Путеводитель по расистской Америке

Остерегайтесь законов

Живете ли вы в Соединенных Штатах постоянно, или только посетили страну на время, вы должны остерегаться множества законов, создающих гражданство второго разряда на основе дискриминации по признаку национальности, политических убеждений, расы или пола.

Не позволяйте убаюкивать себя словами Декларации независимости о том, что «все люди созданы равными». В США этот документ по существу не имеет никакого значения.

Конституционную гарантию равенства всех перед законом также не рекомендуется слепо принимать на веру, учитывая большое количество дискриминационных законов, находящихся в полной силе и действии. Их соответствие конституции либо никогда не проверялось, либо же, в тех случаях когда такая проверка производилась, суды признавали, что эти законы не являются дискриминационными.

Для гражданства второго разряда характерно, что дискриминационные правила формулируются в законах открыто только в редких случаях, как это имеет место в законах об иммиграции и о правовом положении американских индейцев. Чаще всего правовая дискриминация преподносится под видом заботы о ее жертвах или «специальной их охраны». Но вы без труда убедитесь в том, что при отсутствии каких-либо позитивных гарантий равенства граждан в органическом законе страны подобные, якобы охраняющие личность, законы служат целям дискриминации.

Легко заметить, что такая маскировка сильно отличается от методов, применявшихся в Европе, в частности при нацистском режиме. Нюрнбергский кодекс открыто лишал евреев гражданских прав. Они были лишены права голоса, так же как и права занимать публичные должности. Евреев лишили также возможности заниматься такими видами деятельности, как юриспруденция, медицина, журналистика, гражданская служба и сельское хозяйство. Правда, евреев привлекали к отбытию трудовой и воинской повинности, но было запрещено использовать их в качестве офицеров. После июля 1943 г. евреи могли делать покупки только один раз в неделю, но было запрещено продавать им белый хлеб, яйца, масло, газеты, телефонные аппараты и радиоприемники и допускать их в общественные увеселительные места.

В соответствии с Нюрнбергским кодексом лица на половину или на четверть еврейского происхождения считались мишлингами соответственно первой и второй степени. Евреям и мишлингам' было запрещено вступать в брак с «арийцами». Евреи были обязаны носить на виду эмблему в виде звезды Давида и удостоверение личности, в котором мужчины обозначались именем «Израиль», а женщины — «Сара».

Законы США об иммиграции, правила Бюро переписи Соединенных Штатов и законы 29 штатов, запрещающие браки между лицами, принадлежащими к различным расам, не менее подробны, чем Нюрнбергский кодекс, а в вопросе определения «расовой чистоты» зачастую еще придирчивее, но при всем этом правовая дискриминация, с помощью которой создается гражданство второго разряда, чаще всего маскируется, хотя, как уже указывалось, Ку-клукс-клан и родственные ему группы ведут агитацию за ясное и откровенное признание того, что расовая дискриминация является национальной политикой США.

Однако в основе создания гражданства второго разряда в современной Америке лежит не только и не столько законодательная, сколько административная деятельность. Равноправие если и имеет место, то скорее на бумаге, чем в жизни. Вы можете быть равны с любым другим человеком перед законом, но не перед лицом правосудия. Дискриминационная практика перекочевала в значительной степени из кодексов в административные учреждения.

Большинство правовых институтов, утверждающих господство белых, возникло в поспешной законодательной деятельности, последовавшей вслед за провалом политики Реконструкции. Многие из изданных в это время законов после долгих препирательств были отменены как дискриминационные только для того, чтобы быть замененными другими законами, внешне не дискриминационными, но чрезвычайно легко поддающимися применению в целях дискриминации.

Все это ведет к тому, что лицо, подвергшееся дискриминационному преследованию на основании такого закона, может добиться пересмотра решения в свою пользу при условии, если оно имеет возможность истратить на это крупную сумму, но самый закон останется при этом непоколебленным.

Тот факт, что применение закона находится почти исключительно в руках белых, имеет для 15 миллионов американских негров особое значение. В США фактически отсутствуют судьи негры, а присяжные заседатели подбираются по расовому принципу. В районах сегрегации, где живет 10 миллионов американских негров, за все время в качестве присяжных было привлечено только несколько сот человек. Даже в Нью-Йорке фамилии негров, попадающих в предварительные списки присяжных, сопровождаются краткой пометкой «цветн.», и дальнейший отбор по месту жительства производится так, чтобы обеспечить «подходящий» состав жюри.

За последние годы Верховный суд США отменил несколько обвинительных приговоров, вынесенных в отношении негров присяжными, подобранными только из белых. Но чаще всего при новом рассмотрении дела небольшое число негров, предварительно намеченных в присяжные, подвергается «мотивированному» отводу обвинением из состава жюри. Та же процедура обычно применяется и в федеральных судах.

Так и получается, что хотя в большинстве судов Америки красуется надпись «Равный для всех суд», но тем, кто считается гражданином второго разряда, приходится преодолевать очень большие затруднения, чтобы добиться правосудия.

Нельзя также забывать о влиянии Ку-клукс-клана на отправление правосудия. Эта организация не без успеха принимает специальные меры, чтобы завербовать судей. Когда суд разбирает дела лиц, которых Клан относит к гражданам второго разряда, Клан заполняет своими сторонниками зал судебного заседания, для того чтобы побудить судей и присяжных вынести обвинительный приговор.

С другой стороны, между куклуксклановцами существуют условные тайные знаки для того, чтобы, когда они попадают в суд в качестве обвиняемых, их «брат по клану», оказавшийся в судейском кресле или на скамье присяжных, мог принять меры к их освобождению. Когда клановцам удается захватить в свои руки контроль над отправлением правосудия в какой-либо местности, они обычно хвастливо заявляют, что они «проклуксовали» эту местность. Примером такого «проклуксованного» района является Рокдейл, графство в штате Джорджия, куда куклуксклановцы окрестных районов доставляют свои жертвы для избиений и линчеваний.

Неравноправное положение негров перед судом проявляется особенно резко в решениях по некоторым видам преступлений. Так, например, тысячи негров были подвергнуты смертной казни по обвинению в изнасиловании белых женщин, ив то же время в США не было случая, чтобы белый был казнен за изнасилование негритянки, несмотря на то, что именно этот вид преступления распространен очень широко. Когда по делу семи негритянских юношей из Мартинсвилля (Виргиния) и по делу Вилли Магки (Миссисипи) Конгресс борьбы за гражданские права обратился в Верховный суд США по поводу нарушения конституционных гарантий равенства перед судом и законом, Верховный суд отказался вмешаться в эти дела, и смертные приговоры были приведены в исполнение.

Расовая дискриминация в этой области дошла до такой степени, что, подмигивая белой женщине, заговаривая с ней или даже просто глядя на нее, негр подвергает себя смертельной опасности. Так, 44-летний сельскохозяйственный рабочий из Северной Каролины Мак Ингрем был приговорен к двум годам каторги по обвинению в «нападении на женщину» только потому, что, как было сказано, он «глазел» на Вилли Джен Босвелл, десятилетнюю белую девочку, когда проезжал мимо нее в автомобиле на расстоянии 75 футов. Когда Ингрем «осмелился» обратиться в суд с апелляционной жалобой, его дело пошло на пересмотр уже по более серьезному обвинению в «нападении с намерением изнасиловать». Это уже могло окончиться смертным приговором. Только после вмешательства Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения и передачи в связи с этим дела в Верховный суд штата Ингрему удалось вырваться на свободу.

В течение марта 1953 г. в Северной Каролине разыгрались события, которые боевой прогрессивный орган «Фридом» (издаваемый Полем Робсоном и Луисом Бернхемом) назвал «фестивалем убийств». После того как Верховный суд США решил (при трех судьях, оставшихся при особом мнении), что нет «ничего противоречащего закону» в факте устранения негров из состава присяжных, выносящих обвинительные вердикты, четверо негров были умерщвлены в газовых камерах.

Хотя «жестокие и необычные» наказания за совершение преступлений и запрещены конституцией, негры, как правило, подвергаются в американских тюрьмах гораздо более жестокому обращению, чем белые. Сейчас цепи не применяются; негров приковывают к железным брусьям длиной в три фута. В карцеры, которые широко используются в южных штатах, попадают главным образом негры. Карцеры, предназначаемые для одиночного заключения, расположены на солнцепеке и почти никогда не имеют вентиляции. Так, закон, принятый во Флориде в 1942 г., разрешает использовать карцеры размером семь на семь футов, которые в дневное время разделяются пополам перегородкой, после чего заключенный оказывается стиснутым до такой степени, что не может сесть. За год до этого в Джорджии в такой карцер на 10 часов были заключены 22 негра.

«Выпустите нас, мы умираем!» — кричали они. Когда карцер открыли, один негр был мертв, а все остальные были без сознания. Начальник тюрьмы заявил, что он «весьма сожалеет о случившемся».

Положение не меняется, хотя факты обнаруживаются редко. В 1952 г. большое жюри, состоящее из возмущенных граждан, обвинило четырех служащих тюрьмы во Флориде — Лимана Пэрриша, Клайда Маркхема, Джеймса Уолкера и Альбера Беллота в «чрезмерно продолжительном» содержании заключенных в карцерах, а также в избиениях и истязаниях, в результате чего заключенные «были изранены и на их телах были синяки и кровоподтеки».

Тюремный режим настолько ужасен, что за последние годы среди заключенных имели место случаи волнений, во время которых они наносили себе увечья — переломы конечностей или перерезали себе сухожилия, чтобы избежать истязаний во время работы. В штате Джорджия начальник тюрьмы заставил искалечивших себя людей сидя работать в каменоломнях, несмотря на то, что их ноги были еще в гипсовых лубках.

«Пусть усвоят, что ломать себе ноги — невыгодно», — объяснил он.

Как уже говорилось, полиция в Соединенных Штатах склонна считать, что темный цвет кожи является лучшим доказательством намерения совершить преступление. Этот же признак приводит полицию к убеждению, что она вправе безнаказанно избивать тех, у кого кожа темного цвета. Так называемый метод третьей степени, практикуемый для получения «признаний» даже от невиновных путем избиения их дубинками и резиновыми шлангами, применяется американской полицией к неграм, пуэрториканцам и иным темнокожим чаще, чем к другим группам.

По конституции в обязанности Федерального бюро расследований входит выявление всех случаев, когда полиция допускает жестокости, а министерство юстиции обязано возбуждать судебное дело. Но судебные дела против полиции не возбуждаются. Долгое время существовало молчаливое соглашение, в силу которого федеральные власти предоставляли полиции свободу действий в избиении и истязании заключенных. Наконец 11 июля 1952 г. оно было формально закреплено на конференции, созванной в Нью-Йорке у окружного прокурора Соединенных Штатов Майлса Ж. Лэйна. Соглашение имело место между помощником генерального прокурора США по гражданским делам Джеймсом Е. Макинерни, заместителем полицейского комиссара Нью-Йорка Фрэнком Фритенским и главным инспектором Конрадом X. Ротенгастом, причем двое последних действовали от имени полицейского комиссара города Джорджа П. Монахена.

Через 19 дней после этой тайной встречи Макинерни довел до сведения руководителя секции гражданского права ФБР А. Б. Колдуэла следующее:

«Мне предложено обращать впредь особое внимание на указанные нарушения гражданских прав, совершаемые должностными лицами в ряде районов метрополии до начала формального следствия. Это вызвано необходимостью принять меры к устранению вредных влияний на нормальные взаимоотношения между нашим департаментом и другими федеральными органами юстиции и полиции».

Макинерни открыто признал наличие договоренности, полицейский комиссар Монахен отрицал ее, а мэр Винцент Импеллитери требовал, чтобы расследование этого вопроса происходило при закрытых дверях. Председатель муниципалитета одного из пяти районов города Робер Ф. Вагнер сокрушался по поводу того, что «московское радио растрезвонит повсюду, что мы здесь в Нью-Йорке узаконили право линчевания».

Раскрытие этого сговора в 1953 г. совпало с ростом полицейского произвола в Нью-Йорке. Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения получила более ста жалоб на жестокое обращение, но только в двух случаях ей удалось добиться привлечения виновных к дисциплинарной ответственности. Тысячи других жалоб были зарегистрированы Конгрессом борьбы за гражданские права. (С деталями можно ознакомиться в петиции, озаглавленной «Мы обвиняем в геноциде», поданной в Организацию Объединенных Наций и опубликованной Конгрессом борьбы за гражданские права.)

Установка на холодную войну во внешней политике (в надежде отсрочить таким образом экономическую депрессию в США) сопровождалась внутри страны кампанией, имевшей задачей свести рабочий класс Америки на положение граждан второго разряда. Эта кампания осуществляется путем повышения привилегий класса собственников (например, с помощью налоговой политики) и путем уничтожения прав, завоеванных рабочим классом.

Содержащиеся на бумаге утверждения о равноправии рабочих и промышленников представляют собой фарс. Это только внешняя, показная сторона существующего в действительности неравенства. Это было признано приФранклине Д. Рузвельте, следствием чего и явилось издание национального закона о трудовых отношениях (закон Вагнера), имевшего целью защиту права рабочих свободно, без вмешательства предпринимателей объединяться в союзы и объявлять забастовки. Но в наши дни закон Тафта — Хартли обеспечивает «равное право» предпринимателей разгонять союзы и запрещать стачки, возвращая таким путем американский рабочий класс к его прежнему дорузвельтовскому положению граждан второго разряда.

Точно так же как «охранительное» законодательство имеет целью облегчить возможность эксплуатации женщин, американских индейцев и других, так и гонка вооружений в период холодной войны и «охота за ведьмами» в области внутренней политики направлены против народа. При этом истинные цели скрываются старыми и испытанными лозунгами «защиты народа» от вымышленных внутренних и внешних врагов.

Но законодательство — только одно из средств, которые применяются в этой ожесточенной войне против рабочего класса; в ход пущено все: постановления административных органов, решения судов, полицейские расследования, запугивания, выдача убийственных характеристик и необузданный террор. При помощи этих средств миллионы американских граждан оказались переведенными в разряд граждан второго сорта скорее по соображениям политическим, чем по физическим признакам. В этом искусственно подогреваемом истерическом разгуле реакции было забыто, что американская республика основана народом, отказавшимся следовать предписаниям европейской ортодоксии.

С целью подготовки генерального наступления на права рабочего класса был издан закон Смита объявивший преступлением «тайный сговор с целью пропаганды» насильственного свержения правительства (так весьма кстати оказалось забытым указание Декларации независимости о том, что народ не только вправе, но и обязан ниспровергнуть правительство, которое перестанет выполнять его волю).

К концу 1954 г. около 50 руководителей коммунистической партии были приговорены к тюремному заключению по закону Смита. Их судили не за совершение каких-либо насильственных действий, а за то, что они якобы принимали участие в заговоре с целью пропаганды насильственного свержения правительства. Кроме этого, двое были брошены в тюрьму по обвинению в принадлежности к коммунистической партии.

В законе Смита есть параграф, гласящий, что принадлежность к коммунистической партии является преступлением. Но это обвинение не было предъявлено на процессе руководителей компартии. Аресты по этому параграфу начались во второй половине 1954 г.

Особое значение этот факт приобретает в свете того, что история Америки не знает ни одного случая запрещения какой-либо организации и даже нацистский германо-американский бунд продолжал свою деятельность во время войны против держав оси.

Следующим звеном в этой цепи явился так называемый закон Маккарэна о контроле над подрывной деятельностью, предусматривающий строительство целой сети концентрационных лагерей. Для начала пять лагерей, рассчитанных на 15 тысяч человек, уже готовы были принять своих первых «жильцов». Этот закон дает генеральному прокурору и назначенным им агентам право по своему усмотрению арестовывать и заключать в концентрационный лагерь на неопределенный срок любого человека, которого они считают «способным совершить» акт саботажа. Этот закон вступает в силу автоматически с момента объявления президентом чрезвычайного положения. Закон Маккарэна, беспрецедентный в истории американской юриспруденции, лишает граждан гарантированного им конституцией права требовать суда присяжных, подрывает конституционную гарантию «Хабеас корпус акта», гласящую, что всякое лицо презюмируется невиновным, пока не будет доказано противоположное.

Обычно такого рода меры применялись империалистическими державами для подавления своих «цветных» колониальных подданных.

В 1954 г., например, английский администратор Кении откровенно заявил репортерам: «Мы заключаем туземцев в концентрационные лагери не за то, что они сделали, а за то, что они могут сделать». Этот же самый принцип положен в основу закона Маккарэна о заключении в концентрационные лагери прогрессивных американцев реакционными американцами.

Итак, второразрядному гражданину вовсе необязательно совершить преступление, чтобы угодить в концлагерь на срок, который пожелает назначить генеральный прокурор. Достаточно, чтобы генеральный прокурор или один из его агентов «признал», что, если не изолировать этого гражданина, он может совершить что-либо предосудительное.

Губернатор Техаса Аллан Шиверс предложил казнить всех коммунистов на электрическом стуле.

Это предложение было кульминационным пунктом пропаганды, проводившейся уже в течение нескольких десятков лет реакционными силами. Любопытно, что первоначальный проект закона о контроле над коммунистами 1954 г. был внесен либеральными конгрессменами, которые рассчитывали тем самым опровергнуть обвинения в том, что они потворствуют коммунистам. Демократы и республиканцы, господствующие в конгрессе, ухватились за этот проект, соревнуясь, какая партия внесет поправки, предусматривающие наиболее репрессивные меры. Закон, принятый в атмосфере паталогической истерии, лишает коммунистическую партию и, что еще знаменательней, профсоюзы, «находящиеся под ее влиянием», всех прав и привилегий, которые они имели в качестве легальных организаций. Не только действительные члены партии, имеющие партийные билеты, могут быть подвергнуты наказанию, но и каждый, кто сознательно общается, советуется, работает или в какой-либо иной форме сотрудничает с членами компартии, способствуя осуществлению ее программы.

Цель этого закона заключается в том, чтобы загнать компартию в подполье и, что еще важнее с точки зрения уоллстритовских инициаторов этого закона, обезглавить профсоюзы, оставшиеся верными прогрессивному руководству.

В сорока из сорока восьми штатов США давно существовали расплывчатые законы против так называемых «мятежных» действий. Эти законы время от времени использовались для всяких неблаговидных целей, в том числе и для заключения в тюрьму организаторов забастовок. За последнее время все большее число штатов, неудовлетворяясь, видимо, репрессиями федеральных органов власти, бросает в тюрьму коммунистов якобы за нарушение местных законов против «мятежных» действий. Когда в 1954 г. Верховный суд США признал недействительным приговор, вынесенный Стиву Нельсону по обвинению в нарушении закона штата против «мятежных» действий, в конгресс было внесено предложение объявить действительными все законы штатов против «мятежных» действий независимо от того, какое решение Верховный суд вынесет по каждому отдельному делу. И это несмотря на то, что в конституции ясно указывается, что ни один штат не может ввести закон, противоречащий конституции.

Другим проявлением стремления низвести прогрессивные элементы до положения граждан второго разряда могут служить все более частые случаи присуждения их к максимальному наказанию за мелкие нарушения законов. Этот вид дискриминации, давно знакомый расовым меньшинствам в США, только сравнительно недавно стал применяться против политических меньшинств. В 1954 г., например, судья города Кливленда Уолтер Уанамейкер, приверженец Маккарти, приговорил Фрэнка Хашмолла, заподозренного в принадлежности к коммунистической партии, к десяти годам тюремного заключения за то, что он зарегистрировал свой автомобиль на чужое имя. В то же время Уильям Сноуден из Акрона (не коммунист) за неправильную регистрацию двадцати грузовиков был всего лишь подвергнут штрафу в пятьдесят долларов.

Органы федерального правительства и правительства штатов располагают и другими средствами низведения политических меньшинств в положение граждан второго разряда. Одним из них является так называемая «присяга в лояльности», объявленная необходимым условием для получения и сохранения должности на государственной службе. За последние семь месяцев 1953 г., по сообщению комиссии по делам гражданской службы, 2127 человек было уволено с государственной службы по соображениям государственной безопасности на основании постановления о «присяге в лояльности». Руководство демократической партии, имея доказательства того, что многие из этих увольнений были осуществлены с целью заменить служащих-демократов республиканцами, настояло на оглашении статистических данных, и оказалось, что 1045 человек были уволены на основании порочащих их сведений — за болтовню, алкоголизм и т. д.; 605 человек — за мелкие или крупные уголовные преступления, совершенные в прошлом; 194 человека — за половые извращения; и только 383 человека обвинялись «в подрывной деятельности, общении с подрывными элементами или в принадлежности к подрывным организациям» (к «подрывным» элементам правительственные чиновники в США относят не только коммунистов, но и всех лиц, входящих в организации защиты гражданских прав, защиты мира, негритянского труда, национальных меньшинств или в другие подобные организации, которые, как считает правительство, контролируются коммунистами).

Председатель комиссии по делам гражданской службы Филипп Янг, отвечая на вопросы в сенатской комиссии по делам гражданской службы, заявил под присягой, что «он не может сказать, что все 383 человека были коммунистами или подрывными элементами».

«Не говоря о числе и причинах увольнений, — писала газета «Нью-Йорк таймc», — было выявлено, что так называемые досье лояльности содержат всякого рода анонимные письма и сведения, полученные по слухам, неподтвержденные фактами материалы и показания, данные под присягой».

Подлинное назначение «присяги» как средства создания граждан второго разряда особенно ярко проявилось во Флориде, где присяга, которую обязаны принимать все государственные служащие (включая учителей), как белые, так и негры, содержит, помимо обычных вопросов, дополнительный: «Поддерживаете ли вы законы штата о расовой сегрегации? Если нет, то почему?»

Однако как ни далеко заходит подавление американских граждан при помощи законов и постановлений, еще в большей степени права американских граждан попираются официальными расследованиями. Проводимые обеими палатами конгресса, законодательными органами многих штатов и специальными учебными заведениями, эти расследования внесли много нового в средневековую практику инквизиции.

Иногда эти расследования проводятся в строгой тайне, как когда-то в «звездной палате», но чаще они происходят открыто (при ослепительном свете юпитеров) и транслируются по телевидению. Стремясь к саморекламе, эти самозванные «комиссии по расследованию» установили такой террор, какого в Америке не было с тех пор, как перестали сжигать на кострах ведьм.

Не раскрыв, по существу, ни одного дела, которое можно было бы передать в суд, инквизиторы заявляют теперь, что их основной функцией является «разоблачение». Это слово — лишь ширма. Их истинная цель состоит в том, чтобы опорочить и подвергнуть экономическому линчеванию неугодных им лиц. Имена людей, представших перед одной из таких комиссий по расследованию или обвиненных ею, буквально втаптываются в грязь. Люди эти, как правило, теряют работу и их имена заносятся в черные списки, что лишает их возможности получить работу и в будущем. Таким путем они низводятся на положение граждан второго сорта, даже если предъявленные им обвинения и не подтверждаются.

Всем известны безумства этой современной инквизиции. Безумие это достигло своего апогея в 1954 г., когда специально созданная при конгрессе комиссия для расследования деятельности организаций, освобожденных от уплаты налогов, пришла к удивительному выводу, что такое орудие пропаганды Уолл-стрита, как институты Форда, Рокфеллера и Карнеги, виновны в «подрывной деятельности в самом прямом смысле этого слова», то есть в подрыве наших самых жизненных понятий и принципов. Более того, комиссия ошеломила как правых, так и левых, обвинив эти институты в том, что они «проявили явную тенденцию к поощрению политических убеждений левых». Будучи, очевидно, не в состоянии привести какие-либо конкретные доказательства, комиссия обвинила эти институты в «увлечении эмпиризмом», в «распространении интернационализма» и в «умалении американского национализма». Два члена комиссии сочли необходимым запротоколировать особое мнение, заявив, что отчет, составленный большинством комиссии, представляет собой взгляды людей, страдающих «болезнью страха».

Особенно рьяно «инквизиторы» преследовали людей определенных профессий. В современной Америке писателей, работников радио, телевидения, театра, кино или другой области, связанной с публичными увеселениями, инквизиторы рано или поздно требуют к себе и заставляют под угрозой присягнуть им в своей безраздельной преданности «американскому образу жизни» (при этом капитализм, империализм, расизм, милитаризм и другие элементы «американского образа жизни» не называются своим именем). Тот, кто откажется принести такую присягу, может попасть в черные списки и потерять возможность заниматься своей работой. Эту книгу, например, нельзя было напечатать в Америке только потому, что ее автор отказался включить в нее такого рода «присягу на верность».

Легко уязвима и профессия школьного учителя. В 1954 г. в Нью-Йорке на ежегодной конференции американской ассоциации школьных администраторов редактор официального органа городского управления просвещения «Стренсенинг демокраси» д-р Самуэль П. Московии утверждал, что только коммунисты должны опасаться проверки лояльности.

«Я ни на секунду не могу поверить этому! — заявил д-р Герберт Клиш, руководитель учебных заведений Сан-Франциско. — И я думаю, что никто не уйдет сегодня отсюда с мыслью, что учителя не испытывают чувство страха. Учителя боятся обсуждать в классе спорные вопросы. Они боятся воздействия со стороны общества. Во многих школах учителя живут в атмосфере постоянного страха».

Если инквизиторы займутся вами, то вы тем самым будете лишены следующих своих прав:

1) права знать, кто ваши обвинители, получить очную ставку с ними и вести перекрестный допрос,

2) права не давать показаний против себя, что предусмотрено 1‑й поправкой к конституции, гарантирующей свободу слова,

3) права иметь защитника,

4) права на вызов свидетелей защиты,

5) права на ведение расследования дела при закрытых дверях с тем, чтобы не допустить публичную диффамацию до подтверждения обвинений.

Если кто-либо, выступая на следствии в качестве свидетеля, публично обвинит вас в чем-либо, вам могут отказать в праве явиться в комиссию для опровержения обвинений.

Хотя суды уже давно проявили готовность сажать каждого, кто попытается осуществить свое, предусмотренное 1‑й поправкой, право отказаться от показаний, инквизиторам этого мало. Генеральный прокурор Герберт Браунелл лично выступил с предложением изъять из билля о правах 5‑ю поправку, гласящую, что никто не будет принуждаться свидетельствовать против самого себя.

Долгое время в производстве расследований задавала тон учрежденная конгрессом комиссия палаты представителей по расследованию антиамериканской деятельности, но в последние годы ее затмил сенатор Джозеф Маккарти, возглавляющий подкомиссию постоянной сенатской следственной комиссии. Методы, применяемые Маккарти, настолько хорошо всем известны, что нет необходимости заниматься здесь их описанием. Величайшая ирония маккартизма заключается в том, что никто не может быть гарантирован от обвинений, включая самого президента. Маккарти использовал свою подкомиссию, задуманную первоначально как орудие двухпартийной системы, направленное на подчинение одного класса другим, в качестве средства, при помощи которого он надеялся добиться диктаторской власти в Америке.

Порицание сенатом Маккарти представляло собой крупный выигрыш для демократических элементов Америки, но оно, разумеется, не ликвидировало угрозы маккартизма и не разрушило надежд самого Маккарти. Освобождение его от обязанностей председателя комиссии и назначение на этот пост Джона Макклеллана лишило его самой лучшей позиции, но благоприятные условия и большая осторожность с его стороны еще могут привести его к власти.

Опасность маккартизма, представляющего наиболее хищнические элементы американского капитализма, существует и независимо от самого Маккарти. Представители финансовых и милитаристских кругов, считающие маккартизм одним из основных средств внутренней и внешней экспансии, как никогда прежде, разоблачили себя во время дебатов в сенате по поводу деятельности Маккарти. Один из самых влиятельных органов Уоллстрита журнал «Юнайтед Стейтс ньюс энд уорлд рипорт» уделил десятки страниц защите Маккарти.

«Давайте забудем о Маккарти и вспомним о конституции!» — восклицали редакторы этого журнала, джентльмены, хранящие гробовое молчание в тех случаях, когда Маккарти, конгресс, ФБР, полиция или Ку-клукс-клан попирают права расовых меньшинств, борцов за мир, профсоюзных деятелей или прогрессивных элементов. Достоин упоминания и самозванный комитет «Десять миллионов американцев против осуждения», который пользовался поддержкой некоторых наиболее влиятельных генералов. Союз Уолл-стрита с Пентагоном содержит в себе угрозу полной фашизации Америки, что приведет к низведению всех демократических элементов Америки на положение граждан второго разряда.

Конечно, для того, чтобы такая система просуществовала в США более или менее длительное время, необходимо довести дело превращения страны в полицейское государство до конца. Такой полицейский режим давно уже существует в «черном поясе» южных штатов, где число негров превышает число белых, но где негры, тем не менее, полностью отстранены от участия в общественной жизни. Укомплектованные белыми полиция и милиция, усиленные Ку-клукс-кланом, поддерживают в этих районах режим, напоминающий политический строй древней Греции, где рабов было в десять раз больше, чем свободных людей.

В наши дни ФБР приобретает все большую власть с целью более сурового проведения политической линии, точно так же как Ку-клукс-клан усиливается для проведения расовой дискриминации «цветного» населения. В досье ФБР уже имеются отпечатки пальцев 113 миллионов человек из общего количества населения страны в 161 миллион.

Публично призывая к созданию «ударной группы» против коммунизма, генеральный прокурор Браунелл, по сути дела, подстрекает фашиствующие элементы к террору против прогрессивных элементов, обещая им при этом полную безнаказанность.

Таким образом, прогрессивные элементы в такой же мере, как и расовые и религиозные меньшинства, подвергаются непрерывным репрессиям со стороны реакционных сил США.

Одним из важнейших исторических вкладов англосаксов в дело развития свободы человека было установление в результате доблестной борьбы народа системы правления при помощи законов (правда, только для своих граждан, а не для населения колоний). Но в нынешней Америке реакционные силы делают все возможное для того, чтобы свергнуть правление, основанное на законе, и заменить его правлением, основанным на обмане.