Развод. После…

глава 11

Макс.

– Совсем похудел. Не ешь, наверное, ничего. В этих ресторанах разве нормальную еду дают? – голос мамы, привычный с детства, чуть раздражает.

Но как взрослый человек, я не могу ей этого сказать, чтобы не обидеть. Моя реакция на ее тон и слова никак не связана с самим человеком.

– Жену ему нормальную надо. Чтобы готовила.

– Ага, была тут одна.

Нервно вздыхаю, намереваясь закончить уже этот спор между матерью и отцом. Мы, вообще-то, на ужин собрались.

Так как родители не любят рестораны, вот такие вот семейные вечера раз в месяц проходят либо у меня дома, либо у родителей, либо у сестры.

Этот вечер я полностью посвящаю семье. Мы спрашиваем о делах, рассказываем накопившиеся новости, делимся планами. А как за ними закрывается дверь, я плюхаюсь на диван, врубаю телек и залипаю на каком-нибудь фильме.

Их опека одно время была удушающая.

– Ксения сказала, что ты ее видел? – ловко забрасывает свою удочку мама.

Перевожу полный гнева взгляд на сестру, сидящую напротив меня. Мгновенная усталость наваливается на плечи, голова обливается чугуном, вилка, уверенно находящаяся в руке, со звоном ударяется о тарелку и падает на стол.

Вот что за человек, а?

Все детство сдавала меня родителям. Даже будучи взрослыми людьми, сестра умудряется что-то докладывать о моей жизни.

К слову, о разводе родители узнали не от меня, а от Ксении. После случившегося у меня с ней состоялся неприятный для нее разговор. Меня штормило как море зимой, даже крошечными мокрыми брызгами весь покрывался от заполнившей меня злости и, что уж, разочарования.

Не помогло.

Еще один детский сад, когда за “хороший” поступок получаешь конфетку. И сестре до сих пор нравится быть таким вот “ребенком”.

– Что еще вам сказала Ксения? – не отлепляя взгляда от сестры, спрашиваю мать.

– Ну, как что…

Они думали, я им сразу все выложу?

– Сын, я надеюсь, ты не станешь снова в это болото влезать?

С шумом отодвигаю от себя тарелку. Она задевает какой-то, блядь, салатник, и скрип фарфорового покрытия царапает нервы.

– Ты можешь поинтересоваться на этот счет у Ксении.

Не скрывая своей злости, встаю и отхожу к окну. Хочется обхватить голову руками и вытащить мучающие меня мысли. Она уже разрывается от них.

Как и в первый раз, в день нашего знакомства, Оля нагадила, глупо извинилась и свинтила. И вот стоишь, облитый сверху донизу какой-то безобразной жижей, и думаешь: пойти и башку открутить или ждать, пока сама явится?

И она ведь тогда явилась. Дух захватывало от ее красоты, в венах кровь наполнилась убийственным желанием, которое так шустро устремилось к паху, что я как мальчишка смотрел на нее и слово не мог вымолвить. Зараза улыбалась мне, даже флиртовала.

– Макс, ну что ты хотел? Я как бы беспокоюсь за тебя, – вполне беспечно отвечает Ксения.

Есть ли у меня желание придушить ее? О, непередаваемое.

Но вот с психикой у меня более-менее порядок, и насильно лишать кого-то жизни не смогу.

В данную секунду я по-настоящему борюсь с собой, чтобы не высказать сестре все, о чем думаю. Заглушаю в себе вырывающиеся грубые и обидные слова.

– И что бы я делал без тебя, а? – с сарказмом говорю.

Ксения виновато опускает свой взгляд в тарелку и смахивает ладонью выдавленные из глаз слезы. Умелая манипуляторша. Удивлен, как еще с таким подходом она не охмурила какого-то богатенького дедка и не заставила его переписать на себя сотни миллионов.

– Я хотела, как лучше. Не представляю, если мы снова будем проходить с тобой через весь ад.

Снова слезы, надломленный голос и, барабанная дробь, полный жалости взгляд ровно на меня, в мои глаза. Мое сердце должно испытывать муки совести, а язык заплестись в словах извинений.

Обессиленно упираюсь руками в спинку стула, на котором сидел, и обвожу присутствующим взглядом. Они ждут от меня ответов? Комментариев?

Протяжный звонок в дверь мгновенно сбивает настрой. Не люблю незваных гостей, особенно в такое время, да еще и в свой выходной.

Прочесываю языком верхний ряд зубов, про себя отмечая, что после ухода родителей стоит позвонить Навицкому и наведаться в бар.

– Ты кого-то ждешь? – Ксения сама уже на низком старте. Любопытство в ее глазах горит ярче вечного огня.

– Никого, – коротко отвечаю и направляюсь в прихожую.

Хватаюсь цепко за ручку двери, и меня прошибает какой-то невероятной силой тока. Сверху вниз разряд проходит вдоль позвоночного столба, забивая мышцы до противной судороги.

Твою ж мать, я знаю, кто стоит за этой дверью.

Даю себе пару секунд на размышления.

Прошлое прошлось по нам знатно, хлеще бульдозера по бездорожью. Нервы выкручены и вырваны, сердце в дуршлаг превратилось, а чувств, казалось, и не осталось.

Мы просто уничтожили их.

Должны были уничтожить.

Распахиваю дверь с какой-то дикостью. Сам пугаюсь этого напора. Рядом с бывшей мой самоконтроль летит на хер.

– Оля? – удивленно спрашиваю.

– Привет.

Она теребит свои многострадальные губы, которые напрочь лишены какого-то блеска. Волнуется. Хватает одного взгляда в ее испуганные глаза, чтобы это понять.

Пальцами перебирает ремешок сумки, в руках… папка.

Надо бы пропустить ее внутрь. Вроде как невежливо заставлять гостя стоять на пороге. Но я попросту завис.

В груди вновь все переворачивается вверх дном. Нужно сохранять хладнокровие. Мы бывшие, которые очень плохо расстались. Я шантажировал ее, она меня. Последняя встреча смялась как блестящий фантик из-под конфетки.

Но если я дальше так буду разглядывать Олю, она может неправильно все понять. Только этого мне еще не хватало.

Голова взрывается, пульс жахает по венам до тошноты в желудке. Выпитый бокал вина теперь рвется наружу, и горькая субстанция жжет гортань.

– Не помню, чтобы я тебя приглашал.

– Макс, я пришла поговорить. Мирно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ты знаешь значение слова “мирно”?

Мягко намекаю ей на весь беспредел, который она устроила в моем центре, когда мы разводились, и я хотел отсудить нашу общую квартиру.

Оля оставляет мой вопрос без ответа. Лишь ее взгляд проходится по моему лицу с какой-то нечитаемой просьбой.

– Проходи. Все Кречетовы как раз в сборе, – бросаю фразу тихо, но так, чтобы она слышала.

Оля снимает куртку, разувается. Я замечаю, что она снова в обычных джинсах и самой простой серой кофте. Только вот пахнет она, как и раньше.

Втягиваю знакомый запах со всей одури, пока перед глазами круги не начинают вращаться, а легкие не взрывает от переизбытка женственно-сладкого аромата.

Атмосфера вмиг накаляется и наполняется знакомыми злыми вибрациями. В венах растекается жгучая субстанция.

Жена входит в зал, и несколько пар глаз практически сжигают ее на костре. Инстинктивно выхожу вперед и заслоняю ее.

– Ты? – мама вскочила с места.

Если бы можно было расчленять взглядом, Ольга бы сейчас лишилась какой-то важной части своего тела.

Нахожусь меж перекрестных огней. Олин, правда, слабенький, неловкий. Ее взгляд бегает от одного родственника к другому, а следом в меня упирается, будто ищет защиту.

Мощный взрыв происходит в районе сердечной, блядь, чакры и выжигает во мне огромную дырень. На дыхании не могу сконцентрироваться, да его и не хватает.

Стараюсь незаметно растереть место взрыва и как-то неуклюже посылаю бывшей жене улыбку.

Она никогда не ладила с моими родителями. Не знаю, в чем была причина, но никто не шел друг другу навстречу. Я же лишь поддерживал нейтралитет.

Оля коротко улыбается, если ее растянутые губы можно назвать улыбкой. И смело шагает за стол.

– Скучали? – как ни в чем не бывало спрашивает.

Я знаю, что ей неловко, будь ее воля, бывшая бы скрылась с этого места как преступник, но почему-то она здесь. Играет какую-то роль, которую я обязательно пойму, как только выпровожу родителей и останусь с женой наедине.