Путь Восходящего Солнца

Глава 24

Угроза надвигается на нас быстрее ветра. Два сверкающих кровавых рубина источают первобытную ярость. Массивный силуэт, размытый словно туман, приближается подобно буре, готовой поглотить всё на своём пути.

Мы с Каору понимаем друг друга без слов. Наши ауры разливаются, переплетаясь в единый пульсирующий поток. Время растягивается, ход его замедляется, пока не активируется наша сокровенная техника — Слияние Душ.

В этот миг приближающаяся угроза становится кристально чёткой. Чудовищный исполинский волк, чья шерсть подобна грозовым тучам, словно погружается в густую вязкую субстанцию. Его прыжок, наверняка стремительный и неумолимый, сейчас кажется до странности медлительным. Громадная пасть раскрывается, обнажая частокол острых как бритва зубов, каждый размером с добрый клинок.

Потоки нашей духовной энергии образуют гармоничный узор. Я ощущаю, как ядро силы в груди разрастается, наполняясь невероятной мощью. Это ощущение перетекает от меня к Каору и обратно. Чувствую и её силу. Мы словно чаши весов, поймавшие идеальный баланс. Теперь мы равны и едины. Внутренние каналы на время расширяются, позволяя Ки течь ещё свободнее.

Время возвращает свой бег, неуклонно минуя момент активации чудовищной техники. Две мощные ауры встречают древнее первобытное чудище. Однако его это не пугает, скорее наоборот. Зверь вклинивается между нами, заставив отпрыгнуть в стороны.

Мы с Каору переглядываемся, и в этом коротком взгляде — целая вселенная смыслов. Это не просто зрительный контакт — это общая мысль, единый порыв, сопряжение духа и помыслов. Мы атакуем одновременно, так слаженно, будто всю жизнь только этим и занимались.

Массивные острые корни, напитанные возросшей и более концентрированной Ки, толщиной со стволы деревьев, вырываются и закручиваются вокруг волка. В этот момент Каору вскидывает руки, выплёскивая конусом пламя. Огромный неудержимый вал обрушивается на зверя.

Моя сила сплетается с её огнём, порождая нечто совершенно новое и неодолимое. Пылающие Оплетающие Побеги обвивают монстра со всех сторон. Каждое прикосновение оставляет на шкуре тлеющие раны. Жар столь силён, что плавится даже камень, а воздух искажается и дрожит. Однако древне чудовище не желает сдаваться так просто…

В ответ он вздыбливает загривок. От его шерсти расползается тёмно-фиолетовая дымка. Всего удар сердца пролетел, а моя техника скрыла хищника целиком. Корни настолько сильны, что практически подавляют его ауру. Она еле чувствуется где-то внутри.

Тем временем огонь окутывает дерево, но не наносит ему урона, а пропитывает, превращая в пылающие путы. Обжигающее дерево скручивается вокруг зверя, уплотняясь и перетекая будто магма.

— Он ещё жив? — кричит Каору сквозь падающий снег, рывком двигаясь в мою сторону.

От жара нашей совместной техники в воздух образуется большое количество пара. Чем ближе мы находимся, тем сильнее наша связь. Волк словно чувствует это и сразу же пытается нас разделить.

— Жив и ему не нравится наш радушный приём, — бросаю я.

А сам направляю руками корни, пока Каору продолжает вливать в них стихию огня.

Сопротивление зверя растёт, достигая невиданных пределов. Из-под пламенного растительного покрова вырывается едкая фиолетовая дымка, словно ядовитое дыхание самой преисподней. Волк бьётся изнутри о стенки своей тюрьмы, каждый удар сотрясает землю под нашими ногами. Шаг за шагом он отвоёвывает себе пространство, невзирая на раны и боль.

Наша техника пожирает чудовищное количество Ки, но всё ещё не может нанести ему по-настоящему серьёзный урон. Переглянувшись, мы синхронно прерываем её и стремительно смещаемся в стороны, за миг до того, как горящие путы разлетаются в клочья. Я отзываю свою технику полностью, и растения мгновенно рассыпаются трухой.

Волк вздыбливает загривок, окинув нас хищным яростным взглядом. Тёмно-фиолетовая дымка закручивается вокруг него подобием маленькой бури. Часть первобытной дикой энергии сбивается в тучи, по которым пробегают искрящиеся молнии.

Буря начинает быстро расширяться, и хищник нападает в тот же момент. Из грозовых облаков выплёскиваются снаряды и сгустки тьмы, окрашивая всё вокруг в пурпурные тона.

Каору призывает несколько фамильяров из чистейшей первостихии: огненный феникс обрушивается с небес, пылающий тигр нападает сбоку, а из-под земли выныривает лавовый червь. Все они бросаются в атаку.

Земля дрожит вокруг монстра, а я возвожу подобие арены, распустив по кругу толстые стволы деревьев. Таким образом пытаюсь лишить его манёвренности.

Червь обвивает волка. Раскаляется и начинает темнеть. Могучий фамильяр, о призыве которого Каору раньше и не могла мечтать, проглотил одну из туч, следующих за древним хищником. По лавовому бугристому телу бегут трещины, и наружу вырывается неудержимая древняя энергия. Фамильяр взрывается в клочья, но ему удаётся отвлечь внимания зверя.

Я опутываю лапы хищника, и моя растительность поднимается всё выше, вплетаясь в его шерсть, но долго так не сможет устоять. Жуткая энергия твари иссушает и разрушает побеги. Однако я хотя бы могу удержать его на месте. Каору продолжает призывать фамильяров. Волк рвёт их, как овечек. Моя спутница формирует сразу несколько огненных гидр, которые метают маленькие метеоры.

Оскалив пасть, враг испускает протяжный вой. Звуковая волна раскатывается во все стороны, сбивая нас с ног. Вскочить успеваем, но тело вязнет в липком страхе. В глазах троится. На миг я вижу себя добычей первобытного чудовища. Фамильяры Каору от этой техники разлетаются, большинство рассыпается, а те, что уцелели, находятся в оцепенении.

Мы не сдаёмся. Наша связь, рождённая Слиянием Душ, пульсирует и крепнет с каждым ударом сердца. Я чувствую эмоции Каору как свои собственные — её решимость, её неукротимую волю к победе. Щедро делюсь с ней своим собственным убеждением — вместе мы выстоим. Эти чувства текут сквозь неё и меня, прогоняя оторопь и слабость, наполняя тело новой силой. «Один бамбуковый стебель ломается ветром, но тысяча выстоит как скала» — так говорили в старину. Сейчас мы — единое целое, и ничто не способно нас сломить.

Волк, словно почувствовав наше возрождённое сопротивление, приседает на задние лапы. Концентрация Ки вокруг него увеличивается. Его неподвижное в этот момент тело начинает растворяться. Грозовые тучи продолжают метать в нас фиолетовые молнии. Мы постоянно двигаемся, не останавливаясь ни на секунду. Там, куда попадают снаряды, плавится не только снег, но и твёрдая горная порода под ним.

Массивное же чудовище исчезает и в один миг преодолевает расстояние до меня. Обрушивает передние лапы, словно падение звезды, только не огненно-жёлтой, а сумрачной, почти чёрной. От его приземления образуется небольшой кратер. Пропитанная первобытной энергией горная порода вперемешку с землёй идёт небольшой волной и восстаёт вокруг нас гребнем. Меня отбрасывает прочь, и в следующий миг волк опять рядом со мной, почти смыкая свою пасть на моей голове.

Длани Асуры вырываются из-за моей спины естественным продолжением тела. Я даже вижу что-то вроде янтарного каркаса на своей грудной клетке и плечах. Уже три пары эфемерных рук хватают верхнюю и нижнюю челюсть. Мы недолго противостоим друг другу. Волк волочит меня по снегу, прочерчивая глубокую борозду. В спину ему обрушивается пламя и летит сразу несколько огненных фамильяров, однако из туч вырываются молнии и не дают прервать наш поединок, одного за другим поражая призванных помощников Каору.

Мне удаётся поймать обе челюсти, корни оплетают ноги, давая больше устойчивости. Ки бежит по телу, разгоняя кровь и распаляя жар. От края арены стелется пламя, окутывая меня огненным саваном. Напрягаю руки, мышцы спины трещат от натуги. Резкий рывок — на миг отрываю удивлённого волка от земли. Вижу шок в его застывших глазах и… с силой впечатываю противника в острый гребень. Его туша с повизгиванием сносит каменную стену, однако зверь тут же подскакивает и вновь бросается на меня.

Каору огибает монстра и заходит мне за спину. Она не прекращает посылать снаряды один за другим, которые взмывают в воздух и бьют врага сверху с разных направлений. Однако это лишь немного мешает волку. Основную же энергию моя напарница направляет на меня. Дружественное пламя концентрируется и вливается в Длани Асуры, делая их гораздо опаснее.

Хищник совершает сразу несколько резких прыжков, пытаясь достать Каору, смещая фокус с меня. Однако я защищаю её, встретив чудище мощными ударами. Сила противника внушает уважение. Поразительно, но она продолжает расти. Молнии, разлетающиеся от него, становятся ещё злее. Они струятся и стелются по снегу, бьют, рисуя замысловатые узоры в воздухе.

Это уже не грозовые разряды, а сгустки первобытной ярости, сплетённые с чистейшей разрушительной энергией. Они не просто вонзаются в цель — они испепеляют, стирают с лица земли всё, чего касаются. Один лишь краткий миг соприкосновения — и могучие сосны обращаются в уголь и пепел, твёрдый гранит плавится и течёт, словно вода. Увернуться от этих всполохов смерти невероятно трудно — они будто сами находят цель, меняя направление и преследуя нас, словно разумные существа.

Лапы волка окутывает потрескивающая аура. Он наступает рывком и, исчезнув, обрушивается на нас из тьмы. Когти вытягиваются, вспахивая землю и снег, оставляют уродливые рубцы на поверхности горы. Удары почти не различимы. Каждый взмах вызывает мощный заряд электричества, раскатывающийся в стороны и покрывающий приличную площадь. Волк мечется по полю боя и раз за разом обрушивает серии ударов, пытаясь настигнуть нас.

Каору уверенно держится в стороне, уворачиваясь от атак. Я же стараюсь перетянуть внимание монстра только на себя. Когда напарница напитывает меня своей энергией, ощущаю, как удары хотя бы немного наносят урон, пробиваясь через густую шерсть и бушующую вокруг зверя бурю. Сражаясь и постоянно смещаясь в стороны, мы быстро раскрашиваем эту часть горы в его тона. Из-под изменённой земли вырывается туман, затрудняя видимость.

Сближаюсь, атакую и отступаю, избегая клацающих челюстей и смертоносных когтей. Вблизи зверя невозможно долго находиться. Моя сила возросла, а количество и качество Ки вышло на совершенно иной уровень, возможно, сопоставимый с этапом Цилиня. И всё же нахождение в таком состоянии долго может не просто сократить жизнь ещё сильнее, а оборвать её полностью.

Каору сближается со мной ещё сильнее. Она почти стоит за моей спиной и двигается тенью, словно телохранитель, сбивая дальнобойные атаки непредсказуемых молний. В то же время девушка продолжает вливать в меня огненную силу, подпитывая Длани Асуры и не только их. Всё моё тело окутывает пламя, от которого давно растаял снег и запекается земля.

Волк становится ещё злее. Его духовная энергия давит на нас, словно невидимая рука титана — самого Асуры. Она настолько плотная и тяжёлая, что, кажется, способна смять сталь и расколоть гранит. Каждый вдох даётся с трудом, воздух не хочет проникать в лёгкие.

Всепожирающая буря уже разлилась, заполнив огромное расстояние вокруг. Она покрывает эту часть скал. Первобытный хищник мелькает тенью, обрушиваясь словно клинок убийцы. Мы улавливаем враждебную ауру и встречаем его контратаками. Пропускаю опасные удары мимо, отбрасываю лапы, когда когти перестают сиять фиолетовым, и пробиваюсь к его груди. Янтарные росчерки оставляют огненные следы, но их тут же окутывает тьма.

Зверь становится всё яростнее. Из пасти выливается густая непроглядная пена, шипя, спадает и разъедает всё, чего касается. В глотке волка рождается сама тьма, ещё более густая и непроглядная, чем самая тёмная ночь. Это самые настоящие техники, которые овладел духовный зверь на этапе Цилиня. А ещё в багровых глазах заметен разум. Пусть уступающий медведю Урсару из заповедного леса, но всё же…

Хищник набрасывается на меня, щёлкая зубами. Успеваю закрыться Дланями Асуры. Он впивается в верхнюю пару. По янтарным призрачным конечностям бежит удушающая тьма, разъедая их. Будь это мои настоящие руки, вряд ли смог бы поднять их в этом бою ещё хоть раз.

Каору через захваченные длани направляет в пасть волка чистейшую магму. Зверь ревёт, отпрыгивает, скуля, как обиженный щенок. Однако недолго. Тут же его визг перерастает в вой, опять оглушая и парализуя. Мы замираем на миг, а неумолимая тень вырастает рядом. За моей спиной. Там, где стоит Каору. Её накрывает лапа, однако тело девушки распадается на огонь. Обманка.

Всё это время мы расходовали лишь часть своей силы в атаках, задавая нужный нам темп. Волк же неосознанно действовал по нашему плану. Слияние Душ позволило нам общаться без слов, словно мы — единое целое.

Вокруг нас раскручивается огненная буря, смешиваясь с тьмой. Два стихийных бедствия вступают в противостояние. Я высвобождаю накопленную и разогнанную до предела Ки и пропускаю её через длани. Руки подрастают в размере и начинают мелькать с такой скоростью, что их даже не видно. Пасть волка щёлкает впустую. Когти оставляют за собой мерцающий шлейф, но я способен отбить даже такую атаку.

Из-под земли вырываются столпы пламени. Оно явно причиняет реальную боль врагу, так что зверь постоянно перемещается, и делает это по указке Каору. Мы загоняем его уверенно и решительно.

Небо озаряет вспышка, пламя бьёт сверху и снизу, поднимая врага в воздух. Он пытается сопротивляться, крутится, но я взмываю следом, ускоряюсь до предела Лёгким Шагом и мелькаю, нанося удар за ударом. Прыгаю, бью, приземляюсь, отталкиваюсь, не давая продохнуть, пока Каору удерживает его в воздухе. Каждый мой удар ослабляет чудовищного волка. Его тёмная шерсть окрашивается в бордовый, густая вязкая кровь пробивается из немногочисленных ран, но их становится всё больше.

В последний раз все шесть рук с треском вонзаются в хребет противника, и того с оглушительным грохотом впечатывает в истерзанную землю. Его тело прорывает толщу камня и почвы, погружаясь в неё, словно в зыбучие пески. Я падаю сверху подобно молоту и вкладываю в заключительный удар всю свою мощь, всю ярость и боль, всю жажду победы.

На моём пути из пустоты сплетается стена пламени, которая вместо того, чтобы замедлить или помешать, наполняет меня обжигающей силой.

Финальный удар не просто вышибает из волка дух — он превращает исполинского монстра в тлеющий обугленный остов. Злобная буря, сотканная из чистой разрушительной энергии, сходится к поверженному врагу и с рёвом всасывается в него, на краткий миг оглушив и ослепив нас.

В воздух взмывает исполинский столб чёрных молний, который пронзает небеса от горизонта до горизонта. Ослепительная вспышка озаряет окрестности, словно второе солнце, и тёмно-фиолетовое марево, порождённое некогда могучим духовным зверем, тает без следа, развеиваясь по ветру.

Наша связь слабеет, мы стоим друг напротив друга, тяжело дыша, и улыбаемся.

Да… теперь у нас действительно есть чем порадовать Вастая…