Противостояние I

Глава 26. Совещание

Пятница, 7 апреля

Саша Кузнецов появился на совещании примерно через полчаса после его начала. Точнее, не появился, а... Как бы это сказать? Это было как картинка по телевизору, только цветная, яркая и объёмная. Просто часть стены помещения, где все они собрались, вдруг исчезла, а на её месте появился широкий и высокий как бы проход или широкое и высокое окно в освещённое закатным солнцем помещение с отделанными мрамором стенами.

Одет Саша был странновато. Короткие, до колен, облегающие бёдра брючки, по виду из чёрного бархата, плотно облегающие икры и щиколотки белые чулки, тупоносые чёрные башмаки с серебряными пряжками, расстёгнутая на груди свободная белая рубаха с широкими рукавами, оканчивающимися на запястьях узкими манжетами. Саша сидел нога на ногу в высоком кресле тёмного дерева с широкими подлокотниками. Он дождался, когда головы всех присутствующих повернутся к нему и, не здороваясь, начал:

— Вы напрасно отстранили от должности и поместили под арест Розу Ибрагимовну. Даже если бы она в тот момент находилась в помещении архива, всё равно не смогла бы ничем помешать. У неё не было ни единого шанса. Не смог же помешать дежурный в комнате спецсвязи? Не смог... Кстати, приношу извинения за неловкие действия Сергея Стриженова. Такого задания ему не давалось. Он должен был лишь предупредить вас о недопустимости дальнейшей слежки за Мариной Михайловной и членами её семьи, успокоить в отношении судьбы двоих пропавших сотрудников 7-го отдела и на этом откланяться. Вместо этого он начал с силовых акций. Архив этот дурацкий у вас похитил, изъял всё наличное оружие. Разгром в помещении приёмной зачем-то учинил! Зачем? Я его спрашиваю — молчит. Говорит, оружие взял, чтобы пострелять, а архив просто так, на всякий случай, прихватил. Ну, если тебе приспичило пострелять, то возьми один револьвер и одну коробку патронов, постреляй, почисти его и верни на место! Я предупреждал Марину Михайловну о том, что ангел совершенно неопытный, в деле не проверенный. Сила есть — ума не надо! Нельзя было его к вам посылать! Ещё раз прошу извинить нас! Оружие и архив я вам сегодня же в полном объёме верну. Нам всё это без надобности...

Он вынужден был остановиться, потому что Алтынбек Алтынбекович с грохотом отодвинул свой стул, выскочил из-за стола и чуть ли не бегом кинулся к этому якобы проходу. Саша успел только сказать: «Осторожно!» — как Алтынбек Алтынбекович со всего маху ударился о невидимое препятствие сначала коленкой и локтем, а потом и плечом, отпрыгнул назад, набычился и, казалось, готов был уже повторить попытку силового прорыва, когда вмешался сидящий здесь же, за приставным столом, полковник Телюпа.

— Это бесполезно, товарищ полковник! Сядьте! Так вы себе только лоб расшибёте.

Саша пошевелился в своём кресле, уселся в нём несколько боком и подтвердил:

— Действительно, бесполезно. Сядьте на место и не рыпайтесь! Моё терпение тоже не безгранично. Отправлю всю вашу команду в нирвану вместе со зданием, и забуду о том, что на этом месте когда-то Управление КГБ стояло. По крайней мере о вас у меня голова болеть не будет.

Алтынбек Алтынбекович взял себя в руки очень быстро. Это было странным при его темпераменте, но, следует учитывать, что, во-первых, в последние недели он очень многое узнал об этом мальчишке и о его способностях, а, во-вторых, был он всё-таки опытным руководителем. Понимал, что на сегодняшний день Кузнецов является единственным источником крайне важной и нужной им информации. Причём эта информация, что называется, из первых рук. Он кивнул, разжал стиснутые кулаки и отошёл к приставному столу. Встал спиной к свободному торцу стола, сложил руки на груди и спросил:

— Можешь пояснить, что происходит? Зачем всё это? Мне кажется, до сегодняшнего дня мы неплохо уживались в одном городе...

Саша одобрительно кивнул:

— Частично я уже объяснил, остальное поймёте чуть позже. Сами правила игры поменялись, и поменяли их не мы. Мы с вами действительно мирно сосуществовали и даже где-то немного сотрудничали. Вспомните хотя бы мою помощь вам в деле Вилена Краснова и его отца. В том, что начиная с 21 марта происходит в стране, вашей вины нет. Мы растеряли остатки доверия ко всем силовым структурам, и произошло это из-за неправильного поведения некоторых руководителей высшего руководящего звена. Именно поэтому мы сейчас переходим к другому режиму совместного существования. Это касается не только иркутского Управления, но и всей вашей организации в целом. Запомните одно простое требование: отныне и вплоть до окончания конфронтации вашим сотрудникам запрещается что-либо предпринимать против нас. Всё равно что! Вообще, приближаться к нам вы отныне не имеете права. Нам с Мариной Михайловной нужно, чтобы вы поняли пару простых вещей и самостоятельно нашли новые формы совместного существования, которые устраивали бы все стороны.

— Что мы должны понять?

Полковник Телюпа, очевидно, очень заинтересовавшийся разговором, тоже поднялся со своего места за приставным столом и подошёл к окну в стене поближе. Оглянулся назад, на сидящих за столом товарищей и шагнул чуть в сторону, чтобы не загораживать им окно.

— Первый факт, о котором вы не должны забывать — это то, что мы неизмеримо сильнее вас! Не только вашей конторы и всей вашей организации в целом, но и всех силовых структур вместе взятых. Сами понимаете, если даже бестолковый младший ангел смог играючи обезоружить вас и украсть у вас самое ценное из того, что вы имеете, а именно агентурные дела, то уж мои-то возможности значительно выше. Мне для таких фокусов даже появляться у вас не нужно. И самое неприятное для вас — это то, что у вас нет ни единого шанса физически устранить нас. Это исключено! Чтобы было понятно, почему покушения на нас не имеют ни малейшего смысла, скажу, что в моих руках или в руках у Марины Михайловны может взорваться водородная бомба, не причинив нам ни малейшего вреда. Пострадает только наша одежда, ну и местность на много километров в том направление, которое не будет находиться в тени наших тел. Вам ничего другого не остаётся, как только смириться с нашим существованием и попробовать как-то приспособиться к новым реалиям.

— Постой! — перебил его начальник, — Ты сказал «вплоть до окончания конфронтации». Какой конфронтации? Мне кажется, до недавнего времени мы не мешали вам жить. Откуда взялось это противостояние?

— Я же говорю: оттуда же, откуда вы получили задание о сборе информации о нас. Из Москвы. Подробнее не могу. Подробнее я буду разговаривать с Сергеем Телюпой. Он частично в курсе последних событий. Только и он вряд ли сможет удовлетворить ваше любопытство. Мне кажется он связан серьёзной подпиской о неразглашении. Не знаю, какой гриф Москва присвоила этому делу, не было времени поинтересоваться, но не думаю, что ниже государственной тайны.

— Ладно, — согласно кивнул Алтынбек, — это понятно! О гостайне говорить не будем. Не нашего ума это дело. Давай дальше! Ты говорил о нескольких вещах, которые мы должны понять. То, что вы сильнее — это было раз. Что ещё?

— То, что мы не стремимся к власти. Ни в каком её виде. А стремимся мы к спокойствию. Мы хотим и дальше жить так, как жили пару недель назад. Я хочу ходить в институт и учиться. Хочу свободно общаться со своими друзьями и подругами. Марина Михайловна хочет и дальше делиться своим опытом со студентами и заниматься научными исследованиями. Её старшая дочь хочет спокойно закончить десятый класс, получить свою честно заработанную золотую медаль и уехать поступать в институт. Короче, мы хотим жить жизнью обычных людей. Это понятно?

Алтынбек пожал широченными плечами:

— Понятно. Если не врёшь, конечно.

— Зачем мне врать? — смешливо фыркнул Саша, — Ты, полковник, представь себе на секундочку, что тебе доступно всё! То есть по-настоящему всё! Возникла бы у тебя нужда врать?

— А ты можешь всё? — усмехнулся Алтынбек.

Саша не ответил. Вместо этого он нашёл взглядом подполковника Петренко и кивнул ему:

— С вашими людьми всё в порядке, подполковник. Я думаю, через пару дней они дадут о себе знать.

— Где они? — Петренко тоже поднялся со своего места и подошёл ближе.

— Довольно далеко. Если по воздуху смотреть, то отсюда на северо-запад около тысячи километров. Это в Томской области. Они уже спустились с утёса, на который я их вместе с машиной забросил и сейчас перемещаются по берегу Оби. Не волнуйтесь. Река довольно оживлённая. Рано или поздно их заметят и подберут. С машиной вам, правда, придётся распрощаться. Ну или договариваться с военными о выделении грузового вертолёта. Иным способом снять её с той кручи у вас никак не получится.

— Понял... А зачем ты это?

— Затем, чтобы сразу стало понятно, что ожидает ваших сотрудников, если вы не откажетесь от слежки за нами. В следующий раз размахнусь получше и зашвырну машину ещё дальше. Куда-нибудь за Полярный Круг. Вы учтите это, и, если всё же захотите рискнуть, проследите лично, чтобы ваши сотрудники имели при себе тёплую одежду и подходящее оружие. Сами понимаете, против белого медведя или стаи полярных волков ваши пистолеты ровным счётом ничего не стоят. Впрочем, зачем я вам это объясняю? Сами сообразите, что нужно в дальнем походе. Одной тёплой одеждой и оружием тут никак не обойдёшься. Тут нужна серьёзная подготовка. Нарты, собаки, корм для них на пару недель, палатка, спальные мешки. Но я бы всё же не посоветовал вам для слежки за нами собачьи или оленьи упряжки отряжать. Слишком уж они бросаются в глаза, когда в городе. На мой взгляд, для этой цели вездеход гораздо лучше подходит. Гусеничный. С парой бочек горючего в кузове. Может, тогда они сумеют до людей добраться...

Он снова обратился к начальнику Управления:

— И последнее. Я на пару дней из города исчезну. Марина Михайловна с дочерьми уже спрятаны в надёжном месте. В наш дом в наше отсутствие не соваться! Руки — ноги буду отрывать. Так-то я парень довольно спокойный, но могу взорваться почище, чем вы давеча взорвались. Юрий Владимирович тот меня вообще психопатом назвал.

Полковник Телюпа рассмеялся.

— Не называл он тебя психопатом, не придумывай! Спросил просто, не психопат ли ты? Я его заверил, что нет, не психопат.

Саша улыбнулся в ответ, повернул голову вправо и что-то тихо сказал кому-то, кто стоял за краем окна. Негромко звякнуло стекло и на экране появилась молоденькая девушка. Одета девушка была так, что казалось, что она только что сошла со сцены театра, где игралась пьеса 19-го века. В руках девушки имелся круглый подносик, на котором стоял высокий хрустальный стакан. Судя по всему в стакане была обыкновенная вода. Девушка присела в коротком книксене и протянула подносик Саше. Тот взял стакан, кивком поблагодарил девушку, и та тут же отступила назад.

— Эй, нас что, кто-то ещё кроме тебя слушает? — оторопел Алтынбек.

Саша пожал плечами, отпил пару глотков и ответил:

— Это моя прислуга. Она никому ничего рассказать не сможет, поскольку не общается ни с кем, кроме меня и Марины Михайловны. При ней можете говорить совершенно свободно. Кроме того, я уже почти закончил. Осталось только последнее. Андронов использует полковника Телюпу в том числе и для связи с нами. Если у вас возникнут вопросы к нам, можете тоже обращаться к нему. Нас с Мариной Михайловной его кандидатура в качестве посредника вполне устраивает. Мы к нему уже немного присмотрелись и держим его за адекватного человека. Сами к нам не лезьте! Это может плохо закончиться!