Пророчество без букв (СИ)

— Как ты прекрасна, — полустоном, полушёпотом произнёс Гинтар, приподнявшись и впившись жадно губами в её сосок, грубо, под стать ей, всасывая в себя сладостный бугорок. — Моя маленькая богиня, — нехотя оторвавшись, он поднял лицо к возвышавшейся над ним сейчас солнечной, жадно впитывая её страсть, не стесняясь стонов и жгучих громких выдохов в её грудь.

Страстная, властная, Валанди наслаждалась каждым движением, каждым прикосновением. Она закатывала глаза, запрокидывала голову, гладила собственную грудь, пока это не начал делать Гинтар, принося ей вдвое больше удовольствия. Она смотрела на него сверху вниз, подчиняя себе одним взглядом. Наблюдала, как он облизывает ее грудь, и из приоткрытого ротика вылетало рваное дыхание наравне со стонами. Вцепившись в серебряные волосы, солнечная рванула их назад, заставляя Гинтара запрокинуть голову сильнее, и впилась в эти пошлые губы, с которых так часто слетало ее имя. А оторвавшись от них, она обвила шею туманного, прижимая его к груди, ускорила темп, доводя и его, и себя до исступления.

С такой стороны он её ещё ни разу не видел, и, надо признать, тому, кто любил и привык подчинять, нравилось подчиняться. Только ей, только одной. Он молчал, когда ему было больно — даже не посмел взять всё в свои руки или сделать сильный толчок. Ему нравилось. Пусть подчиняет, пусть властвует. Он будет делать всё, что она хочет. Прижала к груди? Так Гинтар покорно впился в неё с новой силой и с новой страстью, чувствуя свой пик. Она превращала секс во что-то агрессивное, и он перенимал это — кусал, сжимал то всю грудь, то только сосочек, оттягивая его на себя. Он ускорился лишь когда ощутил сокращение мышц Валанди на своём стволе. Он позволял ей прочувствовать пик власти над своим мужчиной, терпеливо ждал, когда её волна наслаждения пройдёт. Только после этого, обхватив её за талию и приподняв над собой, Гинтар забился в неё так быстро, как только мог, надавив пальчиком на анальное отверстие для более острых ощущений. Он вбивался в неё, удар за ударом, входя до самого основания, кусался, ставил красные отметины на груди.

И когда туманный сделал последний толчок, изливая своё семя вновь в эльфийку, Гинтар с силой шлёпнул Валанди по ягодице, оглушая себя звонким хлопком по упругим мышцам. Ничего не мог с собой поделать — это была маленькая награда для него самого за то, что позволил своей госпоже по-настоящему быть госпожой.

Рвано выдыхая Валанди в грудь, Гинтар не торопился выходить из неё и не позволял Валанди сделать этого, крепко удерживая в сидячем положении. Еще немного… А лучше — весь день. Всю жизнь. Вот так… Прилипая мокрыми от пота телами друг другу, чувствуя, как её мышцы, пусть слабо, продолжают сокращаться, приятно сжимая его член вновь и вновь, словно обнимая, прося ещё…

***

Не ясно, о чём они говорили, но вот Кая время от времени хмурилась, родители вообще делали вид, что ничего не происходило. Сектар же мило улыбался, будто строил из себя какого-то учителя, который что-то ей разъяснял. Он встал рядом с Каей, словно специально, дабы мысли лучше доходили, и стал подавать чашки на стол, каждому на его место, даже для отсутствующих.

Кая отправила кусок мяса в рот, Сектар явно что-то сказал в её голове, после чего бедняжка распахнула глаза и аж подавилась. Сектар усмехнулся, хотел было подать чашку, которую ей поставил перед тарелкой, но та, что была на подносе — ближе. Кая схватила первую попавшуюся и выпила всё содержимое в три глотка.

— Ваша добыча уже мертва, — заговорил Майнсет, не смотря на оборотня. — Куда вы торопитесь, лунная?

— Простите, — хрипло прокашляла она, ставя чашку перед собой. Она злобно посмотрела на Сектара и хотела было высказать ему всё, что она думает по поводу его мыслей, которые он ей в голову отправил, как тут же язык проглотила — с каким-то могильным ужасом Сектар сейчас смотрел на неё.

— Что? — оскалилась лунная.

— Да так… — уж больно быстро он успокоился. А, нет, вот опять хитрюще заулыбался, поганец. Пустую чашку вернул на поднос, а остальные разложил до конца, после чего сел на своё место и с любопытством не отрывал взгляда от Каи.

«Вот только попробуй опять деньги предложить».

«Да нет, что ты… Я просто так… Посижу, посмотрю на тебя».

Как только ушли Гинтар и Валанди, атмосфера за столом стала совсем невыносима. Закнеыл честно пытался вспомнить хоть что-то уместное из его опыта придворной жизни, но по большей части у звездных были кровавые пиры, заканчивающиеся оргией, на которых он имел счастье не присутствовать.

На вопросы отвечал односложно, разговор как-то не задавался. И о чем говорить с почтенными туманными? Были бы они хотя бы его возраста. А так он мог только внимательно слушать и наблюдать, особенно за Сектаром.

Майнсету и Заринти было совершенно неинтересно разговаривать со звёздным, а вот Сектар, время от времени, задавал ему разные вопросы. Обычные. Мол, как там были дела в Доусоне. С Каей тоже не разговаривал… на словах. Зато, видя её скуку и даже злость от такого «пира», пытался развеселить — время о времени на её лице показывалась улыбка.

— Сектар, это невежливо. Мы сидим здесь все вместе, — строго посмотрел на сына отец. — Так какой смысл общаться мысленно, если мы одни?

Закнеыл дико ревновал на эти улыбочки. Взял чашку, понюхал ее, с подозрением глянул на Сектара, чуть отхлебнул — сразу не умер, уже хорошо.

— Вы что-нибудь знаете о кольцах Стихий? — обратился он к главе семьи, надеясь, что разговор о магии их немного увлечет, и этот пир не войдёт в историю как катастрофически скучный. — Отец мне рассказывал легенду, что с их помощью можно направлять магию. Это правда?

На этом вопросе Майнсет посмотрел на младшего, но тот лишь стыдливо опустил голову. Он-то ожидал, что сын хоть что-нибудь об этом знал. Надо же, Сектар умеет стыдиться. Но это не помешало ему вновь продолжить с Каей общение.

— Так и знал, что мозгами ты никак не растешь, — фыркнул отец. — Да, это так. Более того, кольца во сто крат увеличивают ту стихию, которой управляют. Говорят, с помощью кольца Огня можно заставить извергаться вулканы. А с Водой образовывать настоящие тайфуны, которые коснутся не только нас, но даже повредят морским эльфам. Ведь приятно, что ты знаешь об этом. Обычно магией увлекаются только те, кто ею и владеет.

— Звёздные часто прибегают к помощи человеческих магов, — пояснил Зак. — Я, конечно, больше доверяю мечам, но так как в последствии хранителем колец должен был стать именно я, отец вбивал знания о них в мою голову. А можно ли их как-то использовать, не имея способностей?

Майнсет округлил глаза и с таким странным выражением лица посмотрел на жену — она пребывала в таком же состоянии.

— Ты сын короля звёздных? — выдохнул он. И пришлось туманному посмотреть на Зака по-новому. Но не становился его взгляд уважительнее — ничего не говорило в Заке о его статусе в обществе: ни осанка, ни взгляд. Вот манеры лучше, чем у лунной, но этим и солнечная могла похвастаться. — Твой отец со своими воинам принёс много бед моим эльфам, — и зачем сказал? — Ну да чёрт с ним. Нет, мальчик, без магии они лишь безделушки. Хотя, в легендах говорится, что «их может подчинить сильный духом, и духом творить магию в них». Но я в это не верю.

С этими словами туманный отпил немного вина и посмотрел на Заринти. Та старалась избегать взгляда звёздного, и не потому что принято было держать взгляд женщинам внизу, а потому что она продолжала бояться увидеть его улыбку. Или, чего ещё хуже, оскал.

Сектар продолжал сверлить взглядом Каю, да и она отвечала тем же. Скучая на этом обеде, она была рада с кем-то поговорить, не скрывая своей сути.

«А потом Гинтар месяц ходил лысый. А я ему говорил, нечего к клею лезть», — на этих мыслях Кая еле сдержалась, чтобы не засмеяться в голос.

«Это сколько ему было тогда?».

«Лет пятьдесят. Я сам не помню — мне родители рассказывали. Но, судя по его воспоминаниям, день был очень веселый», — Кая, представив себе лысого маленького Гинтара, засмеялась в кулак, за что получила не самый лестный взгляд от главы семейства. Но он понимал, виноват-то младший. Это он с ней разговаривает.

Смеясь, Кая почувствовала настоящий жар. О нет, ничего такого. Просто иногда ты понимаешь, что стало как-то… душно. Она это показала лишь сильными взмахами ладонью перед лицом, но всем могло показаться, что это из-за смеха.

— Ну да, принц… был, — смутился Зак. Никак не хотел, чтобы разговор привёл к его родословной. Хорошо, что Майнсет не стал заострять внимание на этом и вернулся к кольцам. Жаль, конечно, что он не мог их использовать.

Жест Каи привлек внимание Зака. Он вопросительно и даже обиженно взглянул на нее, мол, оставила одного поддерживать беседу.

— Что? — с улыбкой спросила она соседа, пребывая явно в более хорошем настроении, чем ранее.

— Ничего, — буркнул Зак Кае. Он вздохнул.

Хитрые Гин и Валанди, нашли предлог, чтобы свалить. Может тоже прикинуться больным? Он-то, в отличие от остальных, всеми семерыми испытателями был атакован.

А Заринти как раз хотела возмутиться, мол, раз наследник, то можно и дела кое-какие решить, но Закнеыл опередил её с ответом. Она отказывалась вести или принимать другие диалоги, в особенности с лунной. Они и потом поговорить могут.

— Что значит «был»? Ты оставил престол? Но ты мог бы все изменить, если сидишь перед нами не в маске!

— Я уже давно ушел от звездных, — ответил Зак Заринти. — А после того, как отнял кольца, меня убьет первый же встречный темный. Если сможет, — и опять улыбнулся, да ещё и зловеще обычного. Завидев, как из-за этого дернулась хозяйка дома, тут же стёр с лица оскал и понурил голову. — Простите.

— Так эти кольца у тебя? — Майнсет же не знал, что именно они считались артефактами. Аж со стула приподнялся, взирая на перчатки звёздного, пытаясь разглядеть под ними неописуемую власть. Он был близок к тому, чтобы предъявить на них права, как маг. Но… благо разум быстро ударил по глупым мыслям.

Заринти, услышав искренность в его извинениях, попыталась пристыдить Зака взглядом. Что ж, хотя бы действительно не хотел её пугать, и на том спасибо. Но в мужской разговор более не лезла.

Кая только плечами пожала и повернулась к Сектару. А тот уже, ишь, умница какой, спешил на помощь:

«Он недоволен, что ты со мной общаешься», — и эти мысли возмутили эльфийку.

«Он первый с самого прихода сюда меня игнорировал! Вот и нечего злиться, что я нашла себе более интересную компанию! Так и передай!» Что Сектар и сделал, передав не только голос и слова, но даже возмущённый тон.

Почувствовав себя неуютно под пристальным взглядом Майнсета, Зак убрал руки со стола, будто учуял опасность. Но тут в мысли ворвался сердитый голос Каи, перекрывая его собственные.

Нет же! Он оценил и платье, и прическу, но ему не дали и шанса сказать об этом, сразу повели сюда. Зак лишь успел бросить восхищённый взгляд в её сторону, который остался незамеченным. Он виновато посмотрел на нее, покачал головой, имея ввиду, что сейчас не время и не место вести себя так легкомысленно.

— Да, кольца у меня, — вернулся он к разговору. — Жаль, я думал, получится их использовать против Белых магов ещё до объединения в посох.

— Одними стихиями ты справиться не сможешь, — покачал головой туманный. — Стихии опасны, но это не самая сильная магия. Как бы ты защитился от воздействия на разум? — с этими словами он указал взглядом на Сектара. — А как бы ты справился с защитными полями? Что бы ты сделал против заклятий? — а ведь Закнеылу удалось заинтересовать беседой Майнсета. Тот даже вовсе отложил от себя столовые приборы и постепенно погружался в разговор. — Мой отец всегда считал стихийную магию одной из самых слабых. По этой причине Гинтар считается слабейшим магом в нашей семье.

Кая поперхнулась, опять словив недовольный взгляд главы семьи, но он решил обратить всё своё внимание на собеседника. Кая же была возмущена мыслями Закнеыла, которые так любезно передал Сектар.

«Вот и нечего тогда на меня так смотреть! — рявкнула она, но собеседник передавать этого не стал. Лишь усмехнулся на её реакцию. — Легкомысленно?! Я-то думала, что всё изменится, и он уже не будет перед Гином скрываться далеко от меня. А ничего не изменилось!».

«Это не тот тип эльфов, которые кричат о своих чувствах», — попытался достучаться до её головы Сектар. Хотя, видя, как у Каи краснеют кончики ушей, что, судя по воспоминаниям Закнеыла и домыслам Сектара, было прямым сигналом к её возбуждению, туманный развалился на стуле, скрестив руки на груди. Интересно, как скоро она догадается?

Кая же, верно, почувствовала лёгкую щекотку в животе. Она взяла бокал вина, осушила его, так как в горле как-то вмиг всё пересохло, а сердце постепенно ускоряло свой ритм. Но она молчала, всё ещё скидывая это на духоту.

— Понимаю, — серьезно кивнул Закнеыл. — Видел множество проклятий в действии. Но то, что творил Гинтар в подземелье, я бы не назвал слабой магией. Толпа звездных в ужасе бежала от него.

Говорил Зак с уважением и неким восхищением о Гинтаре. Он признавал его силу.

— Ты о моменте, когда магия захлестнула его? И что хорошего в силе, которая может убить близких? — разумеется папочке обо всём было доложено. Сектар не хотел, правда, но он должен был подготовить родителей на случай, если при его провокации Гин, как в детстве, половину дома разрушит. — Вам просто повезло, что он вас спас тогда. В детстве от его силы пострадало три ребёнка.

Подземелье… Это страшное слово, страшные воспоминания, но почему-то это слово напомнило не о дне спасения Валанди, а о том, что было до него. То, что испытывала лунная, слушая стоны солнечной и…

«Сектар, ублюдок, это ты?» — до неё дошло, что творилось с телом.

«Это правда случайно вышло, — пожал плечами туманный. — Та чашка должна была быть не твоей».

«Что ты подсыпал в этот чай?»

«Экстракт ячигана. Но ты не беспокойся — там малая концентрация. Потерпи три часа».

«Три часа?!» — она застонала даже мысленно. И ведь возбуждение не стояло на одном месте — оно нарастало, становилось невыносимым. Да, то, что концентрация меньше — это точно. Чашечка чая несравнима с целой сакодкой, но… О боги, какая же у Сектара красивая шея.

— Это на самом деле было страшно, — признался Зак, немного расслабившись.

Наконец получилось спокойно говорить со старшими туманными. Он повернулся к Кае, чтобы что-то спросить у нее, но увидел, как она смотрит на Сектара с неподдельным желанием. Так она смотрела только на него, Зака!

— Что ты сделал? — напряжённо спросил он у Сектара.

— А что сразу я? Мне кажется, у неё небольшое осложнение после испытаний, — как ни в чем не бывало ответил Сек. — Это же лунные — у них такой слабый разум.

«Она выпила… кое-что… Я не собирался ей давать, честно», — вот только по голосу, с которым он передавал мысли, что-то не слышно раскаяния.

— Да, похоже на то, — поморщился отчего-то Майнсет. Только с каким именно предложением он согласился с сыном? Наверное, со вторым. — Сектар, отведи её в комнату, посмотри, сможешь ли облегчить состояние.

О да, он-то может. Кая очень хотела, чтобы ей облегчили состояние. Но, было легче… Намного легче прошлого раза. Лунная встала из-за стола даже не взглянув на родителей. Ей, честно, было плевать, кто её проводит. На Зака обижена, хотя… Вот так смотреть на него, сверху вниз, и представлять, как он на этом уровне ласкает… Так! Комната! Ей просто надо остаться одной и переждать!

— Мне пойти с тобой? — он ни на грамм не доверял Сектару, но раз она обижается, может, и не хочет видеть его. Поэтому она смотрит на туманного? Что ж, пусть так, пусть идёт с ним. Но Зак не отрывал взгляда от лунной, ожидая ее решения, приговора.

— Да, — к счастью, этот стон Майнсет принял за стон от боли.

— Сектар поможет справиться с проблемой, — настаивал глава семьи.

— О, нет, отец. Я бы не стал лишний раз лезть ей в голову, раз она только от одного испытания стала чувствовать такой дискомфорт. Отлежится и пройдёт, я уверяю тебя. Такое уже было.

Майнсет долго буравил взглядом гостей, но дал своё согласие уйти. Когда же лунная и звёздный закрыли за собой дверь дома, отец тяжело вздохнул и посмотрел на сына:

— Что ты сделал?

— Мне казалось, вам с матерью хотелось побыть наедине, — пожал плечами младший. Подонок, ну любую ситуацию сделает себе выгодной. И не прогадал, говоря эти слова, так как матушка сразу одобрительно улыбнулась и посмотрела на мужа. — Раз угадал, то не буду вас отвлекать, — встав из-за стола, Сектар поцеловал материнский лоб, похлопал отца по плечу и ушёл куда-то в темень сада.

Заринти и Майнсет действительно были рады хоть на время избавиться от гостей. Но… звездный стал нравиться туманному. Он бы не отказался продолжить с ним беседу.

***

Закнеыл впустил Каю в комнату, и пока стоял у двери, лунная подошла к кровати и грохнулась на неё спиной, тяжело дыша. Его запах по пути с ума сводил, и она готова была его прямо на лестнице взять, и лишь проходящие мимо слуги остужали её рвение.

— Этот козёл кого-то из нас хотел напоить подобием сакодки, — прошептала Кая, закрывая лицо руками. Но она знала и чуяла, что в дверях стоит обворожительный, её любимый мужчина. Нет, она сдержится! Надо на что-то надавить в себе. Пока что это была обида! Да… И не только за игнорирование.

— Ты смотрела на него, — тихо произнес Зак. Он не хотел даже лицо поворачивать в её сторону, опустил глаза куда-то себе под ноги. Обида гадкой слизью опустилась в лёгкие, затрудняя дыхание. — Ты хочешь его?

— Зак, я под этой дрянью! — оскалилась лунная, приподнимаясь на локтях. Хотела посмотреть на него злобно, хотела докричаться, вбить в голову, что она сейчас себя не контролирует, но эти руки, этот торс… Как же ему шли облегающие живот и плечи вещи. Вместо злости в глазах было только желание. Она хотела любого, кто мог бы удовлетворить её. — Уходи, — томно прошептала эльфийка, опуская пальцы вниз, к низу живота. Пальцы коснулись лишь подола, но это уже заставило тело задрожать от нетерпеливого восторга. — Если ты не заметил, то сейчас выяснять отношения я не намерена и даже не способна.

Почему же не попросит его? Почему не скажет «Возьми меня»? Чтобы он опять убивался? Чтобы опять думал, что сегодня пара часов с ним была лишь из-за дурмана? Нет… Уж лучше сама. Тем более в первый раз это было не так уж и плохо.

— Нет, — решительно заявил Зак и посмотрел на изнывающую от желания эльфийку. Она уже трогала себя, опять какой-то дряни съела. И ладно бы сразу к нему обратилась, так нет, смотрела на туманного. Он был так зол на неё, и действительно ушел бы, если бы эта злость не заставила его сделать противоположное.

За несколько шагов Закнеыл оказался у кровати и навис над Каей, хватая за руки. Будет мучить ее, пока не попросит сделать это.

— Я заставлю тебя смотреть только на меня. В любом состоянии, под любой травой, — он обжёг ее своим дыханием, приближаясь к ушку. — Если ты ещё раз так взглянешь на другого мужчину… — угрожающий шепот и касание кончиком языка мочки, — запру тебя и стану твоим миром. Буду только я и мои прикосновения.

Дразняще, Закнеыл повел языком по шейке вниз.

— Нет, я тебе не позво-о-о… — но вместо запрета лунная выгнула шейку навстречу языку, заставляя не просто касаться — впиваться в неё. Но так не хотелось уступать ему. Нет, слишком просто. Она сильная; её разум сильный вопреки словам туманных.

Ноги попытались сжаться, но вместо этого она сильно прижала свои колени к телу звёздного. Он видел, он мог понять благодаря опыту, что она просто упрямится, как маленький ребёнок, который хочет быть правым во всём.

— Я же сказала, уходи, — «Останься», — ты так легко мог отдать меня Сектару, — обиженно прошептала Кая, выгибаясь навстречу, касаясь его всем своим телом, желая слиться. Но, честно, её это задело. Вместо этого «нет» он задал вопрос, на который так легко мог получить отказ. — А теперь, видя моё состояние, сразу вспомнил, что я твоя.

И всё же протестующе она попыталась вырвать свои руки из его, но так… неохотно. Кая сейчас ненавидела себя.

— Нет, моя дорогая, так легко ты ничего не получишь, — Закнеыл оторвался от нежной кожи. — Ты должна быть наказана.

Заводя руки ей за голову, он перехватил их одной, а вторую опустил вниз. Задрал юбку резким рывком и упёрся коленом между ног лунной.

— Чай возбудил тебя слегка? Сейчас ты узнаешь, что такое настоящее возбуждение, ни одна сакодка не сравнится.

Свободной рукой Зак провел по щеке Каи, предварительно сняв перчатку зубами. Коснулся ее дерзких губ пальцами. Затем ниже по горлу, обводя жемчужное ожерелье. Хотела, чтобы он обратил внимание? Он заменил пальцы на язык, облизывая эти холодные кругляшки и впиваясь в ключицу рядом губами.

— Я… за что я-то ещё должна… Закнеыл… — она сжала коленями его ногу и призывающие стала приподнимать бёдра, трясь бельём о неё, пытаясь хоть как-то справиться самой, пользуясь любыми возможностями для самоудовлетворения.

Действия полностью расходились с её словами — она следила за его руками, попыталась поймать ртом его пальцы, но успела только языком коснуться… Нет, слишком мало, мало этого поцелуя, и всего лишь на ключице! Зачем ему ключицы, когда выше есть лживые желающие его языка губы, которые протестующе постанывали на его действия.

— Так говоришь, будто я её специально выпила… — у неё ещё оставались силы поговорить. Может, словами она пыталась как-то отвлечься? Ведь Закнеыл действительно не удовлетворял, а дразнил, возбуждал. Всё, что угодно, лишь бы она была безвольной куклой в его руках. И такими действиями до этого дойти было не долго. — Нас ждут… родители… — это уже был отчаянный стон. Нет, не уступит! Он первый не сдержится!

— Плевать ты хотела на родителей, была увлечена только Сектаром, — за что он ее укусил в плечо. Надавив на костяшку таза, сковал движения ее нижней части тела. Неудобно, но Зак не позволит ей получить удовлетворение. Найти бы веревки. Прильнув губами к верхней части груди, что не скрывала ткань, он осмотрелся по сторонам, насколько мог.

Это была комната Сектара, так что здесь много чего интересного было. Под верёвки подходило всё: тонкая простынь, но она слишком длинная; из шкафа торчал шелковый шарф, возможно, оставленный одной из пассий туманного.

— Не говори глупостей, — проплакала она, понимая, что её единственная возможность потереться о него была пресечена. — Он сидел напротив, ты на меня за весь вечер только один раз посмотрел. Я не виновата, что ты сидел сбоку.

Руки камнем были припечатаны к кровати; Кая попыталась лицом и телом приподняться навстречу его ласкам, умоляюще смотрела на его макушку… Ещё бы несколько сантиметров, и она бы зарылась носом в эти волосы. Хоть что-нибудь. Но томно дыша, могла лишь просить его целовать жестче, ощутимее. Так хотелось его, что эти жалкие прикосновения были почти неощутимы.

— Прекрати, мне и так плохо… — правда, «плохо» — это было неподходящее слово. Ох, как же было хорошо. Кожа под губами покраснела, да и сам Закнеыл мог почувствовать жар от девичьего тела, а на лбу показались маленькие капельки пота от изнеможения. Его голова как-то странно замерла на шкафу, и не сразу расфокусированный взгляд Каи заметил там шелковистую ткань. Лунная догадалась о его мыслях: — Закнеыл, нет… Просто возьми меня, — сдалась слишком быстро, даже неинтересно.

— Ну уж нет, ты себя плохо ведёшь, — и оставив ещё один несильный засос на груди, Зак сорвался с места, на несколько мгновений отпуская заложницу, чтобы вытащить тонкий шарфик. Кая и опомниться не успела, а он снова держал ее руки.

Только сейчас в черных глазах промелькнул красный огонек, обозначающий, что Зак перестал злиться, и его потихоньку затягивало возбуждение. У Каи появилась надежда, что он не так долго ее промучает. Но пока что Закнеыл хищно улыбался, обматывая ее руки мягкой тканью. Не давая сопротивляться, лёгким движением он подтянул ее к изголовью кровати и завязал плотный узел вокруг одного из столбиков — не выберется.

— Вот теперь начнется настоящая игра.

Руки его пробежались по всему извивающемуся в качестве протеста телу, задевая чувствительные точки. Он ещё не знал, какая из них та самая у Каи, но скоро это выяснит.

А пока платье. На него он тоже должен обратить внимание, раз уж она так этого хотела. Пальчиками прошёлся по границе между тканью и кожей в декольте, повел по ней в бок, спускаясь ниже. Дразня, обводил пальцами грудь и поигрывал сосками сквозь ткань, пока не услышал протестующий стон. Красивое платье полетело к чертям, а губы сомкнулись на одном соске, в то время как пальчики аккуратно сжали второй.

На сей раз это был самый настоящий стон… без протестов, без просьб. Лишь оповещающий об удовлетворении. Маленьком таком, но зато её тело чувствует ласку, а не какие-то поддразнивания.

— Я тебе отомщу, слышишь? — и это были не пустые угрозы. Звёздный видел в её глазах помимо возбуждения решимость и даже капельку злобы. О да, она злилась на свое бездействие, и на проклятый чай, лунная смогла бы просто лежать и получать счастье быть под его властью, но не сейчас, когда ей просто необходимо ощутить его член в себе.

Ножки уже не закрывались от него. Напротив, они зазывающе раздвигались перед ним, предлагая лечь между ними на Каю поудобнее. В ход шли самые низкие приёмы: покачивания бёдрами, попытки потереться горячим мокрым лоном о его живот. Если уж не уговорами, то телом звала его к действиям. Раз за разом, стоило ей поймать взгляд Зака, Кая тут же облизывала свои губы, приоткрывала ротик и звала его губы, язык… даже пальцы, которые ей так понравилось облизывать.

В одно из поглаживаний, Кая уж больно резко выгнулась вперёд — это его пальцы едва ощутимо прошлись вдоль позвоночника лунной — вторая после шеи искомая точка. Горячо, даже больно, это невыносимо. Сектар обещал три часа, но Кая умрёт в ближайшие несколько минут. Она уже умирала без своего звёздного. Она уже поняла, что его правильное имя возбуждало, и бессовестно этим пользовалась:

— Закнеыл… Достаточно. Я всё поняла, Закнеыл, — ни черта она не поняла и не догадывалась, за что на неё свалилась эта сладкая пытка.

— Низкий прием, — недовольно проворчал Зак. Если она продолжит звать его по имени, то так он долго не продержится. Но он продолжал свои издевательства: губы на шее, движение рукой вниз по спине. И она опять выгибается, возбуждая своим горячим красивым телом. Зака спасало только то, что он все ещё был в одежде, но противные ткани уже казались тесными и доставляли дискомфорт.

Рубашку — прочь, штаны — к тем же чертям, что и платье. Наконец вожделенная плоть соприкоснулась. Давно возбуждённый член уткнулся во влажное лоно, однако вместо него внутрь проникли длинные пальцы.

— Все ещё хочешь мне отомстить? — шептал в самые губы, уворачиваясь от поцелуев. Лизнул уголок ее рта и позволил ее язычку слегка прикоснуться к его. — Ах, моя непослушная Кая, — он находился на грани, слыша обостренным слухом хлюпающие звуки, которые издавали его пальцы внутри нее.

Почти не контролировал свои движения, почти перестал мучить, желая подвести ее к пику блаженства. Но он ещё не закончил с ней — убрал руку, вынимая пальцы из горячей влаги, слизал соки Каи с них, медленно, прикрывая глаза от удовольствия, чтобы она видела, как ему нравилась каждая ее частичка. И это было последней каплей. Стоны, запах, вкус вместе сорвали последние засовы с его контроля. Прильнув в жарком поцелуе, он вошёл в нее грубо, без предупреждения, на всю длину сразу.

Кая вскрикнула ему в губы, наконец-то добравшись до них и нещадно терзая, кусая, наказывая за всё, что он с ней творил. Он внутри, такой большой, такой горячий, долгожданный. Ненавидела Зака, ненавидела, но любила и хотела. Сейчас, немедленно, двигалась сама, всё что угодно, лишь бы он продолжил то, что делали ненавистные пальцы. Отомстит, ещё как отомстит! И будет во сто крат хуже. Не даст к себе прикоснуться до тех пор, пока не попросит её, не взмолится о пощаде. И Кая, в отличие от звёздного, будет ждать до последнего.

— Я накормлю тебя сакодкой, — с нотками какой-то стервозности зарычала ему в губы. Кусала за нижнюю и до боли тянула на себя. Месть! — Я закую тебя в цепи. Ты полночи будешь терпеть эти муки.

Она ещё помнила советы Валанди. Обхватив эльфа ногами и толкнув на себя, вгоняя его член до конца, Кая сжала свои мышцы, а те с силой обхватили ствол Закнеыла. И так несколько раз, вновь и вновь впиваясь в губы. Каждый раз, чувствуя, как он собирался отпрянуть от нее, больно кусала и держала, пока Зак не сдавался и не возвращался на исходную. Её губы! Будет отыгрываться!

Последний раз она разрешила себе отпрянуть от сладких губ, лишь бы сказать грубость, которую она слышала от других, но никогда не произносила сама кому-то о том, чтобы взял её. Грубое, некрасивое, грязное слово, но не могла ничего с собой поделать. Это он превратил её в это чудовище. Это Закнеыл заставлял её хотеть секса с ним больше, чем воздух, чем пищу, чем саму жизнь. Она постепенно становилась его игрушкой, и дело даже не дурманах. Секс со звёздным и был самым настоящим дурманом.

О, боги! Никто и никогда ему ещё не делал так приятно. Он хотел… Нет, не знал, что делать! Вдруг стало так узко, что каждое движение стало чувственнее во сто крат. Он бы вспомнил добрым словом Валанди, если бы был в состоянии вообще думать о ком-то другом, кроме Каи. И какой там проучить ее за слова о сакодке… Хотел показать ей, кто тут главный, а кто связан, продемонстрировать силу, но с губ предательски сорвался стон от нового, неизвестного ранее ощущения. И после такого она могла не просить. Он брал ее сейчас, и он будет брать её всегда. Она — его, и Зак перегрызет глотку любому, кто посмеет к ней приблизиться. Как животное. Он и был животным в этот момент. Она сделала это с ним, и теперь пусть довольствуется этим. Он закинул ее ноги себе на плечи и ускорился. Не знал, больно ли ей, не контролировал больше это, как и свой оргазм, который настиг его довольно быстро в таком положении, заставляя извергнуться в нее горячим семенем.

Кая хищно улыбнулась, видя резко изменившиеся в нём состояние, и продолжила так делать на протяжении всего процесса, единожды остановившись, дабы выказать своё недовольство из-за новой позы. О нет, было приятно, член идеально надавливал на самые чувствительные точки, движение на которых приближало к пику блаженства. Но она не чувствовала больше его тела, не могла кусаться. А так хотелось…

Кая кончила одновременно с ним, сжимая его коленями и не позволяя выйти. Уткнувшись затылком в подушку и изгибаясь на радость Закнеылу, выпирая все свои прелести. Кая сжала зубы, стараясь сдержать громкий стон, оповещающий о безоговорочной победе звёздного в этой маленькой битве. Наверняка их слышали слуги. Да и Гин с Валанди за стенкой, но как же было плевать на это. Она ещё заставит Зака прекратить скрываться или бояться Гинтара. Заставит его быть с ней так же открыто, как друг с солнечной. А пока…, а пока они вместе, без свидетелей, и это было прекрасно.

— Закнеыл… — томно позвала его лунная. Полузакрытые глаза взглянули на неё, но Кая не спешила продолжать говорить. Что она хотела сказать? Что-то, что напугало её. Совсем чуть-чуть, почти незаметно, и не рискнула произносить это вслух, надеясь, что ему не до её слов. Только перестала сжимать колени, давая ему свободу, а сама, пытаясь отдышаться, расслабилась на кровати, подтянулась на шарфике вверх, к спинке, принимая сидячее положение.

Закнеыл обнял ее за талию и положил голову ей на ноги, целуя животик. То ли извинялся так, то ли благодарил.

Дыхание все никак не могло выровняться, сердце продолжало безумную скачку ещё долгое время. Он поднял глаза на Каю, его любимую Каю. Да, именно так, и, наверное, впервые у него получилось улыбнуться без намека на оскал звездных. С ней он был по-настоящему счастлив.

Погладил ее нежную щёчку и потянулся, чтобы поцеловать легко и непринужденно. Все с той же улыбкой он освободил ее от плена шелкового шарфа, сел, облокотившись рядом на спинку кровати, и обнял, кладя её голову себе на плечо.

— Как же я жил все это время без тебя? — тихо спросил Зак ее макушку.

Она улыбнулась, смотря в центр комнаты, устроившись поудобнее на его плече и обняв наконец-то освободившейся ледяной кистью его торс, на который она перевела взгляд. Какое тело… прекрасное тело. Ладони замёрзли от того, как сильно она тянула на себя ткань, пытаясь выбраться, но сейчас это незаметно. Он такой горячий, и его тепло распространялось на эльфийку.

— Наверное, слишком рано это говорить, — прошептала она, рискнув. Не могла оставить его теплые слова без внимания, но ничего лучше не придумала в ответ: — Но, кажется, я люблю тебя.

— Да, я тоже люблю тебя, — Зак прижал к себе Каю сильнее. Ни за что не отпустит ее, никогда больше не поставит под сомнения ее чувства, никогда не оставит. В голове вдруг всплыло предупреждение Сектара, и его руки непроизвольно обхватили лунную ещё сильнее. — Не покидай меня никогда.

Услышав первые слова, лунная улыбнулась как дурочка, но зато так счастливо. Об этих словах мечтает каждая, а как долго Кая о них мечтала. Сказал бы ей кто год назад, что эти слова будут из уст звёздного, она бы от души посмеялась. А сейчас, прикрыла глаза от блаженства, но… Ненадолго. От неё не утаился этот жест, да и в жизни уже было пару моментов, когда… такое произносилось не просто так.

— Почему я должна тебя покинуть? — серьёзно спросила эльфийка.

— Мало ли… На всяких туманных заглядываешься, — свёл он все к шутке. Зак игриво ее пощекотал, но вдруг слишком серьезно посмотрел, прям сверлил взглядом. — Надеюсь, про сакодку ты не всерьез?

Кая только открыла рот, чтобы его укусить за первые слова, как тут же залилась звонким смехом. Очень боялась щекотки, и почему-то казалось, звёздный этим будет пользоваться. Отодвинувшись от него на другой конец кровати (на всякий случай), Кая осмотрела его с ног до головы и игриво закусила нижнюю губу. Интересно вот так сидеть друг перед другом голыми, будто такими были не только тела, но обнажены были и мысли, и… с Заком это было здорово. Не страшно за нож в спину.

— Конечно всерьёз! — возмутилась она. — Месть есть месть! И это нечестно, что из нас двоих так получилось, что я одна страдаю из-за неосмотрительности!

— Мне не нужны никакие травы, чтобы хотеть тебя, — и обвел ее обнаженное тело голодным взглядом, будто не они только что занимались сексом.

Довольный, Закнеыл откинул волосы назад и облокотился на спинку. Переведет дыхание и оденется, или устроит ещё один забег, если Кая не откажется. Он не врал — она сводила его с ума, заставляя всё время думать только о ней, желать всегда и везде. Даже во время испытаний. Было ошибкой показывать ему лунную в последнем видении. Если бы ее там не было, он бы провалил зависть.

— Мы заполучили третий артефакт благодаря тебе, — захотел рассказать ей Зак. Кая наверняка ведь расстроилась, что меньше всех продержалась.

— Смеешься? — грустно усмехнулась оборотень, подползая к мужчине и ложась на него сверху, играясь кончиками пальцев с его сосками. Через несколько минут придёт новое возбуждение — прошел всего час из трёх обещанных Сектаром. Так почему бы не подзавести эльфа? — Мне никогда не было так стыдно. Опозорить себя и свою расу перед этими выскочками… Или тебе что-то интересное показали? Кстати, расскажи, как тебя испытывали? — в зелёных глазах засверкал любопытный огонёк, и Кая сразу забыла о его сосках. Интересно же!

— Ну… — протянул Зак, дразня любопытство Каи. — Гинтар и Валанди были такими счастливыми в той реальности. У них был прекрасный сынишка, красавец, каких поискать надо. А мы… — он запнулся. А ведь скорее всего именно такое будущее ждет их впереди. Дальше продолжал уже грустно. — Мы наблюдали за ними издалека. Замерзшие, голодные, вынужденные вечно скитаться от города к городу. Но мы были вместе, пусть и недолго суждено было этому продолжаться.

Он обнял Каю, поцеловав макушку. Еще в видении решил для себя, что будет с ней до конца и сделает все, что в его силах, чтобы это продолжалось вечность.

От таких слов и лунной стало как-то грустно. Недолго? Интересно, почему? Кто-то из них должен был уйти?

— Недолго? Из-за чего? Это поэтому ты просишь не оставлять тебя? — ни о чем не догадалась лунная. — Обещаю, я никогда тебя не оставляю.

Она попыталась ободряюще ему улыбнуться, искренне веря в свои слова. Потянувшись, поцеловала его в подбородок и вновь такими влюбленными глазками осмотрела его лицо. Бледное, страшное, с черными как бездна глазами… Но для неё такое родное. Она попыталась отогнать печальные мысли, которые витали над ними:

— Значит, ты должен был завидовать Гину и Валанди? А давай в будущем сделаем так, чтобы это они нам завидовали? Может, мы не сможем накопить на дом, как у Гина, зато построим себе свой. Сами! И чтобы он был хорошо спрятан. Голодать не будем — в плохие дни я буду продавать настои, а в хорошие — сама приносить еду. И детки у нас будут красивее! — ну, вот с последним она сильно сомневалась. — И будет их много-много! Вот сколько ты хочешь? — наверное, уже несла полную ахинею, но очень старалась отогнать то плохое, что туманные показали Закнеылу. Небось, Сектар тоже поиздевался всласть.

— Мы же хотели жить у гномов, — напомнил ей Зак. — Я просто обязан крыть крыши!

Веселый настрой вернулся. Правильно, нечего грустить, они же победили! Еще одна часть посоха у них в кармане. Будущее уже не выглядит таким безнадежным.

— А наши дети…

И правда, какое потомство может получиться от союза лунной и звездного? Да еще и не простого звездного, с капелькой крови морских от Каи. Черноволосый оборотень? С бледной мертвецкой кожей, но такими живыми зелеными глазами. А может и перенять все плохое, например, черные глаза и жабры.

— … точно получатся красивыми, — закончил Зак, когда пауза неприлично затянулась, — если пойдут в тебя.

Кая засмеялась от его слов, но была с ним очень не согласна. Самооценка оборотня тоже неплохо перевешивала эти весы.

— А я считаю тебя красивым, — поднялась на колени Кая. — Я буду рада, если детишки пойдут в тебя, но… — она села на Закнеыла верхом и, облизнув эротично пальчик, повела им от своего подбородка к груди по шейке и ниже… к животу. — Сектар обещал, что действие чая будет длиться три часа. Второй час пошёл, Зак-не-ыл, — и хищно улыбнувшись, она опустилась, прильнув к его губам.

========== 24. Как дивна песня монстра ==========

Расарис дал Гласке лёгкое задание: обхитрить эльфов! У неё есть магия, у них нет! Так чего же она так долго не шлет писем? Или через заклинание бы с ним связалась! Может, зря он? Не стоило доверять отчисленной? Гласка в молодости была нормальной женщиной, но время и разные жизненные ситуации озлобили её. Как бы она не пошла против приказов Белых магов.

Прошло уже несколько дней после последней их связи. «Может быть, — подумал старик, — её уже и в живых нет?» Он думал о черноволосой женщине, когда пытался отойти ко сну, который всё никак не приходил из-за суровых дум. Эти эльфы уже давно отогнали здоровый сон старика. То он работал над планами, то обдумывал разные ходы, как бы остановить глупцов, но не убить. Но они были так упрямы. Воистину, целеустремленный народ. Он ещё мог понять туманных — их маленькие крупицы магии заставляли желать ещё, но другие-то куда лезут? Они не знают, какая это сила, какая ответственность. Нельзя давать столь большую силу расам, которые разделены на пять. Она обязательно повлечет за собой новую войну.

Думая о плохом — а больше он уже не о чем думать не мог — Расарис всё-таки заснул, но чуткий слух уловил звук шуршащей бумаги. Открыв глаза, он увидел, как в его покои через приоткрытую дверь влетает птичка. Старик, превозмогая боль в суставах (возраст тоже давал о себе знать), встал с кровати и, накинув халат, пошел навстречу письму. Птичка плавно легла в его руки, и так же плавно и аккуратно он разворнул ее. На глаза сразу попался знакомый почерк Гласки, и Расарис с облегчением вздохнул. Живая.

Она писала, что эльфы уплыли к Туманным островам. К счастью, женщина додумалась поставить дату, чтобы Расарис приблизительно понял, где сейчас могли находиться пророческие. Странно, что письмо шло так долго, да и птичка выглядела весьма вялой. Это был признак того, что магии в ней совсем немного, либо Гласка перестала подпитывать полёт письма собой. Странно, с чего бы это? Экономит силы для какого-то удара?

Прошло достаточно времени — Расарис рассчитал, что пророческие уже на Туманных островах, но куда они пойдут потом? К туманным лучше не соваться — весь остров с лёгкостью победит Белых. Скорее всего, они потом встретятся с морскими, а те, как известно Расарису, если и находятся на берегу, то только там, где их оберегают сирены. Как бы этим воспользоваться? И ведь надо бы ещё время предугадать! А его поисковик давно тоже не показывался. Вот его-то, скорее всего, заметили и задавили. Может, попытаться их как-то подставить, чтобы морские эльфы им не доверились? Хотя нет, вот же! Ответ на поверхности!

— Мрауль! — громом по всему замку раздался голос Расариса. — Собери совет! Нам понадобится очень много сил для одного заклинания!

***

На следующее утро трое из четвёрки проснулись от скандала, который творился на кухне. Это Гинтар ругался с родителями. Сонные тела боязливо, но всё же с любопытством, спустились вниз, дабы посмотреть на причину. Оказывается, отец и мать были недовольны, что сын так скоро собирается уезжать. Корабль, который отвез бы их в Сильверсан, прибывал через два дня. Они даже клялись терпеть гостей, но сын был против — они уезжают немедленно на лодках.

«Родителям нельзя знать, что вы собрались на остров Хэтога», — сразу предупредил Сектар, который скучающе смотрел на эту картину. Родители, разумеется, сдались, но строго сказали, что проводят их до порта. Сначала утро ушло на закупку припасов, плаща для Зака, травы, еды, запасной одежды для Каи — всего необходимого. Валанди в тайне от Гинтара оставила жуткое, по её мнению, голубое платье и стеклянные туфли в поместье с короткой запиской: «Надеюсь, на Ваших ножках они будут смотреться намного лучше», на случай если их обнаружит мама Гина. В итоге все равно у каждого был громоздкий рюкзак за спиной и боевое снаряжение.

С гостями Майнсет и Заринти распрощались коротко, но вот долго не хотели отпускать сына. Пока Закнеыл, Валанди и Кая стояли у берега, где уже были готовы к отправке две лодки, Гинтар терпел мамины поцелуи и отцовские наставления.

— Наконец-то уходим, — тихо буркнула Валанди и бросила последний испепеляющий взгляд на Сектара вместе с мысленным обещанием при следующей встрече всадить ему стрелу в зад. Она первой заскочила в лодку.

И разве Сектар мог оставить это без внимания? Он сурово посмотрел на Валанди, и стоило ей сесть в лодку, как в неё будто член всадили — то же самое чувство, как тогда, за столом, но на этот раз Сектар был не очень ласков. Закнеылу он тоже подарочек оставил за то, что на его кровати сексом занимались. И действовать начало сейчас — чтобы у Зака не было времени его прирезать ночью. Пока звёздный стоял у лодок, туманный был достаточно далеко как от него, так и от родителей — Заку то и дело в голову лезли пошлости и грязные вещи с участием двух его близких женщин. Только, в отличие от испытания, в его голове они были только вдвоем.

— До встречи, матушка, — ласково коснувшись губами её запястья, Гинтар посмотрел на отца и сдержанно кивнул ему: — До встречи, отец. Я буду писать.

— Береги себя, сын, — в один голос сказали родители.

С Сектаром он тоже попрощался, но по-своему, мысленно. И с ним они прощались достаточно долго, хотя со стороны выглядело забавно — просто стояли и смотрели друг на друга, а младший ещё время от времени улыбался.

Кая в это время нервно топала ножкой и тихо шепнула ушедшей Валанди:

— Это точно. Ещё бы век их не видела.

— Держи меня, иначе я кого-нибудь убью, — поднимаясь со дна шипела Валанди. Почуяв вмешательство младшего туманного, она не устояла в качающейся лодке и неуклюже опрокинулась в ней.

— Я тебе помогу, — Закнеыл тоже был недоволен поведением Сектара. Он присел, чтобы скрыть свое возбуждение, но Кая могла видеть это в его взгляде на нее.

В итоге покидали они остров в том же настроении, с каким прибыли на него — ненавидя всех туманных.

Кае было тоже не очень-то по себе. Она ожидала сесть в лодку с Заком, и не успела начать свою гневную тираду, как туманный быстро осадил её:

— И что ты предлагаешь? Двум лодкам причалить к берегу, высадить вас, потом отплыть обратно, опять приплыть?.. А если в этот момент на нас с Заком сирены будут действовать?

В общем, лунная заткнулась и теперь недовольно куксила носик, время от времени смотря на Валанди. Нет, против неё ничего не имела, но сутки с ней один на один — это как-то… странно. Было как-то неуютно. Да и Валанди, наверное, злилась, что грести первые полпути ей. Ладно, может, как-то заговорить?

— Тебе вчера плохо стало… Всё теперь нормально?

— Лучше некуда, но в следующий раз я обвешаюсь амулетами против туманных, прежде чем подойду хоть на милю к Сектару, — Валанди все еще злилась на него, и никакие заслуги не исправят бесцеремонного вмешательства в ее мысли. Но Кая тут не при чем, поэтому, поняв, что слова она бросила слишком резко, чуть поумерила гнев. — Нет, правда, все хорошо. Ты сама как себя чувствуешь? В твоей голове он не творил всяких гадостей?

Хоть гнев Кая поняла и нисколько не злилась, в какой-то степени даже разделяя её мысли, на вопрос улыбнулась и покачала головой.

— Нет, вчера у нас с ним была милая беседа. Мысленно, правда. Но… не знаю, стоит ли это бросать в твою копилку его грехов, но, мне кажется, он тебя вчера хотел напоить ячиганом, — и лунная рассказала Валанди о том, что случилось вчера. Ну, солнечная и так поняла, где пропадала лунная, оттого в такие подробности не вдавалась. А подойдя к завершению рассказа, только плечами пожала: — Я так и не спросила у него, зачем он собирался это сделать. Но советую к семейке Гина тебе вообще не приближаться.

— Ему было мало того, что он и так натворил? — возмутилась солнечная и с остервенением заработала веслами, но быстро выдохлась. С силами ушла и злость. — Ноги моей не будет в их доме. Вот Гинтар пусть что хочет делает, но я не уживусь с этой семейкой. Тебе повезло с этим больше — не нужно знакомиться с родителями Зака.

— Эй, эй, Валанди, полегче! — Кая хваталась за бортики и то и дело оглядывалась на ошарашенных парней, которые остались далеко позади. Надо признать, лодка не так сильно укачивала Каю, но в ней становилось ещё более боязно с неумением плавать.

Дождавшись, когда солнечная успокоится, Кая улыбнулась на её слова. А вот интересно, как вообще выглядит король звёздных? С ним, конечно, совсем не хотелось встречаться. Да и вообще со звёздными, кроме самого Закнеыла, разумеется. Но… вот просто интересно!

— А я бы хотела его познакомить с матерью, — мечтательно улыбнулась лунная. — Я думаю, она бы его сразу приняла, несмотря на расу. Не знаю, понравилась бы она ему.

Дождавшись, пока парни их нагнали, Валанди погребла дальше спокойнее. На вопрос «Что случилось?» она крикнула им, что все в порядке, и вернулась к разговору:

— У вас будет шанс узнать это, — с улыбкой произнесла Валанди. А потом хитрюще так прищурила глаза. — Ну что, он уже показал тебе, что умеет?

Кая аж воздухом поперхнулась, настолько это был неожиданный вопрос. Она нахмурилась, давая Валанди понять, что ей не очень-то уют… Нет, стойте! С кем ещё бы поговорить об этом, если не с ней? У кого совета просить? Да и… это довольно потрясающе и, честно, как-то хотелось поделиться… Возможно, даже похвастаться. Хмурость лунной быстро превратилась в такую же хитрецу, как у солнечной:

— Каждый раз мне кажется, что я схожу с ума сильнее, чем в прошлый раз! Он властен, неутолим, смотрит, будто постоянно голоден. Когда был первый раз, мы делали это всю ночь, а утром он выглядел вообще не уставшим! Это… я не знаю, но это здорово. Думаю, если бы не дом Гина, эта ночь была бы такой же. И, кстати, — будто бы даже на таком расстоянии Зак мог её слышать, не обращая внимания на шум воды, Кая опустила голову и смущенно зашептала: — Спасибо тебе за совет с мышцами. Он не говорил, но, мне показалось, ему очень понравилось.

— Получилось с первого раза? Я долго не могла почувствовать нужные мышцы, — удивилась Валанди, но была рада, что смогла помочь. — В благодарность рассказывай мне о всех необычных позах. Уверена, он их знает столько, что жизни не хватит все попробовать.

Она ненадолго замолчала, взяв передышку и в гребле, чтобы выпить воды.

— У нас только было… обычно. Вчера, правда, он ещё мне руки связал и… Ноги на плечи… — о таких подробностях ей, правда, было ещё смущеннее рассказывать. Но, это нравилось, правда. Будто бы общение с настоящей подругой, которой никогда не было. — А что ещё можешь посоветовать?

— О-о, руки связал, ну Зак, не думала, что он такой, — Валанди посмотрела на лодку мальчиков и усмехнулась. — Да ничего, просто будь собой. Он с тобой не из-за секса же.

«М-да», — но солнечной всё-таки она улыбнулась.

***

— Кажется, общаются, — усмехнулся Гинтар. Он как раз сидел лицом в сторону девчонок и наблюдал за нами. Он, вообще, хотел с Каей посидеть, им многое надо обсудить, но и с Заком… тоже. Он готовился к разговору, долго, почти всё утро, но никак не мог начать.

Закнеыл сидел молча и не хотел ничего говорить. Их выяснения отношений могли опять до драки дойти, а в море это не очень-то удобно, да и не хотелось. Он устал что-то доказывать всем, и Гинтару в том числе.

— Знаешь… Я не преувеличу, если скажу, что ты спас пророчество, — как бы издалека начал он. — Я был поражен и удивлён. И… восхищен, — на этом слове он поднял взгляд на Закнеыла и, не прерывая зрительного контакта, продолжил: — Я всё равно это не одобряю, но, если это спасёт мои с ней отношения от неминуемой гибели, что ж, хорошо, — руки Гинтара замерли, и на некоторое время он перестал грести, обращая всё своё внимание на звёздного. — Но если из-за тебя по её щеке прокатится хоть одна слезинка — клянусь, Закнеыл, я тебя убью.

Наверное, не стоило уточнять, кто там такая «она». Гинтар говорил от чистого сердца, и угроза его исходила оттуда же, но еще за обедом он понял, что если не перестанет упрямиться, он потеряет свою маленькую дикарку навсегда. А этого не хотел. Слишком близкий ее душе был этот эльф — он уступит. Он пойдёт на компромисс. Но одобрять это? Благословлять это? Нет.

— Можешь быть спокоен, я не причиню ей вреда, — не отрывая так же глаз, сказал Зак, и чуть было не добавил, что его одобрение ему не нужно, но не стал накалять обстановку.

Много чего еще хотел сказать, что не понравилось бы Гинтару, но он все еще помнил, что именно туманный первый принял его. Поэтому прогнал все мысли прочь, Зак не будем с ним ругаться еще больше.

— Надеюсь, на этом наш конфликт исчерпан, — он вздохнул, отводя глаза. — Я ценю твое мнение, и твоя похвала многое значит для меня, но Кая важнее всего. Я сам убью любого, кто сделает ей больно.

***

Гинтар узнал всё у всевозможных туманных магов по поводу погоды. Ему обещали спокойные воды, но, на полпути, когда не было видно ни одного из берегов того или иного острова, тучи, словно бы по колдовству, слишком быстро почернели, принося с собой порывистые ветра, которые не только отклоняли лодки, но и раскачивали их. Начался дождь, и если бы не ветер, его можно было бы назвать мелким, но, подгоняя их, медленно образовавшийся шторм превращал в настоящие маленькие камни, которые больно били по лицу. Гинтар взволнованно посмотрел по сторонам, особенно напряженно наблюдая, как с волнами справлялись девочки. Этого шторма быть не должно! Гин всё проверил, он думал об этом прежде, чем принимать такое важное решение — плыть на остров на маленьких лодках.

Кажется, девчонки что-то кричали, но их было не слышно из-за нарастающих волн и сильных порывов ветра. Он старался удержать лодку, но это было просто невозможно — слишком быстро его руки окаменели, пытаясь справиться с вёслами. Кажется, лодка даже уже несколько раз изменила курс, и куда им нужно было плыть — неизвестно. Но сейчас не это важно. Гинтар взмолился, лишь бы это было просто небольшое волнение моря.

Руки Валанди могли справиться с луком, но никак не удержать лодку, которую начало бросать из стороны в сторону волнами. Они с Каей пытались позвать на помощь мужчин, но непокорное море все сильнее уносило их от второй лодки.

— Валанди! — пытался докричаться до них Гинтар, но его слова, как и лодку, уносило куда-то в сторону. — Помоги!

Гинтар и Закнеыл вместе навалились на весла, но грести не могли, только стараться удержать её. Волны становились сильнее, выше. Они не качали лодку, они бросали её из стороны в сторону, угрожая перевернуть, и эльфы как могли пытались поймать баланс, чтобы этого не случилось. Слишком быстро всё началось, слишком быстро всё усилилось, и почему-то до туманного эльфа дошло сразу — Белые маги! Но откуда они знали, где их искать?

Не успел Гинтар об этом подумать, как лодку тут же накрыло сильной волной, почти топя её, но дерево упрямо продолжало быть на поверхности даже под наполняющими её водами. Гинтар схватил ртом немного воды, закашлял и невольно ослабил силу, с которой держал весла, отчего лодка тут же повернулась совершенно в противоположную сторону.

Плевать, если их потопят, но главное, чтобы девчонки продолжали держаться — он боялся за то, что Валанди не справится с управлением; что Кая не умеет плавать, а под такими волнами даже он вряд ли сможет долго находиться на поверхности. Тьма полностью поглотила как море, так и небо. Он озирался по сторонам и с упавшим от страха сердцем понял, что лодка девчонок пропала из виду.

— Кая! — выкрикнул Зак, бросая весло. Удержать лодку на месте было невозможно, и он бросил эту затею. Оставалось надеяться, что он сможет доплыть до того места, где были эльфийки, и перетащит их к ним в лодку, если та ещё будет на плаву. Поэтому наступил на борт, готовый выпрыгнуть.

— Закнеыл! — Гинтар хотел было броситься за ним, но удерживание вёсел хоть как-то помогало не «ставить» лодку перпендикулярно течению. Да и крик его напугал туманного, она ведь не плавала. А если их лодка перевернётся? А если девчонки не смогут выплыть на поверхность из-за волн?

Гинтар закусил язык и вместо глупых попыток удержать лодку, он стал тратить все силы, что у него были, чтобы хоть как-то успокоить воды вокруг. Это получалось слабо, его быстро затрясло от перенапряжения, но волны, подходя к лодке, успокаивались и лишь сильно били по ней, бросая из стороны в сторону, но не доводя до переворота.

— Я долго не протяну! — только сказал ему Гин, перекрикивая порывы ветра и шум волн.

— Попробую найти их, — последнее бросил Зак и спрыгнул в бушующие воды.

Только плыть было ещё тяжелее, чем удерживать лодку. Высокие волны то и дело накрывали звёздного с головой, грозя утянуть на дно. Ему пришлось бросить все силы на то, чтобы просто держаться над водой, а чтобы плыть куда-то — и речи не было. Однако он увидел лодку вдалеке и погреб к ней, но сопротивление разбушевавшейся стихии быстро оставило его без сил. Он смог, он доплыл, но… лодка уже была пуста.

Кая и Валанди были уже под водой, и если первая больше тонула, чем плыла, даже не способная выбраться головой на поверхность для банального вдоха, то вторая ещё как-то боролась. Она пыталась хотя бы добраться до этой лодки, но течение уносило её всё дальше и дальше от неё; волны накрывали с каждым разом пуще прежнего, не только топя, но и больно ударяя.

И когда она потратила последние силы на борьбу, к её рукам прикоснулось что-то слизкое и холодное, а перед лицом показался знакомый эльф.

— Орл!.. — хотела вскрикнуть Валанди, но очередная волна накрыла ее, и остатки имени захлебнулись в воде.

Сильные руки морского эльфа потянули ее куда-то, уводя дальше от лодки. Валанди пыталась кричать, дозваться эльфа, что там осталась Кая и ребята, но голова оказывалась над водой лишь на короткое мгновение, чтобы успеть сделать вдох.

Морской не мог знать, что там есть кто-то ещё. Он просто не видел. Патрулируя эти воды и пытаясь узнать причину неожиданного странного шторма, он просто увидел золотую голову, а подплыв к ней, и вовсе был удивлён, что это его знакомая сухая. Но до него сразу дошло, что она тут не одна.

Лишь коротко улыбнувшись ей и стараясь не забывать, что сухим необходим воздух, он старался задерживаться на поверхности как можно дольше, но волны то и дело не позволяли сделать солнечной долгожданного вздоха.

Орлоно заметно похорошел с прошлого раза. Правда, его вид и «похорошел» довольно трудно соединить в одном предложении. Его иссохшая кожа стала эластичнее, ярче, нежнее (более склизской). Странные отростки на его спине, плечах и ногах, которые были подобием плавников и помогающие ему быстро рассекать морские воды, обрели даже какой-то перламутровый окрас.

В скором времени он увидел ещё одного эльфа из пророчества.

Орлоно не мог взять с собой второго — даже для него течение было слишком сильным, а волны не позволяли нормально плыть вперёд, но иначе не мог. Он видел голову звёздного. Догадался, что он один из пророчества. Подплыв к нему, обнимая Валанди и стараясь держать её выше, он схватил его за плечо, заставляя обратить внимания на себя.

— Я постараюсь вернуться за тобой через час. Продержишься? — а мысленно стал спрашивать себя, где их морской эльф? Хотя… Может он двух других переносит на сушу?

— Здесь должна быть ещё лунная. Помоги найти, она не умеет плавать! — попросил Зак, надеясь, что хотя бы узнает направление. Первым порывом было напасть на морского и отбить Валанди у него, но он быстро сообразил, что тот пытался только помочь. — Мы постараемся продержаться.

Услышав это, Орлоно нехотя отдал ту, с которой, как бы странно это ни звучало, у него была хоть какая-то связь, Закнеылу и так же быстро пропал в водной пучине. Чем глубже он уходил, тем быстрее и смертоносные становилась его скорость. Он боялся, что искать эту эльфийку будет совсем поздно… Уже поздно. Если не умеет плавать, а столько времени прошло, возможно она уже где-то глубоко, здоровается с новыми соседями по могиле.

Глубже воды становились спокойнее, и тогда морской мог услышать малейшие движения, звуки. Но как же сильно их перебивали грохоты, создаваемые волнами. Его мир смог нашептать ему, где пытается цепляться за жизнь лунная. Он молнией поплыл туда, рассекая плавниками неспокойные волны. Нашёл её быстро — девочка ещё пыталась бороться. Только богам известно, как, но она выбралась из пучин и вцепилась трансформированными когтями во вновь перевёрнутую лодку. Но она то и дело соскальзывала. Схватив ослабленного оборотня, Орлоно понес её обратно.

Закнеыл поддерживал беспомощную солнечную, стараясь удержать их обоих над водой. У Валанди совсем не осталось сил, и на разговоры в том числе, хотя, даже если бы что-то говорила, Зак не ответил бы — слишком был занят сохранением их жизней в этих безумных водах. А ещё он беспокоился о Гинтаре. Справился ли он с лодкой? Хотя, в отличие от Каи, он умел плавать, поэтому за него Зак переживал меньше. А Орлоно все не было.

Но откуда ни возьмись рядом всплыла макушка морского, а за ней и каштановая голова лунной. Она тут же громко схватила ртом воздух и принялась бешено колотить лапами по воде.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Закнеыл морского, и возвращая солнечную, забрал Каю в свои руки. Держа ее сзади, попытался ее успокоить: — Тихо, не сопротивляйся, так ты нас обоих потопишь, — не знал, услышала ли его слова испуганная лунная или просто выбилась из сил, но телодвижений совершать стала меньше. Он погреб обратно, как он думал, к лодке, на которой остался Гинтар.

Схватив солнечную, Орлоно, не говоря ни слова, поплыл к Хэтоге, оставляя путников одних. Но Гинтар… Он старался держаться. Весь измокший, заметно похудевший, тратя уже жизненные силы на магию, но никого больше не было. Он ждал. Он не знал, что течение уносило его всё дальше и дальше, хоть воды из-за магии и не были так сильны.

Он уже потерял всякую надежду. Впереди не виднелись ни солнечная голова, ни черная, которую он вряд ли бы смог увидеть в этом аду. Но продолжать вот так сидеть он не мог. Нужно что-то сделать, нужно хоть как-то узнать, быть может они…

— Нет! — невольно сорвался на крик, отказываясь даже думать о таком исходе их пути. Живы они! Кая наверняка вцепилась в лодку, а уж она не потонет. Валанди и Зак просто тоже за неё держатся, не в силах вернуться обратно. Тогда, что же делать Гинтару?

Ответ пришёл внезапно. Его плащ! Точнее, то, что было на нём. Прямо у сердца, неснимаемая дорогая его душе вещь — подарок Валанди. Сняв брошку, он стал вспоминать, как там учил его отец. Не умел искать, не мог овладеть заклинаниями поиска. Но сейчас должен! Обязан! Он найдёт её, свою девочку, не позволит ей утонуть и терпеть этот шторм в одиночестве!

Раз за разом он шептал заклинание поиска. Раз за разом он видел перед глазами смеющуюся Валанди, раз за разом он молил, чтобы сработало, чтобы в его теле остались хоть какие-то магические резервы. И лишь на шестой раз брошка слабо засветилась. Он не мог поверить своему счастью, сработало! Теперь осталось плыть (пытаться) туда, где брошка будет светиться ярче всего.

***

Как только Орлоно бросил на берегу Валанди, он поплыл за остальными. Сначала долго искал звёздного и лунную, но когда нашёл, помог им преодолеть течение, оставив где-то совершенно в другом месте на острове. Ну, куда течение вынесло. А потом он исчез, так ничего и не сказав.

Гинтару, наверное, пришлось хуже всех. Магия указала ему, что Валанди на острове — он даже стал видеть его через несколько долгих часов непрерывной работы, но когда его ноги ступили на берег, он свалился без сил и без сознания.

Как и бывает после бури, занималось яркое и тёплое утро. Пели птички, откуда-то доносились дивные музыкальные инструменты, которые слышали далеко не все.

А где-то наверху по острову летала белая бумажная птичка в поисках своего адресата.

Валанди долгое время сидела на одном месте, ожидая, что Орлоно вернётся с остальными или хотя бы один. Но так никого и не было. Когда она окончательно замёрзла, решила сама пройтись немного вдоль берега, надеясь найти кого-нибудь, кто, возможно, видел ее друзей или хотя бы подсказал, как добраться до места встречи с морским королем.

В это время ей сверху прилетело чем-то тяжелым, а на плечо села птичка. Это был увесистый такой серебряный перстень без каких-либо излишеств, а «в птичке» надпись: «надень кольцо».

Как-то это слишком подозрительно. Валанди с сомнением покрутила его в руке, не решаясь надеть. Да и письмо было без подписи. Наученная опытом попадания во всевозможные передряги, она не торопилась следовать указаниям в сомнительной записке. Но… «А вдруг от Гинтара?» — не успела подумать, как серебряный перстень оказался на пальце.

Ведь похоже — почерк такой красивый, каллиграфический. Как только оно оказалось на пальчике, произошло… ничего. Совсем ничего. Зато через несколько секунд послышался до боли знакомый смех.

«Я знал, что ты не удержишься», — послышался насмешливый голос Сектара в голове. Он не делал Валанди плохо на этот раз. Даже свой образ не нарисовал в её воображении — только мысли. Только его голос.

«Ах ты, паршивец. Решил и на расстоянии меня донимать? — разозлилась Валанди, услышав этот голос. — Сейчас вот вообще не до тебя. Если ты не можешь мне помочь найти остальных, снимаю это чёртово кольцо и выкидываю его в море!»

Сначала он смеялся, когда она говорила. Кажется, даже не слушал. Но вот в момент, когда он услышал о потере:

«Что значит «найти остальных»? Вы должны были с лунной оказаться на острове, а Гин со звёздным ждать в море. Вы что, на острове все вместе?» — и тон его голоса не предвещал ничего хорошего.

«Да, — чуть не плача выдавила она и присела на корточки, утыкаясь лицом в коленки. — Не успели мы толком отплыть, как разразился шторм. Меня спас Орлоно и уплыл за остальными, но больше я его не видела. Я помню о сиренах, но уж лучше они попадут к ним, чем…» — она осеклась, но Сектар и без слов мог почувствовать весь ужас при мысли, что Гин умрет.

«Сумасшедшие! — на удивление, даже Сектар повысил голос. Он и сам был напуган за брата. Он любил его, хоть это не особо было видно по их отношениям. — Ты с ума сошла? Лучше к ним? К сиренам? Они его тоже убьют, дура! Я же говорил… Ай, да что зря слова тратить… — туманный заводился. Его речь становилась быстрее, непонятнее, но когда он замолчал, могло показаться, что он вовсе отключился от головы Валанди. Он молчал очень долгое время, но когда солнечная уже подумала, что и он её кинул, туманный заговорил: — Гинтар точно на острове. Был бы дома — я бы его почувствовал. Утонуть не мог. Не верю, что утонул. Он с водой на «ты». А ты хватит нюни распускать. Тоже мне, искательница приключений. Иди ищи моего брата! Или так просто его этим тварям решила отдать?»

«Н-ни за что, — более уверенно произнесла Валанди. Она поднялась, утерла выступившие слезы и решительно осмотрелась по сторонам. — Так, их могло снести течением, значит… В ту сторону! — и двинулась вдоль берега. Честно говоря, сторону выбрала наугад, но хоть в чем-то ей должно везти! Она бросила строгий взгляд на воображаемого Сектара: — И… И не кричи на меня! Без тебя знаю, что… дура…» — и если бы туманный был рядом, увидел бы ее горящие красным щеки.

Увы, он не видел. Он не знал теперь, что она чувствует, что думает более… глубоко. Он был слеп, словно потерял магию. И ему это не нравилось. То и дело казалось, что ему могли соврать.

«Ты не по берегу иди, а на сам остров. Если сирены запели, то мужчины, пусть хоть полумертвые будут, все равно пойдут на зов. На берегу его уже не встретишь, хотя… Как давно вы на острове?»

«Не знаю, часа два. Буря улеглась — значит, если она была неестественного происхождения, все уже на острове», — Валанди и думать не хотела, что кто-то мог погибнуть. Нет, Гинтар жив! Случись с ним что, она бы почувствовала. Во всяком случае ей хотелось верить в это.

Прошла ещё немного вперёд, но на берегу так никого и не встретила. Вдаль до самого горизонта не видно было ни души. Поэтому Валанди последовала совету Сектара и повернулась к центру острова.

Сектар молчал, мысленно молясь, чтобы тот непонятный Орлоно и Каю успел спасти. Сам к лунной почти ничего не чувствовал, но факт, что её гибель могла огорчить брата, не радовал. Больше туманный не говорил. Это и к лучшему, ибо Валанди могла услышать дивное райское пение, словно ангелы слетели с небес и решили осветить своим присутствием самый мрачный день. Песня манила, просила к ней прислушаться, звала. Она была грустной и, несмотря на то, что исполнял её целый хор, какая-то… одинокая. Вернее, она кричала об одиночестве поющего.

«Сектар… — позвала Валанди. — Это то, о чем я думаю? Песня… Но почему я ее слышу? Думала, что только мужчин завлекают так».

Валанди повернулась на звук и встала, не решаясь идти дальше. На сердце стало так грустно, появилось непреодолимое желание избавить от одиночества исполнителя песни, которое затмевало все инстинкты, вопившие бежать как можно дальше от этого голоса.

«Поют они по-настоящему, поэтому ты её слышишь. Но в ней магия, которая распространяется на мужчин, — его голос был взволнован, но явно спокойнее, чем ранее. — Если поют, значит добыча ещё не в их руках. Иди быстрее, пока он не попал к ним! Иначе против толпы голых девиц ты сделать ничего не сможешь».

А сам всё-таки порадовался, что не слышит их через Валанди. Интересно, а песня подействовала на него бы, если услышал через солнечную? Побежал бы в воду?

«Как назло я перстень сделал именно на твои пальцы. Гину даже на мизинец не налезет. Я вряд ли смогу победить их зов, но ты попробуй, когда увидишь его, надеть кольцо», — он-то нарочно сделал его маленьким, чтобы брат не лез просто так. Кто ж знал!

«Отлично, сейчас я задам этим девицам. Ни одна сирена со своей магией не сможет соревноваться с красотой и харизмой Валанди из Сильверсана!» — показала свой боевой настрой солнечная и быстро сняла кольцо, чтобы не слышать едких комментариев от Сектара.

Очень жаль, Сектар такой тирадой ей ответил. Жаль, поздно понял, что говорил сам с собой.

Собрав всю свою решительность, Валанди ускорила шаг и постепенно перешла на бег. Сектар прав, это схватка со временем — она обязана успеть спасти Гинтара. С Заком была Кая, а ее туманный остался совсем один. Если не сможет, как тогда смела называть себя его возлюбленной? Она добровольно отдаст себя на растерзание звёздным, если не справится! Так и подгоняла себя.

И действительно, вскоре показались следы: на земле, надломленные ветки. А потом и его спина. Гинтар… Но, боги, кто б его узнал! Это был на несколько десятилетий состарившийся эльф, иссохший, исхудавший… и видящий лишь одну цель: песня, на которую он почти бежал.

Завидев его, Валанди ахнула, но не могла не узнать. Она бросилась к нему, хватая за руку, но туманный грубо вырвался. Даже пыталась затормозить его, прицепившись к ноге, но Гин, хоть и ослаб, все равно просто тащил ее за собой, словно и не замечал. Тогда Валанди опередила его, преграждая путь, и схватила за голову, закрыв уши и заставляя посмотреть на себя.

— Гинтар, это я, очнись. Не слушай песню, — пыталась она дозваться до него, но яркие и живые глаза туманного были словно покрыты пеленой — он ничего и никого не видел перед собой.

Совсем отчаявшись, солнечная вспомнила о кольце и надела его.

«Сектар, я нашла его! — ворвался ее крик в сознание младшего туманного. — Мне не удается его полностью остановить, он меня не слышит».

«Не ори на меня, женщина. Я сказал ему дать кольцо. Хоть палец вдоль срежь, но надень его!»

Что Валанди и сделала. Туманный не сопротивлялся, но упорно продолжал идти. Кое-как, но на кончик мизинца ей удалось надеть кольцо. Этого достаточно было, ибо Гинтар резко остановился. Он стоял долго, и Валанди было трудно ничего не делать: она даже не знала, закончил ли Сек, нужно ли ей снимать перстень. Но надежда проскользнула в её сердце с первым живым блеском в глазах Гинтара. Кажется, начало получаться, но… огонёк потух слишком быстро, чтобы надежда на чудо плотно засела в сердце солнечной. Пелена вновь покрыла его серые глаза. Гинтар сделал неуверенный шаг. Потом ещё… Увереннее… Он вновь возвратился всеми мыслями к зову, игнорируя Валанди.

«А что, если я его вырублю? — Валанди вернула кольцо на свой палец. Ей нужно было хоть с кем-то поговорить. — Или отрежу ноги? — проскочила у нее паническая мысль. — Попробуй ещё раз!»

И не дав ему и слова вставить, опять надела кольцо Гинтару. Только толку от этого все так же не было, поэтому она забрала его обратно.

Ничего лучше не придумала, как обнять его крепко-крепко и упереться ногами в землю. Даже получилось остановить, правда, ненадолго — медленно, но ноги солнечной заскользили, и он продолжил идти, толкая ее перед собой.

— Гинтар, я знаю, ты где-то там и слышишь меня. Пожалуйста, очнись, — сквозь слёзы заговорила Валанди, все ещё не теряя надежды спасти его. — Ты можешь справиться с зовом сирен, я в тебя верю. Прошу, услышь меня, услышь зов моего сердца. Я люблю тебя.

Валанди отпустила его, делая шаг назад, и улыбнулась ему самой счастливой улыбкой, вспоминая лучшие моменты, проведенные с ним.

Гинтар шёл, даже не отмахивался. Ему было плевать на помехи. Он доберётся! Доберётся… добер…

«Они зовут меня, я не могу не слушать, не могу не идти. Я скоро буду, мои королевы. Я уже здесь, дождитесь меня. Я приду, и вам не будет грустно. Я с вами, мои королевы. только дождитесь… Кто ты? Почему ты останавливаешь меня? Мне нужно идти, мои королевы ждут. Гинтар… Кто это? Почему ты обращаешься ко мне? У меня нет имени. Я служу лишь для своих королев. Сирены… красивое слово. Мои королевы — сирены… Звучит красиво, но королевы — лучше. Мои богини, мои… Отчего? От чего? Я не сплю. Мне нужно бежать, не стой на пути. Песня? Да, она так печальна. Мои королевы плачут… Как я мог это допустить? Моим королевам так одиноко, мне нужно бежать к ним! Отчего же плачешь ты? Ты красива. Тебе бы в пору стоять у ног моих королев. Нет, ты могла бы стать одной из них. Так спой песню, моя новая королева. Призови меня. Я уже тут. Я слышу тебя. Но ты не поешь. Но твой голос… он красив. Можно без песни, просто говори, моя королева. Говори. Я здесь, чтобы утереть твои слезы… Я вытираю их… Ты улыбаешься. Да, моя королева, не грусти. Мой долг быть твоей улыбкой. Я твой шут, я арлекин, я тот, кто должен заставить тебя улыбаться. Моя королева… Моя Валанди…»

Гинтар улыбнулся, смотря на солнечную, держа в руках её щечку, пока глаза медленно, но верно прояснялись.

Валанди заплакала только уже от счастья. Очнулся! Она обхватила его руки своими и все продолжала повторять его имя, не в силах сдержать эмоции. Потянулась к его лицу, видя, что он наконец-то смотрит именно на нее, а не куда-то сквозь.

— Нужно скорее увести тебя отсюда. Идём, — испугавшись, что это прояснение временно, она потянула его подальше от проклятой песни. При этом она не переставала что-то говорить, боясь, что, если замолчит, он опять начнет слушать песню.

И он даже сам пытался говорить:

— Они… они меня настигли на берегу. От них не спрятаться…

И пока Валанди шла, она услышала облегченный выдох. Пусть мысленный, но всё же.

«Молодец, девочка, — и будто он слышал Гина, добавил: — Ищите морских. Они должны вам предоставить защиту от этих тварей. И… солнечная, не говори Гину, что это за кольцо», — и сколько мольбы было в этом голосе, сколько отчаяния и… усталости. Ему ведь тоже было тяжело колдовать на таком расстоянии, да еще и без контакта, а лишь с помощью кольца. Спасали лишь родственные узы. Сектар больше не отвечал. Что с ним могло стать? Непонятно.

Гинтар слушал её, слушал только свою королеву, но он не мог заглушить пение… Оно так красиво, так прекрасно… Они одиноки… Нет! Валанди! Его прекрасная солнечная жива, не утонула! Нужно думать лишь о ней, слушать только её, пусть голос и был словно слишком далеко, и доносилось слабое эхо. Нет, нужно слушать, нужно прислушиваться.

— Говори, милая… Прошу, говори, не замолкай…

— Не замолчу, если это поможет тебе, я буду говорить вечность, пока не потеряю голос, и даже тогда найду способ говорить, ещё попросишь заткнуться, — она сняла кольцо, пряча его в карман, и немного ускорила шаг. — Историй у меня много, сейчас расскажу, как познакомилась с Фридом и Треном, братьями-искателями. Дело было в Ниварне, охотилась я за картой, которая якобы указывала путь к пещере, где давно затерялся огромный рубин. Оказывается, та парочка тоже позарилась на это сокровище… — и она много говорила, рассказала ещё не одну историю о своих приключениях, как нашла свой кинжал и узнала о «Когтях Бальзура» — вот о них она точно могла говорить бесконечно — и даже когда во рту пересохло, не замолчала.

Они шли… шли наугад, но главное — от моря. И это привело их к цели. Впереди послышались голоса, смех, чьи-то шаги. Но нет, это не сирены! Там были и мужские голоса, где-то вдали, за деревьями.

Гинтару стало легче. Быть может, прекрасные убийцы не рисковали петь для морских эльфов — чем ближе они подходили к возможному месту встречи, тем тише становилась песня. Постепенно Гинтар выпрямился, шел увереннее, крепче сжимал Валанди, но он был ещё так слаб, так вымучен. Но его страданию уже пришёл конец. Голоса прекратили петь, но, боясь услышать их вновь, он прислушивался не только к новым голосам, но и к шуму водопада, что был впереди. Стойте! Водопад! Точно, значит они на верном пути!

— Валанди, мы почти пришли! — не скрывал радости туманный и даже сам стал вести любимую вперёд.

Она тоже услышала. Но больше ее обрадовало, что Гинтар повеселел и почти стал прежним. Почти… Магия выкачала из него слишком много жизни. Он постарел и походил на старого эльфа, когда появляются первые признаки старения, как у людей. Валанди крепче сжала его руку, пообещав, что будет стараться изо всех сил, чтобы ему больше никогда не пришлось применять магию.

Когда они прошли последние кусты и деревья, то, как и обещал Орлоно, перед ними появился настоящий райский уголок. Небольшое озеро, водопад, в центре этого озера несколько валунов, на котором сидели морские эльфийки, красивые, но… такие же своеобразные. Кожа их была голубой, у глаз не было зрачков, лишь белые или светло-серые яблоки. У кого-то они были голубые, у кого-то даже желтоватые. Чешуйки на ногах, руках и грудях сверкали в лучах солнца, как и прекрасные перламутровые плавники, украшающие у кого-то конечности, у кого-то уши или даже спину. И каждый отличался от другого. У кого-то из морских преобладал красный цвет, у кого-то синий, и все вместе они являлись некой радугой, которая переливалась на солнце. Они были веселы, смеялись и разговаривали между собой. Смех, правда, как у Орлоно, был неприятный. Да и рыбьи зубы сразу бросались в глаза, но в этих существах не было той злобы звёздных, надменности туманных и простодушия солнечных. Они были… открытыми, наверное.

На берегу так же сидели представители этого народа. Даже у мужчин были очень длинные волосы, и никто не чурался расчесывать или заплетать их, будь то мужские или женские. Кто-то плавал, весело брызгая сидящего на валуне или берегу соседа. Кто-то нежился на солнышке, лежа лишь на половину в воде.

Здесь был и король. По крайней мере, так могло показаться. Он скрывался от глаз, и лишь внимательный взгляд Валанди мог увидеть его, сидящего под водопадом, подставляя сильные плечи под тяжелые воды. На его белоснежных длинных волосах была корона из желтого коралла, а плавники на спине были похожи на крылья. Они были единственными, и вместо них его руки украшали темно-красные браслеты, видимо, некогда потопленные. Чешуя Гайзила была красной и особенно выделялась яркостью по сравнению с другими. Сидя на гладких камнях, он через штору воды с улыбкой смотрел на своих подданных.

— Какая красота, — восхитилась Валанди переливами воды и чешуи морских. Она сравнила их с драгоценными камнями — искательница сокровищ всё-таки. Толкнула Гина и указала на эльфа, сидящего под водопадом. — Сразу подойдем?

Было страшно. Из морских они встречали только Орлоно, который так и не вернулся, поэтому не знали, как могли отреагировать остальные на их появление. Нападут ли при попытке приблизиться к королю?

— Они сами нас пригласили, — слабо ответил Гин, но и он был поражён красотой. Уж да простит его Валанди, но он залюбовался ножками и телами эльфиек. На чешую! Только любовался цветами, но не телами.

Взяв подругу за руку, но на всякий случай заводя её за свою спину, он вышел из укрытия. И тут же все морские выбрались из воды и хотели было бежать прочь, как из водопада во всей своей красоте вышел Гайзил.

— Спокойно! — громким голосом приказал он. — Они из пророчества.

Его голос был очень низок, схож со звуком трубы, но при этом властный. Таким голосом обычно говорят те, кто умеет заставить других себя уважать. Морской повернулся к пришедшим и поманил их руками, не обращая внимания, что остальные предпочли всё же уйти отсюда. Гинтар подошёл к нему ближе, остановился у берега — хватит с него воды — и одновременно с Валанди преклонил голову перед морским царём.

— Приветствуем Вас, Ваше Величество.

— Где остальные? — не дав договорить спросил тот. Гайзила тоже можно понять — он ожидал встретить либо двух эльфиек, либо всех сразу, но никак не… туманного. К которому, сразу можно было заметить, он питал некую неприязнь.

— Мы… потеряли их, — Валанди скорбно повесила голову, только что подумала, что Зак там, должно быть, все ещё сражается с песней сирен, а они даже не потрудились их поискать. — Орлоно должен был вытащить их на берег, но я нашла только Гинтара.

Она поежилась, чувствуя стыд и горечь, что беспокоилась только о Гинтаре, напрочь забыв об остальных.

— Орлоно сейчас разбирается с причиной столь странной бури. Он помог вашим друзьям добраться до берегов, после чего сообщил мне о вашем приходе. Где ваш морской? Почему тот, кто не причастен к пророчеству, должен помогать вам?

— У нас нет морского, король, — глаза Гайзила удивленно расширились. Он открыл было рот, но Гинтар его перебил: — Среди нас полукровка. Лунная. Она в себе несёт часть крови вашего народа.

— Полу… кровка? — недобро сощурился Гайзил. — Сколько ей лет?

— Сто семьдесят два, король, но… вы знаете её? Эльфийку зовут Кая и…

— Это создание ещё посмело взять часть от имени моего сына? — нет, он не кричал, но, казалось, голос Гайзила стал ещё ниже, и туманный подумал, что он даже как-то больно бил по уху. Ему не понравился тон короля и, несмотря на своё любопытство, решил смолчать.

— Чего? — зато не промолчала Валанди. Она вообще тактичностью не отличалась иногда. — Это, получается, и она королевских кровей? Меня, что, окружают одни аристократы, только я не вышла?

Нет, она не жаловалась, выросла в достатке, и все её считали по праву принцессой города, но если быть честными, в ней не было ни капли благородной крови. И сейчас было немного обидно. Как маленький ребенок, солнечная надула губки, однако, к ней быстро вернулся серьёзный настрой, стоило понять, что Орлоно не с ребятами.

— Их нужно найти, — обеспокоенно произнесла Валанди. — Если Зак взбесится, Кая его не остановит.

— Я только из богатой семьи, но не более, — тихо шепнул ей Гинтар, прежде, чем Гайзил возмутился:

— Она не королевских кровей! Каяаралл потерял свой статус сразу, как только нарушил один из законов — не связываться с сухими! Не сметь при мне говорить эту глупость. Я не желаю видеть эту сухую на этой части острова. Дайте мне записи туманных. Я дарую им магическую силу и отпущу вас немедля, — быстрее самого Орлоно он пересёк расстояние, что было между ними и, встав перед Гинтаром, протянул руку. Король морских был зол, но… показалось ли Гину, что в этих глазах промелькнула и какая-то… скорбь?

— Прошу прощения, — опустила голову Валанди, страшась гнева царя, взвизгнула и прижалась к Гинтару, когда он резко приблизился к ним.

— Но… Валанди, разве записи не у Зака?

— Тогда в ваших же интересах его найти, — сильнее рассердился Гайзил. У нас с сиренами договоренность — они не трогают нас, а мы не вмешиваемся в их дела.

— Он не отдал их тебе? — удивилась Валанди. — Камень мне передал почти сразу.

Ей совсем не нравилась перспектива опять идти одной к сиренам, да и ещё против Зака.

— Пытался, но я не взял. Он их заслужил по всем правилам, я не достоин их хранить у себя.

Гайзил фыркнул на его «геройство». Но паре больше ничего не сказал. Его дело зачаровать записи, а бегать за ними он не собирался.

— Я буду здесь, — лишь сказал он. — Буду ждать столько, сколько нужно. Но вы должны что-то решить.

— Приплыли, — Валанди тоже не оценила благородный поступок туманного. Она глубоко вздохнула, прежде чем принять решение. — Ты останешься здесь, а я пойду искать тех двоих.

— Это приемлемо, — кивнул морской. — Более опасности нет на Хэтоге. По крайней мере для женщин.

— Даже спорить не будешь? — Валанди удивилась пуще прежнего. Отходя от морского короля, она попыталась развеять неприятное впечатление шуткой. — Куда ты дел моего Гинтара, который ни за что не отпустил бы меня одну?

Туманный вымученно улыбнулся, но приобнял девушку, на что послышалось ещё одно фырканье от короля. Теперь понятно, от кого у Каи эта нелюбовь к межрасовым связям.

— Милая. Там сейчас где-то сирены могут уже взять Зака под контроль. Если Кая на острове — а я в это верю — она может его выследить. Может напасть на сирен, но они могут приказать Заку её атаковать. Мне стоит говорить, кто выйдет победителем? — конечно же он боялся отпускать её одну. Маги могут прознать, что их план провалился, они могут ещё чего наслать на Валанди, но у него просто не было выбора. И он сам сейчас был не в том состоянии, чтобы бороться против сирен. Один раз у Валанди получилось его спасти, но получится ли во второй?

— Хорошо, тогда не будем медлить, — она нежно провела по щеке Гинтара ладонью, посмотрела на него с капелькой грусти и ласково улыбнулась. — Отдыхай пока, тебе нужно восстановить силы. Обо мне не беспокойся.

========== 25. Он обещал еду. Я за то, чтобы он остался ==========

Закнеыла вместе с Каей выкинуло на берег, и он тут же обнял девушку, стоило почувствовать твердую землю под ногами. Успокаивал ее и не отпускал, пока она не трансформировала руки обратно в эльфийские. Он бегло осмотрел Каю на предмет ранений и неожиданно замер, услышав тихую песню.

Лунную всю трясло не то от холода, не то от пережитого страха, но внутри будто всё скрутило, и то и дело казалось, что её вот-вот вырвет водой, и будет рвать несколько часов. Но постепенно ей становилось лучше в руках Закнеыла, тем более, когда она поняла, что лежала на земле. Пока он осматривал её, оборотень прикрыла глаза и готова была провалиться в сон. Было плевать, где они, кто они. Хотелось отдохнуть. И Заку нужно отдохнуть — это он грёб всё время с тушей на руках.

А песня так убаюкивала…

Неважно, куда их выбросило. Пусть жители — уж плевать, на берегу какого города они оказались — продолжат петь, а они с Заком отдохнут. Обняв и не замечая напряжения в его теле, она уткнулась в него носом и, подрагивая, попыталась уснуть.

Но чем дольше звучала песня, тем сильнее Зак терял себя, в сознании оставался только зов. Одинокий и печальный, он должен идти на него, должен спасти поющих… Спасти королев.

Не замечая, что на его руках что-то было, Закнеыл поднялся, медленно повернулся к центру острова и пошел.

Если бы не холод, Кая бы так и уснула, состояние уже было слишком вымотанным, чтобы обращать внимание на присутствие или отсутствие кого-то, но сырость, мокрая одежда, отсутствие тепла…

— Закнаэл, ты куда? — не поднимая головы спросила лунная. — Останься.

Но он не услышал, ничего не ответил. Это и заставило её мозг работать. Оборотень приподнялась, огляделась: берег, впереди дикие заросли, как на туманных островах, но… их же не могло прибить обратно. И лишь сейчас она поняла, что это была за песня. Именно в сторону, откуда она доносилась, пошёл звёздный.

— Зак, нет, стой! — сорвавшись на глухой крик, Кая вскочила на ноги и, обогнув его, встала прямо напротив, выставив вперёд руки. — Не смей, слышишь? Это сирены, понимаешь? Я тебе не прощу!

— Но я должен, они зовут меня, — Зак нахмурился, не понимая, почему она его останавливает. Разве она не хочет помочь им? — Они так прекрасны. Мои королевы.

Но слова его расходились с действиями. На каком-то подсознательном уровне животные инстинкты звёздного кричали об опасности, и хоть разум его уже помутился, тело все ещё сопротивлялось. Он остановился, снял пояс с мечами и протянул его Кае, явно намекая, чтобы она его обезоружила, а ещё лучше — связала.

— Т-ты спятил? — она и не подозревала, что эти слова настолько сильно ударят. Он назвал каких-то чудищ своими…

И как он о них говорил… Как о ней самой! Это было больно, больнее всех укусов оборотней, которые она получала. И поняла, что, если она увидит его с другой, просто сойдёт с ума. Большего предательства не сможет вынести, не позволит! Лучше убьёт сама. Эти мысли и фантазии опечалили сначала, но через несколько секунд, смотря в черные глаза, Кая разозлилась. После всех его слов, после обиды за сакодку, она и сама ему не позволит смотреть на других даже под магией. Нахмурившись в его манере, Кая пояс-то приняла, но в ватных руках он тут же упал под весом клинков.

— Сделаешь к ним шаг, я перегрызу тебе горло, — прошипела оборотень, резко сделав к нему шаг и схватив за грудки. Хотелось прорычать эти слова в его лицо, но получалось лишь в грудь.

— Я должен, — но ноги отказывались слушать мозги. Он смотрел то вдаль, то вниз на Каю, и не понимал, что с ним происходило. Песня звала его вперёд, но сердце заставляло оставаться на месте. Он оскалился на лунную, хотел зашипеть и убрать с дороги, но что-то глубоко внутри остановило. Глаза его вспыхнули красным, звёздный внятно заговорил. — Кая, выруби меня. Если не получится, свяжи, пока я ещё могу контролировать себя. Не знаю, что могу натворить под действием этой магии. Истинный звёздный внутри меня сопротивляется ей, но от этого может стать только хуже. Я боюсь навредить тебе.

— Ты мне должен, ясно? — в тон ему ответила лунная, сжимая одежду в кулаке крепче. — Не им, а мне. Ты принадлежишь мне, и каким-то сиренам я тебя не отдам.

Она замотала головой в поисках каких-нибудь верёвок, но ничего не было, даже банальных лиан — они не росли на здешних деревьях. А вырубить его она не сможет. Дело даже не в страхе за его бедную головку, а просто физически не сможет: не тот размер и не та весовая категория. А обращаться — так когтем можем случайно голову или шею проткнуть. Не было опыта в аккуратном вырубании противника.

— Просто слушай меня и смотри на меня. А если ещё можешь с собой что-то делать — беги, но вырубить тебя я просто не смогу.

— Не могу пошевелиться, конфликт в сознании дал странный результат, — он усмехнулся. — Не знаю, правда, как долго продержусь так.

Закнеыл и правда смотрел только на Каю, надеясь, что ее живой образ поможет в этой борьбе. Внутри творился полный бардак, удивительно, что он вообще мог соображать, не то что говорить. Ему пришлось приложить массу усилий, чтобы поднять руку и дотронуться плеча лунной. Однако, поняв, что начал сильно сжимать пальцы, тут же убрал. Он грязно выругался, Кая, наверное, и слов таких не слышала.

— А что, если ты обратишься и придавишь меня? — с надеждой спросил звёздный, но тут же отмёл эту идею, понимая, что все равно сможет причинить ей вред. — Нет, слишком опасно. А ты умеешь петь?

— Я умею рычать и кричать, но не петь, — честно ответила лунная. Но, может, из-за того, как звёздный хорошо совладал с собой, она немного расслабилась? Пусть то было лишь иллюзией для неё, но это могло сыграть злую шутку. Она не почувствовала боли от его рук, была слишком взволнована ситуацией. И злилась всё больше… от бессилия, от того, что какие-то шлюхи с такой лёгкостью завлекают её звёздного.

— Я им тебя не отдам! Я твоя королева и я тебя сейчас зову! — слишком самовлюблённая фраза, но язык свой лунная сейчас не особо контролировала. Во всех смыслах: взяв одной рукой его за волосы, Кая больно дёрнула их вниз, дабы Закнеыл опустил голову, и только тогда с жадностью, с каким-то даже ненормальным чувством собственничества, впилась в его губы, пока вторая рука блуждала по торсу звёздного. Ничего не хотела получить от этой ситуации, никакой выгоды не искала, но удержать его она должна была любыми способами. И сейчас этот был для неё самым верным.

— Подожди… Что ты?.. Сейчас не время, — в перерывах между поцелуями Зак пытался вставить слово. Но Кая его так ошарашила, что, кажется, он перестал слышать песню. — Работает.

Закнеыл сам жадно впился в её губы, прижимая к себе тело лунной. Однако осознал, чем была вызвана эта вспышка, и оттолкнул ее от себя.

— Нет, это не я сейчас, — но он мог двигаться, а песня почти заглушилась в голове.

Тяжело дыша, Кая опустила голову, и чисто по-женски стало так обидно за этот толчок.

— Перестань думать, что я, целуя тебя, хочу только одного, — обиженно буркнула оборотень. Казалось бы, вот сейчас самое время обижаться, ведь других дел-то больше нет! — Сработало? Хоть немного? Нам бы до морских добраться, они помогут тебя держать.

— Пойдем, но если вдруг я опять застыну, или заметишь что-то не то… В общем, держи мечи от меня подальше, без них я не так опасен. Возможно, тебе даже удастся справиться со мной, — пробормотал Зак, и чтобы сильно не пугать лунную, да и заметил проскочившую в голосе обиду, легонько коснулся ее губ своими и прошептал с улыбкой: — Я знаю, ты меня всегда хочешь.

— Глупости… — и куда делась прыть, что была секунду назад? На её место выскочил лишь румянец да смущенно отведённый взгляд.

Она подобрала пояс и на ходу долго пыталась его как-то закрепить на себе, но решила, что повесить на плечо было проще. Кая стала вспоминать, что случилось за последние несколько часов. Помнила, Валанди в одиночку пыталась справиться с лодкой, пока лунная тряслась, держась за бортик. Стыдно, а что было дальше? Лодка перевернулась, Кая потеряла из виду Валанди, стала тонуть… Потом неприятные руки морского… Точно, её спас морской, передал в руки Зака. Валанди тоже была там, но почему на острове её не встретили? Или морской их в разные места переместил? А что… с Гином?

Кая посмотрела на Закнеыла, но побоялась задавать этот вопрос. Нет, туманный должен быть в порядке. Если морской спас её и Валанди, значит, Гина тоже. Все они на острове!

— Не пугайся, — зачем-то сказала лунная, остановившись. Её лицо медленно трансформировалось в полуморду, шея заметно расширилась, покрылась шерстью, но всё это превращение было лишь для одного оглушительного рёва пантеры, который тут же подхватило эхо и разнесло на несколько километров от них. Приняв облик обратно, она, как ни в чем не бывало, пошла дальше. Гин должен узнать этот рёв. Он найдёт их. Или Валанди: должна же она догадаться, что здесь только одна большая кошка? Хотя, кто знает Хэтогу? В любом случае будет звать до тех пор, пока не услышит либо ответный крик, либо их правда кто-то найдёт.

Рык долетел до Валанди, когда она пробиралась сквозь тропический лес к берегу. Удивительно, что сквозь навязчивую песню сирен она вообще его услышала. Но в тот же миг повернулась на этот звук. Конечно она узнала этот рев, не раз его слышала, и был он довольно близко. Валанди бросилась в нужную сторону, не зная причину обращения Каи и боясь за нее. Неужели Зак уже сошел с ума под действием магии, и Кая в опасности?

Однако, выскочив из кустов, солнечная увидела вдалеке спокойно бредущую пару. А она уже и лук успела приготовить, но за ненадобностью убрала.

— Кая, Зак! — прокричала она и замахала рукой, привлекая внимание.

— Валанди! — отлично, сработало, да ещё и так близко. Кая подскочила к солнечной, осматривая не без испуга. — Как ты? Где Гинтар?

— Все в порядке, он с морскими, — успокоила ее она. — Поспешим, а то Зак… Зак?

Звёздный стоял и опять не двигался, смотря куда-то вглубь острова.

— Говори с ним, да так, чтоб рот не закрывался, это поможет ему отвлечься от песни, — бросила солнечная Кае, а сама достала верёвку — и где в её маленьком рюкзаке только помещалось все? — на случай, если Зак не ответит, и его придется связать.

— Да что вам всем так нравятся связывания? — возмутилась лунная, но скорее от испуга, стоило ей вновь посмотреть на звёздного. — Мы его можем не удержать…

Хотя, если она обратится… Но это лишь второй вариант. Кая подошла к Заку и, взяв за руку, попыталась повести за собой, приговаривая всякую чушь:

— Знаешь, а я ведь до сих пор не знаю твоего любимого цвета. И что ты вообще любишь? Я люблю красный и черный цвета. А ещё глубокий синий. Ты помнишь, что мы ещё должны тренироваться? А сколько я уже неправильно твое имя произнесла? — и вот такую чушь.

— Все лучше, чем он будет сражаться в полную силу, — буркнула Валанди, но верёвку убрала. Она осторожно пошла впереди пары, показывая путь, но периодически оглядывалась, напряжённо осматривая состояние звёздного.

В это время Закнеыл позволил вести себя, но, хоть голос Каи успокаивал, песня звала.

— Жёлтый и зелёный, — обрывисто отвечал на вопросы Каи, иногда с опозданием и не в тему. — Сбился на пятидесяти.

— Моя мама очень любит желтый цвет. Она всегда меня приводила в поле по утрам и вечерам, чтобы посмотреть на солнце. после этого у меня и пошла любовь к закатам и рассветам. А помнишь, ты мне впервые показал там, у солнечных? Я никогда не забуду. А долг я тебе отработаю, честно-честно.

— Почти пришли, сейчас должно стать легче, — через плечо бросила им Валанди.

Действительно, деревья постепенно начали редеть, и можно было уже увидеть воду и блеск чешуи морских. Некоторые их представители вновь вернулись к водопаду и с любопытством разглядывали пришельца — туманного эльфа. Валанди резко подскочила к нему, отпугивая неожиданно объявившихся поклонниц. Но смотрели на туманного без любви. Представителей его расы морские не любили.

А Зак почувствовал, как песня резко оборвалась, и крепко обнял Каю.

— Прости за все, что наговорил, — искренне извинился он, шепча в ее макушку.

Гайзил бросил на них косой взгляд, на который лунная тут же ответила, и оба мысленно согласились, что просто будут игнорировать друг друга. Она его никогда не видела, но сразу поняла, кто перед ней стоял.

— Ты мне ничего плохого не говорил, — ответила Заку. Может, вышло грубовато, но от вида этих омерзительных морских просто затрясло: некрасивые, противные, скользкие… И как мать могла?..

— Закнеыл! — приобняв по пути Валанди, Гинтар всё же больше обратил внимание на звёздного. Ему не хотелось терроризировать Гайзила присутствием Каи, и он просто хотел быстрее покончить с этим и убраться. — Как ты? Где заклятие?

— Сейчас, — звёздный отпустил Каю и закопался под плащом в поисках свитка. Нащупав заветный тубус, достал его и передал Гинтару.

— Закончим это по-быстрому, — Валанди перехватила бумажное заклятие и сама понесла его королю, решив, что лучше она подойдёт, чем кто-то другой, судя по тому, какие нехорошие взгляды бросал на остальных морской царь.

Гайзил принял артефакт и вместе с ним куда-то ушёл. Он скрылся за пальмами, но многие другие морские остались сидеть на месте. Видимо, тот бежать не собирался. «Но мог бы хоть и предупредить! — так считал Гинтар, нервно озираясь по сторонам. — «И сколько его ждать?»

— Приветствую, сухие, — раздался радостный голос уже почти всем знакомого морского. Пока троих эльфов не было, на райскую часть леса пришёл Орлоно. Он с неким благоговением осмотрел Валанди и удовлетворился тем, что она в порядке. Ещё дольше он изучал взглядом Каю, пока она отворачивалась лицом к груди Зака, чтобы всех не видеть. И даже Гинтар услышал его:

— Как похожа.

— Орлоно! Прекрати появляться так неожиданно, — испуганно вскрикнула Валанди, но была рада увидеть среди блестящего разнообразия морских кого-то знакомого. Она ему сразу же улыбнулась и, немного смутившись, произнесла: — Спасибо, что спас нас всех. Без тебя мы бы пошли на корм рыбам.

— Прошу, без этих шуточек, — подмигнул ей морской. С ней ему было как-то спокойнее, отчего ближе подошёл именно к Валанди. — Не стоит благодарности. Я просто был рядом в нужное время. Не более, чем везение. Кстати, в лодку, на которой приплыл туманный, я бросил ваши потопленные вещи. Там были сумки и какой-то клинок.

— Он мой! — резко вскрикнула оборотень.

— Я не претендую, но, если что, они в лодке и дожидаются вас, — улыбнулся Орлоно и обратился уже к Валанди с более обеспокоенным тоном. — Что вам осталось? К лунным? И всё?

— Да, — не менее обеспокоенно ответила солнечная. — И ещё этот шторм, ты выяснил его причину? Это Белые маги?

— Не знаю, но то, что он не природного явления — это точно.

— Но что дальше? — спросил Гинтар, подойдя ближе к паре. — Мы соберём посох и…

Орлоно открыл было рот, но на звук шагов все обернулись — к ним вышел Гайзил с тем же самым тубусом, который… искрился? Нет, точно, по нему бегали маленькие молниевые светлячки, которые, судя по всему, не причиняли никакого вреда. Он вернул его истинному владельцу — по словам Гинтара, Закнеылу. Протянув тубус, морской царь обратился к Валанди. Ему тоже было как-то приятнее общаться именно с ней.

— Вы должны будете вознести его на Макушку Мира. То есть, в Белые горы.

Гинтар, Зак и Кая, услышав эти слова, распахнули рты. Это получается… идти прямо в сердце замка Белых магов?!

— Вы не знали? — искренне удивился Гайзил.

— Мы все умрем, — подвела безрадостный итог Валанди.

Повисла напряжённая пауза, во время которой каждый размышлял о своём.

— Очень часто те, кто должен сыграть важную роль в судьбе мира, умирают, — не сделал лучше и Гайзил. — Взять хотя бы Амарона, Ситулгала, Фейро — все они погибли героической смертью для спасения своего народа. Но вы рано переживаете. Быть может, вам удастся спокойно пробраться в их замок. Вы уже прошли больше половины пути, вам осталось попросить у оборотней кусок дерева для посоха.

«Но никто не говорил, что мы все можем умереть», — злобно подумал Гинтар, с опаской смотря на Каю и Валанди. На себя-то плевать, но вот его дорогие девочки… Нет, конечно, с первыми проделками магов они понимали, что путь не будет лёгким, но теперь, кажется, они собирались заняться самоубийством.

Гайзил почувствовал настрой ребят и махнул им рукой.

— Ступайте. Я бы предложил вам отдохнуть здесь, но не пока на острове… — хотел было что-то сказать в сторону лунной, но решил, что будет выше этого. Отвернувшись, он поманил морских эльфов идти за собой, — мужчины.

— Эй, подождите. А мимо сирен нам как пройти? — спросила Валанди у короля, но тот явно не был намерен продолжать с ними общение. Тогда она повернулась к Орлоно и остановила его, схватив за руку. Почувствовав что-то вроде слизи, она скривилась, но честно пыталась не подать виду, что ей противно. — Я понимаю, мы много просим, но, может, хоть совет какой-нибудь дадите?

— Совет? — улыбнулся Орлоно. — Не знаю. На ваши плечи возложена большая ответственность, и мы все надеемся на вас. Обидно будет, если вы решите отказаться от предназначения.

— А я вот не против! — сделала шаг от Зака Кая. — Объясните мне, а зачем это нужно? Я ещё с самого начала говорила тебе, Гин, что зря это всё! Назови мне хотя бы одну причину, почему я должна умереть во имя всех эльфов?

— Ты не умрёшь… — начал было Зак, но Валанди его перебила:

— Никто не умрет, ясно вам? — она яростно обернулась ко всем. — Я получу магию и не умру до тех пор, пока ментально не отшлепаю Сектара!

— А он-то тут причём? — одновременно спросили лунная и Гинтар. Нет, понятно причем, но они уже давно не на острове туманных, так что же она завелась?

— Он слишком рьяно лез мне в голову и нажил себе врага, — Валанди на самом деле разозлилась при воспоминании о младшем туманном. И будто не она несколькими часами ранее со слезами молила его о помощи. Хотя сейчас ей было стыдно за эту слабость. — В общем, сирены, — перевела она тему, — как пойдем мимо них к лодке?

— Тебе-то он хоть просто в голову лез, а кого-то ещё и напоил, — пробубнила Кая под нос.

— Увы, я тут не помощник. У нас с ними договорённость, и даже если я пойду с вами, они могут начать звать вас в любом случае. Просто меня не тронут. Но вы же как-то добрались до сюда!

— Меня спасла Валанди, — с гордостью произнёс Гинтар, смотря на подругу сверху вниз. — Она смогла вернуть меня, прямо когда я был полностью околдован.

На этих словах Кая с какой-то завистью посмотрела на солнечную, потом исподлобья на Закнеыла. Он был не полностью очарован, и то она не смогла вот так, как описал Гин. Обидно! Интересно, почему? И пока остальные продолжили диалог, в голову лунной стали лезть всякие разные бабские глупости.

— Быть может, ваши дамы и сейчас вас смогут… — и тут-то до чешуйчатой головы дошло, что солнечна и туманный пара, раз девица умудрилась перекричать зов сирен. Да и, раз звёздный здесь, значит, лунная тоже смогла? Значит, и они пара? Орлоно слишком долго задержал взгляд на Кае, что та в ответ ему оскалилась.

— А если нет? — обратил на себя внимание Гинтар.

— Но почему? Самое сложное позади. Вы теперь хотя бы знаете, с чем нужно бороться. Просто подготовьтесь. Я же вас буду ждать у лодки. Могу и с вами пойти, если того желаете.

— Если это не поставит тебя в неудобное положение, я бы хотела… — но потом Валанди оглянулась на остальных. — Если ребята тоже не против… Ай, мне просто интересно, что там за история с сыном короля, — сдалась она, выдавая причину ее желания общества Орлоно.

— Тебе-то какая разница? — неожиданно для Гинтара вспыхнула Кая на солнечную. — Какое тебе дело до сына короля? Нет его. Помер. Папочка убил.

— А тебе, я смотрю, всё известно, — улыбнулся Орлоно. Поймав его взгляд на себе, лунная оскалилась, пятясь куда-то вообще от спутников.

— Разумеется, мать мне всё рассказала.

— Что? — и прежде чем Кая скрылась, Гинтар успел схватить её за руку и вернуть на прежнее место рывком. — Мы же спрашивали тебя, что тебе известно!

— Если она не хочет говорить, — влез Орлоно, — зачем заставлять? Всё, что касается тебя, лунная, я не скажу, но о принце рассказать обязан, — с этими словами морской стал обводить по очереди взглядом всех, кого интересовал вопрос Валанди, но, всё же решил остановиться на ней. — У нас есть закон, запрещающий морским контактировать с сухими. Закон строгий и карается смертной казнью. Именно поэтому нас никто не видел уже много сотен лет.

— Но почему? — спросил Гин.

— Дело пошло ещё со времён войны. Без магии мы слишком уязвимы; мы — самые слабые эльфы. Возможно, даже слабее людей. А после войны много лет по ветрам мира разносилась ненависть друг к другу. Но время шло, мы стали казаться просто сказкой, а закон так и не был снят. Но Каяаралл — мой дорогой друг и принц нашего народа мечтал когда-нибудь снять этот закон. В тайне от всех он наблюдал за сухими, изучал их, дабы, получив корону, стать тем, кто предложит мир. Но один раз ему пришлось не просто наблюдать, а контактировать с одной сухой. Это была как раз матушка этой лунной, — Орлоно надеялся, что Кая, слушая его спокойный голос, успокоится, но нет. Когда речь зашла о матери, эльфийка не смогла скрыть оскала в сторону морского. Она уже слышала эту историю. Ненавидела эту историю. Не хотела её слушать вновь, но Гинтар, будто прикованный голосом морского, забыл отпустить её руку.

— Ну дела… Принц звездных и принцесса морских, — выдала Валанди, — нашли друг друга.

Она совсем не замечала, что Кая готова была порвать ее на кусочки. Но Закнеыл не был так слеп. Он взял лунную за вторую руку и улыбнулся ей.

— Отличная партия. Как в сказках, принц и принцесса соседних королевств заключают союз и воцаряется мир во всем королевстве.

— Вот только мы не в сказке. Не смейте меня никогда называть принцессой, — обратилась лунная уже к Заку. — Мне этот морской мир и даром не нужен, — но руку его в ответ сжала в некой благодарности за поддержку, а ладонь Гинтара скинула.

— Тем более, у тебя на него нет прав, — был честен Орлоно и, вот честно, мало кто мог удержаться от комментария: — Да и… морская принцесса, которая не умеет плавать…

— Вот и я о том же! — засмеялся туманный. Правда, забыл отойти от неё, за что и получил пинок в голень. — Ладно, ладно. Прости. А что там дальше было?

— Они встречались долгое время. Сначала тайно. Потом Каяаралл по глупости рассказал это своему отцу, моля отменить закон. Он пытался показать ему, что сухие — хорошие, и нет в них больше злобы. Гайзил отказался прислушиваться, сделал последнее предупреждение как Дакоте, так и сыну. Что там произошло дальше — я не знаю, но они на время перестали видеться, а потом… Кажется, Дакота была в беде… Лунная, ты не знаешь?

— А я должна говорить?

— Намёк понял. Каяаралл нарушил обет перед отцом, и Гайзил по всем законам казнил сына, — морской опустил голову и тяжело вздохнул, а когда поднял её вновь, то белки его глаз словно потемнели, да и лицо было слишком опечаленным. — Он был хорошим эльфом. И обещался стать замечательным царём.

— Какая грустная история, — растрогалась Валанди. — Понятно, почему Гайзил так отреагировал, когда мы ему сказали про полукровку. Дурацкие у вас законы. Орлоно, перебирайся жить в Сильверсан, там как раз стройка через реку идёт, и можно будет подумать о водных каналах по всему городу.

Но она прекрасно понимала, что Орлоно никуда не пойдет. Просто осознала свою ошибку и пыталась перевести тему, тайком поглядывая на взбешенную лунную. Ну вот, а они только подружились.

— Спасибо, конечно, но я приверженец старых законов. И не пошел бы в ваш город, если бы не приказ короля.

Орлоно не стал высказывать, что, чем ближе морские к берегам, тем опаснее для них становилось — рыбацкие сети, гарпуны, режущий мусор, оставленный туманными повсюду. Он только указал рукой в сторону берега, предлагая начать путь.

— Я ответил на ваш вопрос, Валанди? Может, что-то ещё? Или вы просто хотите, чтобы я сопровождал вас?

— Да ничего такого, мне просто интересно узнать о вас. Твоя чешуя такая красивая на солнце, как голубые топазы.

Больше серьезных тем не поднимали. Валанди несла какую-то чушь о драгоценностях, спрашивала про морские клады, а в конце задала вопрос:

— Почему все считают, что вы живёте на Ведьминых островах? Даже сестрица так решила.

Но услышала песню и тут же обратила все свое внимание на Гинтара.

— Потому что на этот остров вообще перестают обращать внимание. Нам покой, из-за сирен сюда не приближаются, и мы можем не бояться глаз, отдыхая на суше.

На этой ноте разговор было решено прекратить. Эльфийки внимательно смотрели на своих парней, переживая за их состояние, но, как сказал морской, теперь они были морально готовы к пению и, благодаря Кае и Валанди, прошли к лодке без приключений, пока Орлоно скрылся за деревьями, уходя куда-то на зов песни.

Они не просто уплывали — убирались с этого острова как можно быстрее. Кая с блаженным видом обняла свой клинок, который действительно был в лодке. Также она с Валанди проверила рюкзаки, но почти всё было уничтожено водой: травы, зачарованные листы бумаги, еда. С едой особенно обидно, ведь эльфы были голодные и уставшие, но лучше не рисковать.

Они плыли, плыли… Гребли по очереди. Сначала вахту взял Гинтар, после него Закнеыл. Орлоно больше не появлялся, но за него не беспокоились. Обидно было, что только не распрощались.

Плавание от острова до большой земли заняло у них почти три дня. Уставшие, изголодавшиеся, почти не спавшие, они выбрались на берег с неподдельным ликованием. Валанди без сил упала на землю. Немного передохнет и поможет Кае с охотой, но позже. Она посмотрела на Гинтара, наблюдая, как они с Заком вытаскивают лодку из воды. И откуда у них столько сил? Особенно у Гина, он выглядел хуже всех.

А в это время в паре сотен метров от них сидел эльф, который с самого начала наблюдал за лодкой, в которой собралась столь странная компания. Он видел, как измождены пассажиры этой лодки, и не мог пройти мимо.