Против течения. Книга 2

Глава 6. Начало путешествия

Стоя на берегу, Мира куталась в плащ и наблюдала за погрузкой. На этот раз лодочников было больше — на каждую лодку требовалось по несколько гребцов. Они быстро загружали сундуки с одеждой и подарками, которые предназначались лесным.

«Подарки-то зачем?» — спросила, едва увидев их, Мира.

«Начнём по-хорошему, а дальше по обстоятельствам», — ответил Хадар.

Сама не зная для чего, Мира поискала взглядом тех двоих лодочников, которых уже видела прежде. Одного нашла — того, с обожжённым, покрытым жуткими шрамами лицом, отчего оно напоминало уродливую маску. Интересно, есть ли у этого человека женщина? А если да, каково ей каждый день смотреть на него? Словно почувствовав на себе взгляд Миры, лодочник поднял голову и посмотрел прямо на неё.

«Нет, не может у него быть женщины, — подумала Мира, резко отворачиваясь. — К такому привыкнуть невозможно».

Было свежо, ветер морщинил чернильную воду и пробирал даже сквозь плащ с подкладкой. Совершенно не хотелось никуда плыть, и Мира уже тосковала по дому Хадара и выделенной для неё тёплой комнатке с мягкой кроватью.

Провожать их никто не пришёл. На берегу топтались только вооружённые стражи, которые должны сопровождать посольство, да лодочники.

«Нечего привлекать внимание, — прокомментировал отсутствие провожающих Хадар. — Не на праздник едем».

Мире вдруг вспомнилось, как уже после завершения разговора с Хадаром у него дома, когда он почти ушёл, она спросила ему в спину:

— А, может, пусть Дарина прикинется заместительницей Старшей магини?

Хадар обернулся к ней с порога, молча повертел пальцем у виска и вышел. Самым обидным было то, что Проклятие на его плече тоже пальцем у виска покрутило.

Мира крикнула в уже закрытую дверь:

— Хадар!

Он недовольно заглянул в комнату, остановил на ней вопросительный взляд.

— Как Дарина поплывёт в Лес? Она же не мокрозява, — спросила Мира.

— Её Колдун благословил, — хмыкнул Хадар.

— Что?!

Старший агент поморщился:

— Она из тех, кто работает в Башне с мокрозявами. Там и неоткукренная вода есть.

— То есть, она тоже из мокрозяв? — уточнила Мира.

— Нет и в Реке плавать не может. Но всё же, не такая восприимчивая, как другие азарцы.

— Что-то я запуталась, — призналась Мира. Она хотела добавить, что раньше делила всех на мокрозяв и не-мокрозяв, но чем дольше живёт здесь, тем больше нюансов открывается.

Однако Хадар насмешливо перебил её:

— Я заметил, запутаться — твоё естественное состояние.

И ушёл, оставив Миру злиться в одиночестве.

Сейчас Дарина стояла рядом, с головой укутавшись в плащ и мелко подрагивая от холода. Они с Мирой перекинулись несколькими вежливыми фразами о погоде и о том, как упакованы вещи. Больше говорить было не о чем. Мира представления не имела, как держать себя с Дариной. Свита. И что с ней делать, с этой свитой?

Хотя кухарка и горничные с какого-то перепуга решили, что она напоминает Даяну, стать похожей на предшественницу, Мире совсем не хотелось. Даяна была высокомерной ханжой, которую боялись, но не любили. Да и боялись без уважения, а потому что знали — она способна на любую подлость.

Мире же хотелось, чтобы о ней говорили, как о мудрой, доброй, строгой, но справедливой магине. Хотя можно ли быть одновременно доброй и строгой, она пока не поняла.

«Нужно найти образец для подражания, — подумала она, — и стараться ему соответствовать».

Мира мысленно пробежалась по кандидатурам «образцов», но не нашла, на ком остановиться.

Гай часто вёл себя демонстративно пофигистично, отчего казалось, что его мало интересует, чем всё закончится; Хадар слишком жесток и циничен; Оямото — чванливая Жаба, чем-то похожа на Даяну; с Праматерью Мира не успела познакомиться достаточно хорошо, но уже то, что богиня не может гнуть свою линию в отношениях с мужем, вычёркивало её из числа образцов для подражания. Вспомнились мадам Олсен и мексиканка из Башни, но Мира их тоже отмела. Первая излишне добра, словно старая мудрая лошадь, в ней нет стержня; вторая паханка женского барака, что Мире тоже не подходило. Больше прочих ей импонировал Бренн. Мужественный, добродушно-ироничный, уравновешенный, вместе с тем точно знающий, что ему нужно и твёрдо идущий к своей цели. Мире вспомнилось, как он без колебаний готов был отправиться вместо неё неизвестно куда.

«Возможно, в этом моё предназначение», — сказал он тогда.

Мира с волнением ждала его появления на берегу. Она уже твёрдо решила, что продолжения их связи не будет, и придумала четыре варианта речи «останемся друзьями», но всё равно нервничала.

Мимо, раздражённо раздавая указания, прошёл Хадар. Его тоже беспокоила задержка Бренна, и Хадар уже отправил к нему домой одного из стражей.

Боясь ненароком ещё сильнее разозлить Старшего агента, Мира старалась даже не смотреть в его сторону. Хотя они ещё не отплыли, она чувствовала, что уже всё делает не так.

— А что это там, на Реке? — неожиданно спросила Дарина, ни к кому конкретно не обращаясь.

Выпростав из-под плаща руку, она указала вдаль. Посмотрев туда, Мира тоже заметила на реке что-то тёмное. Оно направлялось к берегу.

— Наверное, кто-то из лодочников возвращается, — предположила Мира.

— Нет, это не лодка, — задумчиво произнесла Дарина.

Обе замерли, всматриваясь в приближающееся нечто. Через некоторое время стало видно, что это плот, на котором находилось что-то, напоминающее огромного ежа с колючками. Плот несло к берегу исключительно за счёт течения. Ёж не шевелился, и было в нём что-то неестественное и жутковатое. Вскоре стало видно, что это человек, скрючившийся в неестественной позе и пронзённый многочисленными стрелами.

— Посмотрите! — крикнула всем Мира. — Вон, на реке!

Все оторвались от погрузки и посмотрели на Реку.

— Не было печали, — проворчал Хадар. — Что ещё за подарочек приплыл?

У Миры мелькнула мысль: «Тиред!»

Что, если лесные убили сына Великого Хранителя и отправили его труп домой? Ей было стыдно признаться в этом даже самой себе, но такой вариант её бы устроил. Не нужно никуда плыть и рисковать жизнью, спасая великородного отпрыска.

Тем временем, плот попал в другой поток, и течение понесло его вдоль берега.

Повернувшись к лодочникам, Хадар приказал:

— Возьмите мелкую лодку и подтащите плот сюда.

Те будто только и ждали приказа. Коротко посовещавшись, один из лодочников поманил за собой того, с обожжённым лицом, и направился к маленькой лодке. Она была такой же, на какой плавал Гай, но в сравнении с двумя большими, выглядела крохой. Мужчины запрыгнули в лодку: тот, который с обожжённым лицом, сел на нос, второй, взялся за вёсла. Они быстро поплыли за плотом, который течение уносило всё дальше от Элсара.

Наблюдая за ними, Мира в очередной раз поразилась этой особенности азарцев: никакой инициативности, тупое исполнение приказов. Кажется, не распорядись Хадар пригнать плот к берегу, им бы такое и в головы не пришло. Пропустили мимо, немного обсудили и забыли. Неудивительно, что у них здесь всё в таком упадке.

Вместе с остальными Мира наблюдала за тем, как лодочник с обожжённым лицом зацепил плот багром. Лодка поплыла к берегу, таща за собой находку. Хадар подошёл к кромке воды, так что набегающие волны облизывали его чёрные сапоги, и стоял, напряжённо всматриваясь в скрюченную фигуру на плоту. Не осталось никаких сомнений, что человек мёртв. Это был очень крупный мужчина с прямо таки огромным животом. Стрелы торчали из него, как из подушки-игольницы. Вода смыла кровь с плота, но одежда человека была насквозь пропитана ею, и Мире показалось, что, несмотря на расстояние, она чувствует тяжёлый металлический запах.

— Плохой знак, — пробормотала, стоящая рядом с ней Дарина.

Мира скосила на неё глаза. Девушка побледнела так, что смуглое лицо стало сероватым. Она сцепила под подбородком покрасневшие от холода пальцы и взволнованно кусала нижнюю губу.

Почувствовав на себе взгляд Миры, послушница добавила:

— Плохое начало путешествия.

Мира поморщилась, но вслух ничего отвечать не стала.

Лодка, а вместе с ней плот, пристали к берегу. Хадар зашёл на плот, склонился над человеком, заглянул в его широко открытые глаза, приложил палец к шее.

«Определяет, жив или мёртв», — подумала Мира, хотя, на её взгляд, его смерть была очевидна.

Стражи и лодочники собрались двумя кучками и тихо переговаривались.

Хадар поднял голову, нашёл взглядом магинь.

— Эй, вы двое, подойдите сюда, — приказал он.

Мира почувствовала, как сердце испуганно провалилось в живот. Это ещё зачем?! Но одеревеневшие от страха ноги уже несли её к Старшему агенту. Следом, видимо из приличия отставая на полшага, шла Дарина. Мира ощущала на себе любопытные взгляды всех присутствующих. Она упорно ни на кого не смотрела, кроме двух фигур на плоту: высокой поджарой Хадара и грузной, утыканной стрелами — незнакомца.

— Он ещё жив, — сказал Старший агент. — Мне нужно, чтобы он заговорил. Живо наколдуйте что-нибудь, чтобы развязать ему язык.

Подгоняемая взглядом Хадара, Мира перешла на плот, который тут же закачался под ногами, и с ужасом уставилась на незнакомца. В доме Хадара остался целый сундук заклинаний, и там, наверняка, было нужное, вот только Мира его не знала. В висках навязчиво стучало: «Я пропала, я попала».

Легче всего было сказать: «Я не знаю». Но это уронит её в глазах присутствующих на самое дно, с которого уже сложно будет подняться. Она с надеждой взглянула на оставшуюся на берегу Дарину. Всё же, та послушница Ордена, может не только древний язык магов знает?

Перехватив её взгляд, Дарина чуть заметно улыбнулась и довольно учтиво спросила:

— Если позволите, госпожа заместительница Старшей магини, я посмотрю его?

— Да, конечно, — с облегчением отозвалась Мира.

Дарина украдкой взглянула на Хадара, и Мира заметила в её взгляде превосходство.

«Вот видите, — читалось в нём. — Она не может, а я могу».

Тщеславная девочка. Впрочем, пусть покичится немного — без неё и впрямь не справились бы — лишь бы другие не заметили. Мира мельком огляделась по сторонам. Стражи и лодочники вроде ничего не заметили. Для них не имело значения, кто из двух девушек будет возвращать незнакомца к жизни. Может, это, в самом деле, слишком мелко для заместительницы Старшей магини.

— Пусть его перенесут на берег, — подрагивающим от волнения голосом распорядилась Дарина.

Хадар кивнул лодочникам, и те перенесли раненого на берег.

— Подойдите ближе, — сказала Дарина Старшему агенту. — Его пробуждение будет недолгим и, — она запнулась, но затем договорила: — Ускорит кончину.

Хадар склонился над несчастным.

Брезгливо поморщившись, Дарина опустилась рядом с умирающим на колени, положила руки ему на грудь и стала почти беззвучно что-то нашёптывать. Мира стояла, обхватив себя за плечи. Её знобило, зубы стучали так, что она опасалась прикусить язык.

«Зачем, ну зачем я на это подписалась?!» — думала она.

Внезапно умирающий захрипел. Его взгляд стал осмысленным и полным боли, грудь заходила ходуном, так что заколыхались стрелы. Несчастный схватил Дарину за руку, посмотрел ей в глаза и прохрипел:

— Сухири… Люди с Купола… Остановить… Много… Очень много… Над Рекой, как по зем…

В горле у него захлюпало, изо рта пошла кровь. Глаза закатились так, что стали видны белки, и незнакомец умер. Дарина отняла от него руки.

— Кто-нибудь из вас знает этого человека? — спросил Хадар у присутствующих.

Все молчали, глядя на мертвеца с суеверным ужасом. Его слова… такие странные и непонятные грозили разрушить их устоявшийся мир.

— Что у вас тут п`гоисхоит? — раздался со стороны городской стены голос Майера.

Люди, как один, обернулись. Майер шёл к ним в сопровождении Бренна, положив руку ему на плечо. Мира посмотрела на них с удивлением: вот уж не думала, что между этими двумя такие дружеские отношения.

— Наконец-то, — проворчал Хадар при виде Бренна.

Секретарь сдержанно улыбнулся, обвёл глазами толпу, даже не задержался на утыканном стрелами покойнике и остановился на Мире. В его широко открытых голубых глазах было какое-то странное выражение: словно Бренна только что разбудили, и он пока не понял, кто все эти люди и для чего они здесь. Мира беззвучно поздоровалась. Разговаривать, после случившегося, не было никакого желания.

В отличие от Бренна, Майер очень заинтересовался покойником. Тихо сказав что-то секретарю, Майер оставил его и подошёл к погибшему. Внимательно осмотрел его.

— Знаешь его? — спросил Хадар.

— Да, это Мун. Мы с ним сидели в одной каме`ге в Башне. После победы в своём ту`гни`ге[1] он уплыл в Сухи`ги, и больше я ничего о нём не слышал.

— В Сухири, значит, — повторил Хадар. — А стрелы такие раньше видел?

Хадар взялся за древко, выдернул стрелу из тела мертвеца и покрутил в пальцах.

— Нет, — ответил Майер. — Кто здесь ст`гелами пользуется? `Газве что дика`ги-лесные.

Хадар продолжал в задумчивости вертеть между пальцами стрелу.

— Прежде чем умереть, он нам тут интересные вещи рассказывал, — произнёс он. — Про людей с Купола. Ты разберись с этим. Что ещё за люди с Купола?

— Угу, — промычал Майер без особого энтузиазма.

— Вернусь, отчёт спрошу, — строго сказал Хадар, затем подумал и дружески обнял Майера, похлопал по спине.

— Давайте тут, внимательнее, — сказал он заму. После чего махнул рукой своим людям: — Ладно, снимаемся. И без того задержались дольше положенного.

Началась посадка в лодки. Мира огляделась в поисках Бренна и с удивлением увидела, что он уже сидит в одной из лодок, с отстранённым выражением глядя на реку. Его профиль чётко обрисовывался на фоне серого Купола. Всё же, странный он сегодня. Но додумать мысль Мире не дали: Хадар приказал пошевеливаться и, подгоняя их с Дариной словно овечек, заставил сесть в лодку — не ту, где был Бренн. Ещё раз взглянув на секретаря, Мира заметила, что рядом с ним стоит лодочник с уродливым лицом. Он несильно толкнул Бренна в плечо; секретарь поднял голову. Лодочник жестами показал, чтобы Бренн пересел. Молодой человек послушался, и Мира вновь отметила, что в каждом движении Бренна ощущается некоторая заторможенность, как будто, он очень хотел спать. Лодочник проводил его угрюмым взглядом, сел на вёсла.

Отплыли.

Обернувшись к берегу, Мира охватила взглядом небольшую группку оставшихся на берегу стражей, Майера и лежащего на земле покойника.

Что ждёт их посольство впереди? Как встретят лесные? Как сработает заклинание замещения и удастся ли спасти Тиреда? От этих мыслей голова шла кругом, а тут ещё этот жуткий, истыканный стрелами покойник. Люди с Купола. Про кого он говорил? Неужели на Сухири напали сами боги Закуполья? Но почему с таким примитивным оружием? И почему на Сухири, ведь это беднейший город. Тогда уж надо было нападать на Элсар. Тьфу, тьфу, тьфу, не дай бог.

…

Время от времени Мира украдкой поглядывала на Хадара. Элсар давно скрылся из вида, и вокруг простиралась бескрайняя Река, а Старший агент по-прежнему сидел на корме, в мрачной задумчивости рассматривая стрелу. Между бровями залегла глубокая морщина, от длинных по-женски пушистых ресниц на лицо легли тени. Хотела бы Мира проникнуть в его мысли, узнать, о чём он думает.

— Плохой знак, — вновь сказала, сидящая рядом с ней, Дарина.

— Прекрати причитать, — резче, чем хотела, бросила Мира. — Мы сами творим свою судьбу.

Она слышала эту фразу в каком-то фильме и сейчас слова пришлись к месту.

Дарина обиженно насупилась, ничего не ответила. Мире стало стыдно за свою резкость.

— Извини, — тихо сказала она и легонько дотронулась до ледяных пальцев магини. — И… спасибо, что выручила с умирающим. Я не успела выучить нужное заклинание.

Дарина бросила на неё косой взгляд, осторожно спросила:

— Как можно быть магиней, не зная заклинаний?

Понятно — думает, её обманывают. Бедная девочка привыкла только к одной магии и не представляет, что бывает какая-то другая. Стараясь, чтобы голос звучал убедительно, Мира сказала:

— Я приказываю вещам делать то, что мне нужно, и они делают. Но не надо спрашивать, как именно, иначе я, как та сороконожка, у которой спросили, почему она не запутывается в ногах, задумаюсь и упаду.

Дарина улыбнулась.

— Как это выглядит? — спросила она. — Можете показать?

Мира поморщилась:

— Не сейчас. Нужно…

Она увидела, как Бренн поднялся в полный рост. С его лица по-прежнему не сходило выражение какой-то потусторонней отстранённости.

— … соответствующее настроение, — закончила Мира свою мысль.

Лодки плыли друг за другом; та, в которой Бренн — следовала за ними. Встав на нос, Бренн неожиданно прыгнул в их лодку, прямо на сидящего на корме Хадара. В его руке тускло блеснул нож. Реакция Хадара была мгновенной: он увернулся от ножа, вскочил и воткнул стрелу в горло Бренну. Сам же перепрыгнул через сундуки с подарками, со свистом вытащил кинжал из ножен и приготовился к бою.

На стрелу Бренн обратил внимания не больше, чем на укус комара. Сломав торчащее с двух сторон шеи древко, он вновь бросился на Хадара.

«У него нет крови!» — подумала Мира, глядя на шею Бренна. Обломанное древко стрелы выглядывало из неё, словно из куска пластилина.

От ужаса у Миры отнялись ноги, и она была не в состоянии встать с лавки. Рядом, прижав руки к груди, на одной ноте визжала Дарина.

Наперерез Бренну кинулись двое стражей, попытались схватить его за руки. Первому он взмахом ножа рассёк горло и ударом ноги выбросил из лодки, как досадную помеху. Второго обхватил за голову, прижал к себе, будто родного; затем одним движением с сухим хрустом раздавил стражу голову. Каша из крови, костей и мозгов разлетелась в разные стороны. Бренн выпустил убитого, вытер окровавленные руки о штанины, переступил через дёргающееся в агонии тело и направился к Хадару. Лицо секретаря по-прежнему не покидало выражение безмятежности.

Лодочники побросали вёсла и выпрыгнули за борт, решив, что в Реке спокойнее. Тесная лодка раскачивалась, черпая бортами воду и грозясь опрокинуться. Стражи из охраны Хадара сгрудились на носу вместе с ним. Стража из второй лодки медлила, боясь, то если поспешат на выручку, то наверняка перевернут лодку.

Путь к Хадару загораживали большие сундуки. Бренн стал поднимать их одной рукой и, словно пушинки, выбрасывать из лодки прямо на людей в воде. Река наполнилась криками раненых.

Хадар бросил короткий взгляд на девушек и приказал:

— Держитесь за мной.

Его голос привёл Миру в чувство. Она поняла, что тоже должна сражаться. Обхватив взглядом один из сундуков, подняла его в воздух и швырнула в Бренна. Тот отбил сундук локтём, и он улетел в реку, будто игрушечный.

— Рубите ему голову! Иначе его не убить! — неожиданно крикнул изуродованный лодочник голосом Гая.

Он перепрыгнул в их лодку, обхватил Бренна сзади и всадил нож ему в спину. Кукр покосился на лодочника через плечо, как на досадливое недоразумение. Сделал попытку стряхнуть с себя, но лодочник вцепился в его шею мёртвой хваткой. Бренн протянул руку, взял лодочника за нижнюю челюсть, потянул. Неожиданно покрытая уродливыми шрамами кожа слезла с лица лодочника, и в руках кукра осталась маска. Это в самом деле оказался Гай.

— Не тормози! — рявкнул он на Хадара.

Агент на мгновение смешался, но быстро включился и напал на Бренна. К нему присоединились стражи. Они облепили кукра, стали колоть его кинжалами, погружая клинки по самую рукоять. Клинки входили в его тело, как в масло и также легко выходили, не причиняя Бренну вреда. К стражам присоединились люди из второй лодки, и Бренн исчез под копошащейся людской массой. Казалось, ему конец, но неожиданно он раскидал всех в стороны и бросился к Мире.

Его щека была отсечена и висела на лоскуте кожи, так что виднелись зубы; из тела были вырваны целые куски мяса, и белели кости. Но всё это не доставляло Бренну никаких неудобств.

Никем не удерживаемый, он приблизился к Мире. Жутко улыбаясь, протянул ей руку. У Миры всё поплыло перед глазами. Коротко вскрикнув, она без сознания осела на днище лодки.

Бренн подхватил её на руки, прыгнул за борт и исчез в чернильной воде.

[1] Более подробно о турнирах написано в книгах «Вниз по течению-1» и «Вниз по течению-2».