Разозленные (ЛП)

ГЛАВА 3

Уже в третьем часу ночи Лютер прохромал вверх по лестнице на второй этаж старого двухэтажного многоквартирного здания «Сансет Серф»[15]. Когда он прошел мимо квартиры владельца, чудо-псина Бруно бешено залаял. Это был маленький пушистый пес, который наверняка весил меньше пяти фунтов[16], но имел инстинкты охранника не хуже, чем у добермана. Никто не мог пройти на территорию здания не замеченным Бруно, о чем тот во всю глотку оповещал окрестности.

В квартире 2-B Лютер щелкнул выключателем, осветив потертый ковер, старую краску и мебель, купленную на распродаже два года назад, когда он переезжал на острова. В то время он оплачивал свой второй бракоразводный процесс. С деньгами было туго. Да и сейчас было не лучше.

Работу на «Джонс и Джонс» Лютер использовал для того, чтобы накопить средства на банковском счете. Все только начало налаживаться, и два месяца назад, соглашаясь на предложенную Фэллоном работу, он даже рассматривал возможность переезда в квартиру получше. То, что его подстрелили, не только причиняло адскую боль, но и сказалось на его финансах.

Уэйн с Петрой были правы. Нужно принять предложение Фэллона и поработать нянькой. Гордость, может, и пострадает, зато заведутся деньжата. Платили «Джонс и Джонс» очень неплохо.

Оказавшись в маленькой кухне, Лютер вытащил бутылку превосходного виски, которую Уэйн и Петра подарили ему на день рождения. Налив себе щедрую порцию, он открыл раздвижные стеклянные двери и вышел на крошечную террасу.

Лютер облокотился на перила и сделал глоток виски. Как невидимая любовница, шелковистая ночь обняла его, успокаивая все чувства. Здание «Сансет Серф» было одним из многих жилых домов, ютившихся в лабиринте подворотен и переулков Вайкики. Похвастать видами на закат или прибой оно не могло. А еще здесь не было ни кондиционера, ни бассейна. Был лишь огромный баньян[17] с тяжелыми ветвями, который помогал сохранять прохладу в жаркие летние месяцы.

Соседями Лютера были владелец здания, пожилой мужчина, которого он знал под именем Би, пара пенсионеров с Аляски, стареющий серфингист без особых средств для существования и какой-то парень, который утверждал, что пишет роман. Общительными таких соседей назвать язык не повернется.

Виски делало свое дело: если и не расслабляло, то, по крайней мере, настраивало на философский лад.

Будто по команде, завибрировал и зазвенел сотовый. Лютер отцепил его с ремня и открыл, даже не потрудившись посмотреть, кто звонит. Только трое знали его номер, и Лютер был уверен, что Петра с Уэйном уже спят.

— Ты хоть знаешь, который здесь сейчас час, Фэллон? — спросил он.

— В это время года Гавайи на два часа отстают от Калифорнии. — По голосу Фэллон казался раздраженным, но для него это было обычное дело. — А какая разница?

Фэллон Джонс руководил «Джонс и Джонс» — агентством, известным лишь в узких кругах и занимающимся расследованиями в сфере паранормального. В его арсенале имелось несколько положительных качеств, включая мощный талант определять систематичность и связи там, где другие видят лишь удачу или случайное совпадение. Однако такие достоинства, как хорошие манеры, забота об окружающих и терпение, отсутствовали у него напрочь.

— Я собирался позвонить тебе утром, — сказал Лютер.

— Здесь четыре часа. Уже утро. Я больше не могу рассиживаться и ждать, пока ты обдумаешь, соглашаться на работу или нет. Мне нужен ответ прямо сейчас. Нет времени щадить твою тонкую душевную организацию.

— Перевожу: у тебя на подхвате нет других агентов.

— И это тоже. Ты меня полностью устраиваешь, к тому же находишься недалеко от места задания. С моей точки зрения, взаимовыгодная комбинация. Так в чем проблема? На тебя это не похоже.

Лютер и сам удивился тому, что колеблется. Фэллон прав. На него это не похоже. Он работал на «Джонс и Джонс» с тех пор, как два года назад ушел из полиции Сиэтла. Ему нравилась эта работа. Кроме, разумеется, того случая, когда его подстрелили. Правда же состояла в том, что в таком состоянии, как сейчас, ему было по-настоящему необходимо задание от «Джонс и Джонс».

Основанное во времена викторианской эпохи агентство само по себе было уникальным, а его главным клиентом являлся Правящий совет «Тайного общества». Приоритетная задача агентства состояла в защите самых сокровенных тайн Общества.

Но в один прекрасный день Совет вдруг осознал, что в большинстве полицейских участков просто-напросто нет необходимого для того, чтобы иметь дело с теми или иными видами социопатов с парапсихологическими способностями. Кое-кто из представителей современных сил правопорядка даже был готов признать во всеуслышание, что некоторые убийцы наделены способностями. В целом Совет считал, что это неплохо. Тема паранормального часто и густо упоминалась в прессе в виде совершенно безвредных громких заголовков таблоидов, не реже ее поднимали и в глупых телевизионных ток-шоу. Никому не было нужно, чтобы полиция начала делать серьезные заявления в СМИ об убийцах с паранормальными способностями.

Еще во времена викторианской эпохи Совет неохотно взял на себя ответственность за выслеживание и поимку преступников, наделенных опасными талантами, полагая, что такие проблемы лучше решать в узком кругу, а не рисковать, позволяя психам со способностями продолжать совершать преступления.

Скорее всего на Мауи придется поработать самым обычным телохранителем, но это лучше, чем ничего, да и деньги не помешают. Плюс у Петры насчет этого было какое-то предчувствие.

— Я берусь, — сказал Лютер.

— Наконец-то пришел в себя, — проворчал Фэллон. — Кстати, на этот раз будешь работать с напарником.

— Стоп. Попридержи коней. В твоем сообщении говорилось, что работать придется телохранителем.

— Скорее даже сопровождающим.

— Что, черт возьми, это значит?

— Человек, за которым тебе придется присматривать, не входит в число моих постоянных агентов. Ее можно назвать специалистом. Консультантом. Это ее первый опыт в данной области. Твоя работа — проследить, чтобы она не попала в беду. Она сделает свое дело, и ты отправишь ее восвояси. Все просто.

— Из меня фиговый руководитель, Фэллон.

— Только не надо отрабатывать на мне свое ослиное упрямство, Мэлоун. Ты будешь руководить операцией, и точка.

— И это должно меня успокоить? По опыту знаю, что специалисты и консультанты плохо выполняют приказы.

— Черт возьми, у нас тут реальный шанс прижать Юбэнкса. Я не собираюсь пускать все псу под хвост только потому, что тебе не по душе работать со специалистом.

Юбэнкс был подозреваемым в недавнем убийстве молодой женщины, все члены семьи которой были зарегистрированы в Обществе. После того как полиция официально установила, что смерть произошла из-за трагического несчастного случая, родители жертвы попросили «Джонс и Джонс» расследовать это дело. Судебный парапсихолог, прибывший на место преступления, подготовил портрет, который Фэллон передал одному из сотрудников в Генеалогическом Бюро Общества. Тот пропустил данные через последнюю усовершенствованную компьютерную программу департамента и в результате обнаружил трех возможных подозреваемых. На первом месте в списке было имя Юбэнкса.

— Думаю, тебе лучше найти кого-нибудь другого, — сказал Лютер.

— Никаких других. Мне нужно, чтобы вы с Грейс Ренквист уже завтра принялись за дело. Юбэнкс должен появиться через день. Если он беспокоится о слежке, то, скорее всего, станет обращать внимание на тех, кто приедет в отель после него, а не на тех, кто уже заселился.

— Я знаю, что такое наблюдение, — терпеливо проговорил Лютер. — Кто такая Грейс Ренквист?

— Среди прочего, у нее талант к чтению аур, как и у тебя, но с кое-каким подвохом.

— У каждого таланта есть подвох. Что не так с ней?

— Она может читать ауры, как никто другой из тех, кого я знал. — В голосе Фэллона звучало искреннее восхищение. — С одного взгляда на Юбэнкса она сможет сказать мне, соответствует ли он портрету, который подготовил агент, изучавший место преступления. Более того, она, вероятно, сможет сказать, совершал ли Юбэнкс какие-нибудь преступления в течение последних нескольких месяцев. Дочь нашего клиента была убита шесть недель назад.

— Так я тебе и поверил. Никто не может увидеть такие подробности в ауре.

— Грейс Ренквист может. Знаешь, говорят, что убийство оставляет след. Она говорит, это верно в том смысле, что убийство как-то по-особенному окрашивает ауру.

— Ну конечно. И как же она об этом узнала?

— В случае с Грейс я не задаю слишком много личных вопросов, — ответил Фэллон.

— Послушай, даже если она сможет подтвердить личность Юбэнкса, это не сильно тебе поможет. В таком деле, как это, нужны веские доказательства для предоставления их полиции. Как ни странно, они не решаются арестовывать людей, основываясь на чтении ауры.

— И это офигенная заноза в заднице, — проворчал Фэллон. — Но о веских доказательствах я подумаю после того, как узнаю, того ли парня мы взяли на заметку. Я все еще рассматриваю и двух других подозреваемых.

— Ты сказал, что Грейс Ренквист не одна из твоих постоянных агентов. Чем же она занимается?

— Она библиограф-консультант в Генеалогическом Бюро Общества.

— Библиограф?

— Специализируется на семейных моделях генетического наследования паранормальных особенностей.

«Тайное общество» собирало подробные генеалогические досье на своих членов с момента его создания в конце 1600-ых. Не избежал этого и основатель Общества — Сильвестр Джонс, гениальный алхимик с весьма извращенным разумом, чей паранормальный талант мог передаваться через поколение. За последние несколько лет Генеалогическое Бюро внесло содержание своей обширной коллекции пыльных томов с родословными членов Общества в компьютерную базу данных.

— Поверить не могу, — заявил Лютер. — Ты хочешь дать мне в напарники какую-то крошечную седовласую старушку из Генеалогии? Это ты так шутишь?

— Теперь видишь, в чем моя проблема? Я не могу отправить милую, невинную старушку справляться с подобной ситуацией в одиночку. Она понятия не имеет, как быть. С моим-то везением она разоблачит себя перед Юбэнксом за пару секунд, он прикончит ее в два счета и избавится от тела. А затем, сам знаешь, появится Старый Клюв и начнет орать на меня за то, что один из его людей убит на задании.

Харли Бикман[18] был влиятельным шефом Генеалогического Бюро, печально известным благодаря своему сложному характеру. Прозвище Старый Клюв дали ему несколько десятилетий назад из-за очень характерной черты его профиля. А закрепилось оно еще и потому, что нрав у него был, как у злющего петуха.

— Ладно, не драматизируй, — устало сказал Лютер. — Я все понял.

— Многие мои расследования зависят от Генеалогии. Мне необходимо сотрудничать со Старым Клювом и его персоналом. Если по моей вине что-то случится с одним из его людей, мне голову открутят.

— Всегда восхищался тем, как ты заботишься о других, Фэллон.

— Послушай, работа ведь не пыльная. Максимум на пару дней. Вы с мисс Ренквист поедете на курорт на Мауи. Потусуетесь там немножко, пока она не подтвердит личность Юбэнкса, затем посадишь ее на самолет до дома, чтобы она не успела провалить мое расследование. Разве это сложно?

— Дай-ка угадаю. Я буду изображать из себя послушного сына, сопровождающего пожилую мамашу в отпуск на Гавайях, так? Умоляю, скажи, что я не буду одним из тех парней, которым уже сорок, а они все еще живут с мамочкой.

— Все документы касательно вашего прикрытия я отправлю сегодня вечером Ренквист, — чересчур спокойно продолжал Фэллон. — Они будут у нее, когда вы завтра встретитесь в Гонолулу.

— А ты уверен, что не этим утром?

— В таких вещах я не ошибаюсь. Она забронировала рейс из Портленда в Орегоне на завтрашнее утро, вылет в восемь. Взял ручку?

Лютер вернулся в квартиру, нашел ручку и блокнот на кухонном столе и сказал в трубку:

— Валяй.

Фэллон продиктовал номер рейса и повторил дату.

— Она приземлится в Гонолулу в одиннадцать тридцать пять. Вы оба отправитесь на Мауи с новыми удостоверениями личности и зарегистрируетесь в отеле.

— Она живет в Портленде? — поинтересовался Лютер.

Не то, чтобы ее местожительство имело какое-то значение….

— Нет, в маленьком городке на побережье в Орегоне, — сказал Фэллон. — Называется Эклипс-Бэй.

— Никогда о нем не слышал.

— Да, сам удивляюсь, почему мисс Ренквист там нравится.

— Сюда прилетает много пенсионеров, — сказал Лютер. — Как я ее узнаю?

— Скорее всего она будет в перчатках.

— В перчатках? На Гавайях? Завтра здесь будет двадцать восемь градусов.

— Мисс Ренквист нравится ходить в перчатках, — ответил Фэллон. — В этом отношении она немного эксцентрична.

— Значит, будет выделяться в толпе, хорошо. Скажи ей, что я буду в штанах цвета хаки и темно-коричневой рубашке.

— Рубашка в цветочек или нет?

— Нет.

— Уверен, вы оба без проблем найдете друг друга.

Фэллон закончил свою речь странным фырканьем и повесил трубку.

Положив лист бумаги с информацией о рейсе Грейс Ренквист на стол, Лютер вернулся на балкон. Он поспит несколько часов, затем позвонит Петре и Уэйну и расскажет им, что согласился на работу на Мауи. По крайней мере, они будут довольны.

Он допил виски и задумался о странных звуках, которые издавал Фэллон в конце разговора.

Будь это кто-то другой, кроме Фэллона Джонса, Лютер мог бы поклясться, что фырканье напоминало смех.