Пункт выдачи № 13

Допрос (1)

— Ну и куда мы попали? Где мы?

— Это котельная, — лениво произнес Касьян, — наша, добро пожаловать в Район Первого Разреза

— Что?

— Ничего. На самом деле не первого, но звучит сильно, людям нравится.

Мы стояли на фоне темного неба, тусклых фонарей, большие тени, я и окружавшая меня охрана с крестами вытатуированными на лицах. Касьян и новый чёрт теснились позади.

Я никогда здесь не был, поэтому немного осмотрелся пока меня не втолкнули внутрь.

Снаружи котельная выглядит заброшенной и забытой временем. Здание, скрытое в тени старых деревьев и заброшенных складов, стоит будто мрачный монумент прошлого. Его стены когда-то были кирпичными, но теперь облупленная штукатурка обнажает черные следы копоти. Узкие окна забиты досками, а где-то между трещинами ползет ржавчина, как язвы, разъедающие строение. На крыше едва держатся старые дымоходы, из которых иногда валит густой серый дым, напоминающий о том, что внутри еще что-то живет. Входная дверь скрипит, как будто давно не открывалась, но сегодня ее приоткрывают, словно ждут нового гостя.

Меня уже ведут нежно под руки, как невесту на алтарь или куда их там ведут. Голодная дверь котельни открывается как огромная пасть.

Я стою на пороге, а холодный воздух вокруг кажется плотнее, заставляя сердце замедлиться в предчувствии того, что ждет внутри.

— Ну, заходи, курьер, — шепчут негромко. Остается только не сопротивляться и надеяться на адекватность этих особей. Нужно было в охрану идти работать, там смертность ниже, чем на пунктах выдачи.

В пыльной темноте подземной котельной городского района, медленно вращаются массивные ржавые вентиляторы, издающие гулкие стоны, словно призраки в углублениях стен. Где-то в углу тускло мерцает свет из полуразрушенного фонаря, его ледяное сияние едва освещает стены, облепленные каплями влаги и паутинами. Воздух пропитан запахом масла и гари, смешанным с неопределённой гнилью. Тёмные трубы, покрытые коррозией, простираются вдаль, словно жилища зловещих существ, скрывающихся в недрах города.

Мы прошлись по коридору вытирая пот со лба, я больше изнывал от страха, чем от жары. Поворот налево и небольшая железная дверь. которая привела нас в зал, набитый дровами, ветками, макулатурой в ящиках, также стояли ящики с углем и бочки. На стене напротив печи с циферблатами, экранами и инструкциями над ними.

Посреди зала стоит одинокая человеческая фигурка. Голова опущена, руки за спиной сомкнулись в единую цепь, ноги подрагивают.

— Сюрприз, — печально произносит фигура. Касьян негромко хмыкает. Охранник слева хрустит костяшками.

— Так и не покатался на драндулете, — говорю уже я, осматриваясь, — может и не придется. Я заметил твоего «коня», припаркованного на улице, так что сюрприза не вышло. Я знаю, что волки своё не бросают…

— Яцек никого не бросал, — Касьян обходит меня и приближается к парню, — он скорее предал своих.

— Я бы никогда, — начинает тот оправдываться, но волосатый только поднимает руку и тот замолкает.

— Касьян Мудрый разберется, тем более у меня как раз вовремя гостит старый друг, который заинтересовался происходящим на Районе.

Шелест проходит слева, как мягко опустившаяся на пол занавеска. Существо по имени «Морфеус» проплывает мимо меня, значит не приснился.

— Морфеус, — говорит он, — для друзей легкий сон включающий немного любви, а для врагов безумный кошмар, который заканчивается смертью.

На последних словах он оглядывается на меня и кивает. Я не знаю, что ответить и скручиваю кукиш за спиной, на всякий случай. Тяжелый взгляд у него, гнетущий и расслабляющий одновременно. Лучше в глаза не смотреть.

— Где пленник? — спрашивает Касьян у паренька, тот краснеет и опускает голову, но рукой показывает вбок. Не на меня.

Я пробую сказать, что я вообще-то здесь или может мне вообще выйти, но здоровяк слева хватается за плечо, как за ремень безопасности и больно сжимает. Там еще одна дверь, маленькая каморка где обычно спят кочегары и оттуда выезжает стул на колесиках, который катит смутно знакомый персонаж.

На стуле крепко связан с помощью веревок и скотча едва узнаваемый Федька Крюков со следами побоев на лице. Наверняка появятся синяки на месте этих опухлостей и будет страшно болеть лицо завтра, если оно для него конечно наступит.

Крышка стула увеличена с помощью двух трубок, которые согнуты под углом образуя ручки. Да и вообще поработали со стулом надежно, будто готовили заранее для допросов или уже использовали раньше. В сидении даже вырезана дыра в которую пленник время от времени проваливался, можно развести огонь, чтобы пытать медленно или бить палками чтобы быстро.

В любом случаем пока стул был только один, для меня не предусматривался или я сяду следующим. Ну и не будем исключать печки, которые только и ждут свежего топлива.

Щелкнули ножки и Федя Крюков теперь таращил глаза на Касьяна. Точнее одним глазом на него, а вторым на меня. Во рту у парня был кляп, наскоро сооруженный из тряпки, и Федька только мычал и обливался потом.

— Вот так лучше, — сказал Касьян, — почему ты оставил волчонка одного?

Мужчина стоявший за спинкой кресла запыхтел и исподлобья глянул на меня, будто обвиняя в том, что его сейчас о чем-то спрашивают. Я и не выдержал. Не могу молчать когда на меня так смотрят.

— Гарри, привет! Ты чай успокаивающий выпил, а то что-то не в форме сегодня?

Касьян оглянулся и развел руками:

— Что?

— Гарри у нас вспыльчивый, — продолжил я, — лучше его не злить. Хороший дядька, но импульсивный.

Касьян еще больше развел руками и меня вдруг скрутили, так что спина затрещала, усадили на пол и немного подержали головой в пол, упираясь коленом в позвоночник.

Потом отпустили и я выпрямился, тяжело дыша, но подняться не разрешили, так и остался сидеть на коленях.

-Полегче, — сказал Касьян, — все-таки коллега. С нормальной части города. Просто надо молчать Игорь, когда тебя не спрашивают. Подчёркиваю, сейчас тебе нужно молчать.

Опять прошелестел разрезаемый воздух. Морфеус взял меня за подбородок и хотел всмотреться в глаза, но я такие трюки уже не попадаюсь и резко глаза закрыл.

— Ложки нет, — сказал как можно громче и наглее.

— В моём царстве он также много говорил, хоть и с нотками страха.

Шелест удалился и я рискнул открыть глаза. Двое уже сосредоточились на парне-оборотне, который боялся, но страха не показывал.

— Может нам Яцек прояснит, что происходит? Почему когда все ищут похитителя детей, ты вместе с обычным спасаешь его? Используешь свои способности, свой транспорт, чтобы вывезти эту тварь из поля нашей деятельности? Да еще и Дядю Гарри хотел втянуть. Хорошо, что он позвонил мне, пока всё не зашло дальше чем нужно.

— Ясно! -крикнул я в их сторону. В голове гудело, так что я еле себя сам слышал — приходилось повышать голос. — А говорили, что особенные! Такие же…

Ударили по затылку ладонью, так что чуть язык не прикусил и речь не смог закончить.

— Сейчас не твоя очередь, — уже накаляясь сказал Касьян. Пироман ухмыльнулся злорадно.

— Льва сонного не буди, — подтвердил Морфеус мягко.

Крюков только глазами моргал, полными слёз, а паренек голову опустил и на меня не смотрел.

— Ещё раз меня ударишь, — я посмотрел на левого охранника и тот отшатнулся, — пожалеешь, нечисть.

Необдуманные слова как выстрел из ружья уже не вернешь в ствол. Повисла тишина. Я напрягся в ожидании удара и сверлил глазами лысого. Тот медленно поднял руку и сжал её в кулак. Он даже повеселел, будто встретил что-то о чем мечтал и стоило только протянуть руку.

— Попробуй только, — сказал я сквозь зубы, ожидая, что прилет из-за спины.

— Хватит, — сказал Касьян резко. Намного резче, чем только что говорил со мной. — Мы не избиваем пленных… В отличии…

Здоровяк улыбнулся во всю ширь боксерской морды и руку убрал, но перед этим пальчиком мне погрозил. Хотелось парировать, про грязь, которую нужно вычищать из-под когтей, но я смог промолчать. Наглеть не нужно.

— Вот так, — сказал Касьян, — не только ты воевал Игорь.

Я опять промолчал. Но так хотелось парировать про «можем еще раз показать». Молчи, глупый, молчи.

— А теперь к нашим отпрыскам. Яцек, ты так и не ответил. В чем дело вообще? Ты ведь знаешь, что твоя сестра тоже похищена? Как ты мог это сделать?

Мне было действительно интересно услышать, что он ответит и забыв про крестоносца я смотрел на парня, который медленно поднимал голову. Все замерли в ожидании ответа, даже Федя перестал мычать и прудить в штаны.

— Я поверил «обычке», — наконец ответил он и расправил плечи, — никого я не предавал. Этот дурак кроме своих могил не знает ничего. Не мог он детей украсть.

— Да почему?

— Потому что я верю дяде Игорю. Потому что он так сказал. Это не тот, кто нам нужен.

— Морф, можно тебя попросить?

Тот не заставил себя ждать, а я увидел то, что проделывали со мной, но теперь со стороны. Нечистый скользнул к парнишке и так быстро, что даже он со своими волчьими инстинктами не успел отреагировать. Длинные холодные пальцы приложились ко лбу паренька и он моментально закатил глаза и осел на землю. Морфеус ловко подхватил его и уложил брёвнышком, а вокруг уже свистели ветра.

Я сначала подумал. что это у меня последствия удара свистят, может контузия фляги, но сначала заметил одну тень, потом вторую и завертел головой. Не сразу поймал их, но длинные острые, прозрачные тени летали вокруг, кружили рядом с нечистым, вгрызались в голову спящего парня, вылетали сквозь глазницы и бросались в сторону. Жутко выглядела вся эта магия, но Яцек не страдал, он будто спал, устав после работы, только что откушав плотного ужина и опрокинув сто грамм хорошей настойки. Он спал и видел сны, перебирая губами что-то говорил и широко, искренне улыбался.

Как черная тень кошмара после тяжелой водки в плохой компании нечистый склонился над ним и ухо приложил к губам, будто хотел чтобы его чмокнули. Яцек говорил и говорил, улыбался и говорил.

— Что там? — не выдержал Касьян.

— Он верит, — в меня ткнули пальцем, — он действительно этому обычному верит. Искренне.

— Но ведь это не значит, что это правда?

— Нет, догадливый Касьян. Не значит. Но тебе оборотень не врет. Он уважает этого обычку. Он служит ему как преданный солдат своему генералу.

— Но и генералы ошибаются, — кивнул Касьян.

— Так точно.

Они повернулись ко мне почти одновременно.

— Я не ошибаюсь.

Тишина и только смотрят. Касьян задумался. Второй только сверлит своими лупалками. В военное время за такой наглый взгляд словил бы между рогов.

— Хоть я и не генерал.

— Давай в психа заглянем?

Морфий задумался. Посмотрел на привязанного к стулу Федю, тот завыл и затрясся с утроенной силой.

— Каково можется таково и спится, да?

Федя заплакал и захрипел.

— Не верю я ему. Не скажет он. В сон нужно идти, глубину смотреть. Кто хочет много знать, тому надо мало спать.

— Что это значит, друг?

— Не пойду я в его сон. Боязно мне. Старый стал, могу не выбраться. Ты посмотри на него, Кас, что у этой обычки может быть в голове? А что он скажет, так не поверю я — обманет, если из этих.

— Так давайте я зайду!

Они опять повернулись ко мне.

— Что ты сказал?

— Нырну. У нас так называется. В сон вместе с допрашиваемым войду. Осмотрюсь и вам расскажу. А если что меня в транс погрузишь и опять поспрашиваешь.

— Так ты умеешь? Уже делал такое? — спросили они одновременно. Я сделал паузу для эффекта и медленно, но важно кивнул.

— Было дело. Освободите, продемонстрирую.