Пророчество Золотого Перуна

Глава 13

Наутро, никто и словом не обмолвился о ночном происшествии. Правда, Сергей демонстративно отказывался разговаривать с Яросветом, а последний смущенно прятал горящие радостью глаза. Лика с легкой полуулыбкой наблюдала за ними, не спеша примирять враждующие стороны, посчитав, что все образуется само собой. В этом она оказалась права: солнце еще не достигло зенита, а Сергей уже вовсю объяснял Яросвету насколько было бы удобнее добираться до Китежа на автомобиле. Чем автомобиль отличается от телеги, ни Яросвет, ни Лика, так до конца и не поняли, но слушали внимательно, важно кивая головами при каждом доводе. Тем более что горячая речь Сергея немного скрашивала унылое однообразие дороги.

Яросвет тоже в долгу не остался, и пересказал слышанные от Велимудра байки о чужеземных волхвах, которые по воздуху на половиках летают, как в лодке по воде. А самые могутные из них, так и вовсе, натуральные что ни на есть корабли в воздух поднимают, и так и путешествуют со всех дворней и домочадцами. Сергей тут же начал рассказывать, как в его мире летают на чудных железных птицах. Но рассказы о самолетах пришлось прекратить, ибо ни Яросвет, ни Лика ему не поверили, а убедительно доказать и объяснить как железные махины могут летать — он не смог. Не на магию же ссылаться, в самом деле!

День не задался. Затянутое до самого горизонта, хмурыми серыми тучами небо, нет-нет, да и роняло на землю одинокие капельки дождя. Лес по краям дороги грустно шелестел листьями, наводя на путников уныние и тоску. Ветви так и норовили уронить тяжелые, ледяные капли за шиворот не ожидавшим такой пакости путникам.

Юркие ласточки вспарывали воздух над самыми верхушками деревьев, не желая подниматься выше в неприветливый серый небосвод. Ближе к полудню поднялся сильный, пронизывающий до костей ветер. Точно лето поддалось на уговоры осени, и до сроку уступило ей время. А та и рада стараться, сразу октябрьскую стужу на землю обрушила! Лика достала из седельной сумы теплую, отороченную беличьим мехом накидку, и под завистливые взгляды друзей накинула на плечи.

— Сергей, — лязгая зубами, позвал Яросвет. От сырости его светлые волосы потемнели, повисли сосульками, он поворошил их пальцами, от чего они встопорщились, делая его похожим на ежа. — Вот ты говорил, что тебя всему учили… ну, из чего мир состоит. А вот скажи, почему луна одна, а звезд много?

— А фиг ее знает, — пожал плечами Сергей.

— Ну, тогда скажи… — Яросвет посмотрел на затянутое серой пеленой небо. — Скажи, почему на солнце тепло, а в тени прохладно?

— А фиг его знает.

— А вот скажи… Я еще не надоел тебе своими вопросами? — спохватился Яросвет.

— Да нет-нет, спрашивай. Кто ж тебе еще, кроме меня-то, все объяснит?

Лика сдавленно фыркнула, но под сердитым взглядом Сергея, сделала вид что глубоко задумалась о чем-то своем, о женском. Яросвет же, святая простота, продолжал засыпать Сергея вопросами. Неизвестно чем бы это закончилось, если бы дорога не выбежала к небольшой деревеньке.

Деревенька не торопилась встречать путников распростертыми объятиями. Даже собаки не спешили облаять незнакомцев, а прятались где-то в овинах, не показываясь на глаза. Оно и понятно, в такую погоду, только человек бродить будет. А животина не такая дурная — пересидит ненастье в теплом углу.

Лика уверенно направила Метелицу к самому большому дому и не ошиблась. У гостеприимно распахнутых дверей уже появился хозяин корчмы, спешно вытирающий руки чистой белой тряпицей.

— Гой еси, гости дорогие! — радушно поздоровался хозяин и, повернувшись, крикнул в глубину корчмы. — Эй, Недашка, а ну, неслух, иди, помоги гостям, займись их конями, да воды в кадку натаскай. Гостям, поди, после долгой дороги пыль смыть охота!

В дверях показался длинный, нескладный мужик. Ни слова не говоря, он вопросительно посмотрел на всадников. Лика первая спрыгнула на землю и, протянув ему повод, скрылась в корчме. Яросвет и Сергей поспешили последовать ее примеру.

Лика уже облюбовала стол неподалеку от очага, и уселась на лавку, всем своим видом демонстрируя независимость. Теплую накидку скинула, кольчуга блестит, заставляя хозяина опасливо жаться в сторонке. Протянула руки к огню, и даже зажмурилась от удовольствия. Сергей присел рядом, сразу ощутив ласковое тепло, волнами распространяющееся от очага. Яросвет кинул на стол пару серебряных:

— Нам бы перекусить чего.

Хозяин, высокий и тощий как жердь мужик, с сальной козлиной бороденкой и длинным горбатым носом, глянул на звякнувшие монетки, потом зачем-то оглянулся в сторону входа, и, наконец, чуть натужно рассмеялся:

— Сейчас и перекусить будет! Только вы денюжки уберите. Сами боги заповедовали приютить да накормить гостя-путника! Нешто, я не по-покону поступать буду? Накормлю в лучшем виде! А денюжки вам и самим понадобятся. Чай, не близкая дорога предстоит, по вам видно. А мы люди простые, радушные!

Он убежал на кухню, и оттуда раздалось грюканье тяжелых сковород, потом громко зашипело брошенное на раскаленный чугун плиты сало, потянуло луком и чесноком.

Яросвет растерянно сгреб монеты в ладонь. Видеть таких щедрых и радушных корчмарей, ему прежде не доводилось. К правде сказать, не так уж много их он и видел. Лика тоже сидела немного удивленная. А Сергей, казалось, воспринимал все как должное.

Не прошло и десяти минут, как на столе перед ними уже исходила ароматным паром огромная миска жареного мяса. Не сговариваясь, молодые люди протянули руки и, схватив по большому куску, жадно вонзили зубы в истекающую горячим соком мякоть. Лика сдержанно усмехнулась, достала из-за голенища сапога небольшой, но отточенный до бритвенной остроты, кинжальчик. Выбрав кусок мяса попостнее, она не спеша нарезала его на небольшие кусочки и только тогда приступила к еде.

— Странно, — не отрываясь от еды, бросила Лика. — Оленину жарят. Нешто летом зверя бьют, до осени подождать не могут? Так весь лес без зверья оставят.

— А может, ить, мор какой был, — рассудил Яросвет, с аппетитом уплетая мясо. Молодые, крепкие зубы с одинаковой легкостью перемалывали упругие мясные волоконца, разгрызали твердые белые кости, добираясь до жирного костного мозга. — Свиньи и коровы пали, вот и охотятся помаленьку. Вот и не пожалел дичины, и нам польза, денег сбережем. Авось, в лесу не убудет.

Утолив первый голод, Сергей стал есть более аккуратно, но каждый кусок запивал большим глотком дрянной местной браги. По вкусу она больше напоминала настойку на прошлогодней плесени, но, как сказал хозяин, ничего более приличного в корчме не было. Лика сразу же попросила крынку молока, молока не оказалось, поэтому удовольствовалась простой колодезной водой. Яросвет же, побоявшись что это может быть воспринято как слабость, мужественно, по-примеру Сергея, хлебал гадкое пойло.

Первой с обедом покончила Лика. Следуя правилу что из-за стола нужно выходить чуточку голодным, она отодвинула недоеденный кусок мяса. Чуть позже, от стола откинулся Сергей, и сыто отдуваясь, принялся выковыривать ногтем мизинца застрявшие меж зубов волоконца мяса. Один Яросвет продолжал увлеченно работать челюстями до тех пор, пока миска не опустела. Только тогда он с сожалением оглядел заваленный дочиста обглоданными костями стол и припал к кувшину с брагой. Морщась, допил все что оставалось в кувшине, и шумно выдохнул, обдав Лику удушливым ароматом.

— Не нравиться мне здесь, — высказал Яросвет мучавшее всех с самого начала чувство. — Словно мороз по коже. И корчма пуста… Да и где это видано, что б ить корчмарь щедрым в ущерб себе был?

Теперь и Сергей обратил внимание, что несмотря на далеко не ранний час, в корчме не было ни одного посетителя. Даже хозяин, принеся им еду, скрылся за дверью кухни и появлялся лишь спросить, не желают ли гости еще чего откушать. С улицы тоже не доносилось ни звука. Сергей постарался припомнить много ли было людей на улице, когда они ехали сюда, но не смог. Лика на это только пожала плечами.

— Мало ли что могло произойти? По тракту всякие люди проходят. Может, не захотели лишний раз искушать судьбу, попадаясь на глаза чужакам.

Словно подтверждая ее слова, в корчму вошли два смуглых мужика одетые в простые, но чистые рубахи, мешковатые штаны. Изрядно потертые лапти крепко сидели поверх запыленных, некогда белых, обмоток. С веревочных поясов свисали внушительные по размерам ножны. Насколько Сергей уже знал, такие ножи здесь отнюдь не считались оружием — просто необходимый подручный инструмент. Заметив, что они не одни, вошедшие резко остановились.

Замешательство продлилось недолго. Из-за двери отделяющей кухню выскочил суетливый хозяин, и постреливая водяными глазенками в сторону очага, у которого сидели друзья, что-то быстро зашептал вновь пришедшим. Те недовольно позыркали на замершую троицу друзей, и ушли.

— Отдыхайте, гости дорогие! — громко сказал корчмарь. — Не беспокойтесь ни о чем. Успеют они еще браги набраться. Небось, вам не великое удовольствие на их пьяные рожи глядеть.

— Но это же корчма. Место общественное, принадлежащее, так сказать, гегемону.

— Сам ты… гегремона, — обиделся корчмарь. Вскинув подбородок, он поскреб шею под бородой грязными обкусанными ногтями. — Мне она принадлежит. Кого хочу, того и пущаю! А будешь браниться, и тебя с крыльца спущу.

— Да я не… — начал Сергей, но корчмарь перебил, махнув рукой.

— Да что я не понимаю? Дело молодое, известное… Но все одно: браниться не моги! А что до этих, так пущай хоть денек без браги поживут, им же польза. Да и вам оно поспокойнее. Мало ли что… Зачем лишними расстройствами печень портить?

С этими словами, произнесенными совсем тихо, он снова скрылся на кухне.

— Чего это он?

— Чего это он? — передразнила Лика. Она фыркнула, и погладила лежащую на плече темно-русую косу, в слабом свете очага казавшуюся темнее мореного дуба. — А зачем ты его словом таким обозвал? Я бы тоже обиделась.

— Да не обзывал я его! Не обзывал! Гегемон, это значит простой человек. А что принадлежит, так я ж в переносном смысле!

— Вот он и не перенес, — подвела итог Лика.

Стемнело на удивление быстро. Корчмарь проводил друзей до гостевых комнат и снова исчез, наотрез отказавшись от каких-либо денег. Сергей с сомнением осмотрел темные комнатки. Да, это не пятизвездный отель!

— Чего скривился? Все лучше, чем под открытым небом, — сказала Лика и, немного подумав, решила. — Я, пожалуй, займу эту комнату.

— Не нравиться мне здесь, — Сергей зябко поежился. — Предчувствие какое-то нехорошее. Ты бы заперлась покрепче. И не открывай никому, хорошо?

— Хорошо, мамочка. Я буду хорошей девочкой! — кривляясь, пообещала Лика, и вспылила: — Я думаю и без твоих советов могу о себе позаботиться!

Сергей едва успел отскочить, как она резко захлопнула дверь.

— Ну!..

— Мне тоже здесь не нравится, — поделился Яросвет, когда они вошли в свою комнату. — Неправильная деревня. Все здесь не так. Где это видано, что бы в корчме вечерами пусто было? И хозяин странный… Как глянет, просто мороз по коже.

Он тщательно заложил дверь засовом, подергал ручку, проверяя на крепость. Напрягся, но, даже не смотря на его недюжинную силу, дверь не шелохнулась.

— Может, еще лавкой припрем?

— Брось, — устало отмахнулся Сергей. — Просто нужно спать вполглаза. Может нам все это от усталости мерещиться. Представь, сколько придется выслушать от этой истерички, если утром она услышит как мы долго разбираем преграды у двери.

Темнота не позволяла видеть лицо Яросвета, но судя по недовольному сопению, он предпочел бы выслушивать подколки Лики, чем всю ночь дрожать от неизвестности. Сергей и сам испытывал похожие чувства, но нежелание давать лишний повод для язвительных шуток, пересилило. Постаравшись устроиться на жесткой лавке со всем возможным комфортом, Сергей закрыл глаза и попытался заснуть.

Сон не шел. Прикрыв глаза, Сергей начал вспоминать дом. Потом, воспоминания плавно перекинулись на перемещение в этот мир, пророчество и последние произошедшие события.

Прошло довольно много времени. В узеньком, прорубленном под самым потолком оконце, величаво проплыла желтая в пятнах луна, и скрылась из виду. Мысли Сергея становились все реже, замедлялись, опутываемые дремой.

— Сергей, ты спишь? — шепот Яросвета был такой, что даже и спи Сергей, то сейчас бы неминуемо проснулся.

— Не сплю, не сплю. Чего тебе?

— А я ведь вспомнил, как эта деревенька называется!

— Ну и?…

— Крыница!

Было в его голосе столько мрачной торжественности густо насыщенной страхом, что сон Сергея как рукой сняло. Еще не понимая, что такого нехорошего связано с этим названием, он ощутил, как по позвоночнику повеяло холодом.

— Крыница, говорю! — намекая на что-то, повторил Яросвет. И не дождавшись ответа нетерпеливо продолжил. — Помнишь, в Волосове рассказывали, что нечисти здесь последнее время слишком много стало?

— Так ведь это в окрестностях, — наконец припомнил этот разговор Сергей.

— Это когда дело было? За такой срок мало ли что произойти могло. Сам посуди: тракт ведь не тропинка лесная, а ни одного путника так и не встретили. Да и где ты видел, что бы в деревеньке ребятни не было? Да и собаки, коровы, куры, наконец!

Ощущая, как холод от позвоночника расползается по всему телу, заставляя мышцы дрожать, Сергей начал понимать, что Яросвет прав. Кроме помощника корчмаря и двух странноватых мужиков, они в деревне никого не видели, да и тех только мельком. Даже корчмарь просидел все время в другом помещении, появляясь лишь принести ужин, да проводить до комнат. Да и тогда глаза не мозолил, показал на двери и был таков.

— Говорю тебе, не к добру это! — не унимаясь вещал Яросвет, голосом заправского пророка. — Помяни мое слово, нечисть не только в окрестностях, но и в самой деревне обитается. Нельзя нам сегодня спать…

Яросвет замолчал. Спустя несколько секунд до ушей Сергея донеслось его мерное сопение.

— Ярко, ты чего?

Вместо ответа, тот сонно плямкнул губами, и перевернулся на другой бок. Сердце Сергея окончательно застыло. За все то время, которое им пришлось провести вместе, ни разу не случалось, что бы Яросвет спал тихонько, как мышка, не пронзая барабанные перепонки взревывающим храпом.

Найдя на ощупь, Сергей осторожно потряс массивное плечо друга. Потом сильнее, но дыхание Яросвета оставалось спокойным и размеренным. Что бы Яросвет, перепуганный до колик, и так крепко заснул?! Вот теперь Сергею стало по-настоящему страшно.

Нашарив в темноте сумки с вещами, он вытащил меч Перуна и крепко сжал ребристую рукоять. От клинка повеяло странной успокаивающей силой. Дрожащее как заячий хвост сердце успокоилось, забилось ровнее. Настороженно вслушиваясь в загадочные ночные шорохи, Сергей замер.

Минуты тянулись за минутами, но ничего не происходило. Усталость начала брать свое. Веки Сергея налились свинцом, потяжелели, зевота все чаще сводила скулы. Убаюканный негромкими звуками ночи, Сергей задремал.

Проснулся он как от толчка. Еще не понимая что прогнало сон, прислушался, до рези в глазах, всматриваясь в непроглядный ночной мрак. Спустя долгий как вечность миг, что-то негромко царапнуло в дверь. Недавние страхи вернулись как будто и не проходили. Волна адреналина, плеснувшая в кровь, была столь велика, что Сергей ощутил, как к горлу подкатил комок тошноты.

Стараясь двигаться как можно тише, он встал и на цыпочках подкрался к двери. Из коридора донесся приглушенный звук — так постукивают по половицам собачьи когти. Вот только, судя по звуку, собачка эта, была размером с бегемота. Но это оказалось ерундой, по сравнению с тем, что произошло дальше.

Скудного света луны, падающего из малюсенького оконца, с трудом хватило чтобы разглядеть, как толстый брусок, исполняющий роль засова, медленно выполз из железных ушек. Скрипнула, отворяясь, дверь. Сергей замер.

Распахнувшаяся внутрь дверь, скрыла его от неведомого пришельца. Перехватив покрепче рукоять меча, Сергей напрягся, готовый к прыжку. Останавливала его только неуверенность, что ночной гость представляет опасность.

Между тем пришелец беззвучно скользнул в комнату. До Сергея донеслись странные сопящие звуки, словно принюхивалась большая собака.

Существо бесшумно скользнуло в комнату, и лунный свет отразился от желтых глаз, наполненных злобой и ненавистью. Из оскаленной волчьей пасти торчали внушительные клыки, с которых медленно капала тягучая слюна. Сергей вскочил, и только теперь осознал истинные размеры «собачки» — широкая, лобастая голова едва не доставала его подбородок. А уж весу в этом монстре было никак не меньше двух сотен кило!

— Ярко!!! — закричал Сергей, и, пнув ничего не соображающего спросонья Яросвета, прыгнул навстречу волку.

Клинок ярко блеснул, поймав лунный лучик, и с тяжелым стуком ударил меж серых ушей. Руку тряхнуло, Сергей с трудом удержал клинок. Волк взвыл, и отпрыгнул назад, в темный провал двери, исчезая в неосвещенном коридоре.

— Что происходит? — Яросвет уже пытался запалить кресалом трут, и разжечь лучину.

Когда лучина занялась крохотным огоньком, и тени заплясали по бревенчатым стенам, на полу, у открытой двери, черным пятном, масляно блеснула кровавая лужа.

— Кто ж мечом по голове-то бьет? — сплюнул Яросвет, когда Сергей рассказал что произошло. — У них же череп что твой шелом! В шею бить надо было, а теперь ты его только разозлил!

— Да откуда тут вообще волк взялся, да еще такой здоровый?!

Яросвет осекся. И тут его осенила мысль, от которой он задрожал крупной дрожью. Все сходилось: и слухи о Крынице, и отсутствие детей и живности, и странное поведение хозяина…

— Волкодлаки! Сергей, тут одни волкодлаки!!!

— Какие еще волкодлаки?

— Знамо какие! Которые в волков перекидываются!

— Оборотни что ли? — Сергей ощутил, как по спине пополз липкий страх.

— Да они самые! Сергей, запереться надо! Авось дотянем до рассвета…

Не сговариваясь, они бросились к дверям, и, не доверяя больше засову, надежно приперли дверь лавкой. Яросвет при этом старался держаться подальше от волкодлачей крови, и не переставая шептал что-то под нос.

— Заговоры, или молитвы? — деловито поинтересовался Сергей.

— Да нет, — Яросвет смутился, и покраснел так, что это не смог скрыть даже полумрак комнаты. — Это я все что думаю о Велимудре, Кощее, и прочих волхвах, повторяю. Что б не забыть, если спросит кто моего о них мнения.

— Ярко, а оборотни с рассветом сами в людей превратятся, или и дальше такими бегать будут?

— Волкодлаки, ить, они двух видов есть, — начал делиться знаниями Яросвет. — Одни, которые от рождения, что от ушедших в леса идут, те в любое время перекидываться могут. Но они как раз, и не любят в людей обращаться. Им волками жить сподручнее, так и дичают потихоньку, некоторые уже в людей и не могут, забыли как. Они на людей редко нападают, все ж одного корня мы с ними. И другие есть, как вот энти. В кощунах говорится, что во время войны Белобога с Чернобогом, выпустил Чернобог в наш мир свору собак, что в Нави, с самого сотворения мира жили. И собаки те, как змеи, с языками раздвоенными были, и с жалом ядовитым. Только от того яда не умирали, а много хужее. В таких же чернобоговых собак превращались, и преданы ему становились, до последнего вздоха. Но днем, когда светит солнце, и власть Чернобога мала, они вынуждены вновь оборачиваться людьми. Вот их и истребляют витязи да богатыри, если только где объявятся. Да видно не всех истребили, вот в Крыницу одна такая тварь и наведалась. А уж одного укусила, или многих — теперь разницы нет. Все одно, друг друга перекусали. Эх, нет бы мне, дурню, сразу допереть, что не может корчмарь и от серебра отказаться!!!

— В моем мире, тоже считается, что нежить серебра боится… Только вот, нет у нас нежити. А может, просто, прячется лучше. Слушай! Вот же я дурак! — Сергей даже подскочил. — Не ты один недоглядел! Я-то не лучше буду!

— Ты с чего? Ты ить с нечистью не сталкивался ране, сам говорил…

— Да мне Добромила нагадала, что б я щедрому корчмарю не доверял! Не поверил в гадание, и вот на тебе!

— А с чего тебе верить, коль ты сам говоришь, что в твоем мире волхования нет? А еще чего-нибудь нагадала?

— Что-то про слабого калеку было, я еще подумал, что скоро меня ее внучка калекой сделает…

— ЛИКА!!! — возглас, одновременно вырвавшийся из их глоток, слился с истошным девичьим криком.