Прямое серебро

ГЛАВА 15. Монстры.

Огнедышащие, словно гигантские существа из старых мифов, монстры разлеглись перед ними.

Когда монстры взревели, земля содрогнулась, и воздух под давлением ударной волны стал горячим и едким. Вспышки света были необъятными, а от их яркости резало глаза, будто в ночи зажигались и гасли спустившиеся на землю звёзды. От рокота дребезжали зубы, кости и сама ваша суть.

Битва в коридоре для подвоза боеприпасов отняла семь минут, и окончилась в пользу Призраков. В противостоянии с батальоном шадикцев, который немного превосходил числом группу Гаунта, потери составили пять человек: четыре Призрака и один солдат из Банда Сезари, сопровождавший Голке. Превосходство в вооружении и, по мнению Гаунта, намного большее превосходство в боевых навыках обеспечили уничтожение порядка тридцати солдат неприятеля. Предвидя поражение, остальные отступили.

Несомненно, шадикские командиры теперь знали, что они имеют дело с диверсантами. Несмотря на то, что коридор явно указывал на расположение осадных орудий, Гаунт и Мколл повели команду восточнее, по грязному бездорожью пустошей.

Район был тёмным и холодным, вокруг во множестве встречались старые проволочные ограждения и кучи обломков.

Сорняки и колючие кусты заполонили свалки, образуя настоящие заросли вокруг расколотого рокрита старых ДОТов и между осями ржавых грузовиков. Это было старое поле битвы, покинутое много лет назад, по которому война прошла и оставила далеко позади. Теперь оно было просто мертвой зоной в тылу Республики.

Призраки бесшумно продвигались по тёмной местности, направляясь на север, навстречу титаническим выстрелам орудий. Они держали коридор доставки боеприпасов в поле зрения слева от себя и шли параллельно его курсу.

Должно быть, на их поиски уже отправлены войска. Гаунт был в этом уверен. Даже несмотря на необходимость отбить масштабное наступление, стянувшее к фронту всю живую силу шадикцев, вражеские командиры не оставили бы возможную диверсию в районе базирования их супер-пушек без внимания.

Трижды Призраки искали укрытия, когда разведчики предупреждали их о шадикских патрулях, шедших по коридору. Очередной внезапный бой на этом этапе Гаунту был совершенно не нужен. Лучше спрятаться, переждать и продолжить движение, когда опасность миновала.

Ночное небо было янтарным, из-за огромного кольца дыма, расходившегося от пушек. Иногда им удавалось заметить, как луна оранжевым полукругом выныривала из полос плотного выхлопа и скрывалась обратно.

Спустя почти три часа после выхода из туннеля, они подошли к гребню, с которого открывался вид на орудия.

Монстры.

Смотреть прямо на них было физически трудно. Последние сорок минут имперцы бродили по пустоши, которая казалась нереальной из-за могучих вспышек, озарявших чёрный горизонт. Они почти перестали обращать внимание на шум, свет и дрожь земли вокруг.

Другое дело – сами орудия. Сполохи огня лишали зрения, оставляя назойливые яркие пятна на обратной стороне век. Ударные волны походили на пощёчины. Казалось, что каждый могучий выстрел разрывает барабанные перепонки. Белтайн сообщил, что импульсы вырубили все вокс-устройства.

Лёжа на склоне у вершины хребта, Гаунт обдумывал свой следующий шаг. Остальная группа собралась у подножья. Он чувствовал нараставшее в душе разочарование. Они подошли так близко, вопреки всем ожиданиям, кроме его собственных, но теперь не могли преодолеть оставшуюся дистанцию.

Всё это напомнило Гаунту один из мифов, которые он читал в детстве, обучаясь в Схола Прогениум. Там говорилось о монстрах, которые были настолько ужасны, что одним лишь своим дыханием или взглядом ослепляли людей и обращали их в камень.

Он развернул свой информационный планшет и достал компас. На данный момент имелся хоть какой-то результат. Они выяснили точное местонахождение осадных орудий. Поскольку других вариантов не было, долг обязывал их доставить эту информацию в штаб. Причём, физически, потому что вокс накрылся.

Гаунт повернулся к Мколлу и сержантам, чтобы на языке жестов выходцев с Вергхаста сообщить им о намерении отступить и возвращаться. Но на полпути произошло кое-что действительно пугающее. Воцарилась тьма и тишина.

Конечно, то была не абсолютная тишина. Теперь стал слышен отдалённый шум яростного наступления. Полной темноты тоже не было: вокруг хватало фоновых огней.

Но пушки перестали стрелять.

Гаунт пополз обратно на вершину хребта. То, что он мог лишь смутно разглядеть раньше, теперь предстало перед ним. Монструозные орудия, установленные на огромные железнодорожные лафеты, направили в небо стволы размером с заводские трубы. Их было семь, как и утверждал Бонин. Дым застилал пространство вокруг них густой пеленой, словно туман, размывая формы и искажая резкий белый свет химических фонарей. Гаунт увидел суетящиеся вблизи орудий фигуры расчётов, крошечные на фоне гигантских пушек. Электрические лебёдки и плоскодонные загрузочные тележки, которые раньше подавали снаряды в автоматические зарядные механизмы, теперь были заняты удалением неиспользованных снарядов и запальных картриджей, освобождая казённики. Некоторые из уже загруженных тележек крепились к замасленному тягачу, который увлекал их прочь по коридору.

— Как думаете, почему они остановились? — прошептал Голке.

— Они стреляли целую ночь, — ответил Гаунт. — Полагаю, что наступил момент, когда стволы раскалились настолько, что необходимо дать им остыть. Бог-Император! Мы, конечно, нашли эти пушки, но что нам теперь с ними делать?

Голке пожал плечами. Даже в бездействии массивные орудия и их проклёпанные стальные приводы выглядели неуязвимыми.

Масло и конденсат капали с огромных опор амортизаторов и оседали блестящими каплями на натянутых тросах вращавшихся лебёдок. Одни только снаряды для этих пушек были выше человеческого роста.

Призраки, несомненно, доказали Голке свою храбрость, упорство и способности, но что они могли с лазерными винтовками или даже взрывчаткой против таких чудовищ?

— Я не думаю, что у нас есть хотя бы шанс нанести им какой-то вред, — сказал Мколл Гаунту, словно читая мысли Голке. — Думаю, я почти наверняка смог бы через фес кинуть полевую пушку или гаубицу, но что касается этих штуковин, я даже не знаю, с чего начать. А их тут целых семь штук.

— Как насчёт боезапаса? — предложил Домор.

Гаунт думал об этом. Никто из них не был подрывником. Навыки Домора, как сапёра, были хоть как-то применимы к стоящей задаче. Несмотря на то, что основным результатом его работы обычно был мощный взрыв, он не хотел впустую провозиться со снарядами или запалами для них.

Они понятия не имели, какие составы и принципы использовали шадикцы, какой был тип взрывчатки и топлива. Устроить большой взрыв они, конечно, могли, но тот вполне мог испепелить их самих, а орудия оставить невредимыми. Кроме того, как они видели, шадикцы куда-то увозили запасные боеприпасы.

Те явно знали о рисках.

— Я думаю, нам стоит остановиться на достигнутом, — сказал Гаунт. — Когда мы доставим координаты в штаб, задача будет считаться выполненной. Полагаю, этим нам и придётся довольствоваться.

— Если мы не можем вывести из строя сами орудия, — внезапно сказал Дорден, — почему бы нам не затруднить их использование?

— Вы о чём это, доктор?

— Их мобильность. Они слишком велики для нас. Так давайте используем их размер против них. Представьте, каково будет передвинуть одну из таких машин без рельсов?

Гаунт усмехнулся про себя. Очевидно, элегантно, просто. Республика построила внушительную систему ширококолейных путей вдоль всей линии фронта, подвела к ним линии обслуживания, снабдила подъездными путями и коридорами для боеприпасов, чтобы осадные орудия можно было перебрасывать с одной огневой позиции на другую.

В некоторых местах, вроде того, которое они сейчас наблюдали, двойная линия разделялась на несколько усиленных веток так, чтобы орудия могли располагаться бок о бок друг с другом. И как раз эта основная двойная линия была их единственным способом покинуть позицию.

— Что там у нас в плане взрывчатки? — спросил Гаунт у Мколла.

— Достаточно, чтобы разнести главную линию здесь и с другой стороны на участке приличной протяжённости.

— Они их отремонтируют, — сказал Голке.

— Разумеется, но сколько времени это займёт, сэр? — парировал Гаунт. — День? Два дня? Кроме того, направлять основной удар конкретно на эту позицию будет бессмысленно, если к тому времени, как случится авианалёт или танковый прорыв, орудия снова будут перемещены. На самом деле, я уверен, у нас нет выбора. Мы должны взорвать линию. А если мы вдобавок обрушим и коридор для подвоза боеприпасов, то помимо того, что им придётся оставаться на месте, они ещё и стрелять не смогут, пока всё не будет отремонтировано.

Голке кивнул. — Как нам это сделать? — спросил он.

Они разбились на четыре группы примерно со взвод каждая. Подразделение Мколла отправится в обход огневой площадки, и заминирует пути к северу от орудий. Гаунт дал ему не больше десяти минут, чтобы занять позицию. Отделение Домора двинулось на восток, чтобы заложить взрывчатку по ходу коридора для подвоза боеприпасов. Аркуда поведёт своих на запад, правее гребня, и разместит заряды вдоль южного участка. Гаунт оставался со взводом Криид и группой Рэглона на гребне в готовности обеспечить огневую поддержку, если что-то пойдёт не по плану.

В идеале взрывы должны произойти практически одновременно, но скоординировать это без вокса было трудно. Гаунт попросил всех сверить часы. Крайний срок — 04.00. К тому времени вся взрывчатка должна быть на месте. В 04.00 командир каждой группы должен запустить красный сигнальный огонь, сообщив о готовности. В ответ Гаунт запустит белый, отдавая приказ подорвать заряды. Если к означенному времени никто не даст красный сигнал, Гаунт будет ждать ещё две минуты, а затем всё равно запустит белый и отступит. Они договорились встретиться в мёртвых землях.

— Помните, — сказал им Гаунт, — если выбор будет между соблюдением сроков и подрывом путей – взрывайте пути. Если понадобится, мы всегда сможем импровизировать. Император защищает, так что служите ему достойно.

До четырёх часов оставалось две минуты. Звуки битвы всё ещё слышались с линии фронта. Команда прикрытия, залегшая на гребне, ожидала в напряжении. Теперь, когда их стало меньше, они чувствовали себя уязвимыми и одинокими.

Белтайн вставил белый сигнальный патрон в свою ракетницу и передал её Гаунту. — Снято с предохранителя, сэр, — сказал он.

— У нас проблема! — перебив Белтайна, зашипела Криид. Гаунт посмотрел туда, куда она указывала. Отряд шадикских солдат, выбегая из примыкавшего с запада окопа, заполнял пространство орудийной площадки. Гаунт насчитал не менее шестидесяти человек. Одетые в длинные пальто и шлемы, с оружием наготове, они стали рыскать между подвижными лафетами пушек и лифтовыми погрузчиками.

«Ищут нас, - подумал Гаунт. — Ищут лазутчиков».

— Оружие на изготовку, — передал он по цепочке. — Ждать моего сигнала.

У некоторых шадикцев были фонари. Двое удерживали на поводках рычащих собак.

Гаунт сунул ракетницу в карман и достал болт-пистолет. Полная обойма. Он вытащил свой силовой меч и положил его рядом на землю.

Остальные Призраки из отрядов Криид и Рэглона снарядили свои Mark III новыми обоймами и присоединили штыки, не забыв перед этим воткнуть их в землю, чтобы скрыть блеск.

Голке и солдаты Банда Сезари приготовили к бою своё огнестрельное оружие.

Ещё минута.

«Ну же, успейте вовремя, все вы, — пожелал Гаунт. — Только бы вы успели».

Неожиданно раздался свисток тревоги. Отряд врага резко сорвался с места и устремился на восток. Гаунт разглядел дульные вспышки и услышал треск выстрелов.

Они направлялись в коридор снабжения, потому что засекли отряд Домора.

— В атаку! — заорал Гаунт. — Первый и единственный! — Команда прикрытия перемахнула через гребень и рванула по склону, открывая огонь на бегу. Отряд шадикцев дрогнул, внезапно попав под обстрел слева. Призраки ворвались в их ряды.

Гаунт оказался в самом центре. Болт-пистолет рявкнул и разнёс вражеского пехотинца на части.

Величественный клинок в руках полковника-комиссара, силовой меч Иеронимо Сондара, подаренный ему в благодарность народом улья Вервун, сверкал синими молниями. Рядом Белтайн на бегу открыл огонь с плеча, прошив яркими лазерными лучами врага, одетого в шинель.

Позади Белтайна Криид направляла своих Призраков в атаку, распределяя их в организованные группы даже в пылу рукопашной атаки.

«Сделать Тону сержантом было хорошим решением», — успел подумать Гаунт.

Секундой позже перед ним очутился шадикский штурмовик, метивший в него зазубренным штыком. Гаунт парировал удар клинком, отрубив переднюю часть винтовки вместе с рукой. Болт-снаряд, пущенный следом, уложил нападавшего.

Огнемёт Луббы взревел и разогнал темноту. Гаунт увидел, как два шадикца заковыляли прочь, с ног до головы объятые пламенем. Хьюлан, Вулли и Колеа сражались спина к спине. Колеа, будто бы вовсе забыл, как работает лазерная винтовка. Он косил врагов примкнутым штыком, срезал их, как стебли кукурузы, и рубил, словно руду в забое.

Вокруг развернулось буйство рукопашной схватки. Голке стрелял из своего револьвера, а когда тот опустел, он подобрал шадикский автомат, упавший на щебёночную отсыпку путей.

Один из бойцов Банда Сезари рядом с ним дёрнулся, когда пули пронзили его тело. Голке развернулся, и компактный автомат затрещал у него в руках, сбивая с ног трёх солдат противника.

— Ещё идут! — закричал Рэглон, перекрывая шум битвы. Гаунт увидел, как другая группа шадикцев высыпала из восточного окопа, на подмогу к первой. В ночи вспыхивали и рвались гранаты.

Отряд Домора был прижат и отброшен первыми взрывами. Они укрылись за стоявшим примерно в двухстах метрах по коридору грузовиком.

— Сэр! — крикнул Белтайн. Гаунт поднял глаза и увидел в небе две гаснущие красные звезды. В суматохе он едва не пропустил сигналы от Мколла и Аркуды.

Две из трёх. Довольно неплохо. Этого должно хватить.

— Выходим из боя и отступаем! — заорал он и выстрелил белой ракетой.

Как только мёртвенно-бледный свет сигнального огня расцвёл над ними, на севере полыхнула горячая жёлтая вспышка, а через несколько секунд — ещё одна такая же на юге.

Группа прикрытия, стреляя на бегу, пробилась вверх по гребню и скрылась в темноте пустоши. После себя они оставляли боковые пути и насыпь главной ветки, заваленные мёртвыми шадикцами.

Гаунт сверил направление, глядя на светящийся циферблат компаса. Они были на месте. — Сверить личный состав! — приказал он Белтайну.

Позади них ночь мерцала жёлтым светом. Главный путь был отрезан с обеих сторон.

Прошло две минуты, и команда Аркуды появилась из мрака. Затем команда Домора, запыхавшись, пробралась к месту встречи.

— Прошу прощения, сэр, — начал Домор, не успев отдышаться. — Мы были почти готовы, когда они атаковали нас. Я пытался вернуться и закончить работу, но было не подступиться.

— Не волнуйся, Домор. Ты сделал всё что мог. Мы оборвали главную транспортную магистраль, это главное. Эти пушки никуда не денутся.

— Но они всё равно смогут вести огонь, потому что коридор снабжения по-прежнему свободен. — От разочарования Домор выглядел жалко.

Гаунт схватил его за плечи. — Ты всё сделал правильно, Шогги. Правда. Ты сделал всё, что мог. И это всё, о чём я просил. Мы останемся здесь и дождёмся группу Мколла, а потом нам предстоит ещё повеселиться, выбираясь отсюда. Хорошо?

Домор кивнул.

Появился Белтайн. — Мы потеряли несколько человек мёртвыми, сэр, но все остальные – по списку. Кроме…

— Кроме?

— Графа Голке, сэр.

Шадикские солдаты рыскали по артиллерийской позиции и толпились возле рельсов, освещая фонарями повреждённые участки. Два огромных кратера зияли на месте путей: по одному с каждой стороны от места дислокации осадных орудий. Ещё несколько солдат, закутанных в свои плотные тусклые шинели и окопные доспехи, неуклюже двинулись на юг по коридору, осматривая тела. Один из них, обнаружив между шпалами наполовину заложенные заряды, вызвал офицера.

Граф Голке притаился за каретками тележки для боеприпасов, всего в двадцати метрах от вражеских солдат. Он наблюдал, как те стояли вокруг и перерезали провода, соединявшие взрывчатку, снимая её с рельсов. Офицер махнул рукой, отдавая приказ отправить отряд из десяти человек для проверки тележек.

Солдаты приблизились с винтовками наготове, свет фонарей отражался от их шлемов и штыков.

Голке, хромая, обошёл тележку сзади. На самом деле это была сцепка из трёх вагонеток, наполненных запальными картриджами, ожидавшая пока следующий локомотив отбуксирует её к бронированным складам.

Голке вскарабкался на среднюю вагонетку. Его травмированное бедро сковывало движения. Он поморщился и закряхтел.

Пулевое ранение в грудь сильно усложняло задачу.

Он забрался наверх и сел между обоймами канистр. Он улыбался. Вернувшись в Покет и пройдя через него, он встретился лицом к лицу со своими демонами. Победа была близка как никогда. Это было его долгом.

То, чего ему не удалось добиться как командиру, он сделает как солдат.

Теперь вражеские солдаты окружали тележку. Он слышал, как голоса приближались. Один из них крикнул, обнаружив следы крови Голке.

Голке услышал ещё несколько выкриков и топот ботинок по ступенькам металлической боковой лестницы.

Голоса шадикцев. Голоса врагов.

Голке подумал: «Вот бы вся война была такой же простой, как сейчас».

Он закашлялся, и кровь брызнула у него изо рта, стекая по подбородку. Снова послышался крик, кто-то услышал кашель. Голке узнал лязг передёрнутого затвора.

Он достал бомбу. Ему удалось добыть всего одну из тех, что команда Домора прикрепила к рельсам. На большее не было времени.

Он не до конца представлял, как она работает, но наверху был бумажный язычок, по-видимому, соединённый со взрывателем.

По корпусу вагонетки загрохотали шаги. Шадикский солдат появился из-за массивной обоймы справа и закричал, увидев лежащего Голке.

Он даже успел вскинуть винтовку.

— За Императора, — сказал Голке и выдернул предохранительную ленту.

Заряд сработал. Обоймы с канистрами разлетелись на куски. Сдетонировали запальные картриджи. Взрыв на мгновение осветил долину. Стометровый коридор снабжения и земля вокруг него исчезли в гейзере пламени.