Развозчик Пиццы

Глава 26 Разные штучки-дрючки

Глава о том, как могут оттянуться две дамы, не имея ограничения в бюджете в субботу на улочке Yorkville, что параллельна Bloor Street в даунтауне, почти полном аналоге нью-йоркской Fifth Avenue

Маша и жена Сереги встретились как старые знакомые на углу Avenue Road и Yorkville. Небольшая улочка Yorkville напоминала старую добрую Европу своими антикварными лавочками, бутиками, небольшими ресторанчиками и картинными галереями. Маша, прогуливаясь по улице, подробно объясняла жене Сереги, как что устроено, где что дают и почему даже вторые этажи двухэтажных домиков викторианского стиля были тоже забиты разными развлекательными заведениями. Она сразу сказала, что это не Church Street, где собирается отвязная молодежь неопределенной сексуальной ориентации. Здесь прогуливаются дамы из высшего света, и это было заметно сразу. Только здесь Серегина жена впервые увидела дам в дорогих натуральных мехах, из — под которых небрежно виднелись натуральные же бриллианты.

Женщины проделали путь в триста метров от угла Avenue Road до роскошного и очень дорого салона Daniel's за два часа. При этом они успели пару раз выпить кофе и обсудить в одной из галерей странную прихоть местного населения — украшать свои дома и участки множеством цветов, и особую любовь к рамкам для картин, которые в огромном количестве и разнообразии продавались в многочисленных Frame-Shops.

То, чем занимаются женщины в салонах красоты, никогда не понять другим женщинам, которые там не бывают. Простое смывание старого лака с ногтей рук стоит тут не меньше десяти долларов! Число процедур, которыми обязана была насладиться Серегина жена по выданному ей Машей талону, составило более двадцати. "Не хватает только тайского массажа", — подумала она мечтательно, выходя из ароматической ванны и облекаясь в белоснежный халат. На столике уже стоял чайник с травяным чаем и маленькие шарики шоколадного драже Lindor.

Сказочный день закончился в приятной и уютной обстановке итальянского ресторанчика, где дамам приносили блюда шикарные черноглазые красавцы в белоснежных фраках, это был высший класс индивидуального обслуживания. Разумеется, настоящее итальянское вино и приятная классическая музыка сопровождала волнующий ужин при свечах. Метрдотель был сама обходительность. Жена Сереги всей своей бывшей совковой душой поняла, что это и есть настоящая жизнь, жизнь за границей.

На прощанье подруги договорились повторять такие вылазки регулярно, вопрос о затратах как-то и не стоял, было такое ощущение, что Маше все должны, поскольку Серегина жена так и не заметила, как та расплачивалась. Для самой Маши день влетел в копеечку, но она не переживала. Во-первых, давно она так не отдыхала, во-вторых, Серегина жена оказалась женщиной совсем даже не глупой. Теперь стало определенно понятно, что ее обучение на бухгалтера неспроста. Кому же еще можно доверить считать деньги в своем бизнесе, как не жене, — заключила Маша. О Сереге они почти не говорили, но Маша все-таки выяснила, что у Сереги было много старых знакомых в России, которые имели большие деньги, а этого было достаточно, чтобы продолжать борьбу.

Еще Маша узнала о цели поездки Сереги в Нью-Йорк, и это ее сбило с толку. Зачем Леве продавать свои газеты в Штатах? Кто их там купит, там своих полно. Не такой Лева человек, чтобы тратить такие деньжищи на пустое, здесь явно другая идея. А вот какая? Маша, естественно, догадывалась, она сама шла тем же путем, что и Лева, хотя большого разворота от него она не ожидала. "Надо посоветоваться с Янькой", — подумала Маша, заруливая на площадку перед своим домом.

У Серегиной же жены была масса впечатлений от этого дня, и еще ей запомнился анекдот, который рассказала Маша: "Как евреи изменили мир? Моисей сказал: главное — это Закон. Иисус сказал: главное — это любовь. Маркс сказал: главное — это деньги. Фрейд сказал: главное — это секс. А Эйнштейн сказал, что все в мире — относительно". Действительно, все в мире было относительно, даже жизнь на пособие по безработице.