Пророчество Золотого Перуна

Глава 8

Дорога тянулась без конца и края. Временами начинало казаться, что вся оставшаяся жизнь пройдет на этой дороге. Нескончаемые деревья справа и слева, кусты малины, ручейки и канавы. Никакого разнообразия. Яросвет исподтишка, поглядывал на Сергея. Тот шел устремив взгляд прямо перед собой, погруженный в мечты.

— Сергей, — решился, наконец, окликнуть его Яросвет. — Ты как?

— Нормально, — не сразу отозвался тот. — Нормально…

Помолчали.

— Яросвет, — немного подумав, окликнул друга Сергей. — Ты мне вот что объясни… А почему ее берегиней зовут?

— А как же ее еще звать? — удивился тот. — Берегиня, ить, и есть.

— Так она ж в воде живет, утопленница… Я думал она ундина, русалка…

— Ну ты даешь! — хихикнул Яросвет. — что такое ундина мне не ведомо, а русалка… Так, ить, русалки в лесах живут, что им в воде делать? Они ж не утки какие.

— В смысле? — не понял Сергей. — При чем здесь утки?

— Как при чем? — в свою очередь удивился Яросвет. — Русалка, ить, птица. Ну, почти птица. Разве что голова человеческая, но и то, заместо носа птичий клюв. А так — птица, только большая. Вроде Алконоста, или Гамаюна. Пугливые очень, мне один раз удалось увидеть, когда Велимудр показал. Сидели на деревьях, напевали что-то. Потому и русалии, их праздники, в дубравах справляют.

Сергей заржал, и объяснил причину своего веселья:

— А я-то, дурак, все понять не мог, почему такой великий человек сказал в стихах: русалка на ветвях сидит. С детства все сообразить не мог, что рыбе на дереве делать? А если птица, тогда понятно все!

— Это какой-такой человек?

— Да, долго объяснять, — отмахнулся Сергей.

Надо же, подумал он, еще при Пушкине такие вещи знали, а прошло всего-то сто пятьдесят — двести лет, и на дуб зеленый посадили девку с рыбьим хвостом. Есть о чем подумать. Двести лет не такой уж и большой срок, что б народные предания начисто уничтожить. Может быть, не так уж и неправы те, кто утверждает, что из русских все русское изжить пытаются? Но зачем, и кто? Понятно, если христианство старые верования выжимало. Так оно бы это за восемьсот лет до Пушкина сделало. А тут выходит, что не так уж и давно такие тенденции появились. И почему именно русалки и берегини? Домовые-то, до сих пор известны… Может дело в том, что люди в города перебрались, вот и забыли мифы о живущих в лесах? А домовые остались в памяти уже потому, что до сих пор люди ассоциируют свои квартиры с домами, вот и помнят хранителей этих самых домов? Да, есть о чему тут подумать!

— Вот так вот оно, — продолжил Яросвет, перебивая мысли Сергея. — А берегини — живут у берега, потому и прозываются так. Они, ить, только в большой воде жить могут. Река, озеро, в которых и утопнут. А вот в болотах кто утопнет, те упырями становятся.

— А это еще что за звери?

— Не, упыри не звери. У зверей тоже душа есть, — покачал головой Яросвет. — А у упыря души нет. Только жажда горячей человеческой крови. Болота, они, ить, Чернобогом сотворены, супротив озер Белобога. Потому и живущая в болотах нечисть людей смертно ненавидит. Водяники еще как-то равнодушны к людям, а вот упыри, ежели приметят, то порвут в клочья. Даже водяник им не может помешать, хотя в остальном им приказывать может.

— Да… — протянул Сергей. — Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…

— Какой Горацио? — навострил уши Яросвет. Ему страсть как хотелось услышать рассказы о другом мире. Интересно же, как там люди живут. По Сергею видно — совсем не так как здесь.

Но Сергей отмахнулся, и ничего не ответил.

— Слушай, а что, берегиня чего-нибудь интересное рассказывала? — как то уж слишком безразлично, так и не дождавшись пояснений, спросил Яросвет.

Сергей усмехнулся.

— Так вот, что тебя интересует. Так прямо бы и спросил.

Яросвет покраснел.

— Да не было ничего. Просто разговаривали. Потом она попросила рассказать о моем мире, я начал рассказывать, потом заснул. Проснулся, когда некто нехороший пытался вытряхнуть мои мозги…

— И все?

— Все… А что?

— Да не, просто о берегинях такое рассказывают…

— Какое?

— Ну, — снова покраснел Ярко, — что они как мужчину увидят, так сразу на дно тянут, а там с ним…

— Что там? — притворился, что не понял, Сергей.

— Непотребство творят… — даже уже не красный, а бордовый, пробормотал Яросвет.

Сергей весело рассмеялся над его смущением.

— Да нет, надо мной непотребства не творила. А жаль…

— Так она же нежить!

— Нежить… Знаю… Но… Жалко мне ее стало… Да и потом, такая красивая…

Яросвет покрутил пальцем у виска.

— А ты случаем не влюбился, а?

— Нет… Но хотел бы…

Яросвет опять покрутил пальцем у виска, потом подумал и изрек:

— Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда! Может сделаем привал, перекусим?

Сергей согласился, тем более что натруженные ноги начинали гудеть.

Наскоро перекусив остатками холодного мяса, друзья блаженно развалились на придорожной траве.

— Мясо кончилось, — вздохнул Яросвет. — Теперь придется охотиться. Пойду, вырежу что ль палку подходящую, лук сделаю?

Сергей хмыкнул. В его сознании лук ассоциировался с сопливыми пацанами, а никак не с охотой. Яросвет тем временем покрутил головой и просветлел:

— Вона, и орешник растет. Далеко ходить не придется.

Сергей, не изъявляя желания помогать, сунул в зубы травинку, мимолетно отметив, что курить хочется уже не так, как в первые дни. Но все равно, зажатая на манер сигареты во рту травинка, заставила с тоской вспомнить о табаке. Глядя как ловко Яросвет орудует ножом, Сергея посетила идея.

— Слушай, Яросвет, а ты можешь мне трубку сделать?

Яросвет на минуту отвлекся от своего занятия, подумал.

— Не знаю. Может быть, и смогу. Ты объяснить сможешь, как она выглядеть должна?

Припоминая все, что ему было известно о трубках, Сергей принялся объяснять. Яросвет задумчиво пожевал губами, потом кивнул:

— Погодь, лук сделаю, тогда попробую, может и получится.

У него действительно получилось. Правда не с первой попытки, да и вид имела соответствующий, но Сергея это не смущало. Тем более, что кроме ножа, у Яросвета других инструментов не было. Но видимо никогда не переведутся на земле Русской золоторукие умельцы! Хоть одним топором, без единого гвоздя, терем построят, хоть одним ножом трубочку выточат. Сергей любовно оглядел трубочку. Прямо Billiard, да и только! Единственно жаль не бриаровая, из орешника, но это беда поправимая — стоит попросить и Яросвет еще одну сделает. Жаль только, что он не может так же просто сделать табак…

На восьмой день пути, дорога выбежала из леса. Открывшееся зрелище, так поразило Сергея, что он не удержался от удивленного вскрика. В нескольких сотнях метров впереди, стоял город… Город… Первый город в этом мире, увиденный Сергеем. Окруженный стеной, с возвышавшимися сторожевыми башенками, рвом, огромными воротами, для него он выглядел каким-то нереальным, сказочным.

— Мы что, туда пойдем? — неверяще спросил Сергей.

— Туда… Только, вот что. Надо бы меч прикрыть. Торчит у тебя из-под мышки, как нос любопытного рахдонита. Того и гляди, стража на воротах коситься начнет, вопросы задавать… А оно нам надо?

— Как скажешь. Я в здешних порядках, как свинья в апельсинах… Только вот чем прикрыть-то?

— Ну… — Яросвет порылся в своей котомке. — Да хоть этим.

Он протянул Сергею серую тряпку. Сергей скоренько завернул меч, получился простой продолговатый сверток. Он удовлетворенно хмыкнул.

— А что за город? — поинтересовался Сергей.

— Это? Это — Волосов.

— Волосов?

— В честь бога Волоса, назвали… Первые жители скотоводами были, вот и имя дали, в честь бога своего…

Уже подходя к городу, Сергей, подозрительно принюхиваясь к свертку в руках спросил:

— Это, а с чего ты решил тряпку-то с собой взять?

— Да не тряпка это… Онучи…

Город встретил друзей непривычной после глухой лесной дороги, суетой. Все вокруг куда-то спешили, в воздухе висел непрерывный гомон. То с одной стороны, то с другой, доносились крики, ругань. По узким улочкам, чуть не сбивая прохожих, проносились повозки, одинокие всадники, матеря толпу, пытались проехать по делам. В общем — город.

Сергей, не переставая крутил головой. Понятное дело! Все то время, что находился в этом мире, только и видел, что одну весь, да лес. А здесь… Положившись на целенаправленно пробирающегося куда-то Яросвета, Сергей пытался увидеть все.

Неширокие улочки, их и улочками назвать сложно, так — переулочки, мощеные необработанным булыжником, высокие дома в два, три, а то и четыре поверха, с крышами крытыми дранкой, изредка черепицей, отгороженные от проезжей части высокими заборами.

Лоточники, продающие, кто аппетитные с виду булочки, кто бусы, кто вообще непонятно что… Сергей врезался в спину резко остановившемуся Яросвету.

— Вот она! — радостно изрек тот, указывая на ворота дома, сильно отличающегося от других. И не столько видом, сколько широко распахнутыми воротами.

— Кто?

— Корчма! Ты, за вещами приглядывай. Как бы не пропало чего… — и с этими оптимистичными словами, Яросвет бодро толкнул двери корчмы.

Только за спиной закрылись двери, как в ноздри ударил одуряющий изголодавшихся по нормальной пищи, аромат. Пахло жареным мясом, луком, хлебом, брагой, еще чем-то аппетитным и вкусным. Плюхнувшись на свободное место, друзья в нетерпении поджидали когда на них обратят внимание. Буквально через минуту, к ним подскочил лоснящийся от пота, толстый мужик — хозяин корчмы.

— Что изволите заказать? — расплываясь в улыбке, и одновременно смахивая со стола крошки не совсем чистым полотенцем, спросил он.

— Значит так. Нам чего побыстрее, да и браги пару кувшинов. А на сдачу, — Яросвет бросил на стол несколько серебряных монет, — Не расскажешь ли, что нового слышно за последнее время?

Монеты исчезли в широкой как лопата, руке хозяина.

— Не извольте беспокоиться. Сейчас же распоряжусь насчет еды для таких славных гостей. А насчет рассказать… Сейчас я к вам пришлю сынишку, он у меня шустрый, новости раньше меня узнает. Его и расспросите. Заодно он вам и закусить принесет, пока нормальная еда не подоспеет.

Хозяин исчез, но почти сразу, к столу подбежал вихрастый мальчонка с большим кувшином браги на подносе, парой почти чистых деревянных кружек, да холодными кусками мяса на небольшом блюде.

— Батя сказал, новостями интересуетесь? — мальчишка вытер грязным рукавом нос и попытался состроить важную гримаску. — Спрашивайте покуда. А то новости есть, да кто знает, что вам интересно…

— А ты расскажи, что тебя заинтересовало. Глядишь, и нам это интересно…

— Значит так, — с напускной серьезностью начал тот, взгромождаясь на лавку. — Третьего дня…

Не слушая мальчишку, Сергей, попивая брагу, огляделся. Корчма была небольшая. Пяток столиков на пару человек, да два стола огромных, человек на двадцать. Вот и все. Народу немного, но пустых мест раз, два и обчелся. По стенам развешаны головы диких зверей, видимо без данного украшения здесь не обходится ни один дом. Вот только смотрятся эти головы как-то блекло. Точнее блестяще — ароматные пары с кухни не очень благоприятны для них. В дальнем от входа углу — очаг. Должно быть, для освещения в темное время суток, да для обогрева зимой. А в остальное время горит просто так… Хотя нет, не просто. Пара субъектов, уже довольно пьяных несмотря на раннее время, пытались разогреть куски мяса, насадив их на длинные ножи. А может просто захотели мяса с запахом костра, кто их разберет? Остальной народ в корчме пил, ел, ругался, но до драк дело не доходило. Причиной этому был огромный детина сидевший на скамейке недалеко от входа, и внимательно следивший за особо буйными спорщиками. Да и дубина рядом прислоненная, видимо тоже не просто так пылилась…

— Пожалте, гости дорогие, — Сергей невольно вздрогнул, когда на стол со всего размаха плюхнулось огромное блюдо с жареным поросенком. Рядом упали тарелки с кашей, хлеб и еще кувшин с брагой. — Кушайте, надеюсь понравится вам стряпня наша. А надо будет чего, так меня кликните, а я уж мигом…

— Ты, вот чего, — прервал его Яросвет. — У тебя комнатки не найдется?

— Как не найдется? Найдется! И не одна.

— Нам одной хватит, — сухо ответил Яросвет.

— Одной, так одной, — не стал спорить хозяин. — Как поедите, так Равлик, сынишка мой, вас проводит.

Яросвет кивнул, и с основательной неспешностью принялся за поросенка.

— Ты чего насупился? — заметил непривычное состояние друга Сергей. — Узнал что?

Не отрываясь от куска мяса, Яросвет кивнул.

— Плохие новости. Слух прошел, что навьи — Черные Волхвы, снова появились, — прожевав, сказал он. — Да и вообще, нечисть как с ума сошла. Днем уже на людей кидается. А за Крыницей, деревенька такая, аккурат у нас на пути, люди уже через лес боятся в одиночку ходить. Только обозами большими. Говорят, люди там пропадают… В общем… А идти надо…

— А обойти?

— Да что толку? Здесь обойдем — там нарвемся… — он махнул рукой. — Была не была. Авось пронесет…

— Да уж наверное. И так пронесет, что штаны не отстираем…

Оставив Сергея в крохотной комнатке предоставленной хозяином корчмы, не взирая на все протесты, Яросвет помчался на торговую площадь один. Чего там только не было.

Пробираясь между лотков, Яросвет то и дело натыкался на пестрые заморские ковры, россыпи стеклянных бус, выдаваемые за настоящие драгоценные, различные зелья и травы. Вскоре их сменили лотки заваленные горами свежей, вяленой, соленой рыбы, разного размера и вида. Дальше мясо, птица, мед, коренья, орехи и тому подобные вкусности. Только спустя добрый час, ему удалось найти то, что он так долго искал — скотные ряды. Не задерживаясь у жалобно мычащих буренок, Яросвет поспешил в конские стойла. Там, миновав кобыл и маленьких жеребят, он заинтересованно начал рассматривать жеребцов. Гнедые и белогривые, вороные и серые в яблоках, жевали овес, дожидаясь своей участи.

Глаза Яросвета разбегались в стороны.

— Хороши? — Яросвет оглянулся на говорившего. Невысокого роста, коренастый мужичок, заговорщицки подмигивая, кивал на коней. — Купить, али просто полюбоваться?

— Купить.

— Для пахоты, для поездки дальней, а может еще для чего?

— Для поездки.

— Ну тогда посмотри на этих красавцев, — мужичок подвел Яросвета к другому стойлу. — Как тебе? Не кони — звери. Ветер обгонят.

Яросвет с сомнением смотрел на расхваливаемых животных. Вроде кони как кони… Но странные какие-то. Стоят едва шевелясь, к овсу с видимым трудом тянутся, бока лоснятся, а крупы у всех костлявые.

Он достал мешочек с деньгами, которые дал на дорогу Велимудр. Денег было жаль. Кони стоят не дешево, почитай половина денег на них уйдет, но и без коней никак. Пешком далеко ли они уйдут? Вздохнув, он развязал завязки, золото внутри тихо звякнуло, заставив продавца коней напрячься. В глазах заблестели алчные огоньки.

Глядя как здоровый, что лось, парень вытряхнул на разлапистую ладонь золотые и серебряные гривны, мужик аж поперхнулся. Денег, что блестели покатыми боками в лучах солнца, хватило бы купить не только коней, но и не самый маленький домик. И пару коров с козами. А ведь судя по тяжело отвисавшему к земле мешочку, там еще оставалось немало!

Он скосил глаза на лицо парня, который чего-то мялся, и не спешил отдавать деньги. Эх, видно же, что не городской, из какого леса только выполз? Но хорошо бы пожить в том лесу, если там такие остолопы с такими деньжищами!

— Ну что, по рукам? — заторопился продавец. — Бери, не пожалеешь! Недорого отдам. А еще немного приплатишь, я тебе и сбрую хорошую дам, и седла отличные, новые, для себя брал, да для хорошего человека не жалко!

Яросвет покачал головой. Не понравился ему мужичок, ох, как не понравился! Слишком сальная морда, глаза нехорошие, весь из себя на хорька похож, даром, что плечи широкие.

— Пожалуй, я еще похожу, посмотрю…

— Да что смотреть! Лучше моих коней ни у кого нет!

Не отвечая, Яросвет пошел дальше.

— Ну, смотри, парень! — крикнул вдогон мужичок. — Пожалеешь ведь. Вернешься, а уже все продано…

Яросвет даже не обернулся. И зря. Сразу бы увидел, как нехорошо заблестели глаза мужика, как зло перекосились губы.

— Не далеко ты у меня с такими деньжищами уедешь! — прошептал себе под нос мужик, пристально вглядываясь в спину удаляющегося парня. — Я тебя хорошо запомнил!

— Не купил у Порошки? — раздался из ближайшего стойла негромкий, с хрипотцой голос. — Правильно сделал… У него все кони надуты…

— Это как? — недоуменно спросил Яросвет. Только сейчас он заметил высокого дюжего мужика, что старательно тер круп коня скребком.

— Не знаешь? — усмехнулся тот. — Лягух надувал, небось, мальцом? Вот так и коней, что б смотрелись сытыми и здоровыми…

— Да разве ж так можно? То ж лягухи, а то кони…

— Коней любишь? — улыбнулся мужик. — Это хорошо. Тогда, тебе — продам любого, коли захочешь… А не захочешь — дело хозяйское.

Яросвет смотрел на высоких, черных как смоль жеребцов. Гордо вскидывая голову, они призывно ржали, чувствуя совсем недалеко тонконогих кобыл. Может быть и не очень хорошо разбирался Яросвет в конях, но здесь только слепой не увидит, как хороши кони. Глядя на них, уже ощущаешь ветер упруго бьющий в грудь, норовя выдернуть из седла. Совсем как представлялось в мечтах, когда слушал рассказы наставника о героях.

— Вот этот, — наконец ткнул пальцем Яросвет. — И вот этот.

— Неплохо, неплохо, — похвалил мужик. — Разбираешься, али чувствуешь?

— Чувствую, — признался Яросвет.

Мужик ухмыльнулся и огладил бороду. Яросвет невольно засмотрелся. Борода, что ни говори, знатная — черная как смоль, с легкой проседью, словно ночное августовское небо с яркими звездами. Да и вообще, мужик густотой волоса, пожалуй, даже Добросвета перегнал. Такой, небось, зимой в зипуне не нуждается! Бородища аж до глаз доходит, рукава засучены высоко, но и не поймешь сразу, что голые руки — под волосами кожу не видно. Из распахнутого ворота тоже торчат черные пучки волос, поди, разбери, где борода кончается, а где волосы на груди начинаются!

— Неплохой бы из тебя коневод вышел. Коли вот так, с ходу, двух лучших жеребцов усмотрел. Не хотелось продавать, ну да пообещал уже. Бери! Только учти, они не из дешевых…

— Знамо дело. Сколько?

— Для тебя — пять гривен за каждого. Потянешь?

Со вздохом Яросвет отсчитал требуемую сумму.

— Беру!

Мужик взял деньги.

— Ты вот чего… Коней ты выбрал не простых, да и сам скоро поймешь… Но запомни вот что: пока сам коней не предашь, то и они тебя не предадут. И еще… Зря их пятками не бей, но коли настанет нужда, ударь пятками что есть сил, и крикни: выноси, волчья сыть, и держись покрепче — ветер обгонят… Да ты не сомневайся! — видя недоверие в глазах Яросвета, рассмеялся мужик, показывая крепкие, белые как снег, зубы. — Не обманываю… Да сам скоро поймешь… И вот еще. Ты Порошку теперь опасайся, он, змеюка, деньги твои уже приметил. Говорят, он самому Клыку доносит что и как. Небось, сейчас сломя голову несется упредить…

И мужик, словно и не было тут Яросвета, вновь взял скребок. Яросвет почесал затылок: прозвище Клык ему ни о чем не говорило.

— Эй, а кличут то их как? — говоря о конях, спросил он.

— Кличут? — даже не обернувшись, переспросил мужик. — Того что правый — Буяном. А левого — Громом…

Сергей, сидя в маленькой комнатке, откровенно скучал. Яросвет убежал, оставив ему несколько серебряных монет. На случай если есть захочется. Но есть не хотелось, а вот немного развлечься… Приняв решение, Сергей встал с жесткой лавки.

Народу в корчме было не много. Все так же ели, пили, ругались. Выбрав местечко потише, Сергей опустился на лавку. В тот же миг, рядом нарисовался хозяин.

— Решили продолжить? Что изволите?

— Выпить чего-нибудь… Браги, или вина. Только некрепкого. Кувшинчика хватит.

— Мигом сделаем! — брошенная Сергеем монетка исчезла в кармане хозяина. — А закусить?

— Позже.

Поклонившись, хозяин побежал выполнять заказ. В ожидании, Сергей повертел головой. За последние несколько часов, сменились почти все посетители. Сергей с интересом рассматривал новых гостей. И то сказать, вроде давно в этом мире, а видел с гулькин нос. Правда, наверное, трактир не самое лучшее место знакомства с чужим миром. Но отходить далеко он не решился. Боязно немного — одному, в чужом мире, не зная законов и обычаев…

— Прошу, — хозяин поставил перед Сергеем два пузатых кувшина и деревянную кружку. — Еще чего, или попозже?

— Попозже.

Согласно кивнув, мол, позже так позже, хозяин вновь убежал по своим делам.

Брага оказалась так себе. Не сказать что плохая, но и хорошей назвать язык не повернется. Но, раз куплено — не выливать же. Вот и пришлось поцеживать сквозь зубы без всякого удовольствия. Одно хорошо — пока пьешь, даже не важно что, подумать можно. А подумать много о чем нужно. Хотя бы о том, за каким богом, они поперлись в это путешествие? Ну, понятно: наплели с три короба по пьяни вот и расплачиваются. Ну, домой попасть охота. А еще? Неужели этого достаточно, что бы как камикадзе бросаться на верную, в общем-то, смерть? Или погеройствовать захотелось? Сергей отхлебнул браги. Наверное, последнее было решающим. Ведь как приятно: все завидуют, поздравляют… Только вот так и нарваться недолго… Много ли надо в этом мире? Разок дадут мечом по шее, и все. Поминай как звали… он в сердцах плюнул.

— Да я тебя счас!.. — громовой рев вывел Сергея из состояния задумчивости. Подняв глаза, он понял, что лучше бы этого не делал. Прямо над ним, нависла такая туша… Да еще и с повисшем прямо на колене плевком… — Да ты у меня!..

Видимо не ожидавшая такого непочтения, туша, была немного расстроена.

— Да ладно, — все еще не совсем отключившись от раздумий, брякнул Сергей. — Не переживай… Отряхнешься и все…

Лицо туши, и так не отличавшееся белизной, приобрело симпатичный бордовый оттенок.

— Да я, тебя!.. — кулак, размером с голову Сергея, с треском врезался в дубовую столешницу. Грохот раздался такой, словно десяток кузнецов одновременно опустили молоты на наковальни. Брызнули щепки, и изумленный Сергей увидел, как треснула не тоненькая, в общем-то, доска. Огромная пятерня сгребла его в охапку и приподняла над столом.

Беспомощно болтая ногами, Сергей оглянулся на вышибалу. Тот, с легкой полуулыбкой, наблюдал за экзекуцией. Видимо такая ситуация была здесь в порядке вещей, и еще не дошла до той стадии, когда потребуется его вмешательство. Додумывал эту мысль Сергей уже перелетая через третий стол. Стена, о которую полет остановился, на деле оказалась не такой уж и твердой. То, что внутренности встряхнулись, так это, в общем, привычно — на тренировках и не такое бывало. Но вот обида что тебя как мячик кидают о стену…

В голове привычно щелкнул маленький переключатель. Больше в этом мире не существовало ничего, кроме маячившей напротив цели. Был такой пунктик. Сергей боялся такого своего состояния. И как не бояться, когда приходишь в себя либо полностью избитым, либо над неподвижным телом, в котором и дыхание почти не прослушивается… Давно такого не было. Думал что все — научился избегать. Ан нет. Снова.

Опустив руки и слегка наклонив голову, Сергей пристально наблюдал за приближающейся тушей. Нешироко расставленные, чуть согнутые ноги, слегка подрагивали от хлынувшего в кровь мощным потоком, адреналина. Как всегда, в таком состоянии, Сергей не заметил как стало вокруг тихо. Разговоры стихли. Вся корчма с напряжением наблюдала за происходящим. Даже вышибала чуть привстал, решая стоит ли вмешаться, но опоздал…

До приближающейся туши оставался всего шаг, когда Сергей, молниеносно развернувшись на одной ноге, с огромной силой, вбил другую в колено противника. Удар, пришедшийся с внутренней стороны, как-то неловко выгнул колено туши. Не останавливая движения, Сергей крутанулся вокруг своей оси, и тыльная сторона кулака с треском врезалась в подмышку противника. Тот покачнулся, взревел, но рев оборвала пятка, с разворота наткнувшаяся на солнечное сплетение. Туша согнулась, прямо на встречу резко вздернутому колену. Раздавшийся треск, был ничуть не тише давешнего удара по столу. По корчме пронесся сдавленный вздох. Нелепо взмахнув руками, туша грузно опрокинулась на спину. Стоявший позади стол, натужно скрипнул, но выдержал… Сергей резко метнулся в сторону. Вовремя. Тяжелая дубина, распоров воздух в том месте, где он только что стоял, ударила в пол. Следующий удар дубины Сергей уже ждал. Поднырнув под руки атакующего, он резко впечатал правый локоть в солнечное сплетение, а следом и правый кулак в селезенку противника…

Когда Сергей смог адекватно воспринимать происходящее, первое что бросилось в глаза, это вышибала ловящий ртом воздух, точно рыба выброшенная на берег. Это он в порыве рвения попытался прекратить драку своей дубинкой… Сергей пожал плечами: двое в драку, третий в … солнечное сплетение. Сидящие за столами, открыв рот, смотрели на невысокого паренька, что буквально за несколько мгновений уложил отдохнуть двух огромных жлобов.

— Ну, ты, парень… — смог, наконец, выговорить хозяин корчмы. — Моего-то за что?

Сергей устало пожал плечами. Напряжение уходило. Оставалась только усталость, да легкая дрожь в руках и коленях.

— Пусть дубиной зря не машет… Или разберется прежде… Сколько там с меня? За ущерб?

— Да какой ущерб? — махнул рукой хозяин. — Всего-то одна досочка в столешнице треснула… Все равно третьего дня, плотникам новые столы заказал. С утра привезут — старые заменят.

— Как скажешь… Тогда можно еще кувшинчик? А то те, — Сергей обернулся на сбитые на пол кувшины. — А то те опрокинулись.

Потихоньку и остальные посетители корчмы стали приходить в себя. То тут, то там стали раздаваться поздравления, восхищения. Тушу и вышибалу, мигом выволокли во двор к колодцу — очухиваться. Сергей, надеявшийся посидеть в одиночестве, подумать за кружечкой браги, не знал куда деться от похлопываний по плечу. Да ладно похлопывания. Каждый норовил угостить — кто, кружечкой вина, кто кувшином браги… Поэтому что удивительного, что спустя час, глаза Сергея упорно пытались смотреть в разные стороны. В таком состоянии его и застал Яросвет.

Еще от дверей, ему бросилось в глаза странное оживление. А когда увидел Сергея окруженного толпой изрядно подвыпивших типов, оравших что-то непонятное, то аж с лица сбледнул. Оставил всего на несколько часов, и на тебе! Ни дать ни взять, что-то случилось. Протолкавшись сквозь гомонящую толпу, рванул Сергея за плечо:

— Я тебе где велел ждать?

— Да ладно, тебе… — глаза Сергея как-то странно повращавшись, остановились на лице Яросвета. Причем по напряжению Сергея было видно, что данное действие требует от него немаленьких физических усилий. — Сам… Ик… Сказал… если есть захочу… Ик… Даже денег оставил…

— А напиваться-то зачем? Забыл уже, как напился один раз? К чему это привело?

От этих слов, Сергей мигом протрезвел. Да уж. Один раз напился — теперь расплачиваться приходится… Слава богу, вроде пока ничего пообещать не успел…

— Да ты не кричи на него! — вступились окружавшие стол. — Не кричи! Он как-никак самого Клыка завалил!

— Кого? — даже не понятно кто удивился больше — Яросвет или Сергей.

— Клыка… Вы что ничего не знаете?

— Откуда? — недоуменно спросил Сергей. — Мы ж вроде как не местные… Чем он так прославился, что все его должны знать?

— А тем, что душегуб он. Людей убивает почем зря…

— А охрана городская на что?

— Так ить свидетелей нет… Кто и знает чего — рассказать боится. Не прощает Клык… Вот и вам лучше бы из города, того… — говоривший щуплый субъект, смотрел на них с жалостью. — А то ведь, он отомстит… Жестоко отомстит… А за пределами города и вообще… Стража туда не сунется. Даже если прямо под городскими стенами убивать будет, не сунется. С них только за порядок в городе спрашивают…

— Если он у городских стен лютует, — не понял Яросвет. — То что ж, ни разу стража его не видела?

— Почему не видела, видела. И не раз. Да только он личину надевает. Поди потом докажи, что это он был… Да и не всегда сам он. Говорят, в его ватаге человек с полста наберется. Так что я бы на вашем месте прямо счас из города уехал. До утра он точно не оклемается, а за это время далеко уехать можно.

Яросвет задумчиво пожевал губами. В словах субъекта есть резон. Да и кони уже готовы… Но Сергею уже ударил хмель в голову…

— Ща! Буду я от всяких бегать! Я этому Зубу…

— Клык он…

— Да пусть хоть коготь! Я ему такого хвоста накручу…

Когда Яросвет растолкал сладко спящего Сергея, солнце только-только подкрасило горизонт кроваво-красным.

С трудом оторвав голову от лавки, Сергей посмотрел на мучителя. Когда же последний раз удавалось выспаться по-настоящему? Так что бы проснуться самому? Он тяжело вздохнул. В этом мире проспать до полудня и то счастье…

— Накось, водички попей, — протянул кувшин Яросвет. — Или может браги?…

При упоминании браги лицо Сергея страдальчески перекосилось.

— Изверг, ты, Яросвет. Нет посочувствовать…

— Посочувствовать? Да по твоей милости, нам из города тайком выбираться. Как татям каким. Или забыл, что самого Клыка помял?

— Да помню, помню. Сам он нарвался. Не ожидал я, что так получится. И вообще! — вспылил Сергей. — Что сделано, то сделано! Чего уж теперь?

— Да уж. Изменить нельзя, так хоть смягчить попытаемся. Авось пронесет… Давай скорее.

Сергей с неудовольствием оглядел туго набитые котомки.

— Опять тяжесть на горбу переть? И что за судьба такая?

— Да? А жрать-то, небось, захочешь? И потом не придется тащить…

— Не придется? Ты еще скажи, что носильщиков нанял. А нас понесут на руках прекрасные черные невольницы.

— Не. Почто нам черные? Хотя… Ты прав. Черные!