Путь к сердцу Дракона

Глава 2. Предложение

С некоторых пор Мечислав вместе с Вериглой организовали производство передающих устройств под названием «говорун». Предмет оказался таким востребованным, что мгновенно распространился среди населения. Говорун занял почетное место в нашей жизни. Странно, как раньше мы обходились без него. Из простой коробочки говорун преобразовался в кристалл — экран с множеством функций. У каждого человека появился свой код, по которому можно было связаться с ним и поговорить.

У меня тоже имелся говорун. Сидя на крыше дома, я услышал треньканье кристалла, достал из кармана и увидел имя Мечислава Княжича.

— Привет, Добромир, — услышал через несколько щелчков. Мы с моим биологическим отцом избегали родственного тона, соблюдая невидимую дистанцию.

— Как твой боевой дух? Готовишься к гонке в Дроме?

Бодрый голос Мечислава был полной противоположностью моему настроению.

— Нет.

Кажется, у Мечислава случился сбой в системе координат.

— Что-то случилось?

— Полный штиль. В Овечечке тихо.

— Не хочешь участвовать?

— Нет.

— Ладно, пока, — сказал Мечислав и отключился.

К чему этот разговор?

Оказывается, родной отец не так равнодушен, как думалось раньше. Возможно, я несколько преувеличиваю. Скорее всего, мать, исчерпав собственные ресурсы воздействия на меня, сообщила Мечиславу свои опасения.

Через несколько дней Княжич прилетел в Овечечку. Я убрал защитный купол, и белоснежный дракон Принц сел в леваду. Я не обнял Мечислава, этот сыновий жест с отцом я уже вряд ли освою, мы просто пожали друг другу руки. Гены отца позволили мне летать лучше других. Я — сын чемпиона стал чемпионом, но отцовскую любовь и мужское воспитание дал мне Бажен. Наверное, меня можно назвать везунчиком, у меня оказалось два отца, и я, действительно, сейчас был рад прилёту Мечислава.

— Бороду отрастил, Добромир. Совсем одичал в глуши. В Овечечке кто-нибудь есть, кроме тебя?

— Я один.

— Странно. Когда-то здесь было многолюдно.

Это ему-то странно говорить про одиночество в глубинке? Он сам долгое время жил затворником в Башне Ветров у черта на куличках.

Мы сидели за обеденным столом, я угощал Мечислава простой едой. Хлеб, сливки, яйца, сыр приносили мне ребятишки из ближайшего хутора.

— Вроде отлично питаешься. А похудел с виду.

Смешно. Я пожал плечами.

Любовная лихорадка в затяжной стадии

— Ты однолюб, Мечислав?

— Возможно.

— Когда-то ты тоже бросил гонки.

Княжич положил недоеденный кусок хлеба на тарелку, закашлялся. Хотелось бы услышать честную версию без недомолвок. Решится или нет?

— У меня тогда был тяжёлый период, Добромир. Твоя ситуация… не такая драматичная.

Откуда тебе знать?

— Как дела у Сони и Эрвина?

Кто о чём, а вшивый о бане.

— У них всё хорошо.

— Хочу пригласить Соню в Овечечку. Не поделится ли она со мной секретом счастливой жизни? Не поддержит ли меня?

Мечислав вопросительно выгнул тёмную бровь, переплёл пальцы и сжал их. Я провоцировал. Намеренно.

— Тебе не нужна Сонина поддержка.

Мечислав расстегнул воротник рубашки, встал, прошел к окну, открыл его. В комнату ворвался прохладный ветер. Мечислав обернулся ко мне.

— Надеюсь, Добромир, ты не станешь её преследовать.

Хорошо, что Княжич не знает, как я пьяный орал перед домом Сони.

— Всё в прошлом.

На следующий день Мечислав улетел. Наш разговор, похоже, его не успокоил, потому что вслед за его отъездом, тренькнул Бажен. Отца я был рад слышать всегда. Если быть точным, по крови Бажен был мне родственником, троюродным дядей.

— Сын, — загудел отец, — ты нужен мне в Энобусе, для тебя есть дело.

— Какое?

— По говоруну не обсуждаю.

Кажется, родственники взяли меня в оборот. Отец был самым прямолинейным и настойчивым из всех. Жаль, что с Селиной у них не было собственных детей, и вся родительская опека и внимание достались мне одному.

— Прилетай на драконе, у нас хорошие стойла. Разместим с удобствами.

Бажена Светозарова за принципиальность в борьбе с Ильзой Раструб — главой Совета Меры оценили по достоинству. Его выбрали Главой Верховии после того, как Тирольд Активный ушёл в отставку. С тех самых пор мать с отцом переселились в Энобус в замок Правителей. Я до сих пор не удосужился навестить их в казённых апартаментах.

— Я подумаю над твоим предложением, пап.

— Дело срочное, жду тебя в ближайшее время. Завтра.

Подлетая к столице, наверное, чтобы взбодрить после нудного унылого дождичка, накрапывающего всю дорогу, нас с Громом чуть не сдуло ветром и окатило водой с неба. Ливень шёл сплошной стеной, оглушая ветром и шумом падающих струй. В серой колыхающей массе скрылись очертания земли, я полагался только на инстинкт Грома, который двигался вслепую.

Хорошо, что нас встречали. В правительственный атриум мы приземлялись в потоках воды вместе с четверкой верхотуров, перехвативших нас на подлёте. Время появления было согласовано заранее, но из-за непогоды мы задержались. Верхотуры сопровождения помогли нам добраться до цели.

Крыша атриума сразу же закрылась, как только Гром сел на землю. Нас уже поджидал мужчина лет шестидесяти в синем фраке с пышной седой шевелюрой и бакенбардами.

— Ну, и непогода, — сказал служивый, стряхивая с фрака капли дождя. — Рад приветствовать в Энобусе в резиденции главы Верховии. Мужчина с достоинством поклонился, — Меня зовут Гвидон, я ваш помощник на ближайшее время.

Я выбрал для Грома просторный загон, снял с дракона упряжь и седло. Стойло радовало глаз толстым слоем соломенной подстилки, объёмной кормушкой и поилкой со свежей водой. Удобства для дракона поистине королевские.

В дорожном мешке нашлась сменная одежда, я переоделся, мокрые вещи Гвидон пообещал высушить и почистить. Завершив приготовления, мы двинулись к цели. Довольно долго шли широкими коридорами, украшенными лепниной, картинами, зеркалами и светильниками. Преодолев лестницу, деревянные балясины которой были сделаны в виде вставших на дыбы драконов, через пару переходов добрались до кабинета правителя.

Богатство и роскошь его дворцового кабинета по размеру напоминало зал в нашем немаленьком доме. Высокие стрельчатые окна обрамляли светло-зелёные шторы, многоуровневый потолок поражал обилием люстр и светильников. Массивный стол из натурального дерева, большой книжный шкаф и огромная карта на полстены, искусно вырезанная из разных пород дерева. Я невольно присвистнул, остановившись на пороге.

— Ну, папа, ты и окопался!

Бажен вышел из-за широкого дубового стола, раскинул руки в приветствии.

— Сынок!

Мы двинулись навстречу друг другу и крепко обнялись.

— Не смотри по сторонам. Тут всё казенное. От Тирольда осталось.

— Но ты не отказываешься от пользования его фондом.

— Привык. Поначалу резало глаз, а сейчас уже и не замечаю, — пошутил отец.

Мы присели в широкие кресла с резными изогнутыми ножками. Инкрустированный столик между нами, тянул на произведение искусства. Бажен бесцеремонно водрузил на этот бесценный раритет пузатую бутылку и два бокала в форме бочонков на короткой ножке.

— Пообедаем чуть позже с матерью. Разговор не для её ушей, — Бажен немного плеснул в бокалы янтарную жидкость. — Любимый напиток отца, который он и в бытность в Светозаре тщательно прятал от жены.

— Рискованный манёвр, папа.

— Сынок, потребление элитного алкоголя не испортит твой цвет лица.

— Неужели всё так серьёзно, что ты готов меня споить?

— Сынок! — отец вдохнул запах коньяка, раскручивая по стенкам бокала маслянистую жидкость. — Для истинных гурманов твоё замечание — оскорбление благородного напитка.

Без всяких гурманских замашек я сделал глоток.

— Слушаю тебя.

Отец слегка хлебнул, причмокивая губами, закатил глаза.

— Кругляши требуют вернуть Оракул. Они в своём праве. Ильза Раструб украла их реликвию. Никто не спорит. Но для Высотомера Оракул жизненно необходим. Мы не можем его отдать, и не хотим рассориться с кругляшами. Мне нужен человек, который попробует навести с ними мосты.

— Выторговать Оракул?

— Хотя бы сделать попытку. Кругляши не доверяют людям. Но сын главы Верховии будет гарантом честных намерений с нашей стороны. На переговорах ты можешь принимать любые решения и действовать по своему усмотрению. Ты получишь неограниченные полномочия.

— И каким образом, по-твоему, я должен их перехитрить?

Бажен допил коньяк одним большим глотком.

— Кругляшей не перехитришь, Добромир. Ты не умеешь лгать, вот поэтому ты самая подходящая кандидатура. Прямолинейный, честный, умный и в то же время гибкий.

Гибкий! А-ха-ха!

Я допил коньяк и, отсалютовав бокалом, поставил его на антикварный столик. И запел.

Неожиданно.

— Как бы извернуться, как бы исхитриться,

Угодить обоим и не ошибиться.

Угодить обоим и не ошибиться.

Назовут пройдохой, как тут отказаться.

Я одновременно уложил двух зайцев.

Ах, какая милость, нынче мне досталась,

Я не унываю, розги такая малость.

В последнем куплете вступил Бажен, и мы затянули куплет песенки вместе.

— Светозаров с кем ты, Светозаров кто ты?

Я с тем господином, ждут меня заботы!

И мы отчаянно загорланили вместе.

— Я с тем господином, ждут меня заботы!

Иногда мы позволяли себе подобные концерты.

У Селины Светозаровой — жены политической шишки Верховии было увлечение, о котором знал только её ближний круг. Моя дорогая мамочка обожала музыкальные театры, могла по нескольку раз смотреть одни и те же постановки, а потом мучить наши уши прилипчивыми песенками. Мы с отцом спели дуэтом одну из её любимых. Нам не составило труда выдать незамысловатый шлягер. Правда, слова в последнем куплете мы безбожно переврали.

— Давно не пели вместе, — отец широко улыбался, его лысина блестела под светом люстры, словно с неё только что сняли масляный блин. — Если я плесну ещё, продолжим?

— Предлагаешь явиться к матери на рогах?

— Эх, — протянул отец с досадой и посмотрел на бутылку с любимым напитком.

— Отец, лучше вернёмся к нашим овцам.

— Сразу видно, ты пастух в десятом колене, Добромир.

— Давай по порядку. Я пойду один?

— Нет. У тебя будет напарница — Асанна Идепиус.

Моё лицо вытянулось независимо от меня самого.

— Это вы с матерью меня так сватаете?

Бажен с сожалением посмотрел на свой пустой бокал, крякнул от разочарования.

— Прекрасный выбор, поверь мне. Она даже знакома с одной девочкой кругляшкой. Какая-никакая лояльность в кармане уже есть.

— Отец!

— Второй человек нужен для страховки, а если Асанна чем-то поможет в переговорах, будет вообще замечательно. Женщины обладают естественным обаянием и мягкостью. Они чувствуют эмоции лучше мужчин. Асанна умна, проницательна, умеет лечить антраксами — камнями кругляшей. Она идеальная кандидатура.

Бажен с хитрой улыбкой взъерошил остатки волос на голове.

— Не смотри на меня так. Асанна мне нравится, я не скрываю.

Отец — стратег и сводник в одном лице, хотел одним выстрелом убить двух зайцев.

— Относись к переговорам как к торгам.

— Что я могу им предложить?

— Всё, что угодно, кроме возвращения Оракула.

Отец доверял своей интуиции, а я доверял своей. Она взвыла тревожной сиреной. Но мне надоела затянувшаяся пауза, отключение от жизни, неподвижная точка на координате. Застойное болото, в которое я погрузился с головой. Оно подготовило меня к следующему этапу личной эволюции.

Моя сирена — интуиция не пугала, она явилась голосом волшебной птицы, которая завлекала искателя приключений в гибельные места. Пора вступать в неизвестное.