Провинциал. Книга 8 (СИ)

Глава 4 Разговор с Прониным

Когда я вошёл в каюту, оборудованную, как пункт гиперпространственной связи, первым, что я услышал, была фраза Сергея, обращённая отнюдь не ко мне:

— А вот, собственно, и он сам, — сказал Серёга, указывая на меня.

Лицо его при этом очень напоминало лицо фокусника. Фокусника, который на глазах у изумлённой публики извлекал из своего безразмерного цилиндра уже тридцать четвёртого кролика за вечер.

Развернувшись к голопанели, я, как и ожидал, увидел там господина генерал-майора, на лице которого можно было увидеть следы многочисленных эмоций, которые он переживал перед тем, как я вошёл в дверь каюты.

К радости своей я отметил, что большая часть этих эмоция была положительной. Ну, и некоторое удивление там присутствовало, да… И остаточное недоверие, поскольку, уж очень Серёга наш, всё-таки, на пройдоху-фокусника сейчас был похож.

— Рад видеть тебя живым и здоровым, — отреагировал на моё появление Пронин, — нелегко, вам, наверное, пришлось то?

— Ну, да, — согласился я, попутно усаживаясь в глубокое кресло и пододвигая к себе бокал с красным вином, — лёгкой прогулкой это назвать никак нельзя.

— Что с Кириллом? — как я и предполагал, Вяземские генералу всю плешь проели, — и с Алевтиной что? — ага, вспомнил таки про сотрудницу, отец-командир…

— Всё с ними нормально, — улыбнулся я, — живы, здоровы, вам приветы шлют.

— Это хорошо, что живы, — генерал окончательно успокоился, и взгляд его стал деловым таким. Взгляд начальника разведочного департамента, в общем. Находящегося при исполнении.

— Вот, — прокашлялся я перед тем, как перейти к своему выступлению, — для начала я бы хотел попросить вас придержать информацию о нашем выходе на связь. Я понимаю, что Вяземские вас плотно в оборот взяли, но и про то, что Кирилл тоже жив и здоров, пока им не говорите.

— Это тебе вот легко такое пожелание мне высказывать, — с некоторой обидой ответил генерал, — а мне то каково, когда они изо дня в день…

— Понимаю, понимаю, — посочувствовал я. — но, я надеюсь, и вы осознаете необходимость предлагаемого мною моратория на распространение радостных вестей.

— Ну тогда рассказывай, — генерал прищурился, приготовившись воспринимать новую информацию, — для начала, расскажи, как тебе удалось выбраться с этой планеты. Подобный фокус никому в течение аж пятисот лет провернуть не удавалось. Да и вообще, меня всё интересует, так что я весь внимание.

— Начну я, наверное с описания событий, которые предшествовали нашему, хе-хе, визиту на эту планету, — сказал я, и в подробностях изложил уважаемому Мечиславу Степановичу ту часть наших приключений, которая происходила в космосе.

Он слушал внимательно и делал какие-то пометки в своём старомодном блокноте. Да, не любил генерал всякие гаджеты, хотя деваться ему от их использования было некуда. А этот блокнот он всегда носил с собой и заметки свои делал только в нём, приговаривая, что стащить этот блокнот, конечно, попытаться можно, а вот взломать через сеть никак не получится.

В чём-то он был, конечно, прав. Старый параноик. Хотя, что это я? Ему сам бог параноиком быть велел, работа такая.

— С этим понятно, — вздохнул он, — наши заклятые друзья успокаиваться не собираются и гадят при первой же появившейся возможности.

— Ну, — я решил изложить свои соображения о том, что это не только любители общечеловеческих ценностей постарались, а ещё и привлекли для этого дела представителей нашего криминального сообщества, — так там ещё же и Юрген был.

— Это ваш бандюган что-ли? — генерал строго посмотрел на меня, мол, хороводитесь со всякими тёмными личностями, а потом жаловаться бежите.

— Да, — подтвердил я, — бандюган, но не наш. Мы с ним дел никаких не имели, хотя пару раз на хвост ублюдку наступили, не без этого. Но, я так думаю, он только на подхвате был.

— А кто же руководил его действиями? — тут же оживился Пронин.

— Я думаю, это широко известный в узких кругах персонаж, — я посмотрел на нашего главного разведчика, и упёрся в его любознательный взгляд, устремлённый на меня, — я имею ввиду Петра Сергеевича Овечкина, вы, несомненно, знаете о существовании этого гада.

— Да, — согласился со мной Мечислав Степанович, — это гад, не поспоришь. Злой, ядовитый, умный и скользкий…

— С этим вражиной мы и сами разделаемся, — сказал я, — но, если у вас возникнет желание нам в этом нужном деле помочь информацией, или каким другим способом, то мы не откажемся, мы люди не гордые.

— Дам указание, — неопределённо ответил Пронин и что-то черкнул в своём блокнотике, — хотя, мне кажется, что и он тут не главный…

— Вы думаете, что ноги из «Недр» растут?

— Ну да, там, вследствие мафиозных разборок состав правления, конечно, здорово поредел, но кое-кто успел уйти в тень и затихариться, — Пронин задумчиво наморщил лоб и добавил в свой ретро-блокнотик ещё несколько строк.

— Ну, ладно, — я решил не зацикливаться на этих мерзавцах, так как Пронин сигнал получил, а остальное решим по ходу жизни, — давайте перейдём к вещам намного более интересным.

— Я только за, — плотоядно улыбнулся разведчик и застыл в предвкушении очередной порции вкусной информации. Любил он узнавать новое. И некоторые, доселе неизвестные, подробности старого. На редкость любознательный дядька.

— Для того, чтобы то, что я вам сейчас буду рассказывать не воспринималось, как плохой розыгрыш, я вам для начала кое-что продемонстрирую, — и я отошёл в дальний угол каюты.

Генерал не потерял меня из виду, так как камера у нас была широкоугольной, и он мог лицезреть весь объём нашей каюты гиперсвязи.

— Ну давай, — во взгляде генерала прямо-таки полыхало любопытство, — показывай свои фокусы.

— Следите за руками, — не удержался я от подколки, и телепортировался в противоположный угол каюты.

У генерала отвисла челюсть и на его лице было написано, что он пытается подвести научную базу под то, что только-что увидел. Судя по выражению его глаз, получалось из рук вон плохо.

— Что это было? — спросил он осипшим голосом, переводя взгляд с меня на Серёгу и обратно. Сказать, что генерал был ошарашен — это не сказать ничего.

— Видите ли, — осторожно начал я, чтобы не спугнуть генеральскую кукушку, которая, похоже, приготовилась немного полетать, — как вы только что видели, я способен мгновенно перемещаться в пространстве, то есть телепортироваться…

— Ну, ни хрена себе, — выдохнул генерал, и, схватив свой блокнот, и принялся ожесточённо фиксировать в нём новые знания. Мне даже показалось, что он так на свой пишущий прибор давил, что лист порвал. Но я не уверен.

— Это ещё не всё, — как можно нейтральнее продолжил я.

— Что значит не всё? — для генерала сегодня был день откровений и чудес.

— Я могу брать с собой в подобные путешествия ещё и попутчиков, — пояснил я, — Серёг, подойди-ка ко мне… — попросил я Карнаухова, который смотрел на Пронина и получал истинное удовольствие от созерцания удивлённой и немного растерянной генеральской физиономии.

— Смотрите, — это я сказал господину генералу, и, подхватив Серёгу под локоток, вместе с ним прыгнул обратно, — ну, как вам? — я опять посмотрел на собеседника, который большим платком интенсивно вытирал пот, внезапно выступивший на лбу.

— Извини, я должен прийти в себя, — прохрипел генерал и потянулся к графину, стоявшему на столе.

Выпив стакан воды, он расправил усы, и вперил в меня взгляд, которому позавидовал бы любой инквизитор:

— А кто-нибудь ещё у вас так умеет? — и почти сразу добавил ещё один вопрос, — а научить кого этому сможешь?

— Давайте об этом попозже, — улыбаясь предложил я, а пока я вернусь к своему рассказу.

Мой уход от так заинтересовавшей генерала темы вызвал у него лицевой спазм, который обычно случается, когда откусишь большой кусок сочного лимона и начнёшь его жевать:

— Ну рассказывай тогда, — он откинулся на спинку своего кресла и устало добавил, — но к этим вопросам обязательно вернёмся, — и опять в блокнотик что-то записал.

— Так вот, вошли мы, значит, в атмосферу… — начал было я рассказывать нашу историю, но тут генерал меня перебил:

— А это видел кто-нибудь живой? — озабоченно поинтересовался Пронин, — вообще, кроме того послания о посадке на эту планету, что вы транслировали, есть какие-нибудь доказательства, что вы туда реально отправились?

Я подумал, перебирая в мозгу детали происходившего тогда, и, в конце-концов, неуверенно ответил:

— Да вроде как никого уже не оставалось, мы, вроде как всех упокоили.

— Молодцы! — почему-то похвалил нас старый разведчик.

— А почему молодцы? — я решил таки прояснить для себя ситуацию, чтобы знать, чего от нашего генерала ожидать, а то фантазия у него ого-го, как удумает что-нибудь эдакое…

— А потому, что эту твою способность светить сейчас нам никак нельзя, — пояснил разведчик, — а ваше появление нам как-то объяснять придётся…

— Почему нельзя? — задал я дурацкий вопрос, хотя ответ на него был, в общем-то, совершенно очевиден.

— А потому, что когда демократы узнают об этой твоей способности, то тут же потребуют, чтобы тебя уничтожили, — генерал говорил мне это, словно втолковывал малышу вещь совершенно само-собой разумеющуюся, — потому что способность эта даёт нам стратегическое преимущество, которому демократы противопоставить не смогут ничего. И тогда они буду готовы на всё, чтобы с тобой разделаться и не дать России использовать такой убойный козырь.

— Неужели так всё плохо? — я и так был уверен, что светить телепортацию не стоит, но о том, что всё настолько запущено, признаться, и не предполагал.

— Да, всё не так плохо, всё гораздо хуже, — подтвердил Пронин, — и если мы откажем им в этой технологии, то они устроят натуральную межгаллактическую войну. С эпическими сражениями звёздных флотов, уничтожением планет и звёздных систем и прочими радостями… А оно нам надо?

— Нет, — согласился я, — оно нам совсем не надо, — хотя про себя подумал, что если мы разберёмся с уже имеющимися у меня генераторами порталов и наладим их производство, то вполне сможем демократов унасекомить, да так, что они и пикнуть не смогут, — нам надо, чтобы была тишь, да гладь, да божья благодать… По крайней мере до тех пор, пока мы подготовимся.

— Точно-точно, — улыбнулся генерал, — а потому вы на планету эту не опускались, а перекантовались на каких-нибудь астероидах…

— А разве нас по системе не искали? — удивился я.

— Искали, — Пронин хитро так на меня посмотрел, — но искали только мы, так как патрульные, сюда прибывшие быстренько систему изолировали. Демократы-то, конечно, вашу радиограмму наверняка поймали, и уверены, что вы благополучно на этой планете сгинули.

— Ага, — я наконец прекратил тупить, — и если мы прятались на астероидах, то и никакой посадки на планету не было, и, соответственно, никакой телепортации?

— Умница ты моя, — издевательски просюсюкал генерал, — но, ладно, давай дальше говори, дюже увлекательно ты рассказываешь…

Я не стал возражать, и рассказал генералу подробности нашей посадки на поверхность.

То есть, начал именно с того, что наша умная машинерия накрылась большим блестящим медным тазом.

По ходу моего рассказа генерал задавал наводящие вопросы, старался вникнуть в различные детали, и вообще, проявлял большую заинтересованность.

Из моего рассказа он узнал о том, что колонисты, которых катаклизм, убивший всю электронику, застал на поверхности планеты не вымерли, а наоборот, расплодились, хотя, что и говорить, в технологическом развитии откатились далеко назад.

Он особенно обратил внимание на то, что на этой планете возникли маги, и успели до того момента, как я туда попал, пройти уже весьма длинный путь по пути к обретению могущества.

Но, поскольку шли они сугубо на ощупь, то мы с ними сейчас находимся примерно на одном уровне.

Я рассказал ему о злоключениях Кудесника Джо и его небольшого семейства, о произволе демократического правительства, беспардонно захапавшего собственность гражданина.

В общем, генерал получил краткий доклад о том, что с нами происходило по текущий момент.

Когда я практически всё сказал и потянулся за бокалом, чтобы хоть как-то смочить пересохшую глотку, генерал наконец немного отвлёкся от своего блокнота, куда он прилежно конспектировал всё, что я говорил, посмотрел на меня и спросил:

— А ты не хочешь прояснить некоторые моменты?

— Сейчас, винца хлебну, — извиняющимся тоном ответил я, — а то от длинных речей горло пересохло…

— Ну давай, приводи себя в порядок, — усмехнулся генерал, а спустя минуту не удержался, и начал рассказывать, зачем ему эти самые уточнения:

— Понимаешь, пока вы там с приключениями своими возились, тут события тоже развивались.

— Что-то, что мне стоит знать? — я оторвался от бокала и посмотрел в глаза Пронину.

— Да, — вздохнул он, — это будет как раз по твоей части, — взял паузу, после чего выложил действительно очень нехорошее известие, — демократы организовали какую-то контору по изучению новых способностей.

— Неприятно, — согласился я, — я не ожидал, что они так скоро чухнутся.

— Вот-вот, — покачал головой Пронин, — и в свете этого нам надо форсировать твой проект по обучению тех ребят, что мы вам прислали.

— Запрошу об их успехах, — сказал я, одновременно припоминая, что основной наш преподавательский состав сейчас находится именно тут, и они там самостоятельно мало чему могли научиться, хотя, может быть Ня их там чему учила… — но на многое не рассчитывайте…

— Понятно, а теперь рассказывай давай про этот ваш интересный металл…

И он ещё пол-часа выковыривал из меня подробности.

Я рассказал ему и про металл, и про то, какие свойства мы уже обнаружили, про то, как его добывают. Не удержался от того, чтобы похвастаться, что и я теперь в этой добыче участвую.

— А ты задумывался об интересах государства? — вкрадчиво так поинтересовался мой собеседник.

— А как же без этого? — хитро улыбнулся я, — только, я, понимаете-ли, думал о государственных интересах, рассматривая их в неразрывной связи со своими шкурными…

— И какие у тебя мысли по этому поводу? — спросил любознательный генерал.

— Я решил подарить эту планету Империи, — объявил я ошарашенному этими словами Пронину.

— Вот так взять, и подарить? — хмыкнул он, — подарок, несомненно, щедрый, — он уставился на меня своим фирменным инквизиторским взглядом, — только как им воспользоваться то? Ты экспедиционный корпус, который должен будет власть Российского Императора устанавливать на этих территориях, по одному с орбиты на планету будешь транспортировать, пользуясь своим уникальным талантом?

— Это не вопрос, — самодовольно ухмыльнулся я, — есть способы доставлять большие объёмы груза, большие воинские подразделения, ну и многое другое быстро и на большие расстояния.

— В вот с этого места, — генерал опять раскрыл свой верный блокнот, будь добр, по подробнее, ага? — и зыркнул так на меня, типа, знаю и умею слишком много, и с таким счастьем — и на свободе… Непорядок, однако.

В общем-то, без того, чтобы рассказать о том, что есть у нас возможность наладить полноценную логистику даже при том условии, что электроника не работает, я и так собирался.

А потому я рассказал генералу о генераторах порталов, умолчав пока о том, где мне удалось раздобыть эту ультимативную технологию.

— Так ты Империи и это передать хочешь? — он намекнул этими словами на то, что империя была бы рада получить технологию в своё распоряжение. Но у меня был другой взгляд на это.

Отдать, даже за очень большие деньги эту технологию я могу кому угодно и в любой момент. С руками оторвут. Но мне-то это не интересно. Мне интересно предоставлять услуги и получать в уплату за это ресурсы, как материальные, так и финансовые.

И этот процесс получения ресурсов должен быть бесконечным и непрерывным. Тогда род будет обеспечен всем необходимым, и, в то же время, с нас пылинки сдувать будут.

Так что тут есть, о чём поговорить.

А Пронин уже мысленно облизывался, представляя себе ту огромную кучу ништяков, которую ему выкатит государь-император в награду за такой подгон…