабости, и вы должны научиться контролировать их прежде, чем пойти на испытания. На вашей стороне численность — старейшина готов отдать письмена, даже если пройдёт только один.

— Алчная?! — возмутилась Валанди. — Да я… Ну нет же… Правда, что ли?

Хотя, если подумать, не просто так она стала искательницей сокровищ. Пусть ей не нужно было золото, но она жаждала другого — приключений, опасностей, адреналина. А вот Закнеыл задумался на самом деле. Зависть… Наверное, так и есть. Он всегда наблюдал за жизнью обычных людей и эльфов, как они с легкостью могут общаться с другими, жить, не скрываясь. Именно этот грех подходил ему больше остальных. Как же с ним справиться? Сектар дал отличную подсказку им, и все равно, для Зака, он оставался врагом, которого нужно победить.

— Я бы дал тебе похоть, но из-за случившегося с тобой, ты уже не так… похотлива. Осторожна, что ли, — пожал плечами Сектар и вновь обвёл глазами эльфов. Он был доволен, что звёздный серьёзно отнёсся к его словам, в то время как лунная печально опустила голову. Она уже знала, что не пройдёт задание. Несколько лет понадобилось на то, чтобы вполовину усмирить зверя внутри себя. Больше не было столько времени. Гинтар же… Брат знал о своей проблеме, хотя он немного удивился, рассчитывая, что гнев будет его грехом. — Я так понимаю, прямо сейчас вы не готовы идти?

— А можешь нам ещё как-то помочь? — с надеждой спросила лунная.

— Я не имел права даже ваши слабые места говорить, — недовольный, что его работу не оценили, Сектар скрестил руки на груди и высокомерно взглянул на лунную. — Может, мне ещё за вас всё пройти?

— Ладно, ладно. Чего психовать-то?

— Думаю, Сек, нам всем нужно сначала привести себя в порядок и позавтракать, — решил за всех Гинтар. — а там… не знаю.

— Хорошо. Я распоряжусь, чтобы завтрак принесли в комнаты. Не стоит им вновь попадаться отцу на глаза.

— Согласен, — усмехнулся старший. — Никто не против такого плана?

— Конечно! Все лучше, чем… Э-э, просто лучше, — Валанди опять чуть было не ляпнула про их родителей гадость, но Сектар наверняка понял, что она хотела сказать. Хотя он должен был оценить, с каким старанием она пытается сдерживать себя в выражениях относительно их родичей.

Гинтар тоже все понял. И про отца он ведь услышал это недоговорённое обзывательство. И сейчас просто не мог не улыбнуться на её старания. Он понимал, как это сложно, правда. Но его улыбка тут же сошла на нет, когда рот открыл Закнеыл:

— Пожалуй, сначала посещу купальни, — согласился Зак. — Нужно смыть кровь и… — он посмотрел на Гинтара и заткнулся. Они так и не договорили, но выяснять отношения дальше при всех Закнеыл не хотел. Да и бесполезно это было. Тяжело вздохнув, он просто предпочел убраться из коридора.

— Я перевяжу тебя, — и уже пошла следом, как туманный успел схватить её за руку.

— Нет, ты за ним не пойдёшь.

— Да как ты смеешь?.. — поперхнулась от его наглости лунная. Да и Сектар, если честно, этого не ожидал.

— В купальнях есть слуги — они его перевяжут. Ты пойдёшь в другое крыло и приведешь себя в порядок там. А потом сядишь за медитацию.

— Что?! Но полнолуние!..

— Если есть хоть один шанс, что это поможет тебе пройти задание старейшины, уж лучше этим воспользоваться.

Кажется, тем самым Гинтар ясно дал понять, что пойдёт по иному пути — просто не будет оставлять их наедине. Могло показаться, что Сектар хотел прийти ей на помощь, но не стал этого делать. Просто младший принял то, что Гин ощущает её своей сестрой. А для туманных такое поведение — норма.

Но тут помощь пришла с неожиданной стороны. Валанди подхватила оборотня под руку, вставая между ней и Гинтаром.

— Я пойду с Каей, ты ведь не против? — она слишком мило улыбнулась, чтобы он не мог ей отказать. — Теперь я же могу переодеться во что-то более… привычное?

И подталкивая лунную, она пошла ко вторым купальням, лишь бы поскорее развести всех в разные стороны, чтобы они не сцепились снова. А по дороге придумывала, как можно сгладить ситуацию.

Гина такой вариант устраивал. Он проводил взглядом эльфиек, потом Закнеыла, и сам не заметил, как остался один на один с братом. Сектар долго сверлил старшего сверху вниз, а потом выдал:

— Придурок.

— Козёл.

========== 23. Семь грехов ==========

Комментарий к 23. Семь грехов

Глава получилась очень крупной, но мы не хотели разделять все испытания.

Постарались правильно передать все грехи. Если вдруг найдете косяк, скажите нам, пожалуйста! Приятного чтения)

Кая молчала до тех пор, пока не окунулась в воду, блаженно выдыхая — это был первый звук, который она издала за весь путь и переодевание. И как по дороге из ушей пар не пошёл, настолько она была зла. Вот Гинтар и узнал, а смысл? Он теперь лично будет следить за каждым её шагом?

Но тут глаза упали на входящую в воду обнаженную Валанди, и Кая едва заметно улыбнулась. Подождите, но у неё же был верный союзник!

— Мой вопрос прозвучит странно, но могу я тебя попросить держать Гина от нас с Заком подальше? — лунная очень сомневалась, что у Валанди с этим будут проблемы. Глупо не признать, но завести мужчину та умела… судя по советам, нашептанным на ушко.

— Именно этим я собиралась заняться, — улыбнулась в ответ солнечная. Она погрузилась в воду и счастливо вздохнула — наконец-то спокойствие. Вся эта ситуация изрядно вымотала ее, начиная с выходки Сектара и заканчивая пререканиями Закнеыла и Гинтара. Но была еще одна важная нерешенная проблема: — Ты же разбираешься в травах, сможешь приготовить лунный чай?

Валанди открыла глаза и пристально посмотрела на Каю, надеясь, что та понимала важность ее вопроса.

— Лунный? Лунный, лунный, лунный… Что-то знакомое, — Кая приложила затылок к бортику и громко выдохнула. В путешествии ей точно не приходилось таким заниматься, но раз знала, значит, знакомилась с этим чаем ещё в стае, но когда? Кажется, лунные эльфийки его часто готовили, чтобы… — Ой, — дошло до оборотня. А когда она подумала о своей связи с Заком, выкрикнула уже громче: — Ой!

Вот что было бы, если Валанди не напомнила о такой ма-а-аленькой детали? Не, рано или поздно Кая бы вспомнила. Точнее, уже когда было бы поздно. Свежи ещё были слухи в голове, что звёздные пожирали своих детей, несмотря на то, что Зак опроверг эти глупости. Ладно, мысль об этом скорее была нервной шуткой.

— Я приготовлю нам к вечеру… Тебе, — сразу поправила себя оборотень, но Валанди и так всё поняла. Стыдливо опустив голову, Кая, скрывая красноту на лице, погрузилась под воду, оставляя на поверхности лишь смущенные глаза.

— Ты правда хочешь быть с Заком? — вдруг спросила солнечная. — Если это так, я помогу. Но ты должна хорошо все обдумать. Он принц звездных, за ним охотятся в два раза больше, его будут гнать из большинства городов. Ты готова пойти за ним и разделить его судьбу?

Кая нахмурилась и нырнула под воду. Валанди уже подумала, что это было своего рода отказом от разговора, но когда лунная вынырнула, отвела взгляд от солнечной и серьёзно задумалась над ответом.

— У нас всё неплохо, — ну, если можно так выразиться. Они были вместе несколько дней, потом неделя врозь, и вот ещё один день. И всё время плаванья она хотела быть с ним. Может, искала замену Гинтару, его обществу. Но к этому добавлялось ещё и то, что он ей действительно нравился. Ещё в библиотеке, она помнила, как, когда он её спас от кольев, в нос ударил его запах. Сначала когда-то раздражающий, в тот день Кая иначе взглянула на него. Всего лишь запах, но для лунной он был очень важен, и лишь потом внешность. И пусть она была специфичной, непривычной. Но может, именно это и завлекло?

— А что мне ещё остаётся? — усмехнулась оборотень. Слова прозвучали двусмысленно, будто она с ним из-за жалости к себе и безнадёжности, но это не так. — Я тоже стараюсь не светиться в городах. И на одном месте мне сидеть нельзя, так что… будем бежать от всех вместе, — Кая попыталась улыбнуться, но как-то грустно. Бежать, бежать… Только это им остаётся. Что ж, зато теперь в этом не одиноки. Ответив на вопрос Валанди, оборотень решила, что надо бы свернуть на более позитивную тему. Она что-то там говорила о помощи? Ну-ну, и что же скажет опытная эльфийка? — А… помимо того… — но она не подумала, что так некомфортно будет спрашивать об этом, — что ты говорила мне… Что ещё может понравиться мужчинам?

— Честно говоря, даже не знаю, что может понравиться звездному. Опыт общения с ними у меня не очень хороший, — Валанди задумалась, и ее лицо просветлело. С улыбкой на устах она произнесла: — Был у меня один мужчина — только Гинтару не говори — он с ума сходил от того, что его топчут. Прям упрашивал, чтобы я на него наступила. Это был самый странный случай, который мне встречался. На самом деле опыта у меня не так много в этом плане. Я училась соблазнять мужчин, не доводя до постели.

В отличие от лунной, Валанди говорила о таких вещах без тени стеснения. Для нее это было то же самое, что обсудить наряд на вечер.

— Кстати, как тебе родители Гина? Я убить их готова, держусь только из-за него. Хотя Сектар оказался не таким уж плохим. Хороший парень, хоть и пытается показать себя плохишом.

Кае до конца казалось, что она не поняла смысла. Может, какой-то вид «топтания» вроде массажа? Но как только Валанди стала разъяснять, до неё дошло. Это как, если бы женщина была… «главной»? Совсем-совсем главной? Для неё это, конечно, было очень странным, но… звёздные грубые. Интересно, а Закнеыл такое пробовал? И понравилось ли ему? Ей-то ничего не стоит по нему походить. По крайней мере, спину расцарапать она ему боялась — вон до чего плечи довела.

И хоть ей было очень интересно продолжить, пусть и смущалась от этого, но в какой-то степени рада была прекратить. Хотя тему Валанди выбрала не радужную.

— Я думала, Майнсету лицо изуродую, когда он меня коснулся в первый раз, — аж передёрнуло от воспоминаний. — Но мне ещё повезло. Гинтар давно хотел позвать меня в гости, и давно обрабатывал родителей на мой счёт. Думаю, сейчас я попала под горячую руку. Что же касается Сектара, Гинтар говорил, что он очень одинок из-за своих способностей. Нет друзей, и даже отец не хочет передавать ему дело после ухода Гинтара, — говоря это, Кая отыскала глазами мыло, валяющееся на углу купален, и, подтянувшись к нему, стала обтирать тело, особенно отдавая предпочтение волосам и ногам. — Мне даже доводилось с ним переписываться, но после того, что он натворил, я уже более низкого мнения о нём, и ничто его поступок не оправдает.

— Это нужно было для дела, — однако Валанди встала на сторону туманного эльфа. — Со мной у него не получилось спровоцировать Гинтара, и он переключился на тебя. Но для меня тоже стало шоком услышать о вас с Заком. Поначалу так же хотела прикончить его, — она засмеялась, вспоминая свой порыв познакомить печень звездного со своим кинжалом. И все же задачка перед ней стояла непростая: как заставить Гина принять отношения пары? Задумавшись над этим вопросом, она оборвалась на середине разговора.

— Спровоцировал, но сделал только хуже с нашими отношениями, — буркнула Кая, отдавая мыло Валанди. Сама-то она не собиралась тут засиживаться, хотела быстрее уйти на завтрак. — Как думаешь, по каким комнатам расходиться? Гин с Заком вряд ли в одной будут, если поделимся на мальчиков и девочек. А к нему Гинтар меня просто не пустит.

«И ушёл ли Сектар? Или решил остаться в своей комнате с Гинтаром и Валанди?»

— Иди к своему, — принимая мыло, посоветовала Валанди. — Думаю, Гинтар скоро успокоится и свыкнется. Или я заставлю Сектара вправить ему мозги, снова…

«Своему» — а как же это слово грело душу. Интересно, у Валанди так же? Если да, то это просто здорово, когда одно только слово заставляло чувствовать такое. И пусть на Гина была зла, всё равно от всего сердца надеялась, что и ему с солнечной знакомо это чувство.

На предложение Валанди Кая улыбнулась как-то по-дурацки, но именно так обычно улыбаются девочки, предвкушая что-то… просто хорошее.

— Спасибо.

Через какое-то время Кая облачилась в шелковый халат на голое тело, предложенное слугами. Она долго искала своё платье, но, судя и по отсутствующим вещам солнечной, оба платья унесли. Лишь бы в стирку, а не на помойку.

Уходя, Кая встала у двери и ненадолго задумалась. Хотелось как-то отблагодарить Валанди за поддержку этих отношений. Она была очень важна хоть от кого-то. И было стыдно перед солнечной так же, как и перед матерью. Сколько негатива лунная бросила в неё, когда она стала «красть» Гинтара. А что Валанди сейчас делала в ответ? Мстила? Припоминала? Нет, помогала.

— Прости за сравнение с мамой Гина, — но это всё, чем она смогла отблагодарить: — Ты намного красивее этой стервы.

Выйдя из купален, Кая тут же наткнулась на одного слугу, которого, видимо, послал кто-то из братьев, ибо уж очень ласков был этот туманный с гостьей.

— Вы что-нибудь ещё желате?

И Кая воспользовалась этим бедным рабочим. Продиктовав все нужные травы, которые, по сути, должны были продаваться повсеместно, и послав его по лавкам, лунная вернулась в самую ужасную, но, в то же время, самую прекрасную комнату этого дома — Гина.

Зак уже был там, к счастью, один. Он сидел темнее ночи и о чем-то размышлял. Скорее всего о предстоящем испытании. Похоже, он единственный, кто воспринял его всерьез. Им нужно было пройти, но чтобы это сделать, необходимо побороть в себе пороки. Только как это сделать?

Завидев Каю, он улыбнулся ей одними уголками губ. Это было тяжело для него. Зак находился на грани. Он был истощен морально и физически, и испытание могло его добить окончательно. Забив на все, он подошел к оборотню и, нагнувшись, обнял ее, утыкаясь носом в плечо, просто чтобы вдохнуть ее запах. Ничего не нужно — лишь бы она была рядом. К черту эту магию, может, им просто сбежать? Но он не мог так поступить с остальными.

Жаль, она бы согласилась. Тем более скоро ей предстояло отправить всех их на землю лунных, а самой трястись где-нибудь за их жизни.

— Прости, что из-за меня тебе приходится со всем этим мириться. Как руки? — она мгновенно обняла его за шею, шепча вопрос тихо-тихо, не просто видя, но чувствуя, как ему нехорошо.

Отпустив его и не дожидаясь ответа, Кая подвела Зака к кровати и усадила, а сама взобралась на неё и устроилась сзади, чтобы успокаивающе гладить по вороным волосам, расчесывая и даже что-то пытаясь заплести. Просто на неё это всегда хорошо действовало, да и не знала, как ему ещё можно помочь. Смотреть на него такого было просто больно.

Ему были приятны ощущения ее рук на волосах. Звёздный наслаждался этим, закрыл глаза и постепенно выгонял все плохие мысли из головы.

— Когда все это закончится, давай поселимся где-нибудь в городе гномов, — тихо заговорил Зак. — Я устроюсь кровельщиком или буду чистить лошадей, ты могла бы помогать местным, как Даргоне, а по вечерам мы вместе ходили бы за покупками на рынок.

Просто хотелось спокойствия, чтобы смерть не преследовала их по пятам. Жить и никому не мешать своим существованием.

— Мне нравится эта идея, — улыбнулась Кая, и как бы доказывая, что это от чистого сердца, она поцеловала его в затылок, и вновь вернулась к плетению. — Только уплывём на восток. Там где-то целый гномий остров. Нас никто и никогда не будет там искать.

Её руки переместились к нему на плечи, но на безопасное от царапин расстояние. Пальцы стали нежно сжимать и разглаживать кожу в неком массаже, без каких-либо эротических намёков. Она чувствовала, как его мышцы постепенно расслаблялись под её пальцами, и хотела расслабить его полностью.

— Только… Кровельщик или чистильщик лошадей? Ты серьёзно? Доусон на тебя плохо влияет. Тебе под стать быть кузнецом. Ты только представь, какие очереди будут выстраиваться к тебе за качественным оружием или за советом! А я бы научилась готовить, ждала тебя вечерами с пойманной дичью и с маленькими…

Хотела сказать «детьми», но осеклась и прикусила язык. Обычно, такое можно сказать просто так, без каких-либо намёков. Но ох уж эта Валанди с её чаем. А вот если бы она не сказала? А вот если бы Кая не подумала? И был бы у них с Закнеылом… ребёнок. Даже звучало глупо. Её, конечно, интересовало, как бы звёздный отнёсся к этому неожиданному подарку, но больше её волновало, что ребёнок с такой родословной будет из себя представлять. Будут ли жабры от деда? А может, это будет оборотень, но с черными волосами и глазами? Почему-то Кае на ум только монстрики некрасивые приходили.

— Для кузнечного дела нужны сильно развитые мышцы, я же больше жилистый, — усмехнулся Зак, хотя идея эта ему тоже пришлась по душе. — Так и сидел бы вечность под твоими руками.

То были просто мысли вслух. Конечно, Закнеыл понимал, что этим планам, если и суждено сбыться, то крайне нескоро, но так приятно было помечтать. Представить уютный дом, любимую женщину в нем и… детишек? Да, наверное, и их тоже. Отец убил бы его за эти мысли. Подумать только, что наследник чистой крови спутается с лунной эльфийкой! Да его бы удар хватил. А что, вдруг сработает, и короля звездных настигнет смерть от шока? Эти мысли развеселили Зака, и он наконец улыбнулся по-настоящему. Жаль, что это были только мечты.

А Кая его как раз в этот момент пыталась уложить на кровать, давя на плечи. А когда он всё-таки положил голову на её колени, радостно на него взглянула.

— Ну вот ты и улыбнулся, — придерживая мокрые волосы за ушами, она наклонилась и невесомо его поцеловала. — Всё будет хорошо. Нам осталось заполучить три артефакта. Один у нас почти в кармане. За вторым далеко ходить не надо. От силы потратим ещё месяц-полтора. А после уплывём отсюда, обещаю.

В этот момент дверь в комнату открылась, и Кая уже заранее напряглась и даже гортанно зарычала, предупреждая Гинтара выйти отсюда. Но то был лишь слуга с серебренным подносом, который он поставил на тумбочку рядом с кроватью. Завтрак был скуден, но так и завтракали на туманных островах: варёные яйца, несколько красиво нарезанных фруктов и бокалы какого-то фруктового напитка. На подносе также был небольшой мешочек, размером с кулак. Кая вопросительно глянула на него и перевела взгляд на туманного.

— Травы, как вы и просили.

— Так быстро?

Но слуга решил, что на гостей было потрачено и так слишком много времени, и молча вышел из комнаты. Видимо, Валанди действительно нашла хороший способ не пускать сюда Гинтара. Надо будет её поблагодарить. Причем, нормально.

***

Сами же Гин и Сек воспользовались купальнями сразу после Зака. Разговор вели спокойный, непринуждённый. Вообще, говорил больше Сектар, ибо всё, что хотел рассказать брат, он уже знал наперёд. Чаще всего младший просто подшучивал над старшим. Одно дело читать о том, как Гинтар на свиньях катался, а другое дело это видеть через его память.

В комнату они вошли уже, когда Валанди расчёсывала свои прекрасные волосы, на которые Гин невольно залюбовался. Но заметив, что в комнате было слишком свободно, нахмурился:

— Где Кая?

— Я отправила ее к Заку, — легкомысленно произнесла Валанди, не отрывая взгляда от отражения. В зеркало она увидела, как Гинтар нахмурил брови, но не дала ему и слова сказать. — Послушай, дай ей свободу. Она уже большая девочка, может сама выбирать мужчин. Между прочим, это ты мне всю дорогу жужжал, какой Зак хороший, и как я к нему несправедлива, чего же теперь наседаешь?

Она опустила расчёску на столик, покрутила несколько склянок с кремами и маслами, которых было слишком много для мужской комнаты, и только после повернулась к туманным.

— Ты бы видел, какая она милая, когда говорит о нем, — улыбнулась Валанди. — Похоже, он ей действительно нравится.

Гинтар уже собрался было идти за ней, но голос Валанди остановил его, и туманный просто плюхнулся на кровать брата, которую, к слову, уже успел перестелить.

— А с чего это ты вдруг на его стороне? — хмуро бросил он.

— Милая, — зато Сектар тут же навис над Валанди и подвинул на край столика несколько тех самых склянок. — Очень советую вот эти.

— Не ты ли просила написать, чтобы Кая держалась от него подальше?

— Просто я ей показал, что не такой уж он и плохой.

— А ты вообще в наши отношения не влезай, Сектар! Валанди, вот представь, что у тебя есть лучшая подруга. Самая-самая лучшая. И ты знаешь, что за всю жизнь она настрадалась от мужиков по горло. Неужели ты бы продолжила доверять её выбору, несмотря на то, что этот выбор может стать последним? — намекнул он о полной пропаже доверия к противоположному полу. Сектар в это время взобрался на кровать и, сев в позе лотоса напротив Валанди рядом с братом, больно толкнул его в плечо.

— Вот к Сектару я бы ее не подпустила, — ткнула она в него и скорчила смешную рожицу. Но над словами Гинтара задумалась. — Ну и что ты предлагаешь тогда? Как, по-твоему, мы их разделим? Зак не намерен отступать, да и Кая будет всячески тянуться к нему. А не оставлять их наедине — не оставаться наедине и самим. И опять мы пришли к варианту убить Зака, который ни ты, ни я теперь не приемлем.

Валанди открыла одну баночку и сморщила носик от резкого запаха жасмина. Нет, такие она не любит, а вот вторая оказалась немного приятнее. Раз уж хозяин разрешил, она намазала руки и шею, и теперь от нее пахло ирисами.

— У нас только лютые извращенцы готовы спать с оборотнями, — поморщился Сек на слова солнечной.

— Ты сам мне за неё деньги предлагал.

— На меня плохо влияют эти твои «другие расы ничем не лучше нас», — в ответ усмехнулся младший и лёг на свою кровать. Его, например, очень радовал тот факт, что обе пары будут разделены из-за оборотня и звёздного — никто больше не будет заниматься непотребством там, где в праве этим заниматься только он. — Давайте лучше поговорим о вас. Гинтар, ты писал, что с вами связался морской. Так как он собирается заколдовать письмена? Он назначил место встречи?

Валанди тоже забралась на кровать, нагло отпихивая ноги Сектара, чтобы пробраться к Гину.

— Меня больше волнует, как нам пройти мимо сирен, — произнесла солнечная.

— Сирен? — распахнул глаза туманный. Он скептически посмотрел на жалкие попытки солнечной себя отпихнуть, но, потеряв терпение, схватил её за ногу и в наглую посадил к себе на колени, крепко сжимая в руках.

— Сектар! — конечно, такое старшему не очень-то нравилось, но он не бесился так, как из-за короля солнечных. Наверное, здесь играл факт полного доверия к младшему. Дальше вот таких рукоприкладств это не дойдёт.

— А ты своей даме, будь добр, объясни правила нахождения на островах! Так о чём это я… Ах да! Сирены? Вы с ума сошли? И как вы себе представляете поход к ним?

— Как раз хотели тебя о помощи попросить. Нет ли какого-то заклинания или… — начал было Гинтар.

— Боги, нет конечно! Магия сирен — это их природа, от этого нет защиты! Всё равно, что я буду пытаться защититься от руки, которая меня захочет ударить!

— Но от руки можно поставить щит…

— Но рука осязаема, идиот! Вы чем думали, соглашаясь идти на остров Хэтога? — Сектар был не только удивлён в глупости этих путешественников, но и зол на их глупый поступок, что выражалось в его «объятиях».

А Валанди затеяла эту возню специально. Конечно, играла с огнем, но почему-то ей казалось, что Сектар не причинит вреда, прониклась доверием к нему, как к младшему брату Гина. Да и это должно отвлечь их от Каи.

Однако, оказавшись в объятиях не того туманного, Валанди пискнула и сделала несколько попыток выбраться — неудачно. По мере разговора Сектар сильнее сжимал руки на ее рёбрах.

— Сломаешь, — сдавленно предостерегла Валанди, когда он начал причинять ей настоящую боль. Мысленно она уже принялась проводить рассчет, куда лучше врезать, чтобы Сек ее отпустил, а пока вцепилась в пальцы туманного, стремясь оторвать их от себя.

— Сломаю, дура, ещё как сломаю. Ты мне показалось сначала разумнее всей этой тройки вместе взятых, — угрожающе заговорил он ей в макушку. — Ты куда смотрела, соглашаясь на это? Или солнечные, живя в лесах, не знают, кто такие сирены? Так я тебе скажу. Они затрахают, что твоего Гинтара, что того звёздного, до смерти. И им очень повезёт, если они не понравятся им в постели. В этом случае их убьют на месте.

— Сектар, я всё понимаю, но… — опять Гину и слова не дали вставить:

— Что ты понимаешь? Туманные моряки сотнями гибнут, если их случайно течением заносит к этим островам!

— Они предупредили, чтобы мужчины к ним не совались, — рыкнула Валанди, тоже начиная злиться. — Если нет никакого способа защититься, тогда я пойду одна. Орлоно пришел ко мне с этим предложением, значит, мне и разбираться с ним.

А представив, как морские демоницы используют Гина для своих плотских утех — уж он им понравится — Валанди чуть с ума не сошла. Определенно, его она к острову не подпустит.

Надоело, что Сектар ее держит. Схватив его за плечи и найдя опору ногами, она резко подтолкнула себя вверх и извернулась так, чтобы оказаться лицом к Сектару. Однако это движение повалило их обоих на кровать, и Валанди просто распласталась, лёжа на младшем туманном сверху.

— Валанди, мы это уже обсуждали. Одна ты не пойдёшь! Если мы… Эй, а ну хватит! — Гинтар попытался вырвать эльфийку за шкирятник от брата, но тот тут же обнял её ещё крепче — в таком-то положении точно не выберется. — Сектар, немедленно отпусти её, мне это не нравится!

— Она сама повалилась на меня, — пожал плечами младший, но Валанди не отпустил. Напротив, с такой зловещей улыбкой посмотрел прямо в её глаза, и прошептав: — Не думал, что я тебе настолько понравился, что ты аж прыгаешь на меня, — стал колдовать.

Валанди была во тьме. Она видела только темноту и ничего вокруг. Нет, стойте… Там что-то показалось. Сектар! Голый… Внушительный… Красивый… Нет, стойте! Это он ей такие эмоции наколдовывал? Или…

— Ну вот мы и одни… — томно прошептал он.

Вспышка, и туманный уже ласкал обнаженное тело солнечной, которая не могла двигаться из-за магии. Ещё одна — Сектар ласкал её напряженную грудь языком, а пальцами водил внизу, возбуждая, заставляя течь. Вновь вспышка — Валанди на лице Сектара и принимала его оральные ласки. Такие нежные, горячие… прекрасные… Между каждой вспышкой проходило по меньшей мере минут пятнадцать. Последняя вспышка показала, как солнечная скакала на младшем брате своего возлюбленного, похотливо сжимая свои груди ему на радость.

Но когда солнечная открыла глаза, она сидела в полуметре от братьев, а те, словно прошла одна минута (словно ли?) вели диалог:

— Мы решили, что девчонки пойдут на остров, а мы с Заком на лодке будем ждать их в море. Я думаю, мне хватит сил чтобы хоть немного течение не прибило нас к берегу, — говорил Гинтар, пока Сектар с видом полной заинтересованности кивал.

— Убью гада, — буркнула Валанди и пошла искать свой кинжал в рюкзаке.

Какие, к черту, морские, когда самая большая угроза сидела рядом с её возлюбленным и, нагло смотря в его глаза, пихала такие мысли ей в голову? Родной брат ещё…

В руки ей попался лук вместо кинжала, и она, не мешкая, чтобы Сектар не успел засечь ее мысли, пустила стрелу, которая пролетела перед самым носом младшего брата и воткнулась в подушку.

— Ещё раз залезешь ко мне в голову, и я не промахнусь, — Валанди бросила гневный взгляд на братьев и, со злости откидывая лук в сторону, сделала шаг к выходу.

Лицо Сектара нужно было видеть. Эти распахнутые глаза, открытый рот и медленный поворот головы в сторону пришедшей угрозы. Потом лицо медленно исказилось такой злобой и презрением, какую Валанди ещё не видела в лице туманных.

— Да как ты посмела, дрянь?

— Сектар, что ты с ней сделал? — резко вскочил с кровати Гин, прикрывая собой уходящую солнечную. — Я просил же тебя…

— Я один из испытателей, — рявкнул Сек в спину Валанди, игнорируя брата. — И поверь, я тебе припомню это. Боль звёздного покажется тебе всего лишь щекоткой! Ты… — Сек замолчал, видя, как перед его лицом вновь летал острый маленький шип. Оскалившись, он перевёл взгляд на старшего. — Если ты не покажешь ей, где её место, это сделаю я.

— Не знаю, что ты опять ей показал, но ты это заслужил, — в ответ показал зубы старший.

— Я в своём доме. Какого чёрта я должен терпеть это? Может, ты и стал неженкой в своих приключениях, но это не распространяется на других. Ещё одна выходка с её стороны — и солнечная будет считать себя оборотнем, ясно? Будет рвать на себе одежду и бегать на четвереньках голой по городам, если ты её не приструнишь! И не смей мне угрожать, ты знаешь, чем обычно наши драки заканчиваются!

Покидая комнату, Валанди пообещала себе, что как только получит магию и разберётся с её природой, первый же, кого она навестит, будет Сектар. Громко хлопнув дверью, она осторожно выбралась из особняка в поисках места, где ее никто не потревожит.

***

Спустя два часа перепалок с братом, они всё-таки пришли к единому мнению — один будет готовиться к испытаниям, второй найдёт Валанди. И вопреки мнениям, готовиться будет Сектар, а Гин пошёл за своей подругой — Сек быстро вычислил её местоположение и отправил туда старшего.

Да и нетрудно было найти — слуги то и дело жаловались, что не могут навести порядок в саду из-за неприятной особы, которая там засела. Туда и пошёл туманный.

— Валанди… — тихо позвал её эльф, заметив золотую копну волос среди кустовых цветов. — Прости. Мне правда очень стыдно за него.

— Ну и мерзкая у него сила, — проворчала солнечная. За это время она немного успокоилась, но неприятный осадок остался. — Если будем в Тиросе, там живёт один торговец амулетов, среди его вещей есть несколько кулонов, которые защищают от ментальных атак. Знала бы, приобрела ещё в прошлый раз себе, — она цокнула языком и расстроенная повернулась к Гину. — Он нормальный парень, с ним даже можно вести дела, но такие вещи терпеть не намерена. Я понимаю, что он не уважает женщин, но должны быть какие-то рамки!

— У него нет рамок, — покачал головой Гин, обходя Валанди сзади и обнимая её со спины. — Только одна — я. Поверь, если бы я не написал о своих намерениях к тебе — этой бы ночью была в его кровати. И поверь, добровольно.

— Не дождется, — проворчала она, кладя руки поверх ладоней Гинтара.

Конечно, ему и самому было неприятно говорить это, но в какой-то степени он хотел показать, что у Сектара есть какое-то уважение. Если уж не к женщинам, то к родственникам. К матери, например, он ни разу в жизни это не использовал.

— Я теперь переживаю, как бы он не отыгрался на тебе на испытаниях за это…

— Я опять все испортила? — грустно улыбнулась она. — Теперь у меня нет ни шанса пройти их. Есть какой-нибудь способ сопротивляться ему?

— Нет, милая, ты ничего не испортила. Будет чудом, если вообще кто-то сможет пройти эти испытания, — честно ответил Гинтар. — Нужно только молиться, чтобы никто не подсел на то, что будут показывать. Помню одного туманного эльфа — он часами сидел у дома старейшины, моля, чтобы его вновь переместили в иллюзию. Его грехом было обжорство. В итоге он так и умер от голода. Испытатели залезают слишком глубоко в голову. Порой, зависимость даже не излечишь. Противостоять им никак нельзя. Ни амулетами, ни заклинаниями. Да и если кто-то почувствует это — автоматический провал.

— Будем надеяться, что случится чудо. Пойдем? Чем скорее закончим с этим, тем скорее уберемся. Прости, но я не хочу надолго задерживаться у тебя дома.

— Как бы в это было не трудно поверить, но я тоже, — и прежде чем они куда-то пошли, Гинтар взял руку Валанди и, дернув на себя, обнял, скрепляя на её губах жадный поцелуй. — Моя маленькая сочная эльфийка, — улыбнулся он. Сочная? Или солнечная? Да какая разница, когда на тебя смотрят такими влюбленными глазами?

***

Пятёрка молодых эльфов предупредила Майнсета и Заринти об уходе, и Сектар повёл их к старейшине. Как оказалось, вокруг особняка Гинтара было не так пусто. Если пройти пять километров, то можно было увидеть ещё один… Ну, не замок или особняк, но что-то схожее с часовней. Это было красивое массивное здание всё из того же белого сверкающего мрамора. Здание было больше обычных часовен, и ребята посчитали, что это и есть дом старейшины.

— Нет, здесь проводятся разные обряды и советы, — ответил на мысленные предположения спутников Сектар. — Сам же старейшина живёт скромно на другой части острова. Но с каждым годом ему всё тяжелее проходить этот путь. Бывает, тут и ночует. Или за ним присылают телегу.

Внутри было светло. Слишком светло. Будто маги нарочно сделали стены здания настолько ослепительными, что всё равно если бы в этих стенах скрывалось само солнце. Справа и слева от входа были скамьи в несколько этажей, и каждое место было заполнено. Более того, стоило подойти к дверям, как Сектар скрылся, сославшись, что ему нужно подготовиться к испытаниям, а когда Гинтар со своими спутниками вошёл в здание, все туманные, пришедшие сюда как зрители, повскакивали со своих мест и громко закричали, приветствуя пророческих эльфов. Слух о том, что на островах появились спасители эльфийской магии распространился быстрее, чем что-либо, и, засунув своё высокомерие подальше, обычные жители видели в путешественниках каких-то героев.

— Это они!

— Эльфы из пророчества!

— Они уже нашли два артефакта!

— Вперёд! Вы справитесь!

— Верните нам магию!

Кая, не привыкшая к такому вниманию, и из-за отсутствия плаща, прижалась к Закнеылу, будто каждый туманный держал в руке лук и целился в них. Для неё было слишком шумно, слишком много незнакомцев. Слишком противно.

Сам звёздный отреагировал на это спокойно. Он привык к повышенному к его персоне вниманию. Где бы он ни находился, у звездных или в поселениях на поверхности, всегда был в центре внимания, если не скрывался. Если на родине всех заставлял смотреть его высокий статус в иерархии, то в городах — само происхождение. Он только насторожился, чтобы не пропустить, если вдруг их попытаются убить.

Для Валанди же это было как бальзам на душу, после ужасного приема в доме туманных. Ей нравилось, когда ее почитают, когда ей восторгаются, а после встречи с семьёй Гина, ей было достаточно, чтобы относились просто не как к отбросам.

Гинтар сначала долго осматривался, искал глазами своих родителей на трибунах. И да! Вот они! На самых первых местах в другом конце зала, почти напротив места, где всё будет происходить. Мать сдержанно улыбалась, но взглядом она поддерживала своего сына. Как и отец. В его глазах была гордость. Один сын достоин чести стать частью пророчества, а второй считался лучшим магом острова. Об одном он беспокоился: если Сектар даст слабину, его выгонят, а Гинтар автоматически проиграет.

Трон (а иначе это назвать было нельзя) возвышался на пьедестале у стены, противоположной к входной двери. На нём сидел эльф. Кая никогда не видела старых эльфов. Настолько старых. Он был больше похож на человека: сгорбленный, голова вжата в плечи, а нижняя челюсть как-то странно выпирала вперёд. Его длинные, белые, а не серебряные волосы касались пола, укрывая плечи и руки старейшины, как шаль. Глаза были скрыты за густыми седыми бровями, а морщины на лице и делали его похожим на человеческого старца. Это был дряхлый старик, и не вызывал чувство уважения так, как должен эльф с таким статусом — старейшина! Даже когда Кая ушла из стаи, её вожак, хоть и был старым, но напоминал сорокалетнего человеческого мужчину, но никак не девяностолетнего. Хотя может их так уродовала магия?

Справа и слева от трона стояли по три разные фигуры, облачённые в красивые серые плащи. Капюшоны скрывали в них всё! Глаза, лицо и даже подбородки — непонятно, кто там мог быть. Длинные пышные рукава заканчивались дальше от пальцев на десять сантиметров, ног тоже не было видно. Полная конфиденциальность. А пока четверка путешественников, ведомая Гинтаром, шла через кричащую толпу к старейшине, к фигурам присоединился ещё один неизвестный, но все сразу поняли — этот эльф, возвышавшийся над своими коллегами благодаря росту, был никем иным, как Сектаром.

Валанди глубоко вздохнула, заведомо зная, что обречена на провал. Да и Закнеыл не очень был воодушевлен. Помня, как поиздевался над ним Сектар, он готовился к самому худшему.

Заметив настрой Валанди при виде брата, Гинтар очень хотел обнять её, как-то поддержать, но не мог. При старейшине — не мог. Лишь едва заметное касание его пальцев руки эльфийки, и Гинтар вышел к пьедесталу:

— Старейшина, я рад видеть Вас в добром здравии, — Гинтар опустился перед стариком на одно колено.

— Гинтар, сын Майнсета, — а голос старика! О боги, это был пусть и громкий, но до чего омерзительно скрипучий голос! — Мы сначала расстроились, что столь хороший эльф решил пренебречь теми подарками жизни, которые готов был передать тебе твой отец. Но как всё удачно сложилось. Ты можешь сделать для своей семьи куда больше, чем вести дела Майнсета.

Через каждое предложение старик делал длительную паузу и тяжело дышал, словно говорить ему приходилось на одном только выдохе. Для спутников не стало секретом, что ему сейчас очень тяжело даже просто находиться среди такой толпы.

— Твои родители уже рассказали тебе об испытании? — спросил старик.

— Да, старейшина. Я и мои спутники готовы их пройти.

— Хорошо, хорошо. Я надеюсь, ты понимаешь, что я не могу отдать тебе столь важную вещь, практически символ острова, не будучи уверенным, что вы достойны не только быть избранными, но и способны завершить свою цель?

— Да, старейшина. Я всё понимаю.

— Тогда… Да начнутся испытания. Я не стану вам объяснять суть. Надеюсь, твой брат уже всё рассказал. Так кто же готов пройти его первым?

— Я пойду, не будем с этим тянуть, — шепнула Валанди Гинтару. — Пусть Сектар бросит все силы на меня, может, вам поменьше от него достанется.

— Удачи, — шепнул ей Гин и указал взглядом на неё старейшине. Тот кивнул и махнул рукой одному из испытателей.

— Давай, нужно чтобы хоть один прошёл, — шепнула ей Кая. Себя-то она уже заранее завалила.

Вперёд вышел один из испытателей. Он задрал рукав до кисти и указательным пальцем коснулся лба эльфийки. Да, они не могли колдовать без зрительного контакта, но Валанди уже знала, что хватало прикосновения. Перед глазами вспыхнула яркая вспышка, поглотившая всю комнату, всех зрителей, а когда свет медленно растаял, унося все воспоминания Валанди, она увидела вокруг себя красивые столы, на которых была её самая любимая еда со всех мест, где бывала: жаренные курочки, свинина, рыба, украшенная лимонами и зеленью, орехи в меду, запечёные яблоки — всё! Комната была светлой, приятной и уютной. Валанди знала кто она, обрывками помнила своё прошлое, но тут она оказалась, потому что бежала от великана, у которого пыталась украсть сокровища. Она была голодной и уставшей, и по счастливой случайности попался дом с этой красотой. Столы ломились под количеством этих яств, запах всего вкусного, чего только есть на свете, обволакивал солнечную, заставляя давиться слюной. В её мире никого не было — Гинтара, Каи, Зака. Не было прошлого с пророчеством. Было её настоящее, где она — всё такая же искательница, бойкая и отважная. И сейчас она очень хотела есть.

Какой же голодной она себя чувствовала! Но было что-то подозрительное в этом. Дом, полный еды, и никем не охраняется, в таком опасном месте, как горы. Чего тут скрывать, у Валанди был порыв схватить ближайший пирог и унести ноги подальше. Однако тяжелые шаги, которые послышались снаружи, заставили ее сорваться с места быстрее.

Стоило Валанди открыть дверь, как её тут же поглотил яркий свет, выводящий всё в тот же зал. Гинтар и Кая испугались, что закончилось всё слишком быстро — испытатель не успел продержать свой палец у её лба более, чем три минуты, а уже отрывает. Неужели…

— Солнечная прошла испытание. Она чиста от греха Чревоугодия, — громко сказал неизвестный туманный, и толпа вновь повскакивали со своих мест, даруя громогласные аплодисменты Валанди. Гинтар хотел было подскочить к ней, но уже шел второй испытатель. Он только и успел, что сказать:

— Ты молодец! Ещё шесть!

Прежде чем второй туманный эльф прикоснулся к ее лбу, она успела обрадоваться, что это не Сектар. И вновь ее поглотил свет, унося к следующему испытанию.

Прикосновение ко лбу переместило Валанди в страшную реальность. Её насиловали. Опять. Толпа звёздных эльфов окружила бедную солнечную, прикованную к клетке по рукам и ногам. Под ней был тот самый палач, насаживающий пленницу на свой член. Сзади пристроился ещё один, грубо входя уже там, третий стоял у лица солнечной и заставлял ублажать его ртом. Целую ночь звёздные меняли друг друга, неустанно насилуя, разрывая Валанди. Сколько так прошло времени — она не знала. Но бывали моменты, когда её оставляли тут одну, лежать и задыхаться от запахов, от неуходящего чувства заполненности всеми этими омерзительными… Слова звёздных даже сейчас отдавались эхом по пещере:

— Тебя никто не спасёт.

— Мы не дадим тебе умереть. Ты будешь веками ублажать нас.

— Мы будем делать с тобой всё, что хотим!

— Оставь надежды убежать.

И вот, её оставили тут снова. Одну, в ледяной клетке, со своими мыслями.

Но вопреки ожиданиям ее обуяла страшная злость: «Сколько можно уже?» Разве она мало настрадалась? Собрав последние силы, она поднялась. Сначала на четвереньки. Разбитые в кровь коленки нещадно саднили. На трясущихся ногах она смогла выпрямиться. А за дверью ее клетки уже слышны были шаги палачей. Без оружия, без какой-либо надежды на спасение она готова была броситься на них с голыми руками. И либо сбежит, либо погибнет, но спасётся из этого ада.

Всё как в прошлый раз: дверь открылась, на миг ослепив эльфийку, а перед глазами тут же было взволнованное лицо Гинтара. Он знал второго эльфа, тот всегда давил на больные точки, и мысленно взмолив Сектара показать, что творится у неё в голове, туманный был в шаге, чтобы прекратить её метания.

— Милая, ты как? — наплевав на толпу и на туманных, Гинтар отпихнул испытуемого и обхватил лицо своей красавицы. — Всё хорошо, это было неправдой, я тут.

— Гинтар… — после второго раза было сложнее осознать, что все произошедшее было ложью. Тяжело дыша, сдерживая слезы — нет, перед толпой эльфов она ни за что не заплачет на потеху туманным — Валанди обхватила любимые руки и выдавила улыбку. — Все нормально, я справлюсь.

А в голове понимала, что уже сейчас была близка к провалу. Если бы не разговор с Сектаром ночью, ее бы точно захлестнула жалость к себе, ввергая в уныние.

— Ты у меня большая молодец, слышишь? Остальные грехи не такие страшные.

Кая и Закнеыл не понимали, что там ей показывали, но услышав «Она прошла через Уныние!», Кая подпрыгнула к Валанди, готовая обнять её, но… как-то они не подруги… Да и не так тесно общались. В общем, это вылилось лишь в радостную улыбку и прихлопывания по плечу.

Третьей была женщина. Коснувшись Валанди, она показала ей горы Слёз. Солнечная с двумя своими коллегами по поискам сокровищ пряталась от саблезубого льва, который рыскал в этих окрестностях. Они ушли чудом и решили попытаться украсть у живущей здесь банды головорезов сокровище немного позже, когда у них будет достаточно сил справиться с метровой кошкой.

И вот, спрыгивая с очередного выступа, Валанди остановилась. В нескольких метрах от неё на полметра выше виднелась пещера. Быть может, здесь они смогут переждать опасность? Большой кошке будет трудно взобраться по столь крутому обрыву, но ловкому эльфу и двум людям не составит труда. Однако в пещере их ждал сюрприз.

Она была уже занята старой гарпией. Огромная отвратительная голая женщина с мертвецкой серой кожей и с пахучими вороными перьями по всему телу и вместо волос. Вместо рук были крылья, а вместо ног — вороньи лапы. Она спала, укрыв себя крыльями, но прямо позади неё были клинки. Те самые! «Когти Бальзура», обложенные прекрасными драгоценными камнями: рубинами, алмазами, сапфирами и горсткой золотых монет!

— Валанди! — взволновано крикнул один из мужчин. Заметив гарпию, товарищи тут же спрыгнули обратно, но, видя, что Валанди не торопилась, тихо окликнули её.

— Валанди, это опасно! Мы не справимся с гарпией! Ты её разбудишь!

— Убираемся отсюда!

Но они были прямо перед ней. Клинки, что она так долго искала, лежали в нескольких шагах от нее, только руку протяни. Валанди знала каждый изгиб лезвий, каждый камушек в рукояти и магические свойства. Вон тот с рубином препятствует сворачиванию крови, и жертва, кому не посчастливилось получить рану от него, умирала от кровотечения. Кинжал с изумрудом мог отравить, а с желтым топазом оставлял страшные ожоги. Но самым смертоносным был кинжал с алмазом. Стоило его погрузить в жидкость, как он в мгновение ока превращал ее в лёд, так и с телом противника. И завершал коллекцию ее кинжал с бирюзой, который чаровал все ножны, чтобы в них возвращалось оружие само по себе.

— Мне нужны они, — одними губами произнесла Валанди. — И я их получу.

Осторожно, стараясь ступать бесшумно, чтобы не разбудить гарпию, солнечная эльфийка двинулась в обход спящей. Шаг за шагом, сантиметр за сантиметром она продвигалась к своей цели, внимательно следя за мерным дыханием чудища. На всякий случай она приготовила кинжал и в любой момент готова была к опасности.

Но снаружи раздался рёв горного льва, разочарованного пропажей своей добычи. Гарпия вскинула голову, прокаркала возмущенно что-то в ответ, но на её глаза-бусинки попалась незваная гостья. Вскочив на лапы, чудовище захлопало крыльями и кинулось на солнечную, оберегая своё сокровище. Клинки сверкнули, ослепляя воровку и хранительницу, но стоило прозреть, как наступила мёртвая тишина — ни гарпии, ни ветра, ни рёва льва, ни восторженной толпы.

— Солнечная провалила испытание Алчности, — был приговор.

— Собака! — только вскрикнула Кая, но она не могла не одарить восхищенным взглядом солнечную. Три испытания. Это чего-то да стоит.

Толпа не освистала солнечную. К ней отнеслись с неким уважением, ведь не каждый туманный и до второго-то добирался. Валанди даже не дали прийти в себя — к ней вновь подошёл Гинтар и, обняв, тихо прошептал:

— Ты всё равно молодец. Я тобой горжусь.

— Черт, они были почти у меня в руках, — разочарованно бросила Валанди. Расстроилась, что то было иллюзией, но больше ее огорчило, что она повелась на неё. Переведя дыхание, она обняла Гина в ответ и прошептала ему: — Прости, уж очень я хочу заполучить «Когти Бальзура», — она усмехнулась ему в грудь. — Ну, зато Сектар остался без удовольствия помучить меня.

Красавица могла услышать облегченный вздох Гинтара. И пусть она могла подумать, что это из-за младшего брата, но старший был рад, что Валанди не так сильно расстроилась из-за этого испытания. Так вот что ей там показали! Эти клинки! Это ж до чего она мечтает их заполучить-то?

— Убьюсь, родная, но помогу тебе их отыскать, — прошептал он ей на ушко.

— Кто следующий? — пронёсся по толпе голос старейшины.

Почему-то Кая вдохновилась маленькими победами Валанди. Она, преодолевая страх перед толпой, вышла вперёд и бросила напряженный взгляд на испытателей. У оборотня было чувство, что она здесь стояла не только ради магии, но также представляла свой народ — лунных эльфов, которых так не любили туманные. Она пройдёт! Она справится! Она была уверена в себе!

Но Кае просто не повезло.

К оборотню вышел следующий. Они не начинали с первого, просто продолжали с того испытателя, который должен был идти за ним. Когда он коснулся её лба, оборотень вернулась в свои леса. Она никуда не уходила, её не изгоняли, но смерти почему-то уже были. Кажется, Лука пока не распространил слухи. Она гуляла по лесу в поисках тихого места, но то и дело ей попадались члены стаи:

— Эй, Русалочка!

— Иди отсюда, от тебя рыбой воняет!

— Кая, я бы на твоём месте со своей матерью уже ушла отсюда!

И Кая хотела уйти, но она знала, что с матерью в одиночку не сможет выжить. Слишком привыкла к жизни в месте, где хоть кто-то о ней заботится. Пусть лишь жалкими подачками.

— Эй, смотрите! Дакота вновь в драку ввязалась!

Услышав это, Кая тут же побежала на шум, попутно обращаясь в зверя. Знала она, как мама в драку ввязывалась — на неё просто нападали со спины. И сейчас был такой же случай. На здоровую пантеру, всю покрытую шрамами, набрасывались три волка и одна серая кошка. Дакота больше оборонялась, пыталась убежать. Увидев эту картину, Кая вне себя от ярости побежала маме на выручку, вцепляясь в морду одного из волков когтями и отдирая от матери. Завидев «Русалочку», нападающие отпрыгнули, а Кая, вздыбив шерсть и избивая себя хвостом по бокам, рычала, пятилась к матери.

«Русалочка, пошла прочь!» — фыркнул рыжий волк.

«За что на этот раз? — рыкнула оборотень. — Дорогу вам перешла? Принесла больше добычи, чем вы?»

«Кая, иди отсюда, иначе тебе тоже достанется», — послышались слабые мысли сзади. Матери хорошо досталось — от неё так и разило кровью, а на морде, помимо четырёх уродующих её шрамов, были теперь и красочные точки от укусов.

Один вид матери выбесил Каю. За что? Её-то за что? Дакота росла с этими оборотнями, играла с ними и делила пищу. За что к ней-то столько ненависти? За то, что она предпочла морского какому-либо оборотню? И лишь за это на неё обязательно нападали раз в неделю, стоило только той задеть чувства членов стаи.

«Нет, пусть Русалочка смотрит, что бывает с такими шлюхами, как ты, Дакота!» — рыкнула серая кошка.

Кая резко развернулась к ней и набросилась, не помня себя от ярости. Она даже не попыталась сдержать свой гнев. В стае нельзя быть слишком нежным, а ярость всегда делает клыки и когти острее. На неё одновременно напали остальные, но Кая этого не чувствовала — она концентрировала внимание лишь на звуках рвущейся шкуры и рёва от боли. Никому не позволит так говорить о её матери! Всех перебьёт, но мать не даст в обиду! Уроды! Шкуры! Собаки!

В пылу битвы Кая почувствовала под клыками виски серой кошки и сжала их. Послышался хруст, и вместе с ним вспыхнул белый свет, который и перенёс её в реальность.

Кая стояла в облике зверя перед молчаливой толпой, смотревшей на неё с презрением. Она тяжело дышала, била себя хвостом и озиралась по сторонам в поисках врагов. Но отовсюду слышалось: «Дикари! Дикари! Какие же лунные омерзительные дикари». Да, туманные солнечных, можно сказать, любили, по сравнению с оборотнями. Голоса их и запахи рядом стоящих путников медленно возвращали Кае воспоминания. Точно, нет стаи, уже давно нет. Она должна была пройти испытание и…

— Лунная провалила испытание Гнева, — объявил испытатель.

Оборотень сжала зубы в оскале и издала рёв, всё равно, что она вскрикнула бы: «Проклятие». Опустив печально голову, она медленно обратилась в эльфа, сидящего на коленях. Прикрыв грудь и стыдливо опустив голову, лишь пролепетала:

— Простите, — но даже сейчас её обуревала дикая ярость уже на саму себя. Хотела показать себя, хотела показать, что она, если уж не выше Валанди, то хотя бы ровня. На деле же… не прошла и первого испытания. Стыдно. Противно. Чувство гордости упало ниже некуда.

— Эй, все в порядке, ничего плохого не случилось. Подумаешь, глупые испытания… — обняла ее Валанди. У нее не возникало вопросов по поводу их дружбы. Она просто видела, что Кае нужна поддержка, и давала ее ей. Был бы у нее плащ с собой…

Хотел бы на месте солнечной быть Зак. Но при Гинтаре лишний раз не нужно тыкать их отношениями, не в такой ответственный момент.

— Ты тоже молодец, милая, — попытался подбодрить её Гин и укрыл своим плащом.

— Да пошёл ты… — был рык в ответ, но туманный не обиделся. Он думал, что она была зла за свой проигрыш, и это было отчасти так.

Гинтар был следующим и сам подставил свой лоб под прикосновение подошедшего. Он увидел ту же вспышку, всё забыл. Помнил, что он очень устал. Он долго шёл без денег, несколько дней работал у каких-то свинопасов и загонщиков лошадей. Он устал. Мышцы болели, и вот-вот он готов был упасть, лишь бы только немного отдохнуть. И вот чудо! Перед ним был гамак. Сам он потерпел кораблекрушение и несколько километров плыл, лишь бы попасть на какую-нибудь сушу. Всё так свалилось на него. Этот месяц был просто невыносим. И вот остров, над которым светило солнце. Вот гамак, который так соблазнительно покачивался на ветру. Хотелось на него лечь… А почему бы и нет? Ведь вот он зовёт туманного! И Гинтар лёг, ощущая, как болезненно, но приятно расслаблялись его мышцы, как приятный ветерок сушил его волосы и одежду, и все беды ушли прочь.

По меркам нереальности прошло несколько часов и… Гинтару стало скучно. Он разрывался — ему было лень вновь возвращаться в тяжелой жизни, но вот так лежать было… скучно. Слишком быстро туманный привык к своим приключениям, слишком быстро адреналин стал если уж не наркотиком, то чем-то неотъемлемым. Поиск денег стал чем-то тяжелым, но интересными. Ведь каждый раз он встречал новых знакомых, хороших и не очень. Он узнавал новые истории, легенды. Он чему-то учился.

Лениво, но с чувством, что ему это не надо, он встал с гамака. Ощутив накопившуюся силу в теле, Гинтар пошёл вперёд, и с каждым его шагом становилось всё светлее и светлее, пока этот свет не поглотил эту реальность, а перед ним не оказалась фигура в плаще.

Осознание всего пришло к нему неожиданно. Толпа туманных ревела, а его спутники взволнованно таращились на него.

— Он прошёл через Лень! — громко объявил маг женским голосом и вернулся на своё место. Толпа счастливо взревела, а с плеч Гина будто скала свалилась. Он удивленно, постепенно возвращая к себе свои собственные воспоминания, осознавал произошедшее, после чего радостно улыбнулся спутникам. Один из семи! Готов! Ещё бы немного продержаться!

Обжорство он прошел как и Валанди. В своё время он уже наелся слишком много вкусностей и сейчас они были не более, чем просто приятное воспоминание, которое будоражило ностальгию. Но чтобы есть всё это, утоляя вкусовые желание — нет. Он прошёл через это ещё в детстве, когда молодой эльф впервые пробовал то, что было любо его языку.

Он не тратил времени на принятие поздравлений, просто ждал, когда это всё закончится. Алчность он тоже прошёл. В его жизни было слишком много злата и того, чего он хотел — Гин не страдал этим недугом.

Но вот подошёл и четвертый. Он коснулся его лба.

— Гинтар прошёл все семь испытаний! — раздался голос Сектара. — Он чист от грехов! От имени старейшины провозглашаю его достойным!

Толпа вскочила с мест, взревела от восторга! Туманный их не подвёл лишь ещё раз доказав гостям, кто здесь лучший! Сначала сам Гин смущался, прятал глаза в счастливых лицах спутников, но, как это часто бывает, они заражали его счастьем. Повсюду слышалось одно: «Туманный! Туманный!» И пусть их путь был пройден лишь на середину, Гинтар ощутил, что это победа была слишком велика для него. Проклятье, он стал своего рода героем для острова! Эльфом, который стал частью пророчества, должен вернуть ни что-то там, а магию! Самую настоящую магию, которая делала эльфов всемогущими! И сейчас он стоял среди друзей, любимой, самой лучшей девушки! По сравнению со спутниками, у него была самая лучшая семья — любящая мать, гордый отец, готовый защитить брат! Он мог гордиться своей жизнью!

— Туманный провалил испытание Гордыни!

— Что? — но падать с такого пьедестала было очень больно. Он подумал, что над ним подшутили, стал удивленно озираться по сторонам. На него печально смотрела Кая — их шансы получить артефакт с каждым разом таяли всё сильнее. На него с разочарованием смотрел отец. Брат в плаще послал ему образ: Сектар больно ударил себя ладонью по лицу с криком: «Идиот!» — Я не… Я…

— Остался звёздный! — был разочарован и старейшина в представителе своего народа. Он даже не дал тому прийти в себя.

Закнеыл вышел вперёд. Все остальные провалились, и ответственность легла тяжким грузом на него. Если и он не пройдет эти проклятые испытания, то весь их путь окажется напрасным.

К шокированному Гинтару подбежала Валанди, обнимая и уводя в сторону. Вот кто сильнее всех воспринял поражение, так это Гинтар. Ей пришлось долго приводить его в чувства, возвращая к жестокой реальности: остался один лишь Зак.

Честно говоря, никто не питал надежд, что звёздный сможет пройти испытания. Если не алчность, то похоть завалит. Заведомо рассчитывая на провал, они смотрели на Закнеыла с толикой грусти. Неужели на этом их путь закончится?

Даже Кая, стыдно признать, была уверена в его провале. Да и толпа тоже не верила в чистоту звёздного. Острый слух Закнеыла ловил, как туманные даже делали ставки, на чем он завалится: гнев, похоть или алчность.

Но вот к нему подошёл один из них — непонятно, по какому принципу испытатели выбирали, какой грех будет слудующим, но Закнеылу показали тот самый набитый вкусностями стол, а сам он пришёл в домик с далёкой голодной дороги.

Да, он хотел есть, но также он знал, что если задержится в чьем-то доме, то навлечет беду. К тому же он не доверял пышно заставленным столам. Обычно в таких местах скрывается подвох — либо отравят, либо ещё что… Закнеыл прошел мимо, покидая дом. Лучше сам отловит живность — так спокойнее.

Победу в испытании обжорством приняли холодно. Ну да, молодец, а вот солнечная и туманный тоже смогли. Второй грех был вновь ленью с тем же эпизодом, что и у Гинтара.

Да, чуточку отдохнул. Но опять же, если надолго задержаться, можно попасть в неприятности. Зак знал не понаслышке, что если долго оставаться на одном месте, кто-нибудь обязательно обнаружит. И вот тогда жди беды.

Зная о том, что звёздные любят только себя, туманных уже больше впечатлило, что он прошел следующий тест. Пусть сухо, но ему даже аплодировали. Третий эльф показал ему пещеры звёздных. Закнеыл был на казни. Своей собственной. За то, что он сделал с королём, за ним началась настоящая охота. Гинтара, Валанди, Каю — всех убили, а его доставили сюда, чтобы сам владыка узрел казнь сына.

Прикованный к алтарю Тали, Закнеыл был обездвижен. К нему подходила жрица, готовая провести казнь.

— У тебя больше ничего не осталось! — послышался голос откуда-то сбоку. — Стоило ли оно того, беглый принц?

— Я прожил отличную жизнь, что ни одному из вас не суждено понять, — ответил он ей. — Вы ограничены своей злобой. Не видите ничего дальше этих подземелий, но в мире столько прекрасного. Я уйду из этой жизни, зная, что прожил ее хорошо.

И он действительно был готов умереть, и не жалел ни об одном из своих поступков.

Как только кинжал в его тело вонзился, волна света вернула его обратно. Закнеыл увидел искривленные от злобы губы — испытатели злились из-за того, что уж больно просто он проходил их испытания.

— Уныние пройдено, — сухо оповестил туманный. В сердцах пророческих затаилась надежда, а эльфы в плащах не хотели давать ему передышку. К нему тут же подошел четвертый и показал следующую иллюзию.

Перед ним была Кая. Точнее, он сам скрывался почему-то в кустах и видел, как она целовалась с неизвестным ему типом. И с такой страстью, с такой любовью, которую Закнеылу никогда не показывала.

— И каков я после звёздного? — игриво спросил эльф.

— Тихо, он может услышать! Конечно, ты лучше! О боги, он мне так больно делал… Мои крики никак его не вразумили. Я его даже до крови оцарапала, а он ни в какую! — дабы быстрее стереть воспоминания, Кая обняла любовника ногой, приглашая к постели, что так неожиданно показалась сзади, но с ней хотели поговорить:

— Дорогая, да порви ты уже с ним! — возмутился неизвестный.

— Если он узнает, что я загуляла на стороне, он нас убить может! Ты этого хочешь? Да ладно уж, я почти привыкла к его отвратительному лицу, — Кая сняла с себя рубаху, показывая эльфу груди и томно прошептала: — Хватит разговоров! Возьми меня так, как ни один звездный не умеет!

Первой мыслью Зака было и правда пойти и убить их обоих, но… Спустя мгновение, Закнеыл осознал, что и правда вредил Кае. Он плохо контролировал себя в порывах страсти, причинял ей боль. Да, обидно; да, больно. Но это ее выбор. Только бы она рассказала ему все сразу, он бы отпустил. Он слишком ее любил и желал лишь счастья. Пусть не с ним, но с другим. Однако, если этот мерзавец причинит ей вред, он его прикончит. Даже после их расставания Зак будет оберегать свою лунную эльфийку.

— Испытание Гнева пройдено!

А испытатели действительно злились. Кая, Валанди и Гинтар удивленно смотрели в спину звёздного, им было так стыдно. Еще чуть-чуть! Закнеылу не дали поймать поддерживающего взгляда от спутников — к нему уже молниеносно подошёл следующий и больно нажал на лоб.

— Закнеыл, молодец! — хлопнул его по плечу гном.

— Химеру от нас спровадил, ай да мужик! — похвалил его второй.

Вот уже пару месяцев Зак жил в подземельях гномов. Он не только прославил себя как хороший мечник и специалист в клинках, но стал настоящим защитником гномов от разных тварей. И сегодня, вернувшись с победой над опасным существом, он увидел, что гномы готовили ему сюрприз. Уже неделю на площади от его глаз скрывали какую-то строящуюся статую, и вот, ткань скинули… Гномы отблагодарили своего любимого звёздного настоящим памятником. Гномы его очень любили.

Закнеыл с открытом ртом всматривался в кусок камня с его изображением. В полный рост! Это очень польстило звёздному. Он никак не ожидал, что найдет дом у гномов. Наконец-то он чувствовал себя нужным кому-то. Он выполнял заказы — его хвалили. Получал благодарность за убийство, а кроме как убивать, ничего не умел. Можно сказать, нашел свое призвание здесь, но все равно пещеры оставались пещерами. А сердце его рвалось всегда на поверхность, к солнцу. Встречать рассветы, наблюдать за людьми и другими эльфами. Вот бы его восприняли так наверху. И как бы здесь его ни почитали, а жить он хотел под солнцем. Так что, рано или поздно он распрощался с гномами, чтобы найти свое место в большом мире.

Вспышка, и теперь уже никто не объявлял о его победе — испытатель просто ушёл! Зато туманные зааплодировали громче.

— Еще два!

— Всего два!

— Помоги вернуть нам магию!

— Закнеыл… — это был удивленный выдох Гинтара. Он… он просто не мог поверить! Звёздный уже сделал больше, чем все они!

Но Заку не дали насладиться маленькой победой. И вот он… Сектар. Будто специально шел медленно, поднимал напряжение. Эльф специально поднял голову, чтобы Зак увидел его улыбку. Наконец-то туманный оттянется. Он коснулся лба звездного, но вместо вспышки была тьма. Это что-то странное, не похоже на иллюзию… будто бы… Сектар просто вновь залез в его голову.

— У меня есть пять секунд, пока другие не поняли изменения в магии, — эхом раздался голос Сектара. — Матери было видение. Держись ближе к лунной, иначе она не доживёт до следующего полнолуния.

— Кая в опасности? — мысленно спросил Зак. — Но как?.. Что произойдет?

Он хотел выяснить хоть какие-то подробности. Зак не знал, началось ли уже испытание, или Сектар и правда хотел его предупредить, но пять секунд вышли, и больше он ничего не услышал по этому поводу. Темноту разорвала вспышка света.

Закнеыл был в очень красивой комнате, облагороженной черными и красными шелками, с огромной кроватью, а на ней были богини любви. Страстная Ливафейн и нежная Кая. Две красавицы стояли на коленях друг перед другом в сексуальном белье, которое чуть-чуть прикрывало самые сокровенные места. Они обнимали друг друга, ласкали, страстно целовались и касались самых чувствительных мест друг друга. Они долго наслаждались обществом друг друга, пока Кая не выгнулась в спинке под умелыми пальчиками Ливафейн, громко постанывая, а звёздная в этот момент обратила свой взор на Закнеыла.

— Мы ждали тебя, — томно и голодно прошептала она и, подойдя к краю кровати, взяла Закнеыла за руку, ведя на мягкие покрывала и лаская его ладонь измазанными соками Каи пальчиками.

Придя в себя, оборотень помогла звёздной повалить на кровать Зака, привязывая его руки к спинке, нарочно качая своими грудями перед лицом мужчины. Пока Ливафейн, царапая его живот, двигалась к члену язычком, Кая ласкала его шею и зазывающе терлась грудью о его тело.

О боги, как это было приятно. Две женщины, которые вызывали сильнейшие эмоции в жизни Закнеыла были сейчас с ним. Ливафейн была единственной звёздной, с кем Зак мог забыться, потерять счёт времени и заботам и просто наслаждаться жизнью. И Кая… Его милая Кая, которая с недавних пор возродила в нем надежды на то, что его жизнь не обязательно должна проходить в одиночестве.

Они делали все, что он желал. Не успел подумать, что хочет видеть их снова целующимися, как Кая спустилась к низу его живота и оторвала Ливафейн от дела. Затем они обе принялись ласкать его стояк своими языками, водя при этом друг другу руками по груди. Две прекрасные девы возбуждали одним только видом своим, но… это было неправильно. Ливафейн ни за что бы не потерпела конкурентку в постели Зака, а Кая — она должна быть единственной. Он желал слышать, как она одна произносит его имя, опять коверкая его окончание; хотел принимать ее неуклюжие ласки, когда она не знает, куда деть руки. Ему была нужна одна настоящая девушка. Он почти повелся, возжелав их обеих, однако ни одна звёздная не способна удовлетворить его так, как Кая. А Кая ни за что бы не разделила его с другой. Гоня их от себя, он начал брыкаться, извиваться, а в голове держал лишь образ своей лунной, такой невинной и такой любимой.

Сектар не стал мучить Закнеыла. Как только он отказался от предложенного, туманный вернул его обратно, показывая удовлетворенную улыбку.

«Молодец. Остался твой потаённый грех. Держись», — послал он мысленно и с гордостью объявил, будоража толпу на настоящее ликование:

— Звёздный прошёл испытание Похотью!

А пройти испытание Сектара — это что-то да значит.

— Пойди прочь, — пытаясь перекричать толпу, один из испытателей выбежал вперёд, отталкивая брата Гина. — Я не позволю звёздному быть лучше, чем туманный!

Это был не просто тычок, а удар пальцем в лоб. И впервые это принесло какую-то боль.

Эта зима была холоднее, чем многие предыдущие. И суровее. Добыча в лесу либо передохла, либо попряталась. Закнеыл смотрел с холма на кипящую жизнью деревню. Никто никого не боялся, все друг друга знали. Эльфы были богато одеты, им тепло… Не то что Закнеылу и Кае — подруга ждала под деревом, дрожа от холода. Оба они ждали тьмы, чтобы спокойно пойти в гости к Гину и Валанди. Они не хотели говорить о своих проблемах, не хотели напрашиваться; Кая не желала покидать звёздного в холоде и голоде, и терпела невзгоды с ним. Она больше не могла добывать деньги — не так давно подскользнулась на охоте и серьёзно повредила ногу. Закнеыл из кожи вон лез, чтобы накопить денег на тёплую одежду и на пропитание. Деревня была слишком людная. И они не рисковали выходить в столь светлый день.

А вот и Гинтар с Валанди вышли из дома — их хорошо было видно с холма. На Валанди была дорогая тёплая одежда, дорогие украшения, и вообще она выглядела счастливой. Гинтар подбежал к ней, схватил на руки и закружил. И вслед за ними из дома выбежал мальчик. Это было настоящее чудо природы — от такого кровосмешения сынишка друзей был просто прекрасен и обещался стать красивым юношей.

— Закнеыл, тебя могут увидеть. Спрячься. Нам ещё восемь часов ждать, — дрожащим голосом прошептала Кая. У неё не было настроения и сил даже на коверканье имени. Ещё бы… На ней была только рубаха да плащ. Да и Зак не был одет по погоде. Свой плащ он отдал любимой, но он не согревал её.

Восемь часов холода, голода и вид печальной возлюбленной не приносили радости. Закнеыл оскалился в сторону деревни. И почему они с Каей вынуждены скрываться, тогда как не сделали ничего плохого? Чем они хуже остальных? Они такие же эльфы из пророчества, ничуть не менее важные, чем Гинтар и Валанди. Однако одни живут в богатстве и достатке, а другие в холоде и голоде. Черт бы побрал его происхождение! Зак ударил кулаком по ближайшему дереву, разбивая костяшки в кровь.

Если бы не его темные волосы, не эти проклятые глаза и бледная кожа, он бы мог дать Кае всё: спокойную жизнь в тепле и уюте, горячую пищу и самое главное — безопасность. Но он был тем, кем являлся, и не мог изменить этого. Она пошла за ним, она выбрала его вопреки здравому смыслу, а что он? Стоит и размышляет тут о всяких «если бы»!

Отогнав эти нерадужные мысли куда подальше, Зак повернулся к любимой. Обнял ее дрожащее тельце, поцеловал в замёрзшие щёчки. Сейчас он разведет огонь, и плевать, что из заметят — Зак защитит свою единственную от любой напасти. Вечером они сытно поедят у друзей, и пусть его загрызет совесть из-за того, что им приходится просить о ночлеге. А на утро он сгорит от стыда, но одолжит денег, чтобы отправиться с Каей на юг. В лепешку разобьется, но найдет место, где их примут как в Доусоне, лишь бы Кая была счастлива.

На небе озарился яркий свет, вся иллюзия стала в нём таять, а к Заку приходить воспоминания, но это немедленно пропало. Всё по новой: холод, голод…

— Я видела, как ты смотрел на их ребёнка, — прошептала Кая, пытаясь найти хоть какое-то тепло в теле. — Мне жаль, что я не могу подарить тебе его.

Опять вспышка, но свет ушёл быстрее, чем в первый раз. В голову Закнеыла пришло воспоминание, что Кая подхватила какую-то болезнь. Уже год чахнет, но никакое лечение не помогает. Она медленно умирала.

— Хватит! — непонятно откуда раздался голос. Кажется, знакомый, но в этой реальности Закнеыл никогда не видел старейшину туманных. — Зависть, хватит! Одна иллюзия, одна попытка! Он прошёл седьмой грех!

Закнеыл моргнул, и вот уже без вспышек он почему-то лежал на полу, а в голове было странное чувство, что кто-то взял голову и долго тряс её. Перед ним корчился от боли седьмой испытатель, а над ним возвышался Сектар.

— Я понял! Понял! — кричал эльф в плаще. — Всё, я уже не колдую! Уберите его от меня! Уберите!

— Похоть, отпусти его!

И лишь громкий приказ старейшины заставил Сектара отойти от провинившегося. А между тем к звёздному испуганно подбежала Кая, а Гин и Валанди с нетерпением смотрели на старейшину. Он, разгневанный за неподобающее отношение, вскочил со своего места и объявил:

— Звёздный прошёл седьмое испытание!

— Черт возьми, он сделал это… Зак прошел испытания! — не веря своим ушам, глазам и вообще всем чувствам, Валанди вцепилась в стоящего рядом Гинтара и затрясла его, желая убедиться в том, что все происходило по-настоящему.

Приподнявшись с пола, Закнеыл обхватил раскалывающуюся голову руками. Трудно было осознать, где реальность, а где иллюзия. Ему и вздохнуть не давали между вспышками разных событий. Кая в порядке? Где Ливафейн? А сынишка Валанди и Гина? И спутав все реальности, он нашел лишь одно соединяющее их звено — Каю. Обнял ее крепко-крепко и слышал только ее шепот:

— Ты справился, ты смог, — хотя все ещё не до конца осознавал, что это значило.

Толпа ревела от радости. Честно, им было плевать на звёздного, но он был их шансом на возвращение магии! Они кричали, поздравляли, хлопали.

— Похоть, нельзя так резко останавливать испытание! — накинулся эльф в плаще на Сектара.

— Заткнись, Лень. Предлагаешь мне это стерпеть?

— Чревоугодие, помоги ему! У него всё перепуталось.

— Сама помоги. Я не так силён, как…

— Лохи, — фыркнул Сектар и, подойдя к звёздному, грубо отпихнул от него Каю, обхватив его лицо руками, делая контакт как можно более сильным. Он по полочкам расставил всё, что творилось в его голове: реальность, реальность, а это из иллюзий. Это реальность, опять иллюзия.

— Сек… — хотел было позвать Гинтар, чтобы спросить о Заке, но его остановил рёв старейшины:

— Конфиденциальность, Гинтар! — в это время младший, вроде как приведя голову в порядок, отошёл от звёздного, давая ему понять, что случилось. Гинтар же смотрел, тоже не веря в своё счастье, в успех спутника, смотрел, как старейшина выставил руки, и в них из образовавшегося света, появился старый пергамент. — Это шаг на пути к исполнению пророчества. Сбереги заклятие, мальчик. И… ты молодец. Это от сердца.

Толпа взревела с большей силой, а Кая, мысленно коря себя за неверие в него, вновь прижалась к звездному, но обняла уже сама.

Когда в голове наконец прояснилось, Закнеыл ещё раз осмотрел всех вокруг. Он прошел, он правда справился. Сам не верил, что это все по-настоящему, но Кая слишком сильно сдавливала его, чтобы считать происходящее сном.

Старейшина протягивал ему письмена, и Зак принял их. Поддавшись порыву, он поднял их над головой, и толпа возликовала ещё громче, чествуя победителя. Еще на шаг ближе к исполнению пророчества — больше половины сделано.

========== Бонусная глава. Грешные эльфы ==========

Комментарий к Бонусная глава. Грешные эльфы

Внимание! Это небольшой бонус. Глава не несёт особой смысловой нагрузки, а нужна лишь для отдыха и расслабления)) Никак на сюжет не влияет, так что можно даже не читать. Ну а любителям НЦы — приятного прочтения!))

Майнсет не был таким ублюдком, каким мог показаться в самом начале. Он мало того, что отогнал от уставших испытуемых восторженную толпу, но послал письмо в дом, чтобы слуги устроили настоящий пир. Снаружи их ждала карета, в которую он любезно пригласил своих гостей. Сейчас он засунул высокомерие куда подальше — его переполняла благодарность и даже благосклонность и уважение к звёздному. Да у всех! Даже у Гинтара.

Он правил поводами, а при матери Гина никто не рисковал открыть рот. Ну, только сын с матерью переговаривался. А в доме всех отправили готовиться к обеду, слуг заставил переодеть в самые лучшие одежды. Вот что значит, когда Майнсет доволен.

Все были переодеты в синие и голубые тона. Ну не мог он тут не вспомнить о своей жене и о её любви к этому цвету. Валанди и Кае было позволено самим выбрать одежду. И если вторая ничего не знала — её переодели слуги, то Валанди разошлась.

Да и в купальнях их продержали достаточно долго, предлагая самые дорогие, но качественные мази и мыла. Дамы со своими кавалерами не встречались до обеда. Всех их переодевали, мыли, даже восхваляли. Кая была молчалива — она слишком сильно винила себя как в провале на первом же испытании, так и в том, что посмела не верить в Закнеыла. Вот он бы наверняка в неё верил! А она! Хороша подруга…

Каю переодели в шёлковое платье, которое открывало всё: плечи, ключицы, спинку, но полностью закрывало ножки. Оно было очень простым — порезанная и аккуратно сшитая дорогая ткань, но как шёлк красиво скользил по её ножкам и бедрам во время ходьбы. Как был симпатичен высокий аккуратный хвост, локоны которого были чуть завиты на концах. Ей даже дали бусы из белого жемчуга, подчеркивающие её сильную, но такую нежную шею. Нет, всё-таки права Валанди: её бы только намыть и переодеть.

Из предоставленных Валанди платьев выбора особого не было. Нет, они были прекрасны, но либо спина открытая, либо плечи, а ей очень не хотелось оставлять свои шрамы у всех на виду. Поэтому выбор ее пал на сапфировое платье, с глубоким декольте и короткой юбкой спереди, которая постепенно становилась длиннее и уже сзади оканчивалась шлейфом. Пояс и полупрозрачные рукава украшала алмазная вышивка. Если эти мелкие камушки и правда окажутся драгоценными, Валанди ни за что не снимет его! Долго провозившись с прической и выбором туфель под стать, она наконец вышла к столу.

Гинтар, увидев Валанди, не стеснялся открытого рта перед родителями. Пусть смотрят. Пусть уже знают. Хватит. Надоело! Как только получит согласие от Валанди на замужество — а он его получит! — лично скажет отцу о своих намерениях. Как она была прекрасна. И всё же, золотые волосы выдавали в ней солнечную, хоть цвет кожи и такая одежда доказывали обратное. И это прекрасно! Гинтар видел в ней некую борьбу, в которой побеждал живой характер возлюбленной Валанди. Эти изящные руки — Гинтар обожал её руки. И любил её вид, когда она знала своё место — гордо поднятый носик вопреки всему, горделивый взгляд — её место выше любой женщины этого мира! И она это знала! И это заводило Гинтара. Его королева. Его госпожа!

«Красиво выглядишь сегодня, — не мог не согласиться и Сектар, посылая ей свои мысли. — Очень жаль, что я так и не добрался до тебя. Но я готов это исправить немедля!» — ну и зловещая же у него была улыбка.

Бросив неодобрительный взгляд на Сектара и мысль «Не лезь ко мне!», Валанди подошла к Гину. Приняла его ухаживания, выраженные отодвинутым стулом, когда она присаживалась за стол, и была очень рада, что он сел рядом. А вот Сектар напротив портил всю картину.

Зато он-то был как доволен — будто всё для него, всё для него. Заринти между тем вопросительно посмотрела на своего супруга. Между ними прошёл мысленный диалог, после чего тот кивнул, а туманная посмотрела на солнечную.

— Валанди, а где ты купила те чудесные туфельки? Которые стеклянные.

И вот именно во время ответа эльфийки, невидимая рука коснулась поясницы Валанди. Но… у Гина руки были на столе. Валанди хватило выдержки не подать вида и спокойно ответить на вопрос матери Гинтара:

— В Сильверсане, госпожа, — как и учил Гин, не поднимала глаза выше положенного. Задумалась, стоит ли упоминать, что это его заслуга или нет, просто сказала: — Гинтар заколдовал их для меня, чтобы было удобно ходить. Рада, что они Вам понравились, — и одарила женщину своей лучшей улыбкой.

— Весьма-весьма. Если найдёте такие же, передайте через моего сына. Уж очень они мне приглянулись.

Интересно, это был намёк на то, что её тут видеть не желала? Или просто, чтобы не ждать их, сын магией переслал?

«Хорошая девочка, — улыбался ей в мыслях Сек. — Это будет моё личное испытание. Интересно, достойна ли ты Гинтара? Советую молчать, золото, если не хочешь, чтобы Гин забыл, что такое любовь к тебе».

Что? И чёрт его знает, блеф или нет. Любовь — сильное чувство, которое даже магия не берёт. Но и Сектар тут славился сильным магом.

Валанди не давали думать: её грудь нежно обхватила чья-то ладонь. Её не было! Даже складки на платье не оказалось, но ведь чувствовала! Нет! Это обман! Просто игра с мозгом! Но… Рука была, и мяла она так нежно…

«Подлец!» — шипела мысленно Валанди. И что ей делать? Ни уйти, ни сказать Гинтару нельзя. Ощущение рук на груди сильно стесняло, а они были ещё и чужими. Вытерпит, сколько сможет, а потом найдет способ уйти.

«А ты моя маленькая красавица, — томно прошептал голос, ощутимее сжимая грудь. Вторая рука легла на вторую грудь, но не сжимала, а гладила ее, особенно тщательно соприкасаясь ладонью с соском.

— Так откуда Вы? — о, еще и Майнсет захотел поговорить.

«Зак, Кая, кто-нибудь, заговорите их», — молила Валанди, но товарищи были теми ещё молчунами.

— Я много путешествую, — пришлось ей самой брать все в свои руки, потому что пауза затянулась. — Бывала почти везде между Сильверсаном и Горами Слез.

Она отрезала кусочек от стейка, поданного как первое блюдо, и подавилась им, когда Сектар вновь зашептал на ушко комплименты. Пришлось запить вином. Она бы оценила этот сладкий нектар, если бы не находилась в такой ситуации.

— Зак в пути гораздо дольше меня, так что может рассказать много больше интересного, — взяв себя в руки, продолжила Валанди. «Давай, Зак, ты герой сегодня, пользуйся этим!»

Но он сухо промямлил что-то о скитаниях в пустошах и набил рот едой. Да и Кая расстроенная витала в своих мыслях. Зак на неё вообще не глянул сегодня, туманные ни на каплю к ней отношение не изменили — это видно, так как для них она оставалась пустым местом.

«Никто тебя не спасёт, моя маленькая нежная девочка», — продолжал быть в голове горячий шёпот. Неожиданно что-то коснулось солнечной внизу. Опять что-то невидимое, но… это были никак не пальцы или руки. Что-то горячее, что-то… влажное.

— Мне кажется, со стейком сегодня постарались на славу, — обратил на себя внимание младший сын. Почувствовав на себе взгляд Валанди, он намекнул, что это было, медленно облизнул языком свои губы. — Аппетитное мясо! Да и выглядит бесподобно. Думаю, я даже попрошу ещё одну порцию, — касание произошло вновь.

— Ты всегда был настоящим хищником, — улыбнулась матушка.

«Подонок, ненавижу тебя», — как же Валанди была зла на него. И ведь ничего не может противопоставить ему! Ее ментально насиловали, а она должна была делать вид, что ничего не происходит. Но ведь и правда ничего не происходило, Сектар только внушал ей это.

Неуютно поежившись, солнечная пыталась пережевать этот чертов стейк, продолжала улыбаться и говорить о ерунде вроде, какой прожарки мясо.

«Через полчаса ты запоёшь иначе, моя радость», — этот шепот был прямо над ухом, хоть никого позади не было. Сектар бросал ей разные образы того, как она вместе с ним занимается сексом. Она, такая нежная, но сильная, взяв весь контроль процесса на себя, медленно и изящно то опускалась на его член, то приподнималась, волнообразными движениями живота дразня младшего сына. А он, довольный, с таким отчаянным желанием пожирал это тело, изредка приподнимался, чтобы поиграться языком с её сосками. В то время как невидимый язычок продолжал с ней тайную пытку.

— За… Закнеа… Закнеыл, — Майнсет всё-таки решил обратить взор не только на солнечную. Ему она всё-таки показалась скучной. И ведь действительно, почему не поговорить с героем? — Как Вам удалось пройти испытания? Понимаю, вопрос довольно глупый, и всё же Вы должны понять, что звёздные, по сравнению с другими расами, особенно грешны, — и думай теперь, оскорбляет или просто факты говорит.

«О да, Валанди… Какой сладкий грех», — этот поганец любое слово на свой лад переворачивал.

Бедная солнечная до такой степени сжала вилку и нож, что побелели костяшки пальцев, а ногти больно впились в ладони. Как могла, гнала эти отвратительные образы от себя, представляя Гинтара рядом с собой, но лицо Сектара настойчиво вставало перед глазами.

— Не знаю, я думал о других, когда мне показывали видения, — тем временем рассказывал Зак. Он взглянул на Каю, вспоминая, что прошел последнее испытание только благодаря ей. А потом он вспомнил похоть и стыдливо отвернулся.

— Уникальный кадр, — сухо бросил Майнсет, но, честно, такие слова да и от представителя такой расы очень сильно врезались в душу, даже коснулись сердца.

— Это похвально, — влезла в разговор Заринти. Ей тоже хотелось внести свою лепту в похвалу к спасителю магии — так теперь тут считали Зака. Но, несмотря на то, что она просила Сека предостеречь звёздного, слишком свеж был оскал Зака. Прекрасная туманная побаивалась его.

Весь этот разговор Сектар неустанно мучил Валанди. Иллюзии того, что вместо языка в неё упёрлось что-то другое, не делал. Это уже было слишком. Но можно было приступать ко второй части плана. Туманный встал из-за стола.

— Прошу простить. Помнишь, матушка, тебе понравился мой чай, который я купил у Хастоарога?

— Да, ты говорил, он кончился.

— Я соврал, и извиняюсь за это. Если честно, приберёг его для гостей. Ты же не обидишься, если остатки я разолью им?

— Мог бы и не спрашивать, родной. Это твой чай.

— Его лучше пить холодным, — обратился туманный уже к гостям. — Как раз к десерту он и остынет.

И хоть младший скрылся в доме, иллюзии продолжали держать бедную солнечную. Да и мысли Зака от него не утаились:

«Хочешь, я ей покажу, через что тебе пришлось пройти?» — усмехнувшись, спросил он уже из дома.

«Только попробуй… — рыкнул Зак в сторону ушедшего туманного. — Разве у вас там не все на секретности держится?»

«Только наши лица. А уж что там мы в голове показываем… Хм, а может, твоей девочке бы понравилось?» — и хоть голос его был тих и почти не слышен, но мысли ещё долетали до звёздного.

— Гин, мы можем уйти? Я плохо себя чувствую, — выдавила Валанди, тяжело дыша.

Ей правда стало дурно от всего этого. Она была близка к тому, чтобы воткнуть вилку в глаз Сектару или начать ублажать себя перед всеми. И как бы она ни отрицала, но то, что с ней делал младший туманный, заставляло мокнуть между ног.

— Вам не понравились деликатесы? — нехорошо спросил Майнсет, явно оскорбившись.

— Отец! — зло сверкнул в него глазами Гинтар, но тут же посмотрел на Валанди. — Что случилось? Это из-за испытаний?

«Избавь меня от твоей «помощи», как и от твоего общества», — бросил в Сектара Зак и, возвращаясь к разговору, произнес с улыбкой (как всегда неудачной):

— Очень вкусно, — и для наглядности опять набил рот остатками со своей тарелки.

Завидев это, Валанди бы посмеялась, но была не в том положении.

— Не хочу никого оскорбить, — она больно вцепилась в руку Гинтара, — но, боюсь, мне необходимо удалиться на некоторое время.

Бедная Заринти. Она так пыталась дать друзьям Гина шанс, а тут Зак опять улыбнулся.

— Да, хорошо, — сам же старший помог Валанди подняться и, извинившись вместе с ней перед родителями, повёл её обратно в дом, потом в свою комнату, откуда выгнал слуг, перестилающих его кровать. Усадив на стул, он наклонился над ней и приложил ладонь ко лбу. — Что такое?

Сектар же, будучи увлечённым своими планами, не почувствовал, как мысли брата и солнечной удалились из сада. И потому, стоя с подносом и четырьмя фарфоровыми чашечками чая, он недовольно похлопал глазами, смотря на пустое место Валанди: «М-да. Долго она не продержалась. Ну ладно». Зато купилась не на него, а сразу пошла искать помощь у старшего.

— Валанди стало нехорошо, — заметила его взгляд Кая. — Она с Гином ушла в дом.

— Что ж, тогда… — идя к столу, ловко держа поднос с четырьмя чашками в одной руке, Сектар пристально посмотрел Кае в глаза, и, судя по всему, между ними происходил какой-то диалог.

Закнеыл с недоверием посмотрел на вернувшегося туманного. Ему очень не понравилось, как он смотрел на Каю.

***

Стоило последней служанке прикрыть за собой дверь, Валанди перехватила руку Гинтара, уводя ее себе за спину и поднимаясь.

— Гин, — зашептала она, облизывая губы. — Твой брат, я убью его, честное слово, — нервный смешок сорвался с губ. Она обняла его, и такой любимый запах обволакивал ее, настоящий, Гинтара, а не того похотливого мерзавца. Но она слишком долго терпела дразнящие атаки. — Возьми меня, или я за себя не отвечаю.

— Ч-что? Что он сделал? — взволнованно спросил туманный, но когда он внимательнее осмотрел её, её взгляд; когда до него дошли слова солнечной, он мысленно поблагодарил брата. А что? Его любимая сейчас просила взять её! Плевать на место и время, Гинтар обнял девушку за плечи и, что бы там ни сделал и ни навеял ей Сектар, он не мог не побыть гадом. Это семейное. — А что мне за это будет? — с хитрецой спросил он.

— Негодяй… Вы точно родные братья, — она прильнула к нему грудью и потерлась вверх-вниз. Переступая с ноги на ногу и желая унять этот зуд, Валанди была готова пообещать что угодно, лишь бы он избавил ее от мучений. — Что ты хочешь?

Гинтар даже не думал смотреть ей в глаза — смотрел только на эти пикантные, соблазнительные груди, которые поднялись и округлились, стоило им прижаться к нему.

— Даже не знаю, — противно медленно протянул он, то ли дразня, то ли, наоборот, желая как-то помочь, Гинтар стал приподнимать подол платья, медленно скользя по ноге, по бедру, пока пальцы не коснулись её белья. Боги, да она вся мокрая. Сектар, ублюдок, что он там ей говорил или показывал? Но… Гин подумает об этом позже — сейчас эта влага напрочь отключила его мозги. Его госпожа была голодная, неудовлетворённая. А так дело не пойдёт. — С тебя будет желание. Пообещав, что исполнишь, можешь взять меня.

В смысле «взять его»? Вот ведь!.. Это его, вообще-то, попросили о таком. Ещё и одолжение делает. Сам же хочет! Вон как глаза загорелись.

— Идет, — и она в то же мгновение толкнула его на кровать, взбираясь сверху. Она грубо тянула его за пояс, чтобы добраться до желаемого, и будь чуть сильнее, точно порвала бы его. Но изящные и ловкие пальчики сейчас тряслись от нетерпения и никак не могли справиться с застёжками. Гортанно рыкнув от недовольства, она наконец высвободила его стоящий член и, не теряя больше ни секунды, оседлала его. И чуть не кончила от одного только ощущения его внутри.

Плавно, медленно, волна за волной Валанди двигалась на нем, то приподнимаясь, то опускаясь обратно, как показывал ей Сектар, будь он проклят. К черту, сейчас под ней был Гинтар, и пусть иллюзии его младшего брата запудрили мозги, она возьмёт от них по максимуму.

Гинтар ожидал всего, но… Хоть каких-нибудь прелюдий, ласк. Однако, чёрт возьми, видеть такую голодную Валанди было высшим наслаждением. Будто маленькая наркоманка готова была продаться за несколько минут секса: сколько страсти, сколько желания. И как старательно она удовлетворяла все свои потребности. Гинтар, изредка запрокидывая голову от наслаждения быть внутри неё, быть под её властью, обхватил ладонями её талию. Прикрывая глаза, он считывал каждым сантиметров своей кожи каждый совершенный изгиб этого тела.