— Адрес назовите…
Слышу своё дыхание — хриплое, прерывистое. В груди будто тисками сдавило. Успеваю продиктовать адрес, и темнота накрывает мягким одеялом… Дальше помню смутно.
Прихожу в себя от яркого света фонарика. Врач — немолодой мужчина с усталыми глазами — что-то говорит про давление, про нервное истощение. А я смотрю на его обручальное кольцо и думаю: интересно, его жена тоже не спит по ночам? Тоже ждёт, вглядываясь в темноту?
Я щурюсь от яркого света. В голове ещё туман.
— Так, ну всё понятно! — доктор выпрямляется и строго смотрит на меня поверх очков. — У вас очень низкое давление. Вы что-нибудь принимаете для его стабилизации?
— Нет, что вы, — качаю головой и морщусь от боли. — Я кормящая мама, не готова прерывать грудное вскармливание, поэтому никаких лекарств…
Ариша ещё такая маленькая. Как я могу её на смеси переводить?
Он хмурится, постукивая ручкой по планшету, что-то выписывает. А я думаю — какая ирония! Пока я берегу грудное молоко для дочери, её отец преспокойно развлекается с другой женщиной?
Вот она, доля женщины — жертвовать всем, даже здоровьем, а в ответ получать... что?
— И всё-таки я бы вам посоветовал заняться своим здоровьем и перейти на смеси, — его тон не терпит возражений. — А сейчас главное не нервничайте. Вам нужен покой, прилягте и отдохните!
"Отдохните!" — язвительно отзывается внутренний голос. — Конечно, прямо сейчас брошу всё и устрою себе спа-день с массажем! Когда муж просто взял и ушёл, заявив, что ему нужно взять паузу в отношениях.”
Механически киваю, принимая рецепт.
Врач что-то ещё говорит про режим и здоровый сон, но слова проскальзывают мимо сознания. В голове крутится одна и та же мысль: "Вот прям наотдыхаюсь! Когда муж такой сюрприз устроил!"
Но вслух говорю только:
— Спасибо. Я постараюсь.
Интересно, а как должна себя чувствовать женщина, когда её муж вдруг испаряется посреди вечера после загадочного звонка? Умиротворённо порхать по квартире, напевая песенки?
Рецепт в руке кажется насмешкой — как будто таблетками можно вылечить предательство. Комкаю бумажку, швыряю в мусорное ведро. Потом достаю — вдруг правда придётся... Разглаживаю, убираю в ящик стола.
Немного полежав, иду к детям. Марк свернулся калачиком, обнимает своего мишку. Во сне такой беззащитный — совсем как Вадим. Помню, как любила смотреть на него спящего. А теперь... теперь он спит в чужой постели?
Ариша причмокивает во сне. Интересно, снятся ли двухмесячным детям сны? И если да — видит ли она там папу? Того, прежнего — который носил её на руках, пел колыбельные, смотрел с обожанием...
Достаю телефон — снова набираю его номер. "Абонент временно недоступен".
Временно... Какое лицемерное слово! Как и его "нам надо пожить отдельно". Почему мужчины всегда так — не могут сказать прямо? Почему прячутся за красивыми фразами, оставляя нам крохи надежды?
А ведь я всё для него делала. Бросила работу, хотя обожала свою профессию. "Детям нужна мать," — говорил он. Отказалась от своих желаний, интересов, подруг. Растворилась в нём, в детях, в быту…
"Семья важнее," — говорил он.
И что получила взамен? "Ты совсем перестала за собой следить". "У тебя противозачаточное выражение лица". "С тобой невозможно расслабиться"...
Горло сдавливает спазмом. Как же мы, женщины, глупы! Верим, что любовь всё простит, всё выдержит. Что достаточно просто быть хорошей женой и матерью. А потом... потом появляется она. Молодая, красивая, без мешков под глазами и растяжек после родов. Без вечной усталости во взгляде. Без списка домашних дел в голове.
Ты стала слишком... домашней. Слишком мамой. Недостаточно женщиной.
На телефоне всплывает уведомление — фотография два года назад. Мы на море: загорелые, счастливые, влюблённые. Его рука на моей талии, мои губы на его щеке.
Марк строит замок из песка, Ариши ещё нет... Всего год назад! Как могло всё так измениться? Когда я потеряла его? В какой момент его чувства превратились в пустоту?
Из кроваток доносится сонное сопение — может хоть дети проспят спокойно до утра.
А я... я, кажется, разучилась спать в принципе.
А ты, Вадим? Где ты сейчас… С кем?
Твоё каменное сердце не дрогнуло? Ни разу…