Пророчество Золотого Перуна

Глава 17

— По утру, значит, они выехали, прям на всход, значит. Я малехо за ними проехал, значит, вдруг, да куда свернут. Только куда там сворачивать. Дорога, значит, прямая, до самой Засечной Межи, развилок нет, — объяснял Рябому Послед. — Я эти места хорошо знаю, значит. Тут ухо востро держать надо. Крыница что! Тьфу одно. А вот леса далее дурные. Нечисти там спокон веку хватало, значит. Может объедем, да у Засечной Межи их споймаем?

Рябой вздохнул. Не доверять Последу оснований небыло. Почитай с самого начала в ватаге Клыка. Из здешних мест мужик. Если говорит, что в лесу нечисть, значит так оно и есть. Но ехать в объезд долго. А ну, как не успеют к сроку. И что тогда делать? Клык шкуру живьем спустит.

— Не. За ними поедем. Если повезет, на ночлеге их перехватим.

Гуня согласно кивнул. В небольшой ватажке двум вожакам тесно, вот и уговорились, что главным будет Рябой. У него в таких делах опыта больше. Недаром когда-то у князя в ратниках ходил. Да проворовался, бежал, и после долгих скитаний пристал к Клыку.

Послед тоже спорить не стал. Лишь пожал медвежьими плечами, и пошел седлать коня.

Рябой упруго вскочил на ноги, и опрокинул в костер котелок с кипящим взваром. Угли зло зашипели; взвился клуб дыма.

— Кончай жрать! По коням, если не хотите потом перед Клыком оправдываться!

Мужики споро кинулись седлать коней, и собирать разложенные на траве припасы. Не смотря на то, что так и не успели позавтракать, недовольных не было. В ватаге Клыка, такие жили недолго.

На привал остановились лишь когда солнце скрылось за верхушками деревьев. Коней не гнали, но и плестись не давали, поэтому за день успели отъехать достаточно далеко, что бы не опасаться нечаянной погони. Кто знает, что может селянам в голову взбрести? Сейчас отпустили, а через час отомстить восхотели. Человеческая природа переменчива.

Ехали бы и дальше, но кони за день устали. Это человек может надрывая жилы рваться вперед без роздыху, а о конях заботиться надо. К тому же, Лика, которая периодически углублялась в лес подстрелить зверя на ужин, нашла недалеко от дороги уютную полянку. Пусть рядом болото, зато не на дороге ночевать. Пусть болото рядом, зато ключ в центре полянки бьет — коней напоить можно.

Животы сводило от голода. У Яросвета и Сергея кишки урчали так, что кони с испугу прядали ушами. Пересиливая себя, друзья прошлись по лесу, набрали валежника с запасом, на всю ночь. Лика тем временем освежевала подстреленных зайцев, и, получаса, как все вместе с удовольствием смотрели на покрывающиеся золотистой корочкой тушки.

Быстро стемнело, но костер разгонял наступившую тьму, весело потрескивая сухими, тоненькими веточками. Над поляной поплыл одуряющий аромат жаренной зайчатины. Притихшие было желудки, зарычали с новой силой.

— Долго еще? — нетерпеливо спросил Яросвет.

Лика осторожно проколола кончиком кинжала румяную корочку. В месте прокола тот час вспухла прозрачная капля сока, налилась, тяжело скатилась вниз, срываясь на угли. Негромко пшикнуло, и в воздух взвилась струйка синего дыма.

— Почти готово, но…

Она не успела договорить, как две пары рук сорвали ближние к ним прутья с насаженными целиком зайцами, и обжигаясь и ругаясь вполголоса, начали рвать ароматное мясо на части.

— Надо бы еще немного потомить, — закончила Лика упавшим голосом.

— Ерунда! — ответил за двоих Яросвет. — Подгорит еще. А так мясо нежное!

Лика, сдерживаясь что б не рассмеяться, смотрела как два великовозрастных оболтуса, шипя и бурча, пытаются сунуть в рот, исходящие паром куски. Ароматный сок стекал по рукам аж до локтей, лица в момент перепачкались жиром и сажей.

Сама девушка подождала еще несколько минут, потом положила запеченного зайца на заранее запасенный лист лопуха, аккуратно разрезала на кусочки, и, орудуя кончиком ножа, как вилкой, приступила к еде.

Наевшись, все трое развалились у костра, болтая ни о чем. Яросвет снова попробовал позвать лешачка, но без толку.

— Абонент выключен, или находится вне зоны… — непонятно для друзей, прокомментировал Сергей. — Ладно, Ярко, брось. Спать пора.

— Вы спите, — отозвалась Лика. — Я первая посторожу.

Яросвет давно клевал носом, и дважды предлагать не пришлось. А вот к Сергею сон не шел. Вслушиваясь в тихое фырканье, сквозь полуприкрытые глаза, он наблюдал как Лика отвернувшись от костра потянула саблю из ножен, достала оселок, и неспешно начала править режущую кромку. Монотонные поскребывания камня о металл, действовали завораживающе. Зыбкое марево забытья теплыми волнами растеклось по телу. Он уже начал проваливаться в липкие объятия сна, как выстрелом прогремела в тишине хрустнувшая ветка.

Лика подпрыгнула, настороженно всматриваясь в чернеющий лес. Сергей недовольно повернулся на другой бок, и попытался поймать ускользающий сон, как…

— К бою!!! — разорвал тишину истошный крик Лики, и зазвенела сталь.

Сергей перекатился в сторону, рука, уже сама собой ухватила рукоять меча. Он вскочил как раз вовремя, что б отмахнуться клинком от летящего в голову меча. Рукоять попыталась вывернуться из ладони, но Сергей удержал, ударил в ответ. Лезвие с сочным чмаком врубилось во что-то мягкое, раздался истошный крик.

Яросвет, ничего не соображая, метнулся в сторону от костра. Кто-то схватил его за руку, дернул, стараясь уронить на землю. Он не глядя отмахнулся, костяшки кулака обожгло, но хватка ослабла. Теперь удалось отскочить и оглядеться.

Сергей и Лика отчаянно рубились с выскакивающими из темноты мужиками. В первый миг, Яросвет подумал что это жители веси, все же решили отомстить, но быстро понял свою ошибку. Нападавшие не только имели при себе мечи и сабли, но и явно знали с какого конца за них браться. Они умело оттеснили парня и девушку к костру, и сейчас замыкали круг, готовясь к окончательному удару.

Пытавшийся схватить Яросвета, ругаясь на чем свет стоит, поднялся с земли. Взгляд его, не предвещал волхву ничего хорошего.

— А вот теперь, ты труп! — усмехнувшись расквашенными в кровь губами, бросил мужик.

Перехватив поудобнее рукоять меча, он пошел прямо на Яросвета. Яросвет сделал шаг назад, не отводя испуганного взгляда от тускло поблескивающей полоски стали. Спина уперлась во что-то твердое и упругое.

Мужик хекнул и наотмашь полоснул клинком. Ноги парнишки подкосились от страха, как ни старался устоять, но все же упал на колени. Над головой глухо стукнуло, зашуршало, и, на голову Яросвета упала срубленная верхушка молодого дубка.

Не помня себя от страха, Яросвет вцепился в оставшийся за спиной обрубок деревца, что было сил дернул. Под ногами захрустело, и в руках, осыпаясь черными комьями земли, оказался увесистый буковый комель.

Двое бородатых мужиков умело оттеснили Сергея от костра, и сейчас пытались зайти с двух сторон, беря в клещи. Может быть мечом он и не слишком хорошо владел, но ведение боя против нескольких противников знал хорошо. А принципы везде одинаковы: голые у тебя руки, нож ли, меч, или пистолет — главное не дать противнику преимущество. И делать это Сергей не собирался.

Он метался из стороны в сторону, не давая себя обойти, и в свою очередь встать так, что бы один мужик мешал своему товарищу. Пока ему это удавалось, но Сергей понимал, что время играет против него. Рано или поздно, но двое загонят одного. Он не мог оглядется, но даже того что замечал хватало понять — Лике явно требуется помощь. Не видя Яросвета, Сергею оставалось только молится, что бы он был жив, и успел скрыться в лесу.

Он бросился в атаку. Клинки столкнулись в воздухе, высекая искры, и закружились друг вокруг друга, выплетая в воздухе зловещие кружева смерти.

Сергей рубил, отскакивал, и снова бросался в атаку. Удар, отскок, снова удар. Отбить клинок в сторону, и мощный удар ногой в открывшийся бок. Разворот, удар локтем… Привычная техника карате дополнила непривычный поединок на мечах. Сергей ощутил себя в своей стихии. А вот противников такая манера боя поставила в тупик. Прошедшие не одну рубку головорезы, в этот раз не знали что ожидать от этого непонятного парня, который, казалось, умудрялся наносить удары не только мечом, но и любой частью тела.

Сергей поймал клинком клинок противника, протянул на себя, другой рукой хватая противника за сжимающий рукоять кулак. Рванул в сторону, и от души впечатал в заросшую черным волосом челюсть правой рукой, с крепко зажатой в кулаке рукоятью меча. Мужик хрюкнул, и кулем осел на землю.

Сергей отпрыгнул в сторону в тот самый момент, когда второй противник ткнул саблей в его незащищенную спину. Молниеносно развернулся, ловя следующий удар на перекрестье гарды. Снова зазвенели клинки. Оставшийся противник переменил тактику. На рожон не лез, осторожно кружил, выбирая момент для удара, стараясь обманными взмахами, вынудить Сергея раскрыться.

Три мужика наседали, осыпая Лику градом ударов. Девушка крутилась юлой, с трудом парируя саблей тяжелые клинки. Только благодаря своей ловкости и неповоротливости противников, ей удавалось сдерживать напор. Кольчуга тоже сыграла свою роль, приняв на себя несколько скользящих ударов. Не будь ее, валяться Лике у костра разрубленной пополам. Жаль, шлем пропал, сейчас бы и он не помешал.

Она скосила глаза, пытаясь узнать что стало с Сергеем и Яросветом, и тут же поплатилась: увесистый удар скрежетнул по кольчуге, обжигая болью ребра. Дыхание перехватило, но она устояла на ногах, и даже смогла в ответ чиркнуть саблей по плечу противника. Отточенная сталь вспорола кожаную куртку и окрасилась алым. Мужик отпрыгнул, зажимая рану рукой, и сдавленно проклиная верткую бестию. Его напарники усилили натиск.

Вспоминая добрым словом дядьку, который вопреки наказам отца, обучал ее оружному бою, Лика отпрыгнула назад, уходя от опасных ударов. Сабля девушки со свистом разрубала воздух, плетя вокруг хитрую паутину защиты. Казалось, что вокруг нее образовался сплошной сверкающий кокон, отбрасывающий назад мечи нападающих. Но девушка остается девушкой, и постепенно, усталость брала свое. Сабля наливалась свинцом, оттягивая руку, и заставляя допускать ошибки. Все труднее становилось отбивать удары, в которые противники вкладывали всю тяжесть массивных тел. Пот застилал глаза, и в неясном свете костра, фигуры нападающих начинали двоиться, обманывая жало клинка.

Отчаяние змеей вползало в сердце Лики, сжимая его своими холодными кольцами. Рука дрогнула, и сабля извернувшись выскочила из руки, втыкаясь в мягкую землю. Бородатый мужик, нехорошо усмехнулся, и воздел меч над кудлатой головой…

Лика вскинула голову, впиваясь яростным взглядом в лицо врага, не желая погибать с закрытыми глазами, и в этот миг, голова мужика дернулась, глаза подернулись туманом, и он тяжело рухнул к ногам девушки, выпуская меч из обессиленных пальцев. За его спиной возник Яросвет, с длинной, толстой дубиной.

Он шагнул вперед, становясь между девушкой и оставшимися противниками. Этой секунды, было достаточно, что бы Лика вновь подхватила выпавшую саблю, и встать плечом к плечу с Яросветом.

Противники переглянулись, и отступили назад. Они приготовились к новому напуску, как выскочивший из темноты Сергей, что было сил, приложил одного из них клинком плашмя по затылку. Оставшийся, искушать судьбу не стал, а повернулся, и ринулся в темноту леса. Затрещали ломающиеся ветки, словно по лесу понесся табун лошадей.

— Вы как, в порядке? — задыхаясь спросил Сергей.

Лика без сил опустилась на землю, а Яросвет лишь кивнул, и вскинул на плечо свое оружие.

По лесу пронесся леденящий вой, раздался истошный человеческий крик, и наступила тишина.

— Упырь выл, — упавшим голосом сказал Яросвет. — Тут же болото… Ой, не доброе тут место.

— Что не доброе, это и так ясно, — усмехнулся Сергей, показывая мечом на лежащих без сознания мужиков. — Кто они такие? На деревенских не похожи…

Его прервал негромкий стон. Оглядевшись, нашли источник этого звука. Им оказался ватажник, самым первым напавший на Сергея. Удар вслепую, глубоко рассек бедро и вывел его из боя, но в отличие от всех оставшихся, он сейчас мог говорить.

— Клык, это все Клык! — соловьем заливался ватажник, кося перепуганным глазом на замершее у его кадыка, острие сабли. — Нас Порошка за вами послал, вдогляд. Вот Рябой и решил, пока вы спите, вас споймать, и Клыку привезти! Он за вас награду хорошую бы дал! Только не убивайте! Умоляю! У меня детишки малые! Окромя меня у них ни души!

Ребята переглянулись.

— Что делать будем? — поинтересовался мнением друзей Сергей.

— Глотку ему перерезать! — кровожадно выпалила Лика.

Яросвет покачал головой.

— Тогда, ить, всем резать придется, — резонно заметил он. — Ты сможешь? Не в бою, а вот так, как мясник? Я — нет.

Лика смутилась. Яросвет был прав. Хладнокровно перерезать горло безоружным, к тому же валяющимся без сознания, она не могла.

— Ну и пусть бы, всю кольчугу посекли, теперь только выбросить! — сердито буркнула она, уже остывая. — Тогда свяжем, всех кроме одного. Когда придет в себя — развяжет остальных. А мы, задерживаться не будем. Луна светит ярко, дорога прямая, к утру далеко будем.

Снова раздался заупокойный вой. Сергей не был уверен, но, показалось, что вой раздался ближе чем в прошлый раз. Он поежился. Желание уехать прямо сейчас становилось все сильнее.

Яросвет полностью разделял это желание, но Лика упрямилась. Оставлять за спиной несвязанных ватажников она не хотела. Пришлось доставать веревку, и вязать узлы. Одного, того самого, что получил дубиной Яросвета, оставили свободным. Лика авторитетно заявила, что до утра он точно не очухается.

Пока седлали коней, Яросвет наскоро перевязал раненому ноги, что б до утра не истек кровью. Мужик стучал зубами, и умолял развязать, но слушать его не стали.

Рябой пришел в себя, когда его бесцеремонно оттащили в сторону, и бросили рядом с остальными. Голова больно ударилась о твердый корень вылезший из под земли, но он стоически перенес боль — показывать что очнулся было бы глупо. Сейчас-сейчас, думал он. Только уезжайте, а уж я мигом… Но сбыться его планам было не суждено.

Сергей, поправив подпругу, оглядел дело рук своих, и остался доволен. С каждым разом, седлать коня получалось все лучше и лучше.

Пока Яросвет возился со своим Громом, он отбежал к кустам на краю поляны, и, оглянувшись не видит ли Лика, собрался справить малую нужду.

Едва он взялся за веревку поддерживающую штаны, как кусты зашуршали, и из них, прямо на Сергея уставились горящие желтые глаза. Он икнул, медленно попятился назад. За ним, из кустов, вышла невысокая, скрюченная фигура. Подул легкий ночной ветерок, и Сергея едва не стошнило, от резанувшего по ноздрям запаха мертвечины. Пламя костра мотнулось, и на миг осветило пришельца. В следующий миг, Сергей, с криком несся через поляну, с одной лишь мыслью в голове: валить отсюда как можно быстрее.

Существо запрокинуло голову, и поляна огласилась жалобным воем.

— Упырь! — в один голос закричали Яросвет и Лика.

Раненый ватажник заскулил, забился, но веревки завязанные на совесть, определили его судьбу.

Сергей запрыгнул на коня, и обернулся. Из кустов выползали новые и новые твари.

— Они же их…

— Плевать! — оборвала его Лика. — Хочешь на их месте оказаться?

Она пришпорила Метелицу, и подхватив Буяна под уздцы, потащила за собой, выводя на дорогу. Сергей еще успел бросить взгляд назад, и увидеть, как пяток упырей, склонились над связанными ватажниками. В уши вонзился истошный крик раненого, и тут же наступила тишина. В которой отчетливо раздалось чавканье, и треск раздираемой плоти. Сергей пришпорил коня. Он знал наверняка: эту картину он никогда не забудет. Как не забудет показанную костром морду упыря.

Клык нервничал. Ожидание, для его взрывного, нетерпеливого характера, было смерти подобно. А тут — сиди, и жди у моря погоды. Но и иначе было нельзя. Из всей ватаги, Черный самолично отобрал три десятка человек. Каждого едва не обнюхивал, пока не признавал годным. Но попадал в точку. Отобрал именно тех, за кого сам Клык мог поручиться. Все не один год знакомы, много разных дел вместе сотворили в окрестных лесах. С такими можно не то что тех щенков ловить, а и с городской стражей в открытую стакнуться.

Вот только ехать Черный указал не куда-нибудь, а к Светлояру-озеру, на котором, аккурат Ктиеж-град стоит. И места те, для лихих людей, ой как негостеприимны! В добавок ко всему, в такую даль всем гуртом не поедешь. Неминуемо наткнешься на княжий разъезд. Там волки битые, не поверят, что тридцать матерых, исчерченных шрамами мужиков, с мечами да саблями, едут в Китеж богам поклониться. Вот и вышло, что пришлось разбить людей на более мелкие ватажки, человека по три-четыре.

Последняя ватажка уже покинула город, получив от Черного строгие указания до какого дня, и в какое место добраться. Особо колдун подчеркнул, что ежели кто по дороге решит разбоем побаловаться, да внимание привлечет, лучше пусть сам головой в болото прыгает — иначе пожалеет, что на свет белый родился.

Хмурые мужики спорить даже не думали, только поглядывали на исцеленную за одно утро ногу главаря, и не сомневались, что этот колдун умеет не только лечить.

В ожидании, когда Черный решит что пришло время отправляться в дорогу, Клык потягивал дорогое ромейское вино, и бесцельно мерял шагами горницу. Выскобленные до бела половицы, жалобно поскрипывали под тяжелой поступью грузного человека.

— Угомонись, — неприязненно бросил Черный. — Скоро уже…

— Скоро, скоро… До Светлояра четыре седьмицы! Это ты называешь скоро? Да мои люди, что за ними пошли, раньше их в бараний рог скрутят!

Черный усмехнулся. Прежде чем что-то сказать, он налил себе вина из стоявшего на столе кувшина, покачал кубок, заглядывая, словно видел в легком кружении карминовой жидкости тайные картины. Отпил, и только тогда раздался его неприятный скрежещущий голос:

— Я поболе твоего знаю. О тех людях можешь забыть. А вот почему именно там… — он помолчал, размышляя стоит ли настолько посвящать Клыка в свои планы. — У Светлояра они встретятся с одним человеком, который хранит один предмет, интересующий моего Хозяина. И я надеюсь, он отдаст его этим щенкам. Вот тогда, они твои. Я лишь заберу эту вещь, и больше мы не увидимся.

— Что ж вы сами не можете этот предмет забрать? Неужель, ты и твой хозяин, с одним человеком справится не можете?

— Это не твоего ума дело! — отрезал Черный. И словно угадав мысли Клыка, усмехнувшись добавил. — Даже не думай меня обмануть. Если попытаешься оставить себе и щенков и тот предмет, то…

Он демонстративно аккуратно поставил кубок на стол, отошел на два шага, и медленно поднял правую руку ладонью вниз. Тонкие, узловатые пальцы, похожие ноги паука, сжались в кулак, и тот час же, золоченые стенки кубка смялись внутрь, ароматное вино брызнуло в стороны, кровью растекаясь по вышитой скатерти.

— А ведь это могло быть и твое сердце, — задумчиво проговорил Черный.

Клык не мог видеть лица, вечно скрытого глубоким капюшоном, но это не мешало ему понять, что колдун выжидательно смотрит прямо в его глаза.

— Да зачем мне… — сглотнув, пробормотал он. Его рука, неосознанно сгребала рубаху прямо напротив сердца, в тщетных попытках защитить от злого колдовства. — Я ж и не знаю что это… Вы уж сами… Да…

Дрожащими руками он схватил со стола кувшин, и жадно сделал несколько больших глотков.

Рябой осторожно отползал в сторону, пока упыри рвали на части его бывших товарищей. От вони полуразложившихся тел, желудок выворачивало на изнанку, но он терпел. Терпел, что бы остаться в живых. Когда удалось заползти за деревья, Рябой вскочил, и что было сил припустил по дороге, мечтая лишь об одном: что б его товарищи оказались достаточно сытным блюдом, и упырям не пришло в голову искать добавку. Он бежал, не замечая что штаны стали мокрыми, и отвисли на заду. Он бежал не видя дороги, а луна равнодушно светила на его голову, и на волосы, ставшие с ней одного цвета.