Пророчество Золотого Перуна

Глава 11

Утром, как ни зазывал Кряжедуб заехать в гости к боярину Морозу, отдохнуть несколько дней, с воеводой и его витязями простились. Пожелав им доброго пути, Кряжедуб отправился дальше объезжать владения. Напоследок он посоветовал им выехать на Волосовский тракт. Оказалось, что до него они не доехали всего какую-то версту. Даже меньше.

За ночь, отбитый зад Сергея зажить не успел, и теперь он болезненно морщился при каждом неловком шаге коня. Еще ныли отбитые падением ребра, но на них Сергей старался не обращать внимания: не сломаны, и ладно!

Лика, делая вид что внимательно осматривается дабы вовремя заметить погоню, коли такая будет, осторожно косилась на Сергея. Ей по-прежнему не давал покоя вопрос, почему этот странный молодой парень, не выходит из головы. Сегодня ночью снова приснился… И что в нем такого? Она пробовала применить самое радикальное средство: выискать в нем как можно больше недостатков и убедить себя, что кроме недостатков в нем ничего нет. Ничего не получилось. Ни одного недостатка, даже малюсенького недостаточка найти не удавалось.

Она пробовала и так и так — глухо. Но чем больше она присматривалась к нему, тем чаще ловила себя на мысли что получает от этого удовольствие. Он сравнивала его темные короткие волосы с длинными, ниже ушей, Яросвета и находила, что короткие нравятся больше. Пробовала сравнить рост, но и здесь всего на полголовы превосходящий Сергей, безоговорочно выигрывал у долговязого Яросвета, которому и в глаза-то не взглянешь не запрокинув до предела голову. Вздохнув, она постаралась отвлечься от этих мыслей. Тем более что впереди показалась широкая желтая лента Волосовского тракта, одним своим концом уходящая в лес.

Клык не находил себе места с тех самых пор, как оставив Порошку перекрыть все дороги, вернулся в Волосов. Как ни хотелось ему собственноручно поймать этих ублюдков, но скачка на коне разбередила травмированную ногу и Клык скрепя сердце, оставил Порошку руководить облавой, пообещав в случае неудачи отрезать уши.

В ожидании известий, Клык кувшинами пил дорогое хиосское вино, не замечая тонкого вкуса и совершенно не пьянея. Он настолько ушел в собственную злобу, что забросил все остальные дела.

Волосов затаил дыхание, ожидая развязки. О том, что какой-то заезжий покалечил самого Клыка, не знали только глухие, да юродивые, которых земные дела не интересовали. В корчмах потихоньку спорили, чем кончится дело, и каким боком это обернется для жителей Волосова. Спорить-то спорили, но с оглядкой: услышит, не ровен час, кто из людей Клыка неприятностей потом не оберешься!

Первыми, Порошку заметили несущие караул у городских ворот, стражники. Еще издали заприметив понурые рожи клыковых прихвостней, они сообразили в чем дело. Тем более что большого ума для этого не требовалось.

К тому времени, как Порошка, желая оттянуть момент расплаты, медленно подъехал к дому главаря ватаги, о его промахе не знал только один человек в городе: Клык.

Склонив повинную голову, Порошка предстал перед налитыми кровью глазами Клыка. С того момента, как упустил беглецов, Порошка не раз серьезно подумывал податься куда глаза глядят, хоть в страны заморские, только страх, что Клык отыщет и на дне окияна, удержал от такого поступка.

— Я… Они… — от страха, Порошка позабыл все слова. — Клык, я все равно их достану! Они отправились по Волосовскому тракту! Я их нагоню! Им никуда не деться! Рябой за ними вназерку отправился! С ним пятеро хлопцев! Мы возьмем их!

Ни слова не говоря, Клык поднялся из-за стола и поманил Порошку пальцем. Опасливо приблизившись, тот, дрожа всем телом, приготовился выслушать вердикт главаря. Но вместо слов, ухо успело услышать тонкий свист рассекаемого воздуха, после чего вспыхнуло ослепляющей болью.

Заверещав как раненый заяц, Порошка упал на пол, зажимая руками обильно кровоточащую рану, на том месте где раньше было правое ухо. Само ухо, Клык брезгливо поддал ногой, выбрасывая из горницы.

Глядя на корчащегося в луже собственной крови, не оправдавшего надежды, помощника, Клык зловеще сказал:

— Второе ухо я тебе пока оставлю. Но если ты не принесешь мне головы этих ублюдков, а еще лучше притащишь их живыми, то не сносить тебе головы. Но прежде чем убить, я буду пытать тебя так долго, как пытал бы этих ублюдков! Ты понял меня?

С трудом расслышав оставшимся ухом негромкие слова главаря, Порошка, энергично кивнул, чем вызвал новую вспышку боли, и извиваясь ужом, выполз на двор.

Сергей с трудом привыкал к новому для него способу передвижения на дальние дистанции. Методом проб и ошибок, был найден способ езды на Буяне, при котором филейная часть почти не подвергалась экзекуции. Теперь Сергей смог смотреть на открывающийся перед ним незнакомый мир, совсем другими глазами. Он даже стал получать некоторое удовольствие от скачки.

— Сергей, расскажи о своем мире, — непривычно мягко попросила подъехавшая незамеченной Лика. Сергей вздрогнул. Он повернул голову, чтобы встретиться с большими серыми глазами. Сейчас в них не было даже намека на тот осенний холод, что виделся при отъезде из гостеприимного дома Добромилы. Лика смутилась, опустила глаза, пальцы машинально заправили челку за ушко, скользнули по косе, проверяя не растрепалась ли.

— Да, Сергей, расскажи, — поддержал девушку Яросвет. За те несколько дней, что они добирались до Волосова, он не раз просил Сергея об этом, и не переставал удивлять чудесам чужого мира, которые для Сергея были делом обычным.

— Ну, раз вам интересно, слушайте.

Рассказ скрашивал однообразную до тошноты поездку через лес, по волосовскому тракту. Голос Сергея звучал тихо, Лике иногда приходилось напрягать слух, когда сильный порыв ветра заставлял кроны деревьев шептаться особенно громко. Вслушиваясь в его голос, Лика поймала себя на мысли, что уже не слушает о чем именно он говорит. Да, рассказ о самоходных повозках был занимателен, но его голос! Ей вдруг захотелось, что бы Сергей никогда не прекращал говорить, а они сидела бы рядом и слушала, слушала, слушала…

— …Ну, вот мы и договорились о встрече, а я, как назло, сюда попал! — Лика вдруг обнаружила, что рассказ о чудесах закончился, а Сергей рассказывает о какой-то девушке. — Думаю, что когда я вернусь, она еще не забудет о своем обещании. Все-таки довольно хорошенькая, да.

Лика фыркнула так, что жеребцы завистливо покосились на нее: надо же, такая маленькая, а так фыркает! А Сергей встрепенулся и вопросительно посмотрел на нее.

Лика вновь стала прежней Ликой: холодная, надменная. Он даже испытал желание протереть глаза, настолько резко произошло перевоплощение. Вроде только что заглядывала в рот…

— Ты чего это вдруг такой стала?

— Какой? — сквозь зубы процедила Лика.

— Ну, такой вот… — Сергей поискал подходящее слово, — неотразимой!

Лика зарделась. Может зря я вспылила? — подумала она и тепло посмотрела на Сергея.

— Ты и правда считаешь что я неотразима?

— Не просто считаю, а точно знаю. Вот мы сейчас мимо лужи проехали, а она тебя не отразила…

По мере того как смысл слов доходил до опешившей девушки, ее лицо успело сменить все оттенки красного, от светло-розового, до багрового.

— Ты! Ты! — она собиралась сказать что-нибудь до ужаса обидное, но в этот момент в разговор встрял Яросвет:

— Не расстраивайся ты так! Отражаешься ты в лужах! Я сам тебя в грязи пару раз видел!

Лика смерила его полным уничижения взглядом и, не говоря ни слова, воткнула пятки в бока Метелицы, вырываясь далеко вперед. Глядя на удаляющуюся спину девушки, Яросвет озадаченно поскреб затылок.

— Чего это с ней?

— Не бери в голову, — успокоил Сергей. — Перебесится, успокоится… По моим наблюдениям, женщины, они, все придурошные.

Яросвет снова почесал затылок:

— Придурошные? При дураках, стало быть, находятся?

Сергей поперхнулся.

— Ну, ты… Филолог хренов!

И тоже дав коню шпор, оставил Яросвета недоумевать в одиночестве: какая муха их укусила?

Лика оттаяла часа через два. Решив не обращать внимания на выходки этих… этих… она не смогла найти подходящего слова. Настанет время, подумала она, когда женщины поднимут голову и докажут мужикам что ни в чем им не уступают!

Время шло к полудню, когда Яросвет жалобным голосом предложил сделать привал и немного перекусить. Спорить с ним никто не стал, тем более что сбоку от дороги очень кстати подвернулась небольшая поляна.

Яросвет быстренько стреножил коней, Сергея отправили собирать хворост для костра, а Лика, тем временем, достала собранную еще Добромилой еду.

Разогретое на огне мясо, Сергей сжевал без всякого удовольствия. В прочитанных в свое время книгах, главные герои всегда восхищались ароматом еды приготовленной на костре. На его взгляд назвать ароматом копоть, густо покрывшую ломоть мяса, мог только извращенец. Вонь — вот лучшее слово! Сергей вздохнул, вспомнив вкус шашлыка зажаренного на электрической шашлычнице. Да и родниковая вода это совсем не кофе. Эх, надо было попросить Боровика, в следующий раз захватить горсточку зерен!

Решительно встав, Сергей придал своему голосу командные нотки:

— Время — деньги! Всем полчаса на отдых, покурить, оправиться и дальше в дорогу.

Яросвет сразу засуетился, не дожеванный кусок застрял в горле, закашлялся. Лика, мстительно, чересчур сильнее чем требовалось, постучала его по спине. Затем встала и направилась в сторону шелестящих листвой деревьев.

— Ты куда?

Лика резко обернулась, и Сергей пожалел о своем вопросе, тем более что и сам не мог понять зачем спросил — и так ведь ясно.

— Оправиться иду! А ты проверять собрался?

Сергей стушевался и помотал головой. Лика, гордо тряхнув косой, вошла в лес.

Едва толстые коричневые стволы отрезали ее от простора поляны, плечи девушки понуро опустились. Едва сдерживая жгучие слезы, она все дальше и дальше углублялась сумерки леса. Необходимости в этом не было, не будут же они и правда проверять, но она просто ничего не могла с собой поделать.

Справив свои дела, она бездумно бродила меж шершавых стволов, не торопясь возвращаться к дожидавшимся ее ребятам.

— Где ее черти носят? — ярился Сергей. — Сказано же было — полчаса! Веревку проглотила что ли?

— А кто такие черти? — сразу полюбопытствовал Яросвет.

— Черти-то? Как тебе объяснить… они такие… такие… Примерно такие как ты, только волосатые и с рогами.

— С женами не повезло, — понимающе кивнул Яросвет. — Мы когда со Велимудром в Новограде были там у одного мужика тоже, такие рога были! Он женку потом из дома выгнал.

— Темный, ты, Яросвет. Черти это…

Шум, треск, раздавшиеся из ближних кустов не дали ему договорить. Мигом оказавшись на ногах, молодые люди встревожено уставились на ходящие ходуном кусты. Сергей, лапнув рукоять оказавшегося довольно кстати рядом меча, а Яросвет подхватив с земли увесистую дубину.

Ветки кустов подались в стороны, и на поляне показалась запыхавшаяся Лика. Волосы растрепались, но на разрумяненном лице победно сверкали серые глаза. В руках, она крепко держала извивающееся тельце.

— Вот, шпионил! — звенящим голосом сказала Лика, бросая к ногам друзей пойманное существо. — Попался прощелыга!

— Я не прощелыга, — заскулило существо, усиленно натирая глазки ручкой-веточкой. — Скажите вы ей! Чаво ко мне привязалась!

Яросвет и Сергей изумленно уставились на лешачка. Признав в нем Боровика, они облегченно расхохотались.

— Знакомец то наш, — пояснил ничего не понимающей девушке Яросвет.

Сергей подсел к шмыгающему носом лешачку.

— Ты как здесь оказался, Боровик?

— Дед послал, — лешачок уже почти успокоился, но продолжал настороженно поглядывать на Лику. — Ух, и сложно было! Силен старик оказался! Думал, не сможет меня так далеко отправить, а он смог! Значит так, в Черном Бору навьи шастали. О тебе спрашивали. Дед велел тебе осторожнее быть, раз уж Кощей на тебя внимание обратил. Опасайся Черных Волхвов!

— Черных волхвов?

— Навьи это. Они сами себя Черные Волхвы называют. Слуги Кощея. — Пояснила за лешачка Лика. Боровик покосился на девушку и подвинулся поближе к Сергею. На всякий случай. — В стародавние времена, когда и появился Кощей, часть волхвов, служащих Светлым Богам, перешла на его сторону. Их и стали называть Черными волхвами. Но вряд ли они пока всерьез за тебя взялись.

— Вот-вот. И Велимудр с Лесомиром так считают. Кстати, они вам приветы передавали. Честно сказать, не столько мой дед меня сюда смог, сколько они. Могучие волхвы они, очень могучие! — Боровик спохватился: — Они сказали, что бы вы в Чернобыль кружным путем шли. На прямых дорогах вас будут ждать. Не сами черные, а наемников поставят. Разбойников каких-нибудь… Кстати, они не ошиблись.

— Ты о чем? — насторожилась Лика.

— Следят за вами! Я ведь почему не сразу к вам вышел? Сначала с местным лешим поговорил, потом вокруг пошукал. Два типа за вами крадутся. Как есть разбойники!

Сергей с Яросветом переглянулись, но Лика осталась спокойной:

— Эти не Кощеевы. Слишком быстро все. Наверное, это люди Клыка, больше некому.

— О них не беспокойтесь! — Боровик хихикнул. — Я с местным лешим уже переговорил. Не скоро они из леса выберутся. Но вы на будущее осторожнее будьте. Ладно, пора мне, дед старенький совсем, без меня не справляется. Пойду я…

Он встал и направился к деревьям.

— Слушай, а как ты узнал где мы? — спохватился Сергей.

Боровик оглянулся и заговорщицки подмигнул:

— У леших свои секреты.

Он бесшумно растворился в кустах. Лика хмыкнула.

— Тоже мне секреты. Лешие могут друг с другом на расстоянии говорить. Вот и расспросил окрестных леших, кто нас видел.

Они быстренько затоптали костер, оседлали коней и выехали на тракт.

— Ну, в свете последних известий, куда будет лежать путь?

Яросвет и Лика недолго посовещались.

— Поедим в Чернигов, — сказала Лика. — Оттуда до Чернобыля по реке Смородине доберемся.

Сергей не возражал. Тем более что о местной географии он имел весьма приблизительное представление. Единственное что его смущало, так это название реки — Смородина. Как ни напрягал он память, но вспомнить была ли в его мире такая река — не получалось.

Яросвет, от нечего делать, вертел головой, рассматривая проплывающие мимо деревья и кусты. Вон волчье лыко растопырило ветки к дороге, вон белоногая березка хвастливо покачивает на ветру сережками, вон под кустом притаился дрожащий заяц — не иначе лиса где-то поблизости. Вон ольха, вон Сергей… Сергей?!!

Яросвет глупо улыбнулся и икнул.

— Ты чего? — спросила Лика, обратив внимание как изменился в лице Яросвет. Тот вытянул дрожащую руку, указывая на придорожные кусты.

Бросив на всякий случай руку на рукоять сабли, девушка повернулась. У обочины дороги сидел улыбающийся Сергей и махал им рукой.

— Ведогон!

Звякнула кольчуга, с негромким свистом, вылетела из ножен сабля. Коротко блеснув в лучах солнца, клинок вспорол воздух у самой головы ведогона. Не пригнись он, железо неминуемо вспороло бы шею.

— Что тут происходит?

— Зажмурь глаза Сергей! — бросила через плечо Лика и, не сводя с ведогона напряженного взгляда, неуловимым движением оказалась на земле.

— Да что, черт возьми!.. Эй, да это же я?!

— Ярко! Идиот! Ты что не мог заставить его отвернуться?! — чуть не плача вскричала девушка, но саблю не опустила. Острое жало продолжало покачиваться перед лицом ведогона.

— Убери железку, — хмуро попросил ведогон. Даже его голос был похож на голос Сергея один в один. — Чего я тебе сделал-то?

— Да, Лика, чего ты к нему прицепилась? — поддержал Сергей. Он уже успел слезть с коня и теперь стоял в стороне, не решаясь подойти ближе.

— А то, дурак, что это смерть твоя!

— В каком смысле?

Лика опустила саблю и обречено вздохнула:

— А, какая теперь разница… — она повернулась к Сергею. — Ты знаешь кто такие ведогоны?

Сергей на минуту задумался, потом покачал головой.

— Видишь ли, кроме видимого мира, существует мир невидимый. Он почти такой как наш, но все же немного другой. В нем-то и живут ведогоны. Когда в нашем мире рождается человек, в том появляется ведогон. Всю жизнь человека он за ним присматривает, иногда даже помогает, но видеть его человек не должен. Если это происходит — человек умирает. Причем очень скоро.

Лицо Сергея стремительно побледнело.

— Эй, да хватит вам его пугать! Не помрет он! — встрял в разговор ведогон. — Рано ему еще. То, что увидевшие своего ведогона умирают, спорить не буду. Только происходит-то это не от того что нас видят. Просто являемся мы только тем, кому срок пришел. А я здесь совсем не поэтому поводу. Разговор есть.

Лика с сомнением посмотрела на ведогона.

— А не врешь?

— Не вру, не вру… ты же знаешь, что мы не умеем врать… — он собирался еще что-то добавить, но Лика резко оборвала:

— Тогда говори, что за разговор?

— Может, присядем для начала? Разговор-то не из приятных.

Лика немного подумала и согласилась.

Сергей во все глаза смотрел на существо названное ведогоном. Впечатление было такое, словно смотрелся в зеркало. Или нет, зеркало повторяет за тобой движения, а здесь будто смотришь на себя со стороны. А я очень даже ничего, подумал Сергей, только, пожалуй, пора побриться. От одной мысли об этом его передернуло. Вспомнилось, как решился на днях побриться. О бритвах тут и слыхом не слыхивали, пришлось скрести щетину остро заточенным ножом. Весь день после этого, кожа горела как в огне, не притронуться. То-то, большинство аборигенов щеголяют лопатообразными бородами. Но благодаря предкам, особой густотой щетины Сергей не страдал, единственные два пучка редких волос под носом и на подбородке позволяли бриться раз в неделю, а то и реже.

— В общем так, — начал ведогон задумчиво потерев подбородок. Сергей с трудом удержал улыбку, узнав свой привычный жест. Так он обычно делал, когда не знал с чего начать. — Меня пытались убить навьи!

Яросвет вздрогнул так, что с толстого дерева, к которому он прислонялся спиной, посыпались листья и с громким карканьем сорвалась перепуганная ворона. Лика негромко вскрикнула, и лишь Сергей остался недвижим, не понимая из-за чего переполох.

— Если ведогона убьют, то человек, с которым он связан, тоже умрет, — поспешила пояснить ему Лика.

— Так какого черта, ты сама пыталась его укокошить? — возмутился Сергей.

— В нашем мире, нашим оружием его убить нельзя. Он просто вернется в свой мир, — она вновь повернулась к ведогону. — И как тебе удалось справиться с этим?

— Помогли. Теперь Черные до меня не доберутся. Но я решил, что тебе стоит знать, что Кощею о тебе уже известно. А раз так, то держи ухо востро!

— Ага, — мрачно согласился Сергей. — Что бы дали по ушам и порезались.

— Хорошо сказано! — ведогон расхохотался. — Но я не только за этим пришел. Те, кто мне помогли, решили помочь и тебе. Так вот, прежде чем в Чернобыль соваться, повидайся с Ратибором Всполохом. Это он когда-то Кощея одолел. Узнайте у него что делать, он должен знать.

— Тот самый Ратибор? Он жив? — изумился Яросвет. — Это ж сколько ему лет должно быть?

— Очень много, — подтвердил ведогон. — После победы над Кощеем он ушел в волхвы, что б следить, как бы тот вновь не набрал силу. Да видно проглядел. Живет он сейчас где-то в Китеже, туда и направляйтесь. Точнее не скажу, не ведомо мне. А теперь пора мне, больше ничем помочь не могу. И вот еще, Сергей, я рад, что стал твоим ведогоном, понравился ты мне. Ты уж не подведи.

Он исчез внезапно как изображение с экрана телевизора. Только что Сергей видел его, и вот уже нет.

— Ох, не нравится мне все это, — покачала головой Лика. — А вдруг это проделки Кощея?

— Ведогон, самый что ни наесть ведогон, — вдруг сказал Яросвет.

— А ты почем знаешь? — подозрительно прищурилась Лика.

— Так я ж, как-никак почитай десять годов у Велимудра в учениках отходил. Ведогона узнать могу.

— Ну, раз ты так говоришь… — все еще с сомнением протянула Лика. — Раз уж речь зашла, то чему ты еще у Велимудра обучился?

Сергей навострил уши.

— Ну, это… — Яросвет замялся и подозрительно покраснел. — Травы знаю, вылечить, там, или наоборот… Животных понимаю, если надо — договориться с ними могу… правда, не всегда…

— Дальше!

— Волшбе еще обучался… только… — он запнулся, а потом махнул рукой и с отчаянием утопающего, докончил: — Только от этого пользы никакой. Трус я!

— Что? — в один голос изумились Сергей и Лика.

— Трус, — убито подтвердил Яросвет.

— Это почему?

— Почему, почему… уродился таким. Думаете, почему мне осемнадцать годов, а я все в учениках сижу? Да все по этому. Я обряд посвящения несколько раз пытался… С травами-то проблем нет, а вот уже с животными хуже. Зайцы, там, птицы это просто, а вот уже волков боюсь. Руки начинают трястись, язык заплетается, а он еще как рыкнет!.. А как дело до волшбы доходит… — он тяжело вздохнул, пряча глаза. — Я домовых-то боюсь, уж что говорить о нечисти! Вроде и заклятия знаю, а применить не могу. Еще что-нибудь маленькое, мирное, навроде как ведогона проверил, получается, а как только угроза есть…

— Н-да… — только и смогла сказать Лика. — А что ты умеешь из не-мирного?

— Ну, Велимудр обучал меня шары огненные сотворять, молоньи кидать, только у меня так и не получилось. Еще огонь сотворять могу. Это получается, но не всегда. А другое по мелочи, всего и не упомнишь… Да и толку-то, раз все одно не могу — боюсь.

Лика понимающе кивнула, а Сергей удивился:

— Если огонь сотворять можешь, можешь, чего тогда с трутом возишься, когда костер разжигаешь? Раз — и все! Пусть и не с первой попытки.

— Ты не понимаешь… — тоскливо вздохнул Яросвет, а Лика пояснила:

— Знаешь, сколько сил нужно костер разжечь? Трутом намного легче. Ему проще пол-леса спалить, чем костер. В заклинании самое сложное вызванную стихию под контролем удержать. Чем меньше требуется результат, тем больше сил на него уйдет. Ты же не хочешь, что бы он вместе с костром и тебя поджарил?

Сергей пристыжено замолк — о такой возможности он не знал.

— Я вообще не понимаю, почему меня Велимудр на такое важное дело отправил. Я ж все только испортить могу!

— Брось! В таком деле не знаешь, что может пригодиться.

— Действительно, — поддержал Сергей. — Я тоже, знаешь ли, не богатырь. От меня толку еще меньше будет! Ты хоть что-то умеешь, а я? Вон, можешь у Лики спросить, насколько ловко я с мечом обращаюсь. Да меня первый же встречный на дольки!

— То-то ты Клыка побил.

— Это другое. У него оружия не было. Да и один он был. Двух я бы уже не осилил. — Про вышибалу Сергей решил не вспоминать. — С вооруженным, с одним, я, может быть, и справлюсь, а вот больше… Нет, Ярко, мы с тобой можем еще поспорить кто из нас бесполезнее.